Текст книги "Враг престола"

Автор книги: Дмитрий Гарин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 24 страниц)

Глава тридцать шестая
Сбежавшая принцесса

Не знаю, решилась бы я на это, если бы не слова, услышанные мною в ту далёкую ночь под сводами королевского дворца. Пускай некоторые назовут меня предательницей, но голос сердца не позволял мне поступить иначе.

Каролина Тибальд.

«Дневник памяти»

Кованое огниво, украшенное изображением головы быка, покоилось в крохотных ручках Каролины. Девушка с интересом рассматривала поделку, изучая каждую царапину, каждую вмятину, оставленную на металле. Ей всегда казалось, что вещи умеют рассказывать свои истории, если к ним внимательно прислушаться. Если понять их язык.

Сейчас Каролине очень хотелось услышать историю железного быка, Быка, рождённого в пламени далёкого горна усадьбы Олдри. Кузнец, создавший эту безделушку, был старателен, но не слишком искусен. Впрочем, несмотря на это, Каролина не променяла бы огниво на все драгоценности королевского дворца. То был прощальный подарок Адама.

Это было нечестно. Обидно. Они только–только обрели друг друга, как судьбе вновь было угодно разлучить их.

«Глупый король. Почему он не мог умереть в другой день?»

Каролина ругала себя за эти мысли. В такие моменты она становилась похожа на мать. Но тот вечер был столь прекрасен!

Первый раз, находясь на виду у всех, она не чувствовала ни страха, ни смущения из–за своего уродства.

«Это потому, что ты была в маске, глупая девочка, – вновь раздался в голове голос матери. – Посмотрим, будет ли он так же любить тебя, когда увидит твоё настоящее лицо».

Обеими руками Каролина сжала огниво, прижав его к груди. Она хотела, чтобы стальной бык прогнал эти дурные мысли. Он был её оберегом, её защитником.

Воспоминания о танце с возлюбленным усмирили тревогу, но Каролина знала, что мысли эти обязательно вернутся. И будут терзать ещё мучительнее. Картины прошлого со временем тускнели, а чудовища… они становились только сильнее.

Слишком много мыслей, слишком мало воздуха и солнца. Каролина решила, что ей стоит отвлечься. Она покинула свои покои и направилась в единственное место, где чувствовала себя как дома. В библиотеку.

Королевский дворец не нравился Каролине. Дома, на юге, она могла открыть окно, пустив в комнату солёный морской бриз, аромат приключений. Здесь была лишь река. Река, окружённая шумным и, судя по всему, довольно грязным городом.

Хотя мать и привезла с собой многочисленную челядь, большая часть королевской прислуги была Каролине незнакома. Как незнакома была им и сама новоиспечённая принцесса. Нет, они не позволяли себе устных замечаний, но на лицах их то и дело проскакивали так хорошо знакомые девочке выражения: страх, жалость, любопытство, отвращение.

Единственным, чем Пламенеющий замок заметно уступал королевскому дворцу – это книги. В местной библиотеке их было гораздо больше, чем дома. Толстые, тяжёлые тома, вмещающие в себя мудрость многих людей, врата в другие места, окна в далёкое прошлое. Они были её учителями, друзьями и спутниками.

Устроившись на резной каменной скамейке королевского висячего сада, Каролина с благоговением перелистывала пожелтевшие страницы тома, повествующего о событиях столетней давности. Конрад Завоеватель, первый правитель своего имени, осадил Варган, желая присоединить к владениям Адаманта восточные земли. В красочном описании военной кампании летописец уделил много внимания её предыстории и собственным размышлениям. Нашлось здесь место и роману правителя Адаманта с варганской княжной, и героическим подвигам рыцарей, и Голодной войне, ставшей, как полагал автор, неизбежным следствием этих событий.

Захватывающая история хоть как–то отвлекала девочку от тоски. Стоило ей вспомнить тот вечер, руку, сжимающую её тонкую ладонь, благородные черты, глаза цвета морёного дерева, как дыхание перехватывало, а на щеках выступал румянец.

Когда Каролина добралась до места, где павшая к ногам победителя княжна умоляла пощадить единственного сына, закатное солнце заслонила тень. Подняв глаза, девочка ожидала увидеть Ван Дейка, но это был не он. Скрестив руки на груди, перед ней стоял Люциус, её брат.

Шитый серебром кафтан белой парчи стягивал пояс с широкой пряжкой, украшенной рыбами–близнецами. В ножнах висел изящный кинжал, который подарила ему мать на четырнадцатый день рождения. Коротко стриженные белые волосы венчал обруч принца. На широком полноватом лице светились холодные серые глаза.

– Глупая маленькая сестрица, – сказал он, – разве мама не велела тебе сидеть у себя?

Это было действительно так, но запрет распространялся лишь на тёмное время суток. С тех пор как они прибыли в столицу, девочка ни разу не покидала дворца.

Ничего не ответив, Каролина вернулась к чтению. Она вообще редко с ним разговаривала. Когти варга, покалечившие её тело, разорвали не только плоть. Они разорвали нить, связывающую сестру и брата. Каролина не забыла, что случилось в тот день. Она никому об этом не говорила, но не смогла забыть.

Рука Люциуса ударила переплёт, выбив книгу из рук девочки. Жалобно хлопая страницами, древний том, как раненая пицца, обрушился на каменный пол.

– Отвечай, когда я к тебе обращаюсь! – скорее взвизгнул, чем вскрикнул Люциус, и в глазах его мелькнул так хорошо знакомый Каролине огонь. – Отвечай своему королю!

Девочка с надеждой осмотрелась по сторонам, но Ван Дейка нигде не было. Как бы предан, как бы внимателен ни был рыцарь, иногда ему нужно было есть. Нужно было спать. Отчасти это объясняло присутствие Люциуса. Будь Ван Дейк рядом, брат не посмел бы обижать её. Он всегда побаивался угрюмого северянина.

Всё ещё сохраняя безмолвие, Каролина встала и, шагнув в сторону, бережно подняла книгу, расправляя помятые страницы. Руки её были столь трепетны, столь аккуратны, будто она брала маленького котёнка.

Каролина хотела уйти, но Люциус не мог этого так оставить. Когда он схватил её за плечо, развернув к себе, девочке показалось, что сейчас последует удар, но она ошибалась. Пальцы Люциуса сжали кожаный переплёт. Вырвав книгу из рук сестры, он с торжеством рассмеялся и бросился прочь.

– Отдай! – наконец подала голос Каролина, последовав за похитителем.

Очень быстро Каролина потеряла его в коридорах замка. Надеясь, что брат мог спрятаться в одной из комнат для аудиенций, она принялась методично осматривать их. В памяти всплывали картины того, что обычно случалось с игрушками, которые он не раз отбирал у неё. Помнила она и кукол с оторванными головами, и сожжённого в печи деревянного рыцаря, которого подарил ей Ван Дейк. За окном солнце стремительно угасало, уступая дорогу сумеркам, но девочка не могла бросить книгу на растерзание злобному мальчишке.

Пальцы Каролины коснулись ручки очередной двери, но в следующее мгновение девочка застыла на месте. С другой стороны раздался голос матери. В иных обстоятельствах Каролина поспешила бы удалиться, но голос этот произнёс её имя.

– Что думает Каролина? – спросила графиня, усмехнувшись. – Да кого это волнует? Она сделает то, что ей будет велено. Как будто меня кто–то спрашивал, когда я выходила за её отца. В конце концов, девчонке есть за что благодарить. Мэтью Дюваль – завидный жених.

Внутренний голос безошибочно подсказал девочке, что разговор не был предназначен для её ушей. Конечно, подслушивать нехорошо, но за дверью обсуждалась её, Каролины, судьба.

– И всё же вам не слишком хорошо удаётся найти с ним общий язык.

Голос собеседника матери был незнаком Каролине. Впрочем, она легко распознала в нём сильный южный акцент. Вне всяких сомнений, они говорили о свадьбе. О её свадьбе.

– Слабость мужчин в их гордости, – ответила графиня. – В гордости и женщинах.

– И в золоте, – подхватил её собеседник. – Впрочем, это общая слабость всего людского рода. Вы уже слышали, что лорд Ферро вернул себе Нордгард? Похоже, что слухи о его смерти были сильно… преувеличенны.

– Временное неудобство, не более. Я уже приняла соответствующие меры.

– Если Север объединится с Пределом и орками…

– Этого не произойдёт. – В голосе графини был лёд. – Можете мне поверить. Герцог в наших руках. Путь к спасению окажется для них губительным. Когда мы обезглавим Север, тамошние виконты не посмеют противиться воле нового короля. Быть может, тогда и барон Дрогнар станет более сговорчивым. У него всегда были виды на этот край…

Каролина не могла поверить, с какой холодностью её мать говорила об убийстве других людей. Конечно, девочка прекрасно знала её характер, но такой она её услышала впервые.

– Они называют себя ярлами.

– Кто?

– Северные виконты, миледи.

– Они могут называть себя так, как им вздумается, пока подчиняются престолу.

– Я слышал, что Снежному графу сопутствует ваш старый знакомый… – Южанин сделал паузу, но, по–видимому не найдя в графине понимания, тут же добавил: – Юный Адам Олдри.

Имя возлюбленного чуть не заставило Каролину взволнованно вскрикнуть и тем самым выдать себя, но девочке удалось обуздать свой порыв.

– Проклятые Олдри. – В голосе матери мелькнули так хорошо знакомые Каролине опасные нотки. – Видно, Провидению угодно, чтобы я истребила весь их род. И чего им не сидится в своей глуши?

– Вы думаете, что его отец мог что–то рассказать ему?

– Чепуха. Смерть этой потаскухи Ферро давно свалили на орков.

– Я всё же думаю, что устранение графини было… чрезмерным. Мы даже не знаем, успел ли злосчастный Вико чем–то с ней поделиться.

– Ей не нужно было совать нос куда не следует. Как не нужно было делать это и Юстасу Олдри. Два года прошло, и тут он заявляется в столицу, начинает задавать вопросы и ворошить прошлое. Что с ним было делать?

Каролина зажала рот рукой, на глаза навернулись непрошеные слёзы. Графиня Ферро, виконт Олдри и даже её любимый учитель, виварий Вико. Неужели это правда? Неужели её мать была как–то причастна к гибели всех этих людей?

– Но что, если правда выплывет наружу?

– Теперь это не имеет никакого значения, – отрезала графиня. – Кто поверит слову изменника?

– Быть может, лорду Дювалю следует позаботиться о… семье этого юноши? Тогда мы сможем… повлиять на Олдри. Это пригодится, если учесть их близкие отношения со Снежным графом и орками.

– Я уже и сама подумала о том же. Поручаю это вам.

– В таком случае я более не смею отнимать ваше время.

Каролина, захваченная тайным разговором, не сразу поняла, что собеседник матери движется в сторону двери. Осознав это, девочка поспешно спряталась в небольшой нише, где стоял деревянный манекен в пыльных доспехах. Места было так мало, что она вжалась в камень, как будто стараясь слиться с ним. Девочка задержала дыхание, но ей всё равно казалось, что бешено колотящееся в груди сердце выдаст её присутствие. Пальцы сами собой сомкнулись на кованой голове быка в кармане платья.

По коридору прошёл тучный смуглый мужчина, лица которого Каролина почти не разглядела – то ли из–за плохого освещения, то ли из–за страха. Чёрная повязка закрывала часть лица незнакомца. Мать её удалилась в противоположном направлении.

Что всё это значит? Каролина была маленькой девочкой, но книги, мудрость которых она жадно впитывала все эти годы, уже подсказывали ей ответы. Да и сир Ван Дейк украдкой делился своими подозрениями на этот счёт. Неужели мать её была как–то причастна и к гибели короля? Графиня говорила об измене, о предательстве. Какое право она имела произносить эти слова?

И что насчёт Адама? При чём здесь Адам? Каролина хотела забыть речи матери относительно дома Олдри. Хотела, но не могла.

«Истребить, – горело в памяти, – истребить весь их род».

Каролина забыла про книгу, забыла про Люциуса. Сейчас она хотела лишь одно – поговорить с кем–нибудь, и в мире было всего два человека, которые ей подходили. Первый, если верить словам толстяка–южанина, находился сейчас далеко на севере. Вторым был сир Крейг Ван Дейк, её верный друг.

Внезапно Каролина вспомнила про свадьбу. Она видела Мэтью Дюваля на турнире, и он действительно был весьма красив, но совершенно не привлекал её. Скорее даже напротив. Холодная надменность, с которой он держал себя, отталкивала. Да и потом, сердце её уже принадлежало другому человеку. Человеку, которого, похоже, ненавидела её мать.

Что же делать? Как быть? Каролина знала, что не сможет убедить мать. С тем же успехом она могла попытаться сдвинуть Воронью гору или вычерпать Залив Звездопада. Нет, у неё остаётся один выход, одно решение. Ей предстояло совершить самый тяжёлый выбор за всю её недолгую жизнь.

Погрузившись в свои переживания, Каролина завернула за угол, налетев на человека в доспехах. Смятение тут же развеял знакомый голос:

– Вы не ушиблись, моя леди? Я повсюду ищу вас. Если ваша мать увидит вас здесь – нам несдобровать. На улице уже смеркается.

Это был сир Ван Дейк. Её верный страж.

Каролина хотела поделиться с рыцарем своими тревогами и переживаниями, но эмоции взяли верх. Обрушившись в его стальные объятия, она разразилась бессильными рыданиями.

С тех самых пор, как у её покоев в королевском замке появились гвардейцы матери, Каролина не хотела верить в происходящее. Никогда ещё сир Ван Дейк не выглядел таким встревоженным, как в тот день. Она не слышала звуков боя, но видела кровавые следы, от которых старательно избавлялись все последующие дни. Королевская стража исчезла из дворца. Её место заняли воины дома Тибальд. Её дома.

– В чём дело, моя леди? – участливо осведомился сир Ван Дейк. – Вас кто–то обидел? Ваш брат?

Каролина покачала головой, вытирая со щёк влажные разводы. Всю свою жизнь она чувствовала, как фигура матери нависает над ней. Незримые нити опутывали её, как марионетку, контролировали её судьбу, не давали дышать полной грудью. Графиня словно была за что–то на неё зла. Очень зла.

– Дядюшка, я хочу спросить тебя. – Она сделала паузу, словно набираясь храбрости. – Что, если я решу бежать отсюда прямо сейчас, без оглядки? Ты последуешь за мной?

– Я в вашем распоряжении, миледи.

Он сказал это так спокойно, так естественно, что на глазах девочки чуть было вновь не заблестели слёзы. В его словах было тепло и самоотречение, какого она ни в ком более не встречала. Каролина поняла, что ей не важно, что движет им: любовь или слово, которое рыцарь дал её почившему отцу. Она просто была рада тому, что он рядом.

– Я не смею просить вас об этом. – Она опустила глаза, не в силах злоупотребить его добротой.

– В таком случае хорошо, что вам не нужно этого делать. – Рыцарь положил широкую ладонь на головку девочки. – Вам стоит лишь приказать. Как всегда.

Каролина была бесконечно благодарна ему. Едва ли она решилась бы на что–то подобное в одиночку.

– Я больше не могу принимать участие в делах моей мамы. Я не желаю этого.

Ночью дочь графини Тибальд в сопровождении одного–единственного рыцаря тайно покинула королевский дворец, а затем и столицу. Их путь лежал на север. Неведомый снежный край, что всегда завораживал Каролину.

И так страшил Ван Дейка.

Глава тридцать седьмая
Тайное становится явным

Плачь, северная земля, ибо сегодня ты потеряла любимую дочь. Попав в засаду тварей, именуемых орками, графиня Ферро нашла свою погибель на пути из столицы в наш славный град. Усыпальная церемония назначена на третий день сего месяца.

16 день лучника, 831 год эры человека. Вестовой листок

Стук, раздавшийся посреди ночи, был громким и настойчивым, но не сразу разбудил Анастасию. Здесь вообще каждую ночь что–то шумело и громыхало, ведь орки в это время никогда не спали.

Древняя твердыня напоминала просыпающийся от векового сна улей. В чёрное небо поднимался дым от костров. Тут и там сновали орки: одни – патрулируя крепость, другие – налаживая связь и переходы между её частями, третьи – отправляясь на охоту в окрестные земли.

Накинув стёганую безрукавку, которая надевалась под доспехи, она привычным движением извлекла меч из ножен и приблизилась к двери.

– Кто там?

– Это я.

Глубокий и грубоватый, голос Генриха невозможно было не узнать. Пальцы Анастасии пробежали по полированному камню двери, пока не нашли холодную металлическую пластину с замысловатым орнаментом. Девушка никак не могла привыкнуть к мудрёному устройству древней твердыни, уже не говоря о том, чтобы понять, как всё это работает, Лёгкое нажатие на металл, и массивная дверь неторопливо, но бесшумно отъехала в сторону. В коридоре было темно и холодно, но рослый лейтенант не освещал свой путь факелом. Лунный свет, падающий из высокого стрельчатого окна, делал волосы гвардейца почти седыми.

– Проклятье, ты знаешь, который час? – посетовала Анастасия.

– Было непросто, но мы нашли его.

Сон как рукой сняло. Генрих старался говорить тихо, чтобы никто, кроме командира, не мог его услышать.

– Вы уверены, что он был там?

– Он в точности описал то, что я помню.

Анастасия знала, что Генрих был одним из тех, кто нашёл останки её матери. Когда–то эта частичка общего прошлого помогла им найти общий язык.

– Веди.

Крепость орков стала для них добровольной тюрьмой. От Оша Анастасия узнала, что отец её жив, но она не могла так просто вернуться назад в королевство, где их всё ещё считали изменниками. Король убит, а отрывистые вести, доходящие со стен Предела, говорили о воинстве принца, который намеревался выступить в западный поход, дабы отомстить оркам.

Что делать, когда королевская армия осадит Ошгейт? Анастасия не раз думала о том, чтобы подняться вверх по течению Сумеречной реки и, переправившись через юго–западные хребты Железных гор, добраться до пограничного замка Фарвол, за которым начинались хорошо знакомые ей земли Севера. Но вновь и вновь она отказывалась от этой самоубийственной затеи.

Миновав несколько извилистых проходов, они покинули бастион, в котором располагались покои Анастасии, и вышли на западную стену. Свет лун–близнецов освещал древние камни крепости и вместе с ними озеро, раскинувшееся на юге. С лёгкой руки Генриха эти неспокойные тёмные воды уже успели получить название Орковой лужи. Как ни странно, оно быстро прижилось даже среди орков.

Ош специально отвёл людям западную оконечность крепости, где его сородичи пока ещё не начали селиться. Он опасался, что старые привычки могут привести к ненужному кровопролитию, и опасался не зря.

Озираясь по сторонам, Генрих увлёк Анастасию в одну из остроконечных башен. Там их встретили товарищи по оружию.

– Хвоста не привёл? – осведомился один из них.

– Вроде нет, – ответил Генрих, отворяя тяжёлую металлическую дверь, ведущую в недра древнего укрепления.

В центре шестиугольной комнаты, по стенам которой вилась лестница, уводящая куда–то наверх, стоял деревянный ящик. На ящике сидел изрядно испуганный орк. Устроившись на ступенях рядом с ним, бойцы карательного отряда Анастасии играли в кости, ожидая командира. Она сразу подумала о том, что Ошу вряд ли понравилась бы подобная картина.

– Повтори ей то, что сказал мне, – велел орку Генрих.

– И вы будете меня отпускать? – с надеждой в голосе спросил тот.

– Возможно. Если нам понравится твой рассказ.

– Я – Гриш–Краш, – представился орк, указав на крестообразный ожог на лбу. – Племя Горелых.

Анастасия и сама уже догадалась, ведь она долгое время выслеживала их на северных берегах Мать–озера.

– Столько зим назад, – орк показал три грязных пальца, – мы были в лесу у Большой воды, когда Пруква сказал, что видел, как люди напали на снежную телегу.

– Пруква? – переспросила Анастасия.

– Пруква – охотник. – Орк почесал голову, поросшую редкими тёмными волосами. – Прошлой зимой его порвал медведь, но тогда он точно заметил снежную телегу. Однажды мы пробовали поймать её, но не смогли – слишком быстрая. Но люди смогли.

– Он говорит про сани, – уточнил Генрих, но Анастасия кивком показала, что поняла.

– Люди странные. Убили всех, но почти ничего не взяли, У людей были стрелы, как у нас. Почти как у нас. Мы дождались, пока они уйдут, и пошли к снежной телеге. Мы с Пруквой пошли. Другие пошли за людьми, надеясь забрать их железо.

– Как выглядели сани? – спросила взволнованная Анастасия.

– Телега без колёс, белая как снег. На боку значок. – Орк начертил на пыльных камнях пола круг, внутри которого изобразил перечёркнутую вершину горы. – Такой. Мы взяли, что могли, но потом пришли люди, и мы убежали.

– А те, другие? Что они?

– Они не забрали железо людей. Пошли назад. Людей скоро стало много. Их ждали дальше по дороге, ближе к большому городу у воды.

– Фишборн, – пояснил Генрих.

– Как выглядели те, кто их ждал? – Орк полностью завладел вниманием Анастасии.

– Я не знаю. Меня там не было. Другие говорили, что у них были лошади, железные шлемы, чёрные щиты и длинные копья. Говорили, что побоялись на них нападать и вернулись в лагерь.

– Похоже на гвардейцев Мола, – вновь вмешался Генрих. – Щиты из обожжённого дерева…

– А женщина? – спросила Анастасия, и голос её дрогнул. – Ты видел там мёртвую женщину?

Она стиснула рукоятку меча, висящего на поясе, так, что костяшки её пальцев побелели.

– Женщина с огненными волосами, – подтвердил орк, роясь в памяти, – похожа на тебя. Она осталась лежать. У неё была накидка. Белая. Добрый мех. Пруква забрал его, но потерял, когда мы бежали от людей. Больше я ничего не знаю. Вы отпустите меня?

Анастасию душил гнев и горькие воспоминания. Она хотела выхватить меч из ножен и всадить его в чёрное сердце орка, как делала уже не раз, но понимала, что это не вернёт к жизни её несчастную мать. На плечо ей легла рука Генриха.

– Командир, ты как?

– Ему можно верить? – спросила девушка сквозь зубы.

– Вполне. Я говорил с другими орками из его племени. Они не настолько умны, чтобы так складно врать. Да и зачем им?

Значит, отец был прав. Орки не убивали её мать. Это сделали люди. Почему? Кто? Когда–нибудь она непременно узнает это.

– Что теперь? – осведомился Генрих.

– Теперь я поговорю с Ошем.

– А что насчёт этого? – Он кивнул в сторону Гриш–Краша.

– Подержите его пока здесь. Он может нам пригодиться, – сказала Анастасия и вышла, плотно затворив за собой дверь.

Она не знала, как Генриху удалось найти столь ценного свидетеля среди этих дикарей, но была бесконечно ему благодарна. Теперь ей оставалось только попытаться вытащить Гриш–Краша из крепости и доставить его домой, где тот мог бы свидетельствовать в пользу её дома перед лицом королевского правосудия. Нет, новый король никогда не прислушается к словам орка. Лучше отправиться в Рыбный удел, где Гриш–Краш поможет найти убийц матери, ведь он видел их лица. Для этого ей нужна была помощь ещё одного орка. И этого орка звали Ош.

* * *

– Ош? – Алим сделал вид, что не понимает вопроса.

– Не притворяйся, колдун. Мне надоели твои игры.

Зора нашла его там, где он был всегда, – в зале с колонной. Крепость пронизывало множество сокрытых ходов и колодцев, но все они, так или иначе, сходились здесь, словно мерцающий во тьме кристалл и вправду был сердцем древней твердыни.

– Что ты хочешь знать, женщина?

– Что с ним происходит?

– Ты волнуешься за него? Почему?

– Просто ответь на мои проклятые вопросы, старик.

Руки Зоры сжимали копьё, но она знала, что колдуна им не напугать. Алим какое–то время смотрел на неё, словно пытаясь что–то разглядеть. Наконец, нахмурившись, он указал на циновку, возле которой, в окружении походного скарба, мягко светился застеклённый свечной фонарь.

– Хорошо. Садись.

Зора последовала его указаниям. Старик устроился напротив. Спрятав руки в рукавах просторного одеяния, он заговорил не сразу.

– Пятнадцать лет я ходил по земле, собирая крупицы истины. В тот день я услышал голос. Он воззвал ко мне силой предназначения. Я не мог не ответить.

– Ош звал тебя?

– Нет. Тот, другой. Ош назвал его Безымянным, но это не его имя.

– Тогда кто же он такой?

– Лишь тень. Отголосок прошлого. Сотни лет он метался в своей заброшенной обители. Я пришёл на его зов и, войдя в круг, нашёл там Оша.

– Он сказал мне, что умирал.

– Он не умирал. – Старик как–то грустно улыбнулся. – Он был мёртв.

– Мёртв?! – Голос Воры прокатился под сводами зала возмущённым эхом.

– Да, но мне удалось вернуть его. Нам удалось. Сильная магия. Редкая.

– Ты хочешь мне сказать, что он… – опешив, Вора пыталась подобрать подходящее слово из языка людей, – нежить?

– Нежить? Нет, что ты… – Старик вновь улыбнулся. – Здесь другое. Его нынешний спутник навечно прикован к этому миру. Смерть не имеет над ним власти. Он стал… якорем для Оша. Орк… держится за него, а потому и находится среди живых.

– Теперь Ош никогда не умрёт?

– Я этого не говорил. Их связь слабеет. Однажды он просто… свалится, и тогда все лекари мира будут бессильны помочь ему.

Поражённая известием, Зора долго молчала.

– Сколько у него времени?

– Пути предназначения нам неведомы. Не лучше ли радоваться настоящему…

– Сколько?

– Я не знаю, – честно признался Алим. – Это может произойти когда угодно. Ты не должна ему говорить. Никто не должен. Страх может сделать его слабее. Он всех делает слабее.

– Не должна говорить? – Зорой овладел гнев, и она резко поднялась. – Зачем вы вообще сделали это с ним? Вы его спрашивали?!

– Такова была его судьба. Если бы не Ош, народ чёрной крови не нашёл бы единства. Меня не было бы здесь. Тебя не было бы здесь. – Морщинистый палец, указавший на Зору, спустился ниже. – Его не было бы здесь.

Прикрыв рукой живот, Зора отпрянула. Она поняла, что он знает. Но как? Она ещё никому не говорила о ребёнке. Даже Ошу.

– Я чувствую в нём силу предназначения. – Глаза старика смотрели сквозь Зору. – Его ждут великие дела.

Не в силах больше выносить его взгляда, Зона отвернулась и зашагала прочь. Она больше не хотела видеть колдуна. Не хотела, чтобы он смотрел на её дитя.

* * *

Ни один орк не посмел остановить её. Когда Анастасия вошла в покои Оша, она застала его за самым неожиданным для представителя его народа занятием. Склонившись над заваленным бумагами столом, орк старательно выводил чернильные буквы. Знахарь предписал ему постельный режим, но Ош упрямо игнорировал его наставления.

– Не знала, что ты умеешь писать, – удивилась Анастасия.

– Я сейчас закончу, – деловито ответил орк, не отрываясь от пожелтевшего листка. – Подожди немного.

Анастасия подошла к столу, большую часть которого занимала карта королевства, начертанная на тщательно выделанной телячьей коже. Реки извивались меж горными хребтами. Линии дорог рассекали равнины и леса. Тут и там красноватыми точками были отмечены города и деревни. Появились на карте и свежие пометки, которые, вероятно, наносил сам Ош. Это был скрытый от глаза человека мир орков: какое племя где находилось, какими путями прошло на запад, кто ещё не присоединился к ним, где чаще всего можно было встретить карательные отряды людей. Другие отметки Анастасия не понимала. Ещё каких–то полгода назад она дорого дала бы за подобную карту.

Её внимание привлекла метка на юго–востоке. Крестик с грубо нарисованным черепом. Анастасия хорошо знала эти места. Ей показалось, что начертание выведено запёкшейся кровью.

– Что ты хотела?

Орк отвлёкся от столбиков цифр, отложив в сторону палочку для письма, которой пользовался вместо пера. В его голосе звучала усталость.

– Тебе известно, что моя мать была убита?

Ош кивнул. Он помнил историю, которую рассказал ему Локвуд.

– Мы нашли орка, который мог бы помочь нам покарать виновных, – прямо призналась Анастасия, – потому я прошу твоего дозволения забрать его на север, в Нордгард.

– Я не владею его жизнью, – нахмурился Ош. – Если вам нужна его помощь – убедите его помочь. В противном случае он останется здесь.

– Ты можешь приказать ему.

– Могу, – согласился Ош, – но не стану.

– Солисово пекло! – Её ладонь хлопнула по столу. – Почему с тобой всегда так сложно?

Анастасия была красива. Даже Ош понимал это, но он всё равно ни на мгновение не забывал, кто стоит перед ним. Сколько орков отправилось в Вечную ночь благодаря её мечу? Наверняка она и сама не могла бы сказать этого.

– Ты гарантируешь его безопасность?

Она представила, как превращается из истребителя орков в их телохранителя. Ирония попыталась раскрасить лицо Анастасии улыбкой, но тут же захлебнулась в реках чёрной крови, что омыли руки воительницы за время королевской службы.

– Живой он мне нужен больше, чем мёртвый, – нехотя признала она.

– Ладно, приведи его, – сдался Ош. – Я с ним поговорю, но ничего не обещаю.

Она облегчённо выдохнула.

– О большем я и не прошу.

Прежде чем уйти, Анастасия дала волю своему любопытству.

– Что это? – Она указала на отметку с черепом.

Проследив за её жестом, Ош чуть заметно помрачнел.

– Это место, где от стали людей погибло моё племя, – ответил он, стараясь не смотреть на неё. – Когда–нибудь я вернусь туда.

Анастасия какое–то время молчала.

– Когда это произошло?

Ош вернулся к бумагам. Ему неприятно было говорить об этом с ней.

– Два года назад. В конце осени.

Он не поднимал глаз, а потому не заметил, как изменилось лицо девушки от его слов. Во взгляде её будто что–то дрогнуло. Память услужливо воскресила картины минувших дней.

– Мне… очень жаль, – протянула Анастасия и, отвернувшись, вышла.

В коридоре она столкнулась с Зорой. Перепалки между ними уже успели стать обычным делом, но на этот раз ссоры не произошло. Погружённые в свои мысли, они разминулись, не проронив ни слова.

Одна из них думала о ребёнке, которого носит под сердцем, другая – о превратностях судьбы, ведь именно её отряд оборвал жизни орков племени Кости на том дождливом осеннем поле два года назад. Тогда это казалось ей правильным. Теперь в душе Анастасии поселились сомнения.