Текст книги "Та, которую я... (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Аверков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 32 страниц)

Хорошо, что у умных и красивых девушек тоже бывают восхитительные сиськи…

Чаще всего ведь как. Мордашка смазливая, таблицу умножения знает – от и до, и даже задом наперед, никуда не подглядывая. А грудь у нее – впалая…

А Аделаида вон какая! Всё при ней!

Да уж. Мне с такой точно не светит…

Княжна наткнулась на меня взглядом и изменилась в лице. Я растерялся. Может, мне не стоило сюда приходить? Рано еще для встречи с ней?

Адель, повернувшись к своему семейству, что-то сказала им тихо и устремилась ко мне. Не останавливаясь, княжна кивком указала мне следовать за ней. В коридоре она, не оборачиваясь, проплыла до самого его конца и вышла на балкон.

Я, слегка нервничая, поспешил следом.

– Аделаида… Э-э-э… Эдуардовна… То бишь ваше сиятельство! Я помню, что велели не появляться вам на глаза, но так уж вышло… – промямлил я, решив, что она рассердилась, и ожидал ее гневных нападок.

– Со мной иногда происходит странное, – неожиданно сказала девушка, обратив ко мне взволнованное лицо. – Меня одолевают какие-то видения. Они приходят как сны и даже как воспоминания. Но все они не из моей жизни. И ты в них появляешься постоянно. Что это означает?

– Может, у тебя… вас… неблагоприятный период… по гороскопу? Не переживайте, скоро пройдет, – ляпнул я.

Дурак я, что ли, рассказывать ей про Алиску, про мой мир и как я сюда попал?

Возможно, и есть между всем этим какая-то связь, а может, и нет.

А если выложу ей всё на чистоту, то точно одним позорным столбом не отделаюсь. Пусть в ней сейчас и появилось что-то такое… неуловимо нежное и милое, но насколько она может быть суровой, вполне могу представить.

Видимо, княжна полностью погрузилась в себя и отошла к краю балкона, неосознанно стремясь к уединению, или также неосознанно старалась держаться от меня подальше, поскольку я имел прямое отношение к ее беспокойным видениям…

Внезапно у ворот прогремел взрыв.

Служивые, которые дежурили там, попадали замертво. На дворцовую территорию вбежали четверо. Я оторопело уставился на них. Балкон находился практически напротив ворот, и отсюда происходящие события были как на ладони.

Монашеские рясы и болтающиеся на шеях амулеты…

Их я видел и прежде.

Блаженные или богоотступники, как бы их не называли, казались мне миролюбивыми проповедниками. Но теперь стало очевидно, что убеждать людей в своей вере одними словами, им явно недостаточно.

Навстречу четверке адептов Тейи бросились двое служивых, выбрасывая вперед руки со сверкающими служебными кольцами. Однако никакого магического воздействия на нападающих я не заметил. Служивые, не раздумывая, кинулись врукопашную.

Один из богоотступников успел размахнуться и швырнуть что-то круглое в сторону дворца.

Снова раздался взрыв…

Для меня время в этот момент будто замедлилось, я видел каждую мельчающую подробность…

Испуганное лицо Аделаиды…

Ее рука тянется к ожерелью…

Оно сверкает, но тут же срывается с шеи и рассыпается на фрагменты…

Княжна смотрит на меня беспомощно…

Обреченно… И проваливается вместе с частью балкона…

Конечно же, я рванул за ней. Подхватил у самой земли и отпрыгнул вместе с Аделаидой на безопасное расстояние. Не выпуская ее из рук, тотчас заскочил за огромную колонну, прислонил княжну к мрамору и прикрыл собой.

Я очень надеялся, что у нее случился краткосрочный обморок, и она не стала свидетельницей моих невероятных «спортивных достижений». Во всяком случае ее глаза были закрыты.

Прижимаясь к ней, я ощутил, как она приятно пахнет… Черт возьми, как она хороша!

И вот княжна ожила:

– Руку убери.

Только теперь я осознал, где находится моя правая верхняя конечность, и почему я стою слегка согнувшись. И тут же почувствовал трепет ее тела… Мягкость и упругость… Я и не помнил, как это сделал. Видимо, при падении я засунул руку между ее ног и ухватил за… За то, что я у нее еще не видел.

Ну, уж как вышло!

За что получилось, за то и схватил. Еще надо было изловчиться с ее-то пышным платьем. Я ведь не специально. Или специально? Наверное, мой мужской мозг сам сработал как надо.

– Пусти, – настойчиво потребовала она.

– Не могу, запястье… предплечье… плечо… всё свело, – соврал я, медленно проговаривая слова, чтобы продлить приятные ощущения. – Перепугался ведь не на шутку.

Адель уперлась в меня руками и попыталась отпихнуть, но мне показалось, что она не очень-то и старается. Все же моя ладонь переместилась, пальцы скользнули под ткань, и я почувствовал нежность кожи… и влажность…

Лицо Аделаиды стало пунцовым, она невольно подалась чуть вперед, а затем нервно прикусила нижнюю губу и толкнула меня сильнее.

С огромным сожалением, мне пришлось отстраниться. На всякий случай я сделал еще пару шагов назад. Княжна – девушка миниатюрная, и сейчас выглядела так мило и беззащитно…

Но я видел, как она дерется.

Мне потребовалось экстренно засунуть руку в карман, чтобы скрыть от аристократки свое возбуждение. Хотя, возможно, Аделаида это почувствовала, если толща скомканного платья не помешала.

Послышались встревоженные крики. Искали княжну…

Глава 15

Аделаида побледнела, скрыть замешательство и смятение ей никак не удавалось. Она, не глядя мне в глаза, произнесла дрожащим голосом:

– Умеешь ты девушку сконфузить и обставить всё, как геройство. Забудем эту возмутительную неловкость.

– Но я ведь тебя… вас, ваше сиятельство, спасал, а остальное – случайно вышло, – попытался оправдаться я.

А сам еле сдерживал свое ликующее сознание. Ох, как прекрасны такие неловкие моменты, и ты несказанно рад, что в нужный момент оказался, на удивление, настолько ловким…

Теперь Адель сумела совладать с собой. Мгновенно напустив на себя холодную аристократическую невозмутимость (вот ведь вышколенность благородных!) и поддернув подол измятого платья (я уж в этом постарался), княжна выскочила из-за колонны и откликнулась:

– Здесь я!

К ней приблизились обеспокоенные родственники. Один из них сжимал в руке обрывки ее фамильного ожерелья.

– Дорогая, ты цела? – с тревогой спросила солидная дама, скорее всего, ее мать. – Мы видели, как ты вышла на балкон, а потом начался весь этот кошмар и балкона не стало…

– Всё в порядке, – сухо ответила Аделаида. – Мне помогли. Вот он, – и указала в мою сторону.

Благородное семейство с интересом уставилось на меня.

– Как у вас получилось? – спросил холеный парень, разодетый как павлин.

– От страха, – буркнул я, смущаясь от столь пристального внимания к моей персоне такого количества людей. – Я даже не знаю как.

– Всенепременно хочу вас отблагодарить за спасение дочери. Получите всё, что только возможно, – заявил мужчина с непроницаемым лицом и уточнил:

– А кто вы, юноша? Будьте любезны, представьтесь.

– Э-э-э… – у меня отнялся язык.

Я лихорадочно соображал, что мне сказать, но мысли вертелись как попало. Единственное, что в этой ситуации было хорошего, это то, что родственники Аделаиды отсутствовали в момент моего появления в поместье и не видели как меня, привязали к позорному столбу. Адель из родовитых тогда одна находилась в усадьбе. Приболела, наверное, или ее на хозяйстве оставили. Это сейчас она разомлела немного, а так-то девка – огонь. Даром что княжна… Еще и из Больших Яиц… Да у нее и самой…

– У него память отшибло, ваше сиятельство, – вступился Балистар, появившийся очень кстати. – Я с ним уже встречался.

– Бедный юноша! Наша семья окажет вам любую помощь и поддержку, – сказал князь с заметным состраданием. – Вы знаете, где находится княжество Даарр? Пожалуйте к нам в любое время.

Я не нашел ничего подходящего, как молча отвесить легкий поклон.

Вроде бы не ошибся.

Благородное и благодарное мне семейство неторопливо направилось к изуродованным дворцовым воротам. Аделаиду поддерживали под руки ее матушка и еще какая-то девица, тоже наряженная в пышное и парчовое. Балистар пошел с ними, а я остался один.

Куда мне теперь? Искать Пахома в Жучкином сквере или разузнать как дела у Фомки?

Знать уже покинула дворец, но у ворот всё еще кружился один бравый вельможа. Он был высок, худощав, на его поясе болталась шпага. Он не мог устоять на месте, словно у него постоянно где-то чесалось, ходил взад-вперед и покрикивал на служивых. Те неспешно мастерили виселицы для пойманных богоотступников, забрасывали веревки на чугунные фонари и вязали петли.

Трое адептов Тейи, перетянутые поясными ремнями, лежали на брусчатке рядом с будущим местом экзекуции. Труп четвертого оттащили за будку охраны – из-за угла торчали его сапоги.

Когда я проходил мимо, аристократ окликнул меня.

– Постой! Я видел, что ты общался с семейством Даарр. Хорошо с ними знаком?

– Ну как сказать… – насторожился я. – Они меня за обрувертами послали.

– О, даже так! – расхохотался бравый. – Значит, можно быть с тобой вполне откровенным. Поведай, что у них в поместье происходит? Как они поживают?

– Ничего вроде. Закрома полны, – ляпнул я.

– Так-так, значит, измором их не взять, – пробормотал он себе под нос и взглянул на меня: – А у них ведь девица на выданье? Буду свататься…

– У нее от женихов отбоя нет, – буркнул я и уныло побрел через проем развороченных ворот.

Вскоре за спиной раздались отчаянные крики:

– Время Селены прошло! Тейя, пробудись и приди!

Но я оборачиваться не стал…

* * *

В какую сторону мне надо идти – сложно было разобраться. Во время гонки за каретами, особо не насмотришься по сторонам, потому я и не запомнил, как добирался до дворца.

Расспрашивать прохожих – в этот раз не хотелось, решил шагать наобум. Но мой «наобум» внезапно оборвался, когда я пересек дворцовую площадь и вышел к перекрестку. Передо мной остановилась самоходная карета. На ее боку были нарисованы два белоснежных яйца в геральдическом орнаменте. Дверца распахнулась, и голос князя Эдуарда милостиво предложил мне:

– Почему бы вам прямо сейчас не поехать с нами? Забирайтесь.

Может и не стоило, но я согласился. Аделаида, да еще и последние события основательно вытолкнули Пахома и Фомку из моей головы. Я о них, конечно, вспоминал, но лишь изредка.

А вот о настоящей Алиске я совсем позабыл.

А вдруг она так же, как и я, скитается по этому миру? Ее ведь на каждом шагу подстерегают опасности, если уже не подстерегли. Но резонно предположить, что она должна по всем законам здешней физики тоже попасть в поместье Даарр. Как и я. И в этом случае Алиска уже бродит где-то по княжеству или прилетит туда рано или поздно. Может, в том светящемся пятне, куда мы с ней провалились, имеются какие-нибудь помехи или сбои во времени.

В общем, я подсознательно и сознательно понял, что мне снова надо попасть в Большие Яйца. Осмотреться там и подождать, сколько позволят.

Внутри, кроме главы семейства, находились Адель, девица, которая уводила ее под руку, и молодой «павлин». Рядом с ним меня и усадили, с краю.

– Наша родня разъехалась по столице на других каретах, – доброжелательно пояснил князь. – Каждому нужно что-то свое. Встретимся с ними в условленном месте. У нас в запасе еще много времени. Быть может, вам тоже нужно удовлетворить какие-нибудь неотложные потребности?

Я отрицательно покачал головой.

А что я мог сказать? Отвезите меня в Жучкин сквер повидаться на прощание с Пахомом? Или на постоялый двор к Фомке, ну к тому мальчишке, который помогает Устину чистить брошенные, а может, и не совсем брошенные дома?

Карета тронулась, мне представили остальных пассажиров: «павлин» оказался родным братом Аделаиды Павлом. И как я понял, не единственным ее братом. А девица – ее двоюродная сестра Лили. Внешностью природа сестрицу не обделила, но все же она немного уступала Аделаиде.

Не знаю, может, черты лица у нее были чуть грубее, или я просто для себя уже принял за идеал лицо Алиски-Адели, и все другие девичьи мордашки – уходили на второй план…

Хотя, не зная Алиску или Адель, я бы считал лицо Лили – идеальным. Ну и всё остальное тоже, правда, многое скрывалось в пышностях ее одежды. Но то, что было открыто, особенно то, что наполовину торчало наружу, благодаря фасону платья – производило на меня весьма приятное впечатление.

Отчасти даже интригующее, поскольку у Аделаиды, пусть и тайно, я заглядывал в самые сокровенные глубины декольте и досконально рассмотрел то, что там надежно спрятано от посторонних глаз, а у Лили – нет.

Лили беспрерывно охала и вздыхала, и без умолку выспрашивала у Адели о том, что та чувствовала во время минувшего кошмара.

Аделаида отвечала кратко и односложно, постоянно дергалась и невольно бросала на меня короткие взгляды. А заметив едва проскользнувшую улыбку на моем лице, уже с трудом сдерживала эмоции, и ее голос то и дело срывался.

Разумеется, находящиеся в карете, списали ее неустойчивое состояние на недавнее потрясение.

Но лишь я знал о ее потрясении каждую подробность. Каждую мельчающую деталь. Я буквально прочувствовал его, это самое потрясение… своими пальцами…

Еще я подумал, что Аделаида все-таки могла увидеть мои скачки и полеты после взрыва. И возможно, это тоже ее сейчас волнует, такие вещи она вряд ли оставит без внимания.

Но, конечно же, девица никому не расскажет о столь чудесном спасении, а о деталях – уж тем паче.

* * *

Остановились на выезде из Селенодола, поджидая остальных. Княжна движением глаз показала мне, что надо выйти и поговорить.

– Только посмей ехать в княжество! – набросилась на меня Аделаида, когда мы удалились от кареты на достаточное расстояние, создавая иллюзию, будто бы просто прогуливаемся, разминая ноги. – Скажи, что вспомнил про незаконченные дела и приедешь потом, когда сможешь.

– Мне ведь награду пообещали за ваше спасение. Кто же от такого отказывается? – состроил я невинную физиономию. – Да еще и от заслуженной награды.

Лицо Адели побагровело, губы затряслись в нервной пляске, и она злобно прошипела:

– Ты уже получил… больше чем нужно.

Смерив ее медленным оценивающим взглядом, я выразительно хмыкнул.

Но подумав, что этого недостаточно, брякнул в довесок:

– Вот еще!

В какое же неистовство пришла княжна! Кто бы только видел!

Ее негодование не имело предела! Аделаида рвала и метала! Она, видимо, сейчас подвергала меня всем мыслимым и немыслимым пыткам и казням: убивала и тотчас воскрешала для того, чтобы убивать меня снова и снова.

Конечно, буря бушевала только у нее внутри. Но всё это отлично читалось в ее глазах и на лице.

Правда, и руками княжна истерично поддергивала.

Подол ее измятого платья заломился, и я примирительно потянулся поправить его, всем своим видом показывая, что после всего того, что между нами было, такое поведение с моей стороны уже вполне допустимо.

Адель хлестко ударила меня по тыльной стороне ладони и прожгла ненавидящим взглядом.

Ничего. Пусть понервничает.

Пусть теперь и она в определенном смысле постоит у «позорного столба»…

Она ведь – ТА, КОТОРУЮ Я СПАС.

И обязана хотя бы мириться с моим присутствием. К тому же князь благодарен мне и весьма расположен, а перечить ему Аделаида вряд ли посмеет.

Одна за другой прибывали остальные кареты.

Княжна гневно проклокотала горлом что-то неразборчивое и отправилась занимать свое место.

Ко мне подошел Балистар:

– Вовремя ты оказался во дворце. Вот только столь чудесное спасение вызывает вопросы…

– Радуйтесь тому, что княжна осталась жива, – угрюмо отозвался я. – На самом деле это она нас и спасла, да забыла от шока. Магией как шандарахнула… Аж ожерелье разлетелось… Только не говорите им. Пусть думают, что я помог. Мне бы не помешало немного отдохнуть после пережитого. Побуду недолго в Больших Яйцах в сытости и безопасности, а потом снова за ваши поручения возьмусь…

– Ну да… Так, наверное, и было… Только ни у кого из нас магия тогда не сработала…

– Так княжна, она же вон какая особенная! – фальшиво хохотнул я.

– Что верно, то верно, – задумчиво отозвался хранитель и спохватился: – Ты говорил, что разузнал что-то о той безделушке, что я тебе отдал. Может, со мной поедешь и расскажешь?

– Не настолько срочная информация. Потерпит. Лучше потом, а то сообщу, а вы меня высадите где-нибудь по дороге за ненадобностью, – я попытался перевести разговор в шутку.

Но как знать, Балистар – тот еще тип. Себе на уме.

Да и наблюдать за страданиями Адели мне доставит больше удовольствия, чем всю дорогу глазеть на всклоченную бороду старикана. Зачем упускать такой момент? Вдруг по приезду домой княжна уже успокоится? Ее переживания утратят свежесть и остынут.

Я поспешил к княжеской карете.

Устроился напротив Аделаиды. Она только и смогла, что пригвоздить меня уничтожающим взглядом.

Лили уже заткнулась, наверное, получила всё, что ей было нужно и прокрутила минувшие события в своей голове, поставив себя на место Адели.

Знала бы она, как всё было в действительности!

Небось крутила бы без остановки на все лады, сгорая от стыда… ну и еще чего-нибудь. Мне-то неизвестно, что там неискушенные девушки испытывают в подобных ситуациях, а об их фантазиях – я даже думать боюсь.

Теперь «павлин» не закрывал рта. Он бурно и настойчиво уверял, что в гибели императора однозначно замешаны богоотступники, это они тщательно продумали и подготовили покушение. Кто же больше них был в этом заинтересован? И свидетельством тому служит наглое нападение блаженных на знатные семейства, съехавшиеся во дворец.

На что князь лаконично замечал: будь бы так, адепты Тейи не стали бы заметать следы, к чему им убивать работников обсерватории? Они бы заявили о своем успехе во всеуслышание и взяли на себя ответственность за содеянное.

Тем самым нагнали бы страху на благородные семьи, показали бы свои агрессивные намерения и готовность любыми способами установить в империи новый порядок.

Тот, кто готовил заговор, понимал, что во всем обвинят именно блаженных, которые открыто выступают против имперских основ – против магии Селены.

Павел же настаивал на своем и полагал, что злоумышленники продуманно скрыли свою причастность, чтобы выманить аристократов из Родовых Очагов и побудить их собраться всех вместе. А это отличная возможность в одночасье положить конец аристократическим династиям. Родовые Очаги потухнут, и власть Селены на Луне закончится.

Довольно долго мы ехали так – под их нескончаемый спор.

Лили скучающе позевывала, изящно прикрываясь ладошкой, а Адель сомкнула глаза и будто окаменела. А куда ей смотреть? На меня? Можно, конечно, в окно, но там уже простиралась та унылая серая равнина, совершенно не радующая глаз.

Меня не устаивало такое состояние Аделаиды.

Где ее испепеляющие взгляды?

Где эмоциональные искры во все стороны?

– Вы, ваше сиятельство, вероятно, планируете готовиться к свадьбе? – вклинился я в возникшую паузу и обратился к князю Эдуарду, состроив физиономию простака.

– К какой свадьбе? – удивленно вскинул брови глава рода, на секунду утратив прежнее спокойствие.

Аделаида махом ожила, вспыхнула и зыркнула на меня так, что аж дрожь пробрала.

– Не гневайтесь, княжна, конечно, это не мое дело, – пряча лукавство, сказал я и сообщил о разговоре с тем щеголем со шпагой, который руководил повешением богоотступников. Естественно, историю я приукрасил и выдал ее совершенно в ином свете, нежели она происходила.

Про то, что тот тип колебался при выборе: взять измором или жениться – скажу позже.

– Со шпагой? Свататься к Адели? – переспросил князь, нахмурившись. – Это граф Таарр. Тщеславный надутый индюк. Этого нам еще не хватало. Шпага для аристократов давно уже превратилась просто в символ. А сей бравый задавака никогда не расстается с ней. Показушное стремление подчеркнуть дань традициям и принадлежность к своему некогда славному роду. Его дед внес весомый вклад в укрепление империи и оборону государства от набегов кочевников. Отец продолжил славные дела, но уже не настолько самоотверженно и добился меньших успехов. А этот… всего лишь повсюду носится со шпагой.

Тут помешкав, князь изрек неожиданное:

– Однако если других предложений не поступит, придется рассмотреть его кандидатуру. Пусть подобная практика по объединению родов в империи и не распространена, но при таком союзе шансы занять имперский престол у нас многократно повысятся. Да и тебе, дочь, пора вступать во взрослую жизнь. Не век же тебе в девицах ходить.

По виду Аделаиды, можно было подумать, что она находится на грани сердечного приступа.

Ее лицо перекосилось, глаза округлились, губы скривило так, что страшно было смотреть.

– Ни за что, папенька, – кое-как выдавила она из себя.

Лили вцепилась в руку двоюродной сестры, наверное, таким действием выражая свою поддержку и девичью солидарность. Обе девушки исподлобья гневно уставились на главу семейства. Он отвернулся к окну.

Воцарилась гробовая тишина…

Я испугался: как бы мне не оказаться крайним в создавшейся ситуации.

Хорошо, что самоходные кареты – это вам не телега с лошадьми. Вскоре, правда, уже наступил вечер, мы въезжали в княжеские владения.

У ворот нас приветствовали стрельцы. Я вспомнил, что в тот раз, когда Балистар выдворял меня отсюда, я не заметил ни ворот, ни стрельцов.

Либо они появились здесь совсем недавно, либо я в тот момент разглядывал внутренности кареты.

Настроение у всех заметно улучшилось, когда впереди показались гордо торчащие Большие Яйца…