Текст книги "Порядок подчинения (ЛП)"

Автор книги: Дейл Браун

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 37 страниц)

Теперь, сидя в своей штабной машине и осматривая маршрут полета, он знал, что перед ним стоит непростая задача, усугубленная предупреждением Стратегического командования о некоторых возможных действиях в самое ближайшее время. Он собирался дать этому подразделению настоящий пинок под зад, встряхнуть ситуацию. Когда – не если, а когда – дерьмо разразилось и им было поручено отправиться воевать за океан, он хотел, чтобы эти боевые самолеты были готовы.

Взлетно-посадочная полоса была практически пустынна. В предрассветных сумерках Мейс мог видеть снежные кучи на корпусах самолетов, бутылки с зажигательной смесью, зарытые в снег, и рулежные дорожки, окруженные грядами вспаханного снега и льда, такими высокими, что видимость была затруднена – одна гора снега возле линии полета, наваленная снегоуборочными машинами и мотоблоками, была более тридцати футов высотой! Мейс вспомнил свои дни на военно – воздушной базе Пиз в Нью-Гэмпшире, когда они водружали флаг бомбардировщика на такую кучу снега и делали ставки на то, когда флаг достигнет земли – середина мая была лучшим выбором, – но теперь, когда он был MG, а не наплевательским членом экипажа, эта куча снега больше не казалась смешной.

Несколько командиров экипажей работали на самолетах, где не было ни укрытий, ни разминочных помещений, ни вспомогательных машин, ни даже тележки с электроприводом, рядом с которой можно было бы постоять, чтобы согреться. Грузовики полиции безопасности курсировали взад и вперед по рулежным дорожкам между самолетами, водители ссутулились на своих сиденьях, приближаясь в опасной близости к законцовкам крыльев самолетов и стрелам Пито. Были включены только несколько высоких световых башен «бейсбольного стадиона», и на каждой башне не хватало большого количества ламп. Самолеты были припаркованы рядом друг с другом как попало, главным образом потому, что начальники экипажей или маршалы не могли разглядеть линии выруливания из-за снега. В заведении царил беспорядок. Пришло время надрать кому-нибудь задницу.

Первой остановкой Мейса было почти пустое оперативное здание базы, расположенное чуть ниже диспетчерской вышки, где он переоделся в зеленую камуфляжную форму поверх термобелья, толстые шерстяные носки под куртки mukluks для холодной погоды, серую парку с капюшоном из искусственного меха и серую меховую шапку «почтальона» (на этот раз из натурального меха) с приколотым к тулье черным знаком подполковника. Он взял чашку кофе и разогретый в микроволновке сэндвич с яйцом, слушая отчет из отдела погоды.

Затем Мейс поехал в штаб Группы технического обслуживания, расположенный в большом авиационном ангаре, примыкающем к линии вылета. У входной двери его встретил старший мастер-сержант Майкл Запарски, старший сержант группы NCOIC (ответственный унтер-офицер), невысокий седовласый мужчина с широкой талией и бочкообразной грудью, одетый в рубашку с длинными рукавами и галстук. «Полковник Мейс?» – поприветствовал он своего нового начальника, открывая дверь и пожимая ему руку. «Рад видеть вас, сэр. Боюсь, вы могли заблудиться».

«Приятно познакомиться, сержант Запарски», – сказал Мейс. «Нет, не заблудился, но я хотел сначала получить прогноз погоды, прежде чем инструктировать персонал». Он снял шляпу, куртку и перчатки, стряхнул снег с ботинок, поправил форму, затем повернулся на каблуках и промаршировал в свой кабинет, где три командира эскадрилий и три командира дивизий вытянулись по стойке смирно.

Группа технического обслуживания состояла из трех эскадрилий, командиры которых подчинялись непосредственно Мейсу, и трех штабов дивизии со статусом заместителей командующего. Самой крупной эскадрильей в группе и крупнейшим подразделением во всем крыле была 394-я авиационная генерационная эскадрилья (AGS), насчитывавшая более тысячи мужчин и женщин, которые отвечали за повседневное техническое обслуживание, запуск и восстановление сорока четырех самолетов в Платтсбурге. AGS была разделена на два подразделения технического обслуживания самолетов, или AMU, одно для разведывательно-бомбардировщиков RF-111G Vampire и одно для KC-135E Stratotanker танкеры-дозаправщики в воздухе. Каждый AMU состоял из командиров воздушных судов и помощников командиров воздушных судов, которые были размещены в своих соответствующих летных эскадрильях и работали бок о бок с членами летного состава, плюс специалисты по техническому обслуживанию, которые помогали и поддерживали командиров воздушных судов. 394-я эскадрилья по ремонту компонентов ремонтировала авионику, двигатели, системы самолета, изготавливала детали самолета и обслуживала сложные электронные датчики, используемые в самолете; а 394-я эскадрилья по обслуживанию оборудования ремонтировала машины наземной поддержки самолетов, проводила поэтапные и периодические проверки самолетов, обслуживала и хранила вооружение, а также обслуживала системы выпуска и переноски авиационного вооружения. Три отдела группы – Операционный, контроль качества и Персонал – помогали командиру группы в проведении повседневных операций.

«Очень приятно познакомиться со всеми вами и спасибо, что пришли так рано», – натянуто обратился Дарен Мейс к собравшимся сотрудникам. «Я хотел бы сесть, рассказать вам о себе и поделиться своей жизненной философией, но сегодня первый день Адской недели, очередь на рейс выглядит дерьмово, так что медовый месяц даже не начнется». Вежливые улыбки на лицах командиров эскадрилий и дивизий внезапно исчезли.

Помощник командира группы Мейса, майор Энтони Раззано, нетерпеливо стоял у стола Мейса, явно обеспокоенный тем, что его разбудили на два часа раньше. На нем была синяя рубашка военно-воздушных сил с длинным рукавом, галстук-заколка, темно-синие брюки и ботинки Corfam – как, черт возьми, он добрался до здания, не набив полные ботинки снега, Мейс не мог понять. Рядом с дверью Мейс заметил молодую чернокожую женщину-лейтенанта, Алену Портер, которая была начальником администрации группы технического обслуживания – она была в униформе обслуживающего персонала, камуфляжной форме и ботинках. Все офицеры штаба дивизии, за исключением Портера, были в синей форме.

«Во-первых, никто не появляется в этом офисе во время Адской недели в чем-либо, кроме униформы обслуживающего персонала», – сказал Мейс, бросив быстрый взгляд на Раззано, чтобы подчеркнуть суть. «Это боевое подразделение, готовящееся к развертыванию, и вы будете одеты в форму обслуживающего персонала. Далее я хочу»

«Извините меня, сэр», – прервал его Раззано, явно заинтересованный в том, чтобы сразу же проверить границы нового стиля «старикашки», «но в этом офисе слишком неудобно работать в рабочей форме».

«Майор Раззано, я не думал о вашем комфорте, когда отдавал свои инструкции – я думал о боевой эффективности этого подразделения», – сказал Мейс. «Однако, говоря о комфорте…» Он повернулся к майору Уильяму Лефебру, командиру ремонтной эскадрильи компонентов. «Майор, возможно, вы могли бы объяснить мне, почему трое военнослужащих CRS находятся на трапе, работая с самолетами без укрытия».

Лефебр пожал плечами, ища помощи у кого-либо еще в комнате, не найдя ее, затем, запинаясь, сказал: «Я … Я не знал об этом, сэр…»

«И почему, майор Раззано, гражданским инженерам не посоветовали расчистить мою рампу и рулежные дорожки, чтобы мои ремонтные подразделения могли выйти к своим самолетам?» Командиру эскадрильи авиационного поколения майору Чарльзу Фило он сказал: «И почему на моих самолетах шесть дюймов снега? И почему у меня нет шести самолетов в укрытиях, готовых к вылету сегодня утром? Вы знаете, что будут учения «Браво», майор.»

«Сэр, обычно мы не начинаем генерировать самолеты, пока не получим приказ из штаба», – сказал Фило. «Предполагается, что мы должны действовать так, как будто нам дали приказ о мобильности… Ну, знаете, начинать с места в карьер…?»

«Не вешайте мне на уши эту чушь, майор», – парировал Мейс. «Это звучит как фраза из бреда старых, ленивых военных, которые когда-то существовали, военных и их штабов, которые позволяют снегу скапливаться на боевых самолетах и которые позволяют своим войскам стоять по колено в снегу в морозную погоду. Это боевое подразделение, люди. Мы не проводим учения – учения предназначены для подразделений, у которых есть миссия, только если начинаются боевые действия. Мы тренируемся для войны. Всем ли понятна эта концепция? Нам не нужны учения, нам нужно быть готовыми начать войну в любое время. Всем ли это ясно?»

«Но, сэр, мы не на войне», – вмешалась командир эскадрильи технического обслуживания оборудования майор Эмили Харден.

«Вы слушали новости этим утром, майор?» Мейс прервал его. «Вы знаете о вторжении России в Украину?» Судя по выражениям некоторых лиц вокруг него, было очевидно, что многие в комнате, включая Раззано, не знали о событиях, происходящих на другом конце света.

«Конечно, сэр», – смущенно ответил Харден. «Но я имею в виду эту неделю тренировок резерва. Учения «Браво» – это не подготовка к войне, это просто, ну, учения».

«Сержант Запарский, дайте мне копию приказа о постановке задач на «учения» на этой неделе и передайте его майору», – сказал Мейс. Запарский сделал, как ему сказали. «Прочтите это, майор, и скажите мне, найдете ли вы там слова «учения», «имитация» или любой подобный термин».

Харден быстро прочитала сообщение, ее глаза расширились от удивления. Через несколько секунд она сказала: «Ну… нет, но, во-первых, мы отправляемся в Платтсбург. Мы заряжаем учебное оружие…»

«Майор, я могу заверить вас, что реальный приказ о развертывании выглядит точно так же, как этот приказ», – сказал Мейс. «Местоположение может быть другим, и расстановка оружия будет другой, но порядок выглядит точно так же, как этот. Итак, если бы вы знали, что надвигается война, стали бы вы ждать получения этого листка бумаги, прежде чем начать готовиться?»

«Но это учения, сэр», – решительно сказал Харден. «Это тренировка, чистая и простая. У нас есть определенные правила, определенные изменения «академической ситуации», которые отличают это от фактического развертывания. Чтобы привести вам пример, в нем говорится, что расфасованные мобильные запасы определенных категорий будут недоступны. Теперь я знаю, что они доступны, потому что я проверяю их сам, а это значит, что они смоделированы для этого упражнения.»

«Эти предметы исчезли, майор», – сказал Мейс. «Я получил сообщение сегодня утром. Они были загружены на рейс LogAir и вылетели около четырех часов назад – по совпадению, это произошло через несколько часов после российской воздушной атаки на Украину. Все получили картину?» Мейс увидел, как глаза его нового сотрудника расширились от удивления – они действительно поняли картину. «Девять поддонов весом одиннадцать целых семь десятых двух тонн, промежуточный пункт назначения военно-воздушная база Лэнгли, конечный пункт назначения засекречен».

«Это безумие», – недоверчиво произнес Харден. «Они не могут взять готовые мобильные предметы без согласования со мной!»

«Они могут, и они это сделали – я подтвердил это в отделе планирования ресурсов», – сказал Мейс. «Они собирались сообщить нам об этом непосредственно перед собранием боевого штаба. Вы, ребята, только что потеряли половину своих готовых запасных частей и инструментов, и вы даже не знали об этом. Мы стоим за «восьмеркой мячей», люди. Вы думаете, что знаете все, вы думаете, что все подстроили, вы думаете, что все пройдет гладко – и вы все ошибаетесь.

«Теперь я знаю, и вы знаете, что командующий собирается приказать нам подготовить восемнадцать бомбардировщиков и двадцать два танкера в течение нескольких часов. Почему мы сидим на задницах? Почему мои пандусы не вспаханы? Почему мы не готовы начать войну здесь? И как, черт возьми, вы, люди, можете думать, что все нормально, когда гребаные русские послали целую эскадрилью бомбардировщиков Bear на очевидный запуск крылатых ракет над Украиной всего несколько часов назад?

«Для нас война начинается прямо сейчас, и я имею в виду не только учения «Браво». Я хочу, чтобы шесть… нет, я хочу, чтобы восемь самолетов немедленно находились в укрытиях, заправленные и готовые к загрузке, и с этого момента я хочу, чтобы восемь самолетов постоянно находились в этих укрытиях в состоянии четырехчасовой генерации. Это понятно?»

«Восемь самолетов в круглосуточном четырехчасовом режиме?» Спросил Раззано, широко раскрыв глаза, уже с ужасом подсчитывая свою рабочую нагрузку. Четырехчасовой статус означал, что все функции предварительной загрузки оружия были выполнены, самолет заправлен топливом и предполетной заправкой AGS, и он был готов к загрузке оружия – не более четырех часов от старта до полной боевой готовности. «Сэр, для доведения самолета до состояния предварительной загрузки оружия требуется больше людей, чем для обычной подготовки – поддержание восьми самолетов в состоянии предварительной загрузки оружия будет кошмаром. Нам нужно координировать свои действия со службой безопасности, получить разрешение от отдела материально-технического обеспечения и мобильности на обслуживание убежищ»

«Джентльмены и леди, чего бы это ни стоило, я хочу, чтобы это было сделано. С этого момента состояние предварительной загрузки оружия будет нашим обычным состоянием самолета», – сказал Мейс, нетерпеливо подняв руку, чтобы заставить Раззано замолчать. «Я не потерплю такого произвольного статуса «тренированности» на своих самолетах. Предполагается, что нормальное повседневное состояние всех самолетов в таком боевом подразделении, как наше, относится ко второй категории, что составляет не менее 50 процентов всех самолетов в состоянии предварительной боевой загрузки. Я не вижу ничего в правилах или оперативном плане авиакрыла, что предписывало бы командиру этого авиакрыла поддерживать свои самолеты в состоянии, отличном от состояния предварительной боевой загрузки, так что именно это мы и сделаем.

«У нас есть восемь убежищ повышенной готовности на линии полета, и с этого момента я хочу, чтобы все восемь из них были заполнены бомбардировщиками, готовыми загрузить оружие или фотокамеры. То же самое касается наших заправщиков – я хочу, чтобы двенадцать самолетов, а не только четыре, находились в состоянии боевой готовности на взлетно-посадочной полосе, заправленные топливом, подготовленные к полету и готовые к вылету через тридцать минут. Это понятно?»

Головы с удивленными лицами закивали по всей комнате.

«Следующий пункт», – продолжил Мейс. «Командиры эскадрилий, ваше место в строю со своими войсками, а не в офисе с поднятыми ногами. Я знаю, что у всех вас есть бумажная работа и административные хлопоты, но когда вы не работаете над делами эскадрильи, я хочу, чтобы вы были на линии вылета или в цехах со своими солдатами. Они должны видеть офицерский состав, а вы должны знать, что им нужно и где находятся узкие места. У всех вас есть сотовые телефоны, так что начинайте учиться работать с ними на ходу. Это понятно?» Командиры эскадрилий пробормотали: «Да, господа».

«Чтобы предыдущая директива заработала, я хочу, чтобы штабы дивизий начали выполнять обычные ежедневные функции эскадрилий», – продолжил Мейс. «Безопасность, соблюдение требований, инструкции по технике безопасности, обучение, обработка – я хочу, чтобы всем этим занимался персонал подразделения, а не в каждой эскадрилье был свой офицер по безопасности, офицер по новичкам, офицер по обучению и так далее. Эти подразделения тратят слишком много ценного времени на перетасовку бумаг и недостаточно на починку самолетов, и это прекратится прямо сейчас.» Теперь настала очередь командиров эскадрилий улыбаться, а офицеров штаба дивизии выглядеть сварливыми и недовольными. Рутинные функции персонала и дополнительные обязанности, не связанные с обслуживанием самолетов, действительно отнимали много времени у каждого летчика, и, наконец, эскадрильи должны были получить некоторое облегчение.

«Это все, что у меня сейчас есть, дамы и джентльмены – нам нужно создать планеры. Увидимся со всеми вами в полевых условиях. Майор Раззано, на пару слов, прежде чем вы уйдете».

Когда дверь в кабинет Мейса закрылась за уходящими офицерами штаба эскадрильи и дивизии, Раззано скрестил руки на груди и сказал: «Что ж, я думаю, теперь вы привлекли всеобщее внимание. Что вы делаете для выхода на бис?»

«У нас все получится, Тони», – сказал Мейс, проводя рукой по своим светлым волосам. «Это будет потрясающе, но это должно быть сделано. Мы будем делать это до тех пор, пока кто-нибудь не прикажет мне остановиться.» Мейс на мгновение замолчал, ожидая очередного вызова от Раззано; затем, когда все, что он получил, это неодобрительный, скептический взгляд, Мейс спросил: «Почему они не назначили тебя командиром группы, Тони?»

«Зачем спрашивать меня, сэр?»

«Я проверил ваши записи: у вас больше опыта работы по специальности, чем у меня, и хотя вы не летчик, это никогда не было обязательным требованием для MG. Почему вы не командуете? Я не вижу в ваших записях ничего, что могло бы дисквалифицировать вас.»

Раззано был явно уязвлен острым вопросом, и Мейс видел, как на его лице проступает гнев: «Почему вы больше не волшебник, сэр?» Раззано спросил, явно взволнованный. «Я слышал, вы вернули дворняжку обратно в песочницу. Поэтому они отправили вас на техобслуживание, сэр?»

Вопрос немного задел Мейса, но это не замедлило его с ответом. «У вас нет привилегии слышать эту информацию, майор, но я могу сказать вам вот что: да, у меня были открыты глаза и мой мозг работал на полную мощность, и я не позволял никому другому говорить мне, что было чушью, а что правдой. Да, я получил взбучку за это, и да, я застрял на ремонте в Турции. Но когда я попал на техобслуживание, я надрал задницу. Теперь я старший сержант единственного вампирского крыла в этом проклятом мире, я все еще получил повышение, и у меня все еще есть крылья.

«Я знаю тебя, Тони. У меня такое же дерьмовое отношение, как и у тебя», – поучал Мейс. «Разница между тобой и мной в том, что ты ходишь и говоришь: «Мне насрать», и это не выполняется, в то время как я говорю: «Мне насрать», и я продолжаю настаивать и все равно это делаю. Большинству людей все равно, что вы делаете, майор – они просто хотят, чтобы вы взяли на себя ответственность, что-то сделали. Это то, что я хочу делать.

«Я тоже знаю таких парней, как ты. Вы играете в гольф с начальством, катаетесь вместе на лодке, ходите друг к другу на пикники. Ты можешь помешать мне делать то, что я хочу. Вопрос в том, собираешься ли ты играть со мной в мяч или мы сцепимся?»

«Вы MG, сэр,» сказал Раззано,» но я управляю этим магазином уже четыре года. Вам нужна моя помощь, мы должны работать вместе».

«Вы знаете, как составить отчет о готовности ACC?»

Вопрос застал Раззано врасплох. Он поколебался, порылся в памяти, затем ответил: «Нет, сэр, но я "

«Лейтенант Портер!» Мейс крикнул через дверь. Несколько секунд спустя Портер открыл дверь и встал в дверном проеме. «Лейтенант, вы знаете, как составить отчет о готовности ACC?»

«Все, что мне нужно, это время передачи сообщения, сэр», – ответил Портер.

«Хорошо. Лейтенант Портер, вы новый начальник штаба». У нее отвисла челюсть от удивления. «И поскольку руководство MG не уполномочено иметь заместителя командира, майора Раззано, и поскольку вы не подходите ни на должность начальника штаба, ни на должность MG, вы остались без работы. Явитесь в офис генерала Коула для переназначения.»

«Что?» Возразил Раззано. «Эй, ты не можешь этого сделать!»

«Я могу, и я это сделал», – сказал Мейс. «Я только что прибыл сюда, майор, но я знаю правила лучше, чем вы. Тебя назначили вице-мэром, потому что последние два мэра были слабаками, но они не сделали тебя мэром, так что это тоже делает тебя слабаком. Эта группа была в ваших руках четыре года, и вы позволили ей полететь к черту, и вы явно продемонстрировали свое нежелание работать со мной, так что вы уходите отсюда.

«О, и последний совет для того, на кого бы вам ни довелось работать следующим невезучим сукиным сыном: произведите впечатление на нового босса, даже если вы считаете, что он придурок, или считаете, что вы должны были получить его работу. Расчистите его штабную машину от снега, отвезите его в штаб-квартиру, расчистите тротуары, ведущие к его штаб-квартире, приведите все в порядок и приготовьте ему кофе, когда он впервые появится в своем офисе. Ты даже не можешь как следует подлизаться. Ты выбываешь. Вот и все.»

Раззано был так смущен, так опустошен, что выбежал из кабинета, слишком потрясенный, чтобы произнести еще хоть слово.

«Лейтенант, с сегодняшнего дня вы капитан», – сказал Мейс. «Повышение по службе разрешено в случае необычных требований к персоналу, не так ли?»

«Да, сэр», – застенчиво ответила она, «с разрешения командования в пределах…»

«Я либо получу одобрение немедленно, либо меня уволят с работы. В любом случае, вы имеете право носить новое звание до тех пор, пока не поступит приказ. Я предлагаю вам попросить клерка отправить вашу служебную форму в магазин парашютов, чтобы вам немедленно изменили звание – не спрашивайте меня почему. Сообщение о действии ACC пришло два часа назад. Когда вы сможете подготовить для меня отчет?»

«Предварительный отчет немедленно, сэр», – сказал Портер. «Подразделения ежедневно обновляют статус группы на компьютере. Полный отчет примерно через два часа».

«Хороший ответ, лейтенант», – сказала Мейс с намеком на улыбку – эта знала, что делала! «Позвоните мне по телефону, как только будет готов полный отчет. Вы отвечаете за офис и персонал, и на данный момент ваша подпись не хуже моей.»

Он направился в приемную и начал надевать куртку и перчатки. «Я направляюсь к линии вылета, – сказал он Портеру, – но с сегодняшнего дня я больше никогда не хочу видеть этот универсал. Скажите транспортным средствам, что я хочу самый большой автомобиль, который у них есть, с полным приводом, предпочтительно увеличенный макси-вэн. Я хочу, чтобы на борту были все FM– и UHF-радиоприемники и телефоны, я хочу наружные прожекторы спереди и сзади, скамейку для экипажа сзади с обогревателями, и я хочу, чтобы она была оборудована так же, как грузовик руководителя технического обслуживания. Никому нет смысла выезжать на летную линию, если только они не везут запасные части и инструменты. Я хочу забрать грузовик до обеда. Для меня есть что-нибудь, лейтенант?»

«Да, сэр», – сказал Портер. «Мне нужно, чтобы вы выделили некоторое время для предварительной обработки, и мне понадобятся ваш домашний адрес и телефон».

«Мой домашний адрес и телефон» Мейс посмотрел на номер телефона на сотовом телефоне своего штабного офицера и отдал его ей. «По нему вы можете связаться со мной, сейчас и навсегда. Отправляйте мои платежные чеки прямо сюда, в офис. Я займусь всеми остальными операциями, когда закончится «война». Хорошего дня, лейтенант». Он схватил свое пальто, шляпу и перчатки и поспешил к двери.

Алена Портер вернулась за свой стол в состоянии полного шока. Она подняла трубку, чтобы вызвать Транспорт – мысль о том, что MG будет разъезжать по базе на большом громоздком грузовике Step Van, известном как «хлебовоз», была забавной, но именно этого хотел мужчина, – но вместо этого вышла в коридор, опустила четвертак в телефон-автомат и потратила несколько минут, чтобы позвонить своей матери домой.

«Мама? Это я. Сегодня прибыл новый босс… какой он из себя? Он произвел меня в капитаны… да, именно так, в капитаны. Он дикий человек, мама. Дикий человек.»

ЧЕТЫРНАДЦАТЬ

Паром, на котором находилась Ребекка Фернесс, бесцеремонно столкнулся и заскользил к причальному стапелю в Камберленд-Хед. Фернесс завела двигатель грузовика и дождалась своей очереди отчалить. Дороги на нью-йоркской стороне были намного лучше, поэтому она быстро добралась до Платтсбурга, прибыв на базу незадолго до семи утра.

База была разделена на «старую» и «новую» секции, с линией полетов, летными эскадрильями и новыми жилыми районами для семей в «новой» секции (построена в 1930-х годах) на западе, и жилыми районами для командования, административных помещений и высокопоставленных лиц в «старой» секции (первоначальная база, основанная в 1814 году и до сих пор используемая с тех пор) на востоке, на границе с озером Шамплейн. Вместо того, чтобы направиться в тренажерный зал базы в восточной части базы, Фернесс повернул направо у небольшого музея авиации у входа на «новую» базу, зарегистрировался у охранника и направился к линии вылета. У нее было немного времени, которое нужно было убить, и наблюдать за почти круглосуточными полетами на линии в Платтсбурге было захватывающе.

Воздушные заправщики KC-135 Stratotanker, самые большие и одинокие самолеты на стоянке прямо сейчас, безмолвно несли вахту в холодном утреннем воздухе. Им было уже сорок лет, но Фернесс знал, что они все еще будут на вооружении намного позже 2000 года. Несколько самолетов, известных здесь как заправщики модели R, были переоборудованы на более современные турбовентиляторные авиационные двигатели, что значительно улучшило их дальность полета и грузоподъемность, а несколько были оснащены встроенными кранами и погрузочно-разгрузочными устройствами, чтобы придать KC-135 по-настоящему простые грузовые возможности. Но большинство танкеров здесь, в Платтсбурге, были моделями A или E, старыми, медленными и маломощными. Однако, подумал Фернесс, они были совсем не похожи на новые танкеры KC-10. KC-10 мог бы обходить этих чудовищ кольцами. Иногда она скучала по старым временам на удлинителе KC-10, «супертанкере» ВВС – никакой боевой готовности, мало рассредоточений, удобные сиденья, мало заданий в холодную погоду, никаких баз в холодную погоду.

Но она, конечно, не жаловалась.

Ребекка хотела проехать по дороге flight line достаточно далеко, чтобы увидеть «свой» самолет, номер 70-2390, по прозвищу «Мисс Либерти», но у нее закончилось время, и она должна была явиться на дежурство. Она направилась к старой части базы, через другие ворота охраны, проехала несколько кварталов до спортзала базы, припарковалась на ближайшем месте, схватила свою дорожную сумку и направилась ко входу. Она увидела, что зарегистрировалась последней, хотя до запланированного сбора в семь утра оставалось пятнадцать минут. Любому, кто явится на службу после запланированного времени сбора, будет присвоен «неполный» за день, а в связи с возросшей конкуренцией за места в ERP, все стандарты эффективности, даже для резервистов, стали строже, чем когда-либо прежде. Опоздание на «Адскую неделю» на пять секунд вполне может привести к тому, что кого-то навсегда исключат из программы. Эскадрилья начала выстраиваться для проверки, поэтому Фернесс прошла на свое место в спортзале, не останавливаясь ни с кем, чтобы обменяться любезностями.

Платтсбург располагал двадцатью двумя бомбардировщиками RF-111G, укомплектованными двадцатью готовыми экипажами (восемнадцать в эскадрилье плюс самолеты командира эскадрильи и крыла, оставался один запасной самолет и одна «королева ангаров», используемая для запасных частей или наземной подготовки). За каждым самолетом был закреплен летный экипаж и наземный экипаж, которые оставались на борту как можно дольше. Резервисты, даже в новой ERP, куда поступило много бывших военнослужащих, проходивших действительную службу, как правило, были старше, умнее и, поскольку это был «их» самолет и «их» база в «их» родном городе, они очень гордились своими обязанностями в резерве.

Как командир звена «Браво», Фернесс был первым во втором ряду. Она поставила свою сумку к ногам и встала в очередь прямо за командиром звена «Альфа», майором Беном Джеймисоном, оставив достаточно места между своей сумкой и рядом Джеймисона, чтобы инспектор мог пройти. Остальная часть ее звена выстроилась вокруг нее, а Чарли Флайт выстроился позади нее. Подождав несколько минут, пока все рассядутся, она сошла с места и прошла вдоль своего ряда, чтобы сосчитать носы и взглянуть на свой рейс перед инспекцией.

Несмотря на то, что это считалось обязанностью «супер резерва», программа Расширенного резерва привлекала большое разнообразие персонажей, и все они были представлены прямо здесь, в Bravo Flight. Было невозможно точно определить, что общего у каждого члена экипажа – все они происходили из разных слоев общества и имели совершенно разный уровень навыков и опыта:

Первый лейтенант Марк «Фогман» Фогельман был офицером Ребекки Фернесс по системам вооружения, или «wizzo». Он окончил ROTC ВВС и получил степень по бизнесу в Корнельском университете и был одним из немногих счастливчиков, получивших новый RF-111 сразу после окончания курса подготовки штурманов. Ходили слухи, что родители Фогельмана, владевшие горнолыжным курортом и большим количеством недвижимости недалеко от Лейк-Плэсида, использовали значительное политическое влияние, чтобы получить своему сыну назначение по выбору, но Фернесс не собиралась порочить этот план действий, потому что она также полагалась на личное влияние.

715-я тактическая эскадрилья и ее изящный смертоносный бомбардировщик «Вампир» привлекли множество «политических» назначенцев, лиц из влиятельных семей с мощными политическими связями. Продвижение по службе и более желанные должности были почти гарантированы, если кому-то посчастливилось получить назначение RF-111G. Это считалось «фронтовым» боевым заданием – каждый должен был пройти ядерную сертификацию в соответствии с Программой надежности персонала и получить сверхсекретный допуск, – но поскольку основной задачей подразделения была тактическая разведка, это считалось относительно безобидным заданием.

Только что закончивший подготовку к вводу в бой на военно-воздушной базе Кэннон в Нью-Мексико «Туманный человек», которому было всего двадцать пять лет, был самым молодым членом экипажа в подразделении. Поскольку Ребекка Фернесс была настолько «строгой» и требовательной, она часто привлекала к работе новых офицеров системы вооружения эскадрильи – было обнаружено, что Фернесс либо наставляла новичков, либо доводила их до такого исступления, что они увольнялись. Она не сомневалась, что многие ветераны-офицеры систем вооружения предпочитали не иметь командира воздушного судна-женщины, поэтому Ребекка в итоге попала к новым парням, которые мало что могли сказать о том, с кем они работали в команде.

Форма ребенка никогда не соответствовала стандартам, но Ребекка ненавидела помогать Фогельману чинить его форму, потому что всегда чувствовала себя суетливой матерью, заботящейся о своем ребенке. Но у нее не было выбора. Она сорвала нашивку эскадрильи с его правого рукава, нашивку F-111 «Go-Fast» с его левой руки и поменяла их местами. «Господи, Туманный Человек, неужели ты никогда не разберешься во всем этом?»