Текст книги "Порядок подчинения (ЛП)"

Автор книги: Дейл Браун

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 37 страниц)

Когда кофе был готов, она взяла чашку обратно в гостиную, чтобы поработать на компьютере и понаблюдать за восходом солнца через панорамное окно на фасаде. Гостиная служила одновременно гостиной и кабинетом: здесь стоял большой письменный стол из светлого дуба и две дубовые боковые папки вдоль одной стены. Из центрального ящика выдвинулась компьютерная клавиатура, и, отодвинув в сторону несколько бумаг, она смогла видеть монитор через стеклянную панель на рабочем столе. Ребекка вела все свои бухгалтерские книги, составление расписания, ведение записей на этом компьютере – в нем была практически вся ее жизнь.

Несколькими нажатиями клавиш Ребекка была подключена к своему компьютеру в Liberty Air Service, небольшой чартерной авиакомпании со стационарной базой в аэропорту округа Клинтон, расположенном через озеро недалеко от Платтсбурга, штат Нью-Йорк. Она владела компанией, обучала коммерческих пилотов и совершила несколько грузовых или пассажирских рейсов, чтобы заменить заболевших или отдыхающих пилотов, но не на этой неделе. Вызов расписания на эту неделю на компьютере не показал ничего, кроме отмененных встреч, и все это с пометкой «АДСКАЯ НЕДЕЛЯ».

Что ж, «Либерти Эйр» могла бы пощадить босса на несколько дней, благодаря резерву ВВС.

На электронный почтовый ящик, соединяющий ее офис в Платтсбурге, поступило несколько сообщений, на которые она кратко ответила, в основном словами «Я позабочусь об этом, когда вернусь». Она заметила, что два ночных рейса, один в Bradley International в Коннектикуте, а другой в Питтсбург, прошли успешно, несмотря на низкие потолки и угрозу моросящего дождя. Небольшой чартерный парк «Фернесс» из восьми самолетов по-прежнему состоял исключительно из поршневых самолетов – все они были оснащены приборами и сертифицированы для полетов в известных условиях обледенения, но вряд ли кто-то назвал бы их всепогодными. В течение нескольких недель она будет искать возможность купить свой первый турбовинтовой грузовой самолет, одномоторный Cessna 208B Caravan с грузовым отсеком, который даст Liberty Air возможность перевозить грузы среднего размера в любую погоду. К сожалению, они понадобились ей на прошлой неделе или даже в прошлом месяце. Скоро ее флот будет практически уничтожен.

Просматривая календарь на следующие тридцать дней, мы обнаружили, что он заполнен проверками FAA, контрольными поездками, встречами, крайними сроками и, конечно же, началом налогового сезона – теперь наступал срок выполнения всех дел, которые большинство людей откладывали во время сезона отпусков. Она была достаточно занята, работая шесть, иногда семь дней в неделю, но к тому времени, как она вернется с Адской недели, у нее будет достаточно работы, чтобы продержаться до весны.

«Адская неделя» была частью новой американской армии и частью новой жизни Ребекки Фернесс. Она уволилась с действительной военной службы в начале 1992 года, во время шестимесячного добровольного периода RIF (сокращения вооруженных сил), в течение которого офицерам ВВС, проходящим действительную службу, предлагалось добровольно сложить свои обычные звания и поступить в резерв до завершения их обычного призыва. Военно-воздушные силы уволили десять тысяч офицеров за восемь месяцев в год выборов в ажиотаже стрельбы, который вызвал столько споров, столько страданий, что это помогло, наряду с ужасной экономикой, свергнуть, казалось бы, непобедимого президента-республиканца.

В одном из своих очень немногих политически подкованных шагов, касающихся вооруженных сил, новый президент в конце концов пригласил уволенных в 1992 году офицеров присоединиться к новой программе, названной Программой расширенного резерва, которая была призвана повысить боеспособность резервистов и Национальной гвардии при продолжении резких сокращений в вооруженных силах, находящихся на действительной службе в мирное время. В конце концов, даже с учетом огромного дефицита президент знал, что должен выглядеть как настоящий главнокомандующий, тем более что он уклонился от призыва во время своего собственного призыва на службу много лет назад.

Половина резервистов и две трети Национальной гвардии были распределены по Стандартной программе резервирования, или SRP – их основной обязанностью были одни выходные в месяц и две недели в год, плюс случайные встречи, учебные школы и другие мероприятия. Те, кто имеет высокотехнологичные специальности, такие как авиация, были зачислены в новую программу расширенного резерва, или ERP, своего рода военную службу с частичной занятостью, где участники служили не менее четырнадцати дней в месяц, включая одну непрерывную неделю интенсивной переподготовки. Участники ERP получали примерно половину своего жалованья на действительной службе, но никаких других бесплатных льгот, таких как медицинское обслуживание, образовательные программы, обмен базами или продовольственные товары, не было – это все еще была система сокращения расходов, поэтому все возможные льготы и стимулы были отменены или предлагались участникам по сниженной цене. Резервные базы и военно-воздушные базы Национальной гвардии были либо размещены рядом с муниципальными аэропортами, либо были резко сокращены – персоналу базы, большинство из которых составляли резервисты, приходилось полагаться на местную экономику в отношении товаров, услуг и жилья.

Многие военные эксперты, включая весьма красноречивых членов Объединенного комитета начальников штабов, опасались, что Соединенные Штаты стреляют себе в ногу, так сильно сокращая численность штатных вооруженных сил – к концу 1994 года резервы и охрана составляли почти 50 процентов от общей численности вооруженных сил США, в отличие от всего лишь 30 процентов двумя годами ранее. Военный бюджет в целом был сокращен – на фоне кровопролития в Конгрессе – на целых 40 процентов. Экономия средств была ошеломляющей. Хотя прямое влияние на бюджет после первого года было незначительным, на второй год только Военно-воздушные силы добились полной 10-процентной экономии – более 8 миллиардов долларов всего за один год. Ожидалось, что экономия в будущем вырастет еще больше, в то время как государственный долг продолжал сокращаться.

Пока не разразилось серьезных мировых конфликтов, целью были Резервные силы численностью 600 000 мужчин и женщин, или 60 процентов от общей численности американских вооруженных сил численностью в миллион человек, к концу 1996 года. В 1996 году из общей численности военно-воздушных сил численностью 380 000 человек ожидалось, что более 260 000 будут резервистами или военнослужащими Национальной гвардии.

В течение следующих семи дней Ребекка Фернесс оставляла свой бизнес, уходила от Эда, оставляла свою жизнь «снаружи» и становилась солдатом.

Фернесс вышла из компьютерного терминала, допила остатки кофе и поднялась наверх, чтобы подготовиться к отправке доклада на базу. Программа расширенного резерва создавала трудности для многих ее участников из-за количества времени, которое она требовала, но Ребекке это нравилось – и она нуждалась в этом. Служба в Liberty Air была сложной, приносила удовлетворение и давала ей время продолжать летать в ВВС США, набирая очки для выхода на пенсию, но оплачивалась очень, очень скудно. Расходы и страховка были высокими, и пережить неурожайные зимние месяцы всегда было трудно, поэтому ее зарплата всегда сокращалась первой. Она приняла решение обменять значительную часть своего поршневого парка на несколько турбовинтовых самолетов, чтобы обеспечить себе больше круглогодичных грузовых и пассажирских перевозок, и это еще больше снизило ее рентабельность. Ей нужна была эта должность ERP, чтобы удержаться на плаву.

Ребекка приняла душ, долго стоя под горячей водой, чтобы побрить ноги и позволить острой струе воды массировать напряженные плечи – горячий душ был единственной роскошью, которую она еще могла себе позволить. На сегодня не было запланировано никаких полетов, но просто поездка на военно-воздушную базу Платтсбург, старейший военный объект в Соединенных Штатах, с ее очень загруженным маршрутом полетов, всегда вызывала у нее некоторое напряжение. Пробыв в душе на несколько минут дольше, чем у нее действительно было времени, она накинула большой пушистый халат, чтобы согреться, и продолжила собираться.

Для таких летунов, как Фернесс, «Адская неделя» была задумана как своего рода мини-дислокация, поэтому им пришлось упаковать свои стандартные предметы для дислокации в большую спортивную сумку B-4: два летных костюма, шесть пар тяжелых носков, термобелье, туалетные принадлежности, футболки и нижнее белье. Поскольку развертывание в арктике было возможным (а на некоторых неарктических базах США, таких как Платтсбург, иногда было достаточно холодно, чтобы напоминать арктические базы в любом случае), они также взяли с собой толстые муклуки высотой до колен, большие шерстяные рукавицы, меховые шапки, шерстяные маски для лица и подкладки для курток. Ребекка упаковала большую часть этих вещей накануне вечером, но она перепроверила, поскольку первым делом после прибытия должна была состояться проверка.

Перепроверив все, что было в сумке, с контрольным списком перед развертыванием, она застегнула молнию на сумке и начала одеваться. Каждая адская неделя начиналась с личного досмотра, все в соответствии с правилами – AFR 35–10 (униформа, личный уход, стандарты внешнего вида), AFR 35–11 (нормы веса), AFR 36–20 (проверка на наркотики и алкоголь), AFR 40–41 (проверка гражданских нарушений и записей), AFR 50-111 (процедуры в чрезвычайных ситуациях и знание технических предписаний самолета) и ACC 20–89 (развертывание и экстренное рассредоточение самолета). Любой, кто не соблюдает какую-либо часть этих правил, будет занесен в их постоянные записи и отправлен домой для устранения проблемы с потерей дневного резерва и «неполным» выполнением своих обязательств по ERP. Три «незавершенных» будут означать исключение из программы.

Летные костюмы были униформой того времени, и она была в чистке, отглажена и готова к вылету. Поскольку летные костюмы сильно натирали промежность (им все еще не разрешалось перешивать свои летные костюмы), она сначала надела пару мужских длинных боксерских трусов. Они выглядели чертовски глупо, но это, несомненно, делало ношение грубого мешковатого летного костюма весь день, по крайней мере, терпимым.

«Я действительно ненавижу, когда ты носишь эти вещи», – произнес голос у нее за спиной. Эд Колдуэлл наконец-то ожил. Он похлопал ее по заднице и направился в ванную.

«Когда я слышала это раньше?» – спросила она. Эд не ответил, поэтому она продолжила одеваться: плотные шерстяные носки, спортивный бюстгальтер, термобелье, жетоны для собак, затем летный костюм. Это только начинало казаться приятным теплом.

Она как раз застегивала молнию на летном костюме, когда Эд, все еще голый, несмотря на почти нулевую температуру, вышел из ванной. На этот раз он встал у нее за спиной и обнял ее, уткнувшись своими заросшими щетиной щеками ей в шею сзади, чтобы нежно поцеловать. «Мммм, ты чувствуешь себя так хорошо, даже в этом летном костюме».

Ребекка улыбнулась, слегка откинула шею назад и легонько поцеловала его в заросшую щетиной щеку. Она встречалась с Эдом Колдуэллом чуть больше двух лет, причем исключительно последний год.

Как и другие любовники и бойфренды до него, Эд не имел никакого отношения к армии или резервистам. После того, как Ребекка присоединилась к резервистам, она решила придерживаться своей политики отказа от свиданий в отношении своих коллег-офицеров. Да, время от времени до ее ушей все еще долетал шепот о ее предпочтениях, но гораздо реже, чем когда она была на действительной службе. Люди в «реальном мире», как ей казалось, были гораздо более терпимыми, гораздо менее склонными к суждениям, чем некоторые мальчики, проходящие активную службу. В конце концов, у резервистов была другая жизнь, им приходилось ежедневно работать с людьми всех вариаций и стилей жизни, религии и цвета кожи … гораздо более широкий диапазон, чем тот, который вы найдете на действительной службе. Когда она подумала об этом, резервисты должны были быть немного более… политкорректными. Попробуй в гражданской жизни кое-что из того, что молодчики пробовали в вооруженных силах, и корпорация вышвырнула бы их оттуда так быстро, что у них закружилась бы голова. Она была убеждена, что «Хвостовой крючок» никогда бы не произошел на конференции частных компаний.

Большие руки Эда блуждали вверх-вниз по ее летному костюму, пока она пыталась застегнуть его. «Я замерзаю, Бекки, ты должна согреть меня».

«Ты такой?» – поддразнила она. «Ты разгуливаешь с голой задницей, а здесь всего сорок или пятьдесят градусов. Почему бы тебе не спуститься и не постоять у плиты, пока я заканчиваю одеваться?»

Он стянул летный костюм с ее плеч и позволил ему упасть на пол. Он попытался снять термобелье и расстегнуть застежки ее спортивного бюстгальтера, но решил не ждать. Он спустил с нее термобелье, затем схватил ее за все еще прикрытую грудь, осыпая поцелуями, медленно облизывая шею сбоку, покусывая ухо …

«Эд, давай, уже поздно». Это был почти ежемесячный ритуал между ними двумя. Обычно Эд ждал, пока она почти полностью наденет летную форму, а затем игриво пытался соблазнить ее. Иногда это срабатывало.

«О Боже», – пробормотала она. «Эд, пожалуйста … У меня всего двадцать минут, чтобы успеть на паром. Если … Я… опоздаю».

Эд, большой, сильный и полностью проснувшийся, воздействовал на нее своими волшебными прикосновениями, отчего ей становилось все труднее сопротивляться. Единственное, что она могла сказать о нем, с досадой размышляла она, это то, что он знал, как сломить ее самую закаленную решимость и сопротивление.

«Эд…»

Он не слушал.

«О, какого черта…» – простонала она. «Но быстрее!»

Когда они закончили, ей пришлось по-настоящему поторопиться.

«Я позвоню тебе вечером, Эд», – сказала она, выбегая за дверь. Ответа не последовало – он уже снова крепко спал. Она схватила свою зимнюю летную куртку, кепку для часов и кожаные перчатки на шерстяной подкладке, налила еще одну чашку кофе и так быстро, как только могла, направилась к двери, чтобы успеть на паром в шесть двадцать.

К счастью, обогреватель блока цилиндров и зарядное устройство trickle сделали свою работу. Ее восьмилетний Chevy Blazer four-by-four сразу же завелся, и она включила полный привод сразу после выезда из гаража. Снегоуборочных машин еще не было на ее лейксайд-стрит, поэтому полный привод был просто необходим. Полмили езды на четырех колесах по Хайд-лог-Хижин-роуд вывели ее на шоссе 2 на юг, где она почувствовала хруст дорожной соли под своими вездеходными шинами и снова перевела грузовик на двухколесный привод. В четырех милях к югу по шоссе 2, направо по шоссе 314 и в пяти милях от паромной пристани. Фернесс знала, что снежным утром на Гранд-Айле виды были прекрасны, но у нее не было времени их разглядывать – паром должен был отправиться в любой момент, и она не могла опоздать.

Это было не так. Палубная команда только начала запрыгивать на борт и поднимать трап, когда она показала свой пригородный пропуск, и они остановились, увидев ее знакомый грузовик, мчащийся по дороге. Несколько минут спустя они уже отчаливали от берега и, хрустя тонким слоем льда на озере Шамплейн, совершали двенадцатиминутный переход к пристани Камберленд-Хед-лэндинг на стороне штата Нью-Йорк.

Снэк-бар на борту парома «Платтсбург», где по утрам обычно подавали превосходный сэндвич с яйцом, был закрыт из-за холода, поэтому Ребекке пришлось остаться в грузовике, выпить холодного кофе и погрызть кусочек вяленой говядины, который она оставила в бардачке на случай непредвиденных обстоятельств, связанных со снегом. Наслаждаясь поездкой на пароме из кабины своего грузовика, глядя в черное, закопченное нутро парома, она, по крайней мере, получила несколько спокойных минут на размышление.

Она все еще чувствовала то теплое постсексуальное удовлетворение, которое охватывало ее после близости с Эдом, но как бы она ни любила его, какой бы замечательной ни была их сексуальная жизнь, она действительно хотела, чтобы ее отношения с ним оставались на профессиональном уровне. Колдуэлл был банкиром из Берлингтона, с которым она познакомилась, когда изучала источники финансирования предлагаемого ею парка самолетов с турбинными двигателями. Их встречи в банке сменились встречами за ланчем, затем ужином, затем Лейк-Плэсидом… наконец, у нее дома. Он был, по меркам большинства женщин, настоящей находкой. Симпатичный, профессионально подготовленный человек, не производящий впечатления чопорного, спортивного телосложения и иногда, когда того действительно требует время, чувствительный.

Во всяком случае, немного.

Эду еще предстояло пройти долгий путь, чтобы по-настоящему понять женщин. Иногда ей казалось, что он просто потакает ее страсти к полетам. Он действительно достал ей банковский кредит в миллион долларов на ее первый полностью оборудованный турбовинтовой самолет Cessna Caravan, после того как ей пришлось продать три поршневых Cessna и полностью обеспечить Liberty Air Service. Но он все же справился. Но иногда она не могла отделаться от ощущения, что Эд думает о ее компании как о дорогостоящем отвлечении от таких дел, как пребывание на кухне и приготовление детей. Она вздохнула. Даже в 1990-х годах некоторые мужчины, включая Эда, предпочитали, чтобы женщины не работали, не лезли в бизнес в том, что они считали миром мужчин. Видит Бог, они никогда бы в этом не признались. Но они чувствовали это. Она знала, что чувствовали.

Глядя из своего грузовика, когда он переправлялся на пароме, Ребекка визуально наслаждалась прекрасным видом раннего утра и поняла, что, какой бы довольной она ни должна была быть, чего-то не хватает в ее жизни.

Что это было, она не знала.

Пока паром плыл по воде, она вспоминала о том, что произошло с ней за последние несколько лет… В те первые дни «Бури в пустыне» она и не подозревала, что ее время на этом удлинителе KC-10, супертанкере военно-воздушных сил, сочтено. Думая об этом сейчас, она все еще возмущалась цепью событий, которые привели ее обратно в Платтсбург и к этой новой военно-гражданской карьере. Хотя последние месяцы были одними из самых плодотворных в ее карьере в ВВС, «Буря в пустыне» – особенно тот инцидент с бомбардировщиком FB-111 – сильно подмочил ее репутацию. Она никогда точно не знала, что происходило в тот день с тем штурманом по имени Дарен, но что бы это ни было, это было что-то важное: инцидент с FB-111 был засекречен на самом высоком уровне в Пентагоне, и слухи о ней только усилились: Фернесс была индивидуалисткой, волком-одиночкой. Женщина, которая не следовала стандартным операционным процедурам. Женщина, которая подвергла свой экипаж и самолет ненужной опасности. Да, Сэм Марлоу, придурок, подал отчет, который он угрожал сделать в тот день. После этого никто не хотел нанимать такого человека. В последовавших за этим разногласиях она потеряла назначение на военно-воздушную базу Марч, затем потеряла свой обычный чин на действительной службе, после чего ей отказали во всех крупных авиакомпаниях.

Итак, она сделала две вещи: во-первых, она решила основать компанию Liberty Air Service, и, во-вторых, то, чего она никогда раньше не делала – она позвонила своему дяде, сенатору Стюарту А. Фернессу.

Это было в его офисе в Вашингтоне, округ Колумбия, и впервые в своей жизни она попросила его об одолжении.

«У меня есть навыки, у меня есть подготовка, у меня есть полномочия, у меня есть опыт», – вспомнила она, как говорила своему дяде. «Но у меня перед носом везде захлопывают двери. Я либо соглашаюсь на самый низкий уровень поэтапной оплаты, либо ухожу куда-нибудь еще. Вы можете что-нибудь сделать?»

Сенатор от Вермонта был высоким и жилистым, с худым угловатым лицом и короткими, кустистыми седыми волосами. Операция по удалению катаракты вынудила его носить очки с толстыми стеклами, которые он снимал в присутствии кого бы то ни было, даже своей племянницы. Он всегда был безупречно одет и всегда держался грациозно и властно. Фотографии на его стене рассказывали о человеке с мощными международными связями, как в бизнесе, так и в политике. Ребекке иногда было трудно поверить, что этот человек – ее близкий родственник.

Но, несмотря на свою очевидную власть и командование, Стюарту Фернессу было неудобно обсуждать тему дискриминации по признаку пола со своей юной племянницей. Он не был похож на человека, который нервничает, но он немного нервничал, когда обратился к своей племяннице: «Летать – это мужская игра, Ребекка», – сказал он. «Почему бы не позволить им разобраться с этим? Ты молода, симпатична, умна, с хорошей речью и ветеран войны».

«Все это в сумме равно нулю, дядя Стюарт», – вмешалась Ребекка.

«Это может показаться таким образом, Ребекка, но помните, что Северо-Восток все еще находится в тисках рецессии – реальной или надуманной, она воспринимается как реальная и влияет на бизнес повсюду. Возможно, смена точки зрения принесла бы какую-то пользу.»

«Но я не ищу постоянную работу, дядя Стю», – решительно ответила Ребекка. «Я пилот. Я работаю пилотом более десяти лет».

«И вы были одним из лучших», – заключил сенатор. «Но сейчас тяжелые времена. Конкуренция за женщин на рабочих местах, где доминируют мужчины, везде всегда была жесткой, и я не предвижу, что когда-нибудь станет легче».

«Я сравню свой рекорд с чьим-либо еще», – парировала Ребекка. «Но меня обыгрывают новички с низким стажем. Я теряю работу из-за парней, у которых нет времени на самолет, даже нулевого времени на турбину. Я проигрываю парням со свежими коммерческими билетами! Послушайте, я летчик. Мне нравятся военные полеты. Я знаю, что президент пытается увеличить численность резервных сил и сократить численность действующих, но, похоже, я просто не могу найти подразделение, которое согласилось бы взять меня».

«Куда вы смотрели?»

«Я подала заявления во все подразделения охраны и резерва в стране, дядя Стю», – сказала она. «Я в списках ожидания в восьми подразделениях. Но я включил себя в список призывников в Нью-Йорке, чтобы получить немного лучшее положение в списке ожидания назначения в Платтсбурге, Риме или Ниагара Фоллс, но это вычеркивает меня из списков в других штатах». Она внимательно посмотрела на своего дядю, затем уважительно понизила голос и сказала: «Дядя Стюарт, вы состоите в Сенатском комитете по вооруженным силам, и вы входите в группу избранных, которая занимается стремлением новой администрации к расширению резервных сил. Не могли бы вы помочь мне преодолеть часть этой бюрократической волокиты?»

Сначала он проигнорировал ее вопрос, погрузившись в размышления о чем-то другом. Ребекка боялась, что переступила границы своей семьи, попросив об одолжении, но какого черта, для чего нужны родственники?

«Почему Нью-Йорк? Если тебе нужна моя помощь, почему ты не подписываешься на дополнительные места в Вермонте? Я сенатор от Вермонта, Ребекка».

«Я люблю Вермонт – ты это знаешь, – сказала Ребекка, – но у них есть только одно военное подразделение, истребительная группа в Берлингтоне, и я читала, что ее могут расформировать или переместить. В Нью-Йорке больше подразделений. Я даже слышал, что они хотят создать резервное подразделение бомбардировщиков RF-111G и в Платтсбурге.»

Стюарт Фернесс выглядел удивленным. «Ты слышал это, не так ли?»

«Это были всего лишь слухи», – призналась Ребекка. «Военно-воздушные силы рассматривали возможность создания резервного сводного авиакрыла, аналогичного авиакрылу на действительной службе, где на каждой базе есть свои собственные мини-военно – воздушные силы – истребители, бомбардировщики, танкеры, транспорты и все такое прочее».

«Вы, кажется, очень хорошо информированы».

«У безработных много времени, чтобы почитать газеты, дядя Стю.» Она помолчала, изучая отстраненное, задумчивое выражение лица своего дяди на мгновение, затем: «В чем дело, дядя Стю? Вы что-нибудь слышали о новом авиакрыле в Платтсбурге? Они действительно собираются это сделать? Полностью резервное составное авиакрыло?»

«Да», – наконец сказал он, обращаясь к ней, но все еще погруженный в свои мысли. «Штат Нью-Йорк одобрил расширение базы до восьми тысяч военнослужащих и гражданского персонала и расширил полетные операции. Они хотят перебросить туда эскадрилью истребителей F-16, заправщиков KC-135 и ваши самолеты-разведчики RF-111».

«Так и есть? Это здорово!» Воскликнула Ребекка. «Не могли бы вы устроить мне встречу с новым командиром? Дядя Стю, я была бы вам бесконечно благодарна. Я бы действительно заставил тебя гордиться мной.» Она сделала паузу, когда снова заметила этот потерянный, отстраненный взгляд. «Ты не можешь порекомендовать меня на вакансию? Потому что я не жительница Вермонта?» Никакой реакции. «Потому что я женщина? Это все?»

«Нет, дело не в этом… ну, в некотором смысле, так оно и есть», – запнулся сенатор Фернесс. «В законопроекте есть несколько положений, которые мне не нравятся. Во-первых, они хотят вывести 158-ю группу перехватчиков из Берлингтона и перебросить их в Платтсбург для формирования нового авиакрыла.»

«Я уверен, вы сможете что-нибудь придумать».

«Я не хочу просто так отдавать это, Ребекка», – сказал Стюарт Фернесс. «Иметь военную базу в своем родном штате, которую хочет другое государство, имеет реальную ценность».

«Разве они не могут просто забрать это? Разве Пентагон не может просто приказать перенести это?»

«Они могут, и они пытались», – сказал сенатор Фернесс. «Но, хотя у нас есть демократ в Белом доме и демократически контролируемый Конгресс, мы, республиканцы в Сенате, все еще можем немного встряхнуть ситуацию. Они хотят 158-й – и они хотят гораздо большего. Так что им придется за это заплатить».

«Чего еще они хотят?»

«Грандиозный эксперимент, Ребекка. Великий эксперимент. Женщины в бою. В этом году они хотят начать назначать женщин на некоторые боевые должности».

«Ты шутишь! Они действительно собираются это сделать?»

«Президент дал обещание во время своего выступления о положении в Союзе, и, похоже, он собирается его сдержать». Сенатор Фернесс вздохнул. «Проект резолюции разрабатывался годами, но он так и не вышел за рамки комитета. Сенат направил его в комитет на прошлой неделе. Мой комитет». Он встал, подошел к своему столу и сел на угол, чтобы быть ближе к своей племяннице. «Я против этой меры».

«Это ты?»

«Я думаю, женщинам нечего делать в армии, и точка, если быть до конца честным», – сказал ее дядя. «Но я чувствую, что участие женщин в боевых действиях было бы большой ошибкой. Но как бы то ни было, Палата представителей и президент решили, что женщинам следует разрешить заниматься определенными боевыми специальностями. Возглавлять список будут женщины-боевые пилоты ВВС.» Он сделал паузу, изучая свою племянницу. На ее лице было взволнованное выражение с намеком на улыбку. «Твои мысли, Ребекка?»

«Я думаю, что самое время», – быстро ответила Ребекка. «Я думаю, это хорошая идея».

«Даже при определенных… экстраординарных условиях?»

«Какого рода условия?»

Сенатор загибал идеи одну за другой на пальцах, внимательно наблюдая за реакцией своей племянницы. «Во-первых, они должны быть опытными – не выпускниками UPT или FAIPS – пилотами-инструкторами первого назначения. Капитан или выше, командир воздушного судна, с общим налетом не менее двух тысяч часов в качестве командира воздушного судна.»

«В этом нет ничего экстраординарного», – сказала Ребекка.

«Я не закончил, моя дорогая. Второе – и это главное – обязательная долгосрочная контрацепция под наблюдением летного хирурга или добровольная стерилизация».

«Что?» Возразила Ребекка. «Стерилизация? Почему?»

«Две причины. Первая: беременные женщины, которые надевают гидрокостюм, лазают по топливу и гидравлической жидкости и начинают тянуть много Gs, могут нанести вред плоду, и мне бы не хотелось это видеть. Дети, даже нерожденные, значат для меня все, и я не приму закон, который может сознательно навредить невинному ребенку.

«Во-вторых, женщина, захваченная в плен во время войны, будет изнасилована своими похитителями», – продолжил сенатор. «Ни одна страна, вовлеченная в войну, даже те, кто дорожит правами человека, как мы, не могут гарантировать, что женщины, захваченные в бою, не будут изнасилованы. Очевидно, что женщина не может быть обеспокоена оральными контрацептивами, потому что после заточения у нее их не будет, поэтому метод контрацепции должен быть долгосрочным и ненавязчивым, таким как пересадка или стерилизация.»

«Норпланты»?

«Подкожные имплантаты, которые вводят гормоны в организм. Этого хватает на два-три года. Вы о них слышали».

«Я бы подумал, что женщины сочли бы это нарушением их прав или что-то в этом роде».

«Многие так и сделают. Но женщинам нужно сделать выбор – сражаться или дети. Если вы хотите получить дар вынашивать ребенка, вы не можете отправиться воевать. Если вы хотите получить право носить оружие для защиты своей страны, вы должны быть готовы принять на себя ответственность за то, чтобы не подвергать нерожденного человека такой опасности».

Ребекка Фернесс наблюдала за своим дядей в ошеломленном молчании – она обнаружила, что кивает в знак согласия. «На самом деле, это… вы знаете, дядя Стюарт, для меня это тоже имеет смысл. Но вы предлагаете, чтобы женщины, участвующие в боевых действиях, вообще не могли иметь детей?»

«Обязательная контрацепция или стерилизация решат этот вопрос. Женщины должны сделать выбор – лететь в бою или иметь детей. Дети могут появиться до или после вашего летного задания, но не во время. Может ли боевой пилот позволить себе пропустить от двенадцати до двадцати четырех месяцев обучения из-за беременности и отпуска по семейным обстоятельствам?»

«Ни в коем случае», – ответила Ребекка. «Подразделению нужно будет найти замену, а затем найти для нее другое место, когда она вернется. Это будет означать по одному дополнительному члену экипажа на каждую женщину в вашем подразделении».

«Что было бы неприемлемо в наш век сокращения расходов», – сказал сенатор.

«Это становится довольно сложным».

«Я рад, что вы так думаете», – сказал сенатор Фернесс. «Общественность считает, что это простое решение – просто позволить женщинам делать все, что могут мужчины».

«Мне кажется, что если женщина может соответствовать тем же квалификационным стандартам, которые существуют прямо сейчас по этим другим специальностям, ей следует разрешить служить», – сказала Ребекка. «Но не исключайте женщин только потому, что они женщины – исключайте их, потому что они не подходят для этой работы».