Текст книги "Акт войны (ЛП)"

Автор книги: Дейл Браун

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 28 страниц)

«Трусливые ублюдки… !»

«Это ты трус, Перейра, прячущийся за спиной своего сына и заставляющий свою жену сражаться за тебя в твоих битвах. Уберите их отсюда». Когда соседские женщины пришли на помощь Лидии, Мануэля и его сына забрала полиция. Несколько соседей вышли из своих домов и смотрели на происходящее, и на мгновение показалось, что они могут попытаться отобрать Перейры у PME, но появилось больше вооруженных офицеров и не дали толпе выйти из-под контроля.

Их погрузили в фургон PME, но вместо того, чтобы вывезти из района гавани в штаб-квартиру PME в Сан-Паулу или Сантосе, фургон свернул в старый, более изолированный участок набережной. Мусоровозы разгружали огромные кучи мусора, в то время как бульдозеры загружали кучи на конвейерные ленты, которые вели к мусорным баржам, готовым к отправке на близлежащие островные свалки. Когда фургон PME въехал внутрь, въездная полоса была перекрыта; в течение получаса все грузовики и операторы бульдозеров уехали.

Мануэля Перейру и его сына наконец вывели из фургона и отвели к одной из мусорных куч, оба все еще в наручниках. Мануэлю не нужно было спрашивать, почему их забрали туда – он слишком хорошо знал. Несколько мгновений спустя он увидел помощника Егора Захарова, Павла Халимова, и тогда он был уверен. «Значит, у полковника не хватило смелости сделать это самому, да?» – спросил он. «Я знал, что он был трусом».

«У полковника нет времени выносить мусор», – лениво сказал Халимов. Рослый русский посмотрел на сына Перейры, улыбнулся, убрал пистолет с глушителем, который держал в руке, потянулся к ножнам на лодыжке и раскрыл складной нож. «Я планировал, что это будет быстро, но теперь, я думаю, сначала мы немного повеселимся. Давайте посмотрим, что сделает большой и крепкий бразильский мальчик-солдат, когда увидит, как у него на глазах умирает его сын».

«Я был уверен, что сначала ты трахнешь его несколько раз – тебе нравятся маленькие мальчики, не так ли, Халимов?» Улыбка русского убийцы померкла, и Перейра увидел, как он тяжело сглотнул. «Или ваш босс сказал вам не трахать жертв перед тем, как вы их убили?» Боишься, что оставишь следы ДНК, которые приведут к нему? Я понимаю.» Перейра повернулся к своему сыну и сказал: «Это капитан Павел Халимов, сынок. Он насилует и убивает молодых парней ради забавы, как тот старый одноглазый колумбиец Фелис на семьдесят седьмом пирсе, пока ты и твои друзья не позаботились о нем. Что нам делать с такими извращенцами, сынок?» Мануэло мастерски выпустил струю плевка в лицо Халимову. «Очень хорошо, сынок. Это именно то, что мы думаем о жадных до кукурузы педиках вроде Халимова».

Большой русский размытым движением взмахнул выкидным ножом, оставляя глубокую рану на левой щеке Мануэло. Мальчик кричал, как ребенок, которым он и был, но быстро заставил себя замолчать и начал ругаться по-португальски. Кровь хлынула по его лицу, и очень скоро лицо мальчика начало бледнеть. «Я полагаю, ты назвал бы это знаком чести для своего незаконнорожденного ребенка, а, Перейра?» – Спросил Халимов. Он шагнул вперед, схватил Мануэло за шею и развернул его лицом к отцу. Мальчик пинался, царапался и тянул, но было очевидно, что силы быстро покидали его молодое, худое тело. «Попрощайся со своим сыном, Перейра», – сказал русский, поднимая нож. «Может быть, я нанесу визит твоей молодой жене с большой грудью после того, как избавлюсь от тебя, и посмотрю, нуждается ли она в утешении». Перейра закричал, перекрывая шум ближайших бульдозеров, когда Халимов занес нож над…

Внезапно массивная фигура и размытое движение закрыли Перейре обзор. Он и его похитители из PME были грубо отброшены назад каким-то металлическим прутом или инструментом. Мануэло снова закричал, и отец закричал в унисон, неспособный что-либо увидеть или сделать в суматохе. Раздалась автоматная очередь – без сомнения, охранники Халимова – так близко, что Перейре показалось, что он чувствует, как пули просвистели мимо его ушей, и он инстинктивно свернулся в клубок, чтобы представлять собой самую маленькую и невинно выглядящую мишень для боевиков. Раздался выстрел из дробовика, полностью лишивший Перейру слуха.

Он ненавидел себя за такие мысли, но молился, чтобы последний выстрел, направленный в то последнее место, где, как он думал, стоял Мануэло, быстро положил конец его страданиям.

Как раз в этот момент, в разгар очередного шквала пулеметного огня, Перейра внезапно оказался в воздухе, его подняли сзади за брюки и швырнули в воздух. Долю секунды спустя он снова тяжело приземлился на бетонный причал, а когда открыл глаза, то оказался лицом к лицу со своим сыном Мануэло, который смотрел на него полными слез, но переполненным радостью глазами, прижимая окровавленную руку к ране на лице. «Manuelo… my Боже, Мануэло… !»

Затем, в промежутке между выстрелами, он услышал странный, но очень громкий и четкий синтезированный электроникой голос на английском. «Помоги мальчику, черт возьми. Уберите его отсюда».

Перейра прижал руку к лицу своего сына, чтобы остановить кровь и накрыть его молодое тело своим. Он поднял глаза как раз вовремя, чтобы увидеть…  Ну, он понятия не имел, что, черт возьми, это было. Он двигался как человек, но выглядел как персонаж научно-фантастического фильма, с сегментированными частями тела, широкой спиной, сужающейся к тонкой талии, головой в форме пули и странно сочленяющимися конечностями. Это не двигалось, как любая машина, которую он когда-либо видел, но это, очевидно, была какая-то конструкция, похожая на человеческую. Он услышал пулеметную очередь, а затем увидел искры и разлетающиеся свинцовые осколки, когда пули отскакивали от машины; ствол, похожий на короткий гранатомет, установленный на большом ящике сзади машины, повернулся и выпустил какой-то снаряд. Едкий запах слезоточивого газа достиг его ноздрей, мгновенно затруднив дыхание, и Перейра инстинктивно подхватил сына на руки и вскочил на ноги, уходя подальше от газа и надеясь, что он не свалился с причала в гавань.

Роботоподобное существо рвануло прочь так быстро, что Перейра не мог поверить в то, что он увидел. Еще больше пуль срикошетило от его гладкой металлической кожи. Офицер PME выходил из укрытия, боясь приближающейся машины, и не успевал он сделать и двух шагов, как машина оказывалась на нем, лишая его сознания одним ударом бронированного кулака по голове. Схема повторилась еще дважды: солдат или один из людей Халимова стрелял, робот бросался на него, боевик убегал, и эта штука отключала его.

Из облаков газа появилась колесная бронированная машина PME, стреляющая по роботу из своего двадцатитрехмиллиметрового пулемета, установленного на башне на крыше. Робот рванулся по диагонали прочь, намного быстрее, чем мог уследить стрелок в башне, и через несколько мгновений он увернулся и запрыгнул на БТР. Одна массивная рука потянулась к стволу пулемета, и быстрым рывком ствол согнулся, а затем сломался. Затем робот вытащил стрелка из орудийной башни и бросил его на тротуар, направил ствол своего наплечного гранатомета внутрь автомобиля и выстрелил. Через несколько мгновений из башни начал струиться едкий дым, и все члены экипажа бронетранспортера покинули машину, кашляя и давясь, выбегая наружу так быстро, как только могли. Когда бронетранспортер остановился, робот сошел, дотянулся до нижней части корпуса бронированной машины и без особых усилий перевернул машину на бок, выведя ее из строя.

Йоп тваю мат! Халимов выругался про себя, когда бросился к своему внедорожнику Land Rover, стоявшему в нескольких метрах от него, и открыл запертый стальной кейс сзади. Что, черт возьми, это за штука? Он вспомнил кое-что об американцах, разрабатывающих экзоскелет, повышающий силу, который мог нести оружие и наделять своего владельца невероятными физическими способностями, но он никогда не думал, что когда-нибудь увидит такой, особенно здесь, в Бразилии! Об этом нужно было немедленно сообщить Захарову – но сначала это нужно было остановить, прежде чем это коснется как его людей из службы безопасности, так и офицеров PME, которых он нанял, чтобы помочь ему найти Перейру. Эта штука была прочной и, очевидно, пуленепробиваемой, но не выглядела такой уж массивной.

У него был только один выбор оружия и только один шанс вырубить эту тварь.

Сквозь редеющие облака газа Перейра увидел, как Халимов поднял что-то похожее на реактивный гранатомет или ракету LAWS и нацелил его на робота. «Olhar Para fora! Tem um foguete!» – крикнул он, но было слишком поздно. Снаряд попал роботу прямо в спину с левой стороны, и он отлетел, как будто в него попал поражающий шар. Когда дым рассеялся, робот лежал лицом вниз, почерневший и тлеющий, как наполовину сгоревшее полено. Он выглядел как сломанная игрушка, но Перейра мог видеть небольшой ручеек пурпурной жидкости и струйку дыма, вытекающую из его задней части недалеко от места взрыва снаряда, и подумал об иронии судьбы истекающей кровью машины. Была ли это кровь, или это могло быть… ?

…  и в этот момент, к изумлению Перейры, робот начал медленно подниматься на ноги. Он, очевидно, был ранен, двигался гораздо более скованно и далеко не так плавно и грациозно, как это было всего несколько мгновений назад, но теперь он двигался к русскому.

Халимов выругался по-русски, уронил канистру из-под «ЗАКОНОВ», выхватил пистолет и выстрелил. Робот попытался преследовать его, но, по-видимому, испытывал серьезную неисправность, потому что теперь он двигался очень медленно и неуклюже. Халимов убрал свой пистолет в кобуру и подбежал к одному из ближайших бульдозеров, запрыгнул внутрь и направил его к роботу. Машине удалось не попасть под переднюю лопасть, повиснув на ней, но Халимову было все равно. Он подвел бульдозер к краю причала, перевел рычаг газа в высокое положение и спрыгнул как раз перед тем, как бульдозер, с роботом, все еще цепляющимся за отвал, рухнул в гавань. Он посмотрел на Перейру, желая закончить порученную ему работу, но к тому времени Мануэль достал штурмовую винтовку PME и только что зарядил в нее новый магазин, так что русский развернулся и побежал прочь. Через несколько мгновений он умчался на своем Land Rover в сопровождении двух седанов PME.

«Джейсон!» Ариадна закричала. Вега, Скай и Джефферсон, все в пуленепробиваемых жилетах, шлемах, защитных очках и противогазах, побежали туда, где бульдозер погрузился в океан.

«Следуйте за мной!» Джефферсон кричал. Он запрыгнул на борт мусорной баржи, ближайшей к месту происшествия, опустил ленту транспортера, которая загружала мусор на баржу, и отсоединил трос. Перекинув руку через планшир, он протянул кусок кабеля, скинул ботинки, схватил конец кабеля и прыгнул в гавань, где все еще поднимались пузыри. Ари бросился к барже и встал у пульта управления. Минуту спустя Джефферсон всплыл на поверхность. «Вперед! Поднимите его, сейчас же!»

Для всех них было огромным облегчением увидеть, как подразделение уголовного розыска вытащили из океана. Его бесцеремонно уложили лицом вниз на кучу мусора, и Ариадна немедленно оказалась рядом с ним. «Эта пуля попала ему прямо в поврежденную дверь доступа к блоку питания», – сказала она. «Он потерял всю гидравлическую систему». Она использовала карманный инструмент Leatherman, чтобы открыть крошечную панель доступа на поясе подразделения, набрала код на клавиатуре, и входной люк открылся на спине подразделения CID. «Помоги мне вытащить его оттуда».

Но в этом не было необходимости, потому что как раз в этот момент Джейсон выбрался из затопленного отделения уголовного розыска. Он закашлялся, затем его вырвало морской водой, он был бледен как полотно, потрясен, но невредим. «Черт, что это было?» – сказал он после того, как его увели подальше от сильнейшего воздействия слезоточивого газа, все еще распространявшегося по причалу. «Я чувствую себя так, словно меня сбил поезд».

«Это была ракета LAWS, выпущенная примерно с пятнадцати метров», – сказал Ари. «Мы думали, ты выжжен. Затем вас переехал бульдозер и столкнул в океан».

«Датчики отключились, когда попала ракета – все, что я получил, это предупреждающие сообщения о неисправности гидравлической, электрической и экологической систем», – сказал Джейсон. «У меня было достаточно сил, чтобы поднять лезвие или что там было на мне сверху, затем все погасло. Я был в порядке, пока вода не покрыла мое лицо. Еще тридцать секунд, и мне конец». Он посмотрел на Джефферсона и поднял руку, и Рейнджер пожал ее. «Спасибо, что спасли мне жизнь, сержант-майор».

«Не стоит упоминать об этом, майор», – сказал Джефферсон. «Я рад, что ты цел и невредим. Я увидел, что в раунде «ЗАКОНЫ» произошел удар, и подумал, что следующие несколько дней мы потратим на то, чтобы собрать все осколки. Это адская машина, которую вы построили».

Они вернулись, чтобы искать Перейру. Бразилец пытался скрыться в суматохе и сражении, но он не мог двигаться очень быстро, все еще будучи в наручниках и с раненым мальчиком на руках. Они нашли его несколько минут спустя, он прятался в каких-то деревянных транспортных поддонах. «Расслабься, расслабься», – сказала Кристен Скай на португальском с английским акцентом. Она прижала носовой платок к ранам на лице мальчика, в то время как Джефферсон нашел ключ от наручников и освободил их обоих. «Мальчик ранен».

«Quem esta? Pode me ajudar?»[2]2
  «Кто это? Вы можете мне помочь?»


[Закрыть]

«Я репортер. Телевидение,» ответила она. На ней был темно-синий пуленепробиваемый жилет с буквами «TV» на белой матерчатой ленте спереди и сзади; синий кевларовый шлем с аналогичными буквами спереди и сзади; очки с желтыми линзами; противогаз, свисающий под подбородком; синие джинсы и армейские ботинки. «Да, мы можем вам помочь».

Своим затуманенным зрением Перейра мог видеть, как четыре человека несут неподвижного робота к ожидающему фургону PME panel. «Quem é aquele? O deus, o que é ele?»

«Амиго», – сказала Кристен. Она снова положила его руки на лицо его сына. «Помоги мальчику». Она подошла к фургону и смотрела, как они загружают машину в кузов. Ее оператор и звукооператор были прямо за ней, записывая все.

«Это он?» Спросил Джейсон после того, как отдел уголовного розыска был загружен.

«Да», – сказала Кристен. «Мануэль Перейра, бывший коммандос бразильской армии, заместитель командира «ГАММЫ». Его семья живет где-то в этих трущобах. Я предполагаю, что это его сын – у него должен быть по крайней мере один сын примерно такого возраста».

«Кто пытался его убить?»

«Люди в форме – офицеры PME», – ответила Кристен. «Мануэля Перейру разыскивает PME – точнее, его разыскивает TransGlobal Energy, и этого достаточно для бразильского правительства». Она указала на неопознанного мужчину в гражданской одежде, лежащего без сознания на причале. «Но эти парни, те, что не в форме, и тот, кто выпустил ту ракету LAWS и довел тебя до выпивки – я не знаю, кто они. Они могут быть подразделением разведки Бразилии, бразильским разведывательным управлением, которое подчиняется президенту Бразилии, или, может быть, они из ЦРУ».

«Это достаточно легко проверить», – сказал Джефферсон, доставая свой мобильный телефон.

Джейсон, Кристен и ее команда перешли на сторону Перейры. «Фала Инглес, Мануэль?»

«Um pouco. Немного.»

«Quem o atacou? Кто напал на вас?» Перейра сделал паузу, все еще этнически и морально не решаясь настучать на кого-либо даже после всего, что произошло. Кристен указала на мальчика и спросила на ломаном португальском: «Кем атакую сеу фильо, Мануэль?»

Перефразирование вопроса, чтобы включить его сына, изменило все – один взгляд на покрытое глубокими шрамами, окровавленное лицо его сына, и колебания исчезли. «Капитан Павел Халимов», – сказал Перейра. «Он солдат Егора Викторовича Захарова, заместителя командира «ГАММЫ».»

«Я думал, ты второй в командовании «ГАММОЙ»?»

«Хватит. Захаров теперь является военным лидером».

«Что насчет Хорхе Руиса?»

«Я думаю, что Захаров сейчас главный», – сказал Перейра. «Хорхе хочу только предупредить о полуикао, о коррупцао – Захаров, нао. Он виоленсия, герра, убийца. ГАММЫ больше нет».

Кристен удивленно посмотрела на Джейсона; затем, убедившись, что ее камеры работают, спросила: «Имел ли Захаров какое-то отношение к Кингман Сити, Мануэль?» Планировал ли Егор Захаров и осуществил ли он ядерную атаку в Соединенных Штатах?»

Перейра закрыл глаза, опустил голову, затем кивнул. «Сим», – сказал он. «Терривелл. Desventurado. Его нужно остановить. Он очень силен, importante». Он тяжело сглотнул, затем отвел взгляд. «Дескульпе. Я сожалею. Захаров – это не ГАММА, ГАММА – это не Захаров. Хорхе хочет только пас, респейто, эсперансу. Захаров хочет только насилия. Я никогда не доверял Захарову. Хорхе доверяет только ему».

«Где агора Захарова?»

«Нао сабе», – ответил Перейра. «После того, как мы атакуем Репрессу Кингман, мы прячемся, перемещаемся».

«Pode falar Jorge Ruiz?»

Глаза Перейры вернулись к Кристен. «Сим», – ответил он. «Я могу позвонить. Telefone segredo.»

«Знает ли Захаров этот секретный номер телефона?»

«Сим», – сказал Перейра. «Мы должны спешить. Пресса. Джорджестáноперигогранде».

Перейру, его сына, жену и ребенка увезли вместе с Рихтером, Вегой, Скай, ее съемочной группой и Джефферсоном в ожидавший их бронированный фургон PME. Когда они умчались к ожидавшему их вертолету в международном аэропорту Сан-Паулу, Перейра набрал их секретный номер для высадки. «Нао респоста», – сказал он. «Eu comecei somente sua máquina da mensagem. Он позвонит по этому номеру, когда получит мое сообщение».

«Если Захаров не доберется до него первым», – сказал Джефферсон. «Его убийца Халимов нашел Перейру – Захаров может знать, где скрывается Хорхе».

«Onde esta Jorge Ruiz?»[3]3
  «Где этот Хорхе Руис?»


[Закрыть] Кристен спросила Перейру.

«Прячется. Мы много раз переезжаем».

«Но знаете ли вы, где он может быть большую часть времени?»

Перейра поколебался, затем кивнул. «Суа Кинта, его ферма, эм Абете, Минас-Жерайс», – сказал он наконец.

«Я знаю, где это», – взволнованно сказала Кристен. «Я освещал Руиса во время одного из его митингов в защиту прав человека там. Абаэте – это место, где была создана ГАММА. Это менее чем в двух часах езды к северу отсюда на самолете.»

«Правительство захватывает его ферму, переносит место захоронения его семьи и продает ее, но новые владельцы позволяют ему посещать ее и прятаться там. Он…  комо вокалê диз… торна-се ре-энерджизадо… сильный, обновленный, там. Может быть, он отправится туда».

«Нам нужно добраться туда как можно быстрее, сержант-майор…»

«Сначала нам понадобится разрешение на деятельность за пределами штата Сан-Паулу», – сказал Джефферсон. «Я не собираюсь начинать войну здесь, внизу».

«Мы работаем с PME, чтобы…»

«Даже не ходите туда, майор», – сказал Джефферсон. «Я видел, как работает PME: каждый офицер нанимается по самой высокой цене, и никто даже не думает дважды о том, чтобы перейти на другую сторону, когда это им удобно. Мне было разрешено отправиться в Бразилию, чтобы помочь властям захватить и допросить Мануэля Перейру, а не летать по всей стране, ввязываясь в перестрелки с правительственными войсками. Мы никуда больше не поедем, кроме как обратно в Штаты».

«Но к тому времени Хорхе Руис будет мертв».

«Из того, что сказал Перейра, он, возможно, уже мертв – и даже если это не так, его организация была коррумпирована и захвачена этим парнем Захаровым», – сказал Джефферсон. «Я не собираюсь рисковать будущим оперативной группы «ТЭЛОН», гоняясь за парнем, который, возможно, не причастен к терактам в Соединенных Штатах». Он оглянулся на следовавший за ними фургон, в котором находились сотрудники уголовного розыска Рихтера и Веги. «Кроме того, майор, доктор, вам двоим нужно кое-что отремонтировать. Или вы забыли, что вашего робота там, в гавани, пришлось поднимать со дна с помощью крана?»

«Тогда пошлите оперативную группу «ТЭЛОН», сержант-майор», – сказал Джейсон. «У вас в Кэнноне есть взвод первоклассных солдат, готовый к отправке – почему бы не получить разрешение на их развертывание? Мы можем выступить в качестве их передовой группы и разведать ферму Руиса в Абаэте. Они могут привести CID Two вместе с каким-нибудь настоящим оружием». Он произвел быстрый мысленный подсчет в своей голове; затем: «Они могут быть здесь к рассвету. Мы можем быть в Абаэте и осмотреть ферму ночью и проинформировать команду, прежде чем они войдут».

Джефферсон подумал несколько мгновений, затем кивнул и открыл свой телефон. «Я запрошу разрешения и отправлю остальную команду грузиться и двигаться на юг», – сказал он. «Но мы ничего не предпринимаем, пока не получим разрешения от Белого дома. Нам было разрешено вылететь в Сан-Паулу, и точка. Мы остаемся здесь или возвращаемся в Штаты».

Над Кингман-Сити, Техас Короткое время спустя

«Боже мой», – выдохнул президент. «Я не могу в это поверить… Я просто не могу в это поверить». Он откинулся на спинку кресла в вертолете UH-60 Black Hawk Корпуса морской пехоты, одном из трех, летающих по орбите над местом взрыва в своего рода воздушной «игре со снарядами», чтобы сбить с толку нападающих, которые, возможно, захотят сбить президентский вертолет. Ни на одном из вертолетов не было президентских опознавательных знаков – они напоминали военные вертолеты, которые находились на орбите в этом районе вскоре после взрыва. Он ошеломленно покачал головой. «Ядерный террористический акт на американской земле. Это просто невероятно».

«Я думаю, мы увидели достаточно», – сказала глава администрации президента Виктория Коллинз, бросив опасливый взгляд на улицу. «Возможно, нам следует вернуться, господин президент», – нервно сказала она.

«Смирись, Вики», – услышали они, едва слышно за ревом винтов вертолета.

Коллинз сердито повернулся к третьему пассажиру в президентском купе. «Что вы сказали, чемберлен?»

«Я сказал: «Смирись с этим, Вики», – раздраженно произнес советник по национальной безопасности Роберт Чемберлен. «Это означает, что мы здесь для сбора информации и получения из первых рук представления о здешних разрушениях, а не для того, чтобы успокоить ваши чувства. Это означает, что, как бы плохо вы себя ни чувствовали сейчас, там, внизу, тысячи американцев, которые страдают. Так что смирись с этим, Вики!»

«Как ты смеешь так со мной разговаривать?»

«Я осмеливаюсь, мисс Коллинз, потому что вы хотите сократить этот важный осмотр, потому что ваш нежный маленький животик не выдержит вида ядерного взрыва всего в нескольких тысячах метров от вас. Я смею, мисс Коллинз, потому что кто-то должен сказать вам, чтобы вы отбросили свой страх и тошноту и делали свою гребаную работу».

«Хорошо, этого достаточно», – вмешался президент. «Сейчас не время стрелять друг в друга». Президент поднял трубку внутренней связи и поговорил с пилотом, и через пятнадцать минут они были на земле в Хьюстон-Хобби Филд. После еще нескольких встреч с военными, государственными и федеральными должностными лицами, занимающимися расследованиями, безопасностью и оказанием помощи при стихийных бедствиях на борту Air Force One, президент и его сотрудники снова были в воздухе, направляясь обратно в Вашингтон.

На борту Air Force One Президент и его советники собрались в большом конференц-зале. С президентом были только Чемберлен и Коллинз – остальные члены кабинета и военные советники присутствовали посредством защищенной видеоконференции, рассредоточенные по различным безопасным правительственным местам по всему северо-востоку и среднеатлантическому региону в целях их безопасности. Президент сначала обратился к генералу Чарльзу Ланье, председателю Объединенного комитета начальников штабов. «Обновленная информация о наших ответных мерах обороны, генерал?»

«Полностью осуществлен, сэр», – ответил Ланье. «Полное закрытие всех основных гражданских и коммерческих воздушных, морских и сухопутных переходов. Проводится полная мобилизация всех подразделений Национальной гвардии и резерва для обеспечения безопасности границ, портов, нефтегазовых объектов, химических заводов и основных коммунальных служб. Все текущие подразделения воздушной и береговой обороны приведены в полную боевую готовность, и мы добавляем по три новых подразделения воздушной, береговой или пограничной обороны в день. Менее чем через две недели мы перейдем к полной конфигурации континентальной обороны военного времени. Начиная с Кингман Сити, мы получаем в среднем тысячу новых призывников в час в действующие, резервные и гвардейские подразделения, и это не прекращается. Американский народ реагирует так, как мы не видели ничего подобного со времен Второй мировой войны».

«Тем не менее, все проходят обычную проверку знаний и подготовку, верно, генерал?» Чемберлен спросил.

«Да, конечно», – ответил Ланье. «Наше отставание велико, но мы наращиваем наши возможности каждый день. Мы не срезаем углы, просто увеличиваем пропускную способность, медленно, но верно».

«Хорошо. Как насчет процедур проверки?»

«Также медленно, но верно наращивается, сэр», – сказал Ланье. «Подразделения резервных сил работают с агентствами национальной безопасности, чтобы организовать стопроцентную проверку грузов».

«Донна?»

«Мы уже досматриваем до восьмидесяти процентов всех авиаперевозок и двадцать процентов всех морских грузов перед въездом», – ответила министр внутренней безопасности Донна Калхун по видеосвязи. «Накопилось огромное количество контейнеров, но многие поставки были остановлены после Кингман-Сити, так что перебои уже были устранены. Я благодарен за быструю мобилизацию резервных сил».

«Джордж?»

«То же самое с прокурорами и ФБР», – сказал генеральный прокурор Джордж Вентворт. «Мы получаем тысячи претендентов на должности и множество вышедших на пенсию и бывших сотрудников, возвращающихся каждый день. Офисы трещат по швам, и это выглядит как полный хаос, но люди собираются с силами и выполняют свою работу. Все знают, что на нас сейчас напали, и они делают все, что в их силах, чтобы помочь. Я хочу поздравить мистера Чемберлена с предложением о призыве добровольцев, сэр – мы были готовы, когда это было необходимо. Мне неприятно думать о том, в какой неразберихе мы были бы сейчас, если бы у нас не было такого большого наплыва добровольцев после вашей речи».

«Я также добавляю свою благодарность», – сказал Президент. «Теперь мне нужно несколько трезвомыслящих мнений о том, что делать дальше. Давайте послушаем это».

«Кто бы это ни сделал, он должен заплатить, господин президент, и заплатить дорого», – с горечью сказал Чемберлен. Он повернулся к Коллинзу и спросил: «Что насчет предложения президента обратиться к Конгрессу с просьбой объявить войну терроризму, Вики?»

«Статус все тот же, Боб», – едко парировал Коллинз. Она повернулась к президенту: «Штат все еще пополняется, господин Президент. Советники Белого дома, министерства юстиции, государственной власти, обороны и Конгресса встречались в течение нескольких недель без единого мнения».

«В чем задержка?» Чемберлен спросил.

«Все просто: нам не с кем объявлять войну», – сказал Коллинз. «Вы не можете юридически объявить войну деятельности или концепции. Даже Израиль никогда не объявлял войну таким организациям, как Организация освобождения Палестины или «Хезболла», какими бы смертоносными они ни были. Вы можете объявить войну только другой нации».

«Вы, конечно, читали это в уставе, мисс Коллинз?»

«Этого нет в законе, мистер Чемберлен, но это соответствует здравому смыслу и логике», – сказал Коллинз.

«Государство согласно», – вмешался госсекретарь Кристофер Паркер, выступая по защищенной видеоконференции из постоянного правительственного центра в Вирджинии. «Организации, которые действуют в определенной стране, приобретают правовой статус этой страны. Такие страны, как Ливия и Сирия, санкционировали и даже поддерживали группы, которые мы считали «террористическими» в течение многих лет. США могут объявить войну этой стране в отместку за то, что делает экстремистская организация, действуя там, но неправильно объявлять войну самой организации».

«Правосудие не согласно», – вмешался генеральный прокурор Джордж Вентворт. «Вторжение в Афганистан с целью ликвидации Талибана и Аль-Каиды было боевой операцией против террористической организации…»

«Но Талибан никогда не считался законным правительством в Афганистане,» утверждал Коллинз,» и мы, конечно, не «объявляли войну» ни талибану, ни Аль-Каиде…»

«А как насчет ХАМАСА в Ливии и Ливане, Аль-Каиды в Афганистане и Ираке… ?»

«Развязывание войны и объявление войны – две разные вещи, мистер Чемберлен, и вы это знаете», – вмешался Коллинз. «Президент имеет все полномочия принимать меры против кого-либо или чего-либо, что угрожает миру и безопасности Соединенных Штатов, в рамках Закона о военных полномочиях. Но если президенту нужны полномочия и финансирование для преследования террористов по всему миру в течение следующих десяти лет, ему нужен акт Конгресса».

«По вашему мнению».

«По моему мнению, да, – сказал Коллинз,» но пока персонал согласен».

«Вы соглашаетесь, потому что это самый безопасный и политически неконфронтационный путь, а не потому, что это правильно», – предостерег Чемберлен. Он повернулся к Президенту и продолжил: «Господин Президент, я верю, что вы можете действовать в любое время. В течение нескольких недель циркулировали слухи о том, что вы намерены это сделать: телевизионные комментаторы изучали проблему сверху донизу, и я еще не видел ни одного представленного препятствия…»

«За исключением того факта, что для этого нет юридического прецедента», – вставил Коллинз. «Господин Президент, позвольте персоналу выполнять свою работу. Отложи свое решение еще на некоторое время. Давайте поддержим тему намеками, слухами и вопросами, и пусть пресса и эксперты ответят на вопросы за нас».

«И сколько еще подобных нападений нам предстоит выдержать, прежде чем мы начнем действовать, мисс Коллинз?»

«Что насчет вашей оперативной группы «КОГОТЬ»?» Спросила Коллинз с той же язвительностью, с которой Чемберлен задавал ей вопросы. «Предполагалось, что это будет прототип антитеррористического подразделения, разъезжающего по всему миру в поисках плохих парней, и, насколько всем известно, они все еще сидят сложа руки в Нью-Мексико».

«Они, безусловно, не «сидят сложа руки»… !»

«В моем последнем отчете говорится, что между людьми, которых вы выбрали для этого подразделения, существует значительный политический раскол и разногласия в руководстве», – сказал Коллинз. «Мне сказали, что половина подразделения даже не тренируется вместе, и почти постоянно происходят междоусобицы из-за общего разногласия по поводу того, как подразделение должно быть организовано, руководиться и развернуто».