Текст книги "Сказание о страннике"
Автор книги: Дэвид Билсборо
Жанр:
Классическое фэнтези
сообщить о нарушении
Текущая страница: 19 (всего у книги 33 страниц)
Как ни странно, в этом огромном существе было что-то, внушающее доверие и уважение. И юноша не понимал что. Может, дело в глазах? Глаза великана, цвета свежевспаханной земли, казалось, таили в себе секреты здешних чащ, как и глаза Лесовика. Еще в них читалась печаль, напомнившая оруженосцу Болдха, и одновременно открытость, свойственная Нибулусу.
Великан, похоже, убедился, что маленькое существо под деревом не враг и даже не дичь. Пройдя сквозь кольцо собак, он протянул Гэпу руку.
– Бкунда ун-лаф хаесенна ирноест а? – спросил житель леса.
– Извините? – ответил юноша, моргая в растерянности.
Оба одновременно улыбнулись, и великан помог оруженосцу подняться на ноги. Больше Гэп не был предоставлен самому себе. Наконец он обрёл друга.
* * *
Его звали Гигер. Великан произнёс только это слово, показывая на себя, когда они пожали друг другу руки. Не исключено, что гигерами звали всю их расу. Юноше оставалось лишь строить предположения, пока новый спутник уводил его всё глубже и глубже в лес.
Больше они не произнесли ни слова. Гэп, покорно следовавший за великаном в самую чащу, понятия не имел, куда они идут и как долго продлится их путь. Юноша ещё был очень слаб и потому надеялся, что идти недалеко. Да и выбора у него не было – только следовать за посланным судьбой провожатым.
Они шли такими незаметными тропами, которые неопытный житель города ни за что бы не увидел. Гэп постоянно проваливался в какие-то ямки или спотыкался о спрятавшиеся корни, протянувшиеся через тропу, словно ловушки. Вскоре оруженосец начал отставать и взмок, как облачённый в доспехи пеладан. Всё это время он не переставал удивляться тихой грации двенадцатифутового жителя леса. Казалось, великана здесь просто нет. Гончие передвигались с такой же почти призрачной бесшумностью.
Лес стал очень густым и тёмным. Звуки пробуждающегося дня остались позади, сменившись кваканьем лягушек, удивительным шёпотом и неожиданным мельканием неизвестных зверей. С каждого дерева свисали длинные нити паутин, некоторые паучьи сети преграждали им дорогу; хотя Гигер проходил здесь совсем недавно, их уже успели снова соткать. Однажды, незаметно сбившись с пути, юноша едва не угодил в огромную паутину. Он остановился всего в нескольких дюймах перед ней, вперившись взглядом в самого пучеглазого и громадного паука, которого ему когда-либо приходилось видеть. Розовое безволосое насекомое злобно подёргивалось и начало расправлять свои огромные конечности прямо перед носом застывшего Гэпа. Юноша не шевелился, покуда Гигер не понял, что потерял его, и не вернулся.
С этого времени юный эскелец упорно держался вплотную за своим проводником, и вскоре они вышли на поляну. Прямо перед ними высился частокол, похожий, несмотря на некоторую простоту, на стену вокруг Нордвоза. Здесь стало видно взошедшее солнце, в лучах которого крепость Гигера заиграла самыми разнообразными коричнево-жёлтыми оттенками. Нити паутины, свисающие между огромными брёвнами частокола, были маленькими и слегка блестели.
На миг Гэп вспомнил дом, но тотчас прогнал эти мысли и устремился следом за великаном к калитке.
И Гигер, и его собаки заметно расслабились, приблизившись к дому. Лай гончих напоминал смех, они радостно прыгали и играли друг с другом.
Неожиданно раздалось громкое бряцанье замков и цепей, нарушившее утреннюю тишину, и через мгновение огромная калитка распахнулась, пропуская пришедших. Гэп вопросительно взглянул на своего огромного спутника, но великан просто молча шагнул внутрь.
Юноша вошёл следом за гончими и нерешительно оглянулся. Внутри располагалось одно большое строение по центру, несколько сараев и колодец. Ничего необычного, разве только размеры оказались раза в два больше тех, к которым он привык. Дом был построен из огромных, старательно обработанных камней, которые играли на солнце самыми разными красками благодаря прожилкам хрусталя и кварца. Камни явно притащил сюда сам великан.
«Возможно, – подумал Гэп, – они из тех самых шахт, откуда я совсем недавно спасся».
Когда юноша обернулся и посмотрел на калитку, около неё никого не оказалось. Ни слуги, ни привратника. Никого.
И снова оруженосец недоумённо взглянул на великана. Хозяин улыбнулся и, показав рукой вокруг, сказал, словно объясняя:
– Хилдеред.
«Хилдеред, как я не догадался, – подумал Гэп, глядя на входящего в дом великана. – Наверное, это должно всё объяснять... Во что я вляпался на сей раз?»
Юноша последовал за великаном, а калитка за его спиной захлопнулась и кем-то была заперта.
* * *
Внутри дома ждали новые сюрпризы. Гэп всегда думал о великанах просто как о... великанах; ему и в голову не приходило, что они, как и люди, разные. Войдя внутрь, он понял: перед ним не просто дом великана, это – дом холостяка-великана.
Да, поистине поучительный визит.
Для начала прямо при входе на крыльцо оруженосец едва не попал в огромнейший капкан на медведя. Только недавно приобретённая молниеносная реакция спасла его ногу. С бешено колотящимся сердцем юноша позволил увести себя вглубь дома вслед за гончими.
Если беззаботно оставленный капкан вызвал его беспокойство, то теперь оно переросло в тревогу, стоило Гэпу увидеть царящий вокруг хаос. Мало того, что всё вокруг было раза в два больше, к тому же вдвойне чуднее.
Взять хотя бы сундук на полу. Явно старинный: обитый снаружи змеиной кожей, внутри – тончайшим алым бархатом, окованный тщательно отполированным золотом, сундук был доверху набит грязным бельём.
Ещё оруженосец заметил в комнате свисающую с потолочной балки большую летучую мышь. Закутавшись в кокон из своих кожаных крыльев, покрытых пылью, она совсем не обращала внимания на их приход. Юноша посмотрел на бормочущего великана, ожидая, что тот скажет: «Кто это свисает с моего потолка?» и прогонит нахалку в окно. Но Гигер её даже не замечал и, когда Гэп показал на мышь, невнятно выругался.
Через мгновение мышь была забыта, как и слой крошек, и скопившаяся пыль под столами и стульями. На одном из столов между двумя глиняными кувшинами с уксусом лежал череп, столь ужасный, что Гэпу даже не хотелось знать, какому монстру он принадлежал. Но страх юноши заметно поутих, когда он увидел, что это доказательство охотничьего мастерства великана теперь служит пресс-папье для гербария.
Пройдя под развешанными на верёвках одеждами, совсем не похожими на великаньи, они направились в соседнюю комнату. Пол здесь был частично выложен плиткой с красивейшей гравировкой – по-видимому, Гигер в совершенстве владел этим ремеслом; остальная часть пола оставалась земляной. Да, великан был склонен скорее начинать дело, а не заканчивать – плитку уложили явно несколько лет назад.
Стены небольшого коридора увешивали разнообразные рыболовные крючки, светильники, мотки верёвок, какие-то пружины, отчего-то пахнувшие мылом и дёгтем; в углу стояли грубо обрезанные доски. Соседняя комната выглядела более пригодной для жилья.
Великан жестами показал, что здесь его спальня. Прежде чем двинуться вглубь, юноша уставился на сваленные в кучу мешки, которые могли служить кроватью, на множество разных полочек – многие были прибиты к стене – и на беспорядочно разбросанные повсюду кувшины, вазы, мышеловки, подсвечники и кухонную утварь. Тут же находилась большая яма с песком для собак, на случай, если им ночью приспичит. Эта яма, наверное, была самым чистым местом в комнате.
«Вот беда, – подумал Гэп. – У него даже собаки неправильные».
Оруженосец последовал за великаном в соседнюю комнату. Хозяин чувствовал себя не в своей тарелке. Видно, он не привык к гостям и потому не знал, что с ними делать. Гигер растерянно оглядывался, пока его взгляд не наткнулся на чайник на каминной полке. Юноша внимательно посмотрел на поросль разноцветной плесени, украшавшую данный предмет. Его опасения подтвердились, когда великан предложил выпить чаю.
Гэп с отчаянием пытался вспомнить какой-нибудь культ, правила которого помогли бы ему отказаться от распивания чая, но всё же скрепя сердце принял гостеприимное предложение, стараясь не выказать отвращения.
– Тохте! – Великан радостно улыбнулся и проворно зашагал через разбросанные вещи к камину, одновременно жестами предлагая своему гостю устраиваться поудобней. Юноша с сомнением оглядел захламлённый пол.
Пока Гигер занимался приготовлением чая, Гэп вернулся к изучению обстановки. На одной из стен висела карта какой-то незнакомой ему страны; возле другой расположилось множество деревянных копий – к некоторым были привязаны рыболовные лески, – несколько ножей, стрел и даже коса.
Внимание юноши привлёк мешок на полу со сваленными в него трубками. Их там было не меньше двух дюжин самых разнообразных цветов и форм. Жестами оруженосец спросил великана, курит ли он, и нисколько не удивился, получив отрицательный ответ.
Через минуту, к облегчению Гэпа, старый чайник с треском раскололся, и его содержимое шипя разлетелось в разные стороны, поднимая столб коричневого дыма. Великан выругался, потом немного подумал, пожал плечами и предложил юноше следовать за ним в другую комнату, показывая на рот и похлопывая себя по животу.
Оруженосец неохотно пошёл, со страхом предчувствуя, что ему предстоит увидеть или ещё хуже – съесть. Тем не менее комната оказалась сравнительно чистой, и пахло здесь очень даже хорошо.
Еда? Настоящая, приготовленная пища! Как давно он не ел?.. Живот скрутило, и у юноши потекли слюнки, словно у бешеной собаки.
Пол был недавно устлан пахучим сушёным камышом, а достаточно простая обстановка протёрта от пыли. Вдоль стен висели отполированные пчелиным воском полки, на которых красовались аккуратно сложенная посуда и столовые приборы.
Гэпа заинтересовало, зачем великану столько посуды и прочих вещей, если он живёт один. Но как спросить об этом, придумать не мог.
В любом случае, сейчас его больше волновало то, что было разложено не столе. Выпучив от удивления глаза, он рассматривал неимоверное количество пищи, которой на неделю хватило бы всей его семье. В середине стола стоял огромный бронзовый горшок с витиеватыми ручками и серебряным черпаком внутри, от него поднимались завитки пара. В горшке оказалось рагу из оленины, грибов, различных специй, ячменя и даже приперченного вина. Рядом лежали три длинных буханки хлеба, горячих, словно их только что испекли. Тут же стояла недавно откупоренная амфора с вином из бузины, не меньше галлона; а вокруг расположились миски и тарелки со сметаной, малиновым джемом и самыми разными сортами сыра.
Это был завтрак для великана. Но ведь он пробыл на охоте несколько часов, а вся снедь была приготовлена совсем недавно. Если слуга, который, вероятно, и открыл для них калитку, приготовил еду так споро, значит, он действительно хорош. Однако великан не спешил домой и уж точно не намеревался найти под деревом маленького человечка.
Тем не менее за столом было подготовлено место и для оруженосца.
Юноша снова вопросительно взглянул на великана. Тот уже вовсю ел, позабыв про гостя, и Гэп решил последовать его примеру.
* * *
Юноша ещё сидел, болтая ногами, на высоченном стуле, когда Гигер принёс из соседней комнаты очень знакомый предмет.
Это было Колесо Мыслей – небольшой, причудливо украшенный деревянный диск с толстым ободом и короткой ручкой, торчащей из центра; на красивой цепочке, прикреплённой к краю, висел маленький медный шар. Именно такие Колёса Мыслей использовали Несущие Свет в Нордвозе. Великан протянул диск, казавшийся крошечным в его руках, Гэпу, и тот заметил выгравированный на ручке герб Миссионеров.
Оруженосец даже удивиться не успел, как Гигер кивком головы попросил его воспользоваться Колесом. Совершенно сбитый с толку – откуда мог здесь взяться этот предмет? – Гэп всё же повиновался.
Крепко держа диск за ручку, он начал крутить Колесо с помощью медного шарика, как делали жрецы в Нордвозе. Юноша не знал необходимых заклинаний, да и не был уверен, что хотел бы знать. Но как только Колесо пришло в движение, оно начало издавать странное жужжание. Там, у себя дома, Гэп таких звуков не слышал.
Причем звук не был обычным жужжанием, потому что одновременно он вызвал какой-то гул в голове. Гул разрастался и давил, отчего возникло тошнотворное чувство.
За шумом Гэп услышал бормочущий голос великана, повторяющего одни и те же слова на своём непонятном языке. Юноша поднял глаза, но Гигер жестом велел не спускать взгляда с Колеса. Послушно уставившись на диск, оруженосец заметил, как быстро крутящийся толстый обод вдруг побелел.
Глаза юноши расширились от удивления – на ободе стали появляться буквы.
Словно загипнотизированный, Гэп не спускал глаз с Колеса. Было ли это связано с движением диска, своим кручением воздействующим на разум, или с чарами бормочущего великана, – оруженосец понятия не имел. Однако на ободе действительно появлялись буквы, словно выведенные невидимой рукой.
«Вийнех – эскельские буквы. Письмена моего народа!»
Стоило юноше приглядеться, и он увидел: слова тоже были эскельскими. Теперь он мог понять написанное... нет, то, что писалось на глазах.
«...проверяю... проверяю... проверяю...» – гласила надпись.
Гэп на секунду поднял глаза; великан прервал монотонное бормотание и попросил юношу смотреть на Колесо внимательнее. Тогда Гэп заметил, что старые слова исчезли, сменившись новыми:
«...проверяю... проверяю... ты уже читаешь?»
Удивлённый оруженосец опять поднял глаза, и опять ему было указано смотреть на диск.
«...не будет работать, пока ты не прочтёшь сказанные слова. Теперь махни рукой, если всё понял».
«Что происходит?» – с тревогой подумал Гэп. Ему это совсем не нравилось.
«...ну же, не смущайся...»
Юноша неохотно поднял руку и, чувствуя себя полным идиотом, неловко помахал ей. Он тотчас опустил руку вниз, услышав хохот великана.
«...совсем – неплохо, верно?»
– На самом деле плохо, – тихо пробормотал Гэп, но взгляда от Колеса отрывать не стал.
«...оно было дано мне человеком с юга, похожим на тебя, мой стеклоглазый маленький друг...»
«То ли перевод неправильный, – подумал немного раздосадованный Гэп, – то ли великаны ещё те шутники. Стеклоглазый, вот уж сказал!»
«...Пора представиться. Меня зовут Юлфрик, и я – гигер».
– Гигер! – Юноша едва не кричал, ругая себя за недогадливость. Он должен был понять, только увидев великана. Ведь уже слышал это слово. Правда, у него на родине этих существ называли просто – «лесные великаны», из-за нелюбви эскельцев к непонятным словам и недостатка воображения.
Считалось, что гигеры цивилизованны и живут вместе небольшими сплочёнными группами, как люди. Будучи дальними родственниками джойгеров, они всё же не владели магией, как их сводные собратья. Гэп знал только об одном поселении гигеров, которое располагалось в нескольких месяцах пути на юго-запад от Вида-Эскеленда, в непроходимом Крофском лесу далёкого Грендалина.
Грендалин. Конечно! Наверное, именно эта страна изображена на той карте в комнате. Но что Юлфрик делает здесь, во Фрон-Вуду? Да еще к тому же один, если не считать гончих и невидимого слуги? Гостеприимный хозяин, казалось, не вполне подходил под слышанное юношей описание этих живущих племенем великанов.
Гудение Колеса изменилось, стало пронзительнее, добавился какой-то визг. Оруженосец взглянул на диск.
«...не боо-сся сбаак, нни неее трооннт таббе елли нее трроннт ихх...»
Что-то пошло не так. Кровь в голове Гэпа начала пульсировать, а буквы на ободе стали хуже, чем почерк Нибулуса. Юноша наклонился ближе, всматриваясь в крутящийся диск.
«...нн'пох... да грунн ту фен хи помаккс...»
Визг перерос в громкий вой, пронзая мозг Гэпа, словно раскалённым вертелом. Юноше стало плохо. Юлфрик схватил оруженосца за запястье и, мягко направляя его руку, выровнял Колесо.
«...Нужно держать его вертикально, иначе колдовство не сработает. Извини, следовало сказать раньше. Но у меня не было возможности поупражняться в этой чаще...»
– Тогда почему ты здесь? – спросил Гэп. – И кто дал тебе эту штуковину? Я прежде ничего подобного не видел.
Юлфрик покачал головой и забрал Колесо из рук юноши. Он начал сам крутить диск, считывая то, что говорит оруженосец.
«...э-э... Привет... Это... Меня зовут Гэп. Гэп Реднар... э-э... Я из... ты понимаешь мои слова?»
Юлфрик энергично кивнул, и широкая улыбка осветила его лицо. Великан не отрывал глаз от Колеса. Ему явно нравилась такая беседа.
* * *
Несомненно, это был самый странный разговор в жизни юного эскельца. Сначала они оба – и человек, и великан – представились под мерное гудение диска. Юлфрик говорил на своём странном языке, а Гэп читал появляющийся на ободе Колеса Мыслей перевод. Потом они менялись местами, и рассказывал уже юноша.
Оруженосец обратил внимание, что гул был более сильным, когда письмена читал великан; к тому же в глазах гигера отражался красный свет, а в его собственных, судя по отражению, – белый. По-видимому, разные языки «светились» разными цветами. Игрушка оказалась очень захватывающей, и никто не хотел прекращать разговор.
Как понял юноша, Колесо подарил Юлфрику проходящий мимо миссионер Куны из Вида-Эскеленда – в знак благодарности за гостеприимство. Этот предмет являлся идеальным «инструментом торговли», ведь каждый купец нуждается в искусном переводчике, чтобы общаться с дикарями из дальних стран. Гэпа удивила щедрость жреца, просто так отдавшего подобное сокровище. Или двенадцатифутовый великан со сворой прожорливых гончих был более напорист, чем говорит? И зачем живущему в одиночестве Юлфрику Колесо, если нет возможности его использовать? Бедный великан, наверное, всё это время ждал возможности испытать игрушку.
Но настоящее чудо заключалось в другом: два таких неразговорчивых существа, как Гэп и Юлфрик, вдруг преобразились в восторженных собеседников.
Правда один раз их приятная беседа была прервана. Любопытный оруженосец решил проверить, что будет, если покрутить диск в другую сторону. Белое сияние обода неожиданно стало чёрным, а гул сменился громким страшным рычанием. На Колесе возникли красные древние письмена:
«Заживо сдери с великана кожу! Ну же, ты хочешь...»
Гэп быстро начал вертеть диск в правильном направлении, изо всех сил стараясь не замечать красноватый пар, идущий от Колеса.
* * *
Юлфрик был настоящим затворником. Он почти ничего не сказал о причинах, побудивших его оставить свой народ и обосноваться в этих странных и, по общему мнению, ужасных лесах в тысячах миль от дома. Великан предпочитал говорить о настоящем, а не о прошлом, и Гэп, видя его уклончивость, не стал настаивать. Отшельник жил здесь в компании своих гончих, а его единственными визитёрами, не считая миссионера Куны два года назад, были изредка забредавшие в эту глушь «лесные странники».
Они, как понял взволнованный юноша, были похожи на легендарных баронов-охотников из Грендалина – самых любимых Гэпом героев легенд. Обычно – полги, изредка люди, тассы и даже хогеры, они отличались непревзойдённой выносливостью, более того, жестокостью и корыстью. Одновременно исследователи, солдаты и звероловы, бароны проникали в самую чащу диких лесов по рекам и там, где было необходимо, волоком тащили свои лодки к другим потокам, спали всегда под открытым небом, даже зимой. Какие отношения сложились у Юлфрика с этими людьми, он не сказал. Но если великан смог настоять на своём при встрече с ними, то он явно не так прост, как кажется.
Юноша почувствовал себя чрезвычайно маленьким и ничтожным. Он и вправду был очень маленьким. Сидя на краешке огромного стула, Гэп думал, как здорово, что во время разговора приходится смотреть на диск, а не в глаза великану.
– Те блюда, которые мы ели? – спросил оруженосец, прихлёбывая чай, неожиданно появившийся перед ними на низеньком столе. – Это Хилдеред?
Юноша уже давно хотел расспросить о невидимом слуге, открывшим им калитку и приготовившим еду, которая, возможна, спасла ему жизнь. Он почти вырвал Колесо из рук Юлфрика, желая побыстрее прочесть ответ.
«...Нет, это был завтрак. Мы не едим Хилдереда...»
Гэп посмотрел на великана, прищурив глаза. Он не понимал, то ли дело в переводе, то ли у гигера своеобразное чувство юмора.
«...Хилдеред всегда рядом, если нужен. Он вокруг нас, но его невозможно увидеть...»
Юноша так и не получил ответа на свой вопрос. Он хотел еще расспросить о Хилдереде, однако Юлфрик настоятельно попросил юношу рассказать о том, как он сюда попал.
Гэп подождал, пока великан начнёт крутить диск, но едва начал свой рассказ, как тут же замолчал. Что он может сказать?
До сих пор все его мысли были сосредоточены на одном: как выжить, как раздобыть света, тепла, воды, еды и не быть разорванным на части подземными созданиями хаоса. Только сейчас, сидя за толстыми каменными стенами в полном всяких безделушек доме великана, обсохший и накормленный, юноша вспомнил о своих спутниках и о цели похода.
Где они сейчас? Стали жертвами Ним Кэдог и её ужасных слуг? Или им каким-то чудом удалось спастись? Если так, то что произошло с ними потом? Ведь эти земли полны опасностей...
Сильное чувство одиночества обрушилось на Гэпа; всё пошло не так, едва он был оторван от отряда. Нежданные и нежеланные слёзы наполнили глаза. Оруженосец опустил голову вниз, делая вид, что устраивается поудобнее, прежде чем начать рассказ. Он ни за что не должен показать этому дикому лесному великану свою слабость.
Неожиданно голова закружилась. Юноше стало очень плохо, дрожь пронзила тело.
Жар, истощение и тяжёлая пища после столь долгого голодания доконали его, не говоря уж о невесёлых мыслях, касающихся бывших спутников. Великан удивлённо посмотрел на Гэпа, ожидая волнующую историю, но вместо этого увидел лишь маленького тщедушного человечка, покачнувшегося на стуле.
Бесполезно. Юному эскельцу сейчас было не до напускной храбрости. Мир перед его глазами завертелся быстрее, чем Колесо Мыслей, юноша завалился назад и потерял сознание.
* * *
Не зная того, Гэп проспал целых два дня. Всё это время он лежал свернувшись, никем не потревоженный, на том же самом кресле, во сне излечиваясь от слабости и истощения, а гигер ни разу не заглянул сюда. Юноша остался в комнате один и вскоре был забыт, как та летучая мышь.
Проснувшись, Гэп обнаружил, что чист, так чист как не был уже чёрт знает сколько времени. Даже одежда оказалась выстиранной, высушенной и вновь одетой на него во время сна, хотя пахла псиной, а местами к ней пристали собачьи волоски – по-видимому, Шлёпп ложился рядом.
На столе его поджидала миска с густым, пахнущим лекарством, мясным бульоном, таким горячим, что от него шёл пар.
«Хилдеред», – подумал юноша, перво-наперво хватая миску.
Когда он наконец встретился с Юлфриком снова, лесной великан поначалу уставился на него в полнейшем недоумении, словно не понимая, что этот маленький человек делает в его доме. Потом вроде вспомнил и некоторое время решал, как поступить с юношей.
В итоге они снова устроились рядом с Колесом Мыслей, и Гэпу пришлось вернуться к рассказу о своих приключениях. Всё в юноше жаждало забыть о происшедшем, он хотел только одного – каким-то образом вернуться домой. Бесчисленные мили, отделяющие его от родных краев, заставляли почувствовать себя глубоко несчастным, а рассказ мог только ещё больше ухудшить настроение.
И все же Гэп чувствовал, что обязан этому странному существу, спасшему ему жизнь. Да и выбора, похоже, не наблюдалось. Неуступчивый великан не станет терпеть слабость. Долги необходимо возвращать, и юноше, подобно странствующим менестрелям, придётся отрабатывать ужин.
«Только нельзя ему рассказывать про поход, – повторял Гэп сам себе, когда великан начал крутить диск – Иначе Финвольд убьёт меня, если он ещё жив».
Рассказ начался, и оруженосец тотчас понял, как трудно будет объяснить свое появление здесь, не упоминая о походе. Он не раз пытался обойти эту тему, но не мог придумать правдоподобной причины, побудившей его путешествовать в одиночестве по диким краям. В результате, после долгих колебаний и нескольких неудачных вступлений, из-за которых Юлфрик хмурился и начинал нетерпеливо трясти Колесо, Гэп решил рассказать всю правду. Кроме того, юношу нисколько не радовала необходимость врать тому, кто спас ему жизнь.
Но когда он начал рассказывать, то правда показалась совершенно нелепой. Какие-то знамения, жрецы, пеладаны, повелитель рогров, о котором великан никогда не слышал... А цель похода? Убить то, что давно мертво! Вот случай с Ним Кэдог звучал правдиво, да только становилось непонятно, как юноша ухитрился добраться сюда, в чащу Фрон-Вуду. Как объяснить, если Гэп сам не знал, что произошло?
Закончив свой рассказ – целая эпопея, способная посрамить самых известных скальдов Нордвоза хотя бы потому, что была правдой, – юноша подумал: с таким же успехом он мог бы и соврать.
Люди, если и утруждали себя выслушать Гэпа Реднара, а это случалось нечасто, всегда считали, будто он выдумывает или сам не знает, о чём говорит. В минуты сильнейшей досады юноша частенько гадал, что случится, окажись он перед самыми великими профессорами математики и заяви: «1 + 1 = 2»? Точно не поверят. И все эти умнейшие люди замечутся в панике, не понимая, почему основы математики вдруг ушли у них из-под ног.
К удивлению оруженосца, Юлфрик ему поверил. Он спокойно сидел в кресле, небрежно читая слова на ободе, кивая время от времени. Иногда ему даже становилось скучно, и великан рассеянно глядел по сторонам.
Хотя одно место в рассказе пробудило в нём неподдельный интерес: упоминание шахты, выходящей в лес. Юлфрик явно знал о ней и внимательно читал описание юноши. Когда же Гэп перешёл к своей встрече с живой слизью, великан уверенно кивнул и протянул оруженосцу диск.
«...Иикра...», – объяснил гигер, задумчиво уставившись в одну точку.
«...Живая экзема... сочленение мёртвой расплавленной плоти... злобное выделение порождённой преисподней слизи, извергнутое из самых тёмных глубин самого Зла...»
– Да, наверное, – неуверенно продолжил ошеломлённый Гэп. Он даже не знал, что удивило его больше – великан или Колесо.
«...Тошнотворный Ночной Кошмар... – продолжил великан, увлёкшись. – ...Пир Мерзости, Истинно Сочащаяся Ядом Язва... собственно, блестящая лужа гноя...»
Юлфрик откинулся назад и улыбнулся, позволяя своему гостю продолжить. Таким довольным Гэп видел его во второй раз. Юноша почувствовал, что ручка Колеса сейчас была очень горячей. Он отдал великану диск, чтобы продолжить историю.
Теперь Гэп рассказывал о том, как спасся из шахты, как бежал через лес, о жаре, слепоте, голоде – всё вплоть до самой встречи с гигером.
Колесо остановилось. Юлфрик молчал. Гэп неловко покрутился на стуле. История получилась хорошая, точно. Он видел по глазам великана, что ему понравилось. Но если юноша ждал похвалы, то зря. Хотя Юлфрик выглядел задумчивым, произвести на него сильное впечатление было нелегко.
Почесав поросшую жёстким волосом левую подмышку, гигер снова передал Колесо оруженосцу и сразу перешёл к сути.
«...Итак. Ты сейчас один, безнадёжно заблудился и не знаешь, как поступить дальше, верно? Ты хочешь, чтобы я тебе помог?..»
Гэп дважды кивнул. Великан определённо говорил напрямик, не пытаясь смягчить слова.
«...вопрос в другом. Ты попытаешься найти своих друзей, отправишься дальше самостоятельно или вернешься домой?»
Разум словно оцепенел, жар начал потихоньку возвращаться. Гэп видел перед собой только маленькие вийнехские буквы, появляющиеся в свечении крутящегося обода. Они стояли перед глазами, затмив собою белый свет.
Что ему теперь делать?
До сих пор юноша думал только о выживании. Он и не хотел больше ни о чём думать. Но великан не даст ему уйти от ответа.
Продолжить поход самому? Ну уж нет! Может, Юлфрик с этим и справился бы, но он? Разыскать друзей? Ради бога, да они наверняка мертвы... А если и живы, есть ли шанс с ними встретиться? Его никогда не посвящали в подробности маршрута. Да, они направляются в Мист-Хэкель, город среди Дождевых равнин, а Фрон-Вуду находится где-то к северу от Дождевых равнин. На северо-востоке? Северо-западе? Даже если он сумеет добраться до этого города, встретит ли он там своих спутников?
Нет, они точно мертвы. А если и живы, то отправились дальше без него.
Решение было принято: он вернется домой.
Какое невероятное облегчение! Какое сладкое чувство свободы! Наконец он может пойти домой. Подступающий жар тут же исчез. Юноша почувствовал себя таким счастливым, как ни разу за всё время его ужасных злоключений.
Но что дальше? Несмотря на обретённую свободу, ещё надо как-то добраться до дома. Нужно накопить сил, разработать самый удобный маршрут, запастись едой...
Нельзя оставаться у великана слишком долго, это ясно. Юлфрик позволит ему передохнуть, а потом отправит восвояси, снабдив едой. Да и за это надо чем-то отплатить.
– Проблема, – смущённо произнёс Гэп.
Юлфрик, по тону поняв, о чём думает юноша, кивнул. Откинувшись назад, великан принялся грызть грязные ногти, задумчиво изучая маленького человека.
Через некоторое время он заговорил:
«...Со мной не впервой случаются такие вещи. Разные странники бредут через лес, распугивая дичь и прячась от моих гончих. Голодные, больные, нуждающиеся в проводнике. И только Юлфрик помогает им... Что ж... такое случается...»
Гэп покраснел и кивнул, соглашаясь. Он стыдился взглянуть великану в глаза.
«...Там, откуда ты пришел, нет лесов?..»
Юноша растерянно посмотрел на великана.
«...Тот последний человек, которого я подобрал, был тоже эскельцем...»
Оруженосец вопросительно показал на Колесо.
«..Да, миссионер. Он не представлял, что делать дальше...»
– Не знаю, – ответил Гэп. – Действительно не знаю. Просто совпадение. Вида-Эскеленд – ближайшая цивили... нет, населённая страна. Может, среди нас больше путешественников... или идиотов.
Юноша замолчал, испытывая сильную жалость к этому нескладному и несгибаемому существу перед собой.
– У нас есть леса, но в них больше почти никто не ходит, – добавил Гэп, в безнадёжной попытке оправдать человеческую слабость.
Юлфрик потёр нос, вырвал из него несколько волосков, потом так долго чесал брови, что на плащ посыпались хлопья кожи и белые клещи. Великан пытался что-то вспомнить.
Немного погодя он встал и поманил Гэпа за собой.
«...Пойдём. Он кое-что оставил. Я покажу тебе...»
Они вошли в соседнюю комнату – «для гостей», так перевело это слово Колесо. Здесь стояла грубо сколоченная кровать, едва присыпанная соломой, которая скорее напоминала стойло в хлеву, а рядом примостился табурет всего о двух ножках. Третья ножка был изъедена до основания какой-то зловредной плесенью, и её место заняла стопка книг. Грязные и отсыревшие, они явно видали лучшие времена.