Текст книги "Равновесие невест (СИ)"

Автор книги: Даша Пар

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 27 страниц)

Глава 6. Взмах крыльев

Артан оставил семью в ложе Зелёного дома, а сам направился к королю. Ему не хотелось быть с ними сегодня, так как действительно неприятно слушать о достоинствах Мирты и как было бы здорово, если бы они сошлись. Разумеется, родные понимали – всё зависит от дара зелёных драконов, но не могли не говорить об этом. Ведь дети Артана вырастут в столице рядом с другими детьми аристократов. А это связи и полезные знакомства. Выгодно для семьи.

Поэтому он выдумал предлог и разместился в королевской ложе на ступень ниже самого короля, который с самого утра уже был на месте и занимался планированием и обсуждением деталей дня с личным секретарём Богартом, парнем из простолюдинов, серым драконом. Он добился такого успеха благодаря выдающемуся уму и успешной учёбе в Королевской академии общих наук. По традиции там выделялась стипендия для одарённых ребят с шансом получить работу в государственном аппарате. Богарт оказался лучшим и десять лет назад его взял к себе в помощники король. А поскольку парень был сиротой, то такая честь сделала из него самого преданного секретаря, весьма ревностно охраняющего секреты повелителя.

– Проклятые подводники, – бурчал под нос Никлос, разглядывая список послов. Удивительно что их возглавит Сэлавелия, любимейшая дочь подводного короля Агондария. План изменился в последнюю минуту и новый состав указывал, что разговор пойдёт о чём-то более важном, чем новый морской путь. – А Верховная уже здесь?

– Да, она разместилась в Нимфеуме, – кивнул секретарь. – С ней двое шелки и она в благостном расположении духа.

– Значит что-то затеяла, – почти обречённо выдавил Ник, прикрывая глаза рукой. Он сильно не любил эту шебутную Верховную шелки. Она была вдвое старше него, а вела себя как маленькая девчонка. Любила капризничать и проказничать. Её подданные наоборот олицетворяли собой чистую невозмутимость, ледяное хладнокровие как и подобает потусторонним существам. Их рождение – смерть живой девушки. В этом суть утопленниц.

– Я отвлеку её, как всегда, – вмешался Артан, широко улыбаясь. Ему нравилась новая Верховная – предыдущая была слишком старой и всем стало легче, когда она растворилась в речном песке, обретя вечный покой.

Тем временем, трибуны заполнялись. Прибывающие семьи подходили к королю на поклон, выказывая своё почтение, а те родители, чьи дочери сейчас поднимались на площадку, удостаивались пары ободряющих слов от повелителя. Родители Кирнан даже расположились в соседней ложе, чтобы у девушки было больше шансов покрасоваться перед Никлосом.

К королю подошёл и Брошин Адегельский со своими внуками, а вместе с ними и Алиста с Кристаном Винцель. Парень держался в стороне от Деяна и Тьена, учившихся на последних курсах Военной академии, и по виду был не в восторге от отцовских родственников. А вот кэрра Алиста сияла от счастья – будто все её мечты сбылись.

И это походило на правду – гардероб женщины обновился, сегодня она блистала в расшитом серебром бутылочного цвета платье с утягивающим корсетом и пышной юбкой. В волосы вплетены серебристые ленты, а на открытой груди покоилось фамильное украшение. Однако на пальцах уже появилось несколько серебряных с чёрными драгоценными камнями колец поверх шёлковых серебристых перчаток. Всем видом, женщина показывала, что благородное семейство Адегельских приняло её как вдову их отпрыска. Что значит – она и её дети под защитой влиятельного военного рода.

Выказав своё почтение, Брошин собирался уже увести семейство, но был остановлен королём, а Артан внезапно обратился к Кристану:

– Я слышал, кэрр Кристан, вы поступаете в академию? На какой факультет?

– Пока общая программа, – смутившись, ответил парень. – После первой сессии, будет решено к какому виду службы я пригоден.

– Поступаешь по моей стипендии, не так ли? В этом году у тебя четверо соперников, включая моего племянника, ты готов к такой конкуренции? – немного ёрничая, продолжает спрашивать Артан, испытующе разглядывая Кристана.

– Я уверен в своих знаниях и способностях, кэрр Артан Гадельер. И приложу все усилия, чтобы получить стипендию. Это мечта всей моей жизни – попасть в Военную академию и служить нашей родине, – с прорезавшейся ледяной твёрдостью, ответил Кристан, расправляя плечи и с вызовом глядя на посерьёзневшего Артана. Его мать осторожно посмотрела на сына, испугавшись резких и чётких слов. Она всё ещё видела в этом двадцатилетнем пареньке своего ребёнка, а не взрослого мужчину.

– Достойный ответ, – вмешался король. – Надеюсь, ты окажешься действительно таким, как о себе говоришь.

Парень кивнул, а после глубоко поклонился и всё семейство, за исключением Брошина, сошло с помоста, отправляясь в своё ложе.

– Жаль, что его крылья не окрасились серебром, – сказал кэрр Адегельский, провожая их взглядом. – Из него получится отличный военный. Лучше, чем отец.

– Талантливый дракон нигде не пропадёт. Даже если его крылья зелёного цвета, – веско ответил Артан, с прищуром глядя на Брошина. Один из сыновей старика должен был стать адъютантом Рупера Свенского, но тогдашний маршал нарушил устоявшуюся традицию и взял к себе мальчишку с улицы. Это не понравилось Адегельским, но им пришлось проглотить обиду. И это читалось в глазах Брошина.

– Посмотрим. Иногда кровь решает лучше, чем кажется, – кисло ответил он, а затем обратился к королю: – Ваше Величество, у вас есть ко мне вопросы?

– Да, я хотел ещё вчера обсудить ваш интерес к дочерям Алисты. Они ожидаемо будут зелёного цвета, но вы пригласили их. С какой целью?

– Я планирую женить одного из внуков на девице Гадельер, – спокойно ответил он. – Получится хороший брак, ведь один из них по окончанию Академии отправится младшим послом в заокеанское Верское княжество. А туда высылают только женатых мужчин.

– Но ведь девицы с изъяном? – почти деликатно заметил Никлос, тем временем отпуская притомившегося секретаря и подзывая слугу с подносом охлаждённых напитков. – Почему именно они?

Брошин слегка нахмурился. Ему не нравилось так долго стоять на месте. И глядеть на короля снизу вверх тоже не добавляло уверенности. Как и скопившееся в отдалении количество аристократов, пытающихся услышать, о чём же так долго король говорит с ним.

– Именно из-за изъяна, – проницательно воскликнул Артан, даже хлопнул в ладони от своей догадливости. – Для отборочной комиссии важно быть уверенными в благонадёжности послов. А что может быть надёжнее влюблённого в свою жену мужчины? Он не загуляет с местными красотками. А рождённые дети ещё больше укрепят семейные узы. Далеко смотрите, кэрр Брошин.

– Но немного промахнулись. Ведь вы рассматриваете теперь только Селесту? – добавил король, делая приличный глоток лёгкого вина. Глянув на замерших аристократов, а после посмотрев наверх, в сторону площадки, куда вот-вот должны подняться девушки, он взмахом руки отправил семейства по местам. Разговор был важнее, чем их приветствия.

– Как только узнали, что Калиста не унаследовала дар, да.

– В таком случае, рекомендую рассмотреть другие кандидатуры или вовсе оставить надежду на этот изъян, так как тот, кто женится на Селесте, не покинет пределов королевства, а наоборот – отправится к ней на родину. И скорее станет нашим послом к эльфам.

Артан дёрнулся от этих слов, хоть и знал о планах короля. Ему претила сама мысль, что Селесту рассматривают только как дополнение к этой миссии. И король не думает о ней, как о личности. А ведь она не просто девица на выданье. В ней есть нечто диковинное…

– Я буду учитывать ваши пожелания, Ваше Величество, – учтиво поклонился Брошин, и взмахом королевской руки был отправлен обратно.

Теперь в королевское ложе вернулись ближайшие соратники, включая благодушного Врана с женой Пиеттой, а также Винелия Барбская, которой король явно благоволил, дозволяя организовать приём дочери подводного короля.

Над трибунами засверкали сотни маленьких зеркал, направленных в сторону дворца и усиленных магией, чтобы невесты почувствовали поддержку близких. Король посмотрел наверх и увидел на краю площадки Астерию Брунцкую, ожидающую его приказа. Он вскинул руку и над трибуной вспыхнуло ярко-белое пламя:

– Да начнётся Равновесие невест! – голос короля мощным рыком зазвучал на всех площадках королевства, знаменуя начало самого главного весеннего праздника.

Аристократы захлопали и затопали ногами, их голоса зазвучали по-звериному, а на лицах расцвели довольные улыбки. И тогда король, единственный, кто отчётливо видел происходящее на площадке, поднял руку и щёлкнул пальцами, погружая трибуны в напряжённую тишину. А герольд, стоявший в специальной боковой нише над сценой, хорошо поставленным голосом объявил:

– Кэрра Кирнан Грацбурская!

И в тот же момент сверкающей вспышкой в небесах раскрылся дракон.

– Цвет крыльев – синий! – дополнил он и на трибунах раздался ответный рёв.

Дева-дракон удивительно-красиво заложила вираж вокруг башни, следом взмыла в самую высь и камнем рухнула вниз, входя в крутое пике.

Амфитеатр, где расположились зрители, находился на некотором удалении от дворца, но так, что все трибуны включая центральное ложе смотрели на сцену, за которой начинался малый парковый ансамбль, над которым и находилась самая площадка, поэтому получилось, что драконица вышла из пике чётко напротив аристократов. Она с изяществом сложила крылья и ловко приземлись на широкую сцену, освобождённую от всех театральных конструкций. Когтями вспоров каменный пол, драконица опустилась на все четыре лапы, выгнула спину и издала пронзительный победоносный рёв. Но без пламени. Огнём она не была одарена, отчего фыркнула, постепенно сворачиваясь как змея, становясь маленькой худенькой девушкой, с трудом устоявшей на ногах.

Её комбинезон совсем не пострадал, а лицо осталось чистым и красивым. Она отдышалась, выпрямилась и с достоинством поклонилась перед аплодирующими благородными. Подбежавший служка помог девушке спуститься вниз и проводил в ложе к счастливым родителям.

– Блестящее исполнение, кэрра Кирнан, – доброжелательно сказала Никлос, оглаживая колючую щетину и с удовольствием разглядывая девицу, открывшую свою суть. В её глазах зажегся огонь, она почувствовала зверя в себе и теперь знала, на что способна. Эта уверенность легко переходит в самоуверенность, поэтому её ответ был:

– Я всегда готова повторить это удовольствие, Ваше Величество. И с радостью разделила бы счастье полёта с будущим мужем, – и девица обворожительно улыбнулась, присаживаясь на свободное кресло и поднимая с подноса слуги бокал охлаждённого вина. Королю понравилась её откровенность, поэтому он отсалютовал ей своим бокалом и они вместе выпили.

Только мать Кирнан, кэрра Арава мелко выдохнула, до боли сжимая запястье дочери, оставляя глубокие синяки. Позже девушка будет серьёзно наказана за свою дерзость, но на людях женщина сохраняла достоинство и лёгкую улыбку на губах.

Герольд объявил следующую драконицу. И Равновесие продолжилось. Девицы сменяли друг друга, свершая первый полёт, оглашая окрестности звериным рыком, показывая цвет крыльев и красуясь в небеса. Не у всех получалось хорошо. Кто-то падал, не долетев до сцены, кто-то путался на подлёте в крыльях. Одна желтокрылая девица как мешок картошки рухнула прямо по центру амфитеатра и в такой же позе обратилась – попой к зрителям. С трудом поднявшись, заулыбалась счастливо и подняла большой палец вверх, вызвав дружный смех на трибунах и даже улыбку на лице короля. Отряхнувшись, она спустилась вниз и, немного прихрамывая, отправилась к своим близким.

Словом, всякое случалось на Равновесии. И смешное, и грустное – одной из девиц прямо на сцене был сделан выговор канцлером Враном Грацбурским – её обвинили в превращениях до Равновесия, а представленные канцлером доказательства не оставили шанса – девицу дисквалифицировали, что автоматически лишило возможности выйти замуж за пределами дома. А может и вовсе оставило в старых девах.

Король не стал вмешиваться, хоть кэрра и смотрел с отчаянием и мольбой, но закон есть закон. Первое превращение как зеркало души и тела. Никто из аристократов не знает, но король видит больше, чем они, когда смотрит на трансформацию дракониц. Он видит, есть ли в них звериный изъян, который нельзя допустить до видных членов королевства. Та девица, в которой преобладает зверь, будет под благовидным предлогом выставлена из дворца и отлучена от благородных семей. И… даже больше. Короли связывали женское естество, чтобы не плодились дети с изъяном. Делалось это на протяжении веков, поэтому сейчас таких девушек почти не встречалось среди старой аристократии. Но бывало среди молодых.

И именно это он увидел в роскошном красном драконе, выдавшем длинную огненную струю в небесах. Тёмное начало превалировало в кэрре Анке Асколь, а значит её судьба решена, несмотря на живое обсуждение среди молодых женихов королевства и самодовольных улыбок старших сестёр Анки.

Только Артан знал об этом королевском досмотре и видя, как скривился друг, цокнул языком, с сожалением глядя на ликующую девушку, сходящую со сцены под оглушительные аплодисменты.

– Жаль, такая талантливая, – негромко проговорил он, чтобы услышал только Никлос.

– Чем больше зверь даёт, тем больше забирает, – также тихо ответил король, сжимая плечо друга. – Увы, но тут ничего нельзя сделать. Она обречена.

И вот настал момент, которого так ждал Артан. Стоило только герольду начать произносить имя Мирты, как сверху раздался будто взрыв, а следом рёв – и зелёный камень ринулся к земле, на полпути собираясь в кучку и выруливая обратно в небо.

– Потрясающе! – ошеломлённо воскликнул канцлер и дружелюбно ткнул в плечо Артана: – Твоя племянница обратилась прямо на площадке, ну что за чудо! Великолепное в этом году Равновесие!

Арт с искренним изумлением рассматривал полёт Мирты, возвращающейся из окружного облёта над лесом. Она легко держалась в воздухе, и в сравнении с другими драконицами, чутко чувствовала воздушные потоки и справлялась на отлично. Арт хотел обратиться к Нику, обернулся и увидел, как из-ниоткуда появившегося Томара Бай, который что-то нашёптывал королю с важным выражением лица.

– Даже так? – воскликнул повелитель и непередаваемая череда эмоций прошлась по его физиономии. – В любом случае, скоро узнаем прав ли ты и если да… святая Клэрия, это многое изменит. Да вообще всё!

– Всё в порядке? – обратился к нему насторожившийся Вран, переглядываясь с Артаном, но король отмахнулся. Он предложил магу занять свободное кресло, а сам погрузился в размышления. Да так, что довольно рассеянно отреагировал на безупречное превращение Мирты, даже не услышав, как Артан высоко отзывался о племяннице.

Никлос поглядывал наверх и хмурился всё больше. И только Томар видел, как вокруг него собирается невидимый нориус, щупальцами расползаясь во все стороны. Он вынырнул из раздумий только после очередного изумлённого выдоха толпы: предпоследняя драконица оказалась с серебряными крыльями, а не с зелёными.

– Об этом Равновесии будут говорить и годы спустя, – задумчиво протянула Винелия Барбская, прикладываясь к бокалу с вином. Она впервые сидела в королевской ложе и ни на минуту не могла расслабиться, обдумывая культурную программу для молодой подводной принцессы и делая заметки в свой блокнот.

– Не годы – десятилетия, – хмыкнул Никлос.

Тем временем небо полностью заволокло пока ещё не густыми тучами. Спустившаяся драконица, покрасовалась на сцене, демонстрируя прелестный окрас крыльев, а потом плавно превратилась в очаровательную раскрасневшуюся девицу, выполнившую идеальный реверанс.

Она обратилась к королю со словами:

– Ваше Величество, правом дарованным цветом крыльев, прошу дать разрешение на смену родовой фамилии и перейти в дом отца под крыло кэрра Брошина Адегельского, – чётко заученным голосом выдала она в полной тишине.

Король недолго держал паузу. Он уже получил молчаливое согласие главы Серебряного дома.

– Это твоё право, кэрра. Отныне ты не кэрра Калиста Винцель, теперь твоё имя – кэрра Калиста Адегельская. Судьбой твоей распоряжаться будет глава Серебряного дома – кэрр Брошин Адегельский, твой дед.

Девушка выполнила ещё один глубокий поклон и с поддержкой служки спустилась вниз в тишине пройдя в ложу серебряных драконов, мимо побелевшей матери и застывшего брата. Она опустилась в кресло между Деяном и Тьеном, которые по очереди обняли новообретённую серебрянокрылую. Брошин что-то довольным голосом сказал ей и она заулыбалась, кивая в ответ. Только мать и брат не смотрели на девушку, будто её и не было. Для них случившееся хуже, чем предательство.

– Кэрра Селеста Винцель! – объявил герольд и король подался вперёд.

– Что за?.. – воскликнул Артан, вскакивая с места.

На их глазах девица падала вниз – словно её столкнули с площадки. Ни звука не доносилось сверху, а она всё падала и падала, и Никлос молниеносно потянул щупальца тьмы к ней, но не успел: тело девы пропало, сменившись драконьей тушей, выходящей из вертикального пике, обратно к небу да с таким мастерством, на которое и не каждый опытный мужчина способен. Но не это поразило придворных, вызвав шоковую тишину и обречённый выдох Томара.

– Цвет крыльев… белый! – запнувшись, выговорил герольд, но никто не услышал побледневшего беднягу, все провожали взглядом стремительно удирающую в сторону крутых скал драконицу.

– Лети за ней, Арт, – резко выдал Никлос. – Не дай ей покинуть территорию королевства, слышишь? Верни её!

– Ты знал?! – огорошено спрашивает он и без ответа понимает – да, узнал от Томара. И пока на трибунах нарастал озадаченный и почти испуганный шёпот, он вышел из ложи и, спустившись к сцене, легко превратился в зелёного дракона, стремительно взлетающего в небо и отправляющегося за ней.

– Да уж, – канцлер выудил из внутреннего кармашка пиджака небольшую флягу и сделал очень приличный глоток. – Такого Равновесия не было никогда.

А со стороны серебряной ложи донеслись первые крики назревающего скандала.

* * *

Артан не сразу увидел крылья Селесты. Белая чешуя сливалась с облаками, пряча обладательницу. Только поднявшись выше плотной пелены, он заметил неуверенную фигуру, пытающуюся удержать высоту. Теперь она двигалась с неловкостью новичка, или как оленёнок, впервые вставший на ноги. Взмахи крыльев без ритма, головой вращает из стороны в сторону, и забавно водит хвостом, будто пытаясь идти, а не лететь. Драконица ничего не видела вокруг, но явно летела не в пустоту, так как вдруг нырнула вниз, скрывшись в молочных тучах, а когда Артан последовал за ней, то увидел, как чётко девушка летела в сторону небольшой гавани, формой напоминавшей женское лицо. Эта гавань была окружена высокими неприступными скалами, и имела ровную береговую линию, достаточно широкую, чтобы на неё мог сесть дракон. Однако Селеста промахнулась и плюхнулась в воду у самого берега.

Чуть ускорившись, Артан опустился на галечный песок, легко меняя шкуру на человеческую плоть. После звериной плотности и мощи, ему было жарко, и он расстегнул верхние пуговицы рубашки, ощущая, как плотно сдавливал шею воротник. Закатал рукава, сбросил ботинки и скинул носки, с удовольствием погружая разгорячённые пальцы в прохладный песок. Завернув штанины брюк до колен, всунул руки в карманы, и только тогда посмотрел перед собой.

Селеста тоже уже успела превратиться в человека. Но не так удачно, как он. Она стояла на карачках по колено в море и усиленно отфыркивалась, наглотавшись солёной воды. Комбинезон разошёлся чётко по шву вышивки на спине и плечах, отчего верхняя часть держалась на честном слове. Коса расплелась и волосы висели сосульками, частично уходя под воду. Ей никак не удавалось подняться, пока Артан не поспешил на помощь и с лёгкостью не вытащил на берег, усаживая на ровную поверхность и растирая плечи. Она дрожала. Но не от холода.

Страх. Первый полёт. Оголённый нерв превращения. Раскрывшийся зверь… Всё это смешалось в тугой канат и каждая мысль натягивала его всё сильнее и сильнее.

Артан молчал. Он знал, любое слово сейчас – неправильное. Она должна сама решиться. Посмотреть на него, отбросив спутанные волосы с мокрого лица.

А пока он держал её в объятиях, грея как дитя, зная, что тепло – то единственное, что способно ослабить узел внутри её сердца.

– Я знала. Давно уже знала, что так будет, – всхлипнула Селеста, слегка запнувшись на первом слове. Девушка погрузила пальцы в гальку, сжала в кулак и расслабилась. Она всё ещё смотрела прямо перед собой, не решаясь встретиться глазами с Артаном. Но и не пыталась высвободиться. Ей давно уже хотелось выговориться.

– У нас нет такого разделения между аристократами и простолюдинами. Мы с деревенскими детьми росли вместе. Играли, ходили в школу, учились управляться с хозяйством. Гонять коз, готовить на костре, собирать урожай и ходить в лес за грибами и ягодами. Когда все живут в бедности, границы размываются. Только с годами, мы отделились, когда для них учёба превратилась в ежедневную работу, а мы стали учиться чему-то совсем для деревенских непонятному. Но дружба так не сходит. Как и соперничество, – она шмыгнула носом и, отряхнув пальцы, заправила первую прядь за ухо. – Соседский мальчик всё бахвалился, что забирался на утёс на границе территории эльфов, и мол прямо на нём растут цветы мальвинки. Особенные эльфячьи цветы, которые ценятся своими лечебными свойствами и за которые торговцы на рынке готовы платить золотом. Он всё говорил об этом, что видел и был там, и поспорил с братом, что тот не рискнёт залезть на территорию эльфов. Но ведь это утёс! Они и не заметят… Я полезла. Оставила записку, зная, что в случае чего, с меня спрос меньше, чем с наследника.

Селеста умолкла, разглядывая хмурящееся небо с надвигающимися свинцовыми тучами, подсвеченными пробивающимися лучами солнца за спиной.

– Я сделала это. Залезла на самый верх, и на краю, на самом краю росли они! Мальвинки. Но только потянулась за ними, как увидела единорога. Он жевал один из цветков, совершенно не обращая на меня внимание. А когда неловко двинулась, топнул копытом и камень, за который я держалась, отвалился вместе со мной, – девушка выдохнула, мотнув головой. Поднявшийся лёгкий ветерок взлохматил волосы Артана, а когда он справился с причёской, наткнулся на внимательный взгляд Селесты.

– В момент опасности включаются инстинкты, не так ли? И у меня включились – я превратилась. Достаточно, чтобы не разбиться на смерть, но недостаточно, чтобы не сломать пару костей. Вот так на самом деле встретилась с эльфами. И они не тронули меня, потому что я была ранена. Сломала руку, правую ногу, несколько рёбер и вывихнула плечо. Не считая ряда глубоких порезов и потери сознания. Очнулась на следующий день уже на их территории. И по правилам эльфов, я стала их гостем. Нельзя трогать того, кому спас жизнь, – девушка вновь выдохнула.

Артан обхватил её пальцы, сжимая, успокаивая нервную дрожь. А она смотрела как раненый зверёк, боящийся удара хозяина. Не загнанная в угол, но ранимая.

– Это было всего один раз. Я больше не превращалась, даже когда они просили об этом. Зачем, ведь уже знала, кто я такая. Дефект. То самое исключение, которое прячут с глаз долой, но о котором всё равно знают. Серокрылая. Как простолюдинка, – Селеста шмыгнула носом, вновь закрываясь в скорлупу.

– Сэл, но ведь это неправда, – осторожно выговорил Артан, разворачивая её к себе лицом, чтобы она не спряталась в себе, не замкнулась. – Твои крылья – белые…

– Я видела их! Они были серыми! – вспылила девушка, вырываясь и с каким-то гневным отчаянием глядя на него. Она опёрлась на руки, как каракатица отползая от него. – Так бывает, ничего особенного! Просто ещё одна пустышка!

– Сэл! – прикрикнул Артан, наклоняясь за ней. – Послушай меня внимательно. Мы все видели тебя. Твои крылья были белыми. Драконица-альбинос. Так бывает иногда. Редко, но случается. И в этом нет ничего плохого, даже наоборот… это делает тебя… особенной.

– Особенной? – Селеста обмякла и не отстранилась, когда Артан приблизился и вновь сел рядом. – Это плохо?

– Я не знаю, – простодушно ответил он, вновь сплетая руки. Телесный контакт был важен для них обоих. – Но теперь всё будет по-другому. Никлос решит, как именно, но… о тебе узнают. Белый дракон, да ещё и девушка. Тебя будут сравнивать со святой Клэрией.

– У неё были чёрные крылья, – с удивлением поправляет его Селеста, а он отрицательно качает головой.

– Нет, Сэл. Они были белоснежными. Никлос рассказывал, как очень давно его предок запретил писать об этом, чтобы защитить девушек, рождающихся с белыми крыльями от охоты за ними. Я не всё помню, думаю, он расскажет тебе остальное. Если ты вернёшься. Ведь ты же не просто так выбрала эту гавань, не так ли?

Селеста долгим оценивающим взглядом посмотрела на него и едва заметно кивнула.

– Ты хочешь уйти или останешься?

Артан легонько сжал её пальцы и она сжала в ответ, несмело улыбнувшись.