Текст книги "Равновесие невест (СИ)"
Автор книги: Даша Пар
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 27 страниц)
Глава 5. Бабочка из кокона
Из густого подлеска, укутанного в плотный сизый туман, взлетают зелёные светлячки, добавляя сказочности и без того призрачно-прекрасному месту. На покрытых мхом поваленных деревьях сияют неоновым светом грибы, а сверху сова, спрятанная в ветвях дуба, сладко и сонливо ухает, взъерошив перья.
Я рассматриваю руки, всё ещё поражённая их голубоватым свечением, вызванным особой травкой, благодаря которой могла без опаски ходить по Ауэрским лесам. Любой хищник, почуяв морской запах и заметив этот свет, пройдёт мимо, зная, что меня трогать нельзя. Так смогла побывать во многих удивительных местах этих лесов.
Но время вышло. И Фелия, мой компаньон и спутник, ведёт к выходу из леса. Пришла пора возвращаться домой.
– Я обязательно вернусь на следующей неделе, честно-честно! – говорю торопливо, опуская руки и глядя в невозможно-огромные оливковые глаза подруги. – Посмотреть на брачный танец ночных бабочек… И потом, когда вылезут из воды фрейки. Ооо…. святая Клэрия, здесь столько всего интересного! Не хочу уходить!
– Так останься, – мелодично отвечает эльфийка, беря за руку и прижимая пальцы к шёлковым губам. Её глаза будто бездонное озеро, потребовалось время, чтобы научиться читать девушку, узнавая, что она чувствует, когда говорит вот так отстранённо. И сейчас это была грусть. – Нэрва права – тебе нельзя в столицу. Там опасно!
– Я не могу подвести маму, – высвобождая руки, обхватываю себя за плечи и отворачиваюсь от неё. Моя боль и тоска по близким вынудили светлячков летать быстрее, выводя причудливый танец вокруг головы.
– Ты и так подведёшь её, зачем делать ещё больнее? – мягко спрашивает Фелия.
– Потому что они – моя семья. Потому что мой уход сделает их жизнь невыносимой. Со всем остальным мы справимся вместе, – поворачиваюсь обратно и с грустью смотрю на неё.
Она знала, что я так скажу и не стремилась переубедить. В этом особенность эльфов – ненавязчивость. И покорность судьбе.
– Тогда пообещай, что если станет больно, если поймёшь, что больше не выдерживаешь и, если одолеет страх, ты улетишь из столицы в гавань, которая с неба формой напоминает женское лицо, позовёшь меня по имени и дождёшься ответа. Я заберу тебя и все горести закончатся, – с несвойственной горячностью заговорила эльфийка, обнимая и разворачивая к себе лицом. От неё исходила волна тепла и нежности, заботы и любви. Она была как вторая мама, с болью отпускающая дитя в опасный мир.
И когда я кивнула головой, соглашаясь с её словами, Фелия поцеловала в лоб, едва прошептав:
– Ты вспомнишь об этом, когда придёт время…
И время пришло.
Рассвет встречаю у окна, до крови сжимая пальцы. Я искусала губы, доведя себя до точки, понимая, что через несколько часов вся моя жизнь изменится. Все узнают правду.
Я так и не смогла сбежать. Не смогла преодолеть страх и бросить семью. Значит пришла пора встретиться со своими демонами.
* * *
Нас подняли с первыми лучами солнца, когда только-только появился цвет и над травой поднялась предрассветная дымка из миллиардов мельчайших капель росы. Я умудрилась задремать прямо на подоконнике, даже не зная, сколько проспала – минуту или час?
Необычайно-бодрая Анишка быстро взяла в оборот, направив в ледяную ванну, явно про себя ругаясь за мой невыспавшийся вид. Однако сейчас не требовалось ничего сверхординарного, достаточно заплести волосы в тугую косу, немного освежить личико, да помочь застегнуть все мелкие пуговицы на удобном, обтягивающем как вторая кожа, белом комбинезоне. Никаких украшений, подвесок, бисера и камешков, простая одежда и такие же тапочки на твёрдой подошве. На спине мама вышила зелёные с серебром листья, такие же пустила вдоль рукавов копируя образ драконьих крыльев, аналогичная вышивка присутствовала и на обуви.
Это был единственный допустимый способ украсить одежду. Всё остальное легко потерять или испортить во время первого превращения. Бесконтрольное дикое животное начало не даст в полной мере сконцентрироваться и нередко девушки теряли всё до последней нитки, превращаясь обратно в человека.
Застыв перед зеркалом, скрипнула зубами в попытке натянуть улыбку. Даже горничная скептически вздёрнула бровь на мой оскал. Попрощавшись и пожелав удачи, девушка оставила меня одну.
Я до боли сжала запястье, прижав руку к животу и зажмурилась до рези в глазах. От напряжения прикусила язык и оттого очнулась. Всё. Ты знаешь, что делать. Пройдёшь через испытание, все увидят тебя, и после этого сбежишь, не выдержав позора. Это поймут. Примут. И никто не подумает на семью. Я их не подставлю.
* * *
У нас не было завтрака, да никому кусок в горло и не влез бы – впереди первый полёт. Все девицы как одна сгрудились в кучку возле диванчиков в общей гостиной и тихонько переговариваются.
Сестра, как только я вышла, тотчас подлетела ко мне, сжимая в объятиях до протестующего скрипа рёбер. Она тяжело дышала, а сердечко билось так быстро!
– Ну-ну, чего ты так боишься? – обнимаю в ответ, касаясь нежных как шёлк волос Кали. – Через это все проходят и ни один дракон не умер во время превращения!
– Всякое бывает… а что, если я окажусь серой? А что, если не смогу толком взлететь? А что, если не получится? А что делать если получится? – её вопросы да прямо в ухо, а сердце бьётся всё быстрее и быстрее. Она высвобождается и смотрит с такой паникой, что просто невыносимо. Даже перед балом сестра так не переживала, как перед превращением.
Я обхватываю её за локти и притягиваю к себе лицом к лицу, глаза в глаза. Мы с детства так делали, когда ещё не думали и не знали о будущем, когда были просто маленькими девчонками и наравне проказничали в замке и окрестностях.
– Послушай меня очень внимательно. Ты – сильная, смелая, ты боец! Вспомни, как кузену Гансу нос надрала за все его насмешки? А ведь он был крупнее и старше нас. Даже не задумываясь – просто вмазала изо всех сил, а он свалился в лужу! Помнишь?
Её глаза потеплели и она робко улыбнулась, вспоминая.
– А как прыгала с высоченного дуба в речку? В ту самую бурную речку да первая из нас всех!
– Мишка всё задирался, он уже подрабатывал в кузне и всё кичился, но не прыгал, а я сделала это! – довольно закивала она, уже улыбаясь вовсю. Нервная дрожь немного сошла и проявлялась только краткими остаточными всплесками. – Ты права, я сама себя накрутила. Просто… это ведь магия? Это стать собой, узнать себя… и это так страшно! Так высоко!
Я притягиваю её к себе, целую в макушку, поглаживая по спине, чувствуя под пальцами аккуратную вышивку матери.
– Я буду рядом с тобой. И мама будет на трибунах. И брат тоже! И… папа, он обязательно посмотрит на нас с небес, ведь мы окажемся так близко! И увидит какая ты красивая.
– И ты тоже, – изогнув голову, добавила она. – Две зелёные драконицы!
Я закивала, выпуская её, почти полностью успокоившейся.
– Эй, Калиста, ну что ты так распереживалась? – к нам подошла Паули в приятном светло-сером комбинезоне из странной слегка серебристой тянущейся ткани. – Хотите хорошую шутку? Оглянитесь и сами скажите, кто из этих девиц уже превращался.
– Что? – удивлённо воскликнула сестра, недоверчиво глядя на Паули.
Та захихикала, демонстрируя белоснежную улыбку и абсолютное спокойствие перед предстоящим.
– А что? Думаете, все такие правильные и честные, чтобы тащить кота в мешке на столичное Равновесие? Естественно, они это делали не сразу как физически созрели, а недавно, скорее в этом месяце, и не больше пары раз, чтобы не спалили на проверке, но они делали это. Оглядитесь и вы их увидите.
И правда, среди нервничающих, кусающих губы, с рыскающим обеспокоенным взглядом, девушек, выделялись те, которые с каким-то затаённым превосходством поглядывали на остальных.
– А Кирнан нервничает. Не так, как другие, с достоинством, но переживает, – заметила Кали, остановив взгляд на самой яркой красавице комнаты, сидящей на диванчике в окружении подруг.
Она опять шла по пути скромности – чистый светло-серый комбинезон был совсем без украшений, а вот материал такой же, как и у Паули, даже более блестящий и обтягивающий. Значит очень дорогой.
– Ещё бы, – нарочито громко заявила Паули, так чтобы все услышали. – Ведь если кто узнает, что девица уже превращалась, то сразу можно ставить крест на удачный брак. Я уж молчу про шансы понравиться королю. Такую драконицу попросту изгонят с Равновесия. И будут правы!
– Никто не любит обманщиков, – прошептала негромко, опуская взгляд.
Я знала, что другие лгунишки поступили также.
Паули не успела ничего добавить – открылись двери и в комнату вошла кэрра Астерия в сопровождении двух других не менее почтенных женщин из Совета Женевры. На нашем белоснежном контрасте они казались тусклыми в своих тяжёлых фиолетовых платьях, и я задалась вопросом: «Хоть одна из них летала в этом году? Десятилетии? Или же, родив детей и закончив с циклом, они закрылись в человеческих телах как ракушки и забыли, что такое быть живыми?»
– Девушки, вы очаровательны! – с воодушевлением начала она, вставая в центре комнаты. – Впереди вас ожидает самое захватывающее событие в вашей жизни. Первый полёт! Принятие истинной ипостаси. Познание равновесия вашей души и тела. Помните, как я вас учила? Не забывайте себя. И примите то, кем являетесь, – на щеках сухопарой женщины появился лёгкий румянец, глаза заблестели, и я тотчас взяла свои слова назад.
Нет, она превращается. Но делает это как настоящая драконица, не делящая зверя и человека, а принимающая себя. Совсем, как говорила мама, когда объясняла, что такое Равновесие. И кто мы такие.
– Мой первый полёт был неуклюжим, – продолжила говорить Астерия с лёгкой улыбкой. – Я запуталась в крыльях, чуть не упала о землю, но! Я поддалась зверю, высвободившемуся дракону, и это подняло в небеса! Потребовалось время, чтобы спуститься к зрителям на сцену, но это было восхитительно! Помните об этом и ничего не бойтесь, – горячо закончила она, оглядывая каждую из нас, и как-то странно скривившись, остановившись на мне. – Может есть какие-нибудь вопросы?
Вопросов не было. Все они были заданы на подготовительных уроках, когда мы ходили на доступные смотровые площадки и смотрели, как превращаются драконы для полётов, чтобы пронзить пространство. Казалось невероятным, что мы сможем также летать, ведь человеческое тело на такое не способно.
– В таком случае, Равновесие невест начинается! Идёмте, кэрры! Вас ждёт полёт!
* * *
Всю дорогу сестра сжимала руку и не отступала ни на шаг. В присутствии почтенных кэрр, девицы сохраняли спокойствие, так как во главе шествия была Астерия, а позади нас её спутницы и всё вместе выглядело как конвой – а вдруг сбегут? Или сознание от страха потеряют, а ступеньки крутые, падать высоко и далеко…
На всём пути в каменных стенах выдолблены вытянутые окна-бойницы, за которыми открывалось прекрасное голубое небо. Только со стороны пролива тянулась белая полоса из туч, но шторм придёт во второй половине дня. Паули говорила, что всё это неспроста. С морским дождём приходят подводники. Любопытно, как они выглядят?
– Интересно, много ли из нас после превращения сменят дом, – задумчиво протянула Паули, оторвавшись от Мирты и Анки шедших позади нас. Я насторожено уставилась на неё, требуя пояснений, а мне ответила Мирта:
– Дети от смешанных браков могут сменить дом, если их крылья не совпадут по цвету. Перейти в дом отца или матери. Иногда так поступают, – пояснила девушка, застенчиво улыбнувшись. Она заметно нервничала, как и все мы, а на меня поглядывала особенно пристально, внимательно изучая моё лицо.
Я знала, что так бывает. По первенцу становится ясно, какими будут остальные. Мальчики обычно идут в отцовскую породу, девочки в материнскую. Но бывает и наоборот. И совсем редко, когда дети рождаются разными. Поэтому практикуются разводы, если первенец женского пола. Не любят мужчины рисковать, учитывая, как редко рождаются дети. А с другой стороны, аристократы идут на смешанные браки, зная, что так потомство рождается более крепким, выносливым и здоровым. Так что приходилось делать непростой выбор. И, как следствие, у детей таких пар возможность выбирать другой дом.
– Мы будем зелёными, – тихо сказала Кали, улыбаясь Мирте, с которой сдружилась за прошедшую неделю. – Крис превратился в зелёного, так что… – она пожала плечами.
– Да, я помню его, – Мирта переглянулась с Анки, слегка покраснев. – Твоя семья приезжала как-то на осеннее равноденствие к нам в Гадельер и ваш брат превращался со всеми. Это было феерично!
– Да уж, мальчикам только подраться, – пробурчала под нос, вспоминая тот год.
Мама хотела, чтобы Кристан обзавёлся друзьями за пределами нашей долины, а осеннее равноденствие всего лишь повод покрасоваться. Мальчики превращаются рано, лет в десять-двенадцать. И постоянно летают на небольшие дистанции. К шестнадцати они уже могут преодолевать сотни километров, не спускаясь на землю. И в этом возрасте встречаются на осеннем равноденствии, устраивая соревнования, показывая на что способны. Этакий аттестат зрелости.
Один из видов поединков – выпускание огня. Тогда брат спалил половину поля. Нам не пришлось платить, так как это не посчитали нарушением правил. Но напугал он нас изрядно.
– Кристан был лучшим в том году! – заступилась Мирта. – Зря ты так. Твой брат большой молодец – он обязательно получит стипендию! Ну… если мой брат его не опередит, – и она лукаво подмигнула.
Что-то мне всё меньше и меньше нравилась Мирта. Вроде говорила с теплотой и участием, и глаза такие большие, добрые и милые, но было в ней нечто фальшивое. Словно она не искренняя, а преследует какие-то свои цели, пытаясь с нами обоими подружиться.
Наконец, подъём закончился, и мы собрались в небольшой гардеробной перед площадкой, по пути преодолев под три сотни ступеней широкой круговой лестницы. В этой комнате принято оставлять верхнюю одежду, так как при превращении несколько плотных слоёв одежды могут потеряться и спасть в полёте.
Разумеется, первым делом мы облепили окна, пихаясь локтями, чтобы хоть что-то рассмотреть внизу. Наше зрение позволяло увидеть выступающее центральное королевское ложе, другие огороженные ступенчатые веранды, и блестящих зайчиков, пускаемых родственниками в знак поддержки, однако лиц не разглядеть, слов не услышать, а высоту – как будто не преодолеть.
– Кэрры, – мягко отвлекла Астерия, – мои помощницы, кэрры Вира и Арнел, будут с вами на площадке. Именно они проследят и проконтролируют ваш первый полёт. Помните, с вами ничего плохого не случится. Даже если по какой-то причине вы потеряете контроль – они помогут не упасть, – на этих словах кто-то позади громко выдохнул и тяжело задышал. Вся мягкость с лица нашей наставницы слетела, сменившись укоризной: – В самом деле, девушки! Внизу наблюдает за вами король! Неужели вы думаете, что он не спасёт, если вы начнёте падать?
– Нориус, – прошептала едва слышно, а Кирнан, стоящая неподалёку оглянулась на меня. В её глазах ничего нельзя было прочесть. Этакая ледышка, королева Льда и Снега. Но ручаюсь, она поняла о чём речь.
– Кто будет первым? – спросила Анка, девица из красных драконов. Малоизвестный дом, последним присоединившийся к Каргатскому королевству около тридцати лет назад. Они предпочитают хранить свой цвет и неохотно отправляют девиц на Равновесие в столицу. И всегда выбирали паршивых овец, ненужных, неприкаянных, дурных характером или внешностью. Так говорила Паули, в очередной раз доказывая, как всё непросто почти для каждой невесты.
– Так же, как и вчера, – пояснила Астерия, подходя к широким дверям, ведущим на площадку. Она раскрыла их нараспашку, жестом поманив за собой. Сюда мы ещё не поднимались – это самая высокая часть замка. Отсюда обычно мужчины скользят сквозь пространство, за минуту преодолевая до тысячи километров!
Мы замерли возле дверей, застигнутые врасплох сильным порывом ветра. Действительно – между небом и землёй большая разница.
– Маленькие утята! – дразнительно заявила Астерия. Наша бесстрашная предводительница подошла к самому краю, у которого даже минимального бортика не было.
Каменный белоснежный пол под ногами испещрён глубокими следами когтей и крыльев. С этой площадки взлетали тысячи тысяч раз и вот черёд дошёл до нас. Мы, держась друг за друга, и правда похожи на гадких утят, боящихся превратиться в прекрасных лебедей. Но вот одна из нас отбрасывает сомнения и делает решительный шаг вперёд.
– Молодец, кэрра Кирнан! – захлопала Астерия, когда девушка встала рядом. Лёгкий комбинезон на таком ветру совсем не спасал от холода и Кирнан мелко дрожала, держа голову прямо, даже не глядя вниз.
Астерия наклонилась вперёд и кивнула, заметив сигнал.
– Ладно, кэрры, пора начинать! Вы же помните, что после вас идут простолюдинки? Для них это тоже особенный день, и они хотят как можно скорее начать праздновать начало взрослой жизни. А вы для них послужите примером.
Астерия указала в сторону ухоженного дворцового парка, за которым начинался наклонный густой лес, а вот за ним внизу была большая поляна, где готовятся праздновать горожане. От нас по правую руку – морские глубины и крутые скалы, а по левую – город и его предместья. Там, где собираются обычные драконы, спуск к морю невысокий, метров двадцать-тридцать – именно с него будут прыгать молодые серые драконицы, когда мы закончим.
По правилам, мы должны совершить облёт вокруг города и навестить их, а последняя из нас, то есть я, помахать крыльями в знак поддержки и давая добро на превращения.
Словом, я тут думала, как бы не разбиться с такой высоты, да и просто как это вообще делается – крыльями махать, а мне ещё придётся лететь и что-то там поддерживающее изображать. От нервов опять прикусила губу и в этот раз до крови. Солоноватый привкус отрезвил и я сделала глубокий успокаивающий вдох-выдох.
– Идёмте девушки, давайте дадим Кирнан пространство, – заявила Астерия, руками выпроваживая нас обратно в гардеробную/прихожую. От голода сводило желудок, а ещё больше от взгляда на прямую спинку кэрры Грацбурской, замершей на самом краю. По бокам в отдалении остались кэрры Вира и Арнел, следящие за первой подопечной. Белое на голубом, косы, разлетающиеся на пронзительном ветру, и сжатые в кулаки руки – последнее, что увидела, прежде чем двери закрылись, погружая нас в полутьму.
Мы вернулись к окнам, но из них не было видно, что происходит на площадке – эти два окна были за плотно закрытыми ставнями, сохраняя право на приватность для каждой невесты.
Сначала ничего не происходило. Паули что-то горячо нашёптывала сестре, а Мирта кажется молилась святой Клэрии, чем были заняты и ещё несколько девушек. Кто-то пожаловался на голод, кто-то, не выдержав, отошёл от окна и сел на лавочку, скрыв голову руками. И минуты словно столпились как секунды, но думаю прошло не больше пяти, прежде чем услышала восторженный вопль:
– Смотрите, она полетела! Кирнан – дракон!
Я тотчас протиснулась к окну, умудрившись пролезть в самый низ, но разглядела совсем чуть-чуть – синее пятно где-то внизу, уходящее за край.
– Эй, куда она! – обиженно воскликнула Агата, ставшая почти лучшей подругой Кирнан. – Могла бы и перед нами покрасоваться! Всё-таки первая!
– А крылья синие, с золотистым отливом… красиво…
– Видели, какой поворот в воздухе сделала? Как она так смогла?..
– Я теперь ещё больше боюсь – Кир сделала просто совершенное превращение, идеально!
– Скорее бы самой в воздух, аж не терпится вно… впервые полететь!
– Ну что, уточки? – довольный голос Астерии прервал живое обсуждение. – Пора следующей на взлёт отправляться. Удачи, милая, – отечески добавила она, когда ещё одна представительница из синего дома вышла вперёд. Милан была из боковой ветви, не богатая часть семейства, но родовитая, поэтому шла второй.
И минуты вновь потянулись. Одна за другой невесты покидали комнату и под восторженные восклицания совершали первое превращение. Кто-то делал это быстро. Агата вообще сделала это с разбегу и до меня донеслись тихие едва слышимые в общем шуме проклятия со стороны Астерии – та догадалась, что Агата делала это прежде.
Не было сюрпризов, девицы превращались в ожидаемых цветах. И каждая имела какое-то уникальное отличие – будь то гребешок над носом, дополнительный цвет на крыльях, их особая форма: двойная или тройная. А Анка вызвала фурор, выдав гигантскую струю пламени в небо – это уникальный дар для девушек. Да ещё и с первого раза!
Словом время кончалось. Нас покинула Паули, которая бочонком прыгнула до того, как закрылись двери. Её крик потряс своей мощью – он перешёл в настоящий звериный рык. Подруга не постеснялась покрасоваться перед окнами, демонстрируя ярко-жёлтый тёплый цвет с золотистыми гребнями вдоль спины и острыми как бритвы когтями на краях крыльев. Потрясающий вышел зверь! И сохранивший свою человеческую игривость…
А потом нас покинула бледная до изнеможения Мирта. Она чуть не потеряла сознание, выйдя на площадку, там её подхватили кэрры, и двери закрылись. Астерия устало вздохнула, но глянула на нас с поддержкой.
– Не бойтесь, девочки. Видите, всё идёт как по маслу! – и на этих словах за стеной что-то бахнуло и ухнуло. Астерия тотчас бросилась к дверям, а там – Вира и Арнел лежали вповалку, обескураженно глядя друг на друга, а над ними воспарил зелёный дракон, поднимаясь всё выше и выше в небо.
– Что случилось? – воскликнула напуганная Астерия, помогая помощницам подняться.
– Она как вторую кожу сбросила, даже не прыгая начала превращаться! Вот что стресс с девицами делает! – заворчала, приходящая в себя Арнел. Приложив руку к глазам, прячась от солнца, она проводила взглядом пикирующую к земле Мирту. – Потрясающая девушка! Такая естественная грация!
А потом все три обернулись на нас и я поняла – пришло время сестры.
– Я боюсь! – Кали вцепилась в меня как клещ до боли пальцами сжимая за плечи. В её глазах – бездна отчаяния. Даже запах изменился – словно кислятину разлили, настолько перепуганной сделалась сестра.
– Кэрра Астерия, я могу остаться здесь с сестрой? – обратилась я к наставнице, и Кали умоляюще уставилась на неё.
– Простите девочки, но это тоже часть Равновесия, – с ложным сожалением ответила она, подходя к нам. Кэрра проявляла ко мне странную антипатию и я не знала почему. – Я понимаю, вы близнецы и привыкли всё делать вместе, но это… ваша суть. Индивидуальность. Присутствие сестры сделает тебя слабой, Калиста, – мягко добавила она, осторожно перехватывая руки Кали и плавно уводя сестру в сторону к обрыву. – Ты боишься высоты, так бывает, но страх пройдёт после прыжка, он исчезнет, как только ты поддашься ему, не сдерживаясь как человек. А растворившись, увидишь на что способна. Но ты должна сделать это. Иначе… ни один мужчина не посмотрит в твою сторону. Ведь те, кто не превращается, ничем не отличаются от человечков. Но ведь ты не земляной червяк, не так ли? Ты дракон! Так покажи это!
Передо мной закрывают двери кэрры Арнел и Вира, я вижу на их лицах холодное безразличие и усталость из-за длительности Равновесия…
И вот я осталась одна. Подойдя к окну, жду, когда увижу сестру. Конечно, меня беспокоила вероятность, что и её превращение окажется провалом, но так не бывает. Мой случай – это исключение из правил, настоящая редкость, фатальная ошибка природы.
Я чувствую какое-то напряжение в груди будто натягивается нить, она становится всё тяжелее и тяжелее, рыболовным крючком цепляясь за грудь, тянет за собой, вызывая сдавленный крик. Наклоняюсь вперёд, прижимаясь рукой к холодному стеклу, и нить лопается одновременно со звериным рёвом, доносящимся снаружи. Подняв голову, вижу за стеклом улетающего серебряного дракона с длинным хвостом, увенчанным шипастой булавой. Она скрылась в пелене подошедших с моря кучевых облаков.
Открылись двери и на пороге возникла кэрра Астерия. Она была в восторге до момента, как увидела моё обеспокоенное лицо.
– Твоя сестра пошла в отца. Я предполагала, что так будет, но не знала наверняка.
– Почему вы так думали? – переспрашиваю, подходя к ней.
Она покачала головой, слегка усмехнувшись:
– Вас проверяли. Кэрра Калиста не унаследовала особенность зелёных драконов. Поэтому…
– Я поняла, – согласно закивала, прижимая руку к груди. Тяжесть ушла, а вместо неё пришло странное чувство одиночества. Потери. Словно я только что лишилась сестры. – А я унаследовала?
На лицо женщины набежала тень, она обернулась на своих помощниц и попросила их удалиться, добавив, что сама займётся мной. Как только они ушли, женщина поджала губы, разглядывая меня.
– Твои результаты смазанные, – спокойно ответила Астерия, выводя за руку на площадку. – В отчёте мы указали, что ты сохранила зелёный дар, но на самом деле это неизвестно, как и: здорова ли ты, невинна ли, достойна ли быть невестой. Скажи спасибо ректору Магической академии, дэру Томар Бай. Именно он счёл, что ты чиста и подходишь для Равновесия, а результаты искажает магия эльфов, у которых ты когда-то побывала.
Она искоса поглядывала на меня, а когда остановились у края, развернула к себе лицом и схватила за подбородок:
– Я не доверяю человеческому волшебнику. И считаю, что ты что-то скрываешь. Это видно по тебе. Ты ещё совсем ребёнок и не умеешь лгать. К счастью, то, чего ты боишься больше всего случится сейчас. И мы все узнаем твою тайну, не так ли?
Я побледнела. Слова застыли на ледяном ветру, как и моё одеревеневшее тело. В мыслях мелькнуло отчаяние, чувство стыда и страха. Когда кэрра попыталась сдвинуть меня с места и у неё ничего не получилось, в её глазах отразилось затаённое торжество. И тогда она со всей силой толкнула меня в пропасть.
