Текст книги "Заклинатель кисти (СИ)"

Автор книги: Дарья Абрамова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 29 страниц)

Глава 4. Даум

После случившегося в трапезном зале работники, которых не тронули чары русала, помогли пострадавшим с ранами, а затем отвели постояльцев в их комнаты; остальные же клиенты разошлись по своим делам. Что поразительно, никто из некогда обезумевших не вспомнил произошедшего, посчитав, что перебрал спиртного и ввязался в некую крупную драку с остальными посетителями ужина. Они даже о русале не вспомнили, словно его и вовсе не было.

Виновника же случившегося Иро вынудил подняться в кабинет господина Уджа. Точнее генерал преспокойно, но строго велел слугам принести ему деревянные сандалии, дабы ступни не порезать, надел их, подошел к сидевшему и рыдавшему созданию и велел ему как ни в чем не бывало встать и следовать за ним. Русал удивленно посмотрел на мужчину, затем ощерился, однако брат короля на это весомо заметил:

– Сделаешь, как говорю, и накормим. Заупрямишься и будешь сидеть голодным.

Забавно, но это сработало: существо присмирело и поднялось на ноги. Иро велел первому подвернувшемуся работнику принести русалу деревянные сандалии и гостевой халат. Тот растерянно кивнул и вскоре раздобыл где-то все это.

– Что произошло? – спросил хрипло после того, как его вырвало, господин Уджа. Он пребывал в не меньшей растерянности, чем остальные в зале.

– Богиня Даида, что здесь стряслось?! – подбежав ко мне и хозяину заведения, воскликнула в изумлении Йой. Ранее она в трапезном зале не присутствовала.

– Русал, – помедлив, сказал я.

– Русал? – не поняла она.

Я кивнул в сторону надевавшего халат существа. Йой непонимающе оглядела молодого человека и Иро, затем перевела на меня недоумевающий взгляд.

– Я не вижу никакого русала.

– Ты что, каждый день видишь таких молоденьких мужчин с белоснежными волосами? – нахмурился я.

– Нет, – согласилась со мной Йой, однако заупрямилась, – но я все равно не вижу здесь русала. У русалов вместо ног рыбьи хвосты.

– Ты что, дура? Унир же сказал тебе, что это русал, – остановилась рядом с нами проходившая мимо Саки и недовольно обратилась к Йой. Девушка удивленно посмотрела на куртизанку и присмирела, похоже, не понимая, как реагировать на такой внезапный выпад. Саки, немного подождав, усмехнулась: – Мало того, что дура, так еще и язык отсох.

– Вовсе не отсох! – возмутилась Йой, однако как-то неуверенно.

– Вот и не тявкай о том, о чем понятия не имеешь, – взъелась на нее Саки. – Я своими глазами видела, как у этой твари был рыбий хвост, и она плавала в резервуаре. А потом очаровала всех тут, заставила взбеситься и сломать резервуар, – женщина выглядела взволнованной, словно до сих пор не могла отойти от увиденного. – У нее есть хвост, но хвост – это не самая большая беда этого чудовища... – Саки притихла и задумалась, но затем махнула на нас рукой.

Что-то женщина не договаривала, и я хотел уж окликнуть ее и вернуть, но Йой остановила меня.

– Забудь о ней, – мрачно произнесла девушка; она выглядела обиженной. – Пусть проваливает. Вечно задирает нос... дозадирает когда-нибудь...

Задирать-то, может, и задирает, но слов по ветру просто так не пускает... однако что толку было говорить об этом Йой, которая, видимо, давно затаила обиду на куртизанку? Я и ранее замечал, как меняется выражение лица работницы, стоит упоминать при ней проститутку – напрягается, мрачнеет... поэтому не стану ворошить эту тему при ней. Поговорю с Саки позже. Наедине. Саки не стала бы так просто подходить и трепаться с нами почем зря – должно быть, такой жест был мне намеком, что нам нужно поговорить. Почему-то я четко был в этом уверен.

– Как господин? – вырвал меня из мыслей встревоженный вопрос Йой.

Моргнув, я опомнился и взглянул на Уджа, усевшегося обратно на свое место и вяло курившего трубку. Он... выглядел не очень хорошо, да и вел себя так, словно пребывал в прострации.

– Я позабочусь о нем. Помоги пока другим, – помедлив, сказал я Йой. Девушка удивленно воззрилась на меня. – Чего?

Она усмехнулась.

– А вы неплохо подружились, – со слабой смешинкой сказала девушка, однако затем нацепила на лицо маску деланной строгости: – Но потом обязательно расскажешь мне, что тут произошло. В подробностях. Я с тебя не слезу, – не дав мне и слова вставить, Йой ловко направилась к группке других работниц, помогавших поранившимся клиентам.

«Ага, подружились, как же...» – мрачно подумал я, посмотрев снова на господина. Теперь, когда суматоха, вызванная русалом, немного поутихла, мне вспомнилось его предложение помолвки, сделанное не то серьезно, не то в шутку. Однако, похоже, момент все равно был не самым лучшим, чтобы поднимать этот вопрос.

– Господин, – я неуверенно коснулся плеча Уджа. Тот посмотрел на меня рассеянно.

– Ах, Унир... знаешь, мне приснился странный сон... – у мужчины было такое неуверенное и сонное выражение лица, словно он действительно спал и так до конца не проснулся.

– Ага, мне тоже, – проворчал я, – и такое чувство, что никак не могу проснуться...

Уджа удивленно посмотрел на меня. Он выглядел так, словно хорошенько накурился чего-то.

– И у тебя тоже?!

– Ага, кошмар, в котором один похотливый господин все никак не может оставить меня в покое, – решил я подразнить его, догадываясь, что в таком состоянии мужчина слишком тугодум, чтобы понять истинное значение этих слов.

– И правда, какой странный кошмар... – пробормотал он, кажется, действительно не догадавшись, о ком я говорил.

Не сдержав смешка, помог ему подняться.

– Давайте я отведу вас в вашу комнату.

– Мммм... а как же ужин?.. – принялся неуверенно вопрошать Уджа, однако поднявшись.

Я задумчиво оглядел зал. Клиентам – и раненным, и тем, кто отделался лишь испугом – не было дела ни до Уджа, ни тем более до сорванного ужина. Уверен, многие из них, как и господин, даже толком-то не понимали, что произошло. Поразительно сильные чары...

– Он уже закончился, господин. Вы перебрали вина. Вам нужно отдохнуть, – принялся уговаривать я Уджа подняться в его комнату, однако прилагать усилий-то особо не пришлось: хозяин заведения достаточно быстро согласился с моим настоянием.

***

Сначала таинственный негасимый пожар, затем призванный мною водный дракон, а теперь еще и русал, околдовавший почти весь зал, а затем приглушивший воспоминания тех, кто поддался его чарам... Неужели подобного рода вещи естественны в этом заведении? Бьюсь об заклад, что нет – в противном случае, городским данное было бы давно известно. Значит, дело во мне?.. Вот только, до попадания сюда со мной не происходило ровным счетом ничего настолько странного. Да, я заклинатель, и мне приходилось творить разного рода заклинания и чары, но становиться участником полулегендарных событий, например, таких как призыв дракона или лицезрение живого русала – никогда. Тогда что же это?.. почему?.. и, что немаловажно, не станет ли данное в будущем еще более странным? Или же череде таинственных событий скоро наступит логический конец?

Поднимаясь на третий этаж и придерживая пошатывавшегося господина, я шел, полностью погруженный в свои мысли. Настолько глубоко, что не сразу и услышал окликавшего меня работника. Нас нагнал молоденький парень примерно моего возраста. Уж не он ли подавал нам вчера вино и еду в кабинете хозяина?..

– Унир, господин Иро велел передать те... ой! – заметив Уджа, парень испугался и смутился. – П-простите меня, господин! – тут же отвесил он извинительный поклон. – Я вас не заметил. Приношу свои глубочайшие извинения!..

Уджа поморщился, словно у него болела голова, и отмахнулся.

– Успокойся, все в порядке.

Работник отвесил еще один поклон (наверное, на всякий случай) и затем повторил то, что начал говорить изначально:

– Унир, господин Иро велел передать тебе, чтобы ты зашел в кабинет господина Уджа. Он желает поговорить с тобой.

– А со мной? – шутливо спросил Уджа, однако работник принял его вопрос слишком серьезно, засмущавшись.

– Н-не знаю, господин. Честно, не знаю!.. Господин Иро мне ничего не сказал...

Уджа хихикнул.

– Да успокойся ты, я пошутил, – однако, судя по виду парня, слова хозяина его ни чуточку не успокоили, хоть он попытался выдавить из себя понимающую улыбку. Господин Уджа тоже приметил это и вздохнул. – Ладно, иди. Спасибо, что сообщил.

Работник кивнул и направился восвояси.

– И чего они меня боятся? – дождавшись, когда тот уйдет, и мы останемся одни на лестнице, ведущей на третий этаж, спросил с насмешкой господин.

На самом деле, повод для такого был. Пускай я подчас и позволяю себе дерзость в присутствии Уджа, однако знаю в данном меру, а до тесного знакомства с ним и вовсе побаивался не менее, чем этот паренек. Дело в том, что ходит слушок, мол, господин не то наполовину демон, не то заключил некогда сделку с демоном – слухи эти пошли еще с тех времен, когда он служил в армии, и однажды пришлось командовать осажденной крепостью в связи с гибелью всех тех, кто был старше его рангом (а Уджа, несмотря на юный возраст, был изначально пожалован достаточно высокий чин из-за высокородного происхождения). Я много всяких историй об этом слышал: и правдоподобных, и не очень. В одних Уджа был строгим, но справедливым командующим, в других – кровожадным и готовым идти на все ради победы, в третьих... в общем, там вообще какая-то несусветица творится: и демоны призываются, и простой люд, живущий рядом с крепостью и нашедший в ней укрытие, в жертву приносился. Глупость и только. Однако что в этих слухах, что в других об истинном отце господина Уджа не говорится ни слова – везде он предстает сыном одного из аристократов, приближенных к королю. Интересно, что же все-таки произошло на самом деле?.. как в действительности был зачат господин? И как в действительности он вел себя при осаде крепости? Ведь ему с подручными удалось выстоять изнурительные месяцы и дождаться подкрепления. Дурак и трус так бы не смог.

– Кто знает...

Уджа снова хихикнул. Похоже, он немного пришел в себя и теперь вовсю веселился.

Мы поднялись в его спальню, и я помог господину забраться на кровать.

– Мне нужно идти к господину Иро, – сказал я, использовав данное в качестве предлога, чтобы покинуть комнату, но Уджа так просто меня не отпустил: крепко схватил за руки да потянул к себе.

Я, не ожидавший такого, потерял равновесие и упал на мужчину. Тот, слегка ухнув, обнял меня и спросил серьезно:

– Ну, может, все-таки расскажешь, что произошло на самом деле?

Я, нахмурившись, приподнялся и хотел отстраниться, но хозяин заведения держал меня крепко и пришлось послушно пристроиться поудобнее, подползти повыше и заглянуть мужчине в лицо.

– Ничего не произошло. Вы просто перебрали.

Однако Уджа было не провести – он продолжал все так же выжидающе и жестко смотреть мне прямо в глаза, а каждый раз, когда я пытался отвести взгляд, он неприятно сжимал мои запястья, вынуждая возвращать его. От прежних дурашливости и приветливости мужчины не оставалось и следа, и я начинал прекрасно понимать, почему остальные побаиваются хозяина.

– Резервуар сам не мог разбиться, – сказал он, не сводя с меня глаз. Наши лица находились так близко: в более приятной ситуации я мог бы смутиться такой близости, однако обстановка между нами в тот момент была такой напряженной, что было вовсе не до глупых смущений. Горячее дыхание Уджа обжигало и обдавало ароматом вина, но не дарило истомы и возбуждения. – И почему многие из гостей оказались рядом с ним и все поранились? Не дури меня, Унир. Я не люблю, когда люди мне лгут, – однако я, напрягшись, продолжал сохранять молчание. – И мне придется отвечать перед своими посетителями за доставленные неудобства. Я должен понимать, что произошло... Унир!..

– Я ничего не знаю! – не выдержав его давления, выпалил я. Частично это было правдой, однако, с другой стороны...

– Знаешь! Все ты прекрасно знаешь! Я слышал ваш разговор с Саки и Йой! – кажется, это был первый раз, когда Уджа кричал при мне, и его крик был такой властный, настойчивый... командирский. Он был такой неприятный, что я зажмурился и вжал голову в плечи, словно ожидая оплеухи... ее, конечно же, не могло последовать: господин все это время держал меня за запястья – во-первых, чтобы не ушел, а, во-вторых, чтобы не потерял равновесие и не свалился с него. Между нами воцарилось молчание, и я, подождав немного, неуверенно открыл глаза и посмотрел на господина. Тот все так же серьезно смотрел на меня, однако без прошлого гнева. – Извини, – помедлив, сказал он и сел, продолжая держать меня за запястья и заставив таким жестом усесться к нему на колени, – мне не надо было говорить это так резко, но ты меня вынудил.

«То есть еще и я виноват?!» – подумал я возмущенно, но промолчал. Лучше было не злить снова господина. Лучше было не злить снова господина... Однако одно беспокоило меня: если он подслушал наш разговор, то неужто еще и осознал мою последовавшую затем колкость?..

– Мне столько раз лгали за всю жизнь, что я возненавидел это, поэтому, пожалуйста... не лги мне хотя бы ты. Пускай даже твоя правда окажется такой же безумной, как водный дракон.

– Вы же не верите, что я призвал его, – буркнул я, однако задетый и смущенный его словами о том, как высоко он ценит меня, если ему есть дело до того, лгу ему или нет.

Уджа тепло улыбнулся.

– Но я видел его.

Я фыркнул и скривил физиономию, чтобы как можно лучше скрыть смущение.

– Поздравляю, вы не слепой.

Уджа негромко рассмеялся, и его смех, разрядив обстановку, заставил меня невольно улыбнуться. Мы снова ненадолго замолчали, и в молчании этом я вновь осознал, как неловко мне находиться так близко к господину.

– Мне нужно идти. Меня ждет господин Иро, – я хотел подняться, но Уджа по-прежнему не отпускал мои руки.

– Дядя может подождать.

– Не красиво заставлять так долго ждать такого влиятельного человека.

– А я, выходит, недостаточно для тебя влиятелен? – невесело усмехнулся Уджа, чем поставил меня в неловкое положение. Небось, специально, лис.

– Нет, что вы, господин, я...

Мужчина, хитро улыбаясь, отпустил мои руки.

– Я все понимаю. Тебе нужно идти.

Честно говоря, я ожидал какого-нибудь подвоха, но он не последовал – господин Уджа продолжал сидеть, улыбаясь и задумчиво глядя на меня. Отойдя от кровати, я остановился, помедлил, затем сказал:

– Когда я переговорю с господином Иро, то вернусь к вам и все расскажу.

– Постараюсь не уснуть, – ехидно пошутил хозяин. – И попробуй только не рассказать. Расскажешь как миленький. Я из тебя все вытрясу – не отвертишься.

Почему-то в тот момент его слова напомнили мне о тех, что сказала в трапезном зале Йой, и сделалось как-то... тепло на душе. Не знаю причины. Может, потому что впервые за долгое время после смерти Унис я ощутил, что небезразличен кому-то?..

***

Пройдя по этажу к раздвижной двери, ведущей в кабинет господина Уджа, я помедлил и замер, вслушиваясь в приглушенный разговор, доносившийся из комнаты, однако стоило мне только навострить уши, как голоса тут же стихли. Настороженный внезапно нахлынувшей тишиной, я не спешил заходить в комнату, да и как-либо выказывать свое присутствие, ожидая, что последует дальше. Однако вдруг дверь открылась, и в проеме появился Иро, наставивший на меня кинжал. Я так и обомлел. Во-первых, он подкрался так тихо и быстро, чего никак не станешь ожидать от такого старика, похожего на маленькую ходячую бочку, а, во-вторых... господин пронес в заведение оружие! Хотя правилами строго-настрого подобное запрещалось!.. либо же он нашел его у Уджа в кабинете?.. Хозяин может запросто хранить такое на всякий случай. Так или иначе, я не на шутку перепугался!

Однако Иро, приметив меня, обреченно вздохнул и убрал кинжал.

– Не подкрадывайся так, Унир, – пожурил он меня. – Шпион из тебя так себе: шаги слишком громкие, да и силуэт за бумажной дверью виден.

«Но ты все равно наставил на меня кинжал», – хмуро подумал я и прошел следом: – Прошу меня извинить, господин...

– Извиняю, – сказал Иро, не обернувшись, – но впредь не извиняйся за всякую мелочью. Данное – удел льстецов. Ты не похож на такого, – бывший генерал прошел к ковру и уселся напротив русала, облаченного в белый халат с многочисленными изображениями синих цветов. Тот сосредоточенно поглощал содержимое стоявших перед ним на подносе тарелок: рисовые шарики, завернутые в сушеные водоросли, хрустящий жареный сыр да куриный шашлык на палочке. От вида такого, пускай и несколько скромного, ужина у меня невольно потекли слюнки – за прошедшим ужином-то я почти ничего не съел.

– Присаживайся, – усевшись на ковер, Иро указал мне на место рядом с ним. Я подошел и послушно опустился, куда было велено. – Унир, имею честь представить тебе Даума, величайшего заклинателя кисти последних пятисот лет.

«Кто?!» – в мыслях удивился я и потерял от изумления дар речи. Даум? Тот самый?!..

Молодой человек фыркнул.

– Какой там пятьсот, старик! – отмахнулся он. – Тысяча! Или даже больше! Две, три!.. Лучше меня кистью владеет только Мори, мой господин и учитель, ибо тело, что видите вы – лишь одно из многочисленных воплощений изгнанного божества Унира.

На этот раз настала очередь изумляться Иро – старик так и замер с поднесенной к губам пиалой с вином. Я же совсем запутался: кто же это создание? Даум, который, согласно легендам, стал русалом? Или божество Унир, изгнанное из земли богов и обреченное на долгий цикл перерождений?

Русал, похоже, довольный нашей реакцией, широко улыбнулся.

– Что, не можете поверить, какая честь выпала вам обоим разговаривать с самим великим Униром, а также Даумом в одном лице? Не ожидали, что оба они – одно лицо? Хаха! А как же иначе?! Почти все великие заклинатели кисти в истории – мои воплощения! Никому еще не удалось превзойти мое мастерство, пускай и находились за редким исключением те немногие людишки, которые пытались претендовать и даже сохранялись в памяти народа... – и далее шло нескончаемое самовосхваление, которое невозможно было заткнуть.

Мы с Иро недоуменно переглянулись. Старик затем нахмурился, отложил пиалу, так и не притронувшись к вину, и спросил серьезно:

– Выходит, легенды о вас и вашем воплощении – истина?

– Какие именно легенды? Их в этих краях гуляет множество – всех даже я сам не упомню, – уклончиво ответил русал. Или Даум? Или Унир?.. эх, голова шла кругом!

Иро поведал русалу те версии двух легенд о Дауме и Унире, которые известны мне от Унис и Уджа. Молодой человек слушал его, на удивление, внимательно и задумчиво, а затем вдруг рассмеялся.

– Ну, может, они и правдивы, да только вымысел в них все равно вплетен! – смешливо воскликнул он.

Я (думаю, как и Иро) не мог поверить своим ушам. Ведь если слова русала правдивы, то, выходит, божественное действительно существует в нашем мире и не является плодом неверной интерпретации природных событий далеких предков! Доказательство этого могло пошатнуть само основание нашего общества... нет, всего мира!.. Однако, сказать по правде, я решительно не понимал, зачем господин Иро позвал меня.

Старик задумчиво погладил свою бородку и спросил с прищуром:

– Хорошо. Допустим, мы верим тебе. Однако как докажешь ты нам, что являешься тем, за кого себя выдаешь, божество Унир?

Русал состроил недовольную гримасу.

– И вы еще смеете подвергать сомнению мои слова? Ха! Неужто иго этих отвратительных узкоглазых наложило отпечаток на ваши умы, сделав более дикими и глупыми? Вот раньше...

– Не будем затрагивать владычество Номадов. Их правление давно минуло и кануло в лету, – жестом остановил его Иро. И правда, теперь-то уж никто особо не стремится поминать те времена вслух: особенно после того, как при прошлом короле, потерявшем во время войны с тем свирепым народом отца и деда, за это могли лишить языка.

Русал изумленно взглянул на нас.

– Что значит, закончилось? – помедлив, растерянно спросил он.

Иро заинтересованно вскинул бровь.

– То и значит. Вот уже более ста лет как их владычеству над нами подошел конец: мы смогли добиться победы нам ними, воспользовавшись внутренней слабостью и разрозненностью противника. Сейчас Номады – не более чем кучка слабых племен, скитающихся по степям.

Сказанное, похоже, не на шутку удивило русала: тот растерянно опустил взгляд и некоторое время сидел в неуверенном молчании. Ни я, ни Иро не спешили нарушать воцарившуюся тишину: старик, должно быть, выжидал, а я понятия не имел, что говорить.

– Ох, и долго же я, видимо, пребывал в неведении, – наконец, заключил невесело русал. – Какой сейчас год?

– 1458 лет прошло со дня воцарения Ясу Победоносца.

Естественно, никто точно не знает, существовал ли Ясу, а уж тем более, когда он заложил столицу, но в нашем королевстве и ряде соседних принято такое летосчисление, берущее свое начало с времен, когда этот легендарный герой положил конец затяжным гражданским войнам, убил всех чудовищ, угрожавших жизни беззащитных против них людей, а также усмирил гнев ряда божеств, которым никогда не был мил род человеческий.

Русал нервно закусил нижнюю губу, затем вдруг грустно хихикнул.

– Ну и ну... аж триста лет прошло. Воистину же и долго я пребывал в полном неведении, – он задумчиво оглядел нас. – Полагаю, вы хотите знать, что я имею в виду... – наше молчание послужило согласием. Молодой человек усмехнулся. – Что ж, слушайте, покуда я позволяю, – я погляжу, этот парень никак не может без бахвальства и напускного пафоса... – Кхм!.. Позвольте поведать вам занимательную и полную печали историю о скромном мастере кисти Дауме и его несчастной возлюбленной русалке, Олиме.

В общем, если опустить весь гадкий лоск, которым русал тщательно обмазал свою историю, это получается та же самая легенда о Дауме, которую поведал мне утром господин Уджа – разница лишь в том, что на этот раз повествование шло от лица заклинателя, который выставлялся в романтически-героическом свете; человеком скромным и порядочным, который не призвал русалку, а встретил ее чисто случайно, прогуливаясь по берегу, на следующий день после того, как рыбак поведал всей деревне о ней. Совпадение? Что-то сильно сомневаюсь. Далее русалка, очарованная его красотой, сама предложила исполнить любое желание заклинателя кисти, но тот, будучи человеком скромным, отказался от просьбы. Олима же начала упрашивать его, приставать и флиртовать. В конце концов, благочестивый мастер поддался ее чарам, русалка обратилась обычной женщиной, и они занялись страстной любовью прямо на берегу, но затем та чуть не утащила его на морское дно, однако Даум смог изгнать ее при помощи одного из заклинаний (лишь нарисовав его пальцем на песке), и тварь скрылась в море. Вот только затем эта полудева-полурыба начала горевать, ибо, как выяснилось, ее жест был вовсе не попыткой утопить мастера, а брачной игрой, которую тот отверг, и русалка, не вынеся такого, бросилась на скалы. Далее все, как в известной мне легенде – сестры начали оплакивать ее, их услышала Даида (которую русал описал совсем нелестно – как красивую женщину с черствым сердцем старухи) и затем обрушила свой гнев на ни в чем неповинного заклинателя кисти, обратив его в забывшего себя русала и выкинув в море.

Однако, послушав такую выразительную и «душещипательную» историю, в которой Даум так старательно воспевался человеком порядочным, что в данное слабо верилось, я пришел к выводу, что это существо, кем бы оно на самом деле ни было, тот еще сказочник и брехун. Более того, он забыл одну маленькую деталь – русалы и русалки не разговаривают на человеческом языке и не могут превращать рыбий хвост в ноги. Конечно, в тот момент перед нами сидело живое доказательство обратного, однако меня все равно грызло сомнение. В любом случае, в историю я его поверил с таким же скепсисом, как и в легенду о Дауме, рассказанную мне господином Уджа.

Сидевший рядом со мной Иро усмехнулся.

– Что, поражены моему искусному рассказу? Иль же трагичности истории, приключившейся со мной? Даида бессердечно заточила меня в эту морскую тюрьму без единого лучика прежнего воспоминания!

– Бесспорно, господин, вы мастер нанизывать цветастые бисерины на нить повествования, – обратился старик к нему по-напускному вежливо, однако с явным укором и колкостью, тонко уличившими в бахвальстве и вранье, – вот только ваш рассказ мало что нам доказывает. Мы бы хотели, чтобы вы продемонстрировали свое мастерство заклинателя кисти, а мой друг, – Иро указал жестом на меня, улыбаясь при этом так хитро, как лис. Похоже, у них это семейное, – заклинатель кисти, проверит вас.

– И это заклинатель кисти? – искренне удивился русал, затем хвастливо улыбнулся и усмехнулся. – Что ж, давайте! Уверен, этот сопляк, завидев мое мастерство, потеряет дар речи на три дня и три ночи!

– В столе племянника лежит кипа чистой бумаги. Где-то там же ты найдешь баночку с тушью и кисть, – обратился ко мне Иро довольно. Не знаю, чему он был так рад.

Кивнув, я поднялся и прошел к добротному дубовому столу. На этот раз он был очень чистым и опрятным и найти в нем все необходимое не составило труда. Взяв необходимое, я вернулся к сидевшим на ковре. К тому времени Иро аккуратно убрал все тарелки и чашку с подноса, дабы на нем можно было разложить весь необходимый инструментарий для рисования. Положив перед русалок предметы, я уселся рядом с дядей Уджа. Почему-то ожидал увидеть на лице молодого человека озадаченность, а затем скромное признание, что он лишь задирал нос и на самом деле совсем не владеет кистью, а уж тем более мастерством заклинаний, однако тот был на удивление полон уверенности и решительности.

– Для начала сотворю что-нибудь простенькое, чтобы не пугать вас, – усмехнулся он, взял кисть, макнул ее в тушь... и так и замер с нею над листом бумаги. Сначала мне показалось, что тот просто задумался, подбирая более верное заклинание, однако затем заметил, как побледнел и испугался. Посидев так некоторое время, русал сделал неуверенный мазок и с ужасом прошептал:

– Не помню...

– Не помните, господин? – поинтересовался Иро. Задумчиво-улыбчивое выражение его лица мне не понравилось: словно тот изначально предполагал, что все так выйдет.

У русала затряслись руки, из них выпала кисть.

– Не помню!.. ничего не помню! – вдруг из глаз молодого человека потекли слезы. Он истерически воскликнул: – Что эта карга сделала с моей головой?! Я не помню ни единого символа! – на его лице отразился такой ужас, что и словами-то сложно было описать... наверное, как у зверя, которого охотники загнали в угол, и до твари дошло, что дни ее сочтены. – Как я могу быть заклинателем кисти, не помня даже слов?! Как могу быть Даумом, одним из воплощений Унира, да и самим Униром, будучи не в состоянии написать хотя бы самое простое заклинание?! – затем на лике русала отразился такой гнев, как будто загнанное животное все-таки решило биться до конца. Именно данное чувство острой и всепоглощающей злости, согласно легендам, превращает живое существо в духа мести, которому чужды милосердие и здравомыслие. Однако этого, конечно же, не произошло, потому что некоторые легенды – не более чем легенды. – Эта карга отобрала у меня саму суть! Никогда ее не прощу!

Однако сколько бы русал ни гневался и ни поминал дурным словом богиню Даиду, он так и не смог доказать нам, что является заклинателем кисти, а уж тем более – Даумом или богом Униром. Однако ни я, ни Иро не могли отрицать его нечеловеческую природу и случившееся в трапезном зале, и брат короля счел необходимым дать тому еще один шанс доказать свою природу, вспомнив и воплотив в жизнь заклинания кисти. Конечно, если тот действительно потерял частицу памяти, это займет время, но старик готов был подождать.

– Столица – большая деревня, – сказал он. – Как только вспомните и начнете творить заклинания, я буду тут как тут, а пока вверяю вас в руки своего племянника. Пусть распоряжается вами, как посчитает нужным.

В тот момент этот таинственный русал и понятия не имел, как нехорошо звучали эти слова, ибо неизвестно ему было, что угодил он в самый настоящий бордель...

***

Господин Иро приказал мне, словно слуге (хоть я и обиделся, но фактически такой порядок дел и был), отвести русала на ночь в какую-нибудь свободную комнату. Кроме своей ничего в голову не пришло. Я поднялся и вежливо попросил молодого человека идти за мной. Тот всхлипнул, но ничего не ответил, послушно встав и пойдя следом.

– И что это за место? – спросил он мрачно, когда мы спускались с третьего этажа. Сначала мне показалось, что в борделе сделалось тише обыкновенного, но стоило нам ступить в часть, отведенную под комнаты куртизанов и куртизанок, то по стонам, возне и тихим разговорам я понял, что случай с русалом никого особо не остановил от утех. Или, может, господин Уджа распорядился, чтобы работники вновь начали принимать клиентов...

– Публичный дом, – ответил я, идя впереди и не сразу приметил, что русал вдруг остановился. Заметив данное, обернулся и задумчиво посмотрел на него. На молодом человеке лица не было.

– Ч-что значит публичный дом?! – воскликнул он недовольно. – Вы что хотите со мной, великим Униром, сделать?!

Я вздохнул.

– Это не мне решать.

– А кому?! – нахмурившись, требовательно спросил русал.

– Господину Уджа. Он заведует этим местом.

– Тогда мы пойдем к нему! Прямо сейчас! – вдруг заявил молодой человек. – Веди к нему!

Я попытался отговорить его от этой затеи, ссылаясь на то, что господин отдыхает, и лучше подойти к нему, когда у него будет настроение получше, но русал сказал как отрезал:

– Чихал я на его настроения! Веди! – он упер руки в бока и выглядел таким суровым, что даже не стал с ним спорить и выполнил приказ. Сам будет виноват, если разгневает хозяина.

***

Вернувшись в комнату Уджа, я хотел тихонько постучать, а затем уже заглянуть, но русал опередил меня, нагло распахнув дверь и воскликнув:

– Ты тут главный?!

Задремавший господин аж вскочил на кровати. Резко усевшись, он сначала непонимающе и сонно хлопал глазами, а затем, недовольно простонав, потер веки.

– Кто там еще?.. – проворчал он.

– Я! – нахально ответил русал и подошел к кровати. – Заклинатель Даум, одно из воплощений божества Унира, подданного самого Мори, бога-покровителя искусства! – завел он пафосную тираду, а затем грозно посмотрел на Уджа и вопросил: – Это ты тут решил из меня проститута сделать?

Уджа непонимающе оглядел его с головы до пят.

– Ты вообще кто?

Судя по скривившейся физиономии, вопрос господина очень задел русала, а мне сделалось так смешно, что пришлось спрятать улыбку за большим рукавом халата.

– Как кто?! Я же тебе только что сказал!..

– Унир, кто это? – устало взглянув на меня, Уджа показал пальцем на русала.

– Русал, господин, – убрав рукав от губ и стараясь сохранять равнодушный вид, сказал я, однако слегка трясшиеся плечи выдавали желание тотчас рассмеяться.