Текст книги "Заклинатель кисти (СИ)"

Автор книги: Дарья Абрамова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 29 страниц)

– Все будет в порядке, – улыбнулся я, однако будучи сам не уверен в своих словах. Рюу был прав... И если вдруг, Даида не позволь этого, Уджа узнает, что к краже причастен я... не хочу даже думать об этом... – Послушай, Рюу... выходит, ты остался в нашем мире, потому что заклинание Инура было не завершено и продолжает действовать и по сей день?

– Именно так, – кивнул мужчина. – Аналогичное должно обстоять с Великим драконом земли. И, если, согласно твоим словам, прошлый держатель заклинания погиб, то сейчас он должен подчиняться Уджа.

– Несмотря на то, что забрал заклинание? – удивился я.

Рюу кивнул.

– Это не имеет значения. Пока Уджа жив, заклинание закреплено за ним. В случае смерти господина оно станет принадлежать любому, кто первый прикоснется к нему.

– То есть, когда убьют или... умрет от старости или болезни?

– От старости не умрет, – помедлив, сказал Рюу. – Держатель незавершенного заклинания фактически обретает бессмертие до момента, пока не погибнет... или пока не захочет по собственному воле передать его кому-либо. Судя по твоему рассказу, именно последнее и произошло с прошлым владельцем.

– Бессмертен? – изумился я. – Но... Инур взрослел все эти годы...

– Это пока. В определенный момент это прекратится.

Однако моя озадаченность никуда не делать, и продолжал по-прежнему недоумевающе глядеть на Рюу.

– Инур знает?..

Мужчина напрягся.

– Я пока... не говорил ему. И ты не говори. Это... очень деликатная вещь. Я сам скажу. Потом... – заметив мое смятение, Рюу смущенно хихикнул. – Не делай такое лицо. Я знаю, что не очень хорошо объясняю, но ты выглядишь совсем потерянным.

– Нет... нет, ты хорошо объясняешь. Просто... столько всего...

Мужчина вздохнул.

– Да, это все очень сложно. И запутано. Поэтому будет куда лучше, если тебе объяснит мой друг. Я постараюсь сделать так, чтобы вы завтра встретились. Хорошо? – я кивнул. – Вот и отлично, – улыбнулся Рюу, однако затем на его лице появилась растерянность, и он замолчал.

– Рюу?..

– Есть еще кое-что, что я хотел бы спросить, пока мы не разошлись, – неуверенно сказал он. – Ты... это... не видел в последнее время своего отца?..

Внезапный вопрос Рюу удивил меня. Я покачал головой.

– Нет, а должен был?.. Отец как ушел много лет назад, так от него не было ни весточки.

Мужчина ответил мне не сразу: его тело сильно напряглось, а молчание более начинало тревожить.

– Ты мне не поверишь... но, кажется, я видел его. Здесь, в столице. Прошлой ночью. Может, это, конечно, был обман зрения, но я очень сильно в этом сомневаюсь...

– Что?.. видел?!.. – у меня аж дыхание перехватило. Отец... после стольких лет?.. Он жив?! Не знал, как относиться к такой новости: с одной стороны, не желал видеть его ни под каким предлогом, но, с другой... Ниур... Цжэнь по-прежнему оставался моим батей. Пускай не самым лучшим, но все же...

Рюу, помедлив, кивнул, однако рассказывать ничего не спешил.

– Ты мне не поверишь, – в конце концов сказал он.

– Как я могу поверить или не поверить в то, что еще даже не услышал?

– Да ничего особо не было. Я шел по ночной улице, мимо меня шел человек. Лишь мельком заметил его, но он показался мне очень похожим на твоего отца. Но только обернулся, и – бац! – его нигде не было. Словно сам человек мне померещился. Но говорю тебе, мне ничего не померещилось: он шел мне навстречу, и пускай было темно, и на улице горели лишь один-два подвесных фонаря, я смог разглядеть его. Это точно был Ниур, – Рюу сделал паузу, взял проклятье и задумчиво посмотрел на него. – Не удивлюсь, если все эти странности имеют отношение к проклятью... в чем сомневаюсь все меньше и меньше...

– Почему так думаешь? – от рассказанного другом Инура мне сделалось совсем не по себе: сначала Унис, предстающая... в таком жутком виде... теперь еще и отец, который, словно призрак, то появляется, то исчезает. Ох, лишь бы Рюу просто померещилось... лишь бы...

– Не могу точно объяснить. Предчувствие. Я же все-таки дракон и магическое создание. Что-то странное происходит в городе... да и вообще во всех окрестных землях. Почва высыхает, урожаи скудные, всюду творится... упадок. Здесь же, в столице, происходят какие-то ненормальные... потусторонние вещи. Теперь еще эти заклинания и проклятья...

– Думаешь, все это как-то связано?

– Не думаю. Знаю, – Рюу серьезно посмотрел на меня. – Поэтому, Унир, если ты что-то увидишь, услышишь или даже просто почувствуешь, дай мне знать. Это все очень серьезно.

Я, помедлив, кивнул.

– И ты тоже, Рюу. Если что-то покажется странным – рассказывай, хорошо? – однако по-прежнему продолжал замалчивать о мертвецах и призраке Унис. Без особо веской на то причины: просто что-то внутри из раза в раз останавливало, словно говоря: «Пока не надо. Пока рано».

– Договорились, – мужчина вдруг улыбнулся, однако от моего глаза не ускользнула тень мрачности, по-прежнему остававшаяся на его лице.

***

Условившись, что завтра Рюу зайдет ко мне и сообщит, получилось ли у него все со своим другом-заклинателем, мужчина проводил меня обратно до борделя. Там, на первом этаже, за стойкой, сидела теперь не Йой, а какая-то другая девушка, которая, однако, не приняла меня за клиента, а лишь молча сверила суровым взглядом. Он мне не понравился, но не стал обмениваться с ней ни словом и поднялся к себе в комнату. Разговор с Рюу принес больше вопросов, чем ответов, и они не давали мне покоя. Самый главный из них – кто? Кому понадобилось все это? Пожар, проклятье... как? Зачем? Есть ли связь между всеми теми событиями, которые произошли вокруг меня за последнее время? И ведь некоторые из них до сих пор продолжают происходить...

Аума в комнате не было, и я, не особо интересуясь, куда тот смылся, расстелил матрас, улегся на него, не раздеваясь, и принялся глядеть в потолок. Почему-то на этот раз не боялся, что ко мне вновь заявится призрак Унис – может, появление ее более светлой и мягкой стороны заронило в меня... надежду?.. Что эта тварь не хочет убить меня?.. Что она хочет мне что-то сказать?.. Чушь какая. Все чушь. Все, что происходит. Нелогичная чушь, которая, однако, настойчиво требует, чтобы относился к ней серьезнее. Может... самое время?..

Издав недовольный и злой стон, я хотел было зарыться под одеяло, но раздвижная дверь за спиной открылась, и до ушей донесся голос Саки:

– Явился, наконец? Поднимайся. Господин желает тебя видеть.

Я повернулся на другой бок и удивленно посмотрел на нее. На лице женщины не читалось привычного пренебрежения – на этот раз она выглядела озадаченной... и это не могло сулить ничего хорошего. От догадки, зачем ее мог послать ко мне Уджа, все внутри похолодело.

***

Саки сопроводила меня вплоть до лестницы, ведущей на третий этаж. Не знаю, приказал ли ей господин Уджа, или это была ее собственная инициатива, но на протяжении всего этого времени я то и дело чувствовал подвох в виде наводящего вопроса или упрека. Он не заставил себя долго ждать.

– Ну, и что ты опять натворил? – спросила Саки с прежним высокомерием. Таким будничным тоном, как будто интересовалась, как там погода или что-то в подобном духе...

– Ничего. А что я должен был опять натворить? – нахмурился и ответил ей, может, грубее, чем следовало.

Саки злиться не стала – лишь заинтересованно вскинула бровь.

– Мне откуда знать? Господин зол на тебя, а не на меня, знаешь ли.

Значит, Уджа все-таки злился... Неужто правда заметил и заподозрил меня в краже? Я же прекрасно помню, как постарался поставить все на свои места и не оставить никаких улик! Где же просчитался?..

– Понятия не имею, что ему могло от меня понадобиться.

Женщина сверила меня задумчивым взглядом, но ничего не сказала. Глядя на нее, мне подумалось: «Уж не поведал ли ей господин причину своего гнева?» Учитывая необычные отношения куртизанки с Уджа, такое вполне могло случиться, да только не уверен был, каким образом у нее данное выведать: все-таки мы с ней не так близки... скорее, даже наоборот – очень сильно отдалены друг от друга.

Пребывая в гнетущих размышлениях, не сразу сообразил, как быстро мы очутились рядом с лестницей, ведущей на третий этаж. Остановившись, Саки снова сверила меня задумчивым взглядом.

– Ну?.. Иди, – помедлив, сказала она.

Моргнув, я кивнул и хотел уж было начать подниматься, как женщина бросила мне вслед:

– Удачи.

Обернулся и непонимающе посмотрел на нее, заставленный врасплох ее словами. Куртизанка пожала плечами.

– Когда господин злится, ничего хорошего из этого не выходит, – передав мне такое настораживающее послание, Саки направилась в сторону лестницы, ведущей на первый этаж, оставив меня наедине с подкравшимся незаметно страхом. Сглотнув, однако, понял, что убегать бессмысленно... да и, наверное, очень опасно в таком случае, поэтому, сделав вдох-выдох, мысленно приготовился к худшему и побрел наверх.

Там, подойдя к кабинету господина, я, помедлив, скромно постучал и сказал неуверенно:

– Господин Уджа... это Унир. Вы хотели меня видеть? – ответа не последовало, и это напугало даже сильнее того факта, что мужчина злился на меня. Он что... отошел? – Господин?.. – помедлив, не выдержал и грубо открыл дверь без позволения.

То, что я увидел... выглядело странно. Вещи рядом с письменным столом были разбросаны, ковер перед ним залит чернилами, вылившимися из разбитой баночки, на полу рядом с книжным шкафом лежало на несколько свитков, а одна из картин на правой стене была отодвинута в сторону, и оттуда на меня глядел открытый металлический сейф. Посреди всего этого бардака сидел всклоченный Уджа, державший в руках что-то крупное и блестящее и смотревший на это что-то... с нездоровой улыбкой. Сказать, что увиденное не напугало – нагло солгать: представшее передо мной зрелище напоминало кульминацию какой-нибудь страшной сказки, где герой натыкался на чудовище и ему оставалось либо погибнуть, либо принять бой и выйти из него победителем.

– Господин? – растерянно и негромко произнес я.

Уджа, вздрогнув, поднял на меня изумленный взгляд, который быстро превратился в гневный. Отложив светившийся крупный камень, мужчина поднялся из-за стола. В тот момент он был похож на льва, приметившего добычу и готового вот-вот броситься на нее.

– Где ты был? – последовал резкий и недружелюбный вопрос.

Сглотнув, я постарался ответить как можно увереннее, что было непросто, когда тебя сверлят два недовольных взгляда достаточно высокого, крепкого и властного мужчины, в фактическом услужении которого пребываешь.

– Отходил. С другом. Вы разрешили.

– Меня не интересуешь, разрешил я или нет! – рявкнул Уджа, затем отошел от стола и направился ко мне. – Что это был за друг?! Куда вы ходили?! – сжавшись, я смотрел на него снизу-вверх и лихорадочно соображал, что же ответить, потому что истина, уверен, только сильнее подлила бы масла в огонь. Вот только ничего путного на ум не приходило – настолько страшно мне было. Уджа принялся наворачивать круги вокруг меня и сверять пристальным взглядом, словно кот, решивший изловить испуганную и загнанную в угол мышку. Его поведение было... ненормальным – по крайней мере, он ни разу не вел так себя при мне. Словно... словно... Я невольно глянул в сторону блестевшего на столе драгоценного камня: крупного, белого, внутри которого переливались искры – хватило лишь одного взгляда, чтобы невольно залюбоваться им... однако вместе с тем в животе снова сделалось нездорово, и, поморщившись, пришлось отвести глаза. Уджа, приметив траекторию моего взгляда, только сильнее ощерился, остановившись напротив меня.

– Отвечай!

– Я...

Но, похоже, терпение господина быстро подошло к концу, и он, разъярившись, схватил меня за грудки и приблизил лицо.

– Думаешь, я не знаю, что ты проворачиваешь за моей спиной?! – зло выплюнул он. – Думаешь, я не понимаю, что ты творишь?! Ходишь туда-сюда, вынюхиваешь всякое... думаешь, я не вижу?!..

– Господин...

– На кого ты работаешь?!

– Что?.. – непонимающе заморгал я. Сначала мне показалось, что Уджа начал подозревать меня в расследовании (хотя, между прочем, сам дал разрешение на него), но теперь, когда он упомянул такое... какое-либо понимание ситуации окончательно покинуло меня.

– Ты оглох?! Я сказал – на кого ты работаешь?! Это Линж?!.. Нет?! Инур?! Вы что-то с ним замыслили, да?!.. Да?! Я так и знал! Догадывался! Что не может быть все так просто с этими долгами!.. не может быть! Что вы замыслили?! Что вы хотите?! Что это за игра?! – господин теперь не кричал, он орал. Безумно и гневно, так, что аж замер в растерянности, не зная, что ответить... как ответить. Уджа нес параноидальную чушь, смысл которой я еле-еле мог понять. Я шпион?.. Почему он так решил?! А главное – что сделать, чтобы Уджа поверил мне, что все это не так?! Что все это бред?!

– Господин...

– Тебе, небось, и свадьба на руку, да? – господин безумно улыбнулся и заглянул мне прямо в глаза. В его взгляде не было ничего кроме леденящего душу сумасшествия. – Замыслил прибрать к рукам мое состояние? Замыслил поделить его вместе с Инуром?! – в порыве чувств Уджа схватил меня свободной рукой за запястье и сильно сжал его.

– Прекратите! Мне больно! – попытался отстранить его, однако господин только сильнее вцепился в меня.

– Больно?! – он громко усмехнулся. – Если сию минуту не отдашь украденное, я сделаю тебе еще больнее! Намного, намного больнее!

– Х-хватит!..

– Где заклинание, вор?! Я знаю, это сделал ты! Где оно?! – он встряхнул меня.

– Й... я отдал его Рюу! – однако в итоге страх перед гневом и безумием Уджа вынудил язык развязаться. Однако в дальнейшем я очень сильно пожалел об этом... Господин замер в изумлении.

– Ты что?..

– Отдал Рюу! Р-Рюу – это мой... мой друг! Заклинание огненного дракона, которое нашли на кухне после пожара... оно!... оно обернулось проклятьем! Нам всем грозит большая опасность! Рюу разбирается в этом, у... у него есть знающий друг-заклинатель! Й-я отдал ваше заклинание и проклятье Рюу, чтобы он спросил совета и помощи у своего друга!.. – со стороны, небось, все это звучало полной и наивной чушью, особенно для такого скептика, как Уджа, но... но мне было страшно! Очень страшно! Господин словно с цепи сорвался! Даже разъяренные клиенты и их представители не кричали и не обвиняли меня так пугающе и с таким напором, с каким делал это Уджа. В тот момент... в тот момент мне показалось, что он вообще мог убить меня!

– Рюу... – мрачно и тихо произнес он, и это было затишьем перед бурей, потому что после этого Уджа вновь впал в прежнее безумство, продолжив кричать: – Выходит, ты сговорился с этим лживым драконом?! С этой тварью?! – мужчина, не дав мне и слова вымолвить, рассмеялся. Громко и обреченно. – Значит, вы все – все! – сговорились против меня! Как чудесно! А уж не ты ли сам тогда, дорогой мой Унир, устроил поджог?! Или, может, тебе помог сводный братец, Инур?! Кто вас, мошенников и шпионов, разберет?! А потом решили обставить все красиво, словно ты вовсе не при делах и даже желаешь мне помочь! Ммммм? Ну?! Что скажешь, Унир?! Я неправ?! До тебя здесь все было так гладко и спокойно, но стоило только появиться, как все сразу полетело в пух и прах! Люди исчезают, видят странные вещи... пожар происходит... Сразу возникает вопрос: а почему это случилось именно после того, как тут появился ты?!

Слова Уджа теперь пугали меня не только своим безумием, но и ужасающими фактами, которые в них были заложены. Люди исчезают? Видят странное?.. Я понятия не имел, о чем он говорил, и был слишком напуган, чтобы расспрашивать.

– Господин!.. – однако Уджа резко оттолкнул меня, и, не удержав равновесие, плюхнулся задом на ковер. Теперь он нависал надо мной не просто горой, а огроменной скалой. Такой же пугающей и готовой вот-вот обрушиться всем своим весом.

Губы Уджа скривились в странной улыбке. Он хихикнул.

– Все с вами понятно... со всеми понятно!.. Предатели. Кругом одни предатели! Ты, Линж, Саки... вы все... все!..

Следующее, что сделал Уджа – вернулся к письменному столу и взял нож для открывания конвертов. В тот момент мой разум понял опасность еще до того, как она была озвучена через жест, через слово... Я тут же вскочил и попятился назад.

– Господин, что вы делаете? – напряженно и испуганно спросил его, словно цепляясь за остатки надежды, что он... что он не...

– Подойди сюда, Унир, – сказал в ответ Уджа. Слишком спокойно. Зловеще улыбаясь. – Мне давно надо было наградить тебя за достойную службу. Всего лишь за пару-тройку дней ты добился удивительных результатов. Мне нужно достойно наградить тебя, – однако поблескивание ножа в его руке при свете ламп говорило само за себя. Если подойду, награда будет более чем неприятной: может, таким ножиком нельзя убить (наверное), но ранить – очень даже возможно.

Нервно покачав головой, я отступил еще на пару шагов. Уджа раздраженно вздохнул, и его лицо скривилось в недовольной гримасе.

– Почему все приходится делать самому? – проворчал он. Слишком невинно для такой фантасмагоричной картины. И тогда господин направился ко мне.

Я уж хотел броситься бежать, крича и зовя на помощь. Да, попал в бордель и должен здесь отрабатывать, но у меня по-прежнему есть права! И в них нет пункта, который позволяет Уджа искалечить или убить меня по одному лишь велению своей левой параноидальной пятки! В голове наравне с ужасом всплыло недавнее предупреждение Рюу, что для такого, как хозяин этого борделя, закон не писан, но, к счастью, до особо тяжкого исхода не дошло. Уджа, не дойдя до меня, вдруг повалился на пол, и его тело начало дергаться. Нож упал рядом на ковер.

Сначала я даже не понял, что произошло, но затем вдруг вспомнилось упоминание господина о своей болезни. Неужто это... был приступ?.. В растерянности глядя, как Уджа принялся мучиться, стонать и пускать слюни, лежа на полу, я и не знал, что предпринять, но затем, превозмогая дрожь и стучание зубов, подошел к нему.

– Г-господин?..

Но он мне не ответил – просто не мог. Лишь взгляд из обезумевшего превратился в испуганный. Помедлив, я поднял нож для вскрывания конвертов и положил его обратно на письменный стол. Никто не должен знать, что все дошло до этого. Там же обнаружил драгоценный камень величиной с ладонь. Раньше я никогда не видел его в кабинете. Может, господин достал из сейфа?.. Бесспорно, он был красив, но в то же время от него исходило... что-то неприятное, зловещее и заставлявшее все в животе сжиматься. Как от проклятья.

Помедлив, я, однако, невзирая на гадкие ощущения в теле при виде него, взял драгоценность и спрятал ее во внутренний карман халата. Как там Рюу мне недавно сказал?.. Это было что-то вроде предчувствия. Предчувствия, что эту вещицу лучше не оставлять Уджа.

Снова взглянув на мучившегося на ковре господина, лихорадочно принялся соображать, что теперь делать. Я художник, Иаду подери! Да, магический, но никак не целитель! Мне неизвестны все эти заклинания, которые могут снять боль или даже излечить болезнь! Почему Уджа вообще вбил себе в голову, что я смогу ему помочь?! В растерянности поджав губы, пришел к выводу, что оставалось только одно. Судорожно вздохнув, стремглав выбежал из кабинета и принялся звать на помощь, стараясь звучать как можно отчаяннее.

Однако уже тогда в голове эхом отзывались слова Уджа. Даже если все это было бредом сумасшедшего, зерно истины в нем было. Мне, заклинателю кисти, действительно, не место здесь.

***

Как выяснилось, о болезни господина в борделе почти никто не знал, и работники, которые пришли на помощь, были изрядно удивлены видеть Уджа в таком состоянии. Один из них даже обвинил меня в том, что якобы заколдовал хозяина! Однако затем тут как тут появилась Йой и строго пресекла поток обвинений в мой адрес. Я, разволновавшись, предложил свою помощь, но прислужница хмуро буркнула, что она не нужна. Почему-то тогда, глядя на ее недовольное выражение лица, мне подумалось, что сделал нечто, чего ни в коем случае нельзя было допускать. Неужели это... огласка болезни господина?..

Будучи не в силах чем-либо помочь, я вернулся понурым в свою комнату, где уже валялся и дремал Аум. Однако стоило только пройти мимо матраса и усесться на пол рядом с небольшим решетчатым окном, как молодой человек тут же открыл глаза, посмотрел на меня и улыбнулся.

– Ты где шатался? – вот только, всмотревшись в мое грустное лицо при свете луны, нахмурился и сел. Спал он, похоже, голым. Как «мило». – Что-то случилось?

Мрачно оглядев его, я, однако, не спешил с ответом, гадая, стоило ли Ауму знать или нет. Однако... если он действительно реинкарнация божества Унира, то мог мне помочь. Наверное. Поколебавшись, я неспешно рассказал ему о том, что найденное на кухне после пожара заклинание обратилось проклятьем, а также о краже заклинания призыва из кабинета Уджа, кусочек истории Йой о том, как оно было найдено, и что последовало после того, как хозяин заведения прознал о моем воровстве. О встрече с Рюу я в подробности не вдавался, потому что не видел смысла разъяснять данное Ауму. Не то чтобы я ему не доверял... скорее, не понимал, как это могло помочь. Ха... я, наверное, окончательно сошел с ума, раз решил посвящать в такие вещи существо, с которым знаком всего лишь день-другой. Однако, судя по тому, как складывается ситуация, союзники мне скоро нужны будут как воздух – раз уже и в запретном колдовстве начали обвинять. Я все думал, как скоро это случится...

– Ты, кстати, ничего не вспомнил? – спросил после того, как закончил рассказ.

Аум, лежавший на матрасе и задумчиво слушавший меня, вздохнул.

– Немного, – затем скривил наигранно-недовольную физиономию и посмотрел на меня. – Более того, это ТЫ должен учить МЕНЯ, а никак не наоборот, – я удивленно заморгал, не совсем понимая, что он имел в виду. Это что?.. согласие помочь?.. Приметив мое удивление, молодой человек довольно улыбнулся. – Шучу. Вижу, с твоей ситуацией тебе тут не до обучения приемам кисти забывчивого меня. Тем более, если вспомню себя, в нем пропадет необходимость, потому что мои воспоминания о прошлом прочно связаны с умениями, – затем выражение лица Аума сделалось задумчивым и растерянным. – Вот только, боюсь, тут я тебе ни с чем особо помочь не смогу. Похоже, с этим проклятьем ты влип в ту еще передрягу, – и, помедлив, недовольно добавил: – И, судя по всему, втянул еще и меня, раз я читал заклинание. Знаешь ли, я только недавно вернул себе человеческое обличье и как-то не особо хочу его так быстро терять. Понимаю, что потом моя душа просто переселится в другое, но, знаешь ли, лежать в очередной раз беспомощным младенцем в пеленках не так уж весело.

– Насчет этого тоже хотел спросить, – нахмурился я, не поддаваясь на шутливые провокации Аума. – Скажи, ты не видел в последнее время ничего странного?.. Например... нуууу... призраков?.. я не знаю... странных клиентов?.. вообще что-нибудь странное?..

Мужчина задумался.

– Странных личностей?.. Нет, наверное. Но я походил тут да там сегодня и подслушал всякое разное. Судя по разговорам работников, кто-то уже второй день не появляется на работе, а кто-то не пришел только сегодня, хотя никаких весточек не поступало, да и чувствовал себя не пришедший нормально днем ранее. Это важно?..

Я охотно кивнул.

– Да! Очень! – потому что слова Аума подтверждали то, что сказал в порыве гнева Уджа. Люди действительно пропадали. Однако кто знает... может, это здесь текучка такая. Вот только стал бы тогда акцентировать на этом внимание Уджа, если бы такое было в порядке вещей?.. Есть только один человек, к которому я мог обратиться с подобными вопросами и разузнать побольше о тех, кто не приходил на работу. И это – Йой. Вот только то, как недовольно она посмотрела на меня недавно, в кабинете Уджа... Ладно, Унир, не паникуй: может, это просто твое воображение – может, все не так уж и плохо.

Аум неуверенно пожал плечами.

– Пожалуйста?.. И еще... – он помрачнел, – они говорили кое-что еще... насчет тебя и меня. Что, возможно, все это наших рук дело, и мы колдуем. Одни предлагали вызвать каких-то Ловцов, а другие – разобраться с нами самосудом. В общем, как я понял, теперь за нами будут следить, потому что не могут беспочвенно обвинить.

Вызвать Ловцов?!.. вот ведь... похоже, позвав на помощь, когда господину сделалось плохо, я только сильнее, сам того не зная, подставил себя. Потому что теперь все эти недовольные работники смогу использовать это в качестве хорошего предлога, чтобы осудить меня. Впрочем... было бы желание – то, как я потушил негасимый пожар, тоже можно отнести к подобным аргументам. В любом случае это плохо. Очень плохо. Не хватало еще под суд Коллегии попасть, потому что защититься будет трудно: я действительно нарушал ее законы. Как и моя семья. Однако делали мы это очень аккуратно и поэтому до сих пор не были пойманы.

Камень, лежавший во внутреннем кармане халата, приятно согревал грудь, но ему было не соблазнить меня – помедлив, вытащил драгоценность и показал Ауму. Она так красиво светилась, словно лампа, да только не желтым, а белым светом. Мужчина удивленно посмотрел на камень, но ничего не сказал.

– Не знаешь, что это за штука? Я подумал, что раз ты реинкарнация божества, то можешь что-нибудь знать.

Аум подсел ближе, нисколечко не стесняясь своей наготы, взял драгоценность и принялся пристально ее рассматривать. Выражение его лица вмиг сделалось сосредоточенным и серьезным. Сначала я помалкивал, не мешая Ауму, но чем дольше затягивалось молчание, тем сильнее меня начинало щекотать любопытство. Не в силах более сохранять молчание, спросил нетерпеливо:

– Ну?

– Не стану спрашивать, где ты его достал, но лучше избавься поскорее. Ну, продай или что-то такое... потому что сильно ощущаю, как от него исходит нечто плохое... Очень плохое.

– Это я и без тебя понял, – заметил мрачно и взял у Аума камень. Искры в нем все так же продолжали переливаться и походили на рыбок, плавающих в пруду. Таких... манящих...

– И не смотри на него долго, – я поднял непонимающий взгляд на молодого человека. Он выглядел хмурым. – Просто не смотри.

Пожав плечами, уж хотел убрать драгоценность обратно во внутренний карман, как вдруг Аум, подавшись ко мне, очень близко приблизил лицо. Настолько, что сделалось не по себе.

– Аум? – нахмурившись, шепнул я, но тот лишь пристально смотрел на меня. Затем прищурился и потянулся к моему лбу, однако не успел до него дотронуться, как без стука внезапно заявилась Саки. Аум, недолго думая, вдруг навалился на меня, повалив на пол, и смачно поцеловал в губы. Это было настолько неожиданно, что поначалу потерял способность соображать, однако затем ощутил, как тонкая рука бывшего русала аккуратно и незаметно выхватила у меня камень и запихнула мне в халат. Для Саки все это свершилось очень быстро, но для меня данное, казалось, длилось вечность. Чуть отстранив лицо и приподнявшись, Аум выдохнул и недовольно посмотрел на куртизанку.

– Чего надо, старуха? Тебя в нашу оргию никто не приглашал! – нагло заявил он. У Саки от неожиданности сначала округлились глаза, а затем от сменившей ее злости аж дернулась бровь. Только тогда осознал, что лежу под совершенно голым Аумом. От стыда захотелось под землю провалиться.

– Тогда отсрочьте вашу оргию, паразиты, – проворчала она и вошла в комнату, закрыв за собой дверь. – Разговор есть. Серьезный.

– Это никак не может подождать? – отстранившись от меня и усевшись рядом, наигранно заныл Аум.

– Нет, – резко заявила ему Саки, подошла к нам и опустилась на пол. Я поспешил подняться и тоже уселся, ощущая, как теплый камень скатился с бока ближе к заду, но, к счастью, никакого стука не издал и через ткань не светился: куртизанке уж точно не нужно было знать о нем. Помолчав, она мрачно посмотрела на нас двоих и сказала: – Не знаю, как вы умудрились так быстро, но множество работников считают вас дурным знамением и обвиняют за спиной в запрещенном колдовстве. Йой пытается развеять эти слухи как может, но, похоже, нас с ней тоже начинают замышлять в недобром из-за общения с вами. Она попросила передать вам, чтобы вы были осторожны, – сделав небольшую паузу, женщина вдруг добавила: – Ты был прав, Унир. Гребень, действительно, украл не ты. Это была Хару... Извини, – она задержала на мне взгляд и, казалось, хотела добавить что-то еще, но в последний момент передумала, покачала головой и поднялась на ноги. – Наслаждайтесь тем, чем вы там хотели... Но теперь держите ухо востро. Помнится, несколько лет назад толпа самосудом сожгла заклинателя, которого обвинили в запрещенном колдовстве. Будет жалко, если все, что от вас останется, будут обугленные кости.

Да, тот случай тяжело забыть – посреди бела дня, на оживленной улице. И ведь городская стража ничего не предприняла – явно кто-то подкупил. Даже Ловцы не успели подоспеть. И в таком отношении народа к нам я виню Коллегию: если раньше, при Совете, нас боялись, но уважали, то теперь о последнем не могло идти и речи. Ха, мы и сами-то друг друга уважать перестали... Поражаюсь, как Инура до сих пор ни в чем не уличили.

На такой гнетущей ноте Саки вышла из комнаты. Посыл ее слов был четким: мы постараемся вам помочь, но ничего не обещаем – полагайтесь в первую очередь на себя. Почему-то я не удивлен, что в итоге все так сложилось.

– Аум, – достав из-под халата драгоценный камень и убрав его во внутренний карман, произнес я, – скажи, ты когда-нибудь жалел о чем-нибудь?.. Очень сильно, – только потом сообразил, что бессмысленно было спрашивать того, кто почти ничего о себе не помнил, и хотел извиниться, да только прозвучал ответ, которого никак не ожидал услышать.

– Однажды из-за меня погибло множество тысяч людей и множество других тысяч было обречено на страдания, – молодой человек задумчиво смотрел на луну через решетку окна. – Тогда я думал, что все эти жертвы оправданы и необходимы для достижения высокой цели, но теперь, спустя много лет, моя вера в это сильно пошатнулась. Выходит, раз усомнился, то все те жертвы были напрасны? – Аум грустно мне улыбнулся. Так искренне, как, наверное, никогда прежде. – Но этого, наверное, не знает никто. Даже Даида. Поэтому какой смысл сожалеть? Сожаления свои лелеют только слабаки, а раз я до сих пор жив, то и смысла сожалеть нет.

В тот момент меня сильно кольнуло сомнение насчет того, говорил ли все это время Аум правду насчет своей амнезии. Слова его звучали с такой вековой мудростью, что сразу возникали вопросы: «А что, если он все вспомнил?.. Что, если он ничего и не забывал?» Однако только раскрыл рот, чтобы озвучить это, как Аум тут же забрался под одеяло и повернулся ко мне спиной.

– Спокойной ночи, – быстренько сказал он и накрылся до самого носа, таким образом уходя от разговора.