Текст книги "Заклинатель кисти (СИ)"

Автор книги: Дарья Абрамова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 29 страниц)

***

До встречи с Рюу оставалось не так уж много времени, и с приходом вечера бордель начал оживать: куртизаны и куртизанки – просыпаться и приводить себя в порядок к приему клиентов, а простые работники – готовиться к большему наплыву гостей, хотя постояльцы гостиницы и так уже с утра не дают им покоя. Меня же не беспокоили ни те, ни другие – единственное, что занимало тогда мысли, были предстоящий разговор с другом Инура и страшное проклятье, в которое так не хотелось верить, но доказательство, спрятанное во внутреннем кармане халата, было безоговорочным. Лихорадочно соображая, как использовать оставшееся время с умом (мне не было известно, когда пробудится и прилетит дракон, но долго себя ждать он явно не заставит, если учесть, что проклятье не содержало ни слова об этом), меня посетила безумная идея, которую бы в ином случае сразу бы отмел, однако в сложившейся ситуации данное представлялось идеальным шансом заполучить полезный козырь. Дракон – чудовище, которое невозможно победить, не прибегая к магическим силам, и чем больше подобного рода преимуществ будет у меня на руках, тем лучше. Обычные слабенькие заклинания мастеров кисти – бесполезный мусор в борьбе с такой... тварью. Допустим, Рюу говорит правду, и он действительно огненный дракон – поверит ли он проклятью? Захочет ли помочь?.. Каковы будут его реакция и ответ оставалось только гадать, а время беспощадно утекало – нужно было раздобыть что-то более конкретное и надежное и как можно быстрее. Единственное подходящее, что всплыло в голове – часть истории Йой, в которой упоминалось заклинание призыва Великого дракона земли. Работница не упомянула, что с ним случилось после того, как отряд воинов покинул стены заброшенного королевства, но логично предположить, что Уджа оставил его у себя... наверное. Мне до сих пор не было понятно, каким же образом Рюу и Великий дракон земли смогли остаться в этом мире после призыва, который должен быть, согласно правилам заклинаний, кратковременным. Точнее... на это мне был известен только один ответ, и он не был таким уж радужным: раз данное случилось, то, скорее всего, виной тому послужило отсутствие закрывающего ключа – фатальная ошибка, которая никогда не приводит ни к чему хорошему. Однако, выходит, раз заклинание призыва Великого дракона земли не было произведено верно, то что же будет теперь, когда на это легло еще одно – проклятье?.. И подумать было страшно: в среде заклинателей кисти гуляют подобные рассказы, но в качестве поучительных историй и страшных сказок – ни одна из них не кончается хорошо и всегда включает в себя смерть и феномен, известный как искажение. Я могу не соглашаться со многими законами Коллегии, но прекрасно понимаю и поддерживаю их стремление не допустить появление подобной беды. Заклинания мастеров кисти, а особенно сильные, влияют на саму материю мира, временно изменяя ее – когда же закрывающий ключ отсутствует, и на объект накладывается еще одно заклинание, это приводит к неотвратимому изменению, называемому искажением, которое уродует саму суть мироздания. Последствия такого непредсказуемы: форма ли исказится? Внутреннее ли содержимое? Что-то другое?.. Никто точно не знает. Искажение непредсказуемо, бесчувственно и необычайно жестоко.

Размышляя об этом, я не мог не припомнить то, что заставило меня невольно содрогнуться. Когда Саки вошла в мою комнату, я точно помню, что держал себя за горло... делая то, что должна была делать Унис. Значит ли это, что я стал жертвой?.. Ведь если подумать, в прошлую встречу Рюу сказал, что отцовские гравюры, висящие дома, все были изрезаны, но, сказать по правде, я не помню, чтобы делал этого... я даже не помню, что они были повреждены. Единственный способ проверить это – посетить мое прошлое жилище и удостовериться самому, однако не факт, что там все осталось нетронутым: кто-то уже мог прибрать его к рукам – даже если Уджа удалось вернуть домишко – и выкинуть часть вещей. Однако от одной мысли о том, что предположения подтвердятся, меня начинало мутить. Этого не могло быть... я ничего не делал, чтобы такое случилось со мной!.. И если оно действительно произошло, то остается лишь вопросом времени, как скоро Ловцы поймают меня, и тогда... Нет, я не хотел об этом думать!

Путаясь и увязая в тревожных предположениях и страхе, как в трясине, и сам не заметил, как очутился на третьем этаже. До того, как направиться сюда, я все-таки нашел в себе смелость вернуться в выделенную мне комнату и набросать быстро на бумаге заклинание, которому в свое время научил Инур (так и не осмелился спросить, где он умудрился о нем разузнать), и спрятал в другой карман халата. Несмотря на спешку, исполнил его верно и не забыл о закрывающем ключе. Это заклинание запрещенное и дарует временную невидимость, однако необходимо соблюдать крайнюю осторожность – если кто случайно заденет или коснется тебя, чары спадут. Пускай я паршивый мастер кисти, но дело, которое мне предстояло, оказалось нешуточным – нужно было найти и выкрасть заклинание призыва из кабинета господина Уджа. Точнее понятия не имел, где оно точно находилось, но решил начать оттуда. Затея, конечно, была одновременно сумасшедшей и идиотской, но если я действительно найду заклинание, и оно будет без закрывающего ключа, то фактически смогу управлять драконом. Наверное. В жизни никогда не сталкивался с таким, а из теории почти ничего о данном не знаю. Однако мне надоело убегать... хватит уже... От жизни не сбежишь.

Мысленно приказав себе заткнуться и думать о более насущном, я крадучись подобрался к двери кабинета господина Уджа, осторожно и слегка прислонился к стене и принялся вслушиваться. Заклинание невидимости должно было уберечь, спрятав даже мою тень – таким образом, даже через стену из рисовой бумаги меня было не заметить. Однако ничего толком услышать я не успел: в тот момент Саки резко распахнула дверь и вышла из кабинета Уджа. Выглядела она весьма расстроенной и злой. Притаившись у стены, я старался не дышать, пока женщина не пройдет мимо и не начнет спускаться на второй этаж. Похоже, она меня не заметила. Однако только успел облегченно выдохнуть, как тут же в кабинете началась возня, и вскоре из него следом вышел Уджа. По лицу господина сложно было сказать, какие чувства он испытывал в тот момент, однако напряженным точно выглядел. Как жаль, что вся эта морока с заклинанием невидимости отняла время, и я не застал их разговор (похоже, недлинный, ибо не так уж долго поднимался на третий этаж). Уджа остановился неподалеку от дверь, ведущей в кабинет, и все внутри меня обмерло, когда рыжеволосый неожиданно обернулся и принялся задумчиво бродить взглядом по пространству рядом с входом в комнату... как будто знал, что рядом кто-то был. Я, ощущая выступивший на теле холодный пот, замер, не дыша и моля богов, чтобы господин меня не заметил, ибо в противном случае одному только хозяину заведения известно, что он со мной сделает: даже если не рассказывать ему о нужде заполучить заклинание призыва, любой посчитает странным бродящего по борделю человека-невидимку. Солнце еще не начинало садиться, и через окна лился дневной свет, хорошо освещая коридор. Глаза господина продолжали гулять вдоль стены, а я готов был поклясться, что еще немножко, и меня бы затрясло от страха. Однако, слава Даиде, Уджа отвел взгляд, пробормотал что-то под нос и ушел. Я так и не понял, что привлекло его внимание... может, у господина очень тонкий слух?.. В любом случае, в этот момент он был страшен – как талантливый охотник и следопыт... как демон.

Пройдя в кабинет, я надеялся, что никого там не застану, однако все не могло оказаться так просто – на чистом рабочем столе господина сидел трехцветный пушистый кот черепахового окраса и смотрел на меня своими изумленными янтарными глазищами. Похоже, животина оказалась удивлена не меньше меня. Вот только... неужто она могла видеть сквозь заклинание? По-идее, оно должно действовать и в случае животных. Однако ж нет – кот упорно смотрел на меня, словно прекрасно зная, что я здесь. Затем мяукнул, ловко спрыгнул со стола, подошел ко мне и, не смотря на мои протесты и желание спугнуть его, потерся о ноги и испортил таким образом чары. Они спали, и я был очень недоволен этой выходкой наглого и бесстрашного негодника.

– Откуда ты здесь вообще взялся? – недовольно прошептал, склонившись и коснувшись шерстки ластившегося ко мне животного. Что-то я не помнил, чтобы в борделе обитал какой-либо кот. Однако он выглядел здоровым, упитанным и даже с ошейником, на мелком медальоне которого был написан всего-навсего один простенький символ, который читался как «У». Уж не об этом ли У говорила Саки?.. В любом случае, мне нужно было торопиться – господин мог вернуться в любую минуту.

– И если меня обнаружат, то это из-за тебя, негодник, – тихо проворчал, неряшливо взъерошив шерстку кота на голове, но тот, не обращая на это внимания, продолжал ластиться и мурлыкать. Я как-то раз слышал, что они обычно трутся, чтобы таким образом пометить территорию, и если этот кошак – питомец господина Уджа, то я не удивлен: рыжеволосый хозяин сам, словно кот, стремится пометить все и всех. Вот только У куда миролюбивее и дружелюбнее... наверное.

Подойдя к письменному столу Уджа, я принялся открывать один ящик за другим и аккуратно проверять содержимое. Кроме дорогого портсигара, заряженного револьвера и патронов к нему ничего интересного там не нашел. Несколько беспечно оставлять оружие в незапертом ящике, однако кто я, чтобы судить господина... Остался один запертый. С вделанным хорошим и дорогим замком. Такое я тоже предусмотрел, спрятав во внутреннем кармане несколько чистых листов, баночку с чернилами с хорошо вкрученной крышкой (не хватало еще, чтобы она открылась и запачкала халат) и кисть. Достав все это добро и аккуратно положив на стол, я, не обращая внимания на путавшегося под ногами У, написал заклинание, которое позволяет открыть любой замок, невзирая на его сложность (если на нем, конечно, не лежит никакой магической печати), а рядом нарисовал нужный мне ящик. После этого приложил рисунок к нему, и механизм замка издал щелчок. Сработало! Облегченно вздохнув, я, однако, не спешил убирать рисовальные принадлежности – нужно будет потом еще запереть ящик. Однако на всякий случай закрыл чернила, чтобы У, сновавший то тут, то там, не опрокинул баночку и не разлил ее содержимое. То, что было в открывшемся ящике, представляло уже куда больший интерес: какие-то важные бумаги на товары, собственность, а некоторые вовсе написаны на иностранном языке и заверены непонятными мне печатями, нашлись даже зарубежные бумажные деньги. Покопавшись во всем этом, я нашел любопытный дагерротип (большая редкость на Востоке): в середине него на стуле сидела какая-то темноволосая женщина с родинкой на скуле, которая была одета в одно из этих сложных, несуразных и слишком закрытых платьев Запада, а на голове у нее была не менее пышная шляпка, рядом с ней стояли девочка, очень похожая на нее и не менее разодетая – так, что, наверное, королевская семья бы позавидовала, – и немного плотный мужчина с усами и слегка растрепанными волосами, совсем не вязавшимися с общим напыщенным образом их семейки. Одет он был в один из тех костюмов, в которые так любят наряжаться западные господа: штаны, сюртуки, белые рубашки с запонками, бабочки... Мода этих людей такая сложная и перенасыщенная, что аж с души воротит, когда вижу такие костюмы. По правую и левую стороны от них стояли Уджа и Линж – явно помоложе, чем сейчас, и одетые в праздничные халаты со сложным поясом, завязываемым сзади, а не спереди, как в тех, что носят для менее торжественных случаев. Даже мечи в ножнах были при них, как полагается воинам. Линж выглядел более расслабленным, а Уджа наоборот словно чувствовал себя неуютно. И неудивительно, я слышал, что эти странные установки, которые создают дагерротип, крадут кусочек твоей души, чтобы запечатлеть ее на этом снимке. Ух, сам бы ни за что на свете не позволил бы сделать такое с собой. Сзади была небольшая надпись: «Шмейцы, Уджа, Линж», а далее числился довоенный год. Кто такие «Шмейцы» я понятия не имел. Это что, родовое имя такое?.. По заднему фону мне сложно было сказать, где был сделан дагерротип, но, судя по году и известным фактам из жизни господина, это случилось до того, как он и Линж были втянуты во все эти бордельные дела. Интересно, кто эти люди с ними? Что их связывает?.. Может, я так никогда и не узнаю. Мысленно напомнив себе, что времени у меня мало, я положил дагерротип на место и принялся дальше искать нужное заклинание... и ведь нашел! Как и описала Йой, тот самый, с сутрой, призывающей Великого дракона земли. Справа – изображение существа, слева – надпись... с отсутствующим закрывающим ключом. Это было плохо. Очень плохо. А еще я понятия не имел, каким образом «закрыть» это заклинание – до сих пор ума приложить не мог, как умудрился-то водного призвать, ибо никто меня такому не учил. Тогда... это было словно сию минутное озарение. Ох, как же мне не хватало его сейчас. Может, Рюу знает, что делать?..

Сглотнув, я убрал лист бумаги, который совсем не пострадал от времени и, что поразительно, даже не состарился, во многострадальный внутренний карман халата, затем аккуратно уложив все остальные бумаги в ящик, закрыл его, нанес запирающее заклинание, распихал по карманам все рисовальные принадлежности и направился к выходу, не веря, как быстро мне повезло найти необходимое. Может, из меня бы и правда вышел хороший вор?.. наверное. Да нет, не может быть...

У, мяукая, последовал за мной. Что еще нужно было этому настырному коту? Остановившись, я опустился на корточки и, нахмурившись, строго сказал, мысленно понимая, как глупо это выглядело со стороны:

– Ты ничего не видел. Меня здесь не было. Это наш секрет, котик.

У, уперев лапы мне в колени, поднялся и понюхал мое лицо, а затем, урча, принялся тереться о него мордой. Я, вздохнув, принял это за «Да» и погладил кота по голове. Может, Уджа не такой уж и плохой, раз его животина такая миролюбивая? Все-таки домашние любимцы перенимают поведение своих хозяев, разве нет? Если этот котик, конечно, его.

Глава 12. Первая жертва

Как и условились, Рюу зашел за мной в час крысы. Однако я, порядком заскучав без дела, спустился на первый этаж заведения немного раньше и принялся слоняться, периодически мозоля глаза работникам и раздражая тем самым некоторых из них. Обусловлен мой выбор был тем, что не хотелось оставаться одному в своей комнате, где меня могло ожидать только Даида знает что: теперь, когда помечен проклятьем, выбор невелик – либо бороться, либо погибнуть. Однако, невзирая на обрушившиеся на меня новые проблемы, я старался выглядеть как можно более спокойным и сосредоточенным – не хватало еще выдать нервозность окружающим: данное могло привести лишь к нежелательным последствиям в виде ненужной чужой заинтересованности и расспросов, на которые мне не хотелось отвечать.

Отсутствие обеда дало о себе знать, и живот неприятно ныл. Не выдержав в конце концов эти легкие спазмы, я направился на кухню в надежде, что смогу там что-нибудь перекусить. По пути туда принялся перебирать в очередной раз мысли, силясь припомнить всех, кто мог соприкоснуться с рисунком-проклятьем, ибо это немного да отвлекало меня от душившего голода... Так... помнится, когда господин Уджа пригласил меня к себе в кабинет после пожара, чтобы переговорить, некий работник, нервный молодой человек, принес его и сказал, что данное – находка некоторых, кто работает здесь. Затем оно перешло в руки Уджа. Потом в мои. И, кажется, затем я показал его только Ауму. Была еще Саки, которая сама пожелала взять рисунок и прочитать истинное содержимое. Эх, точные масштабы бедствия не определишь, потому что не знаю, в скольких руках проклятье побывало до того, как дойди до меня. Придется либо расспрашивать, либо... надеяться, что никаких бед ни с кем из них, неизвестных, не приключится (или уже не приключилось), пока я не найду способа избавиться от этого ужасного заклинания раз и навсегда.

Когда заглянул на кухню, там царило обычное для того места оживление: повара и их помощники вовсю нарезали, чистили, варили и жарили разнообразные блюда как будущим гостям борделя, так и постояльцам, остановившимся в гостиничных номерах. Запах стоял такой отменный, что аж слюнки потекли. Однако в помещении, которое уже давно было приведено в порядок, словно пожар здесь вовсе не бушевал, была такая суматоха и нервная обстановка, что сначала побоялся что-либо просить, а уж тем более проходить и брать самому.

Молоденькая девушка (может, даже младше Йой) с длинными черными волосами, собранными в хвост, и в простеньком халате, до этого сидевшая в стороне на коробке и чистившая длинную белую редьку, недовольно посмотрела на меня.

– Чего тебе? – похоже, на этот раз я не произвел впечатления клиента. Либо же она со всеми так, в чем почему-то сильно сомневался.

– Извините, – принялся мямлить нервно, словно провинившийся мальчишка, – я тут это... пропустил обед и-из-за работы и... и хотел бы взять что-нибудь... что-нибудь...

Странно, до этого я много раз прокручивал в голове, что сказать поварам, то и дело изменяя предложение и делая его более нормальным и приятным, но стоило открыть рот и произнести и сразу же понял, какая это была дурацкая идея, и как нелепо я в тот момент смотрелся со стороны.

– Да ну? – недовольно скривила физиономию девушка. – А как мы это проверим? Может, ты просто захотел слямзить еще! Думаешь, таких, как ты, тут мало? Если бы каждый приходил и просил добавки, клиентам бы ничего не оставалось! – другие повара и помощники продолжали работать, не обращая на нас никакого внимания. Однако мне почему-то показалось, что их молчание служило согласием со словами девушки. – А теперь пойди вон, не мешай нам! И так приходится трудиться без главного повара!

– Без главного повара?.. – лихорадочно соображая, что делать, задал я первый пришедший в голову вопрос и тут же захотел прикусить себе язык, ибо, как всегда, выбрал самый нелепый, делавший меня похожим на слишком любопытного дурачка.

Девушка успокоилась и помедлила – кажется, неожиданный вопрос застал ее врасплох. Она посмотрела в сторону поваров, словно ища у них помощи, однако встретила в основном спины мужчин и женщин: лишь один из немногих (мужчина, наверное, лет двадцати пяти или более – ровесник Инура, в общем), кто стоял к ней лицом, что-то сосредоточенно нарезая на разделочной доске, обратил внимание и проворчал:

– Инске, хорош языком трепать. Прогони уже этого тунеядца.

– Д-да! – испугалась девушка и более озлобленно посмотрела на меня. – Ты слышал, уйди! Ты ведь тот самый заклинатель, да?.. Так вот, не порть нам тут все своим присутствием!

И-и-и-и-и... меня выставили из кухни. Чувствовал я себя из-за этого весьма паршиво: не только потому, что хотел есть, но и по причине, что такая дурацкая мямля и не смог повернуть разговор в такое русло, чтобы что-то да заполучить кроме ругани. Эх... а, может, иначе бы никак и не сложилось?.. Что уж теперь гадать...

Понурый я вернулся в прихожую заведения, где за стойкой сидела... Йой. Странно, разве такая работа входит в ее обязанности? Ни клиентов, никого иного в помещении не было, поэтому я решил, помедлив, подойти к ней. Та, приметив меня, улыбнулась.

– Унир, что ты здесь делаешь?

– Мне нужно встретиться с другом. Господин Уджа разрешил.

– Разрешил? Точно ли? – ухмыльнулась Йой. Она не подозревала меня, только дурачилась и дразнила. В ответ я нахмурился и промолчал. Этого более чем хватило: все озорство девушки сошло на нет. – Мог бы хоть улыбнуться... Унир, ты в порядке? Ты выглядишь каким-то... потерянным.

– Я?.. – сообразив, выдавил из себя натянутую улыбку. – Да так!.. с обедом не сложилось.

Йой удивленно оглядела меня, затем обреченно вздохнула.

– А ведь я говорила тебе пойти со мной!.. Э-эх!.. Пробовал просить на кухне?

– Да... они меня прогнали.

Девушка снова тяжко вздохнула.

– Оно и неудивительно. Они и раньше не особо радушными были, а сейчас, когда главный повар слег, и вовсе стали как на иголках.

– Слег?..

Йой помрачнела и кивнула.

– Ага... Сюн его имя. На следующий день после пожара он не пришел на работу. Жена передала, что ему стало плохо. После этого Сюн слег с какой-то болячкой и так пока не оправился.

– После пожара... – задумчиво пробормотал. После всего недавно произошедшего я стал неосознанно искать связь между чем только можно и нельзя.

– Унир? – не расслышав, спросила с интересом Йой.

Я покачал головой.

– Нет, ничего, – затем выдавил улыбку. – Похоже, придется перекусить во время встречи с другом, – и соврал, потому что денег у меня при себе никаких не было, а одалживать у кого-либо не хотелось, как, впрочем, и просить заплатить Рюу за меня. Хватит уже с долгами.

Йой улыбнулась в ответ и пожала плечами, затем, помедлив, вдруг омрачилась и напряглась. Ее взгляд мельком скользнул по входу, который ведет сюда из длинного коридора, соединяющего это место с первым этажом правого крыла. Аналогичная ситуация обстоит с левым, а для всего остального есть лестница, которая встречает гостя чуть ли не с порога, находясь неподалеку от приемной стойки. В недоумении я попытался проследить траекторию взгляда девушки, и краем глаза заметил кого-то в том направлении, да только он скрылся в коридоре так быстро, что не успел разглядеть. Растерянно заморгав, я снова посмотрел на Йой, но та на этот раз глядела на меня напряженно и молчала. Не зная, в чем обстояла причина ее внезапного расстройства, я попытался подобрать правильные слова, чтобы аккуратно поинтересоваться, однако в тот самый момент, как только открыл рот, со стороны входа в заведение раздался довольный и громкий голос Рюу.

– Унир! Ты уже тут! – я, вздрогнув от неожиданности, удивленно посмотрел на увальня. Тот стоял на пороге, одетый в халат болотного цвета с изображением золотых рыбок, и довольно улыбался. Вид, однако, у Рюу был немного запыхавшийся. – Извини, я немного припозднился. Так получилось!.. – однако, приметив Йой, он оборвал себя и кивнул ей. – Здрасьте! – сказать, что девушка была удивлена – не сказать ничего: она глядела на Рюу такими изумленными глазищами, словно увидала призрака или какое-нибудь нереальное создание из старинных легенд. Она открыла рот, но затем поспешно его закрыла и неуверенно кивнула. Здоровяк беззаботно улыбнулся. – Я у вас украду ненадолго Унира. Господин Уджа разрешил!.. ведь разрешил? – Рюу, подойдя, схватил меня за локоть и одарил вопрошающим взглядом. Я кивнул. Вот только, думаю, даже если бы Уджа не разрешил, это не остановило бы друга Инура, который все равно изловчился бы найти способ побеседовать со мной. Рюу вообще бесстрашный и бесстыдный в этом плане... эх, хотел бы я таким быть – может, жизнь стала бы намного легче. – Вот и чудненько! – не дав мне толком и слова прощания сказать Йой, воскликнул довольно друг Инура и буквально поволок меня к выходу.

Обернувшись перед тем, как Рюу окончательно выволок меня на оживившуюся к вечеру улицу, я заметил, как из правого коридора вышел светловолосый работник-заморыш и зашагал к стойке, за которой находилась Йой. Уж не знаю, чем мне таким запомнился, но быстро припомнил, где его, растрепанного и нервного, видел прежде: именно он принес мне еду, а господину Уджа вино во время нашей беседы в день пожара.

***

Квартал, где располагается бордель господина Уджа, нежилой – здесь находятся преимущественно различные увеселительные заведения. Легализированные и с соответствующими лицензиями. Конечно, существуют подпольные игорные дома и бордели, но мало кто осмелится разворачивать нелегальные дела под боком у таких монстров, как Уджа и Линж. Для этого обычно избираются другие районы. Квартал этот располагается на задворках столицы и обнесен стенами, а на единственном входе-выходе из него стоит будка, в которой сидит человек, наблюдающий за прибывающим и отбывающим потоком людей. Обычно в столь частично изолированных местах обитают еще такие же наблюдатели, рассеянные по всему периметру, которые следят за тем, чтобы в этом месте сохранялся порядок, и никто из куртизанов или куртизанок не замыслил побег. Не полиция, но сила, сотрудничающая с ней.

Подойдя к большим красным воротам, которые были гостеприимно распахнуты, Рюу и я вместо того, чтобы просто выйти из квартала, подошли к будке, в которой сидел лысый и усатый мужчина средних лет с хитрыми и мелкими глазками.

– Гу, как жизнь? – добродушно улыбнувшись, спросил рыжеволосый.

Тот нервно ухмыльнулся в ответ.

– Привет, Рюу. Хороша, хороша... но я сейчас на службе, и ты мне не мешай, – затем взгляд мужчины скользнул по мне, и он нахмурился. – Погоди-ка, а это, часом, не паренек господина Уджа?

Мне сделалось неуютно: конечно, наивно было полагать, что сторож меня не приметит – в их ряды (а особенно в таком квартале, как этот) набирают людей с необъятной памятью, способной вместить в себя множество лиц. Да и видели меня эти люди сегодня с господином Уджа, когда мы ходили к могиле матери. Однако Рюу, продолжая беззаботно улыбаться, приобнял меня за плечи.

– Он самый. Господин разрешил ему прогуляться со мной, поэтому никаких проблем быть не должно.

Я же не мог ни слова проронить, нервно прокручивая в голове, что со мной могут сделать, если Уджа не подал никакого письменного разрешения: ну, не выпустят... или не только? Или еще накажут? Я только знаю, что за бегство из этого квартала куртизанов и куртизанок ожидает страшная участь – казнь, а затем вывешивание обнаженного тела зевакам на потеху.

Мужчина средних лет, недовольно сощурившись, принялся, что-то бормоча, копаться в каких-то бумагах. Затем, пошуршав ими какое-то время, извлек, наконец, лист бумаги, поправил съехавшие очки и молча прочитал его содержимое.

– Ты ведь Унир, правильно? – оторвав взгляд от документа, спросил он меня.

Я попытался отреагировать как можно быстрее и спокойнее, чтобы не вызвать лишних подозрений.

– Да.

Мужчина еще раз посмотрел на листок, затем задумчиво кивнул, поставил на бумажке печать и оставил ее у себя, а потом написал что-то на другом чистом листе, шмякнул туда печатью и протянул мне. Это было письменное разрешение на временное отсутствие в квартале «красных фонарей» – время было щедро выставлено до полуночи.

– Спасибо тебе, Гу, – заулыбавшись, тут же раскланялся Рюу. Я последовал его примеру, но куда более робко.

– Должен мне будешь, – усмехнулся мужчина в будке. Должно быть, он имел в виду, что умышленно немного продлил мне позволенное время пребывание в других частях столицы.

– В долгу не останусь, – продолжал все так же одаривать мужчину расслабленной улыбкой Рюу.

***

Жизнь горожанина, а особенно такой большой и густо населенной столицы, быстра и полна спешки. А еще, в большинстве своем, бедна: немногим удается разжиться постоянным хорошим заработком, который смог бы позволить жить в полное удовольствием до скончания своих дней. Даже в моей семье бывали месяцы, когда нам приходилось жить впроголодь, а во время Великого голода, охватившего страну где-то четыре года назад, и вовсе пришлось потуже затянуть пояса. Много народу тогда перемерло, и на улицах начались волнения: люди принялись громить едальные заведения, и погромы были такими сильными, что правительство поначалу ничего не могло поделать, и жизнь города парализовало. Помнится, в те дни Унис запретила нам с Инуром даже на улицу выходить, и мы, сидя дома, надеялись, что поджигатели, активно орудовавшие тогда в столице в связи с волнениями, не подожгут ни наш дом, ни какой-либо по соседству. К счастью, обошлось, но самому городу не слабо досталось – сгорело множество строений, и полиции удалось разыскать не всех виновных.

Сейчас, конечно, ситуация получше, но не намного: страна все никак не восстановится от опустошающей войны, хотя прошло уже достаточно лет. То и дело на улицах можно увидеть бедняков и попрошаек, подчас то тут, то там свирепствуют голод и эпидемии, люди то и дело влезают в долги и попадают то в бордели (благодаря закону, который протолкнули через своих людей в магистрате Уджа и Линж), то в фактическое рабство к тому, кому задолжал. Однако в иных городах и селениях с работенкой еще более худо, поэтому приток в столицу все равно не стихает: одни люди здесь мрут как мухи, а другие приезжают и занимают их место. Те же, кому все это окончательно приелось, пытаются бежать на Юг, Дальний Восток, Север или Запад.... иными словами, куда угодно отсюда. У кого-то получается (кто уезжает легально, что недешево, или кому просто повезло), а других отлавливают, и только одной Даиде известно, что с ними делают. Меня же никогда не посещала мысль уехать куда-нибудь. Зачем? Что я буду там делать? Проще остаться здесь и попытаться вскарабкаться на удобное «возвышение», на котором буду сидеть до самой старости. Понимаю, может, со стороны это звучит скучно, но не у всех должна быть тяга и жажда к приключениям – подчас они даже вредны. Инур же наоборот с давнишних пор интересуется Западом и подумывает туда намылиться... интересно только, где деньжата на это раздобудет, да только данное – не моя забота. Однако любопытно... поедет ли Рюу с ним? Они, вроде, если рыжеволосый не путешествует, то не разлей вода.

Рюу, несмотря на мои вялые попытки отказаться, все-таки привел меня в одну из неплохо обустроенных забегаловок, где мы уселись на пол, застеленный упругим ковром, за один из дальних низких столиков, даже имеющих перегородки друг между другом, и заказали себе по вкусному блюду. Я хотел сначала взять что-нибудь поскромнее, но друг Инура с успокаивающей улыбкой заверил меня, что угощает, и ничего не буду ему за это должен. Поколебавшись, заказал свиной суп с овощами и грибами, а также гречневую лапшу. Гулять так гулять. Рюу же взял рис и прожаренную свиную отбивную котлету, которую предварительно окунули в яйцо, с овощами и специями. Совсем оголодав к тому времени, я тут же, отблагодарив мужчину за такой роскошный ужин, принялся уплетать принесенные блюда.

– Тебя что, настолько плохо там кормят? – усмехнулся Рюу. Судя по довольной физиономии, ему было лестно видеть, с каким аппетитом и удовольствием я уминал еду.

– Нуууу... – и только тогда я, призадумавшись, осознал, что блюда для работников там действительно скудные. Можно даже сказать, аскетичные. Думаю, то, что уплетаю сейчас, могло бы запросто сойти за праздничную порцию. Нет, и рыба есть, и рис, и овощи, и даже порой мясо, но все как-то... беднее... Неужели дела господина на самом деле идут не настолько хорошо, что работники питаются так скромно? Ведь, как недавно и случайно выяснил, сладости, которые мне приносила Йой, не предназначались для персонала: девушка аккуратно выкрала парочку из нескольких клиентских порций. Помедлив, я решился рассказать немного о скромном меню заведения Уджа. Рюу слушал меня с искренним изумлением.