Текст книги "Заклинатель кисти (СИ)"

Автор книги: Дарья Абрамова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 29 страниц)

– Водного?! – воскликнул, не веря своим ушам. Рюу нахмурился и жестом сказал мне говорить тише. Ойкнув, я извинился. – Но разве такое возможно? Я думал, в мире более не существует тех, кто может сделать такое.

– Ты смог, – помедлив, весомо заметил Рюу.

– Да... – смущенно почесал голову, – и до сих пор не понимаю, как мне это удалось.

– Но призыв дракона – не единственное, что меня беспокоит. Более того, заклинание в его случае было исполнено до конца и верно, и после того, как потушил огонь, он исчез. Следовательно, контракт с ним заключен не был.

– Тогда?..

– Кто совершил поджог?.. потому что негасимый огонь – это по моей части, но в тот вечер меня и близко там не было, – я задумчиво нахмурился, и при виде такого выражения лица Рюу немного занервничал. – Что? Клянусь, меня там не было!

– Я тебе верю, – ободряюще улыбнулся ему, но затем снова посерьезнел. – И кто тогда тот заклинатель, который потушил огонь?

Рюу помедлил.

– Судя по описаниям пожарника, похож на Унира.

– Унир?! – вновь изумился я. – Но что он там делал? Унир же не ходок по таким заведениям.

– Без понятия... Слушай, может, сейчас наилучшее время, чтобы помириться с ним?

– Это всего лишь слухи, Рюу, – нахмурившись, принялся упираться я. – Кто знает, что там произошло на самом деле! Может, это и не Унир вовсе, – нет, серьезно, что этому домоседу там было делать?.. Пожарник, небось, обознался или неправильно описал Рюу внешность. Да и пожар этот мог быть вполне себе гасимым, но просто трудным, а обстановка нервной, поэтому им всем и показалось, что это пламя было подобно тому, что упоминается в легенде о Ясу, Абуле и Великом пожаре, учиненном моим слугой и продолжавшемся три дня и три ночи. – Негасимый огонь, ха... напоминает Великий пожар... – не сдержавшись, сказал я, и Рюу тут же помрачнел и отвел взгляд. Пришлось тут же извиниться: дракон никогда не гордился тем, что совершил – тогда его волю подчинил себе Абул, заключив с ним контракт, и приказал при помощи заклинания совершить это, несмотря на полное нежелание существа слушаться. Однако мое извинение особо не улучшило настроение Рюу и пришлось прибегнуть к более крайней мере – подняться, податься к нему, притянуть к себе, чтобы он немного наклонился, и поцеловать в губы. Трюк подействовал – дракон успокоился, закрыл глаза и принялся отвечать.

И вот, в такой романтический момент произошло то, чего я ожидал меньше всего...

– Инур?.. – раздался поблизости удивленный и давно знакомый мне голос.

Нехотя прервав поцелуй и обернувшись, я заметил стоявших неподалеку Унира и рыжеволосого высокого мужчину, показавшегося мне знакомым.

– Унир?!

– О, Унир! Давно не виделись! – дружелюбно улыбнулся ему Рюу. Предатель! Мы еще даже не помирились с ним! Нечего разбрасываться любезностями!

– Рюу, ты уже вернулся в город? – обыкновенно задумчивое выражение на лице Унира сменилось искренним удивлением.

Пока сводный родич и слуга обменивались фразочками, я взглянул на стоявшего рядом рыжеволосого незнакомца... точнее, сначала он показался мне незнакомым – приглядевшись, я тут же припомнил, где мы виделись. Да это же господин Уджа! Не то чтобы мы были возлюбленными, но я пару-тройку раз бывал с ним в одной постели!.. ух, как неловко-то. Вот только... а что с ним делает Унир?

***

Унир

Самое лучшее слово, которым можно описать Инура, будет авантюрист. Не уверен, когда конкретно тот перестал проявлять особый интерес к рисованию и принялся проводить аферы, общаясь с разного рода людьми – бедными и богатыми, законопослушными и теми, кто то и дело проворачивает нехорошие сделки, продавая иностранцам и местным различный товар подешевле, наплевав на торговые законы и не покупая необходимые лицензии. Подчас даже задаюсь вопросом, как Инура еще не пырнули в живот кинжалом, но, похоже, это такая же загадка, как и его удивительная способность выигрывать в азартных играх и пить за троих. Однако, несмотря на все его выкрутасы, я могу с уверенностью сказать, что парень он надежный. Точнее, рассчитывать на него могут только люди, которые ему далеко небезразличны, и мне посчастливилось попасть в этот короткий список. Теперь, вспоминая о том, как он все эти годы поддерживал меня, а затем носил мешочки с деньгами и шнурки с нанизанными на них медными монетами с крупными дырками посередине, начинаю жалеть, что поругался с ним, обозвал пройдохой и выставил за дверь без гроша... ну, совсем немного, если честно.

Однако Рюу я вовсе не ожидал увидеть: мужчина большую часть времени проводит в странствиях по нашей стране и соседним королевствам. Последний раз мы виделись еще до смерти матушки, осенью, когда здоровяк ввалился к нам с двумя корзинками вкусной и крупной репы, которую неизвестно где достал. Рюу утверждал, что нигде не украл их, а получил в качестве подарка за помощь. Унис было, как обычно, все равно – матушка неукоснительно следовала жизненному кредо «Только дурак говорит «нет» бесплатной еде», Инур же всецело доверял мужчине. Лишь я один сомневался и задавал вопросы, вводя Рюу в большее недоумение своим скептицизмом. В конечном счете мама вздохнула и велела мне захлопнуться:

– Если бы твоя набедренная повязка была живой, ты бы подозревал ее в том, что она давным-давно съела часть твоего мужского достоинства.

– Эй! – зарделся я под заливистый смех Инура, чуть не уронившего кастрюлю с холодной водой, которую надо было вскипятить на жаровне.

– А ты чего смеешься? Будешь спать с таким количеством женщин и мужчин, и у тебя отвалится. Будешь похуже Унира с его маленьким достоинством! – проворчала женщина, стоявшая с распущенными волосами у стола и резавшая овощи, и шлепнула проходившего мимо сводного родича по заднице, словно расшалившееся дитя. Инур ойкнул и поспешил тут же водрузить кастрюлю на разожженную жаровню.

– И вовсе ничего не отвалится!

– Отвалится, отвалится! – в тот день матушка, несмотря на уже проявлявшуюся болезнь и слабость, была в хорошем настроении. – Сгниет от болячки какой-нибудь да отвалится.

Инур, воспользовавшись моментом, когда матушка отвернется, показал ей язык. Однако женщина повернулась обратно так быстро, что тот не успел перестать корчить физиономию, и Унис со смешком приказала ему самому резать овощи. Насупившись, Инур принялся исполнять приказание. Пришлось извиниться перед Рюу за поведение домочадцев: в последние годы гадкие шуточки сводного брата начали сильно влиять на Унис, и матушка сама принялась время от времени отшучиваться таким неподобающим образом. Когда же я указывал на это, парочка лишь пожимала плечами и говорила, что я слишком строг и зануден. Друг Инура с улыбкой покачал головой и ответил:

– Все в порядке. Я рад, что вы все в добром здравии и настроении.

Я лишь закатил глаза и раздраженно вздохнул. Никто из нас тогда еще не знал, что зимой Унис не станет.

***

Усевшись за столик в чайном домике, мы принялись беседовать обо всем подряд... точнее преимущественно говорили я и Рюу о странствиях последнего. На этот раз здоровяк побывал в соседнем королевстве Мандарии, где полным ходом шла гражданская война. И почему Рюу вечно выбирает для визита опасные места?..

– Разруха жуткая, – мрачно заметил он, время от времени прихлебывая чай. – В отдаленных районах нищета и запустение. Часть деревень сожгли повстанцы, а другую – армия короля. Беженцы бегут кто куда – одни спешат в столицу, где их не ждет ничего кроме наглухо закрытых ворот да наступающего бича двух армий, злых и беспощадных, как бешеные псы; другие же стремятся в соседние королевства. Кому везет – тот умудряется тихо и незаметно засесть в какой-нибудь глуши, другие же... – он грустно помедлил, – в общем, в лучшем случае их вышлют обратно...

– У нас и без соседних голодранцев проблемы имеются, – скрестив руки на груди, вдруг вмешался в разговор Уджа, до этого сохранявший молчание. Прошло уже почти пять лет после окончания войны, а экономика так до сих пор и не оправится. Некоторые провинции как лежали в руинах, так и лежат – мало кто желает туда возвращаться. Еще и, учитывая неспокойную обстановку наших соседей, люди не особо-то и хотят жить рядом с границами. Мало ли, что случится после того, что произошло пять лет назад...

И правда, почти пять лет назад одно из соседних королевств, Тин, напало на нас без предупреждения – их армии просто перешли границу и ударили по первым поселениям, попавшимся им на пути. Не щадили никого – ни женщин, ни детей. Однако сказанное Уджа всколыхнуло кое-что в Рюу – то, чего я боялся больше всего...

– Ты ведь господин Уджа? – нахмурившись, глянул тот на хозяина борделя.

– Да.

Помедлив, мужчина сказал честно:

– Мне кажется, ты будешь в порядке в любом случае. До поры, пока страна не развалится.

Уджа недовольно нахмурился.

– На что это ты намекаешь? – спросил он с явной агрессией.

Я посмотрел на Инура, а тот на меня. В наших глазах читались напряжение и осознание того, что грядет. Рюу всегда был слишком прямолинеен, и это не делало ему чести в разговорах, где затрагивались деликатные темы, и необходимо было тщательно подбирать слова. Плюс дракону не очень приятны власть имущие и богатые – бывало, попадались исключения, но раз мужчина сказал такое, то Уджа, скорее всего, в их число не входит.

– Я не намекаю, а говорю прямо, – пожал плечами Рюу, словно не сказал ничего такого. – Таким, как ты, Уджа, война что-то сделает только в особо крайних случаях. Да и всегда можешь уехать на Запад или совсем на далекий Восток со своими денежками. Уверен, такому богачу, как ты, не составит труда завести там все необходимые знакомства. Если они у тебя уже не... – и тут произошло такое, чего совсем не ожидал: ноздри хозяина борделя раздулись от гнева; он поднялся, взяв свою чашку-пиалу с чаем, и выплеснул жидкость прямо в лицо Рюу. Здоровяк опешил, удивленно моргнул и коснулся чайного потека на своем лице. Мы с Инуром только успели обменяться обеспокоенными взглядами, как его дружок задорно усмехнулся и с рыком набросился на Уджа, опрокинув стол, за которым мы сидели. К счастью, я и сводный родич умудрились отскочить в сторону до того, как предмет мебели повалился на пол, а Рюу, пригвоздив хозяина к земле, принялся бить его. Уджа в долгу не остался и начал, то и дело закрываясь от ударов, бить в ответ. Старушка-хозяйка вскрикнула от изумления и уронила на земляной пол чайник. Мы с Инуром быстро кинулись разнимать дерущихся, однако сделать это было не так просто, учитывая габариты и силу обоих соперников. В конце концов Рюу, вздрогнув, внезапно отстранился от Уджа и осел на пол, болезненно поморщившись и коснувшись бока. Приглядевшись, я с ужасом заметил, что оттуда торчала рукоять кинжала, а по халату расплывалось пятно крови. Конечно, фактически мы находились за городскими стенами, и здесь ношение и использование оружия позволялись, но... я понятия не имел, что Уджа носил такое с собой!.. что он вообще применит!.. и не на кого-то незнакомого, а на Рюу!

– Инур! – в ужасе воскликнул я.

Сводный родич, стоявший за Рюу, непонимающе и настороженно посмотрел на меня. Он пока даже и не понял, что произошло. Рюу сдавленно усмехнулся.

– Сученыш... – напрягшись и сильнее поморщившись, он вытащил из себя кинжал и бросил его на землю.

Инур, наконец, понявший, что произошло, сильнее занервничал.

– Унир, уведи его отсюда! – сказал он мне; без злости, но взволнованно. Сначала я подумал, что тот говорил об Уджа и хотел уж помочь господину, сидевшему на земляном полу, встать, но хозяин борделя ударил ладонью по моей руке и посмотрел на меня так недовольно, словно я провинился в чем-то необычайно серьезном. – Да не его, Рюу!

Я, в тот момент толком не понимая, что творю, помог здоровяку подняться, а Инур тем временем бросился успокаивать не на шутку перепугавшуюся хозяйку чайной, утверждая, что все в порядке, и не нужно звать стражей закона.

– Уведи подальше от этого нервного, – поморщился Рюу, держась за бок. Ткань халата в том месте алела, – а то продырявит куда-нибудь еще.

Я мельком взглянул на господина Уджа: он на тот момент уже встал с земли, поднял кинжал и неряшливо вытер о свою одежду, оставив на ней кровавое пятно. Жест этот был таким мерзким, диким, а лицо хозяина борделя при этом таким озлобленным... и демоническим, что показалось, будто неподалеку от меня стоял кто-то совершенно другой и незнакомый. Сделалось жутко и невольно вспомнились слова Йой, что, возможно, слухи о темной стороне личности господина имеют под собой реальное основание.

***

Инур бесстрашно настоял на том, что останется с господином Уджа, а нас двоих тем временем выставил из чайного домика... «прогуляться». Серьезно! Так и сказал! Рюу вообще-то кровью истекал! Ему нужен был врач, и Уджа пырнул его кинжалом! Я, конечно, понимаю, что живу в стране, где, если ты, жалкий простолюдин, случайно окажешься на пути процессии короля, тебя, скорее всего, задавят и даже глазом не моргнут, но... но!..

– Унир, давай где-нибудь присядем... подальше отсюда... – Рюу по-прежнему опирался на меня (хотя, учитывая нашу огромную разницу в росте и комплекции, он, скорее, просто аккуратно приобнимал за плечи).

– Но тебе нужен врач! – взволновано настаивал я.

– Нет...

– Нужен!

– Унир! – прикрикнул он, и от его громогласного возгласа аж сердце екнуло. Крики Уджа ни в какое сравнение не шли с таким... у меня аж слегка в ушах зазвенело. Пришлось присмиреть и подчиниться. – Мне, бывало, приходилось куда хуже... – понизив голос, мрачно добавил загадочный Рюу, о котором почти ничего не знаю. – Сам виноват. Сейчас все пройдет...

– Что значит «Сейчас все пройдет»?! Тебя пырнули в бок! Кинжалом!..

Мужчина на это сдавленно усмехнулся.

– И ведь хорошо так всадил! Не потерял хватку. Спустя столько лет... – сказал он с явной смешинкой.

В тот момент я окончательно перестал понимать логику происходившего. Почему Уджа так поступил? Почему Рюу говорил такое? Почему Инур велел нам не идти к врачу, а прогуляться?!..

***

Рюу – высокий и крепкий, как бык, смуглый и с узким разрезом глаз, делающим его похожим на выходца с Дальнего Востока, откуда века назад пришли захватчики с тонкими маслянистыми усиками. Его бы можно было принять за человека из того народа, если бы не огненно-рыжие волосы, собранные в два небольших хвоста по бокам: те кочевники таких не имеют, все как один рождаясь с черными, как смоль, локонами. Я почти ничего о нем не знаю, за исключение того, что он неплохой мужчина, который любит попутешествовать, с давних пор дружит с Инуром, старается помогать всем нуждающимся, а также всегда вызывал необъяснимое уважение и интерес со стороны моего отца. Нет, не романтический (батя в этом плане вообще из мужчин никогда ни к кому не приглядывался), а, скорее, полный восхищения. Вот только понятия не имею, что такого Ниур увидал в Рюу... может, это как-то связано с одним из разговоров, состоявшихся между ними, свидетелями которых мне с Унис никогда не позволялось быть?.. они даже Инура порой выставляли с нами за дверь, говоря прогуляться куда-нибудь. До лапшичной... или просто полюбоваться видами города. Сначала мне было любопытно, о чем же отец всегда толковал с Рюу, но в конечном счете потерял к этому всякий интерес, вернувшийся только сейчас, спустя столько лет. Дело обстояло даже не в неожиданной стычке с Уджа, а в том, что произошло уже после – когда я, сам толком не понимая зачем, привел огненно-рыжеволосого мужчину к воротам кладбища. Нет, это была не бессердечная шутка, что, мол, «Раз не попадаем с такой раной к врачу, то давай тогда сразу на кладбище», нет! Я не настолько гнусная сволочь!.. просто... просто так растерялся, что ноги сами привели в первое вспомнившееся место!

Старика-сторожа нигде не было видно, и Рюу грузно уселся на освободившийся одинокий пенек неподалеку от входа. Я побоялся, что тот подумает дурно обо мне из-за того, куда его привел, но мужчина ничего такого не сказал, лишь с тяжелым вздохом оглядев испачканный халат.

– Похоже, придется покупать новый... или пытаться отстирать... э-эх! Вот ведь незадача! Наверное, проще выбросить и сжечь, – принялся досадливо причитать он так, словно ничего в чайном домике не произошло, как будто Уджа просто облил его сливовым вином или чем-нибудь таким...

– Ты... точно в порядке? – с неуверенностью спросил я, хотя данное прозвучало совсем глупо. Конечно же, не в порядке! Рюу только что ткнули кинжалом в бок! Однако, вопреки моим ожиданиям и здравому смыслу, мужчина беззаботно улыбнулся.

– В полном. Все почти прошло, – увидев мое явное недоумение, отразившееся на лице, Рюу с усмешкой поднялся, снял халат и продемонстрировал пораненное место на теле. Кожа там действительно была испачкана в крови... но рана не зияла, а вместо нее был крупный, но легкий порез, словно от бумаги или чего-нибудь такого же незначительного. Сначала мне показалось, что брежу, но, потерев глаза и шлепнув себя ладонями по щекам, снова посмотрел на бок Рюу и в смятении осознал, что там и вправду ничего ужасного не было... Но как?! Я точно видел, как Уджа всадил в то место кинжал! Как оттуда обильно сочилась кровь!.. Страх непонимания охватил меня и заставил отшатнуться.

– Кто ты? – по-прежнему неверяще глядя на место, где должно быть серьезное ранение, спросил испуганно. Не то чтобы я желал ему такого зла, нет!.. но просто... такое невозможно. Раны – а тем более такие! – ни на ком так быстро не заживают!.. ни на каком человеке!..

Рюу вдруг тяжко вздохнул и уселся обратно на пень, так и не удосужившись надеть обратно халат. На его лице отразилось сомнение.

– Уж не знаю, похвалит или обидится ли на меня Инур, если расскажу тебе. Сказать по правде, я никогда не понимал, почему должен скрывать такое от столь опытных и необычных заклинателей, как ты и Унис... хотя, мне кажется, твоя мать давно догадывалась об этом... – начал длинное предисловие Рюу. Он всегда заводил их, когда впадал в неуверенность: в противном же случае мужчина излагал суть четко, сразу и без стеснения.

– Говори уже! – нахмурился и воскликнул более от смятения, чем раздражения.

Рюу помедлил и в неуверенности почесал затылок.

– Не думаю, что ты мне поверишь, если честно...

– Твоя рана ни в коем разе не могла зажить так быстро! Это просто... невозможно! Я сам видел, как Уджа воткнул туда кинжал!.. глубоко! – Рюу снова вздохнул. Слова давались ему трудно, но я не намерен был отступать. – Рюу!

– Помнишь, ты как-то раз спросил, почему меня зовут, как огненного дракона? – жестом остановив меня, спросил спокойно мужчина. Я, непонимающе вскинув бровь, кивнул. Было это, кажется, года два-три назад, и спросил это просто так, от скуки. Довольно необычно называть таким именем ребенка: практически равносильно тому, как назвать девочку Даидой или Иаду – никто так не делает. – Так вот... потому что я и есть этот самый огненный дракон.

Воцарилась пауза: мне нужно было время, чтобы переварить услышанное, ибо оно было еще более нереальным, чем так быстро затянувшаяся рана... хотя что говорить – такое было попросту невозможно!.. как и негасимый пожар, и призвание водного дракона, и русало-Даумо-Унир, и... и буквально все, что произошло со мной за последние пару-тройку дней!

Вдруг Рюу усмехнулся и с горькой улыбкой произнес:

– Знал ведь, что не поверишь... возможно, я слишком радужно полагал. Забудь тогда, что сейчас услышал, – он поднялся с пня, – и никому не говори о ране, хорошо?

Вот только было еще одно обстоятельство, заставившее меня усомниться в правдивости слов Рюу – и нет, это не элементарный здравый смысл, а кое-что более серьезное и вещественное...

– Но это невозможно...

– Говорю же, забудь, – мягко улыбнулся мне Рюу.

– Потому что если ты огненный дракон... зачем тебе поджигать кухню заведения Уджа?.. – проронил я вслух, но затем, вспомнив сцену в чайном домике, тут же пожалел о сказанном. Я почти ничего не знал об этом существе... а тем более о его отношениях с хозяином борделя. Да, он много раз навещал наш дом, да, Инур с ним в крепкой дружбе, да, Рюу выглядит надежным и хорошим мужчиной... но что, если ошибаюсь?..

– Что? – тут же искренне удивился собеседник и оживился. – Ты что-то знаешь об этом пожаре?!

Его вопрос застал меня врасплох, заставив от растерянности разболтать еще немного:

– Д-да... й-я и потушил его. Вроде как.

Рюу, сделавшись еще более изумленным и взбудораженным, лихо опустился до моего уровня, сев на корточки, и вопросил громко:

– Ты там был?! Серьезно?! Что ты знаешь?! Что ты видел?! Я тоже слышал об этом пожаре, и он тоже показался мне странным! Это был не я! Честно не я! Но тогда кто?!.. – затараторил мужчина, как он обычно это делает, когда чем-то сильно встревожен. Однако стоило признать, что голосил Рюу слишком громко, и этим мог привлечь внимание сторонних и нежелательных слушателей, поэтому мне пришлось тут же успокоить его, попросив говорить тише. – Ах, извини, – опомнившись, заморгал мужчина и приложил указательный палец к своим губам, показывая, что таким образом замолкает и слушает во все уши.

Я нервно огляделся по сторонам и, не заметив никого постороннего, помедлил и неуверенно поведал ему обо всем том, чему стал свидетелем: о пожаре, о том, какой он был негасимый, как потушил, сам особо не веря в то, что затея сработает, и в заключение – о найденном рисунке огненного дракона с сутрой, который был... словно приклеен магически к одной из кухонных стен, менее прочих пострадавшей от пламени. Странно все это было... вот так внезапно и с охотой делиться этой тайной с Рюу. Хотя, если подумать, вряд ли это было таким уж секретом: пламя видели и Йой, и пожарники, а дракона – и они, и все, кто находился в тот момент рядом с борделем, да только многие не поверили увиденному, либо же им самим никто не верит. Однако почему-то я все равно чувствовал себя неуютно, рассказывая о случившемся Рюу – как будто действительно раскрывал такое, о чем говорить не стоило... а, может, и правда не надо было?.. не только рассказывать, но и вообще лезть в происходившее: сгорел бы дотла и ну его. Наверное. Не знаю. Тогда бы я оказался в другом публичном доме, да?.. Понятия не имел – и так голова от всего кругом шла. Да и от одной мысли, что мог бы оказаться не в заведении Уджа, а Линжа гадко сделалось – последний бы точно не стал со мной церемониться, как нынешний господин.

– Странно это... – задумчиво заметил Рюу, выслушав мой рассказ, – очень странно. Пока я в нынешнем состоянии, заклинание моего призыва не может работать, кто бы его ни нарисовал. Невозможно призвать то, что уже призвано, а, значит, такие попытки должны обращаться в ничто. Даже если все хоть сто раз нарисовать, написать и сделать правильно. Это просто так не работает.

Однако я по-прежнему не понимал, что происходило. Если Рюу действительно огненный дракон, то каким образом ему удавалось и удается оставаться в нашем мире на столь долгий срок? Ведь заклинания призыва рассчитаны на короткий промежуток времени. Инур знает о секрете Рюу? Если да... то почему мне ничего не рассказал?! Да, подчас между нами бывают разногласия, но я всегда считал, что сводный родич относится ко мне с большим доверием! Вот только не время было гадать да обижаться на Инура: я тут же пожелал расспросить Рюу об интересовавшем меня, как вдруг мужчина напряженно посмотрел в сторону кладбища. Словно увидел или услышал что-то. Я проследил траекторию его взгляда. К воротам приближался тот самый старикан-сторож. Ну и бесшумно же он передвигался – если бы ни Рюу, не заметил бы его, пока совсем рядом не оказался. Аж не по себе стало. Выйдя из ворот, старик мрачно посмотрел на нас.

– Опять ты? – хмуро спросил он, затем глянул на поднявшегося с корточек Рюу. Ни испачканный халат в его руке, ни окровавленный бок ни чуточку не смутили сторожа. – Мне кажется, или в прошлый раз господин с тобой был пониже?.. и без усов? – старик прошел обратно к пеньку и уселся на него. В руках у того по-прежнему была зажженная трубка, с которой, похоже, сторож редко когда расставался.

– Это другой мой друг, – помедлив, сказал нерешительно.

Старик только задумчиво хмыкнул. Похоже, он не был настроен на разговор.

Рюу, надев халат, осторожно дотронулся до моего плеча и жестом предложил зайти на кладбище. По его серьезному и сосредоточенному виду сразу стало ясно, что мужчина не хотел продолжать разговор рядом со стариканом.

***

Пускай я и не особо-то желал возвращаться к могиле Унис, но присутствие Рюу, да и маячившая рядом возможная разгадка пожара, произошедшего пару дней назад, придали мне сил и уверенности.

– Этот старикан, кстати, выходец из Мандарии, – помедлив, вдруг сказал мой спутник, когда мы достаточно отдалились от ворот. – Он то ли прислуживал какому-то знатному господину, то ли сам им был, но сбежал незадолго до начала гражданской войны. Очень умный. За несколько лет до начала войны сопоставил все факты насчет тогдашних дел экономики, политики и отношений с внешними соседями и достаточно точно определил, когда начнется гражданская война.

– Если он такой умный, то чего тогда работает сторожем на кладбище? – не то чтобы я так уж не любил иностранцев... ладно, я их не особо любил. И чего им дома всем не сидится? Или поехали бы в другое королевство – у нас и так жителей хватает.

Рюу пожал плечами.

– Не знаю. Может, скрывается от кого... или нравится ему. Но лопатой владеет не хуже меча.

– Мы не закончили тот наш разговор...

Рюу помедлил.

– Знаешь, давай лучше встретимся сегодня вечером, и все обсудим по-нормальному. Без лишних свидетелей и пар ушей.

Я недовольно нахмурился.

– Здесь и так никого нет.

– И это настораживает меня еще сильнее, чем если бы здесь было многолюдно и шумно, – сказал Рюу нелогичные слова. Разве нам наоборот не нужно место, где тихо и никого нет? Почему-то показалось, что мужчина наоборот захотел соскочить с разговора или отсрочить его на неопределенный срок. – Более того, мне нужно посмотреть на рисунок, который ты нашел. При себе у тебя же его сейчас нет?

– Нет, – покачал головой. И правда, мне тоже очень хотелось, чтобы Рюу оценивающе рассмотрел найденный на кухне рисунок. Не то чтобы я верил его словам о том, что он дракон и все такое... нет. Пока нет. Однако он много где побывал и всякое повидал. – Хорошо, я постараюсь уговорить господина Уджа, чтобы он позволил мне прогуляться с тобой вечером.

– Уговоришь? – непонимающе вскинул бровь Рюу. – С каких это пор он тебе указ?.. и, кстати говоря, почему вы были вместе? Ты с недавних пор водишь дружбу с Уджа?

Вожу дружбу?.. нет, я бы не назвал нас с господином друзьями. Однако на отношения «Хозяин-слуга» происходящее между нами тоже не похоже. Возлюбленные?.. неминуемый брак по расчету?.. сказать по правде, я и сам не знал. Все произошло слишком внезапно и быстро, чтобы толком разобраться.

– После того, как мы с Инуром поругались... – нехотя начал я, однако Рюу должен был это узнать. Рано или поздно. – Ты ведь знаешь, что мы поругались, и я выставил его за дверь?

Мужчина усмехнулся.

– Как же такое не знать? Когда вернулся, Инур мне все уши про это прожужжал, да еще и с таким обиженным видом, какой давно на его мордашке не видел. Даже приходить к тебе запретил.

Почему-то его слова заставили меня невольно улыбнуться. Да, так и представляю, какая недовольная могла быть у сводного родича физиономия.

– Так вот... после этого работа совсем не задалась, и мне пришлось взять несколько займов, которые так в итоге и не удалось отдать. Разозлившиеся ростовщики и один особо гадкий клиент, который отдал часть суммы в качестве предварительной платы, но затем начал заявлять, что гравюра ему совсем не понравилась, и принялся требовать вернуть ему деньги... в общем, у меня не было возможности заплатить ни тем ни другому, и они все вместе подали на меня в суд и добились того, чтобы меня отправили в бордель отрабатывать долги.

Рюу присвистнул.

– Ну и ну! – он выглядел изумленным и растерянным. Похоже, даже заядлый приключенец не ожидал от меня такого. – Вот это в историю ты угодил... но почему не обратился за помощью к Инуру? Он ведь даже не знает, что с тобой такое приключилось! Уверен, если бы Инур знал, он бы обязательно...

– Не надо приплетать сюда Инура, – поморщившись, перебил я Рюу. – Я уже взрослый и сам могу отвечать за свои поступки. Не нужно, чтобы кто-то вечно подставлял свое плечо.

Мужчина сделал паузу.

– Но ведь протягивание руки помощи не зависит от того, взрослый ты или нет.

– Рюу, пожалуйста... – раздраженно вздохнул я, однако тот не стал молчать.

– Нет, серьезно, Унир. У тебя есть семья. Да, понимаю, что вам нелегко пришлось за последние годы, но ты все равно не должен...

– Рюу! – я раздраженно посмотрел на него. – Я сам разберусь с этим, ясно? – хотел при этом добавить что-нибудь еще в духе «Не нужны мне твои советы», но сдержался: друг Инура не заслуживает такого жестокого обращения.

Мужчина вздохнул.

– В такие моменты ты просто вылитый Ниур.

Волна гнева резко накатила на меня, но сдержался, плотно сжав губы и руки в кулаки. Он неправ. Рюу неправ. Я совсем... совсем не похож на отца! Ни за что на свете! Однако Рюу, казалось, было мало, и он спросил:

– Я был у тебя дома. Месяц назад. Когда ты куда-то отходил... Зачем ты изрезал ножом гравюры отца?

– Не твоего ума дело... да и некрасиво копаться в чужих вещах, пока хозяев нет дома, – за грубостью к нему я хотел скрыть проступавшие из глубины моего существа яд и страх... и, может, ненависть. Да, наверное. Я ненавижу Ниура.

– Я и не копался. Ты их даже не снял со стен. Жуткое зрелище... Унис эти гравюры очень нравились.

– Чушь...

– Знаешь... может, и хорошо, что тебе пришлось сделать перерыв из-за долгов. Как по мне, от всей этой работы у тебя начинает ехать крыша.

– Рюу, – в тот момент гнев почти полностью наполнил меня и вот-вот готов был выплеснуться наружу, – заткнись.

И мужчина замолчал, тем самым отвратив маячившую на горизонте ссору.

Мы вернулись к могиле матушки, но никаких призраков там больше не было. Потому что все это глупость... привидений не существует, а эта Унис – не более чем плод моего уставшего воображения.

Может, Рюу прав. Может, мне и правда пора передохнуть. Давно пора. А иначе, как отец, свихнусь и начну искать оживших персонажей легенд. Ах, постойте... кажется, уже начал. Ха... Было еще столько всего, что я хотел спросить у Рюу: о рисунке, о происхождении мужчины, о том, знаком ли он с Уджей, но почему-то все слова утонули в волне печали, сменившей гнев, страх и ненависть. Мне сделалось так стыдно, что после смерти матери, в порыве злости на плохо получавшуюся работу, изрезал все отцовские гравюры, с давних пор висевшие в доме. Так стыдно, что за полгода ни разу не пришел на могилу Унис, хотя мог сделать это множество раз. Так стыдно за... за все. За свою невнимательность к ней, за бессердечие, за все. Конечно, глупо горевать по упущенному, но в тот момент мне сделалось так горько и гадко, что не смог сдержать слез – они полились из глаз ливнем, а в груди сделалось так тесно и одиноко, что обхватил себя за плечи, опустился на колени и зарыдал. Ибо только тогда в конечном счете, ненадолго отпустив свою эгоистичную ненависть к отцу и себе и обиду на ни в чем невиноватого Инура, осознал, что Унис уже ничто не вернет, а я... я так и не сказал ей... так и не сказал, что люблю.