Текст книги "Эхо древних богов (СИ)"
Автор книги: Чучело Мяучело
сообщить о нарушении
Текущая страница: 24 (всего у книги 27 страниц)
– Бах-бах, – начал он, подбирая слова, – это дар Святой Матери. Только те, кто верует в Ее силу, могут пользоваться этим. Если ваш народ примет веру, то, возможно, Святая Матерь однажды даст вам силу бах-бах.
Самсон посмотрел на Лаврентия с неприкрытым изумлением, не зная, смеяться или восхищаться находчивостью священника. Но Бок-Роб задумался, его маленькие глазки на мгновение потемнели от размышлений.
– Гоблин думать, – буркнул он и добавил что-то на своем языке, обращаясь к соплеменникам, которые озадаченно кивали, как будто рассматривали новую и неожиданную возможность.
Армия продолжала свой путь через леса и поля, продвигаясь в сторону территории белоголовых. По пути они наткнулись на стадо уже знакомых массивных травоядных ящеров с длинными шеями и хвостами. Животные подняли головы, но, завидев численное превосходство отряда, предпочли поспешно скрыться в тени гигантских деревьев, оставив за собой лишь треск веток и шорох раздвигаемых кустов.
К вечеру они вышли на возвышенность, откуда стала видна загадочная серая пирамида, казавшаяся совсем близкой, но все же стоявшая в стороне от их маршрута. Ее форма четко выделялась на фоне заката, резкие линии и углы казались неестественными среди плавных линий окружающей природы.
– Давно я хотел спросить, вождь, что это за штука? – крикнул Драгомир, указывая на серый силуэт пирамиды.
– Онар-обо, – ответил Бок-Роб, не останавливаясь. Видимо, для него это было само собой разумеющимся.
– Ага, ну, теперь, конечно, все стало гораздо понятнее, – пробормотал боцман себе под нос и усмехнулся.
Лаврентий задумчиво прокомментировал:
– Возможно, когда мы научим их большему числу слов, они смогут точнее описать, что это за штука. Знания их народа могут оказаться куда важнее, чем мы предполагали.
– Ну, с твоими методами, Лаврентий, – подколол его Драгомир, – может, и выучат. Огра научил же! Глядишь, и гоблины заговорят как ученые мужи!
Вечером армия снова разбила лагерь, а Гругг развел костры, подбрасывая в них хворост, собранный гоблинами. Мысли Элиары снова вернулись к загадочной пирамиде и таинственным силам, что прячутся под ней. Но сейчас ей оставалось лишь ждать – и надеяться, что план Сиарлинн не сорвется.
Во время привала Самсон сидел на камне, задумчиво глядя на горизонт. Его мысли были поглощены будущим Самсонии. Он знал, что когда они вернутся домой, новость о новой земле быстро разлетится по всему материку. Государства начнут готовить экспедиции, и сюда потянутся корабли из всех уголков – от Атоллии до дальних земель Ливонии. Неужели это станет новой точкой соприкосновения и борьбы, как в свое время Остров Дракона? Тогда из-за него вспыхнула война, хотя те острова не отличались ни ресурсами, ни богатством, а здесь… Здесь может скрываться нечто действительно ценное.
Самсон снова перевел взгляд на загадочную серую пирамиду, очертания которой казались особенно четкими на фоне вечернего неба. Холодок пробежал по его спине. А вдруг внутри этой пирамиды скрывается нечто такое, что лучше бы не узнавать? Древние силы или тайны, которые погубили целые народы? Что, если акулоголовые – это не просто жестокие дикари, а древние стражи, которые веками оберегают секреты, которым не следует выбираться наружу никогда?
Капитану стало не по себе, и он представил, как однажды кто-то открывает врата в пирамиде и мир заливает нечто жуткое, неподвластное людям. На мгновение он ощутил желание немедленно сесть на корабль, покинуть этот берег и никогда не возвращаться. Стереть с карт все упоминания об этом месте, чтобы оно так и осталось скрытым от остального мира.
Драгомир заметил, как капитан побледнел, и сел рядом, внимательно глядя на него.
– Что-то не так, капитан? – спросил он, поднося к губам флягу и отпивая глоток. – Ты выглядишь так, будто встретил самого Дарона Пожирателя Кораблей, ха-ха.
Самсон отвел взгляд от пирамиды и попытался подобрать слова:
– А что если там, внутри этой пирамиды, скрывается нечто ужасное? Нечто такое, что никогда не должно было быть найдено. Вдруг эти акулоголовые – не просто враги… Может, они – стражи, которые никому не дают узнать эту тайну? Тогда мы совершаем страшную ошибку, вторгаясь сюда.
Боцман наклонил голову, его губы тронула кислая улыбка.
– Капитан, всему тайному суждено однажды стать явным, – философски заметил он. – Если не мы, то кто-то другой придет и откроет эту тайну. Вон, если бы мы не убили Тихого Ужаса, то его кто-нибудь другой бы рано или поздно встретил. Чтобы сохранить эти секреты, капитан, надо бы затопить все корабли в мире посерьезнее галер, а этого никогда не произойдет.
Самсон кивнул, но на его лице все равно оставалось беспокойство.
– Ты прав, конечно. Но не хочется быть тем, кто откроет миру нечто, что может привести к катастрофе. Кто знает, что там, в этой пирамиде?
Драгомир внимательно посмотрел на него и покачал головой:
– Может, ты просто устал, капитан? Это приключение затянулось дольше, чем ты ожидал. Вот и начинают приходить мысли о проклятиях и древних сущностях. Знаешь легенду про Марко Вентури и Кота Вечной Ночи?
Самсон хмыкнул и пожал плечами.
– Слышал от рыбаков несколько раз, но никто толком не рассказывал. Очередная морская байка, да?
– А я вот расскажу, – сказал Драгомир, усмехаясь и вытягивая ноги к огню. – Говорят, был такой Марко Вентури, известный путешественник, что жил больше ста лет назад. Решил он однажды исследовать далекий север, не побоявшись ни льдов, ни бурь. Плыл вдоль всего побережья, мимо эльфийских княжеств, мимо Эбонской Олигархии, мимо болотных земель Варнхольма, мимо крохотного одинокого королевства Солимир, и достиг самых северных островов. И вот на одном из них увидел черный столб дыма, поднимающийся прямо изо льда. Он подошел ближе, потрогал этот дым, а оказалось, что это был Кот Вечной Ночи.
– И что же это за кот такой? – скептически спросил Самсон, хотя на мгновение его взгляд стал чуть более заинтересованным.
– Так это не просто кот! – продолжил Драгомир, улыбаясь. – Это был древний демон, пробужденный Марко. Огромный черный кот вылез из-подо льда, вместо клыков с сосульками, из которых капал яд, а глаза у него были как две луны. Марко испугался, да так, что бросился назад к кораблю, а Кот остался бродить по заснеженным пустошам, так и ищет тех, кто потревожил его сон.
Самсон покачал головой и усмехнулся:
– Честное слово: кот с сосульками вместо клыков? Ты сам-то в это веришь, Драгомир?
Боцман пожал плечами, и его взгляд стал более серьезным.
– Кто его знает, капитан. Вон, Тихий Ужас тоже был всего лишь байкой для пугливых рыбаков, а оказалось, что он реален. Может, и этот Кот Вечной Ночи где-то на севере гуляет, а может, и нет. Но в любом случае есть вещи, которые лучше не трогать, хотя очень хочется это сделать… А мы тут с тобой как раз эти самые вещи и ищем, разве нет?
Самсон взглянул на пирамиду, все еще видневшуюся на горизонте, и на мгновение позволил себе задуматься над словами боцмана.
Самсон подошел к Лаврентию с мрачным выражением лица и спросил:
– Ты что-нибудь знаешь о Коте Вечной Ночи?
Лаврентий, застигнутый врасплох этим вопросом, нахмурился и задумчиво почесал подбородок.
– Кажется, это какая-то легенда северных язычников, – ответил он, подбирая слова. – Говорят, далеко на север ходить нельзя, иначе тебя съест этот Кот. Но, возможно, в основе этой легенды лежит рациональное зерно. Чем дальше на север, тем темнее и холоднее, и любой путник рано или поздно погибнет от холода и голода. Там бесконечные льды. Возможно, никакого Кота и нет, а есть только смерть в ледяных пустошах. Но почему тебя это вдруг заинтересовало? Мы-то ведь не на севере.
Капитан тяжело вздохнул, оглядываясь на пирамиду, которая торчала в отдалении, словно темный зуб на горизонте.
– Просто задумался… А вдруг в этой пирамиде скрывается нечто подобное, своя местная версия Кота Вечной Ночи, – ответил он тихо, не отрывая взгляда от далекой громады. – Что если там действительно прячется что-то такое, что лучше бы никогда не открывалось?
Лаврентий кивнул, соглашаясь с капитаном.
– Может, там и правда скрыто нечто древнее и зловещее. Но с другой стороны, это могут быть и просто следы давно исчезнувшей цивилизации, как те руины на юго-западе материка в пустынях. Обычные развалины, где уже никто не живет.
В этот момент к ним подошел Бок-Роб, его лицо было напряженным, а движения – торопливыми.
– Важно! След белозуб! – объявил он, пытаясь объяснить что-то на своем ломаном кастелланском.
Капитан нахмурился, не понимая, но тут вождь указал рукой в сторону леса:
– Там белозуб!
Сопровождаемый Бок-Робом и его разведчиком, Самсон осторожно двинулся через густые заросли. Они крались, стараясь не издавать ни звука, прячась за высокими папоротниками и редкими деревьями. Разведчик подал знак рукой, чтобы все замерли, и аккуратно отодвинул большой лист.
Теперь капитан смог увидеть в отдалении некое подобие баррикад, сделанных из кораллов и костей. Над ними горели факелы, чьи отблески колыхались в ритме ветра, освещая огромных существ с белоснежными головами, так похожими на головы белых акул. Их тела были более массивными, чем у обычных молотоголовых, а в руках они держали огромные мечи, выточенные из морских раковин и бронзы.
Самсон почувствовал холодок по спине – эти создания выглядели еще более угрожающе, чем те, что они встречали раньше.
Разведчики бесшумно вернулись к лагерю, стараясь не выдавать своего присутствия. Глезыр, нервно покусывая губы, первым подошел к капитану и заговорил:
– Ну и что вы там видели? Что это за белозубы такие?
Самсон, все еще потрясенный увиденным, медленно выдохнул и кивнул в сторону леса:
– Там огромные акулоиды с головами, как у белых акул. Я думаю, это и есть те самые белоголовы, о которых говорил Бок-Роб. Они явно вооружены и подготовлены.
Бок-Роб подошел ближе и с надеждой в голосе спросил:
– Бах-бах?
Торрик грустно усмехнулся, покачивая головой:
– Нет, в этот раз «бах-бах» не будет. Мы использовали весь порох на той ловушке.
Гругг, перекатывая молот в руках, уверенно шагнул вперед:
– Я готов биться с этими белозубыми и без взрывов, если это поможет нам избавиться от их нападений! Мы сокрушим их, как сокрушили Тихого Ужаса!
Самсон посмотрел на своего боевого товарища и кивнул:
– Придется идти в лобовую атаку. У нас нет другого выбора, если мы хотим закончить с этими белоголовыми раз и навсегда.
Гоблины возбужденно зашептались между собой, обсуждая предстоящую битву. Вожак гоблинов указал на свои зубы и сделал жест, словно грызет что-то невидимое. Возможно, это был его способ выразить готовность к битве.
В стороне, на краю лагеря, сидела Элиара, наблюдая за их приготовлениями. Ее взгляд был холодным и отстраненным, а на губах играла загадочная улыбка, будто она понимала что-то особенное, о чём остальные даже не догадывались.
Она думала о своем плане, о том, как могла бы использовать ситуацию в свою пользу. Пусть гоблины и люди сражаются с белоголовыми, пусть ослабят друг друга.
Самсон, Гругг и остальные готовились к битве, ,буду не в курсе, что кто-то в их рядах уже плетет свою интригу в тени.
Глава 30. Война на краю географии
Гоблины с натянутыми луками и матросы с заряженными аркебузами заняли позиции вокруг укреплений белоголовых. Их прятали густые заросли и высокие травы, а ночной туман, оставшийся после прошедшего ливня, укрывал их передвижения. Шепот, звон стрел и щелчки взводимых аркебуз сливались с шорохом листьев, и в эту тишину врывался только ровный шум волн вдалеке.
Галвина осторожно выбралась вперед, поближе к баррикадам, стараясь не шуметь, а потом внезапно громко засмеялась, выплевывая язвительные фразы. Ее голос эхом отразился от каменных стен, и акулоиды вздрогнули, обратив на нее внимание. Белоголовые выхватили свои трезубцы и мечи, и, издав злобное рычание, кинулись на нее, надеясь мгновенно прикончить дерзкую девчонку.
Но Галвина была быстрой. Она развернулась и побежала назад, искусно уворачиваясь от первых бросков копий. Гоблины и матросы, затаившиеся в зарослях, воспользовались моментом и выпустили первые залпы. В лагере белоголовых раздался тревожный рёв рога, и воины начали выходить из своих палаток, растерянные и неподготовленные, чтобы тут же оказаться под ливнем стрел и свинца.
Но противник был силён и дисциплинирован. Белоголовые быстро организовались, став в шеренгу, подняли бронзовые щиты над головой и выставили вперёд острые, как клыки, трезубцы. Они выстроились так, чтобы прикрывать друг друга от стрел и пуль, двигаясь вперед с неумолимой силой.
Впереди их строя стоял исполинский акулоид в красивой кирасе с мифриловым трезубцем в руках. Его броня переливалась в свете факелов, а глаза блестели яростью. Он издавал низкий звук, будто приказывал своим воинам атаковать без страха и сомнений. Бок-Роб заметил этого исполина и встал перед своим племенем, выкрикивая боевой клич на языке своих предков, указывая копьем прямо на вождя белоголовых. Это был знак для всех его гоблинов: вот этот враг – их главная цель.
Гоблины с копьями и луками бросились вперёд, крича, а матросы с саблями атаковали с флангов. Началась жестокая битва: она завязалась на узкой тропинке и захлестнула ближайшие заросли. Стрелы свистели, пули разрывали воздух, трезубцы и сабли встречались с глухим звоном, а крики и стоны раненых смешивались с глухим топотом ног.
Царь белоголовых оказался не просто воином, а воплощённой мощью. Он орудовал своим мифриловым трезубцем так, что щиты гоблинов разлетались, а их тела летели в стороны, как куклы. Гоблины падали перед ним один за другим, их удары не могли пробить его кирасу, зато он с лёгкостью скашивал их, будто траву.
Галвина, видя, что их ряды начинают слабеть, рванулась вперёд, подняв руки и накапливая энергию молнии. Сила собралась в её ладонях, и она бросила её во вражеского вождя. Яркая вспышка озарила поле битвы, на кирасу царя с грохотом обрушилась молния, заставив воздух вокруг них задрожать. Но мифриловая броня поглотила разряд, только свет на мгновение пробежал по пластинам, а сам акулоид остался невредим.
Царь лишь громко зарычал и ударил Галвину трезубцем, выбив её из равновесия. Она рухнула на землю, тяжело дыша, в глазах заплясали искры, но она успела увернуться от смертельного удара. Вождь белоголовых склонился над ней, готовясь нанести финальный удар, но вдруг остановился, услышав приглушённый щелчок.
– Эй, зубастый, давай разберёмся по-честному! – раздался голос Драгомира.
Он вышел вперёд, держа в одной руке саблю, а в другой – пистоль, направленный прямо на голову вражеского вождя.
Царь обернулся, хищно оскалившись, его глаза сверкали от ярости. Он сделал шаг навстречу боцману, его трезубец угрожающе блестел в свете горящих факелов. Драгомир не отступал, держа пистоль наготове.
– Ну, давай, посмотрим, кто кого! – выдохнул он, чуть прищурив глаза, готовясь к смертельной схватке.
Вокруг них продолжалась битва: гоблины отчаянно сражались с оставшимися акулоидами. Матросы пытались удержать линию, стрелы и копья летали в воздухе. Самсон, увидев, что Галвина ранена, бросился к ней, отгоняя саблей вражеских воинов, которые пытались её добить.
Воздух был пропитан запахом крови и горящей древесины, и ночь озарялась всполохами огня и молний, оставляя ощущение, что сам мир затрещал от ярости столкнувшихся армий.
А в центре этого хаоса, словно два древних чудовища, сошлись лицом к лицу Драгомир и царь белоголовых, готовые решать исход битвы своей дуэлью.
Гругг, напрягая каждую мышцу, сражался против нескольких акулоидов, орудуя своим молотом с яростью бурной волны. Его удары разлетались, как удары грома, каждое столкновение металла с плотью отзывалось глухим гулом. Торрик срезал врагов с такой быстротой и силой, что его секира мерцала в ночном воздухе, оставляя за собой кровавую дугу. Лаврентий, стоя в центре их обороны, призывал Святую Матерь к помощи и защите, и свет его молитв освещал поле боя, придавая союзникам силы. Самсон руководил матросами, громко отдавая команды, а Глезыр, как тень, мелькал среди акулоидов, его рапира находила щели между бронзовыми пластинами противников, смертельными уколами рассекая их строй.
И лишь Элиара держалась в тени, ограничившись защитными заклинаниями, которые окутывали её лёгким мерцанием. Она следила за битвой, взгляд её метался по полю, пока она не заметила, что вождь гоблинов Бок-Роб был сбит с ног и теперь лежал в грязи, отчаянно пытаясь подняться. Сердце Элиары билось всё быстрее – это был её шанс! Она рванулась к вождю, подскочила к нему и быстрым движением сорвала жемчужное ожерелье с его шеи. Бок-Роб испуганно посмотрел на неё, не понимая, что происходит, но ничего не успел сказать – в этот момент на неё с поднятым секачом кинулся акулоид.
Элиара в панике выставила руку и произнесла заклинание. Из её ладони вырвался ледяной луч, поразивший акулоида в грудь. Его тело мгновенно покрылось ледяной коркой, и он застыл в неловкой позе, словно странная статуя. Элиара, едва переводя дыхание, сжала ожерелье в кулаке и поспешила скрыться в зарослях, радуясь, что смогла заполучить то, что ей нужно, без лишних вопросов от спутников.
Тем временем на поле боя, в самом центре хаоса, происходила дуэль между Драгомиром и царём белоголовых. Царь атаковал с яростью морского шторма, его мифриловый трезубец молниеносно скользил в воздухе, вонзаясь в землю и разрывая щиты матросов, которые пытались прийти на помощь боцману. Драгомир парировал удары своей саблей, шаг за шагом отходя назад, чувствуя всю мощь противника. Царь с лёгкостью управлялся с трезубцем, орудуя им с такой скоростью и силой, что каждый его выпад звучал, как удар грома.
Но Драгомир не был новичком в схватках – он знал, что нужно ждать момента. Он сделал вид, что спотыкается, и отпрыгнул вбок, провоцируя царя на резкий удар трезубцем. Белоголовый, уверенный в своей победе, бросился вперёд, целя прямо в грудь боцмана. Но Драгомир, словно танцор, ушёл в сторону, ловко избежав удара, и выпустил пулю из своего пистоля, направив её прямо в лицо акулоида.
Пуля пробила щеку царя, и тот на мгновение потерял равновесие, пошатнувшись. Драгомир не дал ему опомниться: он рванулся вперёд, сабля его сверкнула в свете факелов и с силой вонзилась в горло белоголового. Акулоид издал хриплый рёв, его трезубец вывалился из рук, а массивное тело рухнуло на землю с глухим стуком.
Мгновение длилось целую вечность, и вот царь белоголовых пал, его кровь смешалась с песком и морской солью. Лес вокруг внезапно затих, словно природа затаила дыхание перед исходом битвы. Гоблины и матросы остановились, увидев падение их грозного врага, и это стало сигналом для врагов.
Оставшиеся белоголовые, увидев гибель своего вождя, преисполнились страхом и дрогнули. Их боевой дух был сломлен, и они, бросая оружие, устремились в бегство, исчезая в глубине леса и тёмных прибрежных зарослях. Гоблины бросились за ними, но Самсон, тяжело дыша, поднял руку, приказав прекратить преследование.
Поле боя застыло в странном спокойствии. Повсюду валялись тела акулоидов и гоблинов, слышались только тяжёлый сбивчивый хрип раненых и потрескивание горящих факелов. Самсон вытер пот с лица и с облегчением вздохнул, оглядев поле боя. Торрик выпустил из рук свою секиру и сказал:
– Ну что, капитан, победа? Вроде бы, акулоиды теперь поумнее будут.
Самсон кивнул, но взгляд его наполнился тревогой, когда он встретился с глазами Элиары, которая вновь появилась из лесных теней. В её глазах блеснул огонёк, которого капитан прежде не замечал.
Самсон оглядывал поле боя, где перемешались тела акулоидов и гоблинов. Грязь и кровь пропитали землю. Он провёл рукой по лицу, уставший, но довольный, и сказал:
– Мы должны похоронить наших павших с честью. Они заслужили это.
Лаврентий, склонившись над Груггом, произносил молитвы и накладывал свои целительные заклинания. Огр, тяжело дыша, с трудом удерживал улыбку:
– Спасибо, Лаврентий… Ты хорош. Но в следующий раз… будь рядом, когда бьюсь, а не после.
Лаврентий не сдержал улыбки:
– Я постараюсь.
В это время вождю гоблинов помогли подняться. Он прихрамывал, но на лице его была искренняя радость:
– Зубат побежден! Большой победа! Розовый гоблин и зеленый гоблин победа!
Глезыр, всё ещё в пылу битвы, скривился и проворчал:
– Победа победой, но жаль, выпить нечего. Такой момент, а вино осталось в лагере! Какой кошмар.
Торрик, выпуская струйку дыма из трубки, спокойно заметил:
– Ничего, крыса, зато у нас будет что праздновать в лагере. Мы захватили всё это добро, и теперь у нас целая трофейная гора.
Он осматривал тела поверженных врагов, с интересом изучая их оружие и доспехи. Взгляд его задержался на трезубце в руках павшего царя белоголовых.
– Да это же чистый мифрил! – воскликнул гном с неподдельным восторгом, вытягивая трезубец. – Дикие рыбы, а у них такие ценности. Это сокровище нужно обязательно забрать с собой! Может, даже отольём из него что-нибудь полезное.
Драгомир тем временем помогал Галвине подняться, она опиралась на его руку, едва держась на ногах. Лицо её было бледным от усталости, но в глазах горел огонёк.
– Ну вот, теперь в команде ещё один герой, – сказала она слабо, но с тёплой улыбкой. – Ты победил такое чудовище, боцман.
Драгомир усмехнулся, но в его улыбке был оттенок усталости:
– Рисковал, Галвина. Очень сильно рисковал. Повезло мне. А вот тебе не повезло, что молния не сработала.
Чуть в стороне Элиара, прижав ожерелье к груди, шептала про себя, когда вдруг услышала в голове знакомый голос Сиарлинн:
– Дитя, ты плохо стараешься!
Элиара вздрогнула и, заикаясь, ответила мысленно:
– Простите, госпожа, но я только что получила ожерелье… Всё это время я пыталась.
– Какие новости? – спросила Сиарлинн холодным, требовательным тоном.
– Команда одолела вожака акулоидов, – ответила Элиара, чувствуя, как по спине пробегает холодок.
Голос морской эльфийки в её голове помрачнел:
– Это очень плохо. Если они найдут подсказку о Нексусе, это приведёт их туда. Ты должна сделать всё, чтобы этого не произошло.
– Я сделаю всё, что в моих силах, госпожа, – пообещала Элиара, с трудом сдерживая дрожь.
Но её тихое шептание привлекло внимание Глезыра. Крысолюд подозрительно прищурился, направив на неё острый взгляд:
– С кем это ты шепчешься, ведьма? Опять что-то затеваешь?
Элиара, быстро оправившись, ответила с раздражением:
– Молюсь древним богам, крыса! А что, нельзя? Или ты думал, что молиться можно только за крысиное счастье?
Глезыр фыркнул, но промолчал, а Торрик, который как раз подошёл к телу царя акулоидов, поднял трезубец и с восхищением сказал:
– Посмотрите только, какая находка. Мифрил – это вам не шутки! Мы обязательно сделаем из него нечто полезное. Это настоящее сокровище, а не просто бронзовый хлам!
Элиара напряжённо следила за этим разговором, её мысли метались от злости к страху. Она знала, что теперь будет ещё труднее исполнить приказ Сиарлинн, но пообещала себе, что справится, во что бы то ни стало. Ведь теперь у неё было её ожерелье, через которое она могла держать связь с древней силой.
А над полем боя, залитым светом восходящего солнца, витал смешанный запах победы и тревоги, словно сама природа понимала, что война была далеко не окончена.
Похоронив павших с почестями и разорив лагерь акулоидов, поредевшая армия отправилась в обратный путь под ярким палящим солнцем. Жара была невыносимой, пот струился по лицам, а гоблины, довольные, несмотря на усталость, кричали о великой победе:
– Великая победа! Розовый гоблин и зеленый гоблин победили! Мы теперь жить мирно!
Самсон шел во главе отряда, обсуждая с Драгомиром прошедший бой:
– Отличная работа, боцман. Ты поразил царя белоголовых в честном бою, и теперь они нас точно запомнят.
Драгомир благодарно кивнул, но добавил с сомнением:
– А ты думаешь, они теперь точно от нас отстанут? Это как если на материке убить предводителя пиратов – всегда появляется новый, ещё хуже старого. Может, и тут так же?
Капитан размышлял, глядя вдаль, на волнующуюся зелень джунглей.
– Возможно, это даст нам немного времени. Если у них что-то вроде федерации племён, то смерть вождя может вселить в них страх и вызвать внутренние раздоры. Но надолго ли этого хватит, неизвестно.
Лаврентий, тяжело опираясь на посох, вмешался в разговор:
– Я согласен с боцманом, капитан. Рано или поздно у акулоголовых появится новый лидер, готовый отомстить за поражение и объединить племена. И может, их ненависть к нам станет ещё сильнее.
Галвина, которая шла рядом и поправляла на себе кольчугу, задумчиво добавила:
– Страх, конечно, никуда не денется. Они явно не ожидали столкнуться с таким боем – пороховым оружием, стратегией, и да, магией. Но страх – плохой союзник, он может стать и стимулом для новых атак.
Элиара, шедшая позади, фыркнула, нервно перебирая пальцами ожерелье, спрятанное под накидкой, и добавила:
– И с магией, конечно! Они тоже почувствовали силу.
Она нервничала, пряча волнение за раздражённым тоном. Элиара ощущала, как её мысли сжимаются в тугой комок. Она внимательно следила за процессом обыска тела царя белоголовых, но так и не нашла ничего, что могло бы быть похоже на подсказку о Нексусе.
«Может быть, Сиарлинн ошиблась? – думала она, прокручивая в голове все события. – Или акулоиды давно потеряли эту подсказку? А может, они осознали её важность и спрятали где-то в тайном месте, куда никто не доберётся?»
Она стиснула зубы, чувствуя, как её терпение истощается. «Но если они что-то знают и прячут это… Я должна узнать. Я обязана сделать это для Сиарлинн и для самой себя. Я должна доказать, что могу справиться»
Торрик шёл, не отводя глаз от мифрилового трезубца, который всё вертел в руках, как драгоценную игрушку. Он то прятал его, то снова доставал, любуясь холодным блеском металла:
– Вот что я тебе скажу, кэп. Этот трезубец – не просто оружие. Мифрил сам по себе на вес золота, но обработка… Удивительно, как такие дикари смогли изготовить что-то подобное. Будто у них были знания… древние, забытые знания. Может, даже те, что и нам помогут разгадать тайны этого острова.
Самсон бросил взгляд на трезубец, прищурившись:
– Интересная мысль, Торрик. Да только вот, кто нам ответит на эти вопросы? Белоголовые уже не ответят… А значит, придётся искать ответы самим.
Слова капитана лишь добавили Элиаре напряжения. Она понимала, что поиски продолжатся, что всё ближе и ближе момент, когда они захотят пойти к той самой пирамиде. А там – неизвестность, возможные открытия, которые могли бы навеки изменить весь мир… или уничтожить его.
Они шли дальше, оставляя позади разрушенные укрепления белоголовых, но осознание того, что пока они лишь прикоснулись к вершине тайн этого места, давило на всех участников экспедиции.
