Текст книги "Эхо древних богов (СИ)"
Автор книги: Чучело Мяучело
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 27 страниц)
Торрик засмеялся, хлопнув Лаврентия по плечу:
– Не принимай всё так близко к сердцу, святоша. Мы сделали, что должны были. Теперь пусть этот рыбьеголовый дух больше не тревожит ни ферм, ни дикарей.
Глава 11. «Все мы барахтаемся в грязи, но иные из нас глядят на звезды»
Они ушли подальше от деревни дикарей, где свет костра мерцал над мёртвыми телами, и остановились на песчаной отмели, чтобы разбить на ночь лагерь. Волны, тихо набегая на берег, глухо перекатывались в темноте. Море отражало бледный свет луны, и над ним блестели звезды, будто жемчужины, рассыпанные на бархатном покрывале. Галвина, усевшись на камень, поглядела на темнеющий горизонт.
– После смерти их вождя и этого… монстра, – произнесла она, глядя на мерцающие угли костра, – вряд ли они вернутся мстить. Слишком силен был их страх.
Элиара, держа голову существа на коленях, внимательно изучала его странные остекленевшие рыбьи глаза и жуткие клыки, блестевшие в лунном свете.
– Это явно не дух и не элементаль, – задумчиво проговорила она, прищурив глаза. – И не голем. Обычная плоть и кровь… пусть странная, но все же плоть. Может, подобные существа живут на дне моря? Но откуда вождь узнал, как его вытащить на сушу? И если оно питается кровью, где оно брало кровь там, на дне моря? Или оно плавало между островами, выискивая себе добычу?
Лаврентий, севший рядом с чародейкой, усмехнулся и покачал головой:
– Знаешь, Элиара, не все существа пьют кровь ради пропитания. Когда я учился в семинарии, епископ Анарафей, мастер кафедры аспекта природы, однажды доказал, что комары пьют кровь не для того чтобы насытиться. Они делают это, чтобы согреть свои яйца внутри тела. Может, и это существо имело свою странную цель.
Элиара на мгновение отвлеклась от разглядывания головы и посмотрела на него с недоумением:
– Ты серьезно сравниваешь это чудовище с комарами, клирик?
Галвина фыркнула и пригубила глоток вина из фляги:
– Лаврентий, твои сравнения всегда поражают, а вот ты, Торрик, все время хватаешься за свою секиру, а сам только и стреляешь из аркебузы. Может, пора уже секиру-то в дело пустить?
Гном расправил бороду и усмехнулся, погладив рукоять своего оружия:
– Хорошо, женщина, в следующем бою буду использовать только секиру! Будет тогда счастье и мне, и тебе.
Гругг, сидя рядом, покачал головой, глядя на голову поверженного существа:
– Всё равно это было страшное существо. Людям не следовало ему поклоняться. Огры бы так не сделали. Клан Зубастой Луны, конечно, практикует магию мертвых, но они не касаются живых существ. Мертвых надо почитать, а не использовать.
Лаврентий кивнул, соглашаясь с ним, и посмотрел на звезды, которые мерцали над морем. Его мысли наполняли тревоги и раздумья о будущем племени дикарей, которые, потеряв своего вождя и чудовище, теперь скитаются по острову, лишенные своего убежища и защиты. Может ли к ним прийти кто-нибудь, кто покажет им иной путь? Или их судьба – затеряться среди туманных джунглей Атоллии?
Ночь прошла спокойно, тишину нарушали лишь шум прибоя и редкие крики ночных птиц, пронзавшие влажный воздух. Все уснули у потухающего костра, и только Лаврентий остался сидеть у тлеющих углей, завернувшись в плащ. Он долго вглядывался в небо, где то и дело вспыхивали падающие звезды, оставляя за собой серебристые следы. Клирик размышлял о судьбах людей, о таинственном океане, простирающемся за край земли, и о звездах, которые были выше всего этого, будто древние светила, наблюдающие за всем с холодным безразличием.
«Узнаем ли мы когда-нибудь, что такое звезды и почему они падают?» – думал он, подбросив в костер несколько веток, чтобы поддержать огонь.
Эти мысли кружились в его голове, пока сознание не стало уплывать в сон, как корабль, уходящий в туманную даль.
Самсон лежал в своей постели, укрывшись плотным одеялом, и чувствовал, что слабость не отпускает его, правда, и хуже не становилось. Мысли его метались между бредом лихорадочного жара и образами далекого берега, где ждала его невеста. Он пытался понять, каково это – быть настоящим капитаном, как говаривал старый Эдуардо, «женатым на море и на вечном поиске приключений». Может, Эдуардо и был прав – море не терпит конкуренции.
Тут дверь резко распахнулась, и Самсон вздрогнул от неожиданности. На пороге стоял Драгомир, сияющий, как новенькая медная монета.
– Капитан, у нас гости! – сказал он с неприкрытым энтузиазмом, откидывая плащ и впуская в каюту поток свежего воздуха.
Самсон растерянно поднял голову, едва понимая, кто же мог прийти. Но вскоре в дверной проем ввалился Торрик, на лице его играла довольная ухмылка, а в руках он держал какой-то мешок.
– Принес тебе лекарство, капитан! – громко заявил гном, тряся мешком. – Все по старинным рецептам гномьих лекарей!
Он с торжественным видом развязал веревку и вытряхнул на стол содержимое мешка – голову мертвого чудовища. Голова уже начала слегка подванивать, но ее чудовищные клыки все еще блестели, и от нее исходил зловещий морской запах.
Самсон от удивления сел, упираясь рукой в кровать, и с неуверенностью в голосе спросил:
– Это и есть тот… вампир?
Торрик с гордостью кивнул, словно представлял редкий трофей перед капитанским судом.
– Самый что ни на есть! Видел бы ты, как мы с ним сражались! – ответил гном, гордо выпрямившись.
Тут в каюту вошел Лаврентий. Он приложил руку ко лбу Самсона, проверяя температуру, и мягко спросил о его самочувствии:
– Как ты, капитан? Чувствуешь себя лучше?
Самсон покачал головой, и в его глазах мелькнуло беспокойство:
– Не лучше, но и не хуже… Мне бы только знамя Черного Сердца получить, чтобы мы могли продолжить экспедицию, не теряя времени.
Лаврентий покачал головой и нахмурился, глядя на капитана с укором:
– Ты все еще должен отдыхать. Если отправишься в путь в таком состоянии, и тебе станет хуже, то среди океана у нас не будет ни лекарей, ни помощи. Мы можем потерять тебя, капитан, а это недопустимо.
В этот момент в каюту, словно по сигналу, ворвался Глезыр, сжимая в лапах кинжал. Он гордо поднял его перед лицом Самсона и, блеснув глазами, заявил:
– Смотри, капитан, я дрался с этим монстром как рыцарь! Один на один, не пожалел и лезвия!
Торрик фыркнул, обратившись к крысолюду:
– Ага, «один на один»!
Элиара зашла следом, усмехнувшись при звуках перепалки своих товарищей, и остановилась у стены, наблюдая за происходящим. Гругг, заглянувший в дверной проем, добавил с широкой ухмылкой:
– Гругг тоже дрался! Помогал… Элиара водой удержала, все победили!
Самсон устало улыбнулся, ощутив, как его окружает тепло и забота его странной, но преданной команды. Несмотря на жар, на дрожь в теле и неясные перспективы выздоровления, он чувствовал, что с такими спутниками даже самые опасные авантюры становятся немного менее пугающими.
– Спасибо вам, ребята… – тихо произнес он, глядя на их довольные лица. – Не ожидал, что вам удастся раздобыть голову этого… кто бы он там ни был. Но знамя мы все равно должны получить. Как только мне станет чуть лучше, я сам поговорю с Гаем.
Торрик, вытирая пот со лба после своего долгого рассказа, хлопнул Самсона по плечу:
– Не беспокойся, капитан, как и сказал наш святоша, отдыхай и поправляйся! Мы тебе знамя этого Черного Сердца доставим, с духом или без!
Капитан, хоть и устал, почувствовал, как дух его снова укрепился. Он знал, что экспедиция продолжится, а вот их поиски неизведанного еще далеко не закончены.
Самсон понемногу выздоравливал, и каждый из членов команды находил себе занятия на время ожидания. Голова чудовища, оставленная на солнышке на палубе, начала потихоньку засыхать, источая одновременно отвратительный и завораживающий запах и напоминая всем о пережитом странном приключении. Лаврентий, обеспокоенный состоянием капитана, нашел в городе лекаря с добротной репутацией и выторговал у него несколько пузырьков с микстурами. Клирик сам следил за приемом лекарств Самсоном, надеясь, что здоровье капитана скоро восстановится.
Тем временем Галвина и Торрик использовали любую свободную минуту для тренировок, устраивая дружеские поединки. Гном с удовольствием использовал свою секиру, напоминая Галвине о своем обещании полагаться на нее в бою. Они обменивались ударами, отрабатывали стойки, и каждый раз бой завершался смехом и взаимными подшучиваниями.
Глезыр сгорбившись склонился над картами, строя новый маршрут и иногда бурча себе под нос, что никто не оценит его усилий, пока он тут рвет когти над навигацией. Гругг, не забывая о своих обязанностях, готовил блюда из привезенных с берега продуктов, наполняя воздух аппетитными запахами. В свободное время он с увлечением соревновался с Лаврентием в решении математических задач, усердно пытаясь осмыслить магию чисел.
Элиара же решила прогуляться по улочкам и, почти не надеясь на удачу, надумала узнать, есть ли в этом пиратском городе книжные лавки. Она долго бродила по узким улицам, пока не набрела на незаметный переулок, где над старой дверью качался выцветший символ книги. У двери сидел безногий пират с повязкой на одном глазу и просил милостыню. Он проворчал: «Красавица, подай монетку, не обеднеешь!» – но чародейка его проигнорировала, сосредоточившись на загадочной лавке.
Открыв дверь, Элиара оказалась в помещении, которое выглядело как обыкновенная книжная лавка: узкие ряды полок, покрытых пылью, да аромат старых страниц, сгущавшийся в каждом углу. Но больше всего ее поразил сам хозяин магазина. В тусклом свете свечей, в дальнем углу лавки, среди стопок книг и скрипучих стульев, стоял он – огромный черный кот, одетый в аккуратный бархатный камзол и белую рубашку. Его янтарные глаза безмолвно наблюдали за гостьей, а кончик хвоста медленно двигался из стороны в сторону.
Элиара не удержалась и с удивлением воскликнула:
– Вот это да! Котолюд!
Кот вытянулся, поправил свой воротничок, и, мурлыкая, отозвался:
– Прошу прощения, леди, но я не котолюд, – его голос был мягок, словно шелест книжных страниц.
Чародейка смутилась и, пытаясь оправдаться, выпалила:
– Простите, у меня есть знакомый крысолюд, и он однажды сказал, как хорошо, что не существует котолюдов… а я тогда подумала, что всякое может быть.
Басилиус, как он представился, подошел ближе, его шаги были плавными, почти неслышными на деревянном полу. Он улыбнулся уголками своих кошачьих губ и тихо промурлыкал:
– В некотором смысле ваш знакомый крысюк прав. Я не представитель какой-то расы. Я единственный такой… уникальный.
– Тогда как же вы появились на свет? – полюбопытствовала Элиара, все еще очарованная этим странным существом.
Басилиус с деланным равнодушием махнул лапой, на которой блестел серебряный коготь:
– Звали меня Басилиусом и раньше. Я был обыкновенным котом чернокнижника по имени Сальвий. Когда он потерял свою матушку, горе заставило его окончательно сойти с ума, и он начал проводить весьма необычные эксперименты. Вот и я стал одним из них. Он всегда говорил, что я был его лучшим «творением», – кот усмехнулся. – Теперь я распродаю его библиотеку.
Элиара спросила с легкой тревогой:
– А что стало с вашим хозяином? В добром ли он здравии?
Кот вздохнул и, задумчиво глядя куда-то в сторону, промурлыкал:
– Увы, ром и бодролиственник оказались сильнее его воли. Сердце не выдержало. Но… его наследие теперь перед вами – эти книги. Так чем могу помочь?
Элиара прищурилась и решила перейти к делу:
– Недавно столкнулась с очень странным морским существом, питающимся кровью. Хотелось бы что-нибудь об этом найти в книгах.
Басилиус, задумавшись, поднялся на задние лапы и принялся рыться в дальнем углу лавки, перебирая древние тома. Наконец он вынул с верхней полки книгу в черном переплете с золотыми узорами, присыпанную пылью, покрывавшей каждую страницу:
– Эта книга называется «Черная книга моря». Хозяин говорил, что нашел ее в кармане мертвого матроса, которого прибило к берегу после кораблекрушения. Хотя, кто знает, он мог и соврать. – Басилиус улыбнулся, глаза его блеснули игривым светом. – В любом случае она может быть вам полезна. Возьмете?
Элиара согласилась, спросив цену, и отсчитала серебро, положив монеты в лапу кота. Басилиус провел по ним когтем, довольный их звонким звуком, и торжественно протянул книгу Элиаре.
– Будьте осторожны, леди. Черные страницы могут таить в себе не только знания, но и… тени.
Элиара, выйдя из лавки, все еще была ошеломлена этим странным знакомством. «Говорящий кот в одежде, книжный магазин на задворках пиратского города, черные книги… Что будет дальше?» – подумала она, возвращаясь к кораблю с новой тайной подмышкой.
Кабинет Гая был все таким же сумрачным и пропахшим табаком, а за окном сквозь узкие бойницы виднелось неспокойное море. Самсон, сегодня более бодрый и с твердой решимостью в глазах, вновь стоял перед старым магом, который неторопливо выпускал из трубки сизый дым. Капитан выложил на дубовый стол засохшую голову морского чудовища. Голова с выпученными рыбьими глазами и оскаленными клыками выглядела устрашающе даже в своем теперь уже безжизненном состоянии.
Гай медленно прищурился, рассматривая ее, и, отложив трубку, поинтересовался:
– Так что же все-таки случилось на острове?
Самсон пересказал историю о том, как его команда пробралась в поселение дикарей, как те пытались поклоняться существу, надеясь на его защиту. Он рассказал и о том, как чудовище убивало животных, выпивая из них кровь, и как дикари видели в нем защитника от «бледных людей». Гай внимательно слушал, его морщинистое лицо оставалось неподвижным, словно высеченным из камня. Когда капитан закончил, старик протянул руку к голове чудовища и слегка покачал ее.
– Вот так так, дикари, значит! – задумчиво протянул он, делая новую затяжку. – Давно надо было разорить их гнездо, но ведь они под ногами больше не путаются, сидят себе на отшибе. На острове хватает места, чтобы строить и жить. Потому и не трогали их. А они, оказывается, вспомнили свои древние ритуалы.
Самсон прищурился и склонился ближе к столу:
– Какие еще ритуалы? Вы что-то знаете, старик?
Гай не спеша стряхнул пепел в железную чашу на столе и медленно ответил:
– Ну, это ж Атоллия. Здесь каждый второй остров – как кладбище древних верований. Полно старых статуй, руин храмов и всякой чертовщины, оставшейся от тех, кто давно сгнил на дне моря. Морской черт знает, кто тут поклонялся и чему. Может, древние племена и оставили свои знания, обрывки легенд и заклинаний. Очень может быть, те дикари что-то об этом и знали.
Самсон задумчиво кивнул и облокотился на спинку стула. Его мысли крутились вокруг опасности, которую они оставили за спиной. Он с горечью признал:
– Чудовище-то не трогало людей. Если бы не начало пить кровь домашних животных, так и сидело бы у них в защитниках. Никто бы и не узнал.
Гай задумчиво посмотрел на потолок, будто вспоминая что-то из древних текстов или собственных мрачных догадок, затем сказал:
– Это самое страшное, капитан. Кто знает, что может сидеть у тебя под боком и ждать подходящего момента. Нечто спокойно живет в тени, пока не решит выйти на свет. Тут вся Атоллия такая: полна скрытых ужасов. – Затем он, не отрывая глаз от капитана, налил себе из серебряного чайника горячий кофе, аромат которого на мгновение перебил запах табачного дыма.
Самсон некоторое время помолчал, обдумывая сказанное. Потом, собравшись с духом, вернул разговор к главному:
– Так что насчет знамени? Мы сделали, что вы просили, а теперь пришло время для вашей стороны сделки.
Старик, не спеша, потянулся к ящику стола и извлек оттуда маленькое сложенное знамя с черным сердцем на белом фоне. Он развернул его, словно демонстрируя символы и их значение, затем скрутил обратно и передал Самсону.
– Вот, держи, капитан. Теперь ваш корабль под защитой Черного Сердца. Но помни, – его голос стал глуше и серьезнее, – куда бы ты ни плыл, кто бы ни был твоим врагом, в открытом море твои враги – не всегда худшее. Берегись, капитан. Там, за горизонтом, могут ждать вещи куда страшнее дикарей с ходячей кровососущей рыбой.
Самсон взял знамя и крепко сжал его в руках, глядя на Гая с благодарностью и настороженностью одновременно. Он понимал, что предупреждение мага – не просто стариковская болтовня, но мудрость, оплаченная долгими годами жизненного опыта на этих опасных водах. Гай, словно почувствовав это, медленно кивнул и добавил:
– И, если вернешься живым, заходи сюда еще. Может, расскажешь что-нибудь, чего я не знаю. А если не вернешься… Ну что ж, Атоллия таких как ты уже много видела.
Самсон улыбнулся, сложил знамя, спрятал его в карман камзола и встал, глядя на старого мага с решимостью в глазах:
– Не сомневайтесь, я еще вернусь. До встречи, Гай.
С этими словами он покинул каменный кабинет, держа путь обратно к своему кораблю, где его ждали команда и новое приключение.
Яркий солнечный свет играл на белом парусе, под которым гордо развевалось знамя Черного Сердца – символ, дающий право на безопасное плавание под протекцией пиратской республики. Матрос с ловкостью прикрепил его к мачте, а рядом суетились грузчики, занося на борт последние ящики с провизией и водой. Капитан Самсон наблюдал за этим с палубы, проверяя все в последний раз. Взгляд его был сосредоточенным, но уже не таким тяжелым, как во время болезни. Он снова был в своей стихии, снова был капитаном.
Глезыр, сидя на бочке с вином и раскладывая на коленях карту, позвал его:
– Кэп, подойди, покажу наш маршрут. Тут у меня все тщательно рассчитано.
Самсон подошел, и крысолюд, водя тонкими когтистыми пальцами по выцветшей карте, объяснил:
– Вот смотри, от острова Черного Сердца до острова Черепа у нас уйдет примерно неделя. Потом мы направимся к атоллу Затмения, тут могут быть опасные течения, но они сэкономят нам время. От атолла идем на юг, и мы в неизведанных южных морях. Если звезды сойдутся, через пару недель будем на том побережье, что ты хотел назвать… эээ… как ты там сказал? Самсония?
Капитан кивнул, сложив руки на груди:
– Да, именно так. Недели через две будем на месте. И хватит насмехаться, крыса. Если земля новая, то почему бы и не дать ей мое имя?
Глезыр закатил глаза и с ухмылкой заметил:
– Амбициозно и пафосно, капитан. Но знаешь что? Если так хочешь, можешь назвать в мою честь какую-нибудь бухту или мыс. Но последнее слово все равно останется за гильдиями географов, уж они-то раздают названия как угодно.
Самсон усмехнулся:
– Ну, в любом случае, мы-то не сидим в своих тронных залах, как какой-нибудь Арнольд I Ерласинг, пытающийся перекроить карты в свою пользу. Мы – исследователи. Наши имена останутся в веках, и не потому что мы этого хотим, а потому что мы были там, где не бывал ещё никто.
Глезыр вздохнул и, покрутил в руках компас и посмотрел в сторону южного горизонта:
– Очень хочется верить, что мы не найдем в этих новых землях чего-то такого, что никогда не следовало находить.
Капитан нахмурился, замечая нехарактерную для крысолюда серьезность:
– А что тебя пугает, Глезыр? Это обычное волнение перед неизвестным или что-то конкретное?
Крыс пригубил из фляги с ромом и откинулся назад, глядя на неспокойное море:
– Не нравится мне это все, кэп. Все эти истории про морских демонов, про древних богов. Какой-то неспокойный дух витает над нашей экспедицией. Наверное, одна только эта чокнутая Элиара рада всем этим вещам. Ты б видел, как она радовалась тому древнему куску камня в форме спрута, что мы нашли на Черном Сердце! Глаза светились, как у ребенка, нашедшего волшебную палочку. Одно дело байки в таверне рассказывать, другое – видеть это своими глазами.
Самсон рассмеялся, дружески шлепнув Глезыра по спине:
– Полегче, дружище! Мы с тобой плавали по темным водам и в куда более жуткие места заходили. И всегда возвращались. Все будет хорошо, иначе и быть не может. Мы пересечем эти моря, разгадаем их тайны и вернемся с золотом, картами и историями, которые заставят завидовать любого капитана в порту. А может, и принесем парочку древних артефактов нашей чародейке.
Крысолюд, скривив мордочку, в ответ лишь буркнул:
– Да уж, надеюсь, твоя уверенность не подведет нас, кэп. И пусть за горизонтом нас не ждут существа, от которых даже я стану молиться твоей Святой Матери.
Самсон снова взглянул на знамя, развевающееся на ветру, и подумал: что бы ни случилось дальше, они готовы встретить это лицом к лицу. Впереди их ждали опасности, загадки и, возможно, великие открытия.
Глава 12. Разговоры в пути
«Рыба-меч» резала воды Атоллии, следуя среди множества мелких островов. Часто на таких клочках земли не было ничего, кроме густых зарослей и белоснежных пляжей. Но как-то они проплывали мимо одного из таких островков, как вдруг на песчаном берегу показалась толпа дикарей, вооруженных копьями и луками. Их смуглые тела блестели на солнце, а глаза следили за кораблем. Видимо, их впечатлило это громоздкое судно, прорезающие волны у их берега.
Один из дикарей, самый смелый, зарядил стрелу в лук и выстрелил, целясь в сторону корабля. Стрела, ударившись о борт, беспомощно соскользнула в воду. Драгомир, следивший за этим с мостика, рассердился:
– Да чтобы вас морские дьяволы утащили! – Он достал пистоль и выстрелил в воздух, громкий звук разнесся над водой, заставив дикарей с криками броситься обратно в лес.
Элиара, сидевшая неподалеку с книгой в руках, оторвалась от чтения и взглянула на убегающую толпу. Драгомир, по-прежнему недовольный, махнул рукой в сторону исчезнувших дикарей:
– Вот объясни мне, чародейка, ты же говорила, что раньше здесь была великая цивилизация, а откуда тогда взялись вот эти дикари? Как надо было деградировать, чтобы скатиться до такого?
Элиара на мгновение задумалась, убрала прядь волос за ухо и, закрыв книгу, ответила:
– Может быть, эти дикари никогда не были частью той цивилизации. Вполне вероятно, что когда континент Атоллии разрушился, они жили на соседних островах и лишь позднее перебрались на те, где раньше процветали города и храмы. Но наследниками древней державы они точно не были – слишком многое их отделяет.
Лаврентий, который прислушивался к их разговору, покачал головой и сказал с грустью в голосе:
– Жаль, что мы не остановились и не исследовали брошенную деревню на Черном Сердце, пока дикари не вернулись. Кто знает, какие там могли бы остаться знаки или свидетельства их веры? Если эти земли когда-то были захвачены демонами, вполне возможно, что здесь до сих пор тянется тень Пириона Оскверненного. И если бы мы могли спасти этих людей от его влияния, это было бы богоугодным делом.
Элиара внимательно взглянула на него и спросила, нахмурив брови:
– А кто такой этот Пирион Оскверненный? Я, признаться, не слишком хорошо знаю нюансы веры материковых народов. Мы тут на Атоллии больше о духах моря говорим, чем о ваших богах.
Лаврентий покрыл себя знаком солнца и заговорил с благоговением, но и с печалью:
– Пирион был создан самой Святой Матерью, как ее брат. Она сотворила его, чтобы он помогал ее чадам обустраивать этот мир. Он учил людей разжигать огонь, строить дома, прясть ткани. Но зависть охватила его сердце, и он заключил сделку с демонами из другого мира, когда они вторглись в Северный Альдор. С тех пор он стал их покровителем и носит имя Оскверненного. Пирион искушает живых существ демонической магией, обещая силу и могущество, но сила эта пожирает их души и превращает в демонов самих ее обладателей.
Элиара задумчиво посмотрела на линию горизонта, где плясали белые гребни волн:
– Знаешь, Лаврентий, мы здесь, на Атоллии, веками жили без всяких Пирионов и отлично себя чувствовали. А вы, на материке, вечно живете в страхе перед своей же мифологией.
Лаврентий, глядя на море, вздохнул и с горечью в голосе ответил:
– То, что ты не знаешь о дьяволе, ещё не значит, что дьявол не знает о тебе. Иногда опасность приходит совсем не оттуда, откуда ее ждешь. Вспомни хотя бы то жуткое чудовище, которое мы встретили на Черном Сердце. Кто знает, сколько еще подобных созданий скрывается под волнами этого океана?
Элиара посмотрела на него со смесью сочувствия и скептицизма:
– Вот так и живем, Лаврентий. Ты боишься невидимого, а я – того, что может оказаться передо мной. Но с другой стороны, мне даже любопытно: а что же мы найдем в этих новых землях?
Лаврентий грустно улыбнулся, глядя на далекий манящий горизонт:
– Надеюсь, не то, что оставило следы в этих заброшенных деревнях и разрушенных храмах. Пусть лучше нас там ждет новая земля и новые надежды, а не новые кошмары.
Элиара промолчала, но в ее взгляде мелькнула искра интереса – словно тайны, скрытые за горизонтом, звали ее.
Корабль «Рыба-меч» продолжал свой путь, рассекая волны. В полуденный зной на горизонте показался небольшой пиратский барк, ветры наполняли его паруса, и Самсон, настороженный, взял подзорную трубу, чтобы лучше разглядеть чужаков. Он заметил, как с их борта тоже наблюдают за его кораблем. Что-то в их манере движения и настойчивости взгляда вызывало у капитана беспокойство.
– Хм, чего им от нас надо? – пробормотал Самсон себе под нос, но продолжал следить за пиратским судном. Когда корабли начали расходиться, он заметил мелькнувшую в небе маленькую темную точку, которая быстро удалялась от пиратов.
– Почтовый голубь, черт возьми, – выругался он. – Кому-то передают весточку.
Чувство тревоги не оставляло капитана, и он сразу же позвал к себе Торрика. Гном, всегда находившийся неподалеку от боевых орудий, появился почти мгновенно.
– Готовь бомбарду, Торрик, на всякий случай. Кто знает, что эти пираты задумали? – сказал капитан.
Торрик прищурился и усмехнулся, потом обвел взглядом палубу и с заметным недовольством поинтересовался:
– А что, пушек так и не купил, как я тебе советовал? Одной бомбарды тебе мало будет, если дойдет до боя.
Самсон устало покачал головой, признавая свою ошибку. Торрик с досадой топнул ногой по палубе:
– Ах, вы, люди, такие наивные! На море пушек много не бывает! Пока можешь, вооружайся как следует, а не надейся на мирные прогулки по волнам.
Самсон приподнял бровь, услышав этот совет, и решил больше узнать о прошлом гнома:
– А откуда это тебе, гному, знать, как лучше воевать на флоте? Ты же вроде наемник, не адмирал.
Торрик вздохнул, будто снова вернулся в прошлое, которое старался забыть, и начал свой рассказ:
– До того, как я стал наемником, я был портмейстером в Даркмау-Док, огромном портовом городе. Оттуда на кораблях уходили сотни колонистов в Тулэ, в земли вечного холода и вечного ожидания новой жизни. Нам, дунклерам – так мы, темные гномы, себя называем – не слишком нравится делить власть с темными эльфами в Эбонской Олигархии. Официально у нас равные права, но эльфы всегда найдут способ сделать так, чтобы быть «равнее» нас. Взять хотя бы эту Малефию Вен'Дир, которая уже веками остается верховным директором. Для них мы – всего лишь рабочие руки, добывающие уголь и железо. Мы для них – расходный материал.
Самсон, слушая, задумался и нахмурился:
– Никогда бы не подумал, что у вас с эльфами такие разногласия. Я всегда считал, что темные народы лучше ладят друг с другом.
Торрик горько усмехнулся и посмотрел на горизонт, где скрывался пиратский корабль:
– О, конечно, есть среди дунклеров те, кто радостно примазывается к власти эльфов. У них-то все хорошо. Но многие другие решили уплыть на восток, в Тулэ, подальше от этой «равноправной» власти. Но и там, за ледяными холмами, от тени эльфов не укрыться. Их колонии распространяются, как чернила на белой ткани, и в любой момент история может повториться. Поэтому я решил посвятить свою жизнь поискам новой земли для моего народа, где бы мы могли жить без постоянного вмешательства и контроля.
Капитан нахмурился еще сильнее, лицо его стало серьезным:
– Так ты хочешь использовать плоды моих исследований, чтобы перевезти дунклеров на новые земли? Это же была моя мечта, моя экспедиция!
Торрик похлопал Самсона по локтю, его голос стал мягче, почти дружеским:
– Не горячись, капитан. Да, у меня есть свой интерес, но, кто знает, вдруг на юге найдется место для всех нас? Ты ведь сам говорил, что эти земли огромны и неизведанны. Людям и дунклерам там может хватить места, если никто не станет пытаться стать выше другого. А если твои исследования позволят моему народу обрести свободу, я буду первым, кто поставит к твоему памятнику венок.
Самсон внимательно посмотрел на гнома, слова которого заставили его задуматься. В мире, полном конфликтов и старых обид, мог ли он действительно найти место, где столь разные народы смогут жить в мире? Или все, что он увидит, – это повторение старых ошибок на новой земле?
Но в то же время он знал, что такие размышления нельзя позволять себе на море. Здесь, вдали от материковых интриг и старых обид, главное было – идти вперед, навстречу неизвестному, быть готовым к любому вызову, будь то пираты или древние боги, чьи имена до сих пор шепчут в древних руинах Атоллии.
– Ладно, Торрик, – наконец ответил капитан с легкой улыбкой на губах. – Увидим, что нас ждет впереди. Но если эта новая земля окажется полной тайн и опасностей, твоей секире придется поработать на славу.
Вечер был тихим, и «Рыба-меч» плавно качалась на волнах, когда с запада показалась галера. Она подавала световые сигналы, и Самсон, заметив это, скомандовал спустить паруса. В воздухе повисло напряжение: команда знала, что на этих водах нельзя быть уверенными в мирных намерениях встречных кораблей.
Когда суда поравнялись, капитан галеры с рыжей бородой и грубым голосом перекрикнул шум волн:
– Эй, на «Рыбе-мече», есть разговор!
Его голос звучал резко и требовательно. Самсон, стараясь сохранять спокойствие, крикнул в ответ, представившись и придав своему голосу твёрдости, чтобы на галере поняли, кто здесь хозяин.
– Самсон, капитан «Рыбы-меча»! – его голос разнесся по воде, а Драгомир, стоящий рядом, напрягся, понимая, что эта встреча не предвещает ничего хорошего.
– Мне сказали, что у тебя на борту Драгомир. Этот плут задолжал капитану Краснозубу. Выдавай его, и мы разделим награду. – Морес Водохлеб говорил с легкостью, будто обсуждал самую обыденную сделку.
Самсон глянул на Драгомира и увидел, как тот побледнел, словно смерть дышала ему в затылок. Но теперь было слишком поздно отнекиваться, не говоря уж о том, что боцман стоял прямо рядом с ним, и сомневаться в его присутствии было бессмысленно. Капитан поднял голову, его голос звучал твердо и холодно:
– Да, он здесь. Но если ты хочешь его, Морес, приди и возьми сам.
На галере наступила тишина, затем раздался злобный смешок Мореса:
– Ты ведь понимаешь, капитан, что за его голову обещана награда? Отдавай его по-хорошему, и все останутся довольны.
