Текст книги "Эхо древних богов (СИ)"
Автор книги: Чучело Мяучело
сообщить о нарушении
Текущая страница: 23 (всего у книги 27 страниц)
Глава 28. Зеленые и розовые
На следующее утро дозорный матрос вбежал в лагерь, едва переводя дыхание:
– Кэп! К аванпосту приближается группа гоблинов! Их десяток, не меньше!
Галвина подошла к Самсону и, поправив ремень с мечами, заметила:
– Это, должно быть, те самые лесные обитатели, которые утащили тела акулоидов, чтобы сварить из них свой… суп.
Самсон надел свою выцветшую шляпу и выпрямился, с лёгкой усмешкой глядя на дальний край леса:
– Похоже, они решили вернуться. Посмотрим, что им нужно. Может, пришли поблагодарить за подарочек нашего хвостатого друга.
Он шагнул за ворота, закрыв их за собой, в то время как остальные, включая Торрика и Драгомира, наблюдали ситуацию из-за частокола, держа аркебузы наготове. Вдали показалась процессия гоблинов: в их рядах мелькали разнокалиберные барабаны и дудочки, на которых гоблины играли нестройную мелодию, что-то между боевым маршем и приветственным гимном.
Впереди шествовал вождь с медным обручем на голове. Он выделялся среди остальных, шествуя с важным видом и неся на плече украшенное перьями копьё. Когда гоблины подошли ближе, Самсон помахал им рукой и громко крикнул:
– Рад приветствовать гостей в Самсонии! Добро пожаловать!
Вождь гоблинов остановился и, постукивая копьём по земле, старательно произнёс своим грубым голосом:
– Зеленый гоблин говорит с розовый гоблин.
Галвина, наблюдая за сценой с внутренней стороны частокола, тихо объяснила:
– Похоже, «розовые гоблины» – это мы, люди. В их лексиконе это что-то вроде нашего вида.
Самсон важно откашлялся, как настоящий дипломат, и, подняв шляпу, сказал с наигранной торжественностью:
– Вождь розовых гоблинов рад приветствовать своих зелёных собратьев!
За частоколом раздался дружный хохот. Торрик хохотал так, что закашлялся табачным дымом, а Драгомир даже пошатнулся, держась за живот. Матросы хохотали, не веря в происходящее, а кто-то из них саркастично поклонился Самсону, повторяя его слова шёпотом.
В этот момент из лагеря подкралась Элиара, её глаза сузились при виде гоблинского вождя, у которого на шее блестело жемчужное ожерелье. Узнав его, она вспыхнула от негодования и сорвалась на крик:
– Самсон, это опасные каннибалы! Мы должны напасть на них первыми, пока они не напали на нас!
Капитан бросил на неё недовольный взгляд, поднял руку, велев замолчать:
– Элиара, веди себя достойно, мы здесь пытаемся вести переговоры!
Вождь гоблинов, казалось, не обратил внимания на перепалку, но, слегка нахмурившись, указал на землю. Он взял палочку и начал чертить на влажной земле, оставляя глубокие борозды. Из под его руки появились грубые очертания акулоида, но на этот раз с головой, напоминающей классическую акулу, а не акулу-молот.
Вождь ткнул пальцем в рисунок и сказал:
– Белоголов. Главный зубат. Опасно для гоблин. Надо атаковать. Вдвоем.
Самсон склонился над рисунком, пытаясь уловить детали, и медленно кивнул, понимая суть:
– Значит, этот «белоголов» – главный враг как для вас, так и для нас. Предлагаете объединить силы?
Вождь кивнул, поднимая копьё над головой, словно подтверждая свою готовность к бою. Гоблины позади него зашумели, поддерживая предложение своего предводителя.
Капитан выпрямился и посмотрел в сторону аванпоста, где из-за частокола за происходящим наблюдали его товарищи. Он принял решение:
– Хорошо, мы поговорим об этом внутри. Заходите, зелёные гости, давайте обсудим план.
Галвина кивнула, глядя, как гоблины осторожно входят в лагерь, всё ещё поглядывая на матросов и вооружение, словно ожидая подвоха. Элиара же сверлила взглядом вождя, но промолчала, понимая, что пока ей лучше не привлекать к себе внимания.
Гоблины вошли, и двери за ними закрылись, оставив за частоколом шум леса. Время пришло: начинались новые переговоры, от которых могло зависеть будущее их маленькой колонии.
В центральном здании Самсонии шли первые дипломатические переговоры в истории этой земли. Вождь гоблинов, который, сидел на бочке и болтал ногами, явно чувствуя себя уютно в окружении людей, даже если матросы и Торрик косились на него с подозрением.
Самсон, пытаясь установить доверие, наклонился ближе к вождю и представился:
– Меня зовут Самсон. Я капитан и вождь этого племени. А вас, уважаемый, как зовут?
Гоблин гордо выпятил грудь и произнес:
– Мой Бок-Роб! Вождь зеленый гоблин! – произнес он, подчеркивая свою значимость.
Капитан продолжил:
– Итак, Бок-Роб, вы предлагаете нам объединить силы и напасть на акулоголовых?
Бок-Роб помрачнел, его маленькие глазки затуманились воспоминаниями:
– Много давно назад было много гоблин. Пришел зубат, стать мало гоблин. Белоголов – главный зубат. Зло. Атаковать белоголов, побеждать. Гоблин зеленый и розовый жить хорошо.
Самсон, сложив руки на груди, кивнул, обдумывая его слова:
– Понятно, вас вытеснили акуломордые, и теперь вас осталось немного. – Он оглянулся на присутствующих и заметил скептические взгляды некоторых матросов, но продолжил: – Нам тоже докучают эти акулоголовые. Возможно, есть смысл в этом плане – объединиться против общего врага. Но где нам найти этих белоголовых?
В этот момент в разговор снова попыталась вмешаться Элиара, её глаза метали молнии:
– Это же ловушка! Они заманивают нас в западню, неужели непонятно?! – Её голос дрожал от ярости, и она указывала на гоблина. – Они точно прислужники акулоидов! Мы должны напасть на них первыми, пока не поздно!
Самсон поднял руку, призывая к молчанию:
– Элиара, хватит! Дай нам спокойно вести переговоры, иначе нам не добиться мира. – В его голосе прозвучала твёрдость, и Элиара, хоть и кипела от злости, замолчала, отойдя в сторону, но не сводила с Бок-Роба напряжённого взгляда.
Вождь гоблинов не обращал внимания на её выходку и продолжил почти шёпотом, с акцентом на каждой фразе:
– Мы знать, где белоголов. Розовый гоблин и зеленый гоблин идти в поход! – Он взмахнул рукой, указывая на восток, где, судя по всему, и находились акулоголовые.
Самсон задумался и затем кивнул:
– Хорошо, но такая операция требует подготовки. Нам нужно время, чтобы собрать силы и убедиться, что мы готовы к бою. Это ведь будет нелегко.
Бок-Роб внимательно посмотрел на капитана и, постукивая пальцами по медному обручу, сказал:
– Через две луны пойдем. Приходить весь воин гоблин. Большой удар по белоголов!
Самсон взглянул на Драгомира, который нахмурился, обдумывая услышанное, затем кивнул Бок-Робу:
– Ладно, через две луны собираемся на войну против акулоголового вожака. Постараемся не подвести.
Когда разговор затих, к гоблину подошел Торрик, затягиваясь своей трубкой. Едкий дымок окутал его бороду, а глаза гнома внимательно изучали вождя гоблинов:
– Слушай, Бок-Роб, надеюсь, ты нас не обманываешь. Если твой план принесёт плоды, и мы справимся с белоголовым, то акулоголовые от нас отстанут, и у нас будет шанс здесь обосноваться.
Гоблин смотрел на него с непонятным выражением лица, но затем кивнул, поднеся руку к груди в жесте, который, вероятно, означал искренность:
– Зубат быть много зло. Белоголов падать, гоблин, розовый и зеленый, жить мирно.
Самсон и его команда, пусть и с сомнением, решили довериться новому союзнику. Им предстояло серьёзное испытание, и каждый знал: если они ошиблись в своём решении, эта ошибка может стать для них роковой.
На улице шел нудный дождь, капли стучали по крышам и навесам, превращая землю в вязкую грязь. Команда готовилась к предстоящему походу на белоголовых акуломордых. У каждого были свои заботы. Самсон сидел под навесом и тщательно точил саблю, Галвина натирала кольчугу, чтобы та не заржавела в сырости, а Торрик оттачивал удары секирой, рубя воображаемых врагов.
Галвина бросила взгляд на затянутый серыми тучами горизонт и с усмешкой заметила:
– Надо было капитану взять с собой барда. Он бы наверняка сочинил поэму про наши приключения. Особенно о том, как я одним махом укоротила Тихого Ужаса!
Самсон улыбнулся, не отрывая взгляда от своей сабли:
– Честно говоря, я никак не ожидал, что на нашу долю выпадет столько всего. Но знаешь, я всё равно надеюсь, что когда-нибудь твоя победа над Тихим Ужасом будет увековечена. А если барда не найдем, так я сам рассказывать буду! – Он подмигнул.
Галвина смущенно опустила глаза и невольно заулыбалась, но тут же отвернулась, продолжая протирать кольчужные кольца. Торрик заметил её смущение и с улыбкой хлопнул её по плечу:
– Нечего тебе стесняться, девчонка. Ты – герой! Вот есть некоторые вещи, о которых лучше никогда не вспоминать, и поскорее бы они забылись, но уж точно не твоя победа над этим чудищем.
Галвина удивленно посмотрела на него, не ожидая услышать столь откровенные слова:
– О чем это ты, Торрик? Какие такие вещи лучше забыть?
Гном тяжело вздохнул, остановил свой тренировочный мах и прислонил секиру к стене. Затем провел рукой по мокрой бороде и собрался с мыслями:
– Знаешь, не всё у нас в Эбонской Олигархии так гладко, как можно подумать. Мой Дом Шадар'Лагот оказался замешан в грязных делах. Даже сама Малефия, директриса, обратила на это внимание. К счастью, я был рядовым штурмовиком и находился далеко от этих интриг, когда всё вскрылось. Вот и подумал тогда: а может, это шанс для меня – уплыть подальше, найти новый дом для дунклеров, где все начнется заново.
Самсон отложил саблю, прислушиваясь к словам Торрика, и взглянул на него с сочувствием:
– Похоже, всё стало совсем плохо для тебя, Торрик. Если ты решил сбежать так далеко…
Гном кивнул, его взгляд стал тяжёлым:
– Патриархи и матриархи моего Дома, если и живы, то точно не выйдут из пыточных. А для остальных… Ну, тут уж как повезёт. Может, кого-то назначат новым патриархом, а может, и в кандалы закуют. – Он пожал плечами, с неким горьким смирением в голосе.
Галвина нахмурилась и спросила, явно пытаясь понять тонкости политики дунклеров:
– Но ты же рассказывал, что вами правят синдики? Как же так получается, что эльфы управляют домами? Это что, два вида власти?
Торрик рассмеялся, его смех заглушил стук дождя по крыше:
– Да, правят дунклерами синдики. Но дома… Дома всегда под управлением темных эльфов. Это запутанная система, но она работает. Или работала до недавнего времени.
Галвина покачала головой, едва понимая его:
– У вас такая сложная иерархия, Торрик. Никак не пойму, как в этом не запутаться. У нас всё проще: король, а под ним лорды и рыцари. Примитивный, как ты говоришь, феодализм. Но зато понятно, кто кому подчиняется.
Торрик снова затянулся трубкой и выпустил клубы дыма, улыбаясь:
– Да, ваш феодализм проще. Но и у нас, и у вас одно общее – власть имущие всегда стремятся усложнить жизнь простым смертным.
Самсон снова взялся за саблю, его голос прозвучал задумчиво:
– Знаешь, жаль, что мой старый друг Элизар отказался плыть с нами. Столько же всего он пропустил. Столько удивительных событий! Но он предпочёл остаться в тепле и безопасности.
Дождь продолжал стучать, накрывая аванпост, а слова их разговора терялись в глухих лесах Самсонии, где в тенях прятались неизвестные угрозы и древние тайны, ожидающие тех, кто осмелится их разгадать.
Глезыр, присев на бочку, склонился над кружкой, где плескалось молодое, слабоалкогольное вино, приготовленное из местных фруктов. Он сделал большой глоток, но тут же скривился и с досадой пробормотал:
– Слабее эля! Надо еще настояться. Эх, вот бы на корабль вернуться, там, кажется, еще оставалось бренди.
Драгомир, сидя рядом, занимался чисткой своего пистоля, протирая его тряпкой. Он с улыбкой покачал головой:
– Тебе только дай повод напиться и накуриться! А нам предстоит поход. Вот попадёшь в ловушку с похмелья, будет тогда весело… – Он ухмыльнулся и подмигнул Лаврентию, который задумчиво писал формулы на доске у стены.
Крысолюд лишь отмахнулся, делая очередной глоток:
– Напиваться этим, Драгомир, пока нет никакого удовольствия. А вот на корабле… там нас настоящее вино и бренди ждут. Самое то, чтобы взбодриться перед приключением.
Боцман бросил на него косой взгляд:
– Словно забыл, что на носу у нас целая война с акулоидами. Всё тебе шутки да байки. Вспомни лучше, как капитана гарпии похищали. Вот где было веселье!
Лаврентий, заинтересованный, оторвался от доски и повернулся к ним:
– Гарпии? Никогда их не видел, только слышал о них в проповедях. Что за история, Драгомир?
Драгомир, скалясь, словно вспоминая приятный момент, кивнул.
– Ну да, было дело. Мы тогда плыли мимо атолла Трех Капитанов, как вдруг налетела целая туча гарпий! Схватили капитана, унесли на свои скалы, словно орлы ягненка. Мы причалили, взяли оружие и полезли спасать его, дрались с этими тварями на крутых утесах.
Лаврентий с любопытством спросил, немного краснея:
– А правда ли, что все гарпии – женщины?
Драгомир усмехнулся, подмигнув:
– Они выглядят так, словно все они – женщины, вне зависимости от пола. Но это, знаешь ли, их трюк. Такова природа обманщиц, чтобы заманивать доверчивых моряков и других разумных существ. Но в душе – дьявольские твари, ни разу не женственные!
Лаврентий покачал головой, искренне возмущаясь:
– Какая мерзость! В этом есть явное проявление тьмы, играющей на пороках чад Святой Матери. Такие существа заслуживают только осуждения.
Глезыр засмеялся и отпил еще вина, его глаза хитро сверкнули:
– А представь, если бы они выглядели как крысолюдки! Вот был бы номер, если бы нас на скалы крысолюдки утащили! Хе-хе!
Элиара, которая с самого начала молча ходила по комнате взад-вперед, резко обернулась к ним, сверкая глазами:
– Вам бы лишь морские байки рассказывать и смеяться, когда дело серьезное! А гоблины эти нас обманут, вот увидите! Они нас заманивают на верную гибель, чтобы разделаться с нами.
Драгомир внимательно посмотрел на неё, заметив резкий тон и непривычное беспокойство в её глазах:
– Ты стала какая-то странная последнее время, Элиара. Постоянно тревожишься, куда-то уходит твой спокойный ум. Может, что-то не так? Что тебя так тревожит?
Элиара на мгновение замерла, поняв, что почти проговорилась, но тут же одёрнула себя, её голос стал холодным:
– Я просто не хочу, чтобы мы все угодили в ловушку из-за вашего наивного доверия к этим дикарям. Безумец тот, кто полагается на дружбу с племенем, едва способным связать два слова.
Лаврентий молча смотрел на неё, будто видел насквозь, а потом медленно кивнул, делая в уме выводы. Он убеждался, что в поведении Элиары появилось нечто новое, что она явно скрывает. Но пока он не знал, что именно – только ощущение опасности, исходившее от её скрытности.
Крысолюд заметил напряжение в воздухе и снова фыркнул, отворачиваясь от этой сцены:
– Вот спорим, она что-то недоговаривает, а потом это обернётся для нас боком, – пробормотал он себе под нос, делая вид, что не обращает внимания на испепеляющий взгляд чародейки.
Элиара, вспыхнув от гнева, развернулась и вышла в ночную тьму, оставив Лаврентия, Глезыра и Драгомира размышлять о её странностях и о тревожных знаках, которые висели над аванпостом, как предвестие надвигающейся грозы.
На следующий день в лагере царила привычная суета, хотя напряжение перед предстоящими событиями не покидало никого. Гругг, размахивая половником, готовил всем еду и параллельно рассказывал свою историю так, словно она была байкой из старых времен:
– Ну, значит, вот как было дело. Наш клан Танцующего Крокодила и клан Бледной Ночи воевали за один маленький остров, который был посреди наших земель. Думали, пустой, а потом как нашли там жилы серебра – и понеслось! Умудрились даже разделить его пополам, но недолго радовались… Ни мы, ни они не отказались от претензий. И так воевали, что даже те, кто там жил, подняли свой клан – Серебряной Стопы. Ну, а потом капитан Мог решил, что не стоит лишаться воинов из-за какого-то клочка земли. Вот я и ушел в поисках нового места, где можно было бы стать сильнее, а не воевать за камни.
Лаврентий, который помогал разносить утренний паек, с удивлением заметил:
– Ты стал очень хорошо говорить на агоранском, Гругг. Почти без акцента.
Гругг, скромно улыбнувшись, пожал плечами:
– Когда не умел, говорили, что дурак, а теперь говорят, что слишком умный. Ну, я просто учусь слушать. А еще вы болтаете без умолку, приходится запоминать.
Самсон, сидя неподалеку и обдумывая предстоящий поход на белоголовых, вздохнул, строя планы на завтрашний день с тяжестью в сердце:
– Если мы переживем этот поход да еще и сможем разобраться с серой пирамидой, то нужно будет возвращаться на материк за новыми припасами и людьми. Мачту мы почти починили, и скоро можно будет поднимать паруса. – Он замолк, прислушиваясь к мысли, которая, казалось, тревожила его больше всего. – Правда, кто-то должен будет остаться здесь. Я не могу допустить, чтобы Самсония за это время пришла в запустение или была захвачена. А вернемся мы не раньше, чем через пару месяцев.
Его слова повисли в воздухе, и каждый из собравшихся начал думать о том, что их ждет. Первой заговорила Галвина. Она подняла взгляд, и в ее глазах промелькнула тень былых сожалений:
– Я готова остаться. На корабле-то от меня пользы мало, кроме как держать меч наготове. А на материке… там уже нет для меня места. Семья отреклась от меня после того, как восстание потерпело неудачу. Пусть лучше я буду полезной здесь, чем лишней там.
Лаврентий вздохнул, словно глубоко раздумывая, что сказать, но затем с горечью кивнул:
– На материке меня везде преследует память о Мирланде, и даже годы не могут затушить эту боль. Только здесь я чувствую, что могу отвлечься от мрачных воспоминаний, забыть, что когда-то был неудачлив в любви и счастье. Я тоже готов остаться. Здесь, может быть, и найдется смысл моей службы Святой Матери.
Торрик, который наблюдал за разговором, почёсывая бороду и прикидывая в уме возможные пути назад, в Эбонскую Олигархию, наконец подал голос:
– Я-то думал, что, может, передам весточку своим, что нашел новый дом. Думал, в следующий раз, когда попаду в Олигархию, похвалюсь новыми землями. Но сейчас подумал – а зачем торопиться? Годик-другой и потом наведаюсь. А пока останусь с вами. Лаврентию пригодится компания. Да и Галвине веселее будет, а то здесь все слишком тихие.
Самсон посмотрел на каждого из них, и по его лицу пробежала тень облегчения. Он снова почувствовал ту верность, которая связывала их маленькую команду, несмотря на все странности и разногласия.
– Рад слышать такие слова, друзья. Я боялся, что кто-то из вас захочет покинуть это место сразу же, как только выпадет такая возможность. Теперь у меня есть надежда, что если мы покинем Самсонию, то не бросим ее на произвол судьбы. Ну, что ж… завтра к нам обещал прийти Бок-Роб со своими воинами. Пора готовиться к этому дню.
Они разошлись с разными мыслями, каждый готовился к завтрашнему дню по-своему. Самсон глядел в сторону бушующего океана, вспоминая свои давние мечты о далеких землях. Гругг, оттачивая свой топор, думал о предстоящем сражении, а Лаврентий тихо молился, чтобы все их решения оказались правильными, а судьба – благосклонной к их делу.
Глава 29. Союзная сила
Хмурым утром, когда серые облака затянули небо, над аванпостом раздался ритмичный гул барабанов – гоблины прибыли. За деревянными стенами показалась их армия: около двух десятков воинов, вооруженных копьями и луками, с раскрашенными лицами и телами. Они топали, размахивая оружием и издавая воинственные выкрики. Впереди шел вождь Бок-Роб, гордо подняв голову, его медный обруч поблескивал под утренним светом.
Самсон, оставив в форте пятерых матросов на случай неожиданного нападения, вывел свою команду наружу. В этот момент к гоблинам присоединились и люди. Среди них шли Драгомир, Глезыр и Галвина, готовые к походу. Драгомир гордо нес с собой флаг Самсонии, который развевался на ветру. Гоблины заинтересованно смотрели на знамя. Бок-Роб указал на него и спросил:
– Что это? Что?
Драгомир, слегка ухмыляясь, объяснил:
– Это наш флаг. Розовые гоблины всегда воюют под флагом, это наша традиция. Символ силы и единства.
Бок-Роб, видимо, впечатленный, попробовал произнести новое для себя слово:
– Флагг! – и его гоблины подхватили это слово, довольные, словно узнали нечто очень важное. Они даже начали повторять его почти как боевой клич.
Глезыр посмеялся над этой ситуацией, и в порыве воинственного настроения поднял рапиру к небу:
– Вот что значит приносить цивилизацию в дикие земли, хе-хе! – он оглянулся на остальных, довольный своей шуткой.
Но среди тех, кто стоял позади, была и Элиара. Она шла в самом хвосте отряда – с мрачным выражением лица, терзаемая внутренними противоречиями. Её мысли были поглощены провалом: она чувствовала, что подводит Сиарлинн и их совместный план. Гоблины – её единственная надежда. Если они погибнут в сражении с белоголовыми акулоидами, у неё появится шанс заполучить обратно то, что ей нужно, а заодно избавиться от лишних союзников. Она страстно надеялась, что ее попутчики ни о чём не догадаются, загадки острова останутся неразгаданными, а команда уплывёт отсюда навсегда.
– Может, удача окажется на моей стороне, – прошептала она себе под нос, но услышала это только тишина леса и далекие крики птиц.
По дороге к ним присоединился еще один из гоблинов. Он забрался на плечи Гругга, чтобы обозревать окрестности, и тот со смехом разрешил ему оставаться наверху. Лес вокруг ожил, в кустах шуршали какие-то мелкие животные, убегая прочь при звуке шагов большой армии. Ветви сгибались под легкими телами ящериц и птиц, не похожих на тех, что водятся на материке – они выглядели одновременно как ящеры и как птицы. Драгомир с любопытством наблюдал за этими существами, в то время как Самсон вел маленькую армию дальше.
Ближе к вечеру они наткнулись на патруль молотоголовых акулоидов. Их было всего несколько, и они оказались настолько ошеломлены видом объединенной армии гоблинов и людей, что бросились наутек, не решившись вступить в бой. Гоблины радостно завопили и пустили стрелы в их сторону, но в темноте мало кто попал. Самсон поднял руку, останавливая своих:
– Не тратьте боеприпасы! У нас впереди более важное сражение.
Бок-Роб был доволен:
– Победа! Зубат бежать. Предупредить!
Капитан нахмурился, понимая, что патруль мог предупредить о наступающей армии белоголовых. Но глядя на разгоряченных союзников, он кивнул:
– Пусть знают, что мы идем. Мы встретим их, будь то на суше или у моря, и не уступим этой земли.
Торрик, стоя в стороне, затянулся трубкой и сказал, глядя на убегающих акулоидов:
– Похоже, это не последний раз, когда их увидим. Но теперь у нас хотя бы есть с кем воевать бок о бок.
Совместная армия людей и гоблинов разбила лагерь на опушке леса. Вокруг начали разгораться костры, в воздухе смешались запахи жареного мяса, дыма и влажной земли. Гоблины ловко сооружали шалаши из веток и листьев, болтая на своем языке. Самсон, сидя на старом бревне, устало облокотился на саблю и сказал:
– Никогда бы не подумал, что поведу такую армию в бой… Особенно бок о бок с гоблинами!
Лаврентий, сжав в руках деревянный посох, ответил:
– Если все сложится удачно, и вы отправитесь на материк за подкреплением, то я останусь здесь и попробую обратить их к Святой Матери. В каждом создании есть искра света.
Самсон посмотрел на него с легкой улыбкой:
– Что ж, святой отец, желаю удачи. Если сможешь научить их хотя бы не есть своих врагов, это уже будет достижение.
Галвина, слушая их разговор, тихо добавила, сидя рядом:
– Вчера ты говорил о Мирланде. Кто она?
Лаврентий замолчал на мгновение, его взгляд потемнел, словно он вновь переживал потерю. Затем он поделился трагичной историей своей юношеской любви, как встречал рассветы с ней, как мечтал о жизни вдвоем… пока она не умерла при родах. Его слова были полны горечи и тоски, словно даже годы не ослабили эту боль.
Галвина вздохнула и уставилась на пламя костра:
– У меня тоже был любимый. Милослав, боевой маг. Мы с ним мечтали об освобождении Астерии. Он верил, что война между Кастелланусом и Агораном за Острова Дракона ослабит Агоран, и тогда у нас появится шанс. Пошел сражаться на стороне Кастеллануса… А я его ждала, верила, что он вернется. Узнала спустя год, что он погиб на судне, утонул вместе с кораблем.
Самсон вздохнул, глядя на тени, пляшущие в свете костра:
– Я помню ту войну. Много жизней она унесла. Я тогда был юнгой на корабле капитана Эдуардо, воевал на стороне Агорана. Не знаю, связан ли я косвенно с его смертью, но если так, прошу прощения.
Галвина улыбнулась горько:
– Не стоит, капитан. Война не знает пощады. Это были времена, когда каждый делал свой выбор. Ты – свой, Милослав – свой. Не ты его убил.
Разговор прервал гоблин-разведчик, выбежавший из леса с тревожными возгласами. Он что-то горячо объяснял Бок-Робу, размахивая руками. Вождь нахмурился, его маленькие глаза заблестели от волнения. Он подошел к Самсону и выдохнул:
– Зубат идет много. Бой будет.
Самсон кивнул, в его глазах читалась готовность к сражению. Он подозвал к себе Драгомира и Торрика, чтобы обсудить план. Гном, поглаживая бороду, прищурился, но вдруг ухмыльнулся, будто нашел ответ на давно мучавшую его загадку:
– Слушай, капитан, у меня есть мысль, как преподнести этим зубатам сюрприз. Я взял с собой бочонок с порохом. Если заложить его на пути наступления, да ещё хорошенько замаскировать, а потом поджечь в нужный момент… Ох, только представь, как акульи плавники полетят на Луну!
Драгомир присвистнул:
– Идея, конечно, рискованная, но от тебя я другого и не ожидал, Торрик. Это может сильно проредить их ряды, если мы правильно все устроим.
Бок-Роб, пытаясь понять, о чем идет речь, слушал внимательно, его уши дергались, когда гном говорил о взрыве. Затем он добавил:
– Бах! Гоблин тоже любит бах! Зубат не ожидать бах!
Самсон, слегка улыбнувшись, похлопал гнома по плечу:
– Торрик, у тебя всегда найдется какой-нибудь взрывной план. Давай сделаем это. Только будь осторожен – если что-то пойдет не так, мы сами можем взлететь на воздух.
Ночь сгущалась, а на горизонте вспыхивали молнии. Предстоящее сражение с белоголовыми акулоидами обещало быть тяжелым, но объединенная армия готовилась встретить его с оружием в руках, тайным планом в голове и надеждой на победу в сердцах.
Ночь была светлой, а небо чистым, и на нем висел тонкий полумесяц, который освещал покрытую лесом землю. Лес наполняли звуки тропических насекомых и крики ночных птиц, но сквозь эту привычную мелодию слышалось напряжение, будто сама природа замерла в ожидании. Гоблины, люди и крысолюд с огром замерли в укрытиях, вглядываясь в темные очертания дороги. Драгомир, сидя рядом с Самсоном, нервно тер пальцами рукоять пистоля.
– Ты думаешь, это сработает? – прошептал он капитану.
– Торрик не стал бы так рисковать, если бы не верил в свою затею, – ответил Самсон, всматриваясь в темноту. – А если не сработает… Ну что ж, придется действовать по старинке – сталью и огнем.
Тем временем сам Торрик лежал в высокой траве, держа наготове свою руку-аркебузу. Бочонок с порохом гоблином установил под уклоном дороги, где должны были пройти акулоиды. Гном, затаив дыхание, всматривался в темные фигуры, что начали приближаться к нему. Акулоиды шагали в ровной шеренге, их бронзовые щиты поблескивали в лунном свете, а трезубцы выделялись на фоне звездного неба.
Когда они приблизились достаточно, Торрик сделал первый выстрел. Раздался громкий хлопок, но пуля пролетела мимо, разрывая ночь лишь звуком, не вспышкой. Акулоиды замерли на мгновение, затем забеспокоились и зашевелились, ожидая нападения с любой стороны.
– Черт! – выругался Самсон, услышав выстрел без взрыва, и схватил саблю. – Готовьтесь! Сейчас будет жарко!
Торрик же не терял времени, его руки дрожали, но он заставил себя сосредоточиться. Глубокий вдох, взгляд на бочонок, расчет расстояния и… выстрел! Пуля пронзила бочонок, и через мгновение ночное небо разорвалось яркой вспышкой. Грохот взрыва потряс воздух, выжигая зарево на фоне тропических деревьев и озаряя лес кроваво-красным светом.
Шеренга акулоидов разлетелась, их ряды смешались и рассыпались в хаосе. Некоторых из них отбросила взрывная волна, других оглушило, и теперь они лежали на земле, прижимая к голове руки с перепончатыми пальцами. Тяжелые щиты раскололись, обломки древков от трезубцев разлетелись по сторонам, словно гибельный град.
– В атаку! – заорал Торрик, вскочив из своего укрытия, его голос пронзил гул взрыва, как удар молота. Он мчался вперед, размахивая секирой, словно был воином из древних легенд. – Покажем им, как Самсония принимает гостей!
Армия людей и гоблинов бросилась в атаку с радостными криками, в их глазах горел огонь победы. Самсон ринулся в бой, его сабля сверкала в отблесках пламени. Гругг размахивал своим двуручным молотом, сбивая с ног опомнившихся акулоидов. Гоблины, вдохновленные взрывом, бросались на врага с копьями, нанося быстрые удары в незащищенные места.
Акулоиды, только что гордо выстроившиеся в шеренгу, теперь бежали, бросая щиты и оружие, спасаясь от безумного натиска. Выжившие, не ожидавшие такого мощного отпора, в ужасе скрывались в лесу.
– Ну что, кто тут заявлял, что гномы и взрывчатка – плохое сочетание? – хрипло смеялся Торрик, тяжело дыша, когда они стояли над телами поверженных акулоидов. – Я же всегда говорю: побольше пороха – и проблемы решены!
Армия праздновала свою первую совместную победу, кричала и пела, Бок-Роб даже устроил импровизированный танец с барабанами, и гоблины весело подыгрывали ему на дудочках. Радость объединяла всех, и даже Самсон, казалось, почувствовал себя более уверенным в своем звании лорда-капитана.
Но в стороне, у костра, сидела Элиара. Она смотрела на ликование людей и гоблинов, но лицо ее оставалось задумчивым и мрачным. Она понимала, что чем сильнее их союзники, тем сложнее ей будет выполнить обещание, данное под водой.
Утро началось с того, что Торрик отдал приказ собрать все найденное бронзовое оружие и доспехи в один тайник. Он выбрал густые кусты, где можно было спрятать добро до возвращения. Гном вынашивал свой план по переплавке всей бронзы в мортиру, мечтая о грозном орудии, которое могло бы повергнуть в трепет даже самые стойкие племена акулоидов.
– Это всё пойдет на дело! – сказал он, поглаживая свою секиру. – Из этого можно сделать целую мортиру, только бы руки дошли.
Вождь Бок-Роб с довольной ухмылкой пнул мертвое тело акулоида и громко захохотал:
– Бах-бах зубат! Ха-ха!
Самсон не удержался от улыбки и ответил, подыгрывая гоблину:
– Да, бах-бах! Хорошо сделали!
Бок-Роб, воодушевленный своей новой воинской находкой, вопросительно посмотрел на капитана:
– Розовый гоблин дать зеленый гоблин бах-бах?
Самсон застыл в изумлении. Он даже не представлял, как объяснить вождю, что порох и огнестрельное оружие – это технологии, которые они не готовы делить. К счастью, Лаврентий вмешался, уловив сложную ситуацию:
