Текст книги "Слепой с пистолетом [Кассеты Андерсона. Слепой с пистолетом. Друзья Эдди Койла]"

Автор книги: Честер Хаймз

Соавторы: Джордж Хиггинс,Лоренс Сандерс
сообщить о нарушении

Текущая страница: 34 (всего у книги 38 страниц)

Глава семнадцатая

В Уотертауне Джеки Браун попал в пробку. Ему удалось вырваться, но в Ньютоне он опять застрял. На шоссе номер 128 он влился в трехрядный поток рабочих первой смены, спешащих домой, и тут уж беспрепятственно понесся вперед, делая пятьдесят миль в час. В Нидхеме столкнулись три машины, и он терпеливо дожидался на второй полосе, зажатый со всех сторон сотнями машин, а солнце уже завалилось к западу и небо подернулось вечерним сумраком. В десять минут пятого он умудрился вырваться из затора и опять набрал свои пятьдесят в час. В четыре двадцать пять он уже был на эстакаде около железнодорожной станции. Сбавив скорость до двадцати в час, он въехал на парковку и стал искать коричневый микроавтобус. Не найдя его, он припарковался у здания станции. Джеки Браун открыл бардачок, достал кассету и вставил в магнитофон. Запел Глен Кэмпбелл. У Джеки Брауна были красные воспаленные глаза. Он съехал на правое сиденье и прикрыл веки. За последние сутки он покрыл триста миль и спал часа четыре.

Дейв Фоли и Кийт Моран сидели в зеленом «чарджере» неподалеку.

– Мы могли бы взять его прямо сейчас, – сказал Моран.

– Могли бы, – сказал Фоли, – Но могли бы сделать, как полагается: дождаться, пока кто-нибудь приедет и возьмет товар. Так мы и сделаем.

У входа в здание станции стояли Эрни Сотер и Дик Феррис из Управления полиции штата Массачусетс. Они были в блейзерах и слаксах и непринужденно болтали. Феррис стоял спиной к «роудраннеру».

– Что ты говоришь? – просил Феррис, – Да мы могли бы его взять прямо сейчас.

– Да, – сказал Сотер, – Но тогда Фоли нас пристрелит и будет прав. Заткнись, а?

Голубой «скайларк» въехал на парковку и встал в сотне ярдов от машины Джеки Брауна. За рулем сидел Тобин Эймс. Рядом с ним находился Дональд Морисси.

– Фоли уже здесь? – спросил Морисси.

– Да, кажется, вон он, – показал Эймс, – В зеленом «чарджере». Это он?

– Он, – сказал Морисси.

– Поглядывай за ним, – сказал Эймс, – А я послежу за «роудраннером». Когда Фоли двинется, скажи мне.

Без двадцати пяти сумерки уже сгустились. Коричневый микроавтобус съехал с шоссе номер 128 на станционную парковку. Он поехал по второй полосе со скоростью, наверное, десять миль в час, дергаясь всякий раз, когда двигатель пытался заглохнуть. Микроавтобус то набирал, то опять сбрасывал скорость. Шторки на окнах микроавтобуса раздвинулись. Подъехав сзади к «роудраннеру», он почти остановился, но потом проехал дальше вдоль вереницы автомобилей. Водитель микроавтобуса нашел свободное место и встал. Он вышел – молодой парень с длинными волосами и пухлым лицом. На нем была голубая фланелевая рубашка и джинсы, заправленные в черные сапоги. Открылась правая дверца, и из микроавтобуса выскочила тоненькая девица лет двадцати двух с коротко стриженными светлыми волосами, в джинсах «левайс» и голубой джинсовой рубашке.

Они остановились позади микроавтобуса и стали разговаривать. Потом подошли к «роудраннеру».

– Смотри-ка, не черномазые! – сказал Тобин Эймс, – Совсем не черномазые. Это же белые ребята!

– Слушай, заткнись, Тобин! – оборвал его Морисси, – Что ж ты думаешь, тут кругом одни черномазые?

Морисси задохнулся, не договорив. Он изогнулся назад и подхватил с пола два короткоствольных «ремингтона» – помповые ружья-дробовики двенадцатого калибра. Из внутреннего кармана куртки он достал десяток красных пулек и начал вставлять их в магазины.

Фоли спросил:

– Знаешь этих?

– Нет, не знаю, – сказал Моран, – Похожи на студентов-радикалов, но сейчас все похожи на студентов-радикалов, да только на самом деле те, кто совсем не похож на студентов-радикалов, как раз и есть самые настоящие радикалы.

– Но эти-то, деловые, приехали за автоматами, не забывай! – подчеркнул Фоли.

– Это, конечно, о чем-то говорит, – согласился Моран, – Да только я этих ребят не знаю. Правда, все эти сволочи на одно лицо, – Они с Фоли сидели в «чарджере», держа дробовики на коленях.

А на платформе стоял Эрни Сотер и через плечо Ферриса наблюдал за подъехавшими парнем и девицей.

– Парочка – обычная шпана, – сказал он. – Террористы. Знаешь, Дик, по-моему, кто-то свихнулся. Не знаю только кто – они или мы, но кто-то определенно свихнулся. Хотел бы я знать, кто.

Парень наклонился к дверце «роудраннера» и постучал по стеклу. Джеки Браун открыл левый глаз. Потом неторопливо опустил стекло.

– Ну? – сказал он.

– Послушайте, мистер, – сказал парень, – Очень неловко вас тревожить, но скажите, не договаривались ли мы с вами о встрече?

– Ну!

– Так и…

– Что «так и…»?

– Мы будем заниматься делом?

– А то, – сказал Джеки Браун, – Вот сейчас по сторонам будем глядеть.

– Кончай свои мудацкие штучки, – сказала девушка, – На хрена ты нас сюда позвал? Мы что, будем брать автоматы при всем народе? Это что, такая шутка?

– Я просто очень осторожный мальчик, – сказал Джеки Браун, – Я собираюсь просидеть тут часика два, может, сосну. И если за это время хоть одна машина, которая тут стояла, когда я въехал, не исчезнет, я сразу пойму, в чем дело. Где-нибудь в полседьмого я пойму, хотите вы меня наколоть или нет. Если я пойму, что не хотите, я вам подам знак, и мы поедем в укромное место. Я отдам вам автоматы, вы отдадите мне бабки – вот и все.

– Ты что же, вытащил нас сюда, чтобы шутки с нами шутить?

– Малышка, я занимаюсь бизнесом и стараюсь держаться подальше от тюряги. У меня там в багажнике добра на пять пожизненных. Так что я сделаю все, чтобы только не пойти на посадку. В пределах разумного, конечно. Так что ты остынь. Я всю ночь за рулем, и теперь мне нужно малость поспать.

– Нам что – остаться здесь и ждать? – спросил парень.

– Слушай, мужик, – сказал Джеки Браун, – мне все равно, что вы будете делать. Я вот собираюсь тут соснуть. Я не привык, знаешь ли, толкать автоматическое оружие в таком людном месте, как это. Но отсюда мне очень удобно проверить, не подвалили ли вы сюда с целой шоблой заинтересованных лиц. Можете оставаться, можете отвалить. В шесть тридцать я отсюда снимаюсь и еду в другое место. Можете подождать тоже, а можете свалить, куда хотите, но к шести тридцати подруливайте сюда, и если все будет тип-топ, я скажу, где мы встретимся.

– Мать твою! – крикнул парень.

– Нет, – сказала девушка, – он прав. Он прав, я с ним согласна.

– Ну и какого черта я тут буду делать? – спросил парень, – Ждать здесь до посинения?

– Можешь съездить пожрать, – ответил Джеки Браун, – В шести милях отсюда есть забегаловка.

– О’кей, – сказал парень, – поедем жрать. А затем вернемся. И что потом?

– Пока не знаю. Если окажется, что все эти тачки на стоянке ждут поездов, то мы просто отвалим куда-нибудь и я толкну вам автоматы. Если же хоть одна тачка будет торчать здесь все эти два часа, может, мы никуда и не поедем. Если же поедем, то вы рванете по шоссе на юг, а может, и на север, а я рвану в прямо противоположную сторону, и мы встретимся на месте, которое я еще не определил. Вы получите свои сраные автоматы, я получу бабки.

– И патроны, – напомнила девушка, – Нам нужны патроны.

– Нет, – сказал Джеки Браун, – Патронов не будет.

– Ах ты, сука! – в сердцах воскликнула девушка.

– Мы это не будем обсуждать. Я вам очень оперативно добыл автоматы. А патроны не добыл. Если смогу, приволоку. Но пока достать патроны не удалось. Я работаю сейчас над этим.

– И когда же мы получим патроны? – спросил парень.

– Если бы я сам знал, когда, – сказал Джеки Браун, – Я же говорю: я над этим работаю. Будут вам патроны. Если сами сможете добыть быстрее, полный вперед. Если хотите, чтобы этим занимался я, не морочьте мне голову – сидите и ждите. Если честно, мне насрать на все это.

– Шутишь, парень! – пригрозила ему девушка.

– Если думаешь, что я шучу, – ответил ей Джеки, – садись в свой сраный «микробус» и вали отсюда к чертям собачьим. И на этом закончим. Ты меня не обижай. У меня есть пять автоматов, и, по крайней мере, пятьдесят покупателей умоляют продать им эти автоматы. Делайте, ребята, как знаете, а меня обижать не надо. В полседьмого я сваливаю отсюда. Если хотите получить эти автоматы, подваливайте сюда к этому времени. Решайте.

– Деньги! – сказал парень, – Верни нам задаток.

– А… тебе! – вспылил Джеки Браун, – У нас был уговор. Я готов его выполнить. Если вы хотите дать задний ход, ради Бога. Но задаток не возвращается.

– Ах ты, сволочь! – процедил сквозь зубы парень.

– Перестань, Питер! – успокоила его девушка, – Поехали перекусим. Поговорим.

– Очень разумное предложение, – сказал Джеки Браун. Он поднял стекло и откинулся на спинку сиденья.

Парень и девушка повернулись и зашагали прочь от «роудраннера». Они шли рядом и беседовали. Дошли до своего «микробуса», сели. Вспыхнули подфарники, и из выхлопной трубы вырвался голубоватый дымок. Микроавтобус направился к выезду со стоянки.

– Черт побери! – воскликнул Фоли.

– Спокойно, – сказал Моран, – Может, они подъедут к нему сзади.

«Микробус» ехал мимо припаркованных автомобилей. Доехав до конца полосы, он свернул направо и помчался к северной эстакаде у выезда с территории станции.

– Черт побери! – повторил Фоли.

– Ну, давай решать, – сказал Моран, – пока они не выскочили на шоссе. На чем мы можем к ним прицепиться?

– Нет, – ответил Фоли, – Ни на чем мы к ним не прицепимся.

– Ладно, – сказал Моран. – Тогда есть два варианта. Он все еще здесь. Похоже, он тут залег. Мы подождем, пока он сорвется, и тогда мы его задержим.

– Пока он не выедет на шоссе, – добавил Фоли.

– Да. Но мы можем подождать, и если нам повезет, они вернутся и мы всю эту компанию задержим.

– Или они вернутся, сорвутся куда-нибудь и мы потеряем их на шоссе, – размышлял вслух Фоли.

– Верно, – согласился с ним Моран. – Значит, у нас есть три альтернативы. Ну и что будем делать?

– А он стоит как вкопанный. Сдается мне, что он спит. Так что будем ждать. Но если мы лопухнемся, пять автоматов уплывут к террористам или еще куда, и как мы потом будем за них отчитываться?

– А хрен его знает. Как?

– А никак, – сказал Фоли. – Мне кажется, сделка сорвалась. Ну что, у нас есть основания арестовать его прямо сейчас, а?

– Верно, – согласился Моран.

– Погоди, я еще помозгую.

– Не могу отказать тебе в этом.

– Так, мы его берем, – сказал Фоли. Он нажал на кнопку включения подфарников. В густых сумерках четыре раза мигнули огоньки.

Сотер и Феррис, стоящие на платформе, вытащили свои «тридцать восьмые-специальные» и сунули их в карманы блейзеров. Они спустились с платформы и зашагали вдоль ряда автомобилей к «роудраннеру».

Тобин Эймс повернул ключ зажигания, и «скайларк» дал задний ход. Тобин Эймс медленно вырулил на полосу и поплыл наперерез «роудраннеру».

Джеки Браун сидел с закрытыми глазами, откинув голову назад.

Фоли и Моран вышли из «чарджера». Они надели дождевики. Потом взяли с сидений свои дробовики и спрятали их под плащами. И тот и другой держали правые руки под полами плащей, крепко прижимая дробовики к телу. Они двинулись к «роудраннеру».

Пропуская стайку спешащих на поезд людей, Фоли и Моран остановились.

Зайдя за «роудраннер», Фоли и Моран разделились. Фоли остался стоять сзади. Моран сделал несколько шагов в сторону и остановился. Феррис и Сотер стояли и беседовали на соседней полосе.

Эймс медленно ехал на «скайларке». Фары были потушены. Какой-то пешеход крикнул ему:

– Эй, парень, фары включи!

Эймс отпустил газ, и «скайларк» потащился совсем тихо. Когда «скайларк» поравнялся с «роудраннером», Эймс остановился футах в четырех от его заднего бампера. Он поставил переключатель передач на нейтралку. Потом открыл дверцу и вышел. В руках он держал дробовик. Морисси выпрыгнул из правой дверцы. У него в руках тоже был дробовик. Он припал к дверце «скайларка», прижимая ружье к животу. Эймс присел на одно колено за «скайларком» и уперся локтями в капот. Навел ствол на окно водителя «роудраннера».

А Джеки Браун в это время сидел с закрытыми глазами и спал.

Сотер и Феррис разделились. Сотер остался на месте, вытащил револьвер и снял его с предохранителя. Он стоял чуть наискосок от левой передней дверцы «роудраннера». Феррис занял такую же позицию справа.

Двое пешеходов остановились.

– Эй, что тут такое происходит? – спросил один.

Тобин Эймс, не спуская глаз с «роудраннера», сказал:

– У этого парня не выплачена страховка. Проходите, не задерживайтесь. Мы из министерства финансов.

Пешеходы потрусили прочь. Пробежав ярдов сто, они остановились. Вечерний туман уже клубился над Дедхемскими болотами за железнодорожным полотном. Туман облепил легкими шапками лампы уличных фонарей.

Фоли приблизился к «роудраннеру» слева, Моран – справа.

Фоли выхватил из-под плаща дробовик. Он медленно поднял ствол к окну «роудраннера» и бесшумно прижал его к стеклу.

Моран отошел от «роудраннера» на два шага. Он упер приклад дробовика себе в живот, придерживая ствол локтем правой руки. Левой рукой он схватился за помповый затвор. Потом медленно навел ствол на окно.

Джеки Браун с закрытыми глазами вкушал отдохновение после долгой ночной поездки и всех переживаний, связанных с ней.

Фоли постучал по стеклу «роудраннера». Джеки Браун лениво повернул голову. Открыл левый глаз. Его взгляд сконцентрировался на незнакомом лице за окном.

– Ну чего? – спросил он.

Левой рукой Фоли подал знак, чтобы он опустил стекло.

Джеки Браун кивнул, подался вперед и опустил стекло.

– Ну чего? – повторил он.

– Министерство финансов Соединенных Штатов[33]33
  Министерству финансов США подчинено Управление по контролю за алкогольными напитками, табачными изделиями и огнестрельным оружием.


[Закрыть],– сказал Фоли. – Ты арестован. Выходи медленно и спокойно. Руки держи у нас на виду. Одно неверное движение, приятель, и ты – труп.

Он поднял дробовик и помахал им перед лицом Джеки Брауна. Потом положил левую ладонь на затвор и крепко сжал его.

– Мать твою поперек и вдоль! – выругался Джеки Браун. Он глянул вправо. Там стоял Моран, прицелившись в стекло. Спереди к «роудраннеру» приближались двое с револьверами, направленными на него сквозь лобовое стекло.

– В чем дело? – тянул он время.

– Вылезай из машины! – Фоли взялся за ручку и нажал. Дверца открылась, – Вылезал! – Ствол дробовика по-прежнему был нацелен в голову Джеки Брауна.

– Эй! – сказал Джеки Браун, высунув ноги из машины. – Послушайте!

Фоли схватил его за шиворот и выволок из машины. Потом резко развернул лицом к себе.

– Положи ладони на крышу, – скомандовал Фоли. – Ноги расставь.

Джеки Браун повиновался. Он почувствовал, как чужие ладони стали похлопывать его с боков.

– Что за дела-то? – спросил он.

Моран, Сотер и Феррис обогнули «роудраннер» и направили свои стволы на Джеки Брауна. Эймс и Морисси остались стоять, где стояли. Моран передал дробовик Сотеру, который поставил свой «специальный» на предохранитель и навел на Джеки Брауна дробовик Морана. Моран вытащил из кармана брюк бумажник, откуда достал закатанную в пластик карточку. При голубоватом сиянии фонарей он начал читать:

– «Вы арестованы за нарушение федеральных законов. Прежде чем мы начнем задавать вам вопросы, мы обязаны сообщить вам ваши права, гарантированные Конституцией Соединенных Штатов».

– Я знаю свои права, – ответил Джеки Браун.

– Заткни пасть, ублюдок, и слушай, – сказал Фоли, – Заткни свою сраную пасть и слушай, что тебе говорят.

– «Вы не обязаны отвечать на наши вопросы, – продолжал Моран. – Вы имеете право молчать. Если же вы будете отвечать на наши вопросы, то ваши ответы могут быть потом использованы как улики против вас в ходе судебного процесса». Вы все поняли из того, что я вам зачитал?

– Конечно, понял, – сказал Джеки Браун. – Что ж вы думаете, я совсем последний мудель?

– Заткнись и стой смирно, а не то я снесу тебе башку, – Фоли положил ствол «ремингтона» Брауну на плечо. Ствол скользнул к затылку.

– «Вы имеете право прибегнуть к услугам адвоката», – продолжал читать Моран, – У вас есть адвокат?

– Нет у меня никакого адвоката, Господи ты Боже мой! – воскликнул Джеки Браун, – Откуда? Меня же только что арестовали!

– «Если вы захотите прибегнуть к услугам адвоката, – продолжал Морган, – вам достаточно поставить нас об этом в известность, и вам дадут возможность и время нанять себе адвоката и обсудить с ним ваше дело. Вы имеете право, прежде чем давать показания, обсудить ваше дело с адвокатом». Вы поняли то, что я вам прочитал?

Джеки Браун не ответил. Фоли ткнул его стволом «ремингтона».

– Отвечай! – приказал он.

– Конечно, понял, – сказал Джеки Браун.

– «Если же вы не в состоянии нанять себе адвоката, – продолжал Моран, – суд назначит вам государственного адвоката». Вам это ясно?

– Ясно, – сказал Джеки Браун.

– «Вы, однако, можете пренебречь вышеперечисленными правами и отвечать на наши вопросы». Вы намереваетесь отвечать на наши вопросы? – спросил Моран.

– … вам! – буркнул Джеки Браун.

– Вы поняли, какими правами вы обладаете? – спросил Моран.

– Да, – закричал Джеки Браун, – Да! Да! Да!!!

– Заткнись, – спокойно сказал Моран, – Повернись и давай сюда запястья.

Фоли наложил на запястья наручники, захлопнул их и объявил:

– Ты арестован по статье двадцать шестой, раздел пятьдесят восемь-шестьдесят один Уголовного кодекса Соединенных Штатов: «Хранение автоматического оружия без разрешения на его приобретение и хранение».

– Эй! – воскликнул Джеки Браун.

– Заткнись! – осадил его Фоли, – Чтоб я от тебя больше ни слова не слышал. Захлопни свое хлебало. Полезай в машину. На заднее сиденье. Моран, садись рядом с ним и держи на мушке. Если шевельнется, снеси ему башку к чертовой матери.

Фоли достал из кармана дождевика переговорник и включил его.

– Доложи, – сказал он, – что мы взяли его там, где ему и полагалось быть, и скажи, что нам нужен ордер на обыск его машины. Мы скоро будем.

– Так вы все знали! – удивился Джеки Браун. – Вы все знали заранее! Вы знали, что я буду здесь!

– А как же! – отозвался Фоли, залезая в «роудраннер». – Эймс! Попроси Морисси пригнать в участок мою машину. Ключи под сиденьем. Что еще? – обратился он к Джеки Брауну.

– Ах, гад ползучий! – возмутился Джеки Браун, – Какой же ползучий гад!!

– Кто гад ползучий? – поинтересовался Фоли.

Джеки Браун посмотрел на него.

– Нет, ничего, я с этим сам разберусь.

Глава восемнадцатая

На заброшенном песчаном карьере в городке Орандж, штат Массачусетс, есть трейлерный парк. Эдди Койл осторожно вел свой старенький «кадиллак», включив дальний свет. Широченные шины то и дело терлись о бордюр слишком узкой подъездной аллеи. Он притормозил около бело-голубого трейлера. К скользкой лесенке, ведущей к входной двери, были приделаны железные перильца. По нижнему периметру трейлер был отделан широкой серебряной пленкой. Окошки трейлера были занавешены. Сквозь занавески пробивался свет.

Эдди Койл вырубил фары и заглушил мотор «кадиллака». Потом вылез из машины и тихо зашагал ко входу в трейлер. В дверном окне показалось женское лицо. Эдди Койл терпеливо дожидался. Дверь приоткрылась.

– Да? – спросила женщина.

– Я привез для Джимми кое-какие продукты, – сказал Эдди Койл.

– Он вас ждет?

– Не знаю, – ответил Койл, – Он просто попросил меня приехать сегодня – вот и все. Я добирался сюда два часа. Надеюсь, что ждет.

– Подождите минутку, – сказала женщина. Дверь закрылась. Эдди Койл остался стоять на холоде.

Дверь снова приоткрылась. Показалось мужское лицо в оспинах.

– Кто здесь? – спросил мужчина.

– Койл. Я привез продукты.

Дверь широко распахнулась. В освещенном дверном проеме стоял Джимми Скализи в тенниске и в серых штанах.

– Здорово, Эдди! Ну и молодец. Давай, заноси добро сюда. Я бы помог тебе, да боюсь задницу простудить.

– Ничего, – я сам, – сказал Койл. Он отправился к «кадиллаку», открыл багажник и стал доставать продуктовые пакеты. Он относил их к двери трейлера и передавал Скализи. Всего было шесть пакетов.

– Заходи, – пригласил Скализи. Койл вошел в трейлер за хозяином, – Это Ванда, – представил Скализи женщину.

Росту в Ванде было пять футов десять дюймов и весу порядка ста тридцати фунтов. У нее были большие груди, что Койл сразу заприметил, потому что на ней была надета тенниска и лифчик в красный цветочек. Еще на ней были грязно-белые штаны. В промежности виднелись темные пятна.

– Привет, – сказала она.

– Чем занимаешься? – спросил Койл.

– Она работает в авиакомпании «Нортист», – ответил за нее Скализи.

– Я стюардесса, – сказала она.

– Неужели! – удивился Койл. Ванда улыбнулась.

– Что в пакетах? – спросил Скализи.

– Мясо, пиво и это дело, – сказал Койл, – Ну, коли ты спросил, могу я попросить пивка?

– Ванда, – сказал Скализи. – Принеси ему пива. Мы будем в гостиной.

В гостиной трейлера стояли черное кожаное кресло и такая же кушетка. Скализи сел в кресло. Койл с благодарным видом опустился на кушетку. На прилавке, отгораживающем гостиную от столовой, стоял переносной цветной телевизор. Звук был выключен. Диктор шевелил губами и держал перед камерой туристическую карту Гавайских островов.

– Очень славно тут, – заметил Койл, – Мне тоже случалось пару раз залегать на дно, но условия были куда хуже.

– А я не залег на дно, – сказал Скализи. – Я тут живу уже два с половиной года.

– Сочувствую!

– Не надо. Я арендую этот трейлер. Я же бульдозерист. У меня сезонная работа. Хозяин парка в курсе. Он во мне души не чает. Он считает меня подарком судьбы.

– А твоя жена в курсе? – спросил Койл.

– Чего не знаешь, о том голова не болит, – ответил Скализи, – Нет, не в курсе.

– Она считает, что ты торгуешь в Бостоне журналами?

– Не знаю, что она считает, – сказал Скализи. – Я говорю ей, что мне надо ненадолго уехать. И она не задает вопросов.

– Нет, ты посмотри! – удивился Койл. – Надо мне с тобой как-нибудь об этом потолковать. Как же тебе это удается?

– Все дело в доверии! Посмотри ей прямо в глаза и скажи ласково: «Мне надо отъехать ненадолго». Они это съедают вместе с наживкой.

– Надо будет тебе познакомиться с моей женой, – сказал Койл, – Попробуй ты ей скажи что-нибудь подобное, она тебе такую козью морду состроит! Посмотрел бы я на тебя! Нет, определенно надо мне тебя с ней познакомить!

Скализи рассмеялся. Койл мотнул головой в сторону кухни.

– Она тоже очень мила. Где ты ее откопал?

– А, случайно, был как-то в «Арлисс», один парень с ней туда зашел. Мы разговорились. Ну и пошло.

Койл почесал себе промежность.

– Тут у нас жарковато, – сказал Скализи, – Она ходит без штанов. Я спрашиваю – чего без штанов? А она говорит: да нет у меня штанов. Когда готовит, ходит только в колготках. Да в комбинезоне, а штаны не носит.

А я, бывает, подхожу к ней сзади и рукой шасть туда! Она тут же загорается, как спичка. Знаешь, такой бабы сроду не видел.

– Ну и ну, – удивленно сказал Эдди Койл.

– А вообще жизнь клевая. Если не даешь слабину, жизнь клевая!

– А ты сейчас чем занят? – спросил Эдди Койл.

– Смотрел матч с «Брюинз». Классная команда. Когда работаешь на стройке, одно только неудобство. Приходится торчать здесь целыми днями. На игры «Брюинз» не походишь. А жаль, мне этого так не хватает.

– Знаешь, – сказал Эдди Койл, – с телеком оно даже лучше. Я был как-то на стадионе – да ты же помнишь, и я тогда подумал: ну, идет по телеку говенная игра – так выключи и не смотри, займись другим делом. Я об этом еще Джоуну говорил в салуне у Диллона. Он ходил смотреть игру «Силз» и сказал мне: ну, черт возьми, игра была скучнейшая, но что делать? Заплатил за билет – сиди и смотри до конца. Они думают, что могут победить, если начнут скидывать рукавицы да пускать в ход кулаки, а ты сиди и смотри! За билет-то уплачено и уйти жалко!

– Да знаю! – сказал Скализи. – А я скучаю по нашим. Бывало, идешь с утреца рыбачить, вечером заваливаешься на матч. Здорово, а? Здорово было. Мне это нравилось.

– Девчонки там все ходят в штанах, – заметил Эдди Койл.

– Я не о том. Я же не жалуюсь, понимаешь. Просто, говорю, мне этого сейчас не хватает.

– А вообще-то все идет хорошо, – сказал Эдди Койл.

– Все хорошо, – подтвердил Скализи. – Все идет как по маслу. Артур ведет себя тихо. Да, все хорошо. Так ты принес?

– В кухне сложил. В пакетах, под столом. Все как договаривались.

– Ты в этот раз здорово потрудился, – сказал Скализи. – Я тебе серьезно говорю: я очень тебе благодарен за работу. Знаешь, мне даже удалось уговорить Артура вести себя благоразумно с «пушками». Как только он начал залупаться, я ему сказал: «Слушай, Артур, ты же знаешь, Эдди нас пока что не подводил. Он еще достанет. Так что давай кидай ты эту игрушку в речку и пошли отсюда». Он чуть не плакал, бедняга! Прямо как от сердца отрывал! Если Артуру в руки попадает хорошая игрушка, он не может с ней расстаться. Но все-таки согласился. А ведь это совсем другое дело, понимаешь? Так оно куда безопаснее, если знаешь, что тебе потом никто не навесит засвеченную «пушку», если вдруг тебя сцапают по подозрению. Так что это со-овсем другое дело!

Вошла Ванда с подносом. На подносе стоял графин с пивом и два стакана.

– Ты принес очень хорошее мясо, – сказала она, – Я его, когда убирала в холодильник, развернула посмотреть.

– Да-да! Спасибо, – подхватил Скализи. – Сколько я тебе должен за продукты?

– Сейчас подсчитаю, – сказал Койл, – Тысячу двести за первую партию – восемь штук. Потом была еще дюжина – это тысяча восемьсот. А теперь еще десять. Это еще полторы штуки. Итого четыре пятьсот. Включая бифштексы.

– Господи! – ужаснулась Ванда, – Дороговато что-то за мясо.

– Заткнись, Ванда, – строго сказал ей Скализи.

– Ты знаешь, кажется, моего друга, – продолжала она, – Великий гангстер!

– Я же сказал – заткнись!

– Пошел ты на…! Я же слышала, что ты обо мне говорил. Из кухни. Я все слышала. Какое его собачье дело – ношу я штаны или нет? Что я тебе – игрушка, которой можно прихвастнуть? Да мой брательник расписывает свой «мустанг» с таким же гонором, как ты – меня. «Я лезу ей туда, она загорается, как спичка!» Черт тебя возьми! Я-то думала, мы друзья. Я-то думала, у нас все по-серьезному! Сволочь ты!

– У тебя тоже так бывает? – спросил Скализи у Эдди Койла.

– Да, не совсем так, но, в общем, то же самое. А у кого нет?

– И ты пошел на… – добавила Ванда.

– Я думаю, это все дурное влияние феминизма, – сказал Скализи. – Господи, кто бы подсказал, что мне с ней делать?

– А по-моему, у них просто мозги куриные, – ответил Эдди Койл. – Знаешь, целый день как белки, в колесе носятся. Торчат дома целыми днями – да думают свои думы, а к тому моменту, как ты домой возвращаешься, они уже накручивают себя до предела. И заводятся с пол-оборота. А делов-то всего – ну, машину не там поставил. Нет, им бы наши заботы. Вот что я думаю. Они бы тогда по-другому запели.

– Я работаю, между прочим, – вставила Ванда. – Я, может, работаю больше, чем вы оба, бездельники сраные! Я себя сама содержу!

– Я же просил тебя заткнуться, – напомнил Скализи.

– А я тебе сказала, чтобы ты шел на… – сказала Ванда. – Будет он еще обо мне такое говорить! А тебе бы понравилось, если бы я начала продавщице в супермаркете рассказывать, какой у тебя конец да что ты просишь меня с ним выделывать? Как бы тебе это понравилось, а?

Скализи вскочил с кресла и влепил Ванде пощечину.

– Я же сказал: заткнись! Я сказал. Захлопни пасть.

– А вот нет! – не унималась Ванда. Она не плакала, – Нет, не будет этого. Тебе сегодня лучше бы ночью спать с открытыми глазами, потому что, может, я решу тебе молотком промеж глаз врезать, ублюдок!

Ванда выбежала из гостиной и что есть силы рванула дверь-гармошку спального отсека трейлера.

– Ты когда-нибудь трахал бабу? – спросил Скализи.

– А то нет! – ухмыльнулся Эдди Койл.

– Ты когда-нибудь трахал бабу без лишней болтовни? – уточнил Скализи, – Я в буквальном смысле. Я начинаю понимать ребят, которые предпочитают сходить к отелю, снять девку за двадцатку. Я серьезно. Платишь ей и говоришь: «А ну-ка сделай мне». И она делает. И никакой головной боли. Все чисто – с гарантией, – и ты получаешь, что хочешь. Я всегда думал: ну, каждому мужику приходится за это платить. Можно вообще без бабы обойтись. Но эта стерва вечно ноет и собачится, и мне иногда так осточертеет, что я думаю: это же все можно получить без лишних разговоров и занудства, понимаешь? Я с этой бабой уже полтора года живу. И я точно знаю: ее может отодрать любой, кто ей в самолете скажет «пожалуйста, мисс» и «спасибо, мисс»! А мне наплевать. То есть я-то не отрицаю: да, я не идеал. Но ведь и она же знала, на что шла, я ее за руку не тянул. Но представляешь, что она делает! Она бесится только потому, что я говорю ей правду в глаза. Да, не носит она штанов. Это же и слепому видно. Да ты и сам увидел – только взглянул на нее. Ну и что тут такого обидного? Баба она клевая, и задница у нее, и иллюминатор – дай Боже! И кончает только так. И я об этом прямо говорю – так чего же она бесится? Я не понимаю.

– Слушай, – сказал Эдди Койл. – Они же все малость прибалделые. Вот прихожу позавчера домой. Как раз у меня накануне была пруха. Приношу шестьсот пятьдесят «зеленых». Шесть сотен и пятьдесят! Думаю: куплю ей новый телевизор, она от него не отходит целый день. Пускай смотрит. Ну, думаю, обрадуется. И что же? Подхожу к двери. И первое, что она мне говорит: «Ты где шлялся? Плита коптит, а я мастеру не могу дозвониться!» Ну, я тут же забываю о телеке. Утром ушел чуть свет и вернулся затемно. А она, конечно, не в себе. Да ну ее. Я пошел и открыл счет в банке. На свое имя. В феврале или марте у меня, может, выгорит одно дельце, в Майами поеду, погреюсь на солнышке. И черт с ней.

– Кстати, – вспомнил Скализи, – деньги. Сколько?

– Четыре пятьсот.

– Сейчас принесу, – сказал Скализи, встал и вышел. Он вернулся через несколько минут с пачкой банкнот. Подал пачку Койлу.

– Пересчитай, – сказал он.

– Нет, – ответил Койл. Он взял пачку и сунул в карман, – Нет, ты меня никогда не накалывал. Я тебе доверяю.

Он встал.

– Уже уходишь?

– Путь неблизкий, – заметил Койл. – Тебе больше ничего не нужно? Может, еще «пушки» понадобятся?

– Вряд ли. Знаешь, я тебе свистну. Но, похоже, мы пока на этом остановимся. Ты будешь в городе?

– По крайней мере до конца месяца. Приближается эта сессия в Нью-Хэмпшире. Не знаю…

– Что, будут проблемы?

– Сам не знаю, – сказал Койл. – Поживем – увидим. Может, и обойдется. А, черт, да разве тут можно знать заранее? Чему быть, того не миновать. Приходится смириться. Не знаю.

– Ну, надеюсь, ты выкарабкаешься, – сказал Скализи.

– Я тоже надеюсь, – ответил Эдди Койл. – Очень надеюсь.