Текст книги "Прядка с Изумрудного моря (ЛП)"
Автор книги: Брендон Сандерсон
Жанр:
Классическое фэнтези
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 24 страниц)
Глава 21. Пират
Пока команда пережидала затишье, Лаггарт позвал послеполуденную вахту на ужин. Не желая лишний раз злить капитана, Прядка снова принялась отмывать палубу, пока все остальные отдыхали.
Как обычно, она проводила время в раздумьях. Я бы назвал дар глубокомыслия обоюдоострым мечом, но метафора всегда казалась мне неудачной. У подавляющего большинства мечей две кромки, и шансов порезать своего владельца у них, на мой взгляд, не больше, чем у мечей, заточенных с одной стороны. Беду несет вовсе не острота клинка, а острота ума того, кто держит его в руках.
Ум Прядки был острым, как меч, и в тот момент это явно не шло ей на пользу. Отыскав путь к свободе, она не могла не вслушаться в разговор, который вели неподалеку у мачты Энн и Лаггарт.
– Знаешь, кто наполнил мешочки для твоей пушки? – Энн ткнула большим пальцем на Прядку за спиной. – Это были не Даги. А она. Подумала, тебе стоит знать.
«Пожалуйста, не выгораживай меня, – подумала Прядка, ощутив очередной укол вины. – Пожалуйста, не напоминай, какая ты хорошая».
С наступлением ночи бурление возобновилось, и корабль снова лег на курс к берегу. Прядка попыталась развеяться, драя палубу, но чувство вины оттереть куда сложнее, чем въевшиеся споры. Вскоре к ней вразвалочку подошел я.
– У тебя красивый сюртук, – шепнул я, – но он бы выглядел еще лучше, если бы ты половину покрасила в оранжевый.
– Оранжевый? – переспросила Прядка. – По-моему… не лучшее сочетание цветов.
– Несочетание цветов сейчас в моде, поверь. А, и Форт просит тебя зайти за едой. – Я подмигнул. – Ну а мне пора погрызть пальцы на ногах. У них вкус судьбы.
Прядка решила было оставить предложение Форта без внимания, но вскоре к ней подбежал Ак.
– Эй, есть хочешь? Я вот хочу. Мы пойдем за едой или как?
Вздохнув, Прядка подставила ему плечо и устало поплелась в квартирмейстерскую каюту. При свете маленького фонаря Форт выдал ей очередную тарелку с едой. На вкус она оказалась не такой отвратной, как в прошлый раз, но, скорее всего, после первого апокалиптического завтрака большинство вкусовых сосочков Прядки попросту совершили ритуальное самоубийство.
Она сидела на табурете перед Фортом. При помощи своей невероятной дощечки тот настаивал, что вовсе не делает ей одолжение, а просто заключает сделку. Прядка видела его насквозь. Видела, как он подливает ей воды в кружку, когда та пустеет (ту же самую бронзовую кружку, из которой она пила в прошлый раз), и что он приберег для нее кусочек торта на десерт. Торт оказался засохшим и ужасным, как вся остальная еда, но сам факт, что Форт о ней подумал, что-то да значил.
Луны, как же тяжело. Не от еды, от собственного предательства. Прядка знала этих людей всего день, но все равно улыбнулась, когда заглянул Улаам и стал торговаться за оставшиеся после ужина чаячьи кости, которые отложил для него Форт. Улыбнулась она не из-за торга, а из-за того, с какой дружеской теплотой они пытались перещеголять друг друга. Этот корабль – настоящая семья. Семья обреченная, ведомая матерью, которую совершенно не заботит их судьба.
Прядке необходимо что-то предпринять.
– Форт. – Опустив взгляд, она возила по тарелке последний кусочек чаячьего мяса. По крайней мере, она надеялась, что это чаячье мясо. – Мне кажется, капитан Ворона не слишком заботится об интересах команды.
Форт замер с кружкой в руках, которую как раз начищал. Симпатичная пьютерная кружка, с изумительными щербинками по краю от частого использования. То ли оригинал традиции Хоргсволлоу седьмого века, то ли просто хорошая копия, но экземпляр великолепный.
– Я… я подслушала, – призналась Прядка. – Когда они с Лаггартом…
«Хватит, – написал Форт. – Еще слово, и тебя выкинут за борт, Прядка. Никаких разговоров о мятеже».
– Но Форт, – Прядка понизила голос, – ты же сам беспокоился насчет ядер, а я выяснила…
Он прервал ее, хлопнув по стойке. А потом написал, намеренно используя крупные буквы: «НИ СЛОВА БОЛЬШЕ».
Лунотени… он был в ужасе. И когда стучал по своей дощечке, его переломанные пальцы тряслись от страха.
«Капитан заходила, спрашивала, почему я сую нос не в свое дело. Мне следовало промолчать. И ты молчи. Это слишком опасно. ОНА слишком опасна».
Он поспешно стер слова, озираясь на дверь. Пока он встряхивал дощечку, чтобы на ней не осталось ничего уличающего, его прошиб пот.
«Доедай».
– Почему вы все так ее боитесь? – спросила Прядка. – Ведь она одна.
Глаза Форта расширились.
«Ты не знаешь. Разумеется, не знаешь. А я не скажу; не мое это дело. Но ей по силам убить нас всех до единого, Прядка. Проще простого. Так что держи язык за зубами и НЕ НАРЫВАЙСЯ».
Он опустил дощечку и отвернулся.
Вот тебе и предупредить команду о планах капитана. Заставив себя доесть последний кусочек, Прядка с полным животом поплелась на верхнюю палубу. Ноги будто сковало цепью.
– Луны, – шепнул Ак с плеча. – Надо убираться отсюда, пока не началась жуть. Как нам выбраться? Ты мне так и не объяснила.
В ответ Прядка лишь указала вперед. С Изумрудной луны сыпались в море споры, зеленое сияние подсвечивало палубу. Прямо по курсу пестрела огоньками громадная тень. Земля и портовый город Мерцающая Бухта. Свобода.
– Мне улизнуть труда не составит, – сказал Ак. – Но за тобой будут следить. Капитан выставит охрану. Тебя не отпустят.
– Еще как отпустят, – раздосадованно произнесла Прядка.
На ночь капитан приказала команде разойтись по местам и сказала, что в порту они сделают короткую остановку, а любого, кто попытается сбежать, ждет порка. Лаггарта она оставила в качестве караульного. Как и прошлой ночью, Прядка спала на палубе, и во время стоянки никто о нее не спотыкался.
Около полуночи Лаггарт отлучился в гальюн и постарался как можно громче протопать по ступенькам, чтобы разбудить Прядку. Она не спала, но жест оценила по достоинству. Поднявшись, она тихонько взяла сумку с кружками и пересекла пустую палубу.
– Хм, – задумался Ак. – Если они хотели, чтобы никто не сбежал… зачем спускать сходни?
– Ворона хочет, чтобы я разнесла вести о том, как затонула «Мечта Ута», – прошептала Прядка. – Не забывай, капитан намерена превратить команду в смертобежцев. Она считает, что, если дать мне сбежать, я всем об этом расскажу. Тогда команда окажется под пятой капитана. Они слишком ее боятся, чтобы устроить мятеж, и, пока страх перед законом не дает им сбежать, будут делать все, что она велит. Будут плавать по смертоносным спорам, по сути став ее рабами.
– Несчастные идиоты. Так что давай-ка сбежим, пока не разделили их судьбу.
Ступив на сходни, Прядка замешкалась. От Мерцающей Бухты до Королевского Порта не близко, но она как-нибудь доберется. И вернется к изначальному плану: выяснить, что Чародейка хочет от Чарли, а потом придумать, как его освободить.
– Прядка, не могу не заметить, что ты стоишь на месте.
– Нужно остаться, – прошептала она. – И помочь команде.
– Что? – воскликнул Ак. – Нет, не нужно.
– Они были так добры ко мне.
– Да ведь ты их едва знаешь! Ты им ничего не должна.
– Когда я тебя спасла, мы тоже были едва знакомы, – напомнила Прядка. – И тебе я тоже ничего не была должна.
– Ну, я к тому, что… – Крысеныш потер лапки. – Да, но… то есть… эх.
Прядка не знала, сумеет ли спасти Чарли. Ей очень сильно этого хотелось, но его боль, как бы остро она ни отдавалась в ее сердце, в обозримом будущем не унять.
А с командой этого корабля все иначе.
– Может, если я помогу команде, они отвезут меня в Полуночное море, чтобы вызволить Чарли.
– Они пираты.
– Они семья. – В голове Прядки начал вырисовываться план, как втайне помешать Вороне. – И я… Ак, я должна сделать все, что в моих силах. Для них.
Как только она приняла решение, с плеч будто свалился тяжкий груз. Она не бросит Чарли на произвол судьбы. Но пока нужно сделать кое-что еще.
– Вот те на, – произнес Ак, когда Прядка вернулась к своему спальному месту.
– Ты не должен оставаться. Убегай. Я не стану тебя винить. Это разумный поступок.
Ак щелкнул зубами, и Прядка решила, что это такой крысиный способ пожать плечами.
– У меня хорошее предчувствие на твой счет, – отозвался он. – Но, слушай, ты уверена?
«Конечно нет, – подумала Прядка. – С тех пор, как я покинула Скалу, я уже ни в чем не уверена».
Что-то вспыхнуло в ночи. Спичка. Прядка вздрогнула, когда оранжевый огонек высветил фигуру на ступеньках юта. Капитан Ворона разожгла трубку.
Видела ли она? Слышала ли, о чем Прядка говорила с Аком? Капитан раскурила трубку и загасила спичку, отчего ее лицо погрузилось во тьму, подсвеченную луной в полнеба.
– Капитан? – позвала Прядка.
– Беги, девочка, – сказала Ворона. – За последние два дня ты себя проявила, и я признаю тебя достойной жить. Так что вперед. Исчезни в ночи.
– Я… – Прядка поглубже вдохнула. – Я хочу вступить в вашу команду.
– Вступить в команду? – Ворона рассмеялась. – Еще сегодня ты проклинала нас за то, что мы убили твою семью.
– Я солгала, капитан. Хотела надавить на жалость, чтобы меня покормили. Я знаю, что вы все поняли. Потому меня и пнули. Не стоило лгать.
– Значит, на корабле не было твоей семьи?
– Я беглянка. Родни на том корабле у меня было не больше, чем в Мерцающей Бухте. Но, возможно, я найду свое место здесь.
Ворона ответила не сразу. Со скрежетом открутила крышку фляжки. Прядке казалось, что она может проследить за мыслями капитана. Если она никого не потеряла, если не злилась на команду…
Капитан Ворона поднялась тенью на фоне ночного неба.
– Все равно беги. Здесь тебе не место. Нет нужды целый день драить палубу у всех под ногами. Я приберегаю эту работу в качестве наказания, а ты лишила меня инструмента для поддержания дисциплины. У каждого на этом корабле должно быть свое место, а у тебя его нет. Разве что ты решишь взять на себя роль нашего якоря.
Ворона повернулась к своей каюте. Из трубки поднималась струйка дыма. Прядка едва не сбежала, как ей велели. И все же…
В глубине души ей не нравилось, когда ее задирают. Не нравилось настолько, что она пересилила свое нежелание докучать. Ей не нравилось, как герцог задирает Чарли. Не нравилось, как инспекторы задирают портовых работяг. А еще больше ей не нравилось противостоять женщине, которая считала, что может делать все что пожелает и с кем пожелает.
– У вас нет корабельного проращивателя, – сказала Прядка.
Капитан Ворона застыла на полдороге.
– Он мертв, – добавила Прядка. – Вам нужен кто-то на его место, но Даги ни за что не согласятся. Иначе вы бы уже давно кого-нибудь заставили. Они велели мне наполнять зефирные мешочки. Они боятся спор.
– А ты нет? – спросила из темноты Ворона.
– Еще как. Но я поняла, что здравое уважение к спорам помогает проращивателю оставаться в живых.
Тишина. Ворона, тень в ночи, наблюдала и оценивала, выпуская в изумрудное небо клубы дыма.
– Да, тут ты права, – наконец сказала она. – Ты пешком прошлась по спорам. Тебя ранило зефирным взрывом в лицо. И ты все равно готова работать со спорами? Да… ты могла бы пригодиться. Пожалуй, у меня есть для тебя идеальное место.
Прядка нахмурилась. Они точно говорят об одном и том же?
– В общем, добро пожаловать на «Воронью песню», проращивательница, – объявила капитан, открыв дверь в каюту. – Добычи с первых трех рейдов ты не получишь, но потом вправе рассчитывать на офицерскую долю. Кроме того, тебе нельзя есть с остальной командой. Будешь ходить к Форту за объедками. Проращиватели те еще чудаки, а я не хочу, чтоб споры попали в еду.
– Я… да, капитан.
– И больше не лги мне. Или мы узнаем, что ждет человека, который проглотил мешочек с зефирными спорами. Доктору Улааму это всегда было любопытно.
Ворона поднесла к губам фляжку и закрыла за собой дверь.
Колени у Прядки обмякли, как топленый жир. Она плюхнулась на палубу и покрепче затянула на себе красный инспекторский сюртук. Она была в ужасе от того, что сотворила, но полна решимости. И знала – чувствовала, – что поступает верно.
К добру или к худу, Прядка стала пиратом.
Часть 4
На следующий день капитан Ворона разбудила Прядку криком, а не пинком, и одно это уже должно было ее насторожить. Возможность причинить физическую боль Ворона упускала столь же часто, как ростовщики предлагают займы без процентов. Она отвела Прядку на среднюю палубу к каюте с большим замком на двери. Такие большие замки ни с того ни с сего не вешают.
– Ты и правда не боишься спор, девочка? – спросила Ворона, перебирая ключи в связке.
– Я же сказала, что боюсь, капитан. Просто последнее время все и вся словно сговорились меня убить. В этом отношении споры ничем не отличаются от всего остального.
– Ничем не отличаются? – переспросила Ворона, отыскав нужный ключ. – Это очень обнадеживает. Очень-очень обнадеживает, моя дорогая проращивательница в красном сюртуке.
Ключ зловеще щелкнул в замке, словно захлопнулась ловушка. Ворона отцепила ключ от связки и вручила Прядке.
– Теперь он твой, девочка.
Прядка взяла ключ, но отметила, что в связке остался второй точно такой же. Ворона толкнула дверь. Прядка оглянулась на Дагов в коридоре, которые наблюдали за ней, перешептываясь. Когда открылась дверь, они дружно сделали шаг назад.
Собравшись с духом, Прядка шагнула за Вороной внутрь. Каюта показалась ей не настолько страшной, чтобы вызвать подобную реакцию у Дагов. Маленькая, в длину больше, чем в ширину, с единственным иллюминатором в дальнем конце, за которым виднелось море. Споры время от времени плескали в стекло в такт ходу корабля, ненадолго погружая каюту в темноту.
В углу стояла койка с одеялом, матрасом и подушкой – настоящая роскошь для Прядки. Если честно, матрас был комковатым, подушка – маленькой, а одеяло, скорее всего, не стирали с момента изобретения гласных. Но когда спишь на палубе, ко многому начинаешь относиться иначе.
С противоположной стороны от койки примостился маленький верстак. Над ним – встроенные в стену выдвижные ящички. Еще можно отметить большое зеркало над верстаком: благодаря ему каюта казалась просторнее. В зеркале Прядка со всей ясностью увидела, в каком беспорядке ее волосы. Такое впечатление, будто жуткий ночной кошмар очнулся от долгого забытья и протянул во все стороны щупальца, разрушая реальность в погоне за жизнями девственниц и требуя в жертву сотню бутылок дорогого бальзама для волос.
Ворона подошла к дверце в углу, рядом с изголовьем койки, открыла ее и жестом пригласила Прядку заглянуть внутрь. За дверцей оказалась кабинка: места едва хватало, чтобы встать в полный рост, в полу было чашеобразное углубление в пару футов. Со стоком? И вентилем на стене?
Ванна? Койка была роскошью, а уж ванна – просто раем.
– Этот вентиль подключен к бочке с водой, – пояснила Ворона. – Скажешь, когда нужно будет снова ее наполнить. Уив всегда расходовал уйму воды на свои эксперименты.
– …эксперименты?
– Со спорами, – вздохнула Ворона. – Если хочешь стать нашим проращивателем, тебе придется побыстрее соображать, девочка. Всегда работай со спорами в этом помещении, если только не получишь от меня специального разрешения. Я бы даже предпочла, чтобы ты и зефирные заряды для пушек наполняла здесь.
– Понятно.
– Точно понятно? Твоя каюта со всех сторон усилена алюминием, но снаружи отделана серебром на случай, если что-нибудь прорвется. Несмотря на все меры защиты, ты по неосторожности вполне способна разнести мой корабль в клочья.
Прядка кивнула.
– Ты ведь и понятия не имеешь, на что согласилась? Чего от тебя ждут? Не представляешь, как опасна твоя работа. Ты правда хочешь в это ввязаться?
– Я буду спать в этой кровати?
– Да.
– Тогда я согласна.
Ворона улыбнулась. На настоящей вороне эти блестящие зубы и изогнутые губы смотрелись бы и то естественнее.
– Улаам введет тебя в курс дела. Но прежде чем ты чересчур привяжешься к своему новому жилью, не забудь осмотреть пол.
Глотнув из фляжки, капитан удалилась. Прядка села на матрас, пытаясь понять, что имела в виду капитан. Пол выглядел нормально. Обычные деревянные доски, пусть и немного пыльные: похоже, в каюте никто не убирался после смерти Уива.
Эти мысли ее обеспокоили. Почему никто не забрал каюту себе? Кровать, зеркало и водопровод? Моряки должны были драться за возможность…
Потом ее осенило. На полу не было серебра.
Будь Прядка поопытней, она заметила бы это раньше. За исключением одного небольшого участка возле пушки и трюма, все палубы были отделаны серебром. «Воронья песня» – добротное торговое судно (они даже могли позволить себе немного алюминия, который на тот момент стоил не так дорого, как раньше, но все же), и его строили так, чтобы все, кто находится на борту, чувствовали себя удобно и, главное, безопасно.
Кроме этой каюты. Здесь проращивателю нужно работать со спорами. Прядка глянула на зеленые споры, плескавшие за иллюминатором. Каждый раз, как корабль нырял в море и каюта погружалась в темноту, сердце немного ускоряло свой бег.
Луны, неудивительно, что никто не захотел эту каюту. Только сумасшедший согласится здесь спать.
Вскоре прибежал Ак и обнаружил, что Прядка тихонько похрапывает. Не стоит ее винить. На палубе особо не поспишь.
– Прядка? – прошептал Ак. – Это что? Твоя собственная каюта?
Она спросонья села в постели.
– Ага. Смертельная ловушка, но удобная. Где ты был?
– Они завели кота, Прядка, – проворчал Ак, глядя на дверь. – Настоящего кота. Нанесли мне смертельное оскорбление. В том смысле, что хотят довести меня до смерти…
– Держись поближе ко мне. Я постараюсь не подпускать его к тебе.
Ак заметно поежился.
– Ненавижу котов. И вообще, какими глупыми надо быть, чтобы завести кота из-за одной крысы? Кто съест больше? Я или тварь в десять раз крупнее меня? Люди идиоты. Э-э, другие люди. Которых зовут не Прядка.
– Я идиотка особой разновидности, Ак. Раз уж до сих пор на этом корабле.
Она со вздохом поднялась с койки, сходила наверх за своей сумкой и принялась расставлять кружки на верстаке, вспоминая сказки Чарли. Он придумывал сказку для каждой кружки, которую она ему показывала.
Прядка чувствовала себя предательницей. Остаться помогать едва знакомым людям, вместо того чтобы спасать Чарли? Она шептала молитвы лунам, пока расставляла кружки, и пообещала себе, что найдет выход. Если она поможет команде, а они не захотят везти ее в Полуночное море в знак благодарности, вдруг все равно чем-нибудь подсобят? Например, соберут деньги для выкупа?
От этой мысли стало тошно. Ей не хотелось грабить других, чтобы спасти Чарли. В этот миг, держа в руке кружку с бабочкой, Прядка кое-что осознала. Ей никогда не заплатить выкуп, а пиратство – не выход. Придется найти другой способ выручить Чарли из беды.
Но какой? Что она может сделать?
Пока Прядка размышляла, еле сдерживая слезы, от двери послышался энергичный голос:
– Протянуть тебе руку помощи? Хм-м-м?
– Вы ведь не принесли мне настоящую руку, доктор Улаам? – спросила Прядка.
Улаам украдкой завел локоть за спину.
– Неужели я настолько бестактен?
– …да? Я потому и спросила.
Пепельнокожий мужчина (существо? вещь?) ухмыльнулся и шагнул в каюту. Из-за его спины выглянул я, но поскольку у Прядки не было мартышек, на тот момент меня ничего в каюте не заинтересовало.
– Вы понимаете что тут к чему? – Прядка махнула в сторону кабинки с раковиной и вентилем. – Капитан сказала, это для экспериментов.
– Да, Уив любил эксперименты в духе: «Как мне всех обдурить, чтобы принимать теплые ванны?» Бочка с водой стоит на солнце. Жарко тебе в такой ванне не будет, но и ничего себе не отморозишь. – Улаам глянул на Прядку. – Но если отморозишь, прибереги для меня, хм-м-м?
– Значит, это все-таки ванна.
– Уиву и правда требовалось помещение, чтобы работать со спорами, а иногда и активировать их без большой угрозы для команды. В таком деле не обойтись без керамической раковины, которая удерживает воду. Он просто экстраполировал. Хитрый был парень. Кроме самого конца. – Улаам покачал головой. – Какой труп пропал.
– Капитан говорит, что, если я хочу остаться на корабле, мне нужно взять на себя некоторые обязанности Уива. Что в них входит, помимо работы с зефирными спорами?
– Тебе нужно попрактиковаться запечатывать проломы розеитом на случай чрезвычайных ситуаций. И как выращивать зелень, ничего не ломая. В чрезвычайных случаях лозы сойдут за еду. Да, они съедобные. Мне кажется, есть вообще можно все, если настроиться оптимистично.
– Я настроен очень оптимистично! – сообщил я, снова заглянув в каюту. – Однажды я съел целый камень. Хотя сначала пришлось отбиться от его семейства.
Зарычав, я отправился дальше по своим делам.
Прядка пропустила мимо ушей почти все, что я сказал, переключив внимание на мой недуг.
– Доктор, вы знаете, что с ним… не так?
– С Хойдом много чего не так, – ответил Улаам, роясь в ящичках над верстаком. – На твоем месте я бы не волновался на его счет. Распутывать узлы он умеет почти не хуже, чем запутывать.
Кивнув, Прядка перевела взгляд на койку. Когда Улаам уйдет, можно ли еще немного вздремнуть? Или ее отчитают за безделье?
– Да… – рассеянно проговорил Улаам. – Уж Хойд мог бы догадаться, что не стоит связываться с Чародейкой. Хотя, скорее всего, он и догадался. Удивительно, как редко это влияет на его последующие действия.
Прядка вздрогнула, мысли о сне улетучились.
– Чародейка?
– Хм-м-м? Да, а что, по-твоему, с ним случилось? Он хорохорится, притворяется обычным идиотом, но уверяю тебя, идиот он необычный. Даже более чем. Я всегда говорю: пришла беда, держи хвост пистолетом! И пистолетов лучше побольше.
– На этом корабле есть человек, – Прядка аккуратно подбирала слова, – который знает дорогу к Чародейке? Кто уже побывал у нее и унес ноги живым?
– Формально да. Но я не имею ни малейшего представления, как Хойд это провернул. Я прибыл на планету после его письма и нашел его уже в таком состоянии.
– На… планету? – переспросила Прядка. – То есть вы со звезд?
Она слышала россказни о гостях со звезд, но считала их выдумками. Хотя в последнее время среди моряков таких россказней ходило все больше.
– Хм-м? О, да. Только не со звезд, а с планеты, которая вращается вокруг звезды. Как бы там ни было, сомневаюсь, что тебе удастся вытянуть из Хойда хоть что-то полезное, пока он не избавится от проклятия.
Прядка пока выкинула из головы мысли о столь далеких местах и о том, какие у них там кружки. У нее под боком человек, который может помочь разыскать Чарли! Хойд – решение ее проблем! С плеч словно свалился огромный камень, но потом кольнула паника: если бы она сошла с корабля, то никогда бы обо всем этом не узнала.
Присев, она с ошеломлением осознала, что я и правда ключ, который ей нужен. Наконец сложился план, и она способна воплотить его в жизнь: вызнать у меня, как добраться до Чародейки и, возможно, как с ней справиться.
Перспектива все равно пугающая. Но лучше прежней. Прядке пришло в голову, что, возможно, эта команда – добрые люди, запертые в своего рода темнице, – именно то, что нужно, чтобы спасти Чарли.
