Текст книги "Прядка с Изумрудного моря (ЛП)"
Автор книги: Брендон Сандерсон
Жанр:
Классическое фэнтези
сообщить о нарушении
Текущая страница: 23 (всего у книги 24 страниц)
Чародейка не разозлилась. Пока что.
И даже не испугалась. Пока что.
По большей части она чувствовала раздражение. И, надо признать, толику беспокойства.
Она думала, что разделалась со мной. Пока я пересекал Багряное море, она следила за мной не из опасения, что я и правда доберусь до башни, а потому, что ей нравилось наблюдать за моими злоключениями. Она решила, что у меня есть все шансы отправиться на морское дно и что это занятно увидеть собственными глазами.
Однако вот он я. Понятное дело, у меня не было ни шанса преодолеть ее защиту, уж точно не на простом корабле. И все же она не рассчитывала, что я пересеку Багряное или попаду в Полуночное море. Теперь она решила, что именно я, несмотря на колоссальные помехи, помог кораблю благополучно пережить все опасности. Она не понимала, что мое главное преимущество – вовсе не исключительный интеллект.
А способность находить нужных людей и держаться рядом с ними.
В тот момент я цеплялся за борт «Вороньей песни» на юте, у поста рулевой. Я украл у Ака крошечную пиратскую шляпу, решив, что он ее недостоин. Строго говоря, это полнейшая чушь. Разве можно злиться на пирата, если он вонзил тебе нож в спину?
На мне шляпа смотрелась куда хуже. Ясно, пришлось ее приколоть. Я ухмылялся до ушей, волосы трепал ветер. Глаза я раскрыл пошире: решил, что так они высохнут, и мне больше не придется моргать.
Салай крутила штурвал и выкрикивала приказы Дагам. Те творили настоящие чудеса с парусами.
Чародейка нисколько не сомневалась в своей защите: по проходу между скалами до ее острова не добраться. Однако она не приняла в расчет такую женщину, как Салай.
В кармане у Салай лежало последнее письмо отца. Она знала, что если погибнет в море, то остаток жизни он проведет в тюрьме за долги. У этой женщины только что появилась новая цель в жизни. Эта женщина поставила на Прядку и взамен получила жизни своей команды.
Эта женщина не сдастся, если на кону жизни друзей. Молитесь, чтобы такая женщина встретилась вам хотя бы раз в жизни. А как встретите, молитесь, чтобы как можно скорее убраться с ее пути.
Доски стонали. Воля Салай спорила со спорами. Она крепко держала штурвал, лавируя меж скал. Не мигая. Последнее произвело на меня большое впечатление.
– Хойд! – Энн поднялась ко мне по ступенькам, держась за перила. – Откуда у Прядки эта странная идея, что ты можешь ее спасти?
– Наверное, – я пытался перекричать завывания ветра и шорох спор, – все дело в том, что я только что понял: мне надо взяться за живопись! И Чародейка будет в ужасе от моего таланта!
– Какой же ты несносный!
– Чепуха. Твоя каюта, Энн! Не помешает ее оживить. Если не подойдут деревья, может, сгодятся портреты собак в шляпах. О! – Я глянул на нее бешеными глазами, когда вслед за почти невозможным маневром плеснуло черными спорами. – О, меня только что посетила гениальная идея. Я мог бы писать картины на бархате.
– Во имя обратной стороны Зеленой луны, зачем?
– Очевидно же: чтобы, когда их лижешь, чувствовалась текстура. Серьезно, Энн, стоит думать, прежде чем задавать глупые вопросы.
Уж могла бы догадаться. Вопрос, может, и не был глупым, но задавать вопрос глупцу – дело столь же тщетное.
Салай так сосредоточилась, что не слышала нашего разговора.
Тем временем в башне Чародейка отвлеклась, чтобы посмотреть, как корабль петляет между скал, приближаясь к острову. Управлять плывущим кораблем – дело весьма своеобразное; уверен, что некоторые из вас знают об этом не понаслышке. Зачастую вы не столько правите, сколько ловите волну, ветер и течение. Маневрирование требует скорости, но движение – это одновременно и ваш враг, и ваш союзник. Слишком медленно – не получится завершить поворот. Слишком быстро – налетишь на скалы.
Однако в тот день корабль не подчинялся ни волнам, ни ветру, ни спорам, ни отмелям. Он слушался только Салай, и на короткий трансцендентный миг мы будто оказались и вовсе не на корабле. Мы плыли на ее воплощенной воле, проходя в считанных дюймах от скал и так сильно кренясь на борт, что временами я был уверен: перевернемся. Она инстинктивно понимала, где находятся скалы, ориентируясь по бурлению спор. И все это время смотрела прямо вперед, сосредоточившись на цели.
К изумлению Чародейки, мы прорвались через скалы и оказались в небольшой бухте. Она покачала головой. Раздражение сменилось настоящим беспокойством. Внизу бесновалась кошка Лейси, отчего встревоженному Чарли пришлось ретироваться в комнату. Он снова попытался сбежать вниз по ступенькам, но кошка загнала его обратно.
Чародейка отдала новый приказ, и отряд металлических солдат, готовый к бою, зашагал вперед. Уж они наверняка положат конец этому фарсу. Они всегда служили ей самой надежной защитой.
– Канонир! – крикнула Салай. – Пушку к бою!
Речь шла об Энн. Она поспешила на нос корабля, к пушке. Наконец у нее появился шанс так или иначе проявить себя, заработать очки благодаря своим новым очкам.
Последние дни она практиковалась в стрельбе и не на шутку беспокоилась. Судя по всему, у нее больше нет сверхъестественных проблем с меткостью, но это вовсе не означает, что она хорошо стреляет. И это весьма и весьма ее угнетало. А еще как все вдруг сложилось, несмотря на годы мечтаний об этом самом дне.
На берегу маршировали шеренги металлических солдат, моментально реагирующих на приказы Чародейки. Семи футов ростом, цвета полированной латуни, вооруженные копьями со сверкающими наконечниками, они являли собой устрашающее зрелище. Инструкции (тщательно сформулированные Чародейкой, когда она оживила их с помощью Дыхания) были сложными, продуманными и дотошными.
Как слуги они намного превосходили разведчиков, сотворенных из полуночной сущности. Пока они несут вахту, через них не прорваться и на остров не высадиться. Даже стоя на палубе с запальником в руках, Энн поняла, почему королевской армии так и не удалось их победить. Мушкетные заряды от них попросту отскакивали, а пушечные ядра… Ядром можно было сбить солдата с ног и оставить на нем вмятину, но вскоре он возвращался в строй.
Что до Прядкиного изобретения, оно наверняка сработает. Но рука у Энн все равно дрожала, пока она подносила запальник. Ядро отправилось в полет. Металлические солдаты даже не поморщились: отчасти из-за того, что ядро пролетело мимо них, пробило дерево и, отрикошетив от булыжников, нырнуло в споры.
Обливаясь потом от напряжения, Энн зарядила новое ядро. Она не стала оглядываться на команду. И так ясно, о чем они думают. Ее проблема не ограничивается плохим зрением. С ней что-то не так.
И она права.
Вот только проблема крылась вовсе не в невезении или таинственном проклятии. Все обстояло куда более обыденно, но не менее губительно. Энн промахивалась не из-за плохого зрения. Она промахивалась, потому что это вошло в привычку.
У лавины эмоций, которая обрушилась на Прядку, есть противоборствующая сила. Видите ли, у всего есть противоположность. На каждое притяжение найдется свое отталкивание, как говорит мой давний соперник. Порой мгновения нашей жизни скапливаются в груду и превращаются в непреодолимую силу, которая заставляет нас меняться. В других же случаях они становятся горой, на которую невозможно взобраться.
Все мы время от времени допускаем промахи. Но если у вас складывается репутация человека, который промахивается, если вы сживаетесь с этим, то каждый промах вдруг становится очередным камнем в той груде, а любое попадание в цель остается без внимания. Рано или поздно вы становитесь Энн: руки трясутся, по лицу струится пот, вас будто сжимают незримые, но вполне осязаемые когти самосбывающейся решимости. И тогда вы начинаете промахиваться не из-за недостатка меткости или плохого зрения, а потому что у вас трясутся руки, а по лицу струится пот.
И потому что промахи становятся вашей сутью.
В ужасе перед тем, что когда-то любила, Энн поднесла запальник к пушке. Но ее прервал спокойный голос:
– Матрос Энн, придержи огонь.
Прищурившись, Лаггарт смотрел в сторону берега, держась одной рукой за фок-штаг, чтобы не потерять равновесие.
Энн замешкалась.
– Матрос Энн, три градуса к корме и один вверх, – спокойно и твердо сказал Лаггарт.
Промедлив лишь секунду, она принялась разворачивать пушку согласно его указаниям. Корабль покачивался на волнах в мелководной бухте, двигаясь вдоль берега.
– Жди, – добавил Лаггарт, когда она подняла запальник. – Жди. ПЛИ!
Взрыв спор запустил ядро в цель. Как и представляла Энн, оно врезалось одному из металлических солдат в грудь, но не причинило вреда. Однако вырвавшиеся зеленые лозы схватили и обездвижили всех солдат поблизости.
Те, в свою очередь, совершенно растерялись. А Энн на шаг приблизилась к своей горе и поняла, что та стала немного меньше, чем казалось вначале.
– Сбросить и перезарядить, – велел Лаггарт.
– Сбрасываю и перезаряжаю, сэр! – Энн действовала с расторопностью, которая впечатлила бы любого морского офицера.
– Два градуса вверх, – скомандовал Лаггарт.
– Два градуса вверх! И один к левому борту!
– Так точно, – удивился Лаггарт. – И один к левому борту! Теперь жди. Жди…
– Пли! – воскликнули они одновременно.
Выстрел снова попал в цель, обездвижив новую группу металлических солдат.
– Сбрасываю и перезаряжаю, сэр! – крикнула Энн, прежде чем Лаггарт успел отдать приказ.
Следующий выстрел последовал практически моментально. Энн, запыхавшись, глянула на Лаггарта.
– Отлично, – кивнул тот. – Просто отлично, помощница канонира.
Стоя на самой вершине своей горы, Энн недоуменно заметила, насколько же крошечной она кажется.
Глава 64. Герой
Тем временем Прядка до сих пор оставалась в плену в башне Чародейки.
Это было унизительно, но в то же время… приятно? В том смысле, что она ровно этого и ожидала.
С самого отъезда со Скалы Прядка предвидела грандиозный провал. Она отправилась в путь не потому, что рассчитывала на успех, а потому, что не могла сидеть сложа руки. И хотя много чего в ее приключении шло не по плану, ей все равно удавалось все исправить.
Успех за успехом заставлял Прядку чувствовать себя довольно неуютно. В том смысле, что если постоянно выпадают шестерки, то начинаешь беспокоиться, а все ли в порядке с игральными костями. Потерпеть неудачу, оказаться в плену, лишиться возможности двигаться и помогать…
В общем, Прядку это совсем не радовало. Но в то же время она почувствовала облегчение. Наконец все свершилось как должно. Она не Королевская маска и не пират. Она мойщица окон. А волосы нужно собрать в хвост, иначе сквозь них почти ничего не видно. К сожалению, Чародейка сковала ее прижатые к стене руки сияющими линиями света.
Сквозь волосы Прядке удалось разглядеть, что Чародейка раздосадована: пушки полностью блокировали ее войско. Такого случиться не могло. Она создавала этих солдат с расчетом, чтобы они выдержали пушечный обстрел, чтобы ничто не могло их остановить. Они могли маршировать прямо по дну моря и даже имели крючья для захвата кораблей, с помощью которых часто пробивали корпус снизу.
Металлические солдаты были неуязвимы практически для любого оружия доиндустриальной эпохи. Зловещие, разрушительные, смертоносные.
Но они понятия не имели, как быть с лозами.
Даже полуразумное создание вроде Пробужденного солдата полагается на заложенные в него инструкции. Он куда универсальнее творений, управляемых традиционными компьютерными программами, но живым в полном смысле слова его назвать нельзя. Когда солдат опутали лозы, они буквально опешили.
Инструкции предписывали не бояться оружия чужаков. Поэтому они пытались маршировать вперед. Вокруг продолжали взрываться пушечные ядра, лоз появлялось все больше. В случае обездвиживания металлическим солдатам полагалось вызвать подкрепление. Обычно такие действия вполне оправданы.
Однако на этот раз разверзся хаос. Солдаты то пытались пробиться на корабль, то освободить друг друга, то замирали, не в силах решить, что же делать, когда ни первый, ни второй вариант невозможны.
Если вкратце, задумка с пушечными ядрами удалась.
Луны благословенные, удалась.
Несмотря на свое бедственное положение, Прядка не могла сдержать улыбки. Ее изобретения прямо у нее на глазах вывели из строя целый легион якобы непобедимых врагов.
Запыхавшийся Чарли вскарабкался по ее ноге, цепляясь за брюки. Внизу рыскала кошка.
– У меня тут возникли кое-какие трудности с этой зверюгой.
– Все в порядке, Чарли. – Прядка продолжала наблюдать за пушечным огнем.
– Эй, не смей плакать. Это запрещено морским законом.
– Просто… – Взорвалось очередное ядро, взметнулись лозы, будто некий нечестивый гибрид осьминога с мешком скошенной травы. – Просто… они такие красивые.
Вскоре команда высадилась на берег и побежала мимо обездвиженных солдат. Впереди, держа меня над головой, мчался Форт. Я сделаю вид, что выглядело это вполне достойно.
Но если Чарли не откроет дверь, они останутся запертыми внутри башни. И их история на этом закончится.
Прядка глянула на Чарли.
– Как жаль, что в самом конце нас все-таки заточили в темницу. Все вышло так, как мы и думали, да?
Он кивнул.
– Но, Прядка, я помню еще кое-что из того разговора. Что-то насчет сверкающих доспехов.
– Вряд ли делают доспехи крысиного размера, Чарли.
В тот миг Чарли что-то заметил на полу и прищурился.
– Отвлеки ее.
Потом он собрал в кулак остатки храбрости. Осталось ее не так уж много, но если вы находитесь в таком маленьком теле, храбрость (как и выпивка) ударяет в голову сильнее, чем вы ожидаете.
Чарли прыгнул. Кошка тут же погналась следом. Он метнулся к какому-то предмету, валявшемуся неподалеку от лестницы.
Это была большая пьютерная кружка.
Чародейка как раз переключила внимание на защитную систему башни. И вполне могла разгадать их план, не сделай Прядка так, как просил Чарли.
– Чародейка, – сказала она, – ты слышала сказку о прекрасной деве, которую заточили в темницу?
– Размышляешь о своей судьбе? – Чародейка никогда не упускала шанса немного поглумиться. – Думаешь, как проделала весь этот путь, чтобы под конец оказаться в цепях?
– Да. И думаю, что… не так уж это и плохо.
– Не так плохо! – Чародейка шагнула вперед, не обратив внимание на звон у себя за спиной, будто по лестнице скатился металлический предмет. – Дорогая моя, ты совершенно беспомощна! Ты хотела спасти любимого, а на деле не можешь спасти даже себя! Ты вообразила себя могучим пиратом, а в итоге оказалась здесь. Это конец твоего приключения. И он такой же, как у любой другой девчонки из сказки: тебя надо спасать.
Зафиксируйте этот момент.
Только представьте: крысеныш Чарли крутится внутри пьютерной кружки, которая скачет вниз по ступеням на глазах у ошарашенной кошки. От удара ее лапы кружка как раз и покатилась.
Форт, Энн и Салай подходят к башне, воздев меня на высоко поднятых руках.
Прядка в сияющих оковах прижата к стене.
Уверенная в себе.
– В сказках всегда о чем-нибудь умалчивают, – сказала она. – Нет ничего страшного, если кто-то нуждается в спасении. Всем требуется помощь. Сложно, когда от тебя одни неприятности, но ведь неприятности бывают у всех. Как вообще помогать, если бы никто никогда не нуждался в помощи?
– А что насчет тебя? – спросила Чародейка, принявшись рисовать в воздухе руны. – Проклятие тебе достанется что надо, уж поверь. Его я приберегала для особого случая. Тебя ждут долгие десятилетия невзгод, дитя.
Внизу из коридора раздался тоненький голосок:
– Волшебная дверь, пожалуйста, откройся!
– В сказках умалчивают о том, что случается до этого, – сказала Прядка. Руны чародейки сложились в живую стену. – Я поняла, что нуждаться в помощи – это нормально. При условии, что ты прожил жизнь как человек, достойный спасения.
Чародейка спустила проклятие на Прядку. Вспышка света и энергии должна была окутать и преобразить ее, однако вместо этого руны ослепительно вспыхнули и разлетелись во все стороны. Комнату залило белой энергией, на мгновение заглушившей все мыслимые ощущения.
Когда свечение угасло, между Прядкой и Чародейкой стоял я с крысенышем на плече, а за моей спиной – старшие офицеры «Вороньей песни». Выставив вперед руки, я сотворил световой щит из инвеституры, чтобы прикрыть Прядку. Щит состоял из эйонов, которые я теперь умел рисовать. Технические детали вас утомят. Зато результат получился впечатляющим.
На мне была рубашка в цветочек, чересчур короткие шорты и сандалии.
С носками.
– Ну здравствуй, Риина, – сказал я. – Надеюсь, последние несколько лет выдались для тебя такими же славными, как ты сама.
Она опустила руки и уставилась на меня с отвисшей челюстью.
– Знаю-знаю. – Я показал на свою одежду. – Наряд ужасный. Я прекрасно понимаю, что на ужине с семьей супруга не стоит заводить разговор о политике. И еще: ты, моя дорогая, живое доказательство того, что человеку вовсе не обязательно быть хоть капельку смешным, чтобы выглядеть полнейшим клоуном.
Под моей кожей запульсировало свечение. Наконец-то.
Как выяснилось, чтобы активировать этот особый набор способностей, нельзя просто подделать Связь. Требовалось, чтобы тебя пригласили и приняли в особую группу избранных. Мой единственный шанс заключался в том, чтобы найти человека, который достаточно умен, чтобы состоять в этой группе, достаточно глуп, чтобы я обвел его вокруг пальца, и достаточно жестокосерден, чтобы обменять членство в группе на возможность меня проклясть.
– Будь ты неладен, – пробормотала она.
Мое заклятие было разрушено, все пять чувств вернулись в норму. Она видела это так же ясно, как я сам.
Я победил.
– Отличная работа, юнга, – сказала Прядка, до сих пор прикованная к стене. – Мы тебя обязательно повысим.
– Постой… мы победили? – удивилась Салай. – Хойд, ты… что вообще такое?
– Думаю, меня можно назвать «чародеем», – ответил я. – Я выиграл спор.
– Погоди-ка, – сказал с его плеча Чарли. – Вы правда заключили пари? Ты позволил ей проклясть себя ради простого пари?
– Я тебя умоляю, – возразил я. – Разве в том, что мы сейчас провернули, было хоть что-то простое?
Чародейка взмахнула рукой, и Прядка упала со стены.
– Уходите. Пока я не передумала.
Форт помог оступившейся Прядке, и та благодарно кивнула. Потом она повернулась к Чародейке:
– Сначала снимите проклятие с Чарли.
– Не могу. Я не могу снять проклятие, пока не выполнены его условия. Это невозможно.
Прядка взглянула на меня. Способы существовали, но Чародейка ими, скорее всего, не владела. Поэтому я кивнул. Ее слова были достаточно близки к истине.
Прядка вдохнула поглубже и перевела взгляд на Чародейку, лицо ее стало подобно стали.
– Мы никуда не уйдем. Уйдете вы.
– Прошу прощения? – рявкнула Чародейка.
– Вы проклинали людей, которые хотели просто с вами поговорить. Захватывали пленных, грабили торговцев и губили флотилии. Вы – бич этого моря. Этой планеты.
Прядка вытянулась во весь рост, отчасти чтобы запугать ту свою половину, что пребывала в шоке от собственной дерзости.
– Я требую, чтобы вы покинули этот мир. Убирайтесь и никогда не возвращайтесь.
– Дорогуша, ты кто такая, чтобы мне приказывать?
В ответ Салай и Форт наставили на Чародейку пистолеты. У Энн их каким-то образом оказалось целых три. Чарли зарычал. Не слишком устрашающе, но ему было приятно поучаствовать в общем деле.
Прядка не потрудилась достать пистолет. Она подтолкнула меня.
– Юнга, оглуши ее или что-то типа того.
– Ты мне приказы отдаешь? – тихо спросил я.
– А разве ты не член моей команды?
По крайней мере, ей хватило совести залиться румянцем.
Вздохнув, я, как велено, шагнул вперед и воздел руки. Заглянул в глаза Чародейке и понял, о чем она думает. Как и все ее сородичи, она хорошо разбиралась в том, что мы называем «прогнозирование рисков». На эту планету она прилетела потому, что здесь ей ничто не угрожало. Потом она узнала, что неподалеку живет дракон. А тут и я подоспел.
Вероятно, она могла бы меня одолеть. И снова проклясть. А может, и нет. Но даже если шансы на поражение один к пяти и часто рискуешь, то долго не проживешь. А Риина прожила уже очень, очень долго.
Вскоре мы все стояли на палубе «Вороньей песни» и смотрели, как исчезает в небе мерцающая искорка. Башня сгинула, а вместе с ней и Чародейка.
Такой уж эффект я оказываю на людей. Если находиться рядом со мной слишком долго, неизбежно начинаешь завидовать тем, кто меня никогда не встречал.
Позади ликовали Даги. Форт выкатил какую-то замечательную выпивку, которую приберегал для подобного случая. Энн, к вящему неудовольствию Лаггарта, решила, что их пушкам нужны имена. Салай прижала ладонь к карману – к отцовскому письму – и пока терпела. Даже разрешила себе насладиться празднованием.
Прядка подошла ко мне с Чарли на руках. Он остался крысой.
– Неужели… ничего нельзя сделать? Нет способа снять проклятие?
Оба смотрели на меня с надеждой в глазах.
– Я не могу отменить проклятие, – ответил я. – Не при моем нынешнем уровне мастерства. Никто не может.
– О, – произнес Чарли.
– Но, возможно, – добавил я, изучив руны, которые теперь мог различить вокруг него, – мне удастся немного подправить параметры…
