Текст книги "Алхимия вечности"

Автор книги: Бхагаван Шри Раджниш

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 28 страниц)

Помните об этом. Приходится отказываться от всего, чем бы вы ни пользовались, как средством. Но когда вы этим пользуетесь, вы привязываетесь. Это происходит так. Вы болеете, и вы пьете определенное лекарство. Вы можете вылечиться от болезни, но тогда лекарство превращается в яд, но вам трудно отказаться от него, и тогда лекарство может привести к еще большей болезни, чем раньше, потому что вы привыкаете. И тогда вы начинаете думать: «Это лекарство помогло мне выздороветь, и оно дружелюбно ко мне. И друзья мне нужны, так к чему же мне отказываться от них!»

И вы превращаете друга во врага. Теперь это лекарство превращается во врага, и приводит к еще большей болезни. Вам понадобится теперь другое лекарство, в противовес. И возникает порочный круг. Вы привязываетесь к разным вещам. Ум ходит кругами, он снова и снова попадает в один и тот же круг, в одну и ту же борозду. Помните об этом, если вам в ногу попала заноза, вы можете вынуть ее при помощи другой занозы, другой иголки, но это не значит, что после этого вам следует вторую иголку воткнуть в рану из-за того, что она помогла вам вытащить занозу. Но мы поступаем именно так. Мы привязываемся ко второй иголке, но не понимаем того, что вторая иголка, если ее воткнуть на место первой, такая же вредная для ноги, как первая, она может оказаться даже еще вреднее, вот почему она помогла вам вытащить первую из ноги, и поэтому она может оказаться еще вреднее. Не заменяйте первую второй. Когда вы закончили первое, пусть так и будет. Не создавайте цепи.

Это трудно, это требует смелости, но не невозможно. Вместе с осознанностью, это становится легко. Не верьте так много уму. Но помните о том, что сначала вы должны стать умом. Сначала вы должны развить ум, но не верить в него слишком сильно. Будьте логичными, но будьте открытыми. Жизнь нуждается в логике, но жизнь – это не чистая логика. Она идет выше.

Мулла Насреддин работал в доме, в доме богатого человека. Но Насреддин был тяжелым человеком, очень логичным, а все логичные люди очень тяжелые.

Хозяин дома сказал как-то: «Насреддин, это уже слишком! Не кажется нет никакой необходимости идти на рынок три раза ради трех яиц. Ты слишком хорошо считаешь, слишком логичен, и мне кажется, я не смогу тебя убедить. Но не нужно три раза ходить на рынок ради трех яиц. Ты можешь купить и принести их всех за один раз. Одного раза достаточно!» Насреддин согласился с этим.

Но когда хозяин заболел, он сказал: «Иди и приведи мне врача!»

Насреддин отправился за врачом, и пришел с толпой, с толпой врачей. Хозяин спросил у него: «Где врач?»

Насреддин ответил: «Я привел все врачей города!»

Хозяин воскликнул: «Но зачем мне столько врачей?»

И тогда Насреддин ответил: «Первый врач – аллопат, но если ему не удастся вам помочь, есть еще врач-аюрведист, гомеопат, хирург и многие другие. Если никто из них не сможет вас вылечить, я еще привел гробовщика, чтобы измерить вас и изготовить гроб для вас». Вот как глуп ум, логичен, но глуп вместе с тем.

Мулла Насреддин был единственным человеком в деревне, кто мог читать и писать. Однажды к нему пришел посетитель и попросил написать ему письмо. Он написал письмо, и после того, как письмо было завершено, он спросил у него: «Теперь, пожалуйста, прочти мне письмо, Насреддин, чтобы убедиться, что ты ничего не пропустил!»

Это было трудно, потому что даже сам Мулла, который написал письмо, не мог с легкость прочитать его. И поэтому он сказал: «Ты создаешь мне трудности».

Он пытался прочитать, смотрел на письмо, как баран на ворота, но не мог прочитать. Он смог прочитать только: «Мой дорогой брат, – и потом он продолжал, – дальше все перепуталось!»

И тогда посетитель воскликнул: «Но это ужасно, Насреддин, если ты сам не можешь это прочитать, кто будет это читать?»

Насреддин ответил: «Это не твое дело. Мое дело написать письмо, пусть читает тот, кому оно адресовано. Это их дело. Более того, письмо не адресовано мне, как же я могу прочитать его? Это незаконно!»

Логика и закон глупы по-своему. Они хороши в сравнении с невежеством, они глупы в сравнении с высшими вещами. Глупость Муллы Насреддина очевидна, но эта глупость принадлежит человеческому уму. Если глупость очевидна, она не так опасна. Но когда она не очевидна, тогда она опасна.

Помните об этом: ум не может помочь вам возвыситься над собой. Он может помочь вам выйти за пределы невежества, но он не может помочь вам выйти за пределы самих себя. А до тех пор, пока вы не выйдете за пределы самих себя, у вас не будет мудрости.

Глава 16
Опыт – сущность индуистского ума

7 августа 1972 года

Сутра: Я – совершенно чистый Браман, осознать это, значит, стать Освобожденным.

Существование разделено на двоих. Существование – такое, каким мы его видим, представляет собой двойственность. С биологической точки зрения человек разделен на двоих: на мужчину и женщину, онтологически Существование разделено на ум и материю. Китайцы назвали его инь и янь.

Двойственность проникает в обитель Существования. Можно сказать, что секс проникает в каждый слой Существования, и двойственность всегда присутствует. Эта двойственность также проникает в сам ум. Есть два типа ума, два типа менталитета: мужской и женский. Вы можете дать также другое название: западный и восточный, если быть более дотошным: греческий и индуистский. Если говорить более абстрактно разделение может быть названо философским или религиозным.

Первое, что нужно сегодня обсудить, это отличие между греческим и индуистским умом. Упанишады находятся на вершине индуистского ума, на вершине восточного менталитета, религиозного взгляда на Существование. И будет легко понять индуистский ум, если его сравнивать с греческим, и эти умы – главные.

Когда я говорю греческий ум, что я имею в виду под греческим умом? Греческий ум – это одна сторона двойственного ума. Греческий ум думает, спекулирует, его подход интеллектуальный, вербальный, логический. Индуистский ум совершенно противоположен. Он не верит в мышление, а верит в опыт, не верит в логику, а верит в иррациональный прыжок в само Бытие. Греческий ум спекулирует, как аутсайдер, который стоит снаружи и наблюдает, смотрит. Греческий ум не вовлечен. Греческий ум говорит, что если вы вовлекаетесь во что-то, вы не можете думать научно. Ваши наблюдения не могут быть простыми, они превращаются в предрассудки. И поэтому вы должны быть наблюдателем, когда думаете.

Индуистский ум говорит, что вы не можете думать вообще, когда стоите снаружи. И что бы вы ни думали, о чем бы вы ни пытались думать, будет просто поверхностью, и вы не сможете ничего узнать о центре. Вы стоите снаружи, проникнете внутрь. Проникновение необходимо для того, чтобы узнать о том, что, в конечном счете, вы становитесь едиными с центром. И лишь тогда ваше знание истинно, иначе все ваше знание простое знакомство, а не истинное знание.

Греческий ум анализирует. Анализ – это инструмент, при помощи которого он все познает. Индуистский ум синтезирует, анализ – это не метод. Вы не должны делить на части, но должны воспринимать целое целиком. Индуистский ум всегда ищет в частях целое. Греческий ум, ум Демокрита, доходит до атома, потому что если вы будете анализировать, атомы станут реальностью, последней неделимой частичкой. Индуистский ум ищет Брамана, Абсолют. Если вы будете синтезировать, в конечном счете, вы достигнете Абсолюта, Целого. Если же вы будете делить, вы дойдете до последней частички, до последней разделенной частички, до атома. Если же вы будете добавлять, складывать, вы дойдете до Брамана, Высшего, Абсолюта.

Греческий ум смог развиться и стать научным умом, потому что анализ ему помогает. Индуистский ум никогда не смог развиться и стать научным умом, потому что синтез никогда не может привести к науке. Он может привести только к религии, но не к науке. Западный ум – это развитие греческого семени, логики, концептуализма, мышления, рационального анализа, и это основание западного ума. Опыт, а не мышление, основание индийского ума. И поэтому мне бы хотелось сказать, что индуистский ум, в основном не философский, причем не только не философский, но, на самом деле, антифилософский. Он не верит в философию, а верит в опыт.

Вы можете думать о любви, вы можете анализировать это явление, вы можете придумать гипотезу для того, чтобы создать из нее впоследствии систему. И для того, чтобы это делать, не обязательно любить самому. Вы можете быть внешним наблюдателем, вы можете соблюдать любовь, и потом вы можете создать систему, философию о любви. Греки говорят, что если вы сами любите, ваш ум будет загрязнен, и вы не сможете думать. И вы не сможете быть беспристрастными. И тогда ваша личность примешается к теории, и это будет разрушительно.

И поэтому вы должны быть такими, как будто бы вас нет. Вы должны полностью уйти от себя, и не вовлекаться. Для того чтобы познать любовь, не обязательно любить. Можно просто наблюдать за тем, как любят другие, собирать информацию, экспериментировать с другими. Вы всегда должны оставаться снаружи, и тогда ваши наблюдения будут фактами. Если же вы сами любите, ваши наблюдения не будут фактами, и вы будете вовлечены, вы будете частью этого процесса, у вас будут предрассудки.

Но индуистский ум говорит, что до тех пор, пока вы не полюбите, как вы можете познать любовь? Вы можете наблюдать, как любят другие, но что вы при этом видите? Два человека любят друг друга, и вы видите, как они себя ведут. Вы не наблюдаете за любовью, но лишь поведение двух человек, которые любят друг друга. Они могут просто играть в любовь. Вы не сможете понять, действительно ли они любят друг друга или играют. Они могут прятать свои истинные настроения. Вы можете видеть только их лица, вы можете слышать их слова, вы можете видеть их действия, но как вы можете проникнуть в их сердца? А если вы не сможете проникнуть в их сердца, как вы сможете узнать о том, что такое любовь?

Иногда любовь совершенно молчалива, а иногда исчезновение любви очень звучно, приносит много шума. Вы можете наблюдать тысячи любящих, но все равно вы не сможете проникнуть в само явление любви до тех пор, пока не будете любить сами.

И поэтому индуистский ум говорит о том, что опыт – это единственный путь, мышление бесполезно. Мышление вербально, вы можете думать, сидя в своем собственном кресле. Вы не должны обращаться ни к какому явлению. И когда я говорю, что мышление вербально, я имею в виду, что вы можете играть словами, а у слов есть тенденция тянуть за собой новые слова. Слова могут анализироваться, складываться в определенные системы, образы. Вы можете построить дом из игральных карт, и вы можете построить системы слов, но вы не можете жить в них, это только карточный домик. Вы не можете ощущать его, это лишь система из слов, простые слова.

Жан Поль Сартр написал свою автобиографию, и он назвал ее очень многозначительно, важно. Он дал ей название: «Слова». И это не только его автобиография, это автобиография всего западного мышления: «Слова».

Индуистский ум верит в тишину, а не в слова. Даже если индуистский ум заговорит, он будет говорить о тишине. И даже если он будет пользоваться словами, эти слова будут направлены против слов. Когда вы создаете системы слов, логика – это единственный способ для этого. Ваши слова не должны противоречить друг другу, иначе весь дом распадется. Ваша система должна быть последовательной. Если вы последовательны своим словам, вы логично следуете своей системе.

Можно создать столько систем, и каждый философ создает свою собственную систему, свой собственный мир из слов. И если вы будете следовать его предположениям, вы не можете опровергнуть его, потому что это лишь игра, игра слов. Если вы будете принимать его предпосылки, вся система будет выглядеть правильной. Внутри этой системы будет существовать внутренняя последовательность.

Но в жизни нет систем. Вот почему индуисты обращают особое внимание не на слова, не на системы слов, но на действительное осознание. И поэтом Будда получает тот же опыт, как и Махавира, Кришна, Па-танджали, Капила, Шанкара. Они приходят к одному и тому же опыту! Их слова отличаются, но опыт тот же самый. И поэтому они говорят, что бы мы ни говорили, как бы это ни противоречило с тем, что говорят другие, когда кто-то приходит к высшему опыту, он одинаков. Выражения разные, но не опыт. Но если у вас нет опыта, нет точки встречи. Если мой опыт и ваш опыт встречаются в чем-то, а чем-то нет, потому что опыт – это двойственность, а реальность одна.

И поэтому если я ощущаю любовь, и вы ощущаете любовь, наступит встреча. Мы встретимся в чем-то, и станем едиными. Но если я буду говорить о любви, не зная ее, я буду создавать мои собственные индивидуальные системы слов. Если вы говорите о любви, не зная любви, вы создаете ваши собственные системы слов. И тогда встречи не будет, потому что слова – это мечты, а не реальность.

Помните об этом: реальность одна, а сны не одни. У каждого свои сны. Сны совершенно интимны. Вы видите свои сны, а я вижу свои сны. Можете ли вы себе это представить, я вижу свои сны, а вы видите свои сны? Можете ли вы себе представить, чтобы мы встретились во сне, два человека встретились во сне? Это невозможно. У нас может быть один опыт, но у нас не может быть один сон. Слова – это сны.

И поэтому философии противоречат друг другу, создают свои собственные системы, но никогда не приходят к одному выводу. Греческий ум преподает абстрактные термины, индуистский ум говорит в конкретных терминах опыта. И тот и другой обладает своими плюсами и недостатками. Потому что если вы будете наставить только на опыте, наука невозможна. Если вы будете настаивать только на логике, системе, разуме, религия станет невозможной.

Греческий ум развивается в научный, а индуистский развивается в религиозный ум. Философия вынуждена дать рождение науке. Религия не может дать рождение науке, религия дает рождение поэзии, искусству. Если вы религиозны, вы смотрите в Существование, как художник. А если вы философ, вы смотрите в мир, как ученый. Ученый смотрит во вне, а художник смотрит внутрь. И поэтому религия и искусство гармоничны, а наука гармонична философии. Если наука развивается слишком сильно, философия постепенно преображает себя в науку и исчезает.

На Западе сейчас философия исчезла, она уже мертвая. Она теперь только профессиональна. Они сейчас говорят, что только профессора говорят о философии с другим профессорами. Иначе философия просто мертва. Это мертвое мышление, часть прошлого, прошлой истории, старомодная. Она привлекает какой-то интерес, но этот интерес только исторический, потому что наука заняла ее место. Наука – это наследие, наследие философии. Наука – это следствие. Теперь наука заняла ее место, и философия мертва.

На Западе у религии нет корней. Поэзия также умирает, потому что она может существовать только с религией. Эти два вида ума развились в совершенно другое измерение.

Когда я говорю, что религия дает рождение поэзии, я имею в виду, что она дает вам истинное переживание, ощущение, которое может чувствовать ценности жизни, не факты, но ценности, не то, что есть, но то, что должно быть, не то, что прямо перед вами, но то, что спрятано. И если вы можете сохранять не рациональное, искреннее отношение, если вы можете прямо прыгнуть в Существование, отбросив и оставив позади логику, если вы можете стать едиными с океаном Существования, если вы можете стать океаническими, вы начинаете чувствовать что-то Божественное.

Наука будет давать вам факты, мертвые факты. Религия дает вам жизнь. Она не мертвая, она живая. Но тогда она не будет фактом, она будет тайной. Факты все время мертвые, а все живое всегда представляет собой тайну. Вы знаете ее, и в то же время вы ее не знаете. На самом деле, вы ее чувствуете. Вы обращаете особое внимание на чувства, опыт, реализацию, и это суть последней сутры Упанишад.

Упанишады говорят: «Я есть абсолютно чистый Браман. Реализовать это – значит освободиться».

Перед тем, как мы глубоко вникнем в эту сутру, есть еще одна вещь, которую мне бы хотелось обсудить с вами. Если у вас есть логический ум, западный образ мышления, греческое отношение, вы ищите Истину. Логика спрашивает об Истине, о том, что такое Истина.

Индуисты никогда не интересовали истиной, никогда! Они все время интересовались мокшей, освобождением. Они спрашивали снова и снова: «Что такое мокша? Что такое свобода?» Они не спрашивали: «Что такое истина?» И они говорят, что если кто-то ищет Истину, то лишь для того, чтобы обрести свободу. И тогда она становится инструментом, но они никогда не искали саму Истину.

Индуисты говорят: то, что нас освобождает, достойно поиска. Если это Истина, прекрасно, но главное острие поиска направлено на свободу, на мокшу. Вы не можете найти подобного поиска в греческой философии. Никто не заинтересован, ни Платон, ни Аристотель, никто из них не заинтересован в освобождении. Они все заинтересованы лишь в том, чтобы познать, что такое истина.

Спросите у Будды, спросите у Махавиры, спросите у Кришны. Они, на самом деле, не заинтересованы в Истине. Они заинтересованы в освобождении, в том, как человеческое сознание может полностью освободиться. Это отличие – основное отличие ума. Если вы наблюдатели, вы будете больше заинтересованы во внешнем мире, и меньше в себе самих, потому что относительно себя вы не можете быть наблюдателями. Вы можете наблюдать за деревьями, за камнями, за людьми. Но вы не можете наблюдать самих себя, потому что вы вовлечены. И нет промежутка.

Вот почему Запад не интересовался Душой. Он интересовался другим. Наука развивается тогда, когда вы интересуетесь другими. Если вы интересуетесь деревьями, вы создадите из этого науку. Если вы интересуетесь материей, вы создадите физику. Если вы интересуетесь чем-то еще, родится новая наука из этого вопрошания. Если вы интересуетесь душой, родится только религия. Но вмесите с душой возникает основная трудность: вы не можете оставаться в качестве отреченного наблюдателя, потому что вы и наблюдатель и наблюдаемое. И поэтому научное различение и отречение не могут быть одновременными. Есть только вы, и все, что вы делаете – субъективно, внутри вас нет объективности.

И когда это не объективно, греческий ум боится, потому что вы путешествуете в тайну. Что-то должно быть объективным, чтобы если я скажу что-то, другие тоже могли наблюдать это. Это должно стать социальным! И поэтому они спрашивают о том, что такое Истина. Они говорят: «Если мы все придем к одному выводу благодаря наблюдению, экспериментам, мышлению, если мы можем прийти к выводу объективно, тогда это Истина».

Истина Будды не может быть истиной Аристотеля, потому что Аристотель будет говорить: «Вы говорите, что знаете что-то, но это субъективно. Сделайте это объективностью, чтобы мы тоже могли наблюдать это». Будда не смог передать свое осознание, как объективный инструмент на стол. Его нельзя расчленить. Вы не можете ничего сделать со своей Душой. Вы должны принять слова Будды на веру. Он говорит вам что-то, и вы принимаете на веру, но Аристотель скажет так: «Но он может быть в иллюзии. Каков критерий? Как вы можете понять, что он не в иллюзии? Он может вас обманывать. Как вы можете понять, что он вас не обманывает? Он может видеть сон. Как же узнать, что он пришел к осознанию реальности, и не спит? Реальность должна быть объективной, и тогда вы можете решать!»

Вот почему есть только одна наука и так много религий. Если есть что-то истинное, тогда в науке две теории не могут соседствовать друг с другом. Раньше или позже одна теория должна быть отброшена. Потому что мир объективный, и вы можете решить, что истина, а что ложь. Другие могут экспериментировать над этим, и вы можете сравнивать.

Но такое количество религий возможно лишь потому, что мир субъективный, внутренний мир. Ни один объективный критерий не может быть меркой для суждения, подтверждения истинности. Будда выступает за собственное свидетельствование. Он единственный свидетель всего, что он говорит. Вот почему наука сомневается, и это приносит определенную пользу, в религии это становится препятствием. Религия есть доверие, потому что в ней объективного свидетельства не может быть.

Будда говорит что-то. Если вы доверяете ему, хорошо, иначе у вас не может быть никакой связи с ним, беседа не может возникнуть. Есть только одна возможность, и она такова: если вы доверяете Будде, вы можете путешествовать по одному и тому же пути, и прийти к одному и тому же опыту. Но вновь, это будет индивидуальным, и личным, и вы будете вашим собственным свидетелем. Вы не можете даже сказать того, что вы достигли того же самое, чего достиг Будда. Потому что как вы можете сравнивать?

Подумайте вот о чем. Я люблю кого-то, вы любите кого-то. Мы можем сказать что мы все любим, но как я могу узнать о том, что мой опыт любви тот же, как ваш опыт любви? Как сравнивать? Как взвешивать? Это трудно. Любовь – это сложная вещь. Даже меньшие вещи сложны. Я вижу дерево, и называю его зеленым. Вы тоже называете его зеленым, но мое зеленое и ваше зеленое не могут быть одинаковыми, потому что глаза отличаются, отношение отличается, настроение меняется.

Когда художник смотрит на дерево, он не может видеть одну и ту же зелень, какую видите вы, когда смотрите вы, потому что у художника более чувствительный глаз. Когда вы видите зеленое, это просто зеленое, а когда художник видит зеленое, видите дерево, он видит много оттенков зелени одновременно. Когда Ван Гог смотрит на деревья, это не те же самые деревья, которые видите вы. Как же сравнивать их? Вижу ли я то же самое дерево, которое видите вы. Это трудно, и по-своему это невозможно, даже в таких простых вещах, как ощущение зеленого. Так как же сравнивать нирвану Будды, мокшу Махавира, Браман Кришны? Как их сравнивать?

Чем глубже мы движемся, тем более личностным все становится. И чем больше мы идем внутрь, тем меньше возможность проверить это. И, в конечном счете, вы только можете сказать: «Я – единственный свидетель». Греческий ум боится. Это опасная территория. И тогда вы можете стать жертвой молитвы, вы можете стать жертвой обманщиков, тех, кто попал в заблуждение. Вот почему они настаивают на объективности: «В чем истина?» Это вопрос. И вы обязаны быть объективными.

Индуистский ум говорит: «мы не интересуемся истиной. Мы интересуемся свободой человека. Нас интересует внутренняя свобода, в которой нет рабства, нет ограничений, в которой сознание становится безграничным, сознание становится единым с Целым. И до тех пор, пока мы не станем Браманом, мы не будем свободными».

Это восточный поиск. И его также можно наблюдать. Вы можете о нем думать, вы можете философствовать о нем. Эта сутра говорит: «Я – тот абсолютно чистый Браман. Осознать это...» Не думать об этом, не размышлять об этом, потому что вы можете думать, вы можете думать красиво, и вы можете стать жертвой вашего мышления. Мыслить – это не пойдет в данном случае. «Осознать это – вот что приводит к Освобождению». Знайте прекрасно отличие между мышлением и реализацией.

Обычно мы все запутаны, наши умы загрязнены. Человек думает о Боге, и поэтому он думает, что он религиозен. Но он не религиозен. Вы можете думать многие жизни, но вы не будете религиозными. Вы не будете! Вы можете думать многие жизни подряд, но вы не будете религиозными, потому что мышление церебральное, интеллектуальное. Вы осуществляете его словами, но при этом не прикасаетесь к жизни. Вот почему на Западе, вы можете увидеть, как человек думает о высших ценностях, и вместе с тем остается на низшем уровне жизни. Он может говорить о любви, придумывать теории о любви, но посмотрите на его жизнь, в ней вообще нет любви. Скорее, присутствует разум, холодный рассудок, и из-за того, что в его жизни нет любви, он постоянно придумывает всякие теории про нее и думает о ней.

И поэтому Восток настаивает на этом: неважно, сколько бы вы ни думали, до тех пор, пока вы не будете жить этим, это будет бесполезным. В конечном счете, только жизнь имеет смысл, и мышление не должно стать заменой для нее. Идите и посмотрите на религиозных людей, так называемых религиозных людей, не только на религиозных людей, но также на религиозных святых. Они только думают, из-за того, что они думают о Брамане, из-за этого они думают о себе, что они религиозные.

Религия не такая дешевая. Вы можете думать двадцать четыре часа, но это не сделает вас религиозными. Когда ум остановится, и жизнь возьмет свое, когда вы не будете думать о жизни, но будете жить сами, когда ваше сердце будет полноценно биться, когда ваш пульс будет биться в жизненном ритме, тогда это будет реализацией. А осознать – вот достижение Освобождения, мокши, свободы. Когда вы осознаете: «Я есть Абсолютный Браман», – помните об этом слове: «реализация», – когда вы становитесь едиными с Абсолютным Браманом, это перестает быть концепцией вашего ума, и вы становитесь свободными. И тогда мокша, освобождение, свобода достигаются.

Что же делать? Как жить? Все Упанишады представляют собой усилие проникнуть под разными углами зрения к Высшей цели. Это последняя сутра. Последняя сутра говорит, что вы прошли через всю Упа-нишаду, но вы только думаете, и если вы только думаете, какими бы прекрасными ни были ваши мысли, не важно, до тех пор, пока вы не осознаете этого.

Ум может обманывать вас, потому что если вы будете повторять одно и то же постоянно, вы начнете чувствовать, что теперь вы осознали это. Если вы будете с утра до вечера повторять: «Повсюду Браман, я есть Браман, ахам Брахмасми, я – Божественный, я есть Бог, я един с Целым», – если вы будете повторять это, это повторение будет вызывать антигипноз. И вы начнете чувствовать, скорее вы начнете думать, что вы чувствуете, что вы представляете собой все это.

Это иллюзия, и это вам не поможет. Так что же делать? Мышление вам не поможет. Как начать жить? Откуда начать жить? С каких-то моментов, сначала, помните о том, что если что-то вас убеждает логически, это не обязательно верно. Если я вам внушу логически что-то, это еще не значит, что это истина. Логика бредет в темноте. Корни неизвестны вам, логика дает вам тонкую замену ваших корней.

Однажды ночью, прямо посреди дороги, два человека ссорились перед домом Муллы Насредцина. Они так сильно шумели, и Насреддин не мог уснуть. Ночь была холодной. Он ждал, но ждал тщетно, они продолжали шуметь. И тогда Насреддин обернулся в единственное свое одеяло, и отправился успокоить их. Потом внезапно один из двоих стащил с него одеяло, и оба они убежали.

Он вернулся в дом. Жена спросила его: «Насреддин, в чем была суть их спора? Из-за чего они ссорились?»

Насреддин ответил: «Позволь мне немного подумать над этим. Это очень сложный вопрос».

После продолжительных размышлений Насреддина, жена спросила у него: «Скажи мне. Ты и так уже долго думал. Прошел уже час, так скажи же мне, и тогда я смогу снов пойти спать. Что случилось?»

Насреддин ответил: «Мне кажется предметом их спора было одеяло, потому что после того, как они его стащили с меня, они перестали ссориться, и они убежали».

Логика действует во тьме. Вы ничего не знаете о том, что происходит, что происходит, но все равно думаете над этим. И тогда ум чувствует себя болезненно, пока не узнает причину. И когда вы чувствуете, что причина есть, ум чувствует себя легко. И тогда Мулла Насреддин может легко отправиться спать.

Вся жизнь – это тайна. Все неизвестно, но мы делаем это известным. И мы не узнаем этого все равно, но навешиваем ярлыки, и тогда чувствуем легкость. И тогда мы создаем известный мир, остров знания посреди неизведанной тайны. Этот мир с ярлыками все упрощает, и мы чувствуем безопасность. Но что мы знаем, кроме ярлыков?

Ваши маленькие дети спрашивают: «Что это такое?» Вы говорите: «Это собака». И ребенок повторяет: «Это собака». Этот ярлык попал в его ум. Теперь ему начинает казаться, что он знает, что такое собака. Но это только ярлык. Когда ярлыка не было, ребенок думал, что это нечто неизвестное. Теперь навесили ярлык: «Собака». И ребенок повторяет: «Собака, собака!» И в тот миг, в который ребенок видит животное, мгновенно в его уме появляется это слово: «Собака». И он думает, что знает.

Но что вы сделали, вы просто навесили ярлыки на неизвестное вам, и это стало нашим знанием. Так называемым интеллектуальным знанием, но оно ничто иное, как простое навешивание ярлыков. Что вы знаете? Вы называете определенные вещи любовью, и потом вы начинаете думать, что вы их знаете. Мы продолжаем навешивать ярлыки. Мы даем ярлыки всему, чему только угодно, и тогда вы чувствуете легкость. Но если проникнуть немного глубже, немного глубже ярлыков, мы предстанем перед неизведанным. Вы окружены неизведанным.

Вы называете определенного человека женой, вашим мужем, сыном. Вы навешали ярлыки, и тогда вы чувствуете легкость. Но посмотрите в лицо вашей жене, снимите ярлык, проникнете за этот ярлык, и там вы встретите неизведанное. Неизведанное пронизывает каждое мгновение, но вы продолжаете отталкивать его, вы продолжаете кричать: «Ведите себя так, как требуют того ярлыки!»

Все ведут себя именно так, согласно ярлыкам. Все наше общество обвешано ярлыками, семья, знание. Это не нужно. Религиозный ум хочет узнать, почувствовать. Ярлыки для него бесполезны. Почувствуйте неизведанное вокруг, отложите ярлыки, вот что значит разучиться, забыть все то, чему вы научились. Вы не можете просто так забыть это, но вы можете отложить в сторону. И когда вы снова посмотрите на вашу жену, смотрите на нее, как на неизведанное. Отложите ярлыки в сторону. И у вас возникнет очень странное ощущение.

Посмотрите на дерево, мимо которого вы проходите каждый день. Остановитесь на мгновение около него. Забудьте название дерева, отложите его в сторону. Встретьтесь с ним напрямую, мгновенно, и у вас появится очень странное чувство. Мы посреди неизведанного океана. Мы ничего не знаем, только ярлыки. Если вы можете начать чувствовать неизведанное, только тогда реализация будет возможна. Не цепляйтесь за знание, потому что цепляние происходит на уровне ума, это философия. Отбросьте философию. Отбросьте ярлыки. Просто уничтожьте все ярлыки.

Я не имею в виду, что вы должны создать хаос вокруг. Я не имею в виду, что вы должны стать сумасшедшими. Но знайте прекрасно, что мир ярлыков – это ложное творение человека, ума человека. Так пользуйтесь им. Это средство, и оно прекрасно Используйте его, оно приносит свою пользу. Но пусть ас это не ловит. Выходите из этого иногда. Иногда идите за границы знания. Почувствуйте все, минуя ум. Было ли так, чтобы вы когда-нибудь хоть что-нибудь почувствуете, минуя ум, чтобы ум не вмешивался? Мы никогда ничего не чувствовали так.