Текст книги "Месть драконов. Закованный эльф"

Автор книги: Бернхард Хеннен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 60 страниц)

Змеиная пасть

Володи прислушивался к дыханию Кветцалли. Оно все еще было неровным. Теперь она вздрагивала в его объятиях, бормотала что-то, но не просыпалась. Прошло совсем немного времени, прежде чем она уснула. Она стерпела то, что он обнял ее и крепко прижал к себе. Впрочем, никакой реакции не проявила. Все равно как если бы он обнимал одеяло.

В окно спальни падал серый свет. Над огромным городом занималась заря. На улице, в больших садах, звучал тысячеголосый птичий концерт. Таким мирным казалось это место, и тем не менее, здешние священнослужители бесконечно жестоки.

Володи осторожно высвободил руку и встал с кровати. Кветцалли вздохнула во сне. Тело снова сотрясла дрожь. Скомкав одеяло, она крепко прижимала его к груди. Она поправится, уговаривал он себя, и стал спускаться по лестнице.

На пороге дома лежал его слуга и храпел. Володи разбудил его пинком.

– Что любят есть цапотцы?

Слуга сонно заморгал.

– Маисовые лепешки, – он потянулся и поправил кость, проткнувшую нос. – Это все любят.

– Простые хлебные лепешки? – недоверчиво переспросил Володи. – Разве это не скучновато?

– Скучновато! – Слуга поднялся. – И это говорит друсниец, народной кухне которого неведома большая радость, нежели наполовину сырое мясо оленя. Прости мое потрясение, избранный, но маисовые лепешки – это бесконечно больше, чем просто хлеб. Все дело в начинке и соусах. Их можно подавать дюжиной разных способов: с рубленой собачатиной, под соусом из горького шоколада или в качестве гарнира к вареным в масле колибри…

– Кол ибри?

– Маленькие птички, господин. Они пьют нектар из цветов, как птицы.

Володи вспомнил крохотную птицу, которую видел вчера.

– Кол ибри… – задумчиво повторил он. – Как же их можно есть? Там же ничего не останется, если общипать перья.

– Мы еще отрезаем ноги и голову, – серьезно ответил его слуга. – И, конечно же, еще и потрошим. А потом их ненадолго бросают в кастрюлю с кипящим маслом, – он прищелкнул языком. – Вкусно!

– А косточки?

– Их едят. Очень хрустящее блюдо, избранный.

Володи с удивлением смотрел на низкорослого мужчину с костью в носу. Неужели этот парень дурачит его? Цапотец выдержал его взгляд. Не усмехнулся. Не подмигнул. Он говорил действительно всерьез!

Володи откашлялся.

– Хрустящие косточки… Итак, я хочу, чтоб ты мне выставил полный стол еды, которая нравится всякому цапотцу. У тебя у самого должны слюнки течь, когда ты притащишь мне вареных в масле кол ибри, или рубленую собачатину, или что еще может предложить ваша кухня… Что останется, можешь съесть сам. Так что делай свое дело как следует.

– Избранный… – Слуга смущенно переступил с ноги на ногу. – Ты не должен ничего делать для девушки. Ты избран Пернатым змеем. Все здесь вращается вокруг твоего благополучия. И, кстати, мужчины из Друсны не ценят лакомства нашей кухни. Боюсь рассердить тебя, если исполню твое желание.

– Если Кветцалли будет рада, я тоже буду рад. Если она не станет ничего есть, вот тогда можешь начинать бояться.

Личный слуга огорченно посмотрел на него.

– Она глядела в великую тень. Ее уже ничем не порадовать. Это…

Володи положил обе руки на плечи низкорослому слуге. Воин догадывался, что означает «глядеть в великую тень».

– Ты просто сделаешь все возможное, друг мой. Когда-то я командовал многими сотнями воинов. Мои люди называли меня «Идущим над орлами». Они говорили так потому, что я не признаю, что что-то невозможно сделать, если не перепробовал все возможное. Мы оба сумеем добиться того, что Кветцалли снова подымет голову и вместо тени станет смотреть на солнечный свет.

– Ты не такой, как другие мужчины, которым я прежде служил…

– Как тебя зовут?

– Ты не запомнишь, избранный. Имена моего народа не созданы для языков златовласых воинов.

Володи понимал, что, возможно, маленький человечек прав. Но хотел хотя бы попытаться.

– И все же поведай мне свое имя.

– Ихтака.

– Иш-та-ка, – Володи произнес имя тихо, оценивающе, покатал его на языке, как незнакомое вино, о котором еще не знаешь, принесет ли оно радость или головную боль. – Иштака. Это что-то значит?

– Это значит «тайна», – серьезно ответил цапотец.

– Хороший знак. Мы вместе откроем тайну, что нужно сделать, чтобы вернуть Кветцалли из великой тени обратно к жизни.

– Узнаем, – Ихтака торжественно поклонился. – Узнаем, избранный, – и поспешил прочь.

Володи смотрел ему вслед, пока тот не скрылся за цветущими красными цветками кустами. Друсниец не хотел сразу возвращаться наверх. Он знал, что недостаточно просто лечь рядом с Кветцалли и обнять ее. Погрузившись в размышления, он бродил по парку. Узкие тропинки между домами избранных были выложены маленькими белыми камешками, поскрипывавшими под каждым шагом. Ни единого увядшего цветка, ни единого оборванного листка – на белых камнях не было ни единого пятнышка. Это место должно было быть идеальным. Он прошел мимо пруда, в каменных берегах которого угадывались извивающиеся фигуры змей. Из зеленой воды озерца росли большие белые цветы, на границе темноты и сумерек время от времени виднелись пестрые рыбы. Едва уловимо.

Володи пожалел, что мало знает о женщинах. Как можно вернуть Кветцалли вкус к жизни? Чего она хочет? Подбодрит ли ее хорошая еда? Ему бы помогло!

Он снова побрел в парк. Задумчиво вслушиваясь в пение птиц, он восхищался чудесными красками их оперения. Казалось, они хотят перещеголять друг друга в том, кто из них лучший кудесник небес. Володи вспомнилось лето в Друсне. Как он вместе со своим братом Бозидаром ходил на охоту. Интересно, что он сейчас делает?

Давно они уже не виделись. Он был старшим, более ответственным. Когда бои с Аркуменной, ларисом Трурии, были окончены, Бозидар вернулся домой. Казалось, с тех пор прошла целая вечность. Жив ли еще отец? Или теперь брат сидит на простом деревянном троне в длинном отцовском доме? Воин не отказался бы еще раз побродить с ним по родным лесам. С братом. Всего один день… Но видимо, не судьба. Он умрет вдали от родины. Не на поле битвы. Его забьют, как скот.

Володи дошел до огромного квадра, который возвышался посреди рощи, в окружении цветущих персиковых деревьев. Он наслаждался ароматом цветов и рассматривал странный монумент. Глубокие линии были вырезаны на снежно-белом камне, изображая стилизованную звериную голову. Воин разглядел глаз, открытую пасть и клыки.

Он обошел квадр и увидел, что с передней стороны он открывается. Лестница с широкими ступенями вела под землю. По краям ступеней стоял длинный ряд масляных ламп, их золотистые огоньки трепетали на теплом ветру, поднимавшемся из-под земли и немного похожем на дыхание.

– Ты стоишь перед Пастью змея, – прервал его размышления чей-то голос.

Володи испуганно обернулся. За его спиной стоял высокий худощавый человек, вокруг бедер у него была обмотана ткань небесно-голубого цвета, больше из одежды на нем не было ничего. Светлые волосы длинными прядями спадали на грудь. По бороде стекала вода. Он смотрел на друснийца открытым взглядом карих глаз, окруженных мелкой сеточкой морщин. Володи решил, что ему больше тридцати лет.

– Кто ты такой?

– Эйрик, избранный, так же, как и ты. Я из страны озер к северо-западу от Друсны.

Володи кратко представился.

– Ты двигаешься довольно тихо, – закончил он.

– Ты настолько глубоко задумался, что не услышал бы, если бы даже по дорожке прошелся овцебык. Кроме того, мне не нужно было далеко идти, – Эйрик кивнул за плечо, указывая на небольшой пруд, мимо которого проходил Володи. – Там теплая вода. Иногда, когда ночью не удается уснуть, я прихожу сюда, плаваю, меланхолично разглядываю звездное небо и последний путь, который мне суждено пройти.

Володи с содроганием поглядел на зияющую пасть змеи. Портал в высоту достигал более трех метров.

– Куда ведет эта дорога?

Эйрик пожал плечами.

– Разве это важно? Оттуда нет возврата. Цапотцы не говорят об том, что именно ожидает нас там, внизу. Но ведь ты видел рельеф на плитах перед Белыми воротами? Там мы предстанем перед их богом, Пернатым змеем. Там, внизу, кишмя кишит воинами-орлами и ягуарами, – на миг он умолк. – И оттуда нет возврата. Я слышал, ты был великим воином. Там тебе это не поможет.

Володи потянулся, пытаясь казаться увереннее, чем чувствовал себя на самом деле.

– Меня нелегко убить.

– Здесь удача важнее, чем сильная правая рука.

Володи поднял брови.

– Жрецы тянут жребий, кого вести следующим к Пернатому змею. Я прожил здесь почти два года. У меня две женщины и трое детей, – Эйрик улыбнулся отчаянной улыбкой. – И никакого будущего…

– У тебя есть дети?

– Они не здесь. Я не хотел, чтобы они росли в тени отца, который ждет своей смерти. Боги были благосклонны ко мне. У обоих моих мальчиков волосы не светлые. Жрецы пообещали мне, что у них и их матерей будет хорошая жизнь. Будучи детьми избранного, однажды они могут стать даже жрецами.

В голосе Эйрика звучала тоска, от которой у Володи сжалось горло. Его собеседник был сломленным человеком, прятавшимся за меланхоличной улыбкой.

– Я выберусь отсюда, – решительно произнес он. – И я уйду не один.

– Если бы боги дарили мне каждый день за подобные этим слова, которые я слышал здесь, то мне довелось бы стать счастливым седым стариком.

– Вот увидишь, Эйрик.

– Конечно, – горько произнес собеседник. – Конечно! Уже через два дня один из избранных снова пройдет через змеиную пасть, и в последнее время жребий падал именно на новичков.

Дар дракона

Нандалее со смешанными чувствами смотрела на кобольда, бежавшего впереди нее. Свет его факела отбрасывал на стены узкого туннеля, по которому они шли, пляшущие тени. Никогда прежде не бывала она в этой части пирамиды. Ступени вели наверх! Не вниз, не в затопленную пещеру, в которой обычно ждал ее Дыхание Ночи.

Кобольд нашел ее на охоте. Высокие сапоги были забрызганы грязью, длинные волосы растрепаны, а за плечом торчал огромный тисовый лук, из-за которого было столько неприятностей в Белом чертоге.

– А ты точно не знаешь, чего от меня хочет Дыхание Ночи?

– Госпожа, я всего лишь посланник. Прошу, не забывай об этом. Я понятия не имею. Знаю только, что вы должны поспешить, – низкорослый паренек на миг обернулся. Она увидела страх в его больших глазах. – Я услышал голос Великого обжоры у себя в голове. В голове! Он никогда еще не обращался ко мне. Я даже не знал, что он знает о моем существовании.

– Великого обжоры?

Кобольд едва не выронил факел из руки.

– Что вы такое говорите? Не называйте его так, он этого терпеть не может!

– Но ведь ты только что… – заметила Нандалее.

– Я? Никогда! Я никогда не назвал бы так благородного Дыхание Ночи. Все кобольды долины почитают его, как собственного отца.

«Судя по всему, от страха малыш не думал, что говорит», – подумала Нандалее и не стала больше расспрашивать. Великий обжора. Она никогда еще не слышала, чтобы кто-то называл так Дыхание Ночи.

– Вот. Это здесь, – испуганно произнес кобольд. Второй туннель пересек их путь. – Вам нужно идти туда, – проводник указал на уходивший влево коридор и протянул ей факел.

– А ты? – удивленно спросила Нандалее.

– Я видел это место в своей голове… Не знаю, как описать. С этого места мне уже не пристало сопровождать вас. Я чувствовал это совершенно отчетливо, когда Дыхание Ночи указывал мне путь. Показал мне в мыслях… Вы понимаете, госпожа? – Он в отчаянии смотрел на нее и, судя по всему, прекрасно сознавал, насколько путано звучат его слова.

– Я знаю, каково это, когда с тобой говорит небесный змей. Чувствуешь себя словно вознесенным ввысь и в то же время тебе очень страшно, – она взяла факел и на миг замерла. – А откуда ты меня знаешь? Дыхание Ночи показал тебе и мой образ? Кажется, мы с тобой прежде не встречались.

– Я Скультик, хранитель кувшинок. Я никогда не встречался с вами, но мы все знаем вас, Нандалее, равно как и Гонвалона. Вы восстали против Золотого, – произнося последние слова, кобольд понизил голос до шепота, испуганно вглядываясь во тьму туннеля. – У вас много друзей среди маленького народа. Мы любим истории о мятежниках, – он заговорщицки усмехнулся и, не тратя лишних слов, исчез в темноте коридора, по которому они пришли.

Нандалее поглядела в туннель, по которому должна была идти. Оттуда чувствовался поток теплого воздуха, который нес с собой аромат дракона. Чего хочет от нее Дыхание Ночи? Почему он принимает ее не в зале газал или не в саду среди скал? Знает о ссоре с красноспином?

Вытянув руку, она пошла вперед. Этот туннель был непохож на предыдущий. Здесь стены были покрыты нежными гипсовыми цветами, росшими из стыков между камнями. Потолок весь в копоти. По коже эльфийки побежали мурашки, и внезапно ей показалось, что к ней потянулся кулак великана, таща ее вперед. Ощущение продлилось всего один удар сердца – потом все снова изменилось. Внезапно она оказалась в просторном зале, который никогда прежде не видела. Ее окружали небесные змеи.

Нандалее испуганно огляделась по сторонам. На собрании присутствовали все, кроме одного. Были здесь и эльфы: Ливианна, загадочная чародейка из Белого чертога, Бидайн, посвятившая свою жизнь наставнице магии, увидела она и Нодона, командующего драконниками сада Ядэ. И Гонвалон!

Должно быть, туннель привел ее к одной из тайных драконьих троп, которые, подобно тропам альвов, позволяли любому преодолевать огромные расстояния, делая один-единственный шаг. Поэтому невозможно было сказать, находится ли этот зал в пределах сада Ядэ или в сотнях миль отсюда.

– Вы опаздываете, госпожа Нандалее.

Мысли дракона, прозвучавшие внутри нее, были подобны ушату ледяной воды на голову. Она вздрогнула. К ней обратился Золотой.

Все взгляды были устремлены на нее. Она чувствовала неприязнь драконов, их сомнения и гнев. Невольно съежилась. Закрыться от чувств, которые передавали ей небесные змеи, она не могла. Эльфийке стало очень стыдно. Мысль о том, что она разочаровала небесных змеев, была невыносима для нее.

– Прошу прощения. Я пришла сразу же, как только получила известие.

Что это, трибунал? Неужели они собрались, чтобы казнить ее за то, что она ранила одного из их братьев? Нандалее упрямо подняла голову. Проклятый красноспин ничего иного и не заслуживал!

– Наш брат, Небесный, мертв. Его подлым образом убили девантары, – мысли Дыхания Ночи затуманивала глубокая печаль, тронувшая Нандалее до глубины души, на глаза невольно выступили слезы. Противиться чувствам небесных змеев было невозможно. Они были слишком сильными, огромными, как и все перворожденные. Она глядела на дракона, предоставившего убежище им с Гонвалоном. Тени окутывали его покрытое черной чешуей тело. Он казался воплощенной тьмой. Жутким. Угрожающим. Хищником, в присутствии которого она была никем. И, несмотря на все это – эта горечь и печаль. Нандалее чувствовала, что он все еще не до конца осознал утрату брата. И эти чувства совершенно не подходили хищнику.

Дыхание Ночи поделился с ней всеми своими знаниями о смерти брата. Как он в мгновение ока оказался погребен под камнями. Нандалее подавленно глядела на высокий свод зала. Неужели они сейчас под землей, как Небесный, когда ему пришлось умереть?

– Почтенные наставники и послушники, вы собрались здесь, поскольку каждый из вас уникален в своем роде, – теперь с ней в мыслях говорил уже не Дыхание Ночи. Говорил Золотой, и его мысли несли сдерживаемый гнев и пафос, от которых невозможно было укрыться. Чтобы небесный змей назвал тебя уникальным – ни один эльф прежде не удостаивался подобной чести.

– Так, как хорошая сталь куется из железных заготовок, обладающих самыми разными свойствами, так и вы с сегодняшнего дня должны соединиться друг с другом в своей непохожести. Вы – наша жгучая сталь мести, и вы нанесете нашим врагам раны там, где они меньше всего готовы встретить нападение. Вы посеете страх в их сердцах!

Быть нашими мечами – таково было предназначение драконников от начала времен. Но никогда прежде ваши братья и сестры не сталкивались с заданием, которое предстоит вам. Наши ли вы, всем сердцем, всей душой, каждой клеточкой своего тела?

– Да, – в тот же миг послышалось из уст всех, словно за всех говорил один голос.

– В этом походе, имеющем целью отомстить за смерть Небесного, вас поведет госпожа Нандалее.

Нандалее испуганно подняла взгляд на Золотого и едва не ослепла от света, отражавшегося на его чешуе. Она чувствовала его веру в нее. Что удивило ее, ведь своими поступками в Глубоком городе она вызвала его недовольство. Кроме того, Нандалее осознала, что все остальные эльфы смотрят на нее, не сводя взгляда. Не считая Бидайн, она была самой неопытной среди них. Не к лицу ей подобная честь!

– Чувствую ваше удивление, дети альвов, более того, в сердцах ваших тлеет ненависть, – Изумрудный склонил голову, чтобы дать им понять, что это он делится с ними своими мыслями. – Не думайте, что наш выбор пал на госпожу Нандалее вследствие интриг. Одним из ее необычных свойств является то, что ее мысли нельзя прочесть. Наш план настолько смел, что нельзя, чтобы его обнаружили прежде, чем вы исполните его. Возможно, вам придется встретиться с могущественными врагами, которые с легкостью могут читать ваши мысли, так же, как мы. И только у Нандалее наши тайны будут в безопасности. Поэтому мы выбрали ее. Мы посвятим ее во все, что нужно сделать, и вы пойдете за ней, не ворча и не сомневаясь в ее словах, ибо она облечет в слова нашу волю.

Нандалее судорожно сглотнула и почувствовала, что в животе образуется ледяной комок. Она видела гнев и презрение во взгляде Ливианны. По лицу Нодона ничего нельзя было прочесть, но было ясно, что он чувствует себя обделенным. На лице Бидайн эмоций не отражалось. Она была слишком умна, чтобы проявить что бы там ни было. Бидайн знала, что в этот миг небесные змеи читают все их мысли.

– Я понимаю ваше недовольство, – продолжал Золотой. – Но теперь проявите же великодушие и забудьте о нем. Каждый из вас встанет перед Нандалее и поклянется ей в верности на время этой миссии. Мы вложим в ваши руки судьбу Альвенмарка. Покажите, что вы достойны этого!

Нодон подошел к ней первым и принес клятву. События развивались с такой скоростью, что Нандалее чувствовала себя совершенно ошеломленной. Она не хотела этой роли и, тем не менее, понимала, что выбора у нее нет. Опустившись на колено перед ней, Ливианна бросила на девушку ледяной взгляд.

– Надеюсь, в роли предводительницы ты столь же искусна, как в стрельбе из лука.

Бидайн не проронила ни единого лишнего слова. Принесла клятву верности. Нандалее надеялась, что их былая дружба еще в силе. И только Гонвалон встал перед ней на колено с улыбкой. В его глазах она прочла, что он бесконечно гордится ей. Он будет прикрывать ее спину, что бы ни случилось.

– А теперь идите и знайте, что однажды весь Альвенмарк будет гордиться каждым из вас, ибо вы станете героями, какие рождаются раз в эпоху, – снова заговорил Золотой, и в словах его звучали такая сила и достоинство, что Нандалее перестала тревожиться и действительно преисполнилась гордости и надежды. – Вы отправляетесь через несколько часов. Готовьтесь!

Опьяненная ощущением принадлежности к чему-то великому, Нандалее вместе с остальными эльфами направилась к воротам, загадочным образом открывшимся в одной из стен просторного зала собраний, когда голос Дыхания Ночи заставил ее остановиться.

– Вы побудете с нами еще немного, госпожа Нандалее!

Она посмотрела вслед остальным. Никто из них не оглянулся на нее. Даже Гонвалон.

– Это одиночество предводителя, госпожа моя, – Нандалее чувствовала меланхолию Дыхания Ночи и могла лишь догадываться, сколько несказанного таится в этих словах.

– Есть и вторая причина тому, что мы избрали вас, госпожа Нандалее, – теперь с ней снова заговорил Золотой. – Мы исследовали все варианты вашего будущего. Они различны. Некоторые – полны славы, другие – сплошные провалы. Для каждого из вас мы видели по меньшей мере один вариант смерти в том месте, куда вы отправитесь. Для каждого… кроме вас. Может быть, мы недостаточно глубоко исследовали варианты возможного будущего, но мы сошлись на том, что лишь вы должны нести ту безделушку, вокруг которой будут происходить все события. Встаньте снова в центр пещеры, уважаемая госпожа!

Дракон произнес слово силы, как умел произносить лишь драконий язык, и, идя вперед, Нандалее почувствовала, как дрожит земля под ее ногами. Звук камня, трущегося о камень, наполнил большую пещеру, но что могло произвести такой шум, было непонятно.

Эльфийка догадывалась, что ее проверяют, но не понимала, каким образом. Взгляды небесных змеев были устремлены на нее. Не доходя несколько шагов до центра зала, она остановилась. Нет, в эту игру она играть не будет!

И тут же воцарилась абсолютная тишина.

Она догадывалась, что драконы мысленно переговариваются. В воздухе висело напряжение, словно в жаркий летний день перед самой грозой.

– Браво. Госпожа Нандалее, вашу интуицию превосходит лишь ваша склонность к мятежности. Осторожно поставьте ногу вперед! – Голос Золотого хлестнул ее, словно плетью. Если его слова по форме были дружелюбны, сопровождавшие их чувства такими не были.

Эльфийка посмотрела на Дыхание Ночи, и ей показалось, что в глазах его она читает согласие. Она осторожно вытянула левую ногу вперед и тут же испуганно вернула ее на место. Там, где глазам ее представал твердый пол, зияла пропасть.

– Совершенно верно, госпожа Нандалее, там зияет почти бездонная расщелина, из которой поднимается колонна, несущая на себе особенно драгоценную безделушку. И вы должны сохранить эту безделушку для нас. Протяните руку и возьмите ее.

Она не доверяла Золотому. Нандалее сняла лук с плеча и взмахнула им над невидимой пропастью. Лишь в стороне, слева от нее, тис ударился о камень. Если бы она просто наклонилась вперед, то потеряла бы равновесие и упала бы в пропасть.

– Довольно, брат! Может быть, она юна и неопытна, но отнюдь не наивна! Она сумеет повести остальных и преодолеть их сомнения и неприятие. Я верю ей.

Разочарованная, Нандалее осознала, что произнес эти слова не Дыхание Ночи. Того из драконов, кто произнес эти слова, Нандалее не узнала, несмотря на то что эльфийка была уверена в том, что его братья совершенно точно знают, кто это сказал.

Заклинание маскировки развеялось мгновенно. Теперь она отчетливо увидела пропасть и поднявшуюся оттуда колонну. Не дожидаясь очередного испытания, она слегка отошла в сторону и схватила амулет, лежавший на мраморном постаменте. Он был сделан из серо-черного металла и висел на простом темном кожаном ремешке, казавшемся сильно потертым и поношенным.

– Свинец, – негромко произнесла она. Тонкая пластинка, обернутая вокруг чего-то. Может быть, там маленький камешек. На свинце были выцарапаны буквы и странные символы. Только видно их было плохо, поскольку металл очень сильно потемнел, царапины почти стерлись от длительного ношения. Она прищурилась. Эти письмена были ей знакомы. На протяжении долгих часов в Белом чертоге она мучилась с этим алфавитом. Это были лувийские буквы, и теперь она поняла, что написано на свинце: имя девантара, которого почитают лувийцы. Ишта!

– Вас удивляет амулет, госпожа Нандалее? – Приносящий Весну в чешуе цвета молодой травы склонил голову и приветливо посмотрел на нее. Она чувствовала в его мыслях отзвуки печали, и уверенность в том, что своими поступками они сумеют на многие столетия принести мир во все три мира. – Вы будете среди детей человеческих, Нандалее. Многие из них носят подобные амулеты. Они выцарапывают в свинце имена богов и благословения, складывают его и закапывают или же носят в качестве амулета. Такое украшение не привлечет к себе внимания среди детей человеческих.

– А с нами не пойдет никто из братьев из Голубого чертога? – спросила Нандалее. – Многие из них провели среди людей не один год. Им ведомы их привычки и обычаи. Они бы очень сильно помогли нам.

– Все они мертвы, госпожа Нандалее. Умерли вместе с Небесным. А с теми из наставников Голубого чертога, кто служил в мире людей, мы не можем больше связаться. Следует опасаться худшего. Поэтому вы будете предоставлены сами себе и найдете проход в место, где никогда прежде не был эльф, о котором говорят, будто его сторожат ужасные чудовища. Это место известно нам лишь по легендам.

И после этих слов Приносящий Весну открыл Нандалее, куда они должны пойти и что там нужно сделать. Эльфийку охватило отчаяние, ибо это была задача не для смертных.