Текст книги "Месть драконов. Закованный эльф"

Автор книги: Бернхард Хеннен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 38 (всего у книги 60 страниц)

В чужой коже

Кашляя, Бидайн выбралась из-под наполовину обрушившейся арки ворот. С тревогой оглядела порезы на руках. После грохота падающих строений стало как-то даже слишком тихо. Слышалось лишь негромкое причитание. Где-то неподалеку все более пронзительным лаем заливалась собака. Воздух покраснел от красной кирпичной пыли, словно на улицах повис густой туман. Там, где от улиц еще что-то осталось…

Там, где еще только что находилась лестница шириной в пятнадцать шагов, плавно поднимавшаяся к следующей террасе города, теперь простиралась осыпь. Лестница полностью исчезла под грудами красного кирпича и фрагментами мраморной облицовки. Между ними торчали куски стен, которые, несмотря на то что улица обрушилась, все еще образовывали кирпичную кладку. Из-под обломков поднимались капители колонн и одна-единственная голова из серого камня.

Пыль царапала горло Бидайн. Во рту пересохло. Перед ней стояла какая-то пыльная фигура – Ливианна. Глаза казались неестественно большими на фоне красной маски, ставшей ее лицом.

– Нам повезло, – хриплым голосом произнесла она. Потом с сомнением поглядела на Бидайн. – С тобой все в порядке?

Бидайн подняла руки. Кровь из порезов вперемешку с красной пылью образовала вязкую кашицу.

– Не переживай. Теперь это твоя кожа. Все заживет, и шрамов не останется. А теперь идем, до Золотых врат уже недалеко.

Бидайн огляделась по сторонам. Она совершенно потерялась в пространстве. Все выглядело совсем иначе, чем еще несколько мгновений тому назад. Подумала о людях, которые только что были на улице. Чуть впереди из-под обломков наискось торчали оббитые золотом жерди паланкина. Носильщиков видно не было. Девушка последовала за Ливианной, которая решительно поднималась по осыпи из обломков. Каждый шаг нужно было делать осторожно. В этом мире не осталось ничего надежного. Даже обломки все еще двигались. Камни проседали. За их спинами на улицу обрушилась целая стена дома, и по склону поползла новая туча пыли.

Бидайн наступила на что-то мягкое. Она посмотрела под ноги и увидела под кирпичами изящную руку с серебряными кольцами на пальцах. Она не шевелилась. Белая кожа напомнила эльфийке о том, что она сделала перед землетрясением. Это было ее решение. Ливианна лишь предложила ей такую возможность. Если бы она не согласилась с наставницей, то ничего бы не произошло. Бидайн осторожно провела ладонью по своей обнаженной руке. Шрамов больше не было! Она с ужасом думала о случившемся. О том, как она произнесла слово силы, связавшее ее с дочерью человеческой. Они лежали рядом, обнаженные, держась за руки. А потом кожа пришла в движение… волнами, словно под ней что-то было. Она ожила, поползла по пальцам, покидая дочь человеческую. Одновременно с этим она сама начала лишаться кожи, как змея, только там, где отступала ее кожа, на несколько бесконечных, мучительных мгновений оставалось лишь обнаженное мясо, пока на него не наползала человеческая кожа и не прирастала к телу. А дочь человеческую они оставили обнаженной, жалкой, лишенной кожи. Еще живой, но обреченной на гибель.

Новая кожа полностью приспособилась к ее телу. Бидайн не чувствовала никакой разницы с прежней, несмотря на то что Ливианна предупреждала ее. Возможно, кожа дочери человеческой через несколько лет начнет стареть. Впрочем, уверена она не была. И даже если через некоторое время эта проблема возникнет, она сделает это снова. Ведь детей человеческих более чем достаточно, а она теперь знает, как сплести это заклинание. Снова провела ладонью по руке. Как же приятно быть без ожогов! Больше она не будет видеть сочувствующих взглядов, которыми ее награждали из-за шрамов. Наконец-то она сможет показаться мужчинам. Ей очень хотелось оказаться в чьих-то сильных объятиях, почувствовать чужое дыхание на своей коже, прочесть желание во взглядах, которые будут смотреть на ее обнаженное тело. Наконец-то она будет целостной! То, что забрала у нее Нангог, она вернула себе в Нангоге. Она была вправе поступить так!

Сначала они услышали крик. Он звучал иначе, чем причитания раненых и стенания тех, кто отчаянно искал выживших среди обломков. В этих криках слышалась паника и желание выжить любой ценой, чего бы это ни стоило. А потом они оказались на краю большой площади у Золотых ворот. Упавшая причальная башня обрушила на площадь целую стену камня. От складов, когда-то обрамлявших площадь, на мостовую вытянулись языки из кирпича и раздробленных балок. В руинах мародеры искали сокровища, решив воспользоваться моментом и неожиданно вернуться домой богачами.

Огромные толпы двигались к магическим вратам. Безжалостно избивали друг друга, топтали тела упавших, кричали и убивали исподтишка, чтобы прорваться к вратам, поскольку все поняли, что безопасно может быть лишь по ту сторону Золотых врат.

В тот миг, когда Бидайн увидела толпу, она поняла, что они с Ливианной никогда не пройдут на другую сторону площади целые и невредимые. Даже если бы они были готовы применять силу. Там оказалось слишком много людей, и из руин города постоянно прибывали все новые и новые. Она видела кипящую пучину плоти, и она поглощала больше тел, чем выплевывала.

– Ты должна сделать это снова, – сказала Ливианна.

Бидайн не поняла, что имеет в виду наставница.

– Тогда, когда ты заработала шрамы, ты изменила для себя течение времени. Ты двигалась настолько быстро, что казалось, будто все вокруг застыли. Ты рассказывала мне об этом. Ты должна сделать это снова, иначе нам не выбраться из этого города.

Бидайн решительно покачала головой. Это было как раз то самое заклинание, за которое она заплатила шрамами. Магическая сеть, которой она манипулировала слишком сильно, обернулась против нее. Если она допустит эту ошибку во второй раз, то все окажется напрасным. Она не хотела испытать эту боль снова, не хотела снова стать отверженной.

– Я не могу сделать этого… – бесцветным голосом произнесла она. – Я…

– Мы умрем, если немедленно не сбежим отсюда, – не отставала Ливианна. – Придут девантары, чтобы посмотреть, что произошло. Они очень быстро поймут, что Нангог помогли. Как думаешь, что они с нами сделают? – Ливианна провела ладонью по рукояти меча, висевшего у нее на боку. – Я лучше перережу себе горло, чем живой дамся девантарам. Впрочем, я предпочла бы все же уйти. Покажи мне, что нужно делать!

Бидайн колебалась. Затем вспомнила о жутком человеке-вепре. Ливианна права, у них нет выбора. Но она не выдаст заклинание, в котором опережает свою наставницу. Закрыла глаза и потянулась к сети силовых линий, пронизывавших все. Отчетливо почувствовала тропы, ведущие к звезде альвов. Сильные пульсирующие линии, отчетливо выделявшиеся на фоне матрицы Нангога. Золотая сеть была навязана этому миру, а не являлась частью его естества.

Бидайн открыла Незримое око и изучила сеть силовых линий, окружавшую ее. Ярко вспыхивали ауры людей цветами гнева и страха. Она потянулась к магии чужого мира и подчинила ее своей воле, сплела поток сил, пока движения детей человеческих не стали замедляться все сильнее и сильнее и, наконец, не замерли совсем. Бидайн знала, что это обманчиво. Изменилось лишь ее восприятие. Вокруг ничего не замедлилось. Она стала быстрее – настолько быстрее, словно мир вокруг остановился. Она чувствовала, как восстает магическая сеть против того, чтобы ей навязывали противоестественное положение. На этот раз она была готова. Она зачерпнула силы троп альвов, пересекавшихся у Золотых врат. Из нее сплела сеть, окружившую ее и Ливианну и сделавшую их неприкосновенными для сил Нангога.

Она открыла глаза. Ливианна стояла напротив, словно высеченная из камня. Бидайн подняла наставницу и положила ее себе на плечо. Эльфийка была неподвижна, не шевелился ни один мускул. Бидайн ловко протиснулась между бегущими людьми, застывшими на бегу. Это был безмолвный мир, из которого исчезли все звуки, кроме звука ее дыхания. Казалось, будто они вошли в картину. Все нарисованные фигуры были обречены на неизменность поз. Двигаться могла только она.

Вскоре толпа стала слишком густой, чтобы продвигаться вперед. Она наступила на передние лапы споткнувшегося верблюда, подсадила Ливианну перед собой в грузовое седло, с которого свисали мешки с рисом. Вскочив в седло, она снова взвалила наставницу на плечо и пошла оттуда по головам и плечам людей. Дети человеческие стояли почти как статуи, она могла уверенно переставлять ноги, не покачнувшись ни разу.

Она чувствовала, как магическая сеть мира восстает против нее, стягивается сильнее, хочет уничтожить ее, но защитное заклинание на этот раз ее не подвело. Бидайн звонко расхохоталась. Давно она не чувствовала себя так хорошо, с тех пор как во время первого путешествия в Нангог она выбежала из кристаллической пещеры и обезоружила детей человеческих, которые осадили их снаружи. Все сомнения в себе были отброшены в сторону.

Внезапно она заметила движение. Это же невозможно! Кто, кроме нее?.. Серебряный лев девантаров вскочил на человеческие тела и быстрыми прыжками понесся прямо на нее. Головы, на которые он наступал, лопались под его весом, словно яичные скорлупки. Он двигался немного медленнее, чем она, но сомнений не было – он тоже владеет ее заклинанием. Он распахнул пасть, стали видны длинные, словно кинжалы, зубы. В серебряной гриве стали видны брызги крови, когда он, несясь к ней, почти на каждом шагу лишал кого-то жизни.

Бидайн вдруг осознала, что она целиком и полностью предоставлена самой себе. Никто не сможет помочь ей, более того, не будет никого, кто увидел бы, что происходит. С тех пор, как она сплела заклинание, прошло меньше времени, чем нужно камню, чтобы выпасть из ладони и долететь до земли. Дети человеческие просто найдут двух мертвых демониц в конце просеки из тел. И никто не будет знать, как и почему это произошло. Хуже того: она может убить Ливианну! Ее необдуманный поступок будет стоить жизни ее наставнице.

Бидайн сбросила Ливианну с плеча и обнажила меч. Одновременно сосредоточилась на том, чтобы еще больше замедлить время. Магическая сеть Нангога еще сильнее воспротивилась противоестественному заклинанию. Ощущение было такое, словно она оказалась внутри ореховой скорлупы, на которую давят все сильнее и сильнее. Сколько еще продержится ее защитное заклинание?

Она ускорилась, но серебряный лев не отставал! Всего еще один миг, и он доберется до нее… Эльфийка подняла меч, с трудом увернулась от удара лапой, но сила удара отбросила ее назад. Лев поспешно последовал за ней. Бидайн, борясь с нарастающей паникой, поднялась и побежала прочь ото льва. Теперь она снова немного ускорилась. Расстояние увеличивалось, но он все время держался между ней и Золотыми вратами, стараясь отрезать ей путь к отступлению. Она поняла, что придется сразиться с ним.

Бидайн попыталась вспомнить танец с мечами, которому учил Гонвалон. Все те утренние часы тренировок, во время которых она должна была научиться сохранять равновесие и оборачивать силу противника против него самого. Она остановилась на плечах бородатого старика и обернулась, чтобы встретиться с преследователем лицом к лицу. Она может быть быстрее серебряного льва! Она знает это!

Она решительно понеслась ему навстречу, и хищник действительно побежал медленнее. Она нанесла ему удар по носу, но ее клинок практически не причинил вреда сверкающему металлу. Она увернулась и едва успела уйти от очередного удара лапой. Теперь он снова так же быстр, как она. Стоило ей вложить в заклинание больше сил, как он нагонял ее, словно они были связаны друг с другом.

Бидайн слегка отступила и споткнулась, соскользнув с чьего-то плеча. Серебряный лев тут же оказался рядом. Эльфийка откинулась назад, и удар лапы, предназначавшийся ей, снес голову молодому носильщику. Оглушенная, она чувствовала жар силовых линий, все туже и туже стягивавшийся вокруг нее, словно рыбацкая сеть, в которую она умудрилась попасться. Магическое переплетение линий все решительнее противилось искажению времени. Долго заклинание защищать ее не сможет.

Она протиснулась между телами людей, в поисках укрытия, хотя еще совсем недавно думала об атаке. При этом она осознанно все дальше и дальше отодвигалась от Ливианны. Серебряный лев шел за ней, разъяренными ударами сметая в сторону детей человеческих.

Бидайн пригнулась и нырнула под верблюда, на спине которого была разбита небольшая палатка, которая как раз начала съезжать набок из-за всеобщей паники. Из-за зелено-белых занавесок выглядывала стройная женщина с закрытым вуалью лицом. Но, как и все на этой большой площади, эта сцена застыла во времени – настолько быстро двигалась девушка. Бидайн еще больше увеличила темп, и ее захлестнуло чувство, словно ее поймали в раскаленную сеть. От туники под доспехом пошел пар. Пот испарялся, и уже скоро силовые линии врежутся в ее плоть.

Удар лапы угодил в тело верблюда. Бидайн отчетливо увидела куски мяса между когтями льва, которые съежились, изжарились, а затем обуглились, в то время как с лапы размером почти с человеческую голову испарялась кровь. Эльфийка вскрикнула – настолько близко пришелся удар лапы. Она чувствовала удушающий жар, исходивший от металла, он ощущался почти как настоящее прикосновение.

Страх окрылил ее. Была забыта опасность, исходящая от магической сети. Лев был гораздо страшнее, и ему понадобится совсем немного времени, чтобы нагнать ее. За верблюдом Бидайн протиснулась между двумя носильщиками, добежала до окруженного лейб-гвардией сановника, схватила его за густую бороду, поставила ногу на его выступающее брюхо, которое еще больше подчеркивал широкий кушак, вскочила на плечи мужчины. Вокруг нее возвышался шлифованный вал копий его лейб-гвардейцев.

Лев появился между носильщиками. Но его движения казались неуклюжими, из пасти валил темный дым. Он пытался зарычать, но вместо дикого крика, который он издавал совсем недавно, из горла его вырвался только звук трения металла.

Неужели она сумеет выиграть гонку с ним? Бидайн все отчетливее ощущала жар магической сети, восстававшей против нее. Бросила мимолетный взгляд на кожу. Кожа начала краснеть, словно от солнечного ожога. Она соскочила с плеч сановника, протолкалась в толпу между копьями. Наступила ногой на лицо пожилой женщины, не находя опоры. Соскользнула, вцепилась в растрепанные волосы своей жертвы, пошатнулась и наступила на голову поразительно низкорослого мужчины, который уже начал лысеть с затылка, и лысина казалась островком загорелой кожи посреди моря покрытых пылью локонов.

Похоже, льву было трудно двигаться, словно его удерживала невидимая сила. Бидайн балансировала на одной ноге на голове низкорослого мужчины, другую поставила на плечо старика, а левой держалась за торчащее копье. Она удивленно смотрела на животное. Его лапы зарывались в мостовую. Он наклонился вперед, но не мог сдвинуться с места. От него все сильнее валил дым. Он валил изо всех щелей, между пластинок, из которых было сделано его тело. По его серебряному телу бежали линии яркого, раскаленного света, становились гуще и ярче. Они образовывали узор, какой был у нее.

Только теперь Бидайн осознала, что именно видит. В отличие от нее, льва не ограждало защитное заклинание. Он запутался в магической сети Нангог, которая уничтожала все, что слишком сильно вмешивалось в порядок, некогда установленный великаншей.

Бидайн вздохнула с облегчением и шагнула вперед во времени. Не слишком сильно, лишь для того, чтобы слегка смягчить давление на ее защитное заклинание. Конец серебряному льву пришел быстро. Линии сияющего света прожгли металл и разделили льва на тысячи жестяных ромбиков, равно как и его внутренности из странных зубчатых колесиков, катушек с металлическими нитками и зеленых кристаллов. Выглядело это так, словно он угодил в одну из убийственных ловушек, которые расставили в своих туннелях карлики Глубокого города. Разрезанный тяжелыми ножами, изуродованный до неузнаваемости.

Бидайн устало пошла по кровавому следу, оставленному львом. Разве его сделали не затем, чтобы защищать детей человеческих? Похоже, их жизни мало значат для их богов.

Она нашла Ливианну, которая все еще падала, но опустилась не больше чем на две пяди – так мало времени прошло. Вздохнув, она снова взвалила свою наставницу на плечо и вошла в Золотые врата. Она проникла глубоко в магическую сеть путей, выбрала ответвление, чтобы стереть свой след, а затем прошла через звезду альвов, которая находилась в том месте, где было пересечение трех миров.

Новая жизнь

Открыв глаза, Зара не увидела ничего, кроме красной пыли. Оглушенная, попыталась вспомнить, что произошло. Что-то тяжело давило на тело. Она пошевелилась, камни со стуком ударились друг о друга. Во рту было полно пыли, горло напоминало пустыню, а каждый вдох давался с трудом. Она попыталась проглотить слюну, но это не принесло облегчения. Нужно попить! Она не помнила, чтобы ей когда-либо в жизни так хотелось пить. Заморгав, сумела разглядеть занавески своего паланкина. Но он стоял под наклоном, словно нижние жерди были задраны к стене дома. На ногах лежали кирпичи. Зара снова шевельнулась. Левую лодыжку пронзила жгучая боль. А с болью вернулись и воспоминания. Горациус, капитан ее эскорта, что-то крикнул. Стена! После этого все воспоминания были стерты.

Зара ощупала голову. Висок опух. Что-то ударило ее. Застонав, она принялась освобождать паланкин от камней и выползла между занавесками. От увиденного у нее перехватило дыхание. Она знала, что произойдет. Барнаба красочно описал землетрясение, с помощью которого Нангог хотела стряхнуть прогнивший город с Устья мира, но облик улицы ее потряс.

Рядом с паланкином лежали двое мужчин из ее эскорта. Горациус, судя по всему, был еще жив, по крайней мере, грудь его поднималась и опускалась. Остальные стражи исчезли. За паланкином лежала капитель колонны. Она и приподняла паланкин. Зара увидела, что из-под обломков капители торчат руки, и с ужасом отвернулась. Остальные двое носильщиков, судя по всему, сбежали.

Она стояла посреди руин. Кое-где возвышались стены домов, между ними вздымалась красная пыль. Из-под обломков слышались отдельные крики, всхлипывания и мольбы о помощи. Чей-то старый прерывистый голос просил воды, но Зара не могла разобрать, откуда он доносится.

Постепенно она начинала понимать, что значит эта катастрофа для нее. Она может уйти от Аркуменны! Сбежать от всего и оставить прошлое позади. Она получила в подарок новую жизнь. Испытывая противоречивые чувства, она поглядела на Горациуса. Нужно взять камень и разбить ему голову. Капитан был настолько предан службе, что будет искать ее, если не найдет ее тела в паланкине. Не сбежит, в отличие от остальных носильщиков и стражей.

Зара подняла тяжелый кирпич и присела на корточки рядом с воином. Пара ударов – и ей больше не придется думать о Горациусе. Посреди такой катастрофы никто не будет задумываться об убитом среди кирпичей.

Она выпустила кирпич из рук. Не хотелось начинать новую жизнь с убийства. Негромко помолилась Великой матери, чтобы она в будущем оградила ее от таких людей, как Горациус. Потом она взяла сломанное копье, чтобы воспользоваться им в качестве посоха, и похромала прочь. Ориентироваться было тяжело – настолько сильно все изменилось. Каждый третий дом обрушился, улицы исчезли под грудами камней, в небо вздымался дым множества пожаров.

Оставалось надеяться, что ее дом разрушен не полностью. В подвале, там, где хранились амфоры с вином, она спрятала несколько драгоценных камней и золотых монет. Достаточно для того, чтобы никогда в жизни больше не нуждаться, куда бы она ни пошла.

Зара поглядела на небо, казавшееся странным за тучами пыли и полосами дыма. Нужно будет найти место на собирателе облаков. Она знала, куда нужно идти и где она всегда будет в безопасности.

Золотые каскады

Наконец земля под ногами Нандалее успокоилась и перестала пытаться сбросить с себя город, возникший на склонах Устья мира вопреки воле Нангог и сточные воды которого превратили Великую реку в клоаку. Она крепко сжимала руку Гонвалона, сидевшего рядом с ней. То, что он находился рядом, давало ей, вопреки рассудку, уверенность в том, что они переживут катастрофу. Даже когда кирпичная пыль от падающих домов едва не задушила их в узком проходе сторожки, он сохранял такое спокойствие и уверенность, что Нандалее тоже сумела победить свой страх.

Он мягко убрал залепленный пылью платок от ее губ и поцеловал, не обращая внимания на то, что могут подумать Элеборн и Нодон. Закрыв глаза, она наслаждалась его нежностью и мечтала о том, чтобы отправиться вместе с ним на продолжительную охоту в саванну по ту сторону сада Ядэ. Не иметь больше никаких обязательств, снова стать одним целым с природой и уйти от войны между небесными змеями и девантарами.

Нодон откашлялся и разрушил грезы. Пока еще она не выполнила своих обязательств. Она должна отвести своих товарищей обратно в Альвенмарк. Ливианна и Бидайн решили идти собственным путем. Теперь нужно было заботиться только о Нодоне, Элеборне и Гонвалоне. Они вернутся домой, а по возвращении в Альвенмарк нужно будет представить небесным змеям отчет о том, что произошло.

– Скоро, – прошептал Гонвалон и не стал удерживать ее, когда она высвободилась из его объятий.

Нандалее почувствовала, как к щекам прилила кровь, когда на нее посмотрели Нодон с Элеборном.

– Не надейтесь, – весело заявил у нее за спиной Гонвалон. – Она целует только меня. Вам никогда не узнать, каково это: стоять обеими ногами на земле и, тем не менее, парить в облаках.

– Мне кажется, сегодня во время землетрясения мы это испытали, – сухо возразил Нодон. – Ну что, идем?

Слова Гонвалона еще сильнее смутили Нандалее. Она вышла в засыпанный пылью внутренний двор. Судя по всему, дом Зары от землетрясения почти не пострадал, не считая одной обрушившейся стены. Привратник, сидевший вместе с ними под воротами, тоже выжил, однако разумом, судя по всему, повредился. Он все время дрожал, то ли от землетрясения, то ли от того, что сделали Ливианна и Бидайн.

– Нам не стоит возвращаться к Золотым вратам, – решила Нандалее. – Если придут девантары, то именно оттуда. Там нам появляться опасно. Они очень скоро поймут, что здесь были эльфы. И как бы хорошо мы ни маскировались, если они будут смотреть на мир Незримым оком, мы будем бросаться в глаза, как дыни среди гороха.

Никто не стал ей возражать, поэтому они вышли на улицу через красные деревянные ворота. Створки заклинило из-за камней, но удалось открыть их ровно настолько, чтобы протиснуться наружу. При виде того, что открылось ей за воротами, Нандалее лишилась дара речи. Она не ожидала, что Нангог настолько сильно разрушит город. Ведь богиня обещала, что не станет сметать Золотой город со склонов Устья мира. То, что видела Нандалее, плохо вязалось с ее обещанием. Нангог обманула ее… Или, может быть, дело в том, что представления обычной дочери альвов и богини-творца просто могут не совпадать. Но если это было лишь легкое землетрясение, то что же ждет детей человеческих, когда Нангог даст волю своему гневу?

Они молча пробирались по осыпям камней и через руины домов, поднимаясь все выше и выше. У Нандалее возникло ощущение, что кварталы богачей и храмовые постройки пострадали сильнее, поскольку, когда они добрались до тростниковых и деревянных хижин неподалеку от реки, то разрушений увидели меньше. Здесь тоже полыхали пожары, но, судя по всему, дети человеческие справлялись с обрушившимися на них несчастьями.

Земля снова вздыбилась под ногами. Дети человеческие, которые только что сражались с огнем, таская воду кожаными ведрами, махнули на пожары рукой и бросились бежать в безопасные места – на широкие улицы и рыночные площади. Отдельные проповедники собирали вокруг себя группы людей и призывали испуганных людей молить богов о помощи. Одновременно с этим они вещали, что случившееся несчастье – это расплата за грехи Золотого города. Догадываются ли они, насколько их утверждения близки к истине?

С оглушительным грохотом чуть выше по склону обрушился ряд каменных складов. Из-под фундаментов складов что-то хлынуло сверкающим бледно-золотистым каскадом через край террасы выше рыбацкого квартала. Нандалее показалось, что вдалеке слышны ликующие крики. Толпа вокруг ближайшего проповедника перестала слушать слова о грехе и искуплении. Они подняли головы, и внезапно рыжеволосый мужчина с покрытым оспинами лицом закричал:

– Это склады пальмового масла! – Толпа тут же рассыпалась. Проповедник обрушил на детей человеческих грязные ругательства.

– Идем дальше, – мягко произнес Гонвалон и потащил ее за собой.

«Нет, мне никогда не понять детей человеческих, – подумала Нандалее. – Как они могут ликовать только из-за того, что можно собрать масло с грязных улиц?»

Эльфы нырнули в лабиринт построенных на сваях рыбацких хижин. Под домами лежали груды всяческих отбросов. Разбитые кувшины, прохудившиеся лодки, порванные сети. Нандалее увидела, как одноглазый пес с желтой шерстью жадно пьет из узкого потока пальмового масла, который прокладывал себе дорогу по грязи.

Повсюду бегали мужчины с мисками, плошками и горшками, чтобы спасти как можно больше драгоценного продукта. Нандалее увидела голого старика, сидевшего посреди лужи и натиравшего себя смесью красной грязи и масла. Заметив ее взгляд, он одарил ее беззубой улыбкой.

– Полезно для кожи! – заявил он и принялся обеими руками наносить жижу на впалую грудь, из которой торчали ребра, словно каркас выброшенной на берег лодки.

Над ним на сотнях тоненьких веревочек вялились маленькие рыбки длиной в палец, которые теперь полностью покрылись красной пылью. Их иссушенные тела плясали, как листья на ветру.

– Сюда! – крикнул Нодон, торговавшийся на причале с костлявым сыном человеческим. Наконец он вложил мужчине в руку весь свой кошель и махнул им рукой, подзывая к примитивной лодке. Она была изготовлена из толстых, связанных между собой веревками, пучков тростника. На носу и на корме вязанки торчали вверх и были окрашены красной краской. Эльфам пришлось сесть на лодку верхом, словно на ствол дерева. Ноги свисали в воду.

Нодон протянул всем весла и оттолкнул лодку от причала. Вода вокруг играла всеми цветами радуги – из-за пальмового масла, которое плыло по ней, словно пестрый коврик.

– Скорее! – крикнул Нодон, опуская весло в воду. – Ск…

Над водой разнесся низкий, глухой звук. Нандалее оглянулась через плечо на город. Над складами в небо взметнулась стена пламени. Из руин валил густой черный дым, ветер гнал его вниз, к расположенным ниже террасам, где он черным покрывалом устилал бедняцкие кварталы. В дыму Нандалее увидела, как пламя лижет потоки пальмового масла.

Эльфийка поглядела на воду. Лодку окружали яркие потоки масла.

– Вверх по течению! – крикнула она. – Нужно убраться подальше от масла!

Жар огня теплым дыханием лежал над водами Великой реки. Они молча гребли, сражаясь за собственную жизнь. Опускали в воду широкие лопасти весел, вкладывали всю свою силу и быстро нашли подходящий ритм. Тростниковая лодка была легкой. Она высоко сидела в воде и скользила по грязной воде, как на крыльях. Другие корабли на реке ложились в дрейф. Дым застилал небо. Словно стайки светлячков, летали над водой искры. Во рту у Нандалее прочно поселился неприятный маслянистый привкус.

Теперь их лодку окружали лишь отдельные пятна масла. Они добрались до безопасных вод и стали грести медленнее. Нандалее отважилась оглянуться назад. Теперь на воде плясало пламя, словно огромная огненная змея ползла вниз по течению реки. Два корабля с горящими парусами пытались выйти из одного из грузовых портов. Отовсюду к городу спешили маленькие рыбацкие лодки. На лицах людей, отчаянно старавшихся грести против течения, отражались ужас, отчаяние и решимость разыскать в этом аду своих друзей и родных, несмотря ни на что.

Нандалее видела, как окутанные пламенем люди выбегают из густого дыма и падают в воду. Над рекой неслись пронзительные крики, сопровождаемые ревом пламени, пожиравшего бедняцкие кварталы.

Там, где вид на склон не загораживали черные полосы дыма, был виден полный масштаб разрушения – в руинах лежали сотни домов. По террасам к великой реке тянулись широкие просеки осыпей. Не устояла почти ни одна из высоких причальных башен. Повсюду полыхали пожары. Из сломанных акведуков на город проливались потоки воды. И в то же время, были и целые кварталы, которые практически не пострадали. Вероятнее всего, там, где дома были не настолько высокими.

Гонвалон положил руку ей на плечо. От его прикосновения Нандалее стало приятнее. И она была рада, что он ничего не сказал. Ни одно слово не могло притупить испытываемую ей боль. Это ее рук дело! Нангог встряхнула землю, но именно она, Нандалее из клана Бегущих с ветром, освободила Нангог от пут. Если бы она не вернула скованной богине половину сердца, всего этого не произошло бы.