Текст книги "Зарубежный детектив 1979"

Автор книги: авторов Коллектив

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 30 страниц)

Такое событие, как смерть председателя правления, имело важное значение для всей деятельности Восточной сталелитейной, и, вполне естественно, надо было срочно отозвать Идохару, поскольку через пять дней намечалось внеочередное общее собрание акционеров, а перед этим собрание служащих компании.

И всё же, почему лицо президента Коити выражало такое нетерпение? Было ли в действительности столь необходимо срочно вызывать Идохару? В общем-то он всего лишь рядовой управляющий, и вряд ли совет директоров придал бы значение его отсутствию. Да и «Ориент» не самая солидная из дочерних компаний, поэтому своим присутствием Идохара никак не мог повлиять на судьбу Восточной сталелитейной.

И тем не менее президент Коити хотел как можно скорее с ним встретиться. Это намерение возникло у него с того самого момента, как он разобрал имя, которое вывел у него на ладони Сугинума.

Приёмный сын Идохары Сёдзи и двоюродный брат Сёдзи Рёсабуро тоже ничего не знали о том, куда он исчез из Парижа. Оба они служили в компании Идохары.

– Может, узнать у жены? – предложил Коити.

– Пожалуй, это будет не слишком удобно, – ответил Накамура, многозначительно глядя на Коити. – Чересчур подозрительным выглядит его неожиданное исчезновение из Парижа.

– Полагаешь, что с ним вместе та самая девица из Акасаки?

– Нет, она в Токио, её вчера видели в магазине готового платья на Гиндзе^[1].

– Значит, он завёл себе новую?

– Не исключено.

– Однако он ведёт себя чересчур легкомысленно, – сердито пробормотал Коити. – По программе он должен вернуться только в конце месяца. Так долго ждать нельзя. Позвони всё же его жене. Вдруг ей что-нибудь известно.

Через несколько минут Накамура вернулся в кабинет президента и сообщил:

– После отъезда Идохары его супруга тоже отправилась в путешествие.

– Вот тебе раз! Оба решили развлечься одновременно. Куда же она поехала?

– Прислуга сообщила, что она вместе с приятельницей сейчас, по-видимому, в Гонконге, а потом намеревается посетить Окинаву и Тайвань.

Идохара был родом из отдалённой деревни в префектуре Тотиги. В справочнике видных людей упоминается лишь место и дата его рождения – двадцать четвёртое июля тысяча девятьсот пятнадцатого года, – а также ныне занимаемая должность. Не указано даже последнее учебное заведение, которое он окончил. Больше никаких биографических данных нет. Правда, написано, что его супруга Хацуко – дочь вице-адмирала, а мать Хацуко принадлежит к древнему аристократическому роду. Обычно записи в справочнике видных людей делаются со слов того, о ком идёт речь. И раз Идохара не указал последнего учебного заведения, значит, он окончил всего лишь начальную школу. Точно так же отсутствие более подробных биографических данных свидетельствовало о том, что ничего выдающегося в своей жизни он пока не совершил.

Хацуко была моложе его на двадцать лет. Если бы кто-нибудь полюбопытствовал заглянуть в книгу посемейных записей, он узнал бы, что Идохара женился на Хацуко вскоре после того, как умерла его первая жена. В то время он при содействии Сугинумы уже утвердился в финансовом мире. Как раз незадолго до этого он пришёл к Сугинуме и сказал:

– Я восхищён вашим предпринимательским талантом. У меня есть свободные восемьдесят миллионов иен. Возьмите их и используйте по вашему усмотрению.

В ту пору Сугинума всячески расширял своё производство в связи с бумом, вызванным войной в Корее, и крайне нуждался в свободных деньгах. Предложение Идохары было как нельзя кстати. Сугинума взял его к себе в компанию и с тех пор проникся к нему доверием, всячески ему покровительствовал.

Откуда же у Идохары появилось столько свободных денег? Ведь до прихода к Сугинуме он управлял крохотной транспортной конторой, и о нём никто и слыхом не слыхивал. Много позже корреспондент одной из коммерческих газет попросил Идохару рассказать свою биографию. То, что он услышал из уст самого Идохары, заняло всего несколько газетных строк:

«До войны я переменил много специальностей, работал даже шофёром на грузовике. Накопил немного денег и открыл транспортную контору. Во время войны меня взяли в армию, направили в Китай, затем в Юго-Восточную Азию. После демобилизации нанялся на службу в одно учреждение. Начал понемногу играть на бирже. Мне сопутствовала удача, и за короткий срок я заработал крупную сумму денег. Тогда-то я и предложил их господину Сугинуме. Я давно уже с восхищением наблюдал за его деятельностью. Думаю, что другого такого гениального предпринимателя у нас нет. И я мечтал стать таким предпринимателем, как господин Сугинума. Теперь, когда он меня к себе приблизил, я несказанно счастлив».

Итак, об Идохаре практически ничего не было известно, кроме того, что он сам о себе рассказал. Не имелось даже никаких объективных данных, которые подтверждали хотя бы им рассказанное.

Правда, злые языки за глаза называли его выскочкой за то, что вторую жену он взял из высшего общества и тем самым с помощью денег решил приукрасить свою безвестную биографию. И в этом, безусловно, была доля истины. Некоторые любопытные люди дознались, что ещё раньше Идохара настойчиво сватался к двум девицам из старинного аристократического рода, причём одна из них принадлежала к высшей придворной знати.

Короче говоря, в прошлом Идохары было много неясного.

В ГОНКОНГЕ

Вечерами во всех отелях царит оживление. Не был исключением и гонконгский Парк-отель, тем более что туда как раз прибыла новая группа туристов.

Выйдя из лифта, Яманэ сел в кресло и сквозь тёмные очки стал наблюдать за публикой в холле. Он выкурил сигарету, потом взглянул на часы. По-видимому, он кого-то ждал. Прошло уже четверть часа с тех пор, как он спустился в холл, когда кто-то вдруг хлопнул его по плечу. Яманэ обернулся. Позади кресла стоял низенький японец и во весь рот улыбался. Лишь благодаря тёмным очкам Яманэ удалось скрыть мгновенный испуг.

– Выходит, я не ошибся, – весело заговорил тот. – Издали наблюдал за вами – всё никак не мог поверить. Вот уж не ожидал встретить вас здесь. – Японец бесцеремонно уселся рядом и полез в карман за блокнотом.

Это был корреспондент спортивной газеты, специализировавшийся на статьях по бейсболу.

– Тебя-то каким ветром сюда занесло? – спросил Яманэ.

– Нас тут целая группа – решили поглядеть на Гонконг.

– Неплохое занятие!

– Мы люди бедные. Чтобы сюда приехать, три года копили премиальные.

– Ты остановился в этом отеле?

– Шутите! Нам это не по карману. А сюда пришёл навестить одного китайца, и вдруг вижу: знакомая личность!.. Я и не знал, что вы в Гонконге. Ведь вы собирались поехать к себе на Кюсю.

– Я туда и поехал, – замялся Яманэ. – Потом неожиданно решил поглядеть на Гонконг.

– Значит, просто так, неожиданно решили… прошвырнуться за границу. Вам-то такой вояж – раз плюнуть, а мы на эту поездку три года денежки копили.

– Ошибаешься, не такой уж я богач.

– И давно вы здесь?

– Второй день. Не успел ещё как следует осмотреться.

Разговаривая с репортёром, Яманэ то и дело поглядывал в сторону лифта, наблюдая за выходившей из него публикой. Но теперь выражение ожидания на его лице сменилось замешательством. В этом, безусловно, был повинен откуда ни возьмись появившийся репортёр.

– Как раз удобный случай, – продолжал репортёр. – Никого из нашей братии поблизости нет, и можно спокойно взять у вас интервью. Уже и подходящий заголовок напрашивается: «Питчер^[2] Яманэ в Гонконге».

– Прекрати! – Яманэ повысил голос. – Ты меня поставишь в неудобное положение, если напишешь об этом.

– Почему? Сделаем всё в виде непринуждённой беседы. Ведь вы в прошлом году одержали двадцать четыре победы. Такой спортсмен что бы ни сказал – прекрасная статья получится. Да и место какое – Гонконг! Это вам не спортивный лагерь где-нибудь в Вакаяме!

– Ещё раз прошу – прекрати! Я приехал сюда по чисто личным причинам. Об этом не знают ни тренер, ни тем более команда.

Репортёр удивлённо уставился на Яманэ.

– Пойми меня правильно. Я приехал сюда один, и, если тренер узнает, мне достанется на орехи. Да и вся команда начнёт допытываться, почему я здесь оказался, – настойчиво уговаривал спортсмен.

В свои двадцать шесть лет Яманэ был известным на всю страну бейсболистом. Он играл за профессиональную команду «Кондорс», принадлежавшую Всеяпонскому транспортному акционерному обществу. В прошлом году его команда одержала двадцать четыре победы, и героем этих побед был он, питчер Яманэ. Поэтому можно было понять настойчивость спортивного репортёра Мориты: случайная встреча с Яманэ явилась для него большой удачей.

– На какое число намечены ваши сборы в спортивном лагере? – спросил он.

– На восемнадцатое.

– Значит, в вашем распоряжении ещё полные две недели. Собираетесь ещё куда-нибудь съездить?

– Пока не решил. Может, успею повидать Бангкок, Сингапур и Манилу.

– Да это же грандиозное путешествие! – воскликнул Морита, внимательно разглядывая новую звезду бейсбола. В его взгляде явно читался вопрос: «И откуда у тебя появились на это деньги?!» Ему-то было хорошо известно, что выдвинул этого питчера тренер Акаикэ совсем недавно и пока ещё заработок его не так уж велик. В то же время от намётанного глаза репортёра не ускользнуло, что на Яманэ был шикарный костюм из английского материала, сшитый, видимо, по заказу здесь же, в Гонконге, а из-под манжеты выглядывали новые дорогие часы.

– Когда собираетесь вернуться в Токио? – спросил Морита.

– Числа пятнадцатого, не позже.

В этот момент Яманэ, должно быть, кого-то заметил, молча поднялся с кресла и направился к лифту.

Провожаемый пристальным взглядом репортёра, Яманэ подошёл к только что вышедшей из лифта женщине в кимоно. Накидка, надетая поверх кимоно, была чересчур яркой для её возраста.

– Меня узнал газетчик, – тихо сказал Яманэ, обращаясь к женщине. – Это спортивный репортёр, и очень прилипчивый. Поднимитесь к госпоже и скажите ей: как только отделаюсь от него, сразу же приеду в назначенное место.

– Поняла, – ответила женщина и, не медля ни секунды, скользнула в подошедший лифт.

Яманэ не сразу вернулся на прежнее место. Он сначала подошёл к выходу из отеля, выглянул наружу, потом не спеша подошёл к репортёру, который не спускал с него глаз.

– Должен покинуть тебя. Дела, – сказал Яманэ и протянул репортёру конверт с гонконгскими долларами, который он заранее приготовил, когда выходил наружу. – С удовольствием составил бы тебе компанию, но надо срочно съездить по одному делу. Поэтому не обессудь – выпей сам за моё здоровье.

– Что вы, что вы! – Морита сделал отстраняющий жест, но спортсмен насильно сунул ему деньги в карман.

– И прошу тебя: ничего обо мне не пиши. Не хочу, чтобы кто-либо узнал о моём приезде в Гонконг… Зато обещаю: вернусь в Японию, тебе – первое интервью. А эта женщина, с которой я сейчас разговаривал, хозяйка здешнего японского ресторана. Утром ходил к ней завтракать, а теперь вот приглашает к себе на ужин. Сам понимаешь, другого интереса у меня к этой старушке быть не может, – добавил Яманэ, хотя репортёр его об этом не спрашивал.

Морита понимающе улыбнулся в ответ. Ему тоже эта женщина показалась чересчур пожилой для Яманэ.

Яманэ вышел из отеля и сел в такси.

– Гранвиль-роуд, – сказал он шофёру и поглядел в заднее стекло.

Убедившись, что репортёр за ним не последовал, спортсмен облегчённо вздохнул и закурил. Но неприятный осадок от неожиданной встречи остался. Он хорошо знал этого репортёра и опасался, что тот по возвращении в Японию обязательно проболтается об их встрече.

Да, не только в Токио, но и здесь, в Гонконге, надо всё время быть начеку, подумал он.

Яманэ не ошибся. Осторожность следовало соблюдать и здесь. Не успел он отъехать, как Морита на ломаном английском языке обратился к портье:

– Я хотел бы повидаться с господином Яманэ.

Портье – китаец, внешне очень похожий на японца, – полистал регистрационную книгу и, пожимая плечами, ответил:

– Мистер Яманэ в нашем отеле не проживает.

«Этого не может быть», – Морита попытался склеить по-английски фразу, но ничего у него не получилось. Тогда он попробовал изобразить то же самое жестами. Портье снова внимательно проглядел книгу, захлопнул её и сказал, что, к величайшему сожалению, таковой в отеле не останавливался.

Репортёр разочарованно отвернулся и в тот же момент обратил внимание на даму в тёмных очках, которая сдавала ключ от своего номера. Ошибки быть не могло – на ней была та самая накидка, какую он видел на женщине, встретившейся с Яманэ.

– Прошу прощения, – обратился к ней репортёр, и по испугу, отразившемуся у неё на лице, понял, что она его узнала. Видимо, она запомнила его ещё тогда, когда разговаривала с Яманэ. – Если не ошибаюсь, это вы беседовали недавно с Яманэ из команды «Кондорс»?

– Да, – ответила застигнутая врасплох женщина.

– Я корреспондент спортивной газеты и давний друг Яманэ. Скажите, он остановился в этом отеле?

– Нет, – ответила она, пытаясь улизнуть от назойливого репортёра.

– А в каком же?

– Мне это неизвестно.

– Странно, Яманэ говорил, что завтракал в вашем ресторане и там с вами познакомился.

Лицо женщины отразило смятение.

– Наверно, поэтому вы и пришли сюда?

– Он сказал, что будет ждать меня в холле этого отеля, а где он остановился – мне неизвестно.

– Но вы ведь спустились на лифте сверху?

– Мне надо было повидаться с одним знакомым. К господину Яманэ это отношения не имеет.

– Кажется, вы владелица японского ресторана. Позвольте узнать: где он находится?

– Где находится?.. – Женщина явно тянула время. – В Макао.

– В Макао? – удивлённо переспросил Морита.

Воспользовавшись его минутным замешательством, женщина извинилась и пошла прочь.

ГОСПОЖА ХАЦУКО И ПИТЧЕР ЯМАНЭ

Хацуко Идохара, завершив туалет, села в кресло и закурила. Когда к ней в номер постучалась Курата и сообщила неприятную новость о репортёре, она как раз заканчивала наматывать на кимоно широкий пояс оби. Хацуко собралась было переодеться в европейский костюм, чтобы не привлекать внимания, но, подумав, что это займёт много времени, решила остаться в кимоно, тем более что оно было неяркой расцветки. К тому же цвет морской волны очень ей шёл, подчёркивая тонкие черты лица, свидетельствовавшие о благородном происхождении.

После войны её отец – бывший вице-адмирал – занялся бизнесом, но неудачно, и в юные годы Хацуко не раз испытывала нужду. Именно тогда к ней посватался Идохара, который в то время обладал уже значительным капиталом. Жизнь её разом переменилась, и ничто уже не говорило о стеснённых обстоятельствах, в которых она до этого находилась. Лишь грустная тень, изредка набегавшая на её лицо, напоминала о прошлом, но это лишь подчёркивало его благородные черты.

Выкурив сигарету, Хацуко поднялась с кресла и окинула взглядом комнату: двуспальная кровать не убрана, повсюду разбросаны мелкие предметы дамского туалета, рядом с которыми лежали вещи, вне всякого сомнения, принадлежащие мужчине. Недалеко от двери стояли три чемодана, битком набитые туалетами. Хацуко взяла ключ, вышла в коридор и заперла дверь своего номера. У лифта ей низко поклонился бой-китаец.

…Хацуко вышла из отеля, села в ожидавшее её такси и, когда оно тронулось с места, обернулась назад, чтобы удостовериться, не увязался ли за ней кто-нибудь. Больше всего она боялась, что её выследит настырный репортёр из спортивной газеты. Остановившись у одного из отелей, она вошла внутрь, некоторое время там находилась, потом вышла наружу и села в другое такси, указав на этот раз шофёру настоящий адрес. По обе стороны улицы, по которой они ехали, высились большие дома. Первые этажи сплошь занимали ювелирные, мебельные и мануфактурные магазины.

Хацуко остановила машину у японского ресторана, который, судя по вывеске, назывался «Миюки», и по лестнице, устланной ковровой дорожкой, поднялась на второй этаж.

– Добро пожаловать, – приветствовала её девушка в японском кимоно, как только Хацуко отворила дверь в зал. – Прошу вас сюда.

Хацуко, видимо, здесь уже знали и сразу же провели в отдельный кабинет, где ей навстречу поднялся широкоплечий мужчина.

– Извини, что заставила тебя ждать, – сказала она, усаживаясь напротив. – Курата сообщила мне, что тебя узнал репортёр из спортивной газеты.

– К сожалению, это так, – ответил Яманэ.

– Тебе к лицу, – сказала Хацуко, разглядывая его новый костюм. – И галстук подходит.

– Так ведь это вы выбирали. – Яманэ дотронулся пальцами до узла, проверяя, в меру ли он затянут. – Удалось вам обмануть бдительного репортёра?

– Я вышла незаметно. В холле я его не встретила.

– Хорошо, что Курата смогла вас предупредить. Она обещала каким-то образом его увести. Наверно, он сейчас следует за ней.

– И всё же я старалась принять меры предосторожности, даже такси дважды сменила.

– Извините, что невольно доставил вам излишнее беспокойство.

– Ничего не поделаешь, ты человек известный.

– Выходит, и в Гонконге надо всё время быть начеку. Боюсь, что Морита – так зовут этого репортёра – уже разнюхал, где я остановился, и поджидает моего возвращения в отель.

Служанка внесла саке и закуски.

– Хозяин сегодня здесь? – спросила у неё Хацуко.

– Он поехал в аэропорт провожать одного важного гостя.

– Его ресторан известен даже в Японии. Немудрено, что к нему приезжают издалека. Кстати, когда он вернётся, пусть зайдёт сюда…

– За то, чтобы без всяких неприятностей мы вернулись в Японию. – Хацуко подняла свою чашечку саке.

– За нашу любовь, – подхватил Яманэ. – А что, Курата приедет позже? – спросил он, выпив саке.

– Я её приглашала, но она, видимо, появится только тогда, когда отделается от репортёра, поэтому с ужином не будем её ждать.

– Бедняга.

– Это почему же?

– Вы специально взяли её в путешествие для камуфляжа, а теперь бросаете на произвол судьбы. Чем хоть она занималась эти дни?

– Осматривала город.

– Хорошо бы найти для неё спутника.

– С её-то внешностью?! Гиблое дело.

– Как вы жестоки!

– Уж если ты так ей сочувствуешь, предложи себя. Собственно, чем ей плохо? За самолёт я уплатила, за её номер в отеле тоже. Да ещё деньги на карманные расходы выдала.

– Когда он возвращается в Японию? – Яманэ переменил тему. Он имел в виду мужа Хацуко, Идохару.

– Не беспокойся, раньше срока не приедет.

– А где он сейчас?

– Точно не знаю, должно быть, в Париже, и, думаю, не один.

– Значит, он вернётся в Японию через неделю?

– Хватит, мне этот разговор неприятен.

Они уже опорожнили три бутылочки сакэ, когда раздался негромкий стук в дверь. Хацуко и Яманэ испуганно посмотрели друг на друга.

– Это я, Тэрада, – послышалось за дверью.

– А, хозяин, заходите. – Хацуко облегчённо вздохнула. – Вы, кажется, ездили в аэропорт? – сказала она, наливая ему саке.

– Да. И представьте, кого я там видел, – сказал Тэрада, мельком взглянул на Яманэ и понизил голос: – Вашего супруга!

– Не может быть! – воскликнула Хацуко, переменившись в лице.

– Уверяю вас – это был он. Я видел, как господин Идохара проследовал в зал для транзитных пассажиров.

– Да, ошибиться вы не должны. Вы ведь знакомы с Идохарой?

– Конечно, он часто посещал отделение нашего ресторана на Гиндзе.

– Странно, в это время он должен был быть в Париже, – задумчиво произнесла Хацуко, всё ещё не решаясь поверить, что её муж оказался на аэродроме здесь, в Гонконге.

– Самолёт на Токио вылетает через час, так что вряд ли он покинет транзитный зал, – попытался успокоить её хозяин ресторана.

«Что заставило Идохару вернуться раньше срока?» – думала Хацуко, но толком ни до чего додуматься не смогла.

– Послушайте, Тэрада, а вы не заметили рядом с ним женщину? – Хацуко пришла в голову мысль, что причиной его неожиданного возвращения могла послужить женщина, с которой он поехал в Европу.

– Трудно сказать, из самолёта вышло много японцев, – уклончиво ответил Тэрада.

ОСМОТР ДОСТОПРИМЕЧАТЕЛЬНОСТЕЙ

– Кажется, это сообщение вас сильно обеспокоило, – сказал Яманэ, когда хозяин ресторана ушёл.

Хацуко молча отхлебнула из своей чашечки саке и задумчиво уставилась в одну точку.

– Что заставило вашего мужа изменить программу и срочно вернуться в Японию? – продолжал спортсмен. – Неужели он что-то пронюхал о наших отношениях?

– Глупости! Не может быть! – сказала Хацуко.

В этот момент дверь отворилась, и, тяжело дыша, вошла Курата.

– Ну и досталось же мне, – воскликнула она и плюхнулась на свободное место у стола.

– Извини, мы не могли тебя дождаться и приступили к ужину. – Хацуко, улыбаясь, поглядела на запыхавшуюся Курату.

– Для вас-то, может, и удобней, что меня долго не было, а я вот никак не могла отделаться от репортёра. Только я вышла из отеля и собралась сеть в такси, а он уже тут как тут! Пристал: скажите, где остановился Яманэ? Я ему говорю: извините, опаздываю на свидание с этим самым Яманэ. А он: поедем вместе! И нахально следом за мной влез в такси.

– Это на него похоже, – сказал Яманэ.

– Подъехали мы к отелю «Амбассадор», я быстренько вышла и, пока он расплачивался с шофёром, вскочила в лифт. Потом незаметно выскользнула из отеля – и сюда. А он остался с носом. Наверно, и теперь ещё разыскивает меня по этажам. Похоже, он решил, что Яманэ приехал в Гонконг поразвлечься со мной.

– В таком случае я могу чувствовать себя спокойно, – с усмешкой сказала Хацуко.

– Не думаю, что его долго удастся водить за нос, – возразила Курата. – Представляете, если этот репортёр узнает о ваших отношениях с бейсболистом Яманэ и напишет об этом? Скандал!

– Да уж, тогда развода не избежать. Придётся мне выйти за тебя замуж, Яманэ. Ты согласен?

– С удовольствием, – деланно рассмеялся спортсмен.

– Так я и знала! – воскликнула Хацуко. – Что-то не видно радости на твоём лице.

– Не будем раньше времени расстраиваться. Пока он считает, что я любовница Яманэ. Пусть остаётся в неведении, а вы тем временем успеете возвратиться в Японию, – старалась успокоить их Курата.

– Всё это хорошо, но возникло ещё одно непредвиденное обстоятельство… – произнёс Яманэ.

– Какое же? – Курата по очереди поглядела на Хацуко и спортсмена.

– В аэропорт Гонконга прилетел Идохара.

– Не может быть!

– Его там видел хозяин ресторана.

По выражению лица Яманэ Курата поняла, что её не разыгрывают.

– Он здесь был транзитом и, вероятно, уже вылетел в Японию, – добавила Хацуко.

– Может, кто-то на вас донёс?

– Этого не должно быть. Если только ты донесла? Ведь, кроме нас троих, об этом никто не знает.

– Как вам не стыдно, – вспыхнула Курата, потом, успокоившись, спросила: – Что-нибудь случилось в Японии?

– Не знаю, не знаю. Вполне возможно, что он вернулся из-за женщины, которая была вместе с ним.

– Это та актриса, что ли?

– Трудно сказать. Может, завёл себе новую.

– В таком случае, что мешает нам сразу же уехать в Японию?

– Напротив, если мы сорвёмся раньше времени, это вызовет лишь подозрения, – сказала Хацуко. – К тому же у нас уже зарезервированы номера в тех странах, куда мы направляемся. Их адреса Идохара знает, и, если возникнет необходимость, он сам меня вызовет. А пока давайте отбросим прочь мрачные мысли и будем развлекаться. Завтра вечером мы, кажется, едем в Макао. А что у нас намечено на сегодня?

– Поездка к границе между Гонконгом и Китаем. Говорят, оттуда открывается прекрасный вид на китайскую территорию.

– Не опасно ли? Ведь именно там мы можем повстречаться с этим прилипчивым репортёром, – сказал Яманэ.

– Вряд ли, – возразила Хацуко. – Сейчас, наверно, он разыскивает тебя по всем отелям Гонконга. Так что ему не до осмотра достопримечательностей.

Покончив с ужином, Хацуко позвала хозяина ресторана и попросила отпустить с ними кого-нибудь из его служащих в качестве гида.

Вчетвером они сели в машину и отправились к границе. Вскоре оживлённые улицы центральной части Гонконга сменились скромными китайскими домиками. Показался залив. У берега стояли два парохода с башенками, выкрашенными в красный цвет.

– Что это? – спросила Хацуко у гида.

– Ресторан. В рыбопромысловой гавани Гонконга тоже есть такие, но там очень грязная вода. Здесь же гораздо приятней и еда получше.

– А, это те самые плавучие рестораны? Я о них слышала, – сказала Хацуко, опуская боковое стекло.

– Да, здесь подают свежую рыбу, искусственно выращенные устрицы и разнообразные китайские блюда.

– Жаль, что мы недавно плотно поужинали.

– Тогда можно выпить по чашечке кофе.

– Хорошо. Зайдём, посмотрим хоть, что это за плавучий ресторан.

Они прошли по украшенному флажками перекидному мостику, и бой провёл их на второй этаж, откуда открывался чудесный вид на окрестности.

В ожидании кофе они разглядывали ресторан, оформленный в китайском стиле. Неожиданно Яманэ наклонился к Хацуко и что-то прошептал ей на ухо.

– О чём это вы там шепчетесь? – спросила Курата, возвращаясь к столику. Она отходила к окну, чтобы сфотографировать понравившийся ей пейзаж.

РЕПОРТЁР ОБХОДИТ ОТЕЛИ

Корреспондент газеты «Спортивный Токио» Морита, потеряв из виду женщину, несолоно хлебавши вернулся в свою гостиницу, которая выглядела крайне убого по сравнению с Парк-отелем. Единственное, что ему удалось узнать, это её фамилию – Курата.

Она была значительно старше Яманэ и далеко не красавица. Поэтому трудно было представить, чтобы Яманэ ею увлёкся и даже привёз в Гонконг. И всё же, судя по тому, как Курата водила его за нос, Морита понял: она просто старается специально сбить его со следа, а значит, какое-то отношение она к Яманэ имеет. Вдруг она, судя по всему замужняя женщина, в самом деле его любовница? Морита представил себе сенсационный заголовок в «Спортивном Токио»: «Известный питчер Яманэ развлекается с замужней дамой в Гонконге». Его газета из двенадцати полос лишь семь уделяла спортивным новостям, а остальные – рекламе и подробностям частной жизни выдающихся личностей. Потирая руки, Морита подсчитывал куш, который отвалит ему главный редактор. На эти деньги, по крайней мере, можно будет окупить расходы на сувениры, которые он привезёт из Гонконга.

– Куда ты запропастился? – Коллеги, ожидавшие в холле, встретили его возмущёнными криками. – Вся группа давно уже выехала.

Морита поспешно поднялся к себе в номер, захватил фотоаппарат и вместе с остальными поехал осматривать достопримечательности Гонконга. Глядя на свой фотоаппарат, он подумал, что совершил ошибку, не взяв его в Парк-отель – там он смог бы сфотографировать Яманэ и Курату.

Осматривать город сейчас ему было не с руки, и он, намереваясь улизнуть, стал жаловаться на боли в желудке.

Машина подъехала к рыбопромысловой гавани. Там и сям виднелись сайпаны и джонки, медленно плывшие по грязной воде. Среди них выделялись ярко освещённые плавучие рестораны, где подавали блюда из свежей рыбы. Экскурсанты собрались было там пообедать, но девушка-гид предложила поехать к заливу – там и вода чище, и пейзаж приятней, да и кормят лучше, сказала она. Узнав, что поездка туда и обратно, включая ужин в ресторане, займёт не менее четырёх часов, Морита, скорчив болезненную гримасу и прижимая руки к животу, сказал:

– Пожалуй, я не дотяну. Езжайте сами, а я вернусь в отель и приму лекарство.

Если бы он знал, что в том плавучем ресторане, куда отправлялись его друзья, сейчас сидит Яманэ с двумя женщинами и преспокойно пьёт кофе!

Помахав друзьям на прощание, Морита облегчённо вздохнул. Теперь можно было действовать.

Курата сказала, что живёт в Макао. Это явная ложь, думал Морита. Видимо, она остановилась здесь, в Гонконге. Пожалуй, есть смысл обойти все приличные отели, но прежде всего надо отыскать японца, знающего китайский и английский языки. Его попытка объясниться в Парк-отеле закончилась неудачей. Он вытащил из кармана рекламную брошюру и стал её просматривать. Ага, здесь сказано, что японцы предпочитают останавливаться в отеле «Мирамир». Наверно, там есть служащий-японец.

Интуиция не подвела Мориту. Портье в «Мирами-ре», находившемся поблизости от Парк-отеля, сразу же подозвал к нему служащего-японца.

– Добро пожаловать, желаете снять номер? – обратился тот к Морите.

– Благодарю, у меня к вам дело другого рода. Я хотел бы выяснить, в каком отеле остановился человек по фамилии Яманэ.

– А, бейсболист, он как раз у нас снял номер, – сразу же ответил японец.

– Я корреспондент, – представился Морита, вручая свою визитную карточку. – Если Яманэ у себя, я хотел бы с ним повидаться.

– К сожалению, сейчас его нет.

– А когда он вернётся?

– Не знаю.

– Обычно он возвращается поздно?

– Откровенно говоря, он почти здесь не бывает.

– Даже ночью?

– Да.

Почему-то служащий-японец вдруг разоткровенничался, когда увидел визитную карточку Мориты. Морита сразу смекнул, что Яманэ лишь для вида снял здесь номер.

– Ты сейчас не очень занят? – спросил он у японца.

– Нет, не очень.

– Пойдём туда, поговорим, – репортёр увлёк его в холл. – Значит, Яманэ здесь вообще не бывает?

– Почему? Раз в день забегает – ненадолго. В это время ему звонят по телефону, и он сразу же уходит.

– Звонит женщина?

– Как вам сказать, – уклончиво ответил японец и улыбнулся.

Морите показалось, что он недолюбливает Яманэ. Может, из зависти: мол, тот снял номер здесь, развлекается с женщиной в другом месте – и на всё у него хватает денег. Морита вытащил десятидолларовую купюру и насильно сунул её в карман японцу. Тот пугливо огляделся по сторонам, но от денег не отказался.

– Женщину, которая звонит Яманэ, зовут, случайно, не Курата?

– Вам даже это известно? – удивился японец, глядя на Мориту.

В течение нескольких минут репортёру удалось выяснить, что Курата звонит по телефону лишь тогда, когда Яманэ возвращается в отель, причём звонки, как правило, бывают из Парк-отеля.

– Не можешь ли ты сходить со мною вместе в Парк-отель? – попросил Морита. – Дело в том, что по-китайски я не говорю, а по-английски изъясняюсь с большим трудом, и портье в Парк-отеле меня не понимает.

Десятидолларовая бумажка сделала своё дело. Японец отпросился у портье, и они отправились к Парк-отелю.

Спустя пять минут Морита уже знал, что Ёсико Курата остановилась в номере шестьсот двенадцать, прибыла три дня назад и намеревается жить в отеле ещё два дня. Он выяснил даже её токийский адрес: район Сэтагая, Готокудзи, 201.

– Видели ли её вместе с мужчиной-японцем? – спросил через добровольного переводчика Морита.

– Да, но с ними обычно была ещё одна женщина.

– Она проживает в этом же отеле?

– Да.

– Спросите, кто она такая?

Портье-китаец замялся, но, видимо, он давно был знаком со спутником Мориты и, полистав регистрационную книгу, что-то написал шариковой ручкой на клочке бумаги. Японец сразу же перевёл:

– Хацуко Идохара, номер шестьсот тридцать, токийский адрес: район Сибуя…

Странная фамилия – Идохара, подумал репортёр.

Вместе с японцем он поднялся на шестой этаж и у дежурной узнал, что мужчина-японец большую часть времени проводит в номере Хацуко Идохары.