Текст книги "Тень Радуги"

Автор книги: Антонина Клименкова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 28 страниц)

– Проведать, не поймал ли тебя некромант. А то переловит всех по очереди – так и не придется больше свидеться, – улыбнулась высокая худощавая ведьма, слезая с лошадки. – Так соскучилась – ради встречи с тобой два дня по колдобинам тряслась!

– До столицы же от силы день пути! – удивилась Гортензия.

– Да это что! – отмахнулась пухлая Лаура. – Я вот почти три дня ехала! Пришлось сделать крюк, чтобы дозорный пункт обогнуть.

– И не говори! – обернулась к толстушке Эрика. – Эти стражники, с ними совершенно невозможно договориться. Упрямы, как бараны! Но и тупы, кстати, тоже – им глаза отвести, что чихнуть. Теперь, поди, так и будут всю жизнь считать, что если лошади под хвост правильно плюнуть, она летать сможет! – Ведьма не удержалась от смешка, вспомнив выражение лиц этих стражников.

– Какие стражники? – вмешалась Гортензия. – О чем вы толкуете? И почему явились в таком виде? Вы что, заразу какую подцепили?

– Мы? Мы совершенно здоровы. Это у вас тут чума свирепствует!

– Моровое поветрие! Вон, и поселянки бегают чумные какие-то.

– Оттого и заставы вкруг графства на дорогах расставлены – чтобы по всему королевству болезнь не разнесли, особенно в столицу.

– Никого не пускают и не выпускают. Ты-то как сама, Хермелин, не хвораешь?

– Я-то в полном здравии и в своем уме! – проворчала Гортензия. – В отличие от вас. Никакой чумы с мором в здешних краях нет и в помине. И как вы могли поверить в эти глупости! Старые ведьмы, а позволяете себе голову морочить, ну точно девчонки!

– Да ты сама эти заставы не видала, разве? Когда сюда ехала? – удивилась Эрика.

– Я что, по-вашему, со всем своим скарбом должна была на телегах добираться? – хмыкнула Гортензия. – Я себе в Гильдии прямой портал заказала, сразу от старого дома – сюда. Дорого, но не трястись же по грязи!

– Ну, вещи-то понятно. А сама как доехала?

– И я следом, через тот же портал и перепрыгнула! – ответила Гортензия. – Что, я тут всё хозяйство без присмотра должна была оставлять?

– Какая ты смелая, оказывается! – обомлела от удивления Лаура. – Через портал... Не помню, чтобы кто-нибудь на такое отваживался! Так только демоны скачут, туда-обратно...

– На то они нелюди и есть, – пожала плечами Эрика. – Я, кстати, слыхала, в соседнем княжестве порталы для военных целей разрабатывают...

– Ох, хорошо так уметь, конечно, да больно опасно. Боязно... – сказала Лаура. – Куда как лучше на метелке верхом! Вот была б я помоложе – так за полдня сюда б долетела! А сейчас уж годы не те на метле кататься.

– Обломится под тобой метелка-то, – хихикнула Эрика. – Так как, Хермелин, ты нас в дом пустишь иль и дальше болтать тут будем?

– Это вы что же, у меня ночевать собрались? – подняла бровь Гортензия. – Поди и обедом вас кормить придется? У самой есть нечего – так нате, гости нагрянули! Тут вам не столица, в деревнях люди бедные да жадные, лишней морковки за зелье не выпросишь. Ума не приложу, чем вас потчевать...

– Какой у тебя домик, Хермелин! – восхищались подруги. – Говоришь, за сколько ты его купила?

– Недорого, – отмахнулась Гортензия. – Откуда у меня деньги-то? Да и не дала бы много за такую лачугу. Не знаю, где вас бы и разместить, в такой тесноте...

После застолья разговор подруг продолжился перед огоньком камина. Сдвинули обложенные подушками кресла, разлили по кружкам пенистое терпкое рябиновое пиво. По десятому кругу обсудили здоровье, уже не позволяющее, как в годы юности, носиться над полями и лесами в чем мама родила, оседлав метлу или даже любую попавшуюся под руку мало-мальски подходящую корягу. Обсудили будоражащие столицу слухи о пропавшем принце. Поговорили о некроманте, призраком носящемся по улицам города и безжалостно убивающем честных колдунов и чародеев. Вспомнили и погрустили о пропавших знакомых, чьи души он унес...

– Ты ведь из-за некроманта уехала, да? – спросила Эрика.

– Да, – призналась Гортензия. – Он почему-то счел меня достойной своего внимания.

– Так ты его видела? – оживилась, заерзала в кресле Лаура.

– Привелось, – кивнула Гортензия. – Девчонки, просто подумать смешно, всю нашу братию запугал безбородый юнец! Ему лет, наверно, столько же, сколько Мериану.

– Но этот мальчишка обладает знанием и силой, – возразила Эрика.

– Да, тут не поспоришь.

– Я поняла! – воскликнула Лаура. – Должно быть, чернокнижник просто вселился в своего ученика! Он, наверно, стал очень старый, дряхлый, вот и решил взять себе молодое тело. Они, некроманты, это умеют.

– Полезное умение, – вздохнула Гортензия. – Я б тоже, если подумать, не отказалась заполучить в свое распоряжение тело какого-нибудь молодого красавчика!

– Размечталась, старая ведьма! – расхохотались подруги.

– Да уж, куда мне, – вынужденно согласилась она. – Я свой шанс упустила без возврата... Что думать о мужчинах, коль вся рожа в морщинах. Вон, на лбу три, да под носом, да у глаз...

– А ты мои посчитай! – подхватила Эрика. – У тебя хоть три, а у меня – вот! Всё в мелкую складочку!

– Да где?

– Да вот!

– Полно, это ты специально так скуксилась. А если вот так сделаешь – то ничего и не видно.

– Ну не могу же я "вот так" на люди выйти! Меня же тогда не за ведьму, меня же тогда за демона примут!.. Лаура, а ты что молчишь?

– А что мне сказать? – с невинным видом переспросила толстушка. – Это на вас шкурка обвисла, потому что больно худые стали. А у меня щечки-яблочки – где морщинить?..

За это решили выпить. Снова наполнили кружки.

Красноватое солнце склонилось к горизонту, просвечивая золотисто-черными полосами рощицу за окном...

Эрика напомнила, что они так и не услышали историю покупки дома.

– Да что тут рассказывать? – притворно скромничала хозяйка. – Ну, пришла в Гильдию уведомить о срочном отъезде. Про некроманта я там конечно не распространялась, а то бы еще заставили подключиться к его поимке-розыску. Подумала, лучше уж сбежать по-тихому, без лишнего шума. Ну, а заодно поспрашивала, нет ли где в провинции свободного места для квалифицированной ведьмы. И секретарь-казначей вспомнил, что год назад в Гильдию заявился один сумасшедший с бегающими глазками, с волосами дыбом – поручил подыскать замену на свою должность, потому что самому надобно-де срочно отбыть по важному делу, далеко и надолго. Это и оказался бывший придворный астролог принца Лорена.

– Того самого пропавшего принца? – ахнула Лаура.

Гортензия кивнула, отхлебнула ароматного пива и продолжила:

– Астролог так торопился убраться из королевства, что велел соглашаться на любую цену, лишь бы нашлись охотники. Но желающих не было – место не прибыльное, одни крестьяне вокруг, с такими клиентами много не заработаешь. Да и высокий покровитель якобы отправился в кругосветное путешествие – какой смысл в придворной должности, если двор распущен? Потому мне и отдали этот шалаш за бесценок.

– Хороший шалаш! – улыбнулась Эрика. – Конюшня, винный погреб, библиотека. И башня, чтобы звезды наблюдать!.. Но почему этот астролог так спешил сбежать?

– Да? – поддакнула Лаура в нетерпении.

– Хм, – протянула Гортензия, как бы раздумывая, стоит ли посвящать подруг в эту историю. – Очевидно, он стал свидетелем того, как был разрушен замок принца. Возможно, он увидел, кто это сделал, и узнал, что случилось с самим принцем. Думаю, если бы он задержался в королевстве, его бы схватила стража, упекли бы в самое темное подземелье столицы, провели бы дознание со всем пристрастием. Когда он явился в Гильдию, казначей еще подивился, отчего тот так трясется и заикается на каждом слове.

– И что же случилось? – пролепетала Лаура.

– Нечто ужасное, из-за чего королевская стража и расставила вокруг графства посты и придумала сказку о моровом поветрии. Чтобы ни одна душа не могла проникнуть в столицу и рассказать о случившемся.

– Замок лежит в руинах, а до столицы до сих пор не дошла весть об этом? – не поверила Эрика.

– Хочешь лично убедиться? – предложила Гортензия.

– Ну разумеется!

И Лаура тоже решительно вскочила с места.

– Возьмем мою повозку? – предложила она. – Я пешком никуда не пойду!

На это Гортензия улыбнулась, хитро прищурившись. И достала с полки горшочек с пахучей мазью.

– Эх, была не была! – махнула кулачком Лаура.

Смущаясь, краснея, но веселясь с каждой минутой всё пуще, ведьмы поскидывали одежки и торопливо натерлись сами и помогли друг дружке намазаться горячащим кожу снадобьем.

– Ох, девчонки! Ну прямо как в золотые времена!..

Но так как на дворе всё-таки стояла осень, а не жаркое лето, подруги не рискнули отправлять в полет нагишом – накинули сорочки, а поверх еще повязались теплыми шерстяными косынками: баловство баловством, но и поберечься не помешает.

Мериан, не вовремя выглянувший из окна своей каморки, ошеломленным взглядом проводил унесшихся к горизонту, в дымку золотых лучей, трех счастливо вопящих ведьм. Одна оседлала метлу, другая ухват, а третья зажала босыми пятками пустой бочонок. Следом едва поспевала, часто махая крыльями, ворона.

С высоты птичьего полета земля казалась разноцветным лоскутным ковром – смешением всех оттенков зелени, золота и багрянца. Долина пряталась от холодных ветров за горной грядой, и потому осень здесь гостила долго. Горы издалека казались неровными сахарными кексами с обсыпанными пудрой вершинами.

– И как ты тут осмелилась поселиться? – закричала, пролетая рядом, Эрика. – Ведь от этих мест до Проклятого ущелья Верлис всего несколько дней пути!

– Что мне старые сказки о некромантах, если демоны шалят под боком! – смеясь, ответила беззаботная Гортензия.

Купаясь в косых лучах солнца, кувыркаясь, едва не задевая босыми ногами верхушки деревьев, ведьмы пронеслись над рощей, над лугом, над заболоченным рвом, заброшенным садом, темным зеркалом пруда.

– Стойте! Стойте! – закричала, захлёбываясь ветром, Гортензия. – Мимо! Пролетели!..

И резко развернувшись, по косой рухнула вниз.

Приземление получилось не столь мягким, как, помнится, случалось в молодости. Выставив вперед ноги, она пробежала по траве через лужайку, но споткнулась и кувырком, в обнимку с ухватом, скатилась под куст терновника. Как опустились на землю подруги, не видела. Но кажется, никто не пострадал.

– Надо почаще практиковать, а то так скоро совсем разучимся, – заметила Эрика.

– О, терновник! – заметила Лаура и бросилась обдирать с колючего куста круглые черные ягоды.

– Фу, кислятина! – сообщила она с набитым ртом. – Девочки, даже не пробуйте!

– А ты зачем ешь?

– Вот наемся – и буду летать с ускорением. Ну, то есть похудею немножко и стану легче на подъем...

Заброшенный сад в свете заката выглядел очаровательно. Огромный куст шиповника блистал россыпями ярко-алых ягод. Яблони низко опустили ветви под тяжестью переспевших плодов. То здесь, то там вспыхивали среди буйной растительности последние звездочки роз, поздних лилий, стрелы ирисов, искры мелких гвоздик.

Гортензия указала Эрике на возвышающиеся за кружевом листвы стены, окрашенные светом садящегося солнца в рыжину, горящую на фоне сиреневых облаков. Оторвав Лауру от полюбившегося куста, они отправились осматривать руины замка.

Хаос вывороченных каменных блоков и нагромождение осколков произвели на ведьм сильное впечатление. Даже Гортензия, прежде здесь уже бывавшая, ходила среди камней, между ярких вспышек медовых пятен света и глубоких фиолетово-сизых теней, молча. Страшно было представить, сколько людей здесь сгинуло в одночасье...

– Никакая буря не оставит столько разрухи, – поежилась Лаура.

– Чую, не обошлось без демонов, – кивнула Эрика.

Гортензия присела на невысокий постамент у подножия изуродованной статуи, ранее украшавшей источник-фонтан, окруженный цветником. Цветы давно покинули отведенный предел и обвили статую, взобрались на ближайшие камни.

– Лиза-Энн, та девушка, что проводила вас к моему дому, поведала занятную историю, – начала Гортензия. – Историю о том, как на замок напал легион демонов. Уж не знаю, насколько это правда...

– Ну же, не томи! – поторопила Лаура, присела рядышком.

Солнце опустилось за горизонт. Земля постепенно погрузилась в прозрачный сумрак. Руины возвышались в величественном скорбном молчании, словно даже птицы не смели нарушить тишину своими голосами... Вот только мошка жужжала над ухом! Гортензия прихлопнула назойливое создание и закончила свой рассказ:

– ...И всего этих всадников было то ли десять, то ли тысяча. И все – верхом на огнедышащих драконах, крыльями застилающих небо. И никто от них не мог скрыться, все обитатели замка сгинули – то ли демоны их сами сожрали, то ли драконам своим скормили. То ли сожгли в пепел. Только и сумел спастись один астролог – но и тот, как вы уже знаете, сразу в столицу сбежал. То, что целью демонов был наследный принц, я нисколько не сомневаюсь. Может, и его съели-сожгли, а может, похитили.

– Ох, приключится же! – передернула плечами Лаура.

– Это я коротко пересказала, – хмыкнула Гортензия. – Вот кабы послушали, как Лиза-Энн расписывает – ночь бы не заснули.

– Я и так теперь не засну! – заверила Лаура.

– Может, конечно, народ и приврал, – рассудила Эрика. – Тысяча демонов, да на драконах... Многовато это. Скорей всего какой-нибудь наглый колдун решил захватить королевскую корону. И для начала избавился от наследника престола.

– Очень может быть, – согласилась Гортензия. – Помнишь легенду, будто бы королевская корона обладает чудесными свойствами? Дает своему обладателю власть над миром живых и мертвых, кажется? Похоже, кто-то соблазнился проверить старинное поверье.

– Да! Ведь корону уже когда-то пытался заполучить твой сосед, легендарный чернокнижник из ущелья Верлис, – шепотом напомнила Эрика, кивнув в сторону гор.

Гортензия машинально оглянулась на окутанный вечерней дымкой горизонт, по спине пробежал неприятный холодок.

– Нет. Нет! – горячо возразила она. – Этот колдун давным-давно сгинул в своих пещерах. О нем тысячу лет никто не слышал.

– Двести, – поправила подруга. – А может быть, принца убил тот же некромант, который выгнал тебя из столицы?

– Если наших братьев по Гильдии убивает одного за другим, что ему стоит создать себе демонов и убить принца? – переспросила Гортензия. – Ты права! Ведь это как раз по его части – повелевать мертвыми духами.

– Сначала избавился от принца, потом перебьет всех нас, всю Гильдию, – представила Эрика, распахнув глаза. – Что ему помешает убить короля и сесть на трон?..

И сама от такой догадки села на обломок стены.

– А вдруг принц всё-таки остался жив? – похоже, совсем не слушала их Лаура. – Вон ведь, твой астролог сбежал... Говоришь, у Мериана память отшибло?

– Не выдумывай-ка! – скривилась Эрика. – Я однажды удостоилась чести побывать на королевском балу и видела его высочество, как сейчас вас. Принц Лорен высокий красавец с белокурыми локонами и большими глазами. А этот парнишка скорей похож на рыжего конопатого гнома, чем на сына короля.

– Хотя в хозяйстве разбирается не лучше первой фрейлины, – заметила Гортензия.

– Ну а вдруг! – не желала сдаваться Лаура. – Вдруг в последний момент чернокнижника замучила совесть, и он решил пощадить принца? И превратил в это чучело! Это даже лучше, чем спрятать в какой-нибудь темнице – ведь никто ни за что не догадается, что он – это он!

– Совесть замучила? – рассмеялась Эрика. – Что за глупости ты несешь!

– Я? Глупости?! – в возмущении подпрыгнула Лаура. И так как сидела у подножия статуи, то стукнулась макушкой об опущенную руку изваяния, о крепкий гранитный кулак.

Взглянув на лишенную головы и второй руки статую, Гортензия вдруг вспомнила о другой скульптуре... Махнув рукой на вопросы государственной важности, потащила подруг на берег пруда. Там, уверяла она, они увидят самое прекрасное произведение искусства, лучше которого не найти ни в одном дворце мира!

Воодушевленные соблазнительными обещаниями, ведьмы оставили разговоры о политике. В сгущающихся сумерках обошли пруд кругом, обыскали берег, но обещанного шедевра так и не обнаружили.

Подружки принялись подтрунивать над огорчившейся Гортензией, что на старости лет удосужилась влюбиться в каменного истукана! Но и тот, хоть булыжник, а понял свое счастье – и сбежал пока не поздно. На шутки ведьма не обижалась, клялась, что статуя действительно стояла где-то здесь, призналась, что с удовольствием утащила бы ее к себе, поставила б в саду под вишнями, любовалась бы... Но кто-то, видно, опередил, увез из-под носа! И если только она узнает, кто это сделал – несдобровать похитителю.

Меж тем стемнело. Вновь оседлав метлы-ухваты, три ведьмы и ворона поднялись в небо, под искрящиеся созвездия, мерцающие сквозь лоскуты прозрачных облаков...

– Я в трубу! – крикнула Гортензия, не сбавляя скорости, нырнула вниз, ввинтившись в дымоход.

– Я за тобой! – вторила Эрика, скользнув следом.

– И я с вами! – не отставала Лаура. Она уже разбила в щепки свой летательный бочонок и догнала подруг, оседлав длинную корягу.

Ведьмы с воплями вылетели из дымохода, обдав всё кухню хлопьями сажи. Сшибая с крючков и засовов двери, пронеслись сквозь дом – и выскочили обратно в ночь.

Хлопотавшая над ужином хозяйка оторопело застыла в согбенной позе, уставившись на доселе мирный очаг и боясь выпрямиться. На выскобленный дочиста пол медленно оседал черный снег сажи.

На крылечко вышел почтенный отец семейства. Поглядел на небо, прикидывая, какой завтра ждать погоды. Всмотрелся вдаль, на расстилающееся за околицей поле. Охнул, выпучив глаза, сбежал во двор, взялся было открывать калитку, да помедлил.

Вышла жена с полотенцем через плечо, притворив дверь, окликнула мужа. Но тот досадливо отмахнулся. Жена поглядела, на что уставился супруг, да только руками всплеснула:

– Да что ж они там, ведьмы, делают! Ячмень путают! Колдуют, окаянные, чтобы мы тут все с голоду померли?!

– Вот дура баба! – презрительно сплюнул муженек. – Не смыслишь ни черта в ворожбе, так помолчи! Наоборот стараются для плодородия. Вон, видишь, как летают? Эдак с вывертом да с петлями! На следующий год колосья ух как поднимутся!..

– А, ну тогда пускай себе летают, – успокоилась женщина. – Лишь бы не повытоптали. А ты давай-ка, иди в дом! А то заметят да придут, плату за работу спросят.

– Нет уж, вперед платить – это как же можно! – возмутился крестьянин. – А коли не помогут их заклятья? Или град приключится? Что тогда?..

Но уж поздно. Ведьмы, вдоволь накувыркавшись над полем, вдруг ринулись к дому – страшные, с развевающимися волосами, громко вопящие на лету. Супруги едва успели присесть за низкий забор – чародейки с хохотом и свистом пронеслись ровно над головами. Сверкнули голые ляжки под задравшейся скудной одежкой. Вытянув шею, крестьянин загляделся вслед.

– На что это ты там уставился, старый кобелина? – разъярилась супруга, хлестнув замершего муженька полотенцем.

– Ох, заворожили, чертовки! – опомнясь, вымолвил он в свое оправдание.

– Конечно! – не поверила она. – Из всей деревни тебя одного, самого раскрасавца, втроем окрутить решили! Иди в дом, пес шелудивый.

Домой ведьмы явились не сказать чтобы поздно ночью – скорее уж рано, перед рассветом. Все вымазанные с головы до пят сажей из дымоходов, грязные, потные, уставшие – но до чрезвычайности довольные.

– Мериан, согрей воду для мытья! – крикнула с порога Гортензия.

Но подруги на нее зашикали:

– Сами поставим, не рассыплемся. Парень спит давно!

И они были правы. Разумеется, Мериан досматривал десятый сон, не помышляя дожидаться возвращения хозяйки с гостьями. Утомившись после воздержания, когда по кухне витали восхитительные, щекочущие нос, аппетитные ароматы, а довольствоваться приходилось простой похлебкой, – оставшийся без присмотра паренек вознаградил себя за терпение, единолично умяв жареного поросенка.

– Какой милый мальчик! – умилилась чумазая Лаура, когда они вместе поднялись наверх его проведать. Проснись он вдруг в эту минуту – заорал бы от страха, узрев обступивших кровать лохматых ведьм.

– Очень, – фыркнула недовольная Гортензия. – Объелся – и сопит довольный. А посуду за него кто будет мыть?

– Нет, не похож он на принца. Ничуточки, – вспомнив о разговоре, пристально всмотрелась в спящего Эрика.

– А давайте проверим? На всякий случай? – Лаура умоляюще взглянула на подруг.

– Только если тебе так хочется поверить в чудеса... – ворчливо согласилась Гортензия. – Хотя лично я не вижу в этом никакого смысла.

Они взялись за руки и хором прочли заклинание. Перед мысленным взором в обратном порядке стали проноситься картины событий сегодняшнего дня, последних недель в доме Гортензии...

– Ты строга с ним, – мимоходом заметила Эрика.

Они увидели месяц за месяцем жизнь бродяги, плутающего по лесу, работающего за миску еды и поношенную одежду, мерзнущего в продуваемом всеми ветрами шалаше... За несколько минут подруги проследили жизнь Мериана вплоть до прошлой зимы – но заглянуть дальше не смогли. Не получилось переступить через некий рубеж – точно парень только год назад родился на свет. Всё остальное время его жизни было сокрыто черной завесой.

– Я же говорила – без толку! – воскликнула Гортензия, когда они расцепили руки.

– Наверное, тогда-то он и потерял память, – рассудила Эрика.

– Мы слишком много сил потратили сегодня, потому и не получилось! – решила Лаура. – Знаете ли, в нашем возрасте столько летать уже утомительно. Надо попробовать завтра!

– Ты права, – согласилась Эрика. – Надо отдохнуть, мы слишком устали.

– Как знаете, – пожала плечами Гортензия, всем своим видом утверждая, что и завтра вряд ли что-то выйдет.

Лаура захихикала, окинув взглядом подруг:

– Мы точь-в-точь три сказочные феи у колыбели крестника! Только очень бедные феи – без подарков и даже без башмаков.

Чуть позже, хорошенько отмывшись, расчесав волосы и заплетя косички, ведьмы опять устроились у камина, завернувшись в одеяла. Несмотря на усталость, в эту ночь они спать не собирались. На столе возникли кувшинчик терпкой черносмородиновой наливочки, крохотные, с наперсток, стопочки, блюдце с ореховыми пряничками, пузатая чашка, полная янтарно-прозрачной, моченой в меду морошки, другая – с вишневым вареньем на патоке... Да много чего еще!

– Нет, хороший ты себе домик прикупила, – вздохнула Лаура. – Уютный, просторный. Можешь теперь мужа и детей ораву заводить.

Гортензия поперхнулась морошкой, закашлялась в ладошку. Ей только этого счастья не хватало!

– Но от столицы далековато, – продолжала подруга, протянув пятки в вязанных чулках поближе к огню.

– Вот и хорошо, что далеко, – лениво возразила Эрика. Вместо скамеечки она закинула ноги на камень, по форме напоминающий яйцо. – Зато здесь вон какое небо чистое! Незакопченое. Сама, наверно, заметила – весь вечер летала и ни разу не кашлянула. Не то что в городе, от печного дыма метлы за собой не видно. Горизонт с сизой полосой, облака с каемкой – тьфу!.. А тут – благодать!

Гортензия слушала молча, тихонько постукивала ложечкой, гоняя по чашке с медовые ягоды.

За окном шелестел осенний сад, протяжно вздыхал ветер. Где-то в подполе стрекотали сверчки.

– Ну у тебя и сверчки трещат! – заметила Эрика. – Будто камни перемалывают.

– Это не сверчки, – прислушавшись, поняла Гортензия.

Ведьмы переглянулись.

За потрескиванием огня послышался странный шум – глухое постукивание, тихий скрежет маленьких коготков. Резкий скрип.

– Ой, это камень! – воскликнула Эрика, поджав ноги. – Он подскакивает!

Гортензия наклонилась, приложила ухо к нагревшемуся камню: внутри и вправду кто-то скребся и попискивал! Быстро сдвинув чашки-тарелки в сторону, она водрузила оживший булыжник на стол.

Эвигейт, встревоженная происходящим, слетела из своего гнездышка за трубой, стала в волнении мерить скатерть шагами, кружить вокруг.

Эрика легонько постучала по камню:

– Яйцо! – сообщила она. – И там явно кто-то есть.

На стук Эрики раздалось постукивание в ответ.

– Василиск какой-нибудь! – всхлипнула Лаура, боязливо сжавшись в кресле, обняв коленки.

Вновь раздался треск, громкий и отчетливый, по каменной скорлупе пробежала изломанная линия – трещина. Эвигейт попыталась сунуть туда клюв, движимая желанием помочь неведомому птенчику. Гортензия сняла ворону с яйца, осторожно вставила в щель кончик ножа – поднажала на рукоятку. Раздался "бздиньк" – и крепкий клинок лопнул.

– Мда... – сказала Гортензия. Теперь и ей стало жаль птенчика.

Тем временем птенец продолжал неустанно трудиться, колупал скорлупу изнутри, и трещина поползла дальше, опоясав яйцо кругом. Раздался оглушительный треск, точно рухнула полка с кухонной утварью, – и верхняя скорлупка отскочила, как крышка отпертого ларца.

– Можно красивое блюдо сделать, – предложила Лаура. Она подобрала отскочившую скорлупку, с уважением смерила невероятную толщину стенок, потрогала зубчатую кромку. Шершавое снаружи, невзрачное как булыжник, изнутри яйцо оказалось радужно-перламутровым, и впрямь хоть ювелиру отдавай...

На столе оставалась вторая, большая половинка яйца. Из-за зубцов настороженно выглянула головка "птенчика": курносая мордочка с кругленькими щечками, глазами-черничками. Головка неуверенно покачивалась на длинной шейке, нежная кожица сверкала точно россыпь алмазов, переливаясь разноцветными всполохами. Висячие ушки прикрывал капюшон из пестрых пёрышек и пуха, переходящий в гребешок на шее.

– И впрямь змей-василиск! – выдохнула Лаура в восхищении. Однако не зажмурилась от смертоносного взгляда, а напротив, подалась ближе.

– Если и змей, то не один, – заметила Эрика.

Рядом с первой головкой робко поднялись еще две, точно такие же.

– Близнецы, – подумала Лаура.

Отрывисто пискнув, одна из голов уставилась на ворону. Подняла капюшончик-гребень, и над скорлупкой растопырились два узких крылышка. И хвост с колючкой на кончике, нервно подрагивая, встал торчком.

– Украшением праздничного стола это сияющее чудо смотрится в своем горшке просто восхитительно! – сказала Гортензия.

Расстелив на столешнице мягкое полотенце, она осторожно вытряхнула на него "всё содержимое" скорлупки, дабы покончить с догадками и предположениями. Одной из головок это не понравилось, и она клацнула мелкими зубками на пронесшийся мимо носа палец – однако же промахнулась из-за недостатка опыта и неточности движений.

Ведьмы уставились на то, что лежало на полотенце: кругленькое пузо, четыре растопыренные лапы, три головы, хвост и пара крыльев.

– Одна, две... Шесть! – сосчитала Лаура. – Ни у одного зверя не видела шести конечностей! Значит, это жук.

– Ни у одного на свете жука я не видела перьев... точнее, пуха, – возразила Эрика. – Наверно это птица.

– Ни у одной птицы я не видела трех голов, – продолжала Лаура.

– Можно подумать, вы когда-нибудь видели драконов, – проворчала Гортензия.

– Ну вот, порассуждать не дала! – обиделись подруги.

– Ну, рассуждайте-рассуждайте, – разрешила Гортензия. – Пойду молочка подогрею, что ли... Интересно, что едят драконы?

– Надо в книгах посмотреть! – предложила ей вслед Лаура.

– Насколько я знаю, большинство трактатов сходятся на том, что драконы питаются рыцарями, – хихикнула Эрика. – Не думаю, что наш малыш способен переварить столь грубую пищу.

– Не всегда! – возразила Лаура. – Слышала баллады, где скушанными оказываются прекрасные юные девы.

– Пока что я вижу поблизости только старых дев. Вряд ли мы придемся ему по вкусу, – буркнула Гортензия, вернувшись с миской козьего молока.

Поставив миску на стол перед дракончиком, вытащила чавкающие мордашки из блюдца с медовой морошкой и ткнула тупенькими носами в молоко. Одна голова фыркнула и отпрянула, упорно воспротивившись. Другая немедленно принялась лакать, точно котенок. Третья под шумок вернулась к сладкой морошке.

– Ну прямо как мой братец Фредерик! – всплеснула руками Эрика. – Вечно сам не знает, чего хочет.

– Значит, так и назовем – Фредериком, – решила Гортензия. – Этот будет Фред, этот – Эд, а этот – Рики, – сказала она, поочередно дотронувшись до трех перепачканных медом носов.

Наевшись, дракончик быстро утомился. Шесть глаз сонно моргали. Потоптавшись на полотенце, Фредерик свернулся клубком, сунув пыхтящие мордочки подмышку, подобрав хвост и накрывшись крылом.

– Спит! – умилилась Лаура.

– Вот теперь мы определенно три крестные феи, – улыбнулась Эрика.

Гортензия же пошла искать подходящую большую корзину и одеяла для подстилки.

***

Гилберт прислушался, вжавшись всем телом в поросшую мхом стену. Кажется, нет причин таиться – дворец давно спит, на небе нет луны, лучше времени для тайных дел не найти. Но даже пересекая двор, где знаком каждый камень под каблуком, где он мог бы пройти хоть с завязанными глазами и не оказаться на виду у стражников, даже здесь – тем более здесь! – приходится быть вдвойне осторожным.

Раздались шаги. Заплясали рыжие отблески пламени. Это по галерее, тянущейся по верху крепостной стены, прошли двое дозорных, факелы вспыхнули в проемах арок.

Прокравшись к воротам, Гилберт хотел проскользнуть в узкую калитку для прислуги, но вдруг замер.

– И долго ли нам тут прохлаждаться? – донесся приглушенный голос с той стороны. Гилберт затаил дыхание, отступил за деревья, точно кто-то его мог увидеть сквозь толщу каменной стены. – Я-то думал, будет драка.

– Терпение, друзья. Представьте, что мы на охоте и выслеживаем крупную дичь.

– Это ты своего нового хозяина крупным назвал? – хохотнул Дакс. Дэв-хан поддержал шутку коротким смешком. – По мне, так больше чем на котенка он не тянет.

Разговор оборвался. Возле ворот поднялась суета, замелькали факелы. Со скрежетом поднялась решетка. Под щелканье кнута четверка вороных вынесла со двора черную карету. На дверце тускло блеснул герцогский герб.

– Он еще глупее, чем я думал? – в недоумении произнес Иризар. – Ехать на темное дело – с гербом на карете?

Трое демонов вскочили в седла – и под дробный перестук копыт унеслись следом за каретой.

Гилберт усмехнулся – матушкино пристрастие к придворным интригам и поздним званым ужинам сыграло наконец-то добрую службу и для него. Он открыл замок на калитке своим ключом и выскользнул наружу. Оглянувшись по сторонам, накинул на голову капюшон плаща и, слившись с темнотой улицы, поспешил прочь от дворца.

Ночью город менялся неузнаваемо – совсем не такой, как шумным днем, без толп, без гомона людских голосов, без оживленной торговли на площадях. Мрачные дома стояли без огней, пустынные улицы казались лабиринтом – до восхода солнца столица словно вымерла.

Лишь одно окошко тускло светилось всю ночь напролет. В этом домишке на окраине города сегодня не спали.

Перед домом остановилась черная карета, запряженная четверкой вороных. Хотя на дверцах ее не было ни гербов, ни других знаков, было странно видеть дорогой экипаж и породистых лошадей перед столь убогим жилищем.