Текст книги "Тень Радуги"

Автор книги: Антонина Клименкова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 28 страниц)

Он подошел к графу, опустился на колено. Внимательно всмотревшись в бледное лицо, занес руку – и отвесил звонкую пощечину. Дернувшись, Гилберт распахнул глаза.

– Невозможно ни на день тебя одного оставить, Берт, – недовольно заметил Иризар. – Что ни вернусь – ты опять весь в крови.

Он взял принцессу за подбородок, развернул лицом к себе, оценивающе всмотрелся. От бесцеремонного прикосновения Адель очнулась, с ужасом воззрилась на демона. Смутилась, потупилась. Осознав свое положение, всплеснула руками, выпустив из нежных объятий графа, суетливо забарахталась, высвобождая прижатый подол платья, неловко поднялась.

– Идите вниз, ваше высочество, – велел ей демон со странной улыбкой. – Мы скоро уезжаем.

Адель кивнула, всё еще не вполне придя в себя. Не ответила на встревоженный взгляд графа, явно стараясь не смотреть ему в глаза.

В комнате остались только двое.

Иризар поднялся, протянул руку:

– Хватит терять время, пора убираться отсюда.

– Ты предлагаешь бежать?

– Нет, черт, прогуляться!

– Я... Я не могу уйти.

– Останешься, чтобы сдохнуть?

– Чтобы сражаться.

– Не слышу уверенности, Берт. Изволишь объясниться? Ты всё-таки решил стать королем? Нет? Тогда почему?

– Потому что это всё случилось из-за меня... – тихо произнес Гилберт. – Из-за того, что однажды я решил что-то доказать матери... Я раздобыл запрещенные книги, вообразил себя чернокнижником. Я создал демона и не успел дать ему имя. Я струсил, когда чудовище ожило и набросилось на меня... И я согласился пойти на сделку, предложенную Исвирт: моя жизнь в обмен на жизни незнакомых мне колдунов... Лучше бы я тогда погиб. Из-за меня, из-за моей глупости сейчас страдают люди, разрушен город!

– Это всё случилось, потому что твоя мать сломала печать и выпустила Исвирт из заточения, – возразил демон.

– Она отправилась в Верлис, чтобы заполучить тебя, Иризар. Чтобы ты убил Лорена, расчистил для меня дорогу к престолу. Вот видишь, в любом случае виной всему я, – горько подытожил граф. – Но ты волен уйти. Ты больше не обязан служить мне.

– Волен? Как же! – хмыкнул демон. – Я даже еще не успел "отблагодарить" тебя за целый год, что простоял по твоей милости каменным чурбаном. А ты хочешь от меня избавиться! Не выйдет.

– Ты... – побледнел граф.

– Я лишь недавно понял, что это был ты, иначе давно бы отдал должок! – пригрозил Иризар.

– Я... я пытался спасти Лорена... – едва слышно признался Гилберт. – Но я не успел.

– Да уж, ты тогда немного припозднился! – ядовито откликнулся демон. – Явись ты чуть ранее, увидел бы столько интересного!

И снова подал руку, чтобы помочь подняться. Гилберт, помедлив, вложил в протянутую руку свою холодную ладонь, осторожно встал, пошатнулся – голова кружилась... Иризар резко дернул на себя – ахнув от неожиданности, Гилберт потерял равновесие – но демон прижал его к себе, развернув спиной, крепко обхватив за плечи.

– Что ты себе позволяешь?.. – выдохнул Гилберт, пытаясь удержать сознание, не раствориться в темноте беспамятства от вновь захлестнувшей боли.

– Стой смирно, – тихо приказал демон. – Нет времени ждать, пока твои раны зарастут сами собой. К тому же ты им просто не позволишь...

Гилберт покорно замер, чувствуя на шее, на волосах тяжелое дыхание.

Боль постепенно отступала, по венам разливалось тепло. Ему было уже знакомо это ощущение – как в то раннее утро, когда он проснулся в храме...

– Спасибо, – произнес граф. Но демон приложил палец к его губам, заставив умолкнуть.

Дух Иризара был всё еще неспокоен после поглощения отравленной души монаха. Ему было сложно сосредоточиться, он боялся навредить своему господину – однако без вмешательства опять обойтись было невозможно, граф был слишком истощен, слишком много сил растратил...

– Что? – тревожно вскинулся демон, сжав сильнее объятия.

Гилберт вдруг застонал, выгнулся – все мышцы свело болезненной судорогой. Точно кто-то пытался вырвать душу из плоти – то жестокими рывками, то медленно вытягивая сознание из оболочки. Он услышал повелительный голос, приказывающий ему немедленно явиться.

– Она зовет меня... – выдохнул Гилберт.

– Твоя мать?

– Исвирт!

Колдунья устала ждать, когда демонические твари выполнят приказ и захватят ее ученика, она решила призвать его с помощью потерянного кольца герцогини.

– Она в храме, – почувствовал Гилберт. Его дух спешил, не в состоянии противиться – но тело не подчинялось, не желало отзываться на призыв.

– Я не отдам тебя ей.

Иризар не разжимал рук. Когда Хорник с усмешкой объявил о смерти графа, демон ни на секунду не поверил его лживым словам. Но внутри что-то болезненно сжалось, что-то заставило сердце пропустить удар... Страх потери? Второй потери – по его вине?.. Нет, теперь он не допустит этого. Он не позволит, чтобы пророчество аббата сбылось. Он защитит своего господина. Он не позволит никому навредить хозяину. Тем более Исвирт. Она сама предала его...

Душа возвратилась в тело с дикой болью, как отдается тетива натянутого лука... Со сдавленным стоном Иризар отпустил графа. Гилберт выпрямился, вздохнув с облегчением.

– Хоть на что-то этот чертов монах пригодился, – пробормотал демон. Гилберт обернулся, не расслышав. Иризар усмехнулся, но не стал говорить, чью жизнь он только что влил в его вены. – Исвирт высосала твои силы, теперь ей осталось забрать только твое тело. И почему тебя? Ты не единственный отпрыск королевских кровей. Почему бы ей не возродиться в теле принцессы? Даже твоя мать подошла бы ей больше!

– Не смей даже говорить об этом, – оборвал его граф. Пусть и сказанные в шутку, эти слова покоробили.

Гилберт вышел из комнаты, едва не столкнувшись в дверях с ведьмой.

Гортензия не решалась переступить порог. Незаметно поднявшись, она не пряталась, но не спешила вмешиваться. То, чему она стала случайной свидетельницей, поразило ее. Демон, создание тьмы и черного колдовства, чуждый жалости или милосердию, незнакомый с человеческими чувствами, добровольно принимал на себя боль, излечивая раны своего хозяина? Гортензия не верила собственным глазам. Она проводила взглядом графа, видела, как тот быстро сбежал по ступенькам вниз – как будто недавно вовсе не он истекал кровью.

Нетвердым шагом порог переступил демон. Сверкнул на Гортензию насмешливым переливчатым взглядом.

– Ведьмы, похоже, в наше время совсем лечить разучились, – скривил он побелевшие губы в улыбке. – Вместо своих зелий всё рвутся с чудовищами сражаться?

– Уж извините – сделала, что смогла! – вскинула подбородок Гортензия, затопала по лестнице. – Кстати, ты забыл упомянуть еще одного королевского отпрыска!

– О ком это ты, фея? – равнодушно отозвался последовавший за ней демон.

– О принце Лорене! – заявила ведьма, распахнув входную дверь, сбежав с крыльца. Она говорила громко – пусть все слышат! – Признавайся немедленно! Ты ведь не убил его? Ты превратил принца в это чучело? – и она ткнула пальцем в сторону Мериана.

– Это правда? – напряженно спросил Гилберт.

– Да, – спокойно кивнул демон. – Как ни неприятно мне это признать, но ведьма права.

Гортензия достала амулет, полученный в подарок от княжны Беатрикс, и демонстративно приблизила его к Мериану. Все, в том числе принцесса Адель, стали свидетелями превращения: рыжеватые волосы посветлели да золотистого оттенка, конопатое курносое лицо заострилось, проявились благородные черты, даже форма глаз изменилась!

– Что? Что такое? – настороженно заоглядывался Мериан, не понимая, отчего все вдруг уставились на него.

Однако превращение оказалось неполным и недолгим. Гортензия видела напуганного парня словно через марево жаркого колышущегося воздуха. Адель вскрикнула, не смея поверить своим глазам.

Но колдовства хватило лишь на пару мгновений – амулет в руке ведьмы обуглился и почернел.

Иризар не прятал довольной улыбки. Изготовленный лучшим придворным колдуном амулет оказался бессилен против его проклятья. Ведьма едва поборола искушение влепить ему пощечину.

– Что это значит? – потребовал ответа граф.

– Не мне вам объяснять, до чего люди изменчивые создания! Сегодня прикажите убить – завтра пожалеете. Да, я не стал убивать принца, как мне было приказано. Вместо этого я изменил его внешность. Я сделал его полной противоположностью себя прежнего. Так чтобы никому и в голову не пришло заподозрить в нем сына короля. И вдобавок лишил памяти.

– Полной противоположностью? – зашипела в злости ведьма. – Что ж ты его женщиной не сотворил?!

– Извини, фея, в спешке не догадался.

– И как теперь прикажешь его расколдовывать? – поинтересовалась она.

– Никак, – невозмутимо ответил демон. – Я добросовестно выполнил работу. Снять проклятье невозможно, пока я жив.

– То есть Мериан... Тьфу! Принц Лорен вынужден будет носить эту личину до самой старости? До своей старости, до своей смерти – ибо демоны не стареют и не умирают по доброй воле?!

– Именно так, фея. – И одарил ее самой лучезарной улыбкой.

Гилберт ощутил на себе быстрый насмешливый взгляд. Пусть он промолчал, но кажется, демон без труда прочел его сбивчивые мысли. Да, как его хозяин, граф может приказать ему умереть. Но даже ради принцессы, сейчас потерявшей дар речи, ради восстановления справедливости – Гилберт этого не сделает. И он догадывался, что Иризару это известно – и понимал, насколько эти душевные муки демона забавляют. Гилберт чувствовал, как вновь в груди сжимается огненный комок вины, опаляя и без того ноющее сердце...

– Так значит, Мериан вправду принц?! – восторженно завопила Фредерика. – Вот здорово! У нас есть свой собственный, настоящий принц! Теперь мы настоящий дракон!

– Глупышки, – умилилась Сильг.

– Если все вопросы закончились, можем отправляться, – объявил Иризар, подталкивая своего господина к лошадям.

– Погоди... – пытался собраться с мыслями граф.

– Да, я уже всё понял! Но не хочешь же ты немедленно отправиться сражаться с Исвирт? – уточнил демон насмешливо. – Не стоит ли прежде хорошо обдумать план и стратегию? Что ты сейчас сможешь? Да и принцессу с собой тащить не очень-то удобно. Как заботливому жениху, тебе следует в первую очередь подумать о ней, отвезти ее в безопасное место.

– Но...

– Ведь она не поедет никуда без тебя, – ухмыльнулся демон.

– Не поеду! – подтвердила Адель, не вполне понимая, но цепляясь за эту возможность оградить любимого от опасности.

– Ты прав, – согласился Гилберт со вздохом. Снова за него кто-то всё уже решил! – Нужно найти способ закрыть проход в иной мир. Пока Исвирт его держит, нам не очистить город. И даже в эту дохлую нежить мертвым колдунам не составит труда вселить новых голодных духов, – он взглянул на лежащих на мостовой чудищ.

– Совершенно верно! – Не теряя времени, демон подсадил хозяина в седло. – Только запечатать проход, это не самое сложное.

Иризар открыл седельную сумку, принялся искать что-то. Попавшиеся ему сперва две совершенно одинаковые короны досадливо надел на руку, чтобы не мешались – и вытащил потрепанную, с обугленным на углах переплетом книгу. Раскрыв на заложенной странице, ткнул пальцем в неровные строчки:

– Вот, посмотри. Не правда ли, полезная книженция? Помнишь того отшельника, который на старости лет потерял из-за тебя голову? Его наследство! Не зря я рисковал своими волосами, когда полез в огонь за этим манускриптом.

Но граф смотрел не на книгу, а на короны, так непочтительно висевшие на локте демона.

– Это подделки! – удивленно определил он.

– Ну конечно же, – откликнулся Иризар. – Настоящая-то у Исвирт, иначе она не смогла бы открыть проход и одновременно управлять мертвыми колдунами. Думаешь, откуда она черпает такую силу!

– Так, что же это, – не удержалась, вставила Гортензия. – Выходит, древние легенды о чудодейственных свойствах короны не врали?

– Древние легенды вообще редко лгут, – пожал плечами Иризар.

– А что в книге? – не унималась ведьма.

– Некогда объяснять, – опять ослепил ведьму улыбкой подлый демон. – Дэв-хан! Помоги даме влезть на лошадь!

Путь им освещали всполохи бушующего огня – над городом разливались зарева многочисленных пожаров. Загоревшиеся от ударов молний дома попросту некому было тушить. Отблески пламени мерцали на гребнях низких туч воронки. В красноватых бликах чернеющий «глаз» портала в иной мир казался совершенно адским зрелищем.

Гортензия замешкалась, поотстала от остальных. Она ехала последней в их маленькой процессии: Иризар и Гилберт расчищали путь впереди, ведьма же вызвалась прикрывать тыл. Лошадь под ней вдруг заартачилась, испуганно закружилась на месте. Цепляясь за поводья, Гортензия приметила нечто, и внутри у нее очень нехорошо похолодело.

По темным углам и за стенами опустевших зданий прятались тени. Затаившись, они следовали за графом. Только шорохи выдавали, как их много. Выжидают удобный момент, чтобы напасть всем скопом на беглецов?

Пока ведьма пыталась успокоить лошадь, граф со своей маленькой свитой уже отдалились на значительное расстояние. Почувствовав, что добыча ускользает, мертвецы перестали таиться. Не обращая внимания на ведьму, выбирались из укрытий, заполняя улицу, собираясь в толпу. У Гортензии тошнота подкатила к горлу при виде изуродованных тел, выхваченных у смерти в разной стадии разложения. Кто-то шел по-человечески, кто-то припадал на вывихнутые ноги, кто-то полз. Но все двигались молча, не издавая ни звука.

В некоторых еще можно было определить личные черты. Гортензия с ужасом узнала тех, с кем была хорошо знакома – давным-давно, еще в забытые времена мирной жизни. Она часто заморгала, чтоб прогнать не вовремя навернувшиеся слезы:

– Гилберт, – с горечью простонала она. – Не знаю, что тебя заставило, но ты всё равно убийца!..

Она должна была остановить это скопище самодвижущейся разлагающейся плоти в подтеках сизого гноя и черной слизи. Не придумав ничего лучше, использовала уже испытанный трюк: заставила придорожную чахлую растительность за один миг превратиться в оружие. Хрупкие травинки взвивались от земли страшными копьями, насквозь пронзая дряблые тела мертвецов. Прижимавшийся к каменным кладкам стен кустик моментально ощеривался колючками, впиваясь в мимо идущие ноги. Тонкие усы пыльных вьюнов оплетали как веревками.

Но этого было мало. Мертвецы без криков, без стонов, в молчании и без спешки упорно освобождались от помех, выдергивали из себя все эти копья и стрелы, колючки и шипы. Или оставляли торчать – если не мешали идти. Не обращали внимания на зажатые в путах конечности, вырывали кости из разлагающейся плоти – и продолжали движение.

Почуяв исходящий от мертвецов мерзкий запах, лошадь под ведьмой встала на дыбы и громко заржала...

– Ведьма, ты оглохла?! – грубо выругался Дакс.

Наклонившись в седле, он вырвал из рук ведьмы поводья и заставил ее лошадь резко развернуться. Помчались вперед, прочь от толпы колдунов. Гортензия обернуться боялась, вжимала голову в плечи от грохота – Дакс отбил мертвецам охоту к погоне серией огненных снарядов.

– Какого черта ты тут застряла?! Её зовут – а она молчит!.. Иризар!! – крикнул он вперед. – Вот, жива твоя ведьма!

– Берт, стой! Куда?! – донесся голос Иризара.

– В городе остались люди!

– И что с того?! – возмущенно заорал Иризар, пуская коня вскачь следом за внезапно свернувшим в проулок графом.

– И этот туда же! – ругнулся раздраженно Дакс, пришпоривая лошадь.

Гилберт остановился перед роскошным особняком, принадлежавшим богатой дворянской фамилии. Молнии, вырывавшиеся из небесной воронки, угодили в крышу, верхний этаж уже вовсю полыхал. Перед крыльцом же разворачивалась странная сцена: несколько слуг торопливо выносили из здания ценные вещи, погружая в телегу, а вокруг звенели клинки – рыцарь в турнирных доспехах и полдюжины наемников отбивались от своры зверообразных демонов, которыми управлял мертвый колдун.

Твари теснили людей – на мостовой лежали растерзанные тела убитых воинов.

– И ради этих расхитителей ты торопился? – хмыкнул нагнавший графа Иризар.

– Барон дир Ваден! – произнес с особым выражением Гилберт.

– Желаешь с ним поговорить? – предложил демон. – Это можно устроить. Дакс! Дэв-хан! За мной!

За считанные секунды троица демонов очистила улицу от своих зверообразных собратьев. Только управлявший тварями мертвец уцелел – метнулся за спину к махавшему мечом барону, ухватил костяными пальцами за шлем, содрал с головы. Резко развернувшийся барон полоснул клинком по груди – сквозь истлевшие лоскутья одежды и плоти торчали посеревшие ребра. Но мертвец его удар будто и не почувствовал, протянул руки – и стиснул горло.

Гилберт секунду раздумывал, слушая предсмертный хрип своего врага... Но прошептал заклинание, отпустив душу мертвеца в вечность.

Барон дир Ваден отшатнулся, стряхивая с себя обвисшие кости.

– А-а, ден Ривен? – прохрипел он. Покачнувшись на нетвердых ногах, со свистом рассек мечом воздух, устремил кончик клинка на противника.

– Чего встали? Нечего глазеть – продолжайте работать! – прикрикнул он на попрятавшихся за телегу слуг. Но те не сдвинулись с места.

– Ден Ривен... – продолжил барон, издевательски растягивая слова. – Как погляжу, ты жив и здоров. Не могу сказать, что рад тебя видеть!

– Ведь они все пьяны! – в изумлении поняла Адель, разглядев в свете пожара и барона, и его наемников.

– Кто же осмелится пойти против этих тварей в трезвом уме? – презрительно сплюнул Дакс. Он и Дэв-хан тоже держали оружие наизготове – направленное против замерших поодаль наемников.

– Я думал, ты давно сбежал из города, – заметил Гилберт.

– Я собирался! – оскалился барон. – Да вот понял, что не могу позволить, чтобы все сокровища столицы сгинули в пожарах или остались этим чудищам. Ни к чему ведь сокровища мертвякам? А мне пригодятся!

– И ради грабежа ты повел своих людей на верную смерть? – в голосе графа звучала сдерживаемая ярость.

– Как ты удобно устроился, гадёныш! – бросил дир Ваден с усмешкой. – Сам напустил на город этих тварей – а теперь будешь корчить из себя героя? Я не просил тебя вмешиваться! Спас меня от мертвеца? Думаешь, я теперь благодарить тебя должен? Или благодарить тебя за то унижение, которое вытерпел на турнире?! Признавайся, ты ведь с самого начала заморочил мне голову своими чернокнижными трюками! В честном бою против меня ты не продержался бы и минуты! Сопляк! Кто ты есть без своих фокусов с мертвяками?! Ты не осмелишься против меня и меч поднять! Ну давай же! Давай! Я вызываю тебя на честный поединок! Докажи мне, что ты чего-то стоишь!

Гилберт улыбнулся. И от этой улыбки у Гортензии холодок по коже пробежал.

– А вы чего смотрите? – гаркнул Дакс на будто окаменевших наемников. – Тоже драться хотите? Так давайте! Смелее!

Подручные барона не решились обнажить клинки против троицы, разделавшейся с чудовищными тварями у них на глазах – предпочли благоразумно скрыться в дымной темноте, и слуги последовали их примеру, оставив телегу с награбленным добром.

– Трусы! – крикнул им вслед огорченный демон, сплюнул с досадой, вложив меч в ножны.

– Слезай с лошади! Или хочешь, чтобы я сам тебя сдернул?! – не унимался барон.

Гилберт спрыгнул на землю, поморщился – под сапогами захлюпало кровавое месиво. Кровь погибших наемников смешалась с кровью демонических тварей, их растерзавших.

– Поединок? Зачем мне с тобой драться? Я ведь не рыцарь, я некромант! – невесело усмехнулся граф. – Я, к слову, могу остановить твое сердце в любой момент. К чему мне теперь махать клинком и соблюдать какие-то правила чести?

По одному его движению у барона отнялись ноги. Выронив меч, он беспомощно рухнул на колени. Гилберт приблизился к нему вплотную, всмотрелся с улыбкой в испуганные глаза поверженного врага. Граф не шелохнулся, когда с крыши посыпались горящие балки, обложив их двоих стеной огня.

Адель испуганно вскрикнула и заставила подойти свою упирающуюся лошадь ближе, стараясь рассмотреть, что происходит за стеной пламени.

– Каково тебе сейчас? – спросил некромант. – Бессилен что-либо сделать, не можешь драться, не можешь сбежать... Чувствуешь запах гари? Запах твоей смерти? Страшно? Не хочешь сгореть заживо? Тогда, может быть, мне следует сжалиться и остановить твое сердце?

Барон захрипел, пытаясь выговорить что-то, вдохнуть воздуха в распираемую удушьем грудь...

– Берт! Не играй с огнем! Прикончи его скорее и уходи оттуда! – позвал Иризар.

– Я не буду тебя убивать, – решил граф. Он разжал кулак – отпустил заполошенно зачастившее сердце врага.

– Надо было тебя еще там, на площади, сразу удавить... гадёныш... – прохрипел барон, падая на четвереньки.

– Живи с этим позором. Думаю, ты надолго запомнишь этот момент, – пообещал Гилберт. Развернувшись, он пересек расступившуюся стену огня.

Барон, хрипя проклятия, задыхался от ненависти. Неужели он опять потерпел поражение? Неужели этот сопляк опять его унизил? Неужели опять уйдет безнаказанным?..

Гилберт подошел к своей лошади... но вдруг страшная игла боли пронзила его, заставив скорчиться. Он схватился за седло, пытаясь удержаться на ногах, не упасть. Вновь нахлынула волна тянущей пытки – из тела выдергивала душу, тащила куда-то прочь чужая непререкаемая воля. Его вновь звали – и он не имел сил противиться зову...

– Что с тобой? – испугалась Гортензия, быстро спрыгнув на землю. Она держала за поводья лошадь графа и оказалась ближе остальных. Ведьма обняла графа за плечи, ощутив, как того колотит дрожь.

– Что такое? Берт? – встревожено окликнул хозяина Иризар.

– Гаденыш... – сипел барон.

В отличие от демона, которой за всполохами пламени не видел своего господина, скорчившегося за двумя лошадьми, дир Вадену была отлично видна незащищенная спина этого мальчишки. Он выхватил из-под убитого наемника ручной арбалет – его владелец так и не успел спустить заряд – и навел железный наконечник болта в спину...

– Она... зовет... снова... – выговорил граф через силу.

– Исвирт?! – воскликнул Иризар. Спрыгнув с коня, он бросился к господину. Каких-то десяток шагов разделяли их.

Адель с ужасом поняла, что больше никто не видит нацеленного оружия в руках барона. Позвать? Закричать? Она не могла! Горло перехватило от смертельного страха – еще мгновение, и случится непоправимое! И она ничего не сможет сделать! Она не сможет спасти любимого!.. Или нет? Ведь если не она – больше никто! Не отдавая себе отчет, принцесса ударила каблуками лошадь под бока.

Спуститься арбалетной тетиве в этот день было не суждено. Копыта с тяжелыми подковами сбили барона на землю, с хрустом прошлись по черепу. Адель зажмурила глаза, прильнула к лошадиной шее – лишь бы не видеть, что она наделала.

– Иризар!.. – выдохнул с болью Гилберт.

И отпустил седло. Он больше не мог сопротивляться, сознание покинуло его, оставив беспомощным перед желанием черной колдуньи.

Один миг – но демон не успел. Буквально из самых рук ускользнули оба – и граф, и поддерживавшая его ведьма.

– Что случилось? – подоспел Дакс.

– Исвирт забрала их! – произнес Иризар.

Дэв-хан остановил лошадь принцессы, удержал, не позволив проскочить мимо. Адель взглянула на вмешавшегося демона сквозь пелену слез. Тот ответил обычным невозмутимым взглядом, лишь протянул руку и ободряюще погладил по голове. Как ребенка. Стоявшие в глазах принцессы слезы брызнули горячим потоком.

– И где они сейчас? – допытывался Дакс.

– В храме...

– В храме? – вскинула голову принцесса. – Чего же мы ждем? Нужно скорее...

– Конечно, ваше высочество, – оборвал ее Иризар. – Сильг! Отведёшь принцессу и Лорена в турнирный городок!

– Как скажешь, – кивнула дракониха.

– Нет! Я еду с вами! – приказала принцесса.

– Вы едете к королю! – отрезал Иризар.

– Нет!!

Адель развернула лошадь и пустила вскачь. Даже выползшие из темноты мертвецы, вставшие на пути, ее не испугали. Она крикнула, подгоняя лошадь. И толпа мертвых колдунов покорно расступилась, пропуская ее.

– Стой!

Но толпа сомкнулась за всадницей. Демонов ждала нешуточная битва – у мертвецов был приказ не пропустить их к храму.

Гортензия очнулась от страшного грохота. Пол под ногами содрогнулся, уши заложило от взрыва. Со сводов посыпались вниз камни, пыль. По толстым колоннам-подпоркам со скрежетом пронеслись глубокие трещины.

– Эй, ты так весь храм разрушишь! – засмеялась Исвирт. Она и пальцем не пошевелила, чтобы остановить своего пленника. Просто сидела на алтаре, как на скамейке, закинув ногу на ногу, и с интересом ждала, что же он еще попытается сделать. – Бестолковый мальчишка! Только силы впустую тратишь. Неужели надеешься меня одолеть? Скорее сам себя погребешь под развалинами.

– Я должен... уничтожить тебя... – произнес Гилберт. Этот удар, который опять не причинил колдунье никакого вреда, заставил его повиснуть на цепях, пытаясь отдышаться.

Гортензия дернулась – но точно такие же цепи, предназначенные для крепления светильников, приковывали и ее – к противоположной стене позади алтаря.

– Тебе не убить того, кто уже по ту сторону смерти! – рассмеялась колдунья. Поправив на голове корону, она поднялась с алтаря и подошла к пленнику.

– Я попытаюсь, – проговорил Гилберт. – У меня нет выбора. Пусть я умру, но унесу и твою проклятую душу в иной мир.

Исвирт обманчиво ласковым движением провела по его щеке, заставив поднять голову и посмотреть в глаза:

– Какой же ты милый!

Она нежно поцеловала его в губы. Цепи лязгнули – так шарахнулся от ее леденящего поцелуя граф, ударившись спиной о стену, но оковы держали крепко – и колдунья не торопилась отойти.

– Какой же ты наивный и глупенький, мой ученик... – Она прикасалась губами к виску, ко лбу, к дрожащим ресницам, даря легкие поцелуи – и пронзающую насквозь боль. – Даже жалко тебя убивать. Но что же поделать! Скоро ты мне будешь не нужен, а оставлять тебя в живых слишком опасно. Ты ведь такой талантливый мальчик, так быстро учишься – схватываешь всё на лету! Ты сам, похоже, не понимаешь, как ты мне помог. Что бы я без тебя делала, даже не представляю... Вот только отдать мне свое тело не захотел. Ну почему ты не пускаешь меня? Почему ты так упорно сопротивляешься? Если бы ты только согласился! Я вправду не хочу видеть, как твои красивые глазки потухнут и закроются навеки. Мне будет искренне жаль размозжить твою хорошенькую головку, испортить твое личико... Но у меня нет выбора. Ты слишком упрям... Или ты всё-таки передумаешь?

Гилберт ответил лишь сдавленным рычанием сквозь стиснутые зубы. Исвирт ахнула, почувствовав прошедшую сквозь нее волну совершенно неожиданного удара. Это новое заклятье могло бы уничтожить ее... если бы у некроманта было больше сил.

– Значит, нет! – рассмеялась Исвирт. Она снова вернулась к алтарю. – Потерпи еще немного, мой мальчик. Ждать осталось недолго, скоро я перестану тебя мучить.

При свете свечей улыбка колдуньи могла бы показаться даже теплой.

Ручеек пыли из трещины в потолочной арке посыпался по запрокинутым рукам Гортензии, защекотал шею, попал за воротник. Ведьма едва сдержалась – если не шевелиться, колдунья не заметит, что ее вторая пленница пришла в себя...

Балки над головой то и дело издавали неприятный, угрожающий скрежет. Как бы храм действительно не разрушился! Ведьме совсем не хотелось тут задерживаться, да чертовы цепи не пускали... Пока она была без сознания, Гилберт успел изрядно разорить здание. Былое великолепие, позолота, богатая резьба и росписи – всё безвозвратно погибло, только чернели следы огня на стенах. Витражи были разбиты, осколками щерились в темноту. Несколько окон вообще выворочено наружу вместе с рамами, стенная кладка рассыпалась по камешку... Сколько же ярости в мальчишке, если он на такое способен...

Проникающий в разбитые окна дым городских пожаров вместе с осыпающейся из-под купола пылью щекотал ноздри, заставлял слезиться глаза. Гортензия не удержалась и чихнула.

Колдунья повернула к пленнице голову, оглядела ее не без интереса, но ничего не сказала. Ведьму даже оскорбил подобный взгляд, хотя что можно ожидать в ее-то положении.

– Я, конечно, понимаю, – заговорила Гортензия ворчливо, – что у вас двоих друг к другу накопилось немало вопросов. Но я-то тут зачем? Неужели тело старой ведьмы решили занять? Не нашли ничего получше?

Исвирт весело расхохоталась:

– Не беспокойся, твое тело я выберу в самую последнюю очередь! Хотя, – добавила она лукаво, – раз ты приглянулась моему демону, наверное в тебе что-то есть особенное. Хермелин, если не ошибаюсь? Помню, ты была в моем списке, и Иризар отчего-то решил тебя помиловать. Впрочем, это уже не важно.

– Я тоже вас помню, – откликнулась ведьма. – Была у вас в гостях в Верлисе. Но тогда, простите за прямоту, вы выглядели очень плохо, просто на глазах рассыпались. Да и сейчас кажитесь очень бледной! – Гортензия не отказала себе в удовольствии уколоть, демонстративно разглядывая просвечивающие сквозь собеседницу огоньки свечей.

– Так бывает, если задержаться в этом мире дольше отведенного судьбой срока, – ослепила Исвирт улыбкой.

Гортензия невольно вздрогнула – такую улыбку она видела уже не раз. Вот, значит, у кого демон научился так улыбаться...

– Жить двести с лишним лет в одном теле, дорогая Гортензия, – продолжала Исвирт, – очень утомительно и больно. Но вам не понять, вы еще слишком молоды, милая моя. Год от года мое тело изнашивалось, я желала умереть, чтобы обрести свободу. Но он не понимал этого, – добавила колдунья, обращаясь явно уже не к Гортензии, а к собственным воспоминаниям. – Не понимал и не хотел понять. Он держал меня привязанной к истлевающим костям и праху, давно потерявшему прежний облик... Но это всё в прошлом! Теперь-то я свободна – и весь мир в моих руках! А очень скоро я получу и новое тело – причем не простое, а королевских кровей. Мое новое тело само направляется ко мне, верные слуги позаботятся о ее сохранности.

Гилберт при этих словах вскинул голову и устремил горящий ненавистью взгляд на колдунью. Но та не позволила ему ничего сказать. Приложила к губам палец:

– Шшш... Помолчи, мой мальчик. Слышишь, она уже идет к нам!

– Ты ее не получишь! – прошипел граф. – Только не ее!

– Неужели ты мне помешаешь? – рассмеялась колдунья.

– Отпустите Гилберта!

В распахнувшихся дверях стояла принцесса. За спиной ее виднелись послушно замершие мертвецы.

– Наконец-то! – воскликнула Исвирт. – Наконец-то моя рыбка попалась в сети. Червячок мой милый, не извивайся так! – она опять прильнула с объятиями к рвущемуся на цепях графу.

– Адель! Нет! Уходи!! – кричал он, не замечая, что кровь от содранных запястий течет вниз по рукам.

– Адель, моя милая малышка! – умилилась на решительную принцессу колдунья, одновременно движением пальца впечатав Гилберта в стену, чтобы не мешал. – Тебя не обижали мертвяки? Они показали тебе путь, проводили тебя до самых дверей? Ах, как хорошо! Расскажи, зачем ты пришла ко мне? Ты хочешь у меня что-то попросить? Смелее, малышка!