Текст книги "Проданная невеста (СИ)"

Автор книги: Анна Завгородняя

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 26 страниц)

Я огляделась и поняла, что мы находимся в спальне. Это было просторное, но удивительно пустое, помещение, где единственной мебелью была широкая кровать, на которой кто-то лежал.

Шторы на окнах были задернуты, отчего в комнате было почти темно. В пустом камине лежала сизая зола.

– Оставьте нас, – прозвучал еле слышный голос со стороны кровати.

Компаньонка леди Стриджес кивнула и вышла, тихо прикрыв за собой дверь, а мы остались наедине с женщиной, которая явно была больна.

Рейн вежливо поклонился с достоинством истинного графа. Я присела в книксене и почти сразу услышала:

– Оставьте церемонии. Подойдите.

Мы подошли. Я посмотрела на больную и сердце дрогнуло от жалости: на постели лежала истощенная женщина, настолько худая, что, казалось, ее тело состояло из одного скелета, обтянутого кожей. На голове у леди Стриджес красовался белый чепец, из-под которого пробивались темные волосы. Поверх одеяла покоились тонкие руки с кожей, больше похожей на пергамент с темными венами. И все же это была она. Я сразу же ее узнала, хотя и поразилась слишком страшным изменениям, произошедшими с леди Катериной Риверс.

Несчастная открыла глаза. Взгляд на удивление был чист. Она посмотрела сначала на моего мужа, затем взглянула на меня, но почти сразу снова взор ее переместился на Рейна. Тонкие бескровные губы тронула улыбка, смысл которой мне пока был непонятен.

– Бастард… – прошелестел голос Катерины.

– Граф Рейн Риверс, – ответил муж, поправляя мачеху.

Она тихо рассмеялась. Несколько секунд горького смеха и он перешел в кашель.

Я переместила взгляд на пол у кровати. Там стоял переносной столик для завтраков, заставленный различными колбочками, пробирками, странными пузырьками и с куском чистой ткани на самом углу.

– Граф Риверс, – перестав смеяться, повторила за Рейном леди Катерина. – Я даже знаю причину, которая привела вас сюда.

Рейн усмехнулся.

– Вот и отлично, – проговорил он. – Тогда это сэкономит нам время и мне не придется ничего объяснять, а вам не придется делать вид, словно вы ничего не понимаете.

Леди Катерина сделала попытку приподняться. Я шагнула было к ней, чтобы помочь сесть, но женщина остановила меня одним взглядом, в котором плескалось предостережение. Она немного покряхтела, словно древняя старуха, затем, спустя пару долгих минут, ей удалось сесть.

Положив тонкие руки поверх одеяла, леди Катерина Стриджес, в прошлом леди Риверс, сделала знак Рейну говорить.

– Я пришел, чтобы вы отменили то, что сделали много лет назад, – сказал он.

Леди Стриджес рассмеялась.

– Конечно же. Разве могло быть иначе? – взгляд женщины подернулся болью, но вместе с тем она испытывала явное удовлетворение. – Что? – спросила леди Стриджес. – Никак не получается устроить собственное счастье, не так ли, Рейн?

– Предполагаю, что вашими молитвами, – хмуро ответил мой муж.

Она кивнула.

– Как много лет прошло, – проговорила она. – Я прежде не могла и предположить, что все выйдет именно так.

– Вы жалеете о том, что сотворили? – спросила я тихо.

Взор леди Катерины обратился ко мне. Ее глаза прищурились.

– Вы, так полагаю, новая супруга Рейна? – спросила она.

– Да.

– И сколькие уже были до вас?

Я заметила, как вздрогнул Рейн и успела схватить его за руку до того, как он шагнул к больной. Не понравилось мне, как вспыхнули глаза графа. Совсем не понравилось. Он сделал глубокий вдох, а затем закашлялся и тут же отвернулся, прикрыв свободной рукой губы. Впрочем, кашель длился недолго. И мне показалось, что с ним происходит это, когда он переживает.

– Вы должны нам помочь, – сказала я спокойно мачехе мужа. – Вы ведь понимаете, что нынешнее ваше состояние – это последствия вашего проклятия, которое вы наслали на неповинного ребенка?

Леди Катерина хотела было мне возразить, но затем тяжело вздохнула и, отвернув голову в сторону закрытого шторами окна, ответила:

– Да. Так и было. У зла всегда есть обратная сторона. В тот миг, много лет назад, проклиная Рейна я, признаться, не ожидала такого эффекта. Я была зла и вы, леди Риверс, должны понять меня. Мой муж сделал ребенка другой женщине, в то время как я не могла родить, – голос ее дрогнул, – не то что сына, даже дочь. А я была согласна на любого ребенка. Я так мечтала об этом, я грезила… А этот, – бросила женщина, покосившись в сторону графа, – рос на моих глазах. Муж будто издевался надо мной. Вид мальчишки, рожденного какой-то безродной женщиной, только каждый день напоминал мне о том, чего у меня никогда не будет. А в тот день, когда я прокляла Рейна, его отец сказал мне, что намеревается развестись со мной. Ему, якобы, не нужна пустая супруга не способная подарить роду истинного наследника чистой крови. Я не выдержала. Я сорвалась.

Она вздохнула.

– Ваш отец, Рейн, ушел до того, как успел осуществить свои угрозы. Он больше так и не женился. А я так и не смогла родить ему наследника. Затем жизнь свела меня с Генри Стриджесом в этом богами забытом городке. Я была преисполнена надежд. Я хотела счастья. Но мой новый супруг тоже скоропостижно скончался. А затем пришла эта болезнь. И что я только не делала! Все деньги ушли на лечение, – кривая усмешка тронула ее бескровные губы. – Все, что вы видите в этом доме, точнее то, чего не видите, следствие моих попыток стать прежней, но увы.

– Вы получили то, что заслужили, – не удержался Рейн, но я тут же потянула его за руку, не позволяя сказать то, что говорить не следовало, дабы не испортить то, что и так уже было испорчено почти до предела.

– Возможно. Но я бы солгала, если бы сказала, что сильно жалею, – леди Катерина снова закашлялась.

– Но ведь все можно изменить, – сделала я попытку. – Вы не подумали о том, что если снимете проклятие с Рейна, к вам вернутся здоровье и счастье? Сейчас есть такие целители в столице, что вполне могут помочь восстановиться.

– Снять? – женщина посмотрела на меня так, будто я обезумела. – Боюсь, моя дорогая, даже захоти я сделать так, не сумела бы.

– Почему? – пробормотала я.

– Увы, но вы, леди Риверс, обречены умереть, – отозвалась женщина. – Это проклятие невозможно повернуть вспять. Поэтому никто не поможет ни вам, ни мне, а вы, Рейн, обречены терять жен и наследников.

Рейн словно закаменел.

– Вы лжете, – сказал он.

– Полагаете, я по собственному желанию отказываюсь вернуть себе былое здоровье? – вспыхнули глаза леди Катерины. – Да я бы убила, лишь бы стать прежней! Но лежу здесь, слабая, почти мертва! – она снова закашлялась, а я отошла назад, уже не чувствуя и толики жалости к той, которая не чувствует ни малейшего сожаления о том, что сотворила много лет назад!

Рейн взял меня за руку и шагнул к двери.

– Нам пора, Сьюзан, – сказал он.

Я посмотрела на кашляющую женщину, чувствуя, что она сказала нам правду. В ней не было ни капли лжи. Она сказала то, что чувствовала. Возможно, за это стоило бы поблагодарить несчастную?

– Генриетта! – вдруг закричала леди Катерина да так громко, что я вздрогнула.

Дверь в коридор распахнулась и в спальню к леди Стриджес ворвалась ее компаньонка. Генриетта тут же бросилась к больной, склонившись к ней. Она взяла ее за руку, и я увидела, как из пальцев компаньонки потекла целительная энергия, которая вливалась в Катерину, успокаивая ее раздраженные кашлем легкие.

Так вот оно что, подумала я невольно. Эту женщину зовут Генриетта и она, судя по всему, еще и целитель! Полагаю, именно она поддерживает жизнь в тщедушном теле Катерины.

– Уходите! – бросила нам целительница не оглянувшись.

– Прощайте, – только и сказал Рейн и почти силой потянул меня к выходу.

Ответом ему был грудной сиплый кашель его мачехи и даже когда мы вышли в коридор и закрыли за собой дверь, даже когда начали спускаться по лестнице в холл первого этажа, я снова и снова слышала ее кашель и чувствовала, как в сердце обрываются тонкие нити надежды от разочарования и боли.

Наша поездка оказалась бесполезной, как и все зелья, которые Торн приготовил для нас.

Глава 16

Королевский дворец казался спящим. Ступая по мрамору большого и светлого зала с окнами, выходившими в квадратный парк, расположенный на необычной террасе под открытым небом и в то же время являющимся частью дворцового комплекса, королевский маг впервые чувствовал себя не на своем месте. Он и сам не мог понять, как успел измениться так быстро, но искренне подозревал, что и вовсе не менялся. Просто этот, новый даже для него самого человек, изначально существовал в его сознании. И только теперь выбрался на свободу, подгоняемый тем, что Торн называл совестью – чувство, являвшееся непозволительной роскошью для человека его уклада и положения.

Жизнь при дворе подразумевала быть осторожным, замкнутым и сильным. Потому что за кажущейся легкостью существования при короле, все было намного сложнее. Интриги, сплетни, измены… Все это шло нога в ногу с обитателями дворца. И увы, даже его величество не особо отличался от своей свиты, пригревшейся в тени монарха.

Но вот большой зал остался за спиной. Маг миновал раскрытые двери, едва взглянув на поспешно поклонившихся лакеев в цветах его величества, и снова пошел через зал, в этот раз меньших размеров, чем предыдущий.

Дорога к кабинету короля была долгой и из-за подозрительного отсутствия придворных, коими по обыкновению кишел дворец, скучной и серой, несмотря на дорогие скульптуры, вазы, колонны с лепниной и картины, украшавшие стены сценами охоты или веселья богов, нежившихся на солнце в чем их родила матушка.

Еще одни двери, дальше узкий коридор и тонкий фон, который могли уловить лишь сильные маги и…животные, обладавшие особым слухом.

Торн на миг замедлил шаг. Одно из защитных заклинаний, висевших дальше в воздухе, ему было совершенно незнакомо, хотя почти всю защиту здесь устанавливал он.

Перед дверью, высокой и узорчатой, маг остановился, посмотрев на гвардейцев, стоявших на страже. И несмотря на то, что он прекрасно знал этих вояк, а они его, пришлось представиться по правилам, установленным во дворце.

– Передайте, что к монарху прибыл его охранник Торн, – проговорил маг и один из гвардейцев отошел от двери, чтобы ощупать гостя с ног до головы на предмет острых и режущих предметов.

«Я – маг, идиоты, – так и хотелось крикнуть Торну. – Мне не нужно оружие, чтобы свернуть кому-то шею!» – подумал он с иронией, но вслух ничего не сказал.

– Чисто, – закончив осмотр, произнес гвардеец. Он повернулся к своему напарнику и коротко кивнул: – доложите.

– И вот так каждый раз, – усмехнулся королевский маг, на что гвардеец только пожал плечами.

– Это моя работа и обязанность.

– Знаю, – кивнул Торн и стал ждать, пока второй гвардеец вернется и принесет ответ. Оставалось лишь надеяться, что король примет своего охранника. И Торн не ошибся. Так как, спустя несколько секунд, гвардеец, посланный в кабинет его величества, вышел и проговорив: – Вас ожидают, – встал на свое место, прижав к плечу пику.

Маг сделал шаг, толкнул дверь в кабинет и вошел. Как он и подозревал, его королевское величество оказался не один.

– О! Торн! – леди Лайт почти мило улыбнулась, оставаясь стоять на месте – возле стола, за которым сидел король. Сам монарх поправлял волосы, стянутые по последней моде в длинный хвост.

– Ваше величество! – поклонился Торн. – Леди Лайт, – добавил он почтительно и кивнул фаворитке короля.

Леопольд Фердинанд смерил своего охранника удивленным и самую малость недовольным взором. Затем кивнул, но с неохотой, и сказал:

– И что ты делаешь здесь, когда должен оставаться в Роузриверс и охранять мой артефакт? Особенно теперь, когда супруги Риверс покинули замок!

Торну совсем не понравился тон королевской особы. Но он никак не выказал недовольство, лишь еще раз поклонился, извлек из кармана предмет разговора и демонстративно положил на стол.

– Что? – резко проговорил Леопольд.

– Как видите, ваше величество, я не оставил вашу ценность без присмотра, – ответил Торн.

– Тогда какого…ты пришел сюда и принес его? – король так разволновался, что поднялся из-за стола, а сам Торн покосился на его фаворитку.

Леди Морриган Лайт отступила в сторону, подозрительно щуря глаза. Ее милая улыбка исчезла. В глазах женщины промелькнул интерес.

– Видите ли, мой король, – заложив руки за спину продолжил маг, – дело в том, что совсем недавно с вашего на то позволения, я побывал в тайном отделе библиотеки, где случайно нашел книгу с описанием вот этого артефакта и…

Король не позволил ему закончить.

– Значит, ты все знаешь, – сказал он.

– Да, – кивнул Торн.

– Тогда должен меня понять, – тон его величества был резок.

Леди Лайт посмотрела на монарха и тихо спросила:

– Полагаю, мне стоит оставить вас?

Монарх отрицательно покачал головой и жестом велел своей фаворитке присесть на диван в стороне.

– Риверс в курсе? – спросил король, когда Морриган подчинилась.

– Я ему не сказал. Я решил сначала поговорить с вами.

– Тебе не стоило совать свой нос в чужие дела, тем более те, который касаются твоего короля, – недовольно высказался Леопольд.

Торн хмыкнул. Они сейчас были наедине. Кабинет был защищен от прослушивания, и маг мог говорить свободно, зная, что никто его не услышит.

– Скажите мне только одно, ваше величество, – попросил он, – почему именно Рейн Риверс? Ведь он спас вашу жизнь! Разве справедливо поступать с ним так?

Его величество поджал губы.

– Я не намерен объяснять все тебе. Я – король! Мое слово – закон!

– О! – проворковала леди Лайт. – Я чего-то не знаю?

Леопольд усмехнулся.

– Просто опека его величеством своего нового друга не более чем фарс, – спокойно сказал Торн не глядя на женщину, сидевшую в стороне.

На несколько секунд в кабинете воцарилась глубокая тишина. Время словно остановилось и часы на каминной полке застыли, забыв отщелкнуть очередную убегающую секунду, а затем еще и еще одну…

Леопольд Фердинанд вздохнул и прошелся по кабинету, оставив своего мага за спиной. Король прошелся до дверей, затем вернулся к окну и там остановился, сложив руки на груди и выглянув в парк.

– Я искренне считаю, что граф Риверс достоин того, чтобы жить, мой король! – заявил Торн и Леопольд, обернувшись к магу, криво усмехнулся.

– Торн, ты искренне полагаешь, что жизнь одного из подданных стоит жизни короля? – спросил он холодно.

Маг сверкнул глазами.

– Я полагаю, что любая жизнь стоит того, чтобы ради нее бороться.

Леди Лайт устремила взгляд на его величество, выдержала паузу, за время которой оба мужчины, и Леопольд, и Торн, хранили напряженное молчание, а затем проговорила:

– Что все это значит? Вы можете объяснить? Не очень приятно не понимать суть, полагаю, важного разговора.

– А тебе и не надо ничего понимать, – бросил монарх.

Торн посмотрел на фаворитку короля. Несколько секунд в нем боролась преданность его величеству, которая теперь оказалась под большим вопросом, и тревога за женщину, сидевшую в кабинете. И тем не менее маг догадывался, что жизнь Морриган в любом случае находится под угрозой, ведь она уже присутствует здесь и уже услышала некоторые факты. Леди Лайт слишком умная женщина, чтобы не сопоставить некоторые части головоломки. Она может понять все и без его объяснений. Но для Рейна…

Для Рейна это был шанс.

Наверное.

Торн выбрал и заговорил:

– Дело в том, что его величество приказал графу Риверсу хранить в своем доме очень опасный для самого графа артефакт. Он приводится в действие одной каплей крови, а затем тот, кто владеет этой темной вещью, начинает получать жизненную силу от хранителя. В данном случае граф Риверс питает своей силой нашего венценосного государя.

Леди Лайт нахмурилась.

– И этот артефакт остановится только тогда, когда выпьет Риверса досуха, – закончил объяснение маг.

Морриган резко поднялась на ноги.

– Лео! Что это значит?

Король зло взглянул на своего мага, затем перевел взор на фаворитку и быстро заговорил:

– А что прикажете мне делать? Я должен быть сильным королем. На моих плечах ответственность за целое королевство! А здоровье… Я давно уже не тот, кто был прежде.

– Но… -леди Лайт покачала головой, не веря в услышанное. – Но почему именно Рейн? Ведь Торн прав! Он спас тебя? Что за черная неблагодарность! У нас в тюремной башне томится много заключенных, некоторые из них убийцы! Почему не они? Почему? – в ее голосе отчетливо прозвучала ярость. Женщине искренне нравился граф Риверс и она непозволительно наивно позволила себе поверить, что и его величество проникся к Рейну теплыми отношениями. Ведь у короля совсем не было близких людей, которых он мог спокойно назвать друзьями! И Рейн спас монарха от верной смерти!

– Да все просто, – ответил Леопольд яростно, – Рейн сильный маг. Он подходит мне по необходимому уровню силы. Я смогу пить его довольно долго! А эти, как ты говоришь, убийцы, просто на один глоток для артефакта.

Леди Лайт отступила на шаг.

– Это… – проговорила она, – это ужасно!

Король расправил плечи и с вызовом посмотрел на свою фаворитку.

– А как ты думала? Почему я в таком возрасте еще полон сил? Я держу всю страну вот здесь! Все они у меня тут! – он поднял руку с зажатыми в кулак пальцами и потряс им с яростью. – Король не может быть слабым!

Морриган взглянула на Торна.

– Получить кровь Риверса не составило труда. Когда он спас меня, я, признаюсь, был преисполнен искренней благодарности к нему, а потом ощутил его потенциал, его магическую силу. В тот день он исцарапал руки до крови. Мой лекарь, лечивший раны, использовал окровавленный платок, оставшийся после лечения. И вот, все получилось лучше, чем я надеялся, – закончил король. – Мне оставалось лишь выбрать удачный момент и привезти ему артефакт, попросив о дружеской услуге.

– Никто не может отказать королю, – проговорил тихо Торн.

– Истинно так, – гордо вскинул голову Леопольд. – И вы оба будете молчать о том, что узнали. Ну, по поводу Морриган у меня сомнений нет, а ты Торн…

Леди Лайт отвела глаза, а маг, стоявший в шаге от монарха, подобрался, словно перед прыжком…

…или ударом?

– Ты давал мне клятву верности. А клятва, данная на крови, не шутка, не так ли?

Торн поджал губы.

– Уничтожить артефакт могу только я, – проговорил Леопольд. – А я никогда по собственной воле не сделаю этого. Мне нужен Рейн и нужна его сила. Я не собираюсь сдавать свои позиции и уступать трон. За мной все королевство. Я несу ответственность за каждого жителя этой страны.

Торн отступил назад. Глаза его сверкали яростью.

– Поэтому, мой любознательный друг, забирай то, что принес, и верни на место туда, откуда взял. И ни слова Рейну, иначе в моих силах заставить тебя сильно пожалеть о несвоевременной жалости.

Торн подошел к столу. Взял артефакт и развернувшись, направился к выходу. Леди Лайт поспешила за ним следом. У нее не было ни сил, ни желания смотреть на своего любовника. По крайней мере, не сегодня, не сейчас.

– Морриган! – голос его величества остановил женщину, когда она уже занесла ногу, намереваясь переступить порог. – Ты же понимаешь, что теперь мне придется поменять свои любовные предпочтения. Да и ты постарела. Но по-прежнему останешься при дворе. Я желаю видеть тебя, как и прежде в свите своей супруги.

Леди Лайт покорно повернулась к своему государю. Присела в глубоком реверансе и произнесла:

– Ваше слово для меня закон, мой король.

Леопольд смерил ее довольным взглядом.

– Вот и правильно. Ты всегда была умной женщиной, дорогая. И мне безумно жаль, что все получилось именно так.

– Вы – король, – только и ответила Морриган, а затем вышла, осторожно прикрыв за собой дверь.

Уже в коридоре она огляделась. Игнорируя мрачные пустые лица стражи, стоявшей у кабинета монарха, заметила высокую фигуру Торна, удаляющегося прочь. Подхватив юбки, леди Лайт поспешила за ним, остерегаясь звать мага по имени. Но он услышал ее шаги, обернулся, а затем и остановился, без тени удивления глядя на уже бывшую фаворитку короля.

– Идемте, Торн! – прошипела она, поравнявшись с мужчиной. Подхватила его под локоть и почти силком потянула за собой. И лишь оказавшись на приличном расстоянии от кабинета его величества, леди Лайт потянула Торна в какую-то нишу, скрытую от посторонних глаз за широкой бархатной шторой.

– Дайте мне артефакт! – велела Морриган яростно.

– Что вы намерены предпринять? – спросил маг.

– Что? – она усмехнулась. – Попробую сделать так, чтобы король его уничтожил. И поверьте, у меня на то больше возможностей, чем у вас.

– Но вы в таком случае сильно рискуете! – прошептал Торн, оглядываясь по сторонам, опасаясь вездесущих придворных, или слуг со слишком большими ушами.

– Я и так рискую, мой дорогой Торн, – улыбнулась леди Лайт. – Поэтому не спорьте. И просто доверьтесь мне. Дайте этот проклятый артефакт, а сами возвращайтесь в Роузриверс и передавайте от меня слова почтения графу и графине Риверс.

Торн медлил всего несколько секунд. Затем решительно извлек артефакт и отдал его бывшей фаворитке Леопольда.

Еще миг спустя оба вышли в коридор и разошлись каждый в свою сторону.

***********

Неужели все бесполезно?

Неужели нас так и будут преследовать несчастья, пока моя жизнь не оборвется в итоге, как перерезанная нить?

Ножницы судьбы нависли надо мной, сверкая острыми лезвиями и я поморщилась от подобного сравнения и от толики страха, которой позволила прокрасться в свое сердце.

– Неужели она действительно не может помочь? – спросила я, обращаясь к мужу.

– Судя по ее самодовольному лицу, так оно и есть на самом деле, – ответил Рейн яростно.

Я положила руку на его плечо, ощутив, каким твердым оно стало. Муж был очень напряжен и зол не меньше, чем я. И это было понятно. Мы проделали такой долгий путь, так надеялись, и вот итог, слишком печальный для нас обоих.

– Что же делать? – спросила я, пытаясь не поддаться отчаянию, которое переполняло сердце, вытесняя надежду.

– Сначала я проверю свою дорогую мачеху и только потом будем делать выводы, – ответил муж.

– То есть, ты все же на что-то надеешься?

– Она рассказала нам не все. Я не знаю, какое именно заклятие Катерина применила. Поэтому мне придется ночью вернуться в этот дом. Сомневаюсь, что она расскажет подробности по собственной воле. А я не для того проделал такой путь, чтобы сразу отступить.

Я удивленно посмотрела на мужа. Мы покинули территорию перед домом и теперь шли по улице, возвращаясь уже знакомой дорогой в сторону постоялого двора.

– Я так боюсь за тебя, – призналась, понимая, что Рейн намерен сделать.

А что, если его поймают? Что, если на доме установлена слишком хорошая защита? Что, если… Боже, да как же много этих «что» в моей голове.

– Пока мы были в здании я как мог проверил защиту. Уверен, что смогу войти незамеченным, – только и ответил Рейн. – А ты останешься ждать меня на постоялом дворе.

– Хорошо, – согласилась я вынужденно.

Теперь оставалась надежда, что Рейну удастся узнать хоть что-нибудь, что поможет нам…мне…

Потому что я разделяла мнение мужа о том, что леди Катерина утаила от нас важные подробности, которые могут оказать существенное влияние на наше, надеюсь, счастливое будущее.

******

Весь день мы гуляли, осматривая город и его достопримечательности, которые можно было пересчитать на пальцах одной руки. Несмотря на живописность старинных зданий Линтона, я никак не могла сосредоточиться на любовании лепниной на стенах и разглядывании крошечных, но очень уютных, парков. Все мои мысли были только о леди Катерине и о том, что задумал Рейн.

Нет, я умом понимала, что он решил все правильно, но не могла не волноваться и муж чувствовал это.

Мы зашли пообедать в кафе, в котором пили ранее чай, а затем, после прогулки, вернулись уже к ужину на постоялый двор, где, подкрепившись отбивными с гарниром, закончили ужин чаем со свежей выпечкой.

– Несмотря на то что мы почти что праздно провели день, я устала, как никогда ранее, – призналась Рейну, оказавшись уже в нашем номере.

Риверс устало опустился на кровать и посмотрел на меня.

– Признаться, я тоже, – сказал он и поманил меня к себе.

Я подошла, встала рядом. Руки мужа обвили мою талию. Он уткнулся лицом в мой живот и застыл. Я же погладила его густые темные волосы, чувствуя, как сердце наполняется любовью к этому чудесному человеку, моему супругу.

– Сьюзан! – позвал тихо Рейн и отпустил меня, но только для того, чтобы миг спустя взять за руку и, притянув к себе, усадить на колени.

Мы смотрели друг другу в глаза. Я чувствовала страх графа. Он боялся за меня, но ничего не говорил, видимо, опасаясь показаться беспомощным в такой неприятной ситуации.

Я тоже молчала. Да и какие нам нужны слова, когда мы и так понимаем все без них!

Коснувшись щеки Рейна, я наклонилась к его лицу. Нашла своими губами его губы, прижалась, ощутив мгновенный ответ, а еще секунду спустя запустила пальцы в густые волосы супруга, наслаждаясь их бархатной жесткостью.

Как-то сама собой была сорвана одежда. Мы любили друг друга молча, жадно. Рейн был настойчив, нежен и упрям в своем желании подарить мне наслаждение и то, что он творил с моим телом, могло свести с ума от нежности и пронизывающей глубины. А я цеплялась за его широкие плечи, двигаясь в такт движениям его тела, слившись с ним воедино, сумев на время забыть обо всем, что тревожило сердце.

А когда позже, утомленные, мы лежали, держа друг друга в объятиях, я рассеяно водила пальчиками по широкой груди мужа, наслаждаясь теплом его тела.

– Знаешь, – призналась тихо, – а я ведь считала тебя ужасным.

Рейн лениво открыл глаза и посмотрел на меня с усмешкой.

– А я едва увидел тебя, сразу понял, что никогда не встречал девушки красивее, – ответил он и положил руку поверх моей ладони, застывшей на его груди.

– Сейчас я думаю совсем иначе, – я вздохнула. – Ты для меня стал самым прекрасным из мужчин.

– Благодарю за откровенность, – мои слова рассмешили графа Риверса. Он приподнялся на локте и застыл, рассматривая мое лицо.

– Что, и даже шрам больше не смущает?

– Нет, – я тоже приподнялась, потянулась губами к шраму, тянувшемуся по щеке. Поцеловала, а Рейн со вздохом откинул одеяло и сел, устремив взгляд в окно, за которым сгущала краски ночь.

– Мне пора, – сказал он спокойно.

– Я буду ждать, – проговорила и место чувственной нежности заняло нахлынувшее волнение.

– Нет. Ложись спать. Я вернусь быстрее, чем ты даже можешь себе представить.

Риверс встал с кровати, поднял с пола наши вещи. Мои положил на стул, свои начал надевать, стоя ко мне спиной и лицом к окну.

Я скользила взором по его широкой спине, плечам. Касалась взглядом сильных плеч, рук, там, где хотела бы прикоснуться губами.

Волнение не отпускало, а Рейн спокойно одевался. А минуту спустя, повернувшись ко мне, он сказал:

– Все будет хорошо, Сьюзан.

– Конечно, – проговорила я и встала, подхватив со стула сорочку. Быстро надела ее и еще до того, как Рейн покинул спальню, успела догнать мужа у самой двери. Обхватила за талию и прижалась к его широкой и такой надежной спине. Прижалась так крепко, что не оторвать.

Было страшно отпускать мужа в дом Катерины. Он ведь мог ошибиться, решив, что там нет достойной защиты. И тем не менее я понимала, это необходимо, иначе получалось, что мы просто напрасно потратили время, приехав в Линтон.

Рейн осторожно разжал мои объятия, развернулся, наклонился ко мне и быстро поцеловав, вышел в коридор, велев мне закрыть дверь на засов, что я и поспешила сделать.

*********

Риверс прекрасно помнил путь от постоялого двора до дома мачехи. Даже ночью в городке, где каждая улочка была освещена фонарями, заблудиться было просто невозможно. И все же ночь изменила городок и Рейну порой казалось, что он идет по совсем другой улице мимо совсем других домов.

Когда впереди показались ворота, за которыми находился дом Катерины, Рейн на миг остановился. Постояв немного, он осторожно выпустил магию, и она поползла, ощупывая прутья стального забора на предмет защиты.

Защита была, правда очень слабая. Преодолеть такую не составляло особого труда и минуту спустя, взломав магический замок на калитке, врезанной в ворота, Риверс проник на территорию перед домом, чувствуя себя незваным гостем, коим и являлся на самом деле.

Дом спал. Ни одно окно не горело светом. Лишь там, где располагалась спальня леди Стриджес, светилась слабый огонек и Рейн решил, что это горит одинокая свеча на прикроватном столике.

Граф уверенно направился вперед к дому, окружив себя призрачным ореолом. Да, он не умел становиться невидимым, как это делал Торн, но отвести глаза было вполне в его власти.

Вот лестница, вот дверь…

Риверс потянулся к дверной ручке магией, проверяя ее на защиту, и тут же обнаружив ее с легкостью взломал и, открыв дверь, вошел в дом.

В холле царила гнетущая тишина и тьма.

Рейн огляделся, прижал ладонь к карману, в котором находились зелья, созданные Торном. Невольно улыбнулся, осознав, что изменил свое отношение к королевскому магу, который оказался намного человечнее, чем Рейн думал о нем прежде. И было приятно ошибиться в человеке в хорошую сторону. Возможно, они бы смогли даже стать друзьями, но об этом он подумает после, когда разберется с проклятием. Сейчас важны совсем другие вещи и люди. Рейн понимал, что не может потерять Сьюзан. Без нее его жизнь потеряет смысл.

Он только теперь осознал, что никогда и не любил прежде. Все его жены, да они были прекрасными женщинами, но он не любил их и на сотую часть того, что испытывал сейчас к молодой графине.

Сама того не замечая, Сьюзан Бичем стала смыслом его жизни, его любимой, половинкой его самого.

Риверс качнул головой, прогоняя образ жены, это сладкое наваждение, которое тревожило сердце.

Сейчас он сделает то, что собрался, и вернется к ней. И было бы неплохо, если бы он смог узнать что-то полезное.

Ступая бесшумно, граф Риверс направился к лестнице, отлично помня, как добраться до спальни Катерины. Лестница неприятно заскрипела и Рейн на секунду просто застыл, прислушиваясь к звукам, наполнявшим старый дом, отчаянно нуждавшийся в ремонте и просто вложении денег.

Ничего не произошло. Скорее всего и Катерина, и ее компаньонка, к слову, довольно странная особа, показавшаяся Рейну неприятной, сейчас спали и видели сны.

Был ли кто-то еще в доме, Риверс не имел ни малейшего представления, но очень сомневался, чтобы Катерина могла содержать большой штат прислуги. Возможно, были приходящие повар и горничная, и не более того. И все же, граф продолжал идти, скрадывая шаги.

Когда он достиг лестницы, дом по-прежнему казался пустым и безлюдным, но едва мужчина ступил на ковровую дорожку, как услышал этот звук.

Звук был неприятным, словно кто-то уронил на мраморный пол острые осколки, или рассыпал гвозди.

Цок-цок…

Рейн застыл, всматриваясь в темноту коридора, уже подозревая, что не все будет так просто, как он надеялся.