Текст книги "Когда наступит рассвет (СИ)"
Автор книги: Анна Кострова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 30 страниц)
Глава 33
Наступила перемена после долгой пары, которая только что закончилась. Студенты могли заняться своими любимыми делами: кто-то пошел в столовую, так как было время обеда, кто-то покидал корпус, чтобы подышать свежим воздухом или просто покурить (это запрещалось, как и в любом приличном учебном заведении, но бывали и те, кто нарушал это правило и просто рисковал собой). Эбби же решила провести перемену в своем излюбленном месте – под большим деревом в студенческом дворике.
Она сидела, поджав ноги, и что-то снова рисовала в своем блокноте. Наверное, это занятие было у нее любимым, ибо под этим деревом она только рисовала и ничем другим вовсе не занималась. Зато это ее хорошо успокаивало, она абстрагировалась от внешнего мира и витала где-то в облаках, живя в розовых мечтах.
Сегодня она вновь видела Уилсона, но не заговорила с ним. Он вел себя так, как будто ничего не произошло, и Эбби всерьез начала задумываться, что он какой-то робот без чувств, ведь его лицо не выражало каких-то особых эмоций.
Как вообще можно так жить? Как можно так профессионально скрывать свои чувства? Хотя не стоит забывать, что он закончил «актерское мастерство», так что был главным фигурантом в этой пьесе.
Когда Миллер увидела его, у нее что-то дрогнуло, дыхание сбилось в край. Она что-то почувствовала, но не могла это описать. Такое с ней происходило впервые, и, наверное, это называлось любовью.
Очень больно видеть человека, с которым вы не можете быть вместе. Это все равно, что влюбиться в киногероя! Ты всегда знаешь, что не будешь с ним рядом. Ты никогда его не обнимешь, не поцелуешь. Это мечта! Она влюбилась в мечту! Ну и что, она была счастлива! Она не жалела ни об одном дне, что с ним провела. Пусть у них не было любовных отношений, но она чувствовала, что он был рядом, танцевала, расследовала дело брата вместе с ним, черт возьми!
Только сейчас она поняла, что этого ей было достаточно. Лучше так, чем вообще никак! Но она все это потеряла. Она думала, что была нужна ему, как женщина, но как же она ошибалась. Он просто искал в ней друга, который может его поддержать и скрасить его одиночество. Впервые в жизни она жалела, что захотела его поцеловать, ведь не будь этого, она бы сейчас стояла рядом с ним, смеялась, как обычно, но время не повернуть вспять. К сожалению, еще не придумали машину времени, чтобы можно было путешествовать и исправлять свои ошибки. Теперь ей придется сидеть одной здесь, под этим деревом, на этой прозябшей земле, а не находится рядом с ним.
Как легко потерять родного нам человека, но как тяжело его вернуть, а даже если и сделаешь это, на душе все равно останется неприятный осадок после ссоры, доверие ослабнет: оно как тонкая ниточка, готовая порваться в любую секунду. И становится обидно от того, что начинаешь понимать, что как прежде уже ничего не будет. Ты можешь общаться с этим человеком, все также шутить, но его отношение к тебе поменяется: он будет видеть тебя совсем другую, новую, уже не ту, которая была близка по душе. Мы не ценим то, что имеем, а когда уже потеряем, начинаем плакать, кусать локти, винить себя. Наверное, это наш самый ужасный порок из всех.
Эбби все это прекрасно понимала, только было поздно что-то менять, поэтому она просто оперлась на дерево, склонив голову и прикрыв глаза, чтобы снова не заплакать, не закричать от боли, которая накопилась у нее внутри.
Миллер почувствовала чье-то прикосновение руки и, открыв глаза, увидела перед собой Бетти, сильно встревоженную и обеспокоенную. Купер посмотрела в ее глаза, при этом положив свою руку на ее плечо, и нежным-нежным голоском, которым обычно говорила ее мама, сказала:
– Эбби, милая, я вижу, что с тобой что-то происходит. Каждый день ты сама не своя. Редко появляешься в академии, а если уж и находишься здесь, то забиваешься в этом скромном уголке. Знаешь, ты можешь все мне рассказать, и у меня уж хватит сил тебя поддержать, правда. Я понимаю, что Нэйт тебе лучший друг, что ты ему можешь довериться, но и от меня не стоит скрывать, я ведь не чужой тебе человек.
Миллер сжалилась над ее словами: она очень дорожила Купер, хоть и не могла ей многого сказать. Отчасти это было потому, что она не хотела ее обременять и вешать на нее свои проблемы. Однажды она сделала это с Нэйтеном, и теперь у него нет своей жизни: он вместе с ней разгребает лопатой все сложности и неприятности. Для нее Купер – очень нежная и хрупкая натура, которую не хочется подвергать опасности. Не дай Бог «L» узнать про нее, навредить ей.
Миллер обняла Купер, уложив свою голову ей на плечо. Она ничего не говорила, лишь сопела. Она этими действиями и жестами отвечала на ее слова. Иногда этого было достаточно. Но вскоре, когда Купер успокоилась, Эбби ответила:
– Бет-с, спасибо тебе за то, что ты у меня есть. Ты самый светлый человечек в моей жизни. Ты такая хорошая, что мне иногда жаль, что у тебя такая неотесанная подруга, – намекала на себя Миллер. – У меня скоро все наладиться, я верю в это. Я не могу тебе рассказать, но это лишь потому, что я хочу тебя обезопасить, – она тяжело вздохнула в надежде вскоре избавиться от тяжкого груза и жить нормальной жизнью.
– Эбби, я все поняла. Не хочешь – не говори. Ты просто не пропадай, хорошо? – взглянула на нее Бетти и получила кивок в ответ.
– Слушай, а давай сегодня устроим ночевку, а? – предложила Миллер, наблюдая за реакцией подруги. – Можем приготовить суши, найти какой-нибудь фильм и посмотреть.
– А это хорошая идея. Буду надеяться, что планы на вечер не сорвутся, и мы суперски отдохнем, – засмеялась Купер.
Затем они встали из-под дерева и направились в корпус, так как пара грозилась вот-вот начаться, а опаздывать им было строго запрещено, иначе нужно было драить коридоры. Это было как наказание, правда.
Глава 34
Время близилось к семи. Бетти вот-вот должна была прийти, а Эбби была еще не готова. В квартире был небольшой бардак, так как девушка здесь давно не убиралась из-за собственных переживаний, потому эти помехи нужно было устранить до прихода подруги. А еще неплохо было бы сходить в магазин и прикупить нужных ингредиентов для суши, которые она еще в обед обещала приготовить. Но она ничего не успевала: она так погрязла в своих проблемах, что совершенно забыла о нормальной жизни, присущей любому подростку.
Впопыхах убираясь в квартире, Миллер успевала еще и привести себя в порядок после академии, переодеваясь в черные лосины и длинную спортивную майку, чтобы не замарать платье.
Вскоре раздался звонок дверь и, распахнув ее, Эбби увидела на пороге Бетти с огромными пакетами в руках.
– Это что такое? – указывая на сумки, спрашивала Миллер.
– Это все, что нужно для суши. Подумала, что ты забудешь купить, вот и позаботилась об этом, – улыбаясь, говорила Купер.
– Я тебя обожаю! Ты так хорошо меня знаешь. Ладно, проходи, – захлопнув дверь квартиры, она проводила подругу на кухню, чтобы та смогла освободиться от громадных пакетов с продуктами.
Эбби даже не знала, что так предсказуема, ведь который раз на их встрече она что-нибудь забывает, и тут на помощь приходит Бетти, которая ее выручает. Наверное, у них сильная дружеская связь, раз Купер так чувствует Миллер.
Через десять минут, когда на столе были разложены продукты для готовки, девушки включили музыку громче, чтобы им было не так скучно, и принялись за дело. Казалось, они были просто мастерами, так как умело заворачивали крабовые палочки и рис в специальный лист, при этом еще успевали поговорить, подпеть певцу и потанцевать.
Первый раз за весь месяц в этом доме так громко играла музыка, так заливисто смеялись и просто радовались жизни. Наверное, если бы стены квартиры были живые, то просто бы не поверили в происходящее, ведь впитывали в себя один негатив, с которым Миллер всегда сюда возвращалась после тяжелого дня. Соседи, скорее всего, тоже удивились, ведь никогда они не слышали такой шум сверху, считали, что Эбби – послушная девочка, а под этой фразой подразумевалось то, что она заучка. Но, как оказалось, она тоже умеет веселиться.
Им очень повезло, что соседи были не намного их старше, поэтому не приходили к ним, не стучали кулаками в дверь со словами «мы сейчас вызовем полицию». А все было так потому, что сами неплохо отдыхали по вечерам с друзьями под громкую музыку.
Когда с приготовлением было все покончено, они убрали помещение. Точнее Эбби убирала, так как не позволила заниматься этим делом гостье, а Бетти пошла в гостиную устраивать им ночлег и искать подходящий для просмотра фильм.
В этот раз она предупредила отца, что отправится к Эбби с ночевкой, а он и вовсе не был против, так как успел узнать Миллер лучше за время ее обучения в художественной школе. Теперь-то ранним утром она не убежит из квартиры, заранее оставив подруге записку, а, наоборот, будет докучать ей своим присутствием, так как чувствует в этом необходимость.
Купер давно заметила, что Эбби начала замыкаться в себе, прогуливать занятия, но не рассказывала об этом Бетти, чье сердце чувствовало что-то неладное. Это было для нее неким долгом находиться с ней и подставить свое плечо, протянуть руку помощи, если это потребуется.
Удобно разместившись на диване, Купер ждала Эбби, которая через пару минут появилась в дверном проеме с подносом в руках, держа его так, как положено настоящему официанту. Девушка засмеялась, представив, как бы Миллер обслуживала клиентов в кафе, но резко замолчала, когда та, поставив поднос с суши на стол, накинулась на нее с подушкой.
– Тише, задушишь меня, – пыталась вырваться из этой хватки Бетти, но Эбби была как настоящая Валькирия, не желающая вот так просто сдаваться.
Но потом Купер все-таки удалось ее с себя спихнуть, и она пошла в атаку. Так между ними завязалась настоящая борьба, в которой никто не хотел уступать. Они бились подушками, словно пятилетние дети, которые не могут чего-то между собой поделить. Хорошо, что это не перьевые подушки, а то потом пришлось бы убирать следы побоища, что заняло бы слишком много времени.
Этот бой закончился ничьей, девушки обессиленно упали на диван и одновременно засмеялись. Это было так по-детски, но зато искренне. Эбби давно так не веселилась. И, честно признаться, была рада, что сейчас находится в обществе Бетти, ведь все-таки девочки есть девочки, и дружба между ними тоже бывает искренняя.
Отдышавшись после боя, они все-таки съели пару кусочков суши, после чего взяли ноутбук и принялись выбирать фильм. Опять послышались споры, потому что предлагались фильмы, которые смотрела либо Эбби, либо Бетти.
– Может, посмотрим «Виноваты звезды»? – предложила Купер, надеясь, что подруга согласится на это.
– Нет, это роман, опять будут сопли, а я сейчас не хочу плакать. Уж слишком у меня хорошее настроение, – возмущалась Миллер, надув губки. – Может, «Фокус»? Судя по аннотации, будет достаточно интересно, к тому же там играет Уилл Смит и Марго Робби.
Купер согласилась, так как тоже давно собиралась посмотреть этот фильм, но как-то не доходили руки. Она, как и Эбби, была преданной фанаткой Уилла Смита. И было бы совершенным предательством пропустить фильм с его участием.
На каких-то моментах они смеялись, а кое-где душевно переживали за главных героев, но все равно получили массу удовольствия после просмотра фильма. Кстати, суши пошли в ход, они съели огромную тарелку, и при этом никто из них не поперхнулся, хотя и говорят, что девочки много не кушают. Вот что значит зверский аппетит.
Где-то до двенадцати они были заняты просмотром, а потом просто уснули на диване, даже не переходя на кровать. Было даже удивительно, что в столь раннее для молодежи время они уснули, уткнувшись в подушки и накрывшись одним большим пледом, который Эбби принесла заранее.
На следующее утро они проснулись по будильнику, который играл во всю мочь, но проигнорировать это и спать дальше девушки не могли, поэтому подскочили по первому зову.
– Доброе утро, – сладко потянувшись, пролепетала Бетти.
– Доброе, – ответила Эбби, высвобождаясь из-под пледа. – Как спалось? Удивительно, что ты не ушла, как в прошлый раз, – она засмеялась.
– Просто отец тебе доверяет, так что я больше не буду убегать, – Бетти засмеялась смущенно в ответ, после чего встала с дивана и отправилась в душ.
А Эбби продолжала лежать на диване и залипала в смартфоне, листая новости на Facebook. Высвечивались чьи-то фотографии, на которых целовалась молодая парочка, потом еда из ресторана. От этого у нее сильно заурчало в животе, что было знаком того, что пора бы уже что-нибудь покушать, но, как назло, холодильник был пуст, а суши они съели вчера, так что было два выхода: либо лазать по шкафчикам в надежде найти какую-нибудь крупу, либо заказать завтрак по телефону.
Ко второй версии Эбби склонялась больше, поскольку не придется стоять у плиты с самого утра, поэтому набрала нужный номер и заказала пиццу – надежного товарища, который выручает каждое утро.
С доставкой пиццы им повезло, потому что курьер уже был возле их дома через двадцать минут, а обычно приходится ждать и дольше, поскольку в утренний час, как и в любом большом городе, люди застревают в пробках, от которых, к сожалению, не избавиться.
– У нас на завтрак пицца? – расчесывая свои волосы, спрашивала Купер.
– Да. Просто на готовку уже нет времени, а подкрепиться не помешало бы. Или ты против? – изогнув одну бровь, Эбби уставилась на подругу, стоявшую перед зеркалом.
– Вовсе нет, – кивнула та в ответ и вскоре присела рядом с Миллер, которая уже успела скушать кусочек пиццы.
Когда с завтраком было покончено, они убрали все со стола и покинули квартиру. Сегодня им повезло, и они быстро поймали нужное такси и через полчаса были на пороге родной академии, на котором столпились студенты, так как была пропускная система, и они не могли так быстро зайти.
Когда с этими мучениями было покончено, они быстро поднялись по лестнице, так как понимали, что еще чуть-чуть и они опоздают на пару к мистеру Уилсону. Наверное, он очень удивится, когда увидит Эбби на своих занятиях. Ведь увидеть ее спустя три недели – это редкость.
Дверь в аудиторию распахнулась – и девушки вошли в нее, заливисто смеясь. Уилсон, который сидел за своим столом и делал какие-то пометки в своем ежедневнике, сразу же поднял глаза и увидел ее. Он снял очки и продолжил смотреть на Эбби, которая стояла на пороге и иногда посматривала на него. Их взгляды сталкивались пару раз, потом они отводили глаза, а через пару минут и вовсе занялись своими делами: Томас продолжал делать записи в блокнот, а Эбби искала свободную парту, за которой можно было бы провести лекцию.
Когда он посмотрел на нее, у Эбби по телу пробежали мурашки, а сердце невольно пропустило один удар. Это было так волнительно, что по телу прошелся ток, кровь в буйном ритме разлилась по телу. У нее никогда не было таких эмоций, и они были неописуемы. Она хотела, чтобы он всегда так смотрел на нее, так нежно и в то же время загадочно. Но он всего лишь ее преподаватель, ее несбывшаяся мечта…
– Итак, всем добрый день, – встав из-за стола, произнес Уилсон. – Прежде чем мы начнем наше занятие, я сделаю небольшое объявление, – он откашлялся, так как в горле отчего-то начало першить, потом продолжил: – Все вы знаете, что каждый год у нас проходят различные культурные мероприятия, так вот поскольку у нас годовщина академии, мы проведем бал-маскарад в честь этого великого праздника. Думаю, вам всем понравится.
– А когда он будет? – раздался голос Коры, одногруппницы и главной завистницы Эбби, на всю аудиторию.
– Бал будет проходить завтра, то есть в среду, в десять вечера, в большом актовом зале. Вы можете придумать себе костюмы, но, как правило, мальчики приходят в смокингах, а девушки – в шикарных вечерних платьях, а на лицах маски, которые вы выбираете сами, – ответил на вопрос Джонс Томас. – Быть там обязательно, все-таки первый курс. Вы должны влиться в нашу академию, чтобы стать частью семьи. Сейчас вы распишитесь в протоколе о правилах безопасного поведения на вечерних мероприятиях, и мы начнем наше занятие.
Томас пустил по аудитории протокол, а сам сидел за столом, поглядывая на Эбби и стуча пальцами по столу, и ждал, пока все там распишутся. На это ушло около пятнадцати минут, ведь аудитория большая и поток немаленький. Когда ему вернули протокол, то он увидел пустую графу, где не было росписи. Он медленно перевел взгляд на аудиторию, потом снова на графу. Да, эту пустую графу оставила не кто иная, как Эбби Миллер.
– Мисс Миллер, почему здесь нет вашей росписи? – строго, как полагается преподавателю, спросил Уилсон.
– Потому что я не появлюсь на этом балу. Так понятно? – включая обиду, начала Эбби. – Зачем расписываться в этом протоколе, если меня не будет на балу?!
– Но… Мисс Миллер, вы должны там быть. Вы первокурсница и должны пройти этот обряд. Так что распишитесь здесь, – он поднес к ее парте документ и подложил ей под нос, но та сразу же его отодвинула.
– Я. Не. Пойду. Какое из слов вам не понятно из этой фразы?! – она встала и проговорила это ему прямо в ухо так злобно и грубо, что сама такого от себя не ожидала.
Затем она взяла свою сумку и стремительно вышла из аудитории, направляясь неизвестно куда. А Томас продолжал стоять на том же месте и прокручивать это у себя в голове. Так с ним не обходилась ни одна студентка, а Миллер позволила себе эту шалость. Недолго думая, он сказал студентам записывать тему, а сам выскочил из аудитории и побежал искать Эбби, с которой, как он считал, ему нужно срочно поговорить.
Уилсон нашел ее на улице в ее излюбленном месте – под деревом. Она сидела, облокотившись на него, и смотрела куда-то вдаль. Он подошел к ней и подсел рядом. Миллер посмотрела на него и хотела встать и уйти отсюда как можно быстрее, но сильная рука Томаса остановила ее.
– Эбби, я думаю, что нам стоит поговорить и все разъяснить, – сказал он, не отпуская ее руку.
– А я так не считаю, мистер Уилсон. По-моему, когда-то мы все выяснили, – она вырвала свою руку из его и снова убежала.
Томас пытался ее догнать, кричал в след, но все было тщетно: она бежала так быстро, что он ее просто не догнал. Он оперся на одну из стен и вдохнул больше воздуха, которого так не доставало в легких.
«Мистер Уилсон».
Когда она его так называла, тем более в таком тоне, у него все сжималось в груди: ему было это очень неприятно. Он ее обидел. Но не хотел вовсе этого делать. Тогда, в тот вечер, он хотел обезопасить ее от всех проблем, сделав между ними границу, прояснив отношения. Но он не думал в тот момент, что все так может обернуться. Его любимая студентка Эбби Миллер уже была не первой в группе, она больше не тянула руку вверх, чтобы сказать правильный ответ. Она больше не слушала его лекции с таким интересом, как раньше. Его Эбби Миллер шла медленно ко дну, губя себя. И причиной всему этому был не кто иной, как он сам.
Тогда Уилсон думал, что принял правильное решение, что пусть она его ненавидит, чем любит, но он глубоко заблуждался в те минуты, он не предвидел такой губящей реакции. И сейчас он винил себя в этом, казнил себя за то, что так и не смог уберечь Эбби.
Он навсегда потерял ее расположение. Она больше не будет относиться к нему так, как прежде. И он это прекрасно понимал, поэтому бил кулаками по стене, будучи не в силах скрыть свой гнев и разочарование, впивался ногтями в ладони, причиняя себе боль, задыхался от того, что в легкие все реже попадал свежий воздух…
Глава 35
Настала среда, день, когда все студенты будут веселиться на бал-маскараде, танцевать в вечерних платьях под красивую музыку. Особенно много там будет первокурсников, ведь это их первый большой праздник в академии.
Но Эбби по-прежнему не собиралась туда идти. Может, она уже остыла и хотела это сделать, но была не в силах поменять своего решения. Тогда, на паре по сценическому искусству, она ясно дала понять Уилсону, что не появится там ни под каким предлогом. Тогда она казалась самой себе величественной, когда нагрубила Томасу. Она была рада, что смогла дать отпор преподавателю у всех на глазах, а сейчас очень сожалела об этом. Не будь она тогда такой гордой, она бы сегодня порхала по залу в красивом вечернем платье.
Эбби сидела на диване и читала книгу, так как больше ей ничего не оставалось делать. До бала оставалось чуть меньше получаса. Может, она все-таки передумает?
Звонок в дверь оторвал ее от чтения, и она тут же побежала открывать дверь. Посмотрев в видеозвонок, она поняла, что пришел Нэйтен, но не знала зачем, ведь он собирался идти на этот бал, а тут решил заехать к ней.
– Привет, Нэйт, – приветствовала теплыми объятиями друга Миллер, после чего закрыла за ним дверь. – Какими судьбами? Ты же собирался идти на бал, осталось всего лишь полчаса, ты можешь не успеть, – она махала руками в разные стороны так, что чуть не ударила Фостера.
– Эбби, я приехал за тобой, – отвечал Фостер без всяких колебаний, а точнее утверждал.
– Нэйт, это бесполезно. Я же сказала, что никуда не поеду, – закатывая глаза, возмущалась Миллер.
– Но без такой красивой дамы я там не появлюсь, – начал упираться Нэйтен в надежде, что она все-таки согласится пойти.
– Спасибо за комплимент, но нет. Я хочу, но уже не могу. Я твердо тогда сказала, что там не появлюсь, – она села на диван, сложив руки.
– Эбби, это бал-маскарад. Кто тебя там узнает? Ты будешь в маске. И хватит тебе из-за него страдать, – Фостер присел рядом с подругой и начал поглаживать ее по спине.
– Ага, как же. Никто не узнает копну рыжих волос?! – истерически смеясь, взяв одну прядь, начала указывать Эбби.
– Знаешь, сейчас есть парики и все такое… – не беря приведенные подругой аргументы в счет, говорил Фостер.
– У меня нет парика, – отчаянно сказала она и тяжело вздохнула, сожалея, что как будущая актриса не приобрела его.
Но потом Миллер удивилась, увидев, как из сумки Фостер достает какой-то пакет, а позже и раскрывает его. Там был парик коричневого цвета и красивая золотистая маска, которая бы очень подошла Эбби к ее мертвенно-бледному лицу. Недолго думая, она выхватила вещи из его рук и побежала к зеркалу, чтобы примерить маску и парик. Когда она через пару минут вернулась в комнату, Нэйтен сделал жест «класс, супер», что означало, что ее вовсе не узнать. Довольная этим, она побежала в комнату, чтобы найти подходящее платье.
На кровать падали красивые вечерние платья, из которых нужно было выбрать подходящее для сегодняшнего случая. Сразу отпало платье с выпускного вечера и непонятное голубое, чей фасон ей никогда не нравился, зато шел по скидке в магазине. Перебрав всю кучу, она остановилась на красном длинном платье, в придачу с которым шли черные перчатки. Этот фасон оголял ее острые плечи и подчеркивал зону декольте и выточенные ключицы благодаря небольшому вырезу. Подол платья, покрытый волынками, оголял голень и щиколотку, выставляя стройные ноги Миллер на показ.
Надев на себя наряд, Эбби перешла к парику, который неплохо было бы закрепить хорошенько на голове, чтобы нигде не потерять. С этим ей помог Нэйтен, которого она позвала на помощь.
Через десять минут со сборами было покончено. Честно говоря, Фостер был в восторге: девушка, стоявшая напротив его, была совсем не похожа на его подругу. Эта была таинственная красавица в золотистой маске, которая точно зацепит всех на сегодняшнем балу.
– Нэйт, спасибо тебе большое. Я не знала, чтобы без тебя делала, – она повисла у него на шее и поцеловала пару раз в щеку в знак благодарности.
– Всегда пожалуйста, таинственная незнакомка, – он взял ее под руку, и они пошли ловить такси, ведь времени оставалось немного, а точнее его не было, потому что бал уже начался.
Приехали они на бал к половине одиннадцатого, так как пробки давали о себе знать в столь поздний час.
Как только Эбби зашла в огромный зал, наполненный людьми, все взгляды пали на нее. Никто еще не видел такой красотки, поэтому все смотрели ей в след, а она шла с гордо поднятой головой, оставив Нэйтена позади, чтобы никто не подумал, что это сама Эбби Миллер, которая еще вчера отпиралась от похода на бал.
Она дошла изящной походкой до стола, на котором стояли различного рода напитки, и взяла бокал шампанского. Она осматривала всех присутствующих и глазами искала Томаса. К ней подходили парни и спрашивали ее имя, но она лишь отвечала, что хочет, чтобы это осталось в тайне. Они приглашали ее танцевать, но она отказывалась, объясняя это тем, что только что пришла и что неплохо было бы здесь освоиться.
Эбби наблюдала за Нэйтеном, который красиво кружил по залу в паре с какой-то блондинкой, вроде бы ее звали Эрика. Она сейчас улыбалась и была рада, что он наконец-таки смог расслабиться.
Эбби стояла в самом уголке огромного зала, когда незнакомец в смокинге стал к ней подходить. Какие-то черты в нем ей были ведомы, но долгое время она не могла понять, кто это, пока не услышала его голос.
– С вами можно потанцевать? – спросил он с хрипотцой в голосе, выдававшей своего обладателя.
Тогда-то она поняла, что это был Томас, красивый, изящный, почти неузнаваемый. Эбби долго молчала и не знала, как ей себя вести. Она не должна выдать себя, ей нельзя вообще разговаривать, иначе он узнает ее по голосу.
– Ты очень красива и загадочна, – делал комплименты Уилсон, стоя к ней очень близко. – Ну, так, таинственная незнакомка, ты потанцуешь со мной? – он посмотрел на нее нежным взглядом в ожидании ответа.
Эбби кивнула головой в знак согласия, после чего он взял ее руку и повел в центр зала, который освободили специально для них.
Заиграла красивая медленная музыка, и они начали танцевать, обращая на себя внимание всего зала. Одна мужская рука была на лопатке, а вторая – держала ладонь незнакомки. Эбби повела ногой, делая полукруг на полу, от чего вызвала усмешку на лице Томаса.
– А это что еще? – спросил он, вздергивая уголками губ.
Она немного засмущалась, ее щеки слегка побагровели.
– Не знаю, наверное, музыка тронула, – подделала голос Миллер, и Уилсон вновь улыбнулся ей.
Затем он одним движением прижал ее к себе, и они начали танцевать танго. Они танцевали так, как будто соревновались друг с другом. Ее тело красиво выгибалось, а он лишь поддерживал ее, чтобы она не упала.
– Похоже, у нас нет языкового барьера, – усмехнулся Уилсон, делая шаг вперед.
Томас немного подпрыгнул, подбивая одну ногу другой, затем вновь прижал к себе незнакомку и посмотрел на нее. Их лица находились на миллиметровом расстоянии, дыхание учащалось, так как они двигались все быстрее и быстрее. Все взгляды были устремлены на них, никто больше не танцевал, все смотрели на эту красивую пару, которая парировала по всему залу.
Он поднял руку, выгибая ее так, чтобы Эбби могла покружиться, а потом снова притянул ее к себе, и они стали делать красивые шаги под музыку, глядя друг другу в глаза. Получалось у них неплохо, даже отлично, что многие даже ахнули, заметив их тандем. Одним резким движением Эбби обвела ногой Уилсона, а потом сняла с него шляпу и поместила себе на голову. Отпустив его руку, она зашагала назад, изящно двигаясь.
Уилсон тоже не заставил себя ждать и через пару секунд находился возле нее. Он забрал свою шляпу и втянул ее в танец, причем сделал это так, что она оказалась к нему спиной. Он крепко прижал ее, дыша прямо в шею. Его дыхание резко сбилось, а сердце забилось чаще. Но удержать незнакомку ему не удалось, так как красивым движением она вновь повернулась к нему лицом, и они вновь влились в ритм танго.
Эбби отодвинула ногу назад, немного приземляясь на пол, но была притянута Томасом вплотную. Одним движением ее нога была заброшена на него, а вторым – он наклонил ее, нависая над ней. Затем они красивым шагом обошли полукруг столпившихся людей, которые бурно аплодировали танцорам.
Некоторые узнали, что это был Томас Уилсон с некой незнакомкой. Многие студентки ревновали, так как тоже хотели оказаться на месте девушки. Они вообще не понимали, чем она могла его привлечь…
Миллер чуть не споткнулась, когда ее нога еле подкосилась, но Уилсон удержал ее, не дав тем самым упасть. И они продолжали этот танец, от которого обоим сносило крышу.
Но музыка не успела доиграть до конца, как Нэйтен выскочил на центр зала и выхватил Эбби, полную недоумения. Он что-то шепнул ей на ухо, от чего ее глаза сделались большими. Она посмотрела на часы, которые показывали двенадцать, быстро подбежала к ди-джею, чтобы забрать свой плеер, на котором играла эта медленная композиция. Ей очень нравилась эта мелодия, поэтому она решила ее поставить, но никак не ожидала, что будет танцевать с Томасом.
– Давайте быстрее, я сильно тороплюсь, – прокричала Миллер.
Но как только получила плеер, сразу пустилась в бег, вызывая полное недоумение у Уилсона. Он стоял в середине зала, поправляя шляпу, которая теперь плохо держалась на голове из-за того, что в танце Эбби ее ненадолго позаимствовала.
След незнакомки простыл, а Томас продолжал стоять в центре зала в недоумении. Он не понимал, куда сбежала та девушка, которую он осмелился пригласить на танец. И самое главное то, что эта незнакомка успела ему понравиться: что-то было в ней таинственное, необыкновенное, чудное, от чего хотелось жить.
Затем он присел куда-то в угол, взяв с собой бокал шампанского. Он больше ни разу не танцевал за этот вечер: все его мысли были переполнены той брюнеткой, которая позволила ему потанцевать с ней. Это был лучший момент в его жизни, ничего подобного он раньше не чувствовал. Он обязательно ее найдет, чего бы ему это ни стоило, тем более что в руках он продолжал сжимать ее плеер, который она потеряла, второпях убегая с бала…
