Текст книги "Когда наступит рассвет (СИ)"
Автор книги: Анна Кострова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 30 страниц)
Глава 3
Прошло около двух недель совместных расследований по делу брата Миллер. С каждым днем Эбби всё больше и больше узнавала об этой ужасной катастрофе, и всё чаще ей в голову приходила мысль о том, что её брат жив. Нэйтен говорил, что не стоит торопиться с выводами, что нужно всё тщательно разведать, а потом уже приступать к каким-либо действиям. Но Миллер не могла ждать: ей хотелось разоблачения прямо сейчас. Она желала облегчить свою жизнь, но Фостер утверждал, что всему своё время.
За две недели они узнали от American Airlines, что её брат действительно должен был лететь этим злосчастным рейсом и даже прошел регистрацию в аэропорту. Пожалуй, если бы не известность Кристиана Миллера в штатах, им никто бы не сообщил такую информацию, ссылаясь на конфиденциальность, однако его публичность сыграла им на руку. Добродушная сотрудница компании, едва услышав имя своего кумира, смягчилась в тоне и выложила все, как есть. Однако тех знаний, которыми обладали Миллер и Фостер в этом деле, было недостаточно для того, чтобы утверждать, что минирование было предназначено именно для Кристиана.
Проснувшись рано утром, Эбби покинула свою постель и взяла ноутбук. Жажда узнать правду превалировала над человеческим сном, поэтому она решила поискать в Интернете еще какую-нибудь информацию, которая бы натолкнула ее на малейшую зацепку. Как только Миллер ввела в поисковую строку Google дату катастрофы и подходящий заголовок, она перешла на сайт, где публиковались материалы по расследованию этого дела. Пролистывая страницу, она делала акцент на жирных подзаголовках, тем самым фильтруя поступающую информацию, и надеялась в конце концов найти контакты журналиста. Однако вместо этого она наткнулась на имя следователя, который вел это дело.
– Доминик Гашек, значит. Ну что же, мистер Гашек, надеюсь, вы предоставите нам стоящую информацию.
Выискивая на столе пустой листок бумаги и шариковую ручку, Миллер разнервничалась. Как назло под рукой не было ничего подходящего. Она сгребла в огромную кучу все вещи, лежащие на столе, и сбросила их на пол, очищая пространство.
– Проще уж самой запомнить, чем найти в этой куче то, что мне нужно! – прокричала Миллер и, взяв смартфон в руки, набрала номер следователя, найдя его портфолио в Интернете.
– Алло, – послышался заспанный голос на той стороне.
– Доброе утро, мистер Гашек. Простите, что потревожила ваш сон. Знаю, с моей стороны это очень бестактно, однако у меня к вам очень важное дело.
– Я вас слушаю, милая леди.
– Мистер Гашек, я бы хотела встретиться с вами лично.
– Это свидание? Или какое-то рабочее дело? – послышался смех на линии.
– Мистер Гашек, я ценю ваш юмор, однако это рабочий момент, – до Миллер донесся огорченный вздох следователя. – Подскажите, пожалуйста, у вас найдется сегодня свободное время? Хотя бы 10 минут.
– Хорошо, записывайте адрес.
Эбби внимательно выслушала следователя, запоминая название улицы, на которой находился полицейский участок. Повесив трубку, она сразу же собрала портфель и отправилась в академию, где первой парой был семинар у мистера Уилсона.
Миллер уже ознакомилась с окрестностями и больше не терялась в таком большом пространстве. Завести друзей девушке пока что не удалось: все её одногруппники, кроме Нэйтена, считали её занудой и выскочкой из провинции, а многие даже говорили, что поступила она сюда исключительно через постель. Иногда её дразнили, но Фостер умел постоять за подругу, а добродушная Эбби лишь говорила, что не стоит уделять внимание этим идиотам.
Зайдя в нужную аудиторию, Миллер заняла место возле Фостера.
– Нэйтен, не планируй сегодня, пожалуйста, ничего после пар.
– Нас ждет что-то увлекательное? – он изогнул бровь.
– Именно, – Эбби придвинулась ближе к другу. – Ты ведь понимаешь, что от незнания истины я сойду с ума. Поэтому утром решила еще раз просмотреть информацию по делу об авиакатастрофе. К счастью, я нашла маленькую зацепку.
– И что за она?
– Я нашла следователя, который вел это дело, и договорилась сегодня о встрече после обеда.
– Хорошо, давай обсудим чуть позже, а то наш Уилсон сегодня не самом приятном расположении духа.
Эбби кивнула головой и посмотрела на дверь. Когда преподаватель зашёл в кабинет, все поняли, что сегодня им придется несладко. Мистер Уилсон был чем-то разгневан, с грохотом положил свои вещи на стол и неодобрительным взглядом окинул аудиторию.
– Ну что же, начнём наш семинар. Кто же мне скажет, что такое сценическое искусство? – Томас остановил свой взгляд на блондинке, которая отвлекалась на телефон.
Бетти Купер встала и несколько минут смотрела на преподавателя, не зная, что ответить. Вчера у них была весёлая вечеринка, и сегодня не выветрившийся алкоголь давал о себе знать. Девушка еле держалась на ногах, голова гудела, как будто по ней ударили стокилограммовой кувалдой.
– Ну что же вы молчите? М? И после этого вы верите, что сможете стать настоящей актрисой? Или вы собираетесь делать свою карьеру через постель?! – разгневанно допытывался мистер Уилсон.
Бетти просто молчала: она не знала, что ей ответить. Ей было очень стыдно, ведь ещё никогда её так не унижали публично. Девушка просто села и начала плакать.
– Запомните, мне не нужны ваши слезы, мне нужно, чтобы вы просто знали мой предмет. И я не буду ставить вам «отлично» за красивые глазки, я говорю так, чтобы вам стало стыдно, чтобы вы работали над своими ошибками. Ваши слезы ничем не помогут! – закончил свою речь Уилсон и занял своё место.
– Но послушайте, – вмешалась Миллер, – вы же не можете оскорблять человека за то, что он растерялся и не смог ответить на ваш вопрос. У нас всех есть право на неприкосновенность личности, так почему же вы его не соблюдаете? Разве это по-взрослому унижать человека при всех? Разве этому вас учили в университете? – когда Эбби договорила, она поняла, что затеяла всё это зря.
– Продолжай, – шепнул ей Нэйт. – У меня есть идея.
Девушка одобрительно кивнула.
– Так что же вы молчите? – на Миллер уставилась вся аудитория, включая Купер, которая в недоумении хлопала глазами.
– Милочка, на вашем месте я бы не бросался такими словами. Что же вы знаете о правах? Лучше бы вы блеснули знаниями в моём предмете, нежели вступали со мной в дискуссии, – довольно спокойно ответил мистер Уилсон.
– А я могу. Сценическое искусство – это область театрального творчества; в более узком смысле – искусство создания спектакля, совокупность необходимых для этого профессиональных знаний и мастерства.
– А я вас не спрашивал. За пререкания с преподавателем задержитесь здесь по окончании семинара, – Уилсон что-то пометил на листочке и продолжил занятие.
Присев, Эбби спросила у Нэйтена, что же это за идея.
– Всё очень просто, Эбби, будем убивать двух зайцев сразу. Ты будешь с ним общаться, вступишь в дружеские отношения, ничего больше. Тебе всего лишь нужно будет попасть к нему домой, – Фостер немного помолчал, ибо преподаватель сверлил его взглядом.
Нэйтен был очень смышлён, и Эбби осознала, что с его помощью правда раскроется очень быстро. Миллер лишь нужно втереться к Уилсону в доверие, следуя указанием друга. Это будет не очень легко, ведь он всё-таки преподаватель, но Эбби приложит все усилия, чтобы сделать это. К тому же, ей выпал шанс начать общение: сама того не понимая, девушка вступила в дискуссию с преподавателем, и теперь он накажет её за проступок.
Весь семинар Томас Уилсон как будто не замечал поднятой руки Миллер, вызывал кого угодно, только не её. Видимо, ему не понравился поступок студентки, которая нагло стала заявлять о правах человека прямо на семинаре. Но её можно было понять, ведь она заступилась за Бетти и, как минимум, имеет одну подругу, что немаловажно.
Жизнь очень непредсказуема, и мы не знаем, что случится с нами завтра. Может случиться так, что человек, которому ты помог, станет тебе родным и откликнется на твою просьбу. Поэтому Миллер не жалела о том, что ради этой блондинки она могла испортить отношения с преподавателем.
Когда семинар закончился, студенты стали выходить из аудитории с облегчением. Многие из них получили сегодня неудовлетворительные оценки, а всё из-за разгневанного преподавателя, которому с утра кто-то испортил настроение.
Когда в аудитории остались только Эбби и сам Уилсон, в помещении на минуту повисла гробовая тишина. Томас нервно стучал ручкой по столу, как будто это должно было помочь ему сосредоточиться и сказать то, зачем он оставил студентку после пары. Эбби тоже волновалась. Это молчание ей не нравилось, не несло, так сказать, в себе что-то хорошее.
– Присядьте, мисс Миллер, – наконец заговорил преподаватель.
Девушка покорно села на стул и уставилась на дверь, дожидаясь нравоучений от преподавателя.
– Послушайте, почему вы портите со мной отношения? Я все-таки ваш куратор и преподаватель. То, что у вас высший балл при поступлении, не дает вам право пререкаться со мной на занятиях, – Томас посмотрел в зелёные глаза, желая выведать правду.
– Дело в том, что я просто пыталась заступиться за человека, которого вы оскорбили при всей нашей группе. Она не заслуживала этого, – более уверенно произнесла Эбби.
– Послушайте, не вам решать это! Я здесь преподаватель, и если я сказал так, значит было за что, – немного повысил голос мистер Уилсон.
– Ну, в таком случае подбирайте слова! – огрызнулась Эбби и направилась к двери, но грубая мужская рука её остановила.
– Хорошо, я подберу слова, но вы передайте вашей подруге, что если она не выучит мой предмет, то зачёта ей не видать, и она может распрощаться со своей карьерой! – бросил напоследок лектор и отпустил руку Миллер.
Когда Эбби покинула аудиторию, Томас попросту нарезал круги вокруг своего стола, в голове всё смешалось. Утренние проблемы не выходили у него из головы. Перед глазами стояла одна и та же картина.
Томас возвращался домой из института. Сегодня ему пришлось поработать на славу. Этот проект требовал много усилий, что мужчина просто не высыпался. Когда он задерживался в академии, то снимал себе номер в гостинице, чтобы не беспокоить свою девушку, которая, должно быть, видела десятый сон. И вот рано утром Томас возвращался домой, чтобы забрать пару документов и вновь отправиться в академию. Шторы в квартире были завешены, значит, Рафаэль еще спит.
Открыв дверь, Томас на носочках зашел в квартиру, чтобы не разбудить свою любимую. Но, видимо, она не спала. В комнате слышались чьи-то стоны, и парень, сжав кулаки, направился туда. Распахнув дверь спальни, он увидел Рафаэль и какого-то мужчину, который был под одеялом и ласкал интимное место девушки.
Рафаэль не сразу заметила Томаса, она получала дозу наслаждений, закрывая глаза и доставляя боль своему парню. Уилсон не мог на это смотреть: ему было противно, что его любимая девушка, которая клялась ему в вечной любви, которая хотела стать его женой и родить ему много детей, просто обретала ласки с другим.
В своей жизни Томас боялся несколько вещей: измены, сильно влюбиться и увидеть смерть близких. Один страх стал исполняться за другим. Гнев просто переполнил его тело, парню хотелось крушить все на своем пути. Он ненавидел ее. Да, ненавидел, он хотел выставить эту мерзкую женщину за дверь и больше никогда не видеть. Снося вазу со стола, вещи с комода, брюнет сильно матерился, что заставило Рафаэль прийти в себя и закрыться одеялом.
– Какого черта? Почему? Тебе что не хватало этого со мной? Почему меня окружают такие гнилые люди?
– Томми, – Рафаэль встала с постели, – прости, я не хотела. Просто… Ты все время на работе, а я одна, понимаешь, а мне тоже нужно внимание. Я просыпаюсь – тебя нет, засыпаю – тебя тоже нет.
Но Уилсон не хотел ее слушать. Он сел возле стенки, поджав под себя колени, и приткнулся головой к ней.
– Убирайся вон из моей квартиры, убирайтесь оба! – парень бросил в них покрывало.
Девушка не стала больше ждать, она просто собралась и ушла со своим любовником, оставив ключи на столике и Томаса наедине со своими мыслями.
С глаз Уилсона предательски покатились слезы. Он не мог поверить в произошедшее, как будто судьба играет с ним злую шутку, подбрасывая ему людей, которые всегда его предают.
Как же ему хотелось найти человека, который полюбит его так же, как он его, который никогда его не предаст и будет рядом с ним в трудные минуты. Но такого человека ему еще не подвернулось.
Томас стоял возле окна, пытаясь отогнать от себя плохие мысли, ему не хотелось больше думать об этом, ему хотелось начать новую жизнь, где не будет таких людей. Парень смотрел из окна на первокурсниц, радовавшихся за хорошую отметку по семинару, и улыбнулся. А ведь когда-то он также сиял, когда видел в ведомости по успеваемости «А+», когда-то он тоже был студентом этой академии и остался здесь по просьбе высшего руководства.
Услышав звук пришедшего смс-сообщения, Уилсон отвел взгляд от окна и подошел к телефону.
«Будь осторожен».
Глава 4
Эбби сидела под деревом во дворике академии. Лучи палящего солнца пробирались сквозь кроны деревьев, слегка падая на зеленую траву. Легкое трепетание листьев на деревьях создавало небольшой шумок, гармонично сочетаясь с трелью птиц. Природа вокруг радовалась последним летним денькам.
Миллер, подложив под бумагу пару учебников, что-то рисовала. Чаще всего она набрасывала природу, изображая ее в лучших тонах. В основном, на листах красовался какой-нибудь город или отдельный его участок, но вот сегодня девушка решила нарисовать натюрморт академического дворика.
Черкая карандашом по бумаге, Эбби задумалась о предстоящей встрече.
«Что же я ему скажу? Какова же будет причина этих раскопок?»
Миллер пока не знала. Немного нервничая, она успокаивала себя, аккуратно выводя контуры огромной березы, на ветвях которой было пару птичек, суетящихся в поисках корма.
Погруженная в атмосферу полного успокоения, Эбби не заметила, как к ней подошла Бетти Купер, тихо расположившаяся возле нее. Долгое время она молчала, подбирая нужные слова, и спустя несколько минут все же вымолвила:
– Спасибо тебе, Эбби.
– За что? – все также не отрываясь от любимого занятия, спрашивала рыжеволосая.
– Ну… – Купер немного замялась, – за то, что заступилась за меня на семинаре. Честно говоря, я этого не ожидала.
– Всегда пожалуйста, – Миллер улыбнулась уголками губ.
– Знаешь, все в нашей группе думали, что ты заучка и выскочка. Я тоже так думала, особенно после нашей первой встречи в коридоре. Но… – Бетти заложила прядь волос за ухо. – Сейчас я так не думаю. В общем, если тебе нужна моя помощь, то обращайся. Мы можем быть подругами, – Купер протянула руку в знак примирения.
Эбби сделала такой же жест и принялась рисовать дальше. Некоторые слова Бетти она пропустила мимо ушей, но все же уловила суть сказанного. Кажется, у нее будет одна подруга в этой академии.
Несколько минут была тишина. Никто из собеседников не нарушал молчание. Им двоим было немного неуютно, но Бетти решила нарушить этот дискомфорт.
– Эбби, ты занимаешься рисованием?
– Так, на досуге. Хотя пару моих работ были отправлены на выставку, но никакого результата от них нет, – немного огорченно произнесла Миллер.
– У тебя все получится, ты молодец. Кстати, мой папа может пристроить тебя в частную художественную школу, – Бетти дотронулась до плеча девушки, от чего та немного вздрогнула. – Она находится в Пасадене. Примерно 17 километров от Лос-Анджелеса. Пусть это будет мой маленький вклад в нашу начинающуюся дружбу.
Миллер невольно улыбнулась уголками губ: она всегда мечтала, чтобы ее работы приносили ей хотя бы какой-то доход. Она думала, если не сложится с карьерой актрисы, то можно будет открыть свою мастерскую и писать там картины.
Эбби было приятно, что Купер предлагает свою помощь, и она уже не считала ее стервой. Наоборот, у нее появилось желание с ней общаться. Может, дружба втроем будет весьма удачной.
– Спасибо, Бетти. Я была бы тебе благодарна, – Миллер наконец оторвалась от своих набросков.
– Ну, тогда замётано, – девушки дали пять друг другу и засмеялись.
За некоторое время Миллер успела показать часть набросков, сделанных в перерывах между занятиями в академии, Купер, а потом предложила встретиться вне территории университета, чтобы показать свои законченные работы. Бетти охотно согласилась, спрашивая о времени встречи.
– Эбби, нам пора, – напомнил подошедший Нэйтен.
– Бетс, до встречи, – Миллер помахала рукой, встав с земли.
Затем они с Фостером отправились в полицейский участок. То ли из любопытства, то ли из желания поговорить о чем-то отвлеченном Нэйтен спрашивал Миллер, о чем она беседовала с Купер. Фостер прекрасно помнил неприязненное отношение Бетти к Эбби с самых первых августовских дней, будто еще в самом начале их обучения черная кошка пробежала между ними. И он не мог понять, как из соперничества их отношения перешли в легкое общение.
Эбби же казалось, что Нэйтен ревновал ее. Это была, скорее всего, дружеская ревность, нежели романтическая. Нэйту просто не нравилось, что Эбби будет уделять внимание всяким девичьим разговорам с Бетти, ведь тогда их общение значительно сократится. Хотя поиски брата их будут объединять.
– Нэйт, твои опасения выдуманы. Она всего лишь отблагодарила меня за то, что я заступилась за нее на семинаре мистера Уилсона, ничего больше. Более того, ее отец работает в Арт-центре колледжа дизайна в Пасадене. Она обещала помочь мне с устройством в эту частную школу.
– Но все же неожиданное снисхождение Бетти к тебе меня напрягает. Просто будь аккуратна, пожалуйста, – все еще ревностным тоном говорил Фостер.
– Нэйт, – она легонько ударила его по плечу. – Прекрати видеть в людях врагов. Психология Адлера, между прочим, утверждает, что межличностные отношения – залог успеха. Нельзя постоянно конкурировать с окружающими и видеть в них только плохое.
Выражение лица Фостера стало чуть мягче, но тем не менее всю дорогу он был напряжен, словно не хотел мириться с умными аргументами Миллер насчет межличностных отношений.
Когда они добрались до участка, Эбби немного заволновалась. И Нэйтен, почувствовав возникший страх, взял ее за руку, и они пошли искать кабинет шерифа. Поиски были долгими, ибо участок был большой и состоял из нескольких секций. Первая из них – дежурная часть, где стояли три стола, забросанные какими-то бумагами, вторая – рабочие места криминалистов и судмедэкспертов, и, наконец, третья – кабинеты шерифов, ведущих крупные дела. Найдя на двери надпись «Доминик Гашек», Нэйтен и Эбби постучались в нее, но ответа не последовало.
Ребята перебросились взглядами, в которых отражалась какая-то паника. Нервно сглотнув подступивший к горлу ком, Эбби нажала на дверную ручку. Распахнув дверь, она приложила ладонь ко рту.
Ужасная картина предстала перед их глазами. По кабинету были разбросаны документы, как будто яростный ниндзя пронесся по участку, сметая все на своем пути. Окно было широко распахнуто, и легкий ветер проносился от шерифского стола до входной двери. Где-то вдали кабинета стоял скромненький черный диван, обтянутый кожей, на котором покоился труп человека средних лет.
Сомнений быть не могло. Это был труп Доминика Гашека.
Из простреленной головы сочилась свежая кровь, оставляя следы на диване, глаза были приоткрыты, но признаков жизни не было найдено. В руках у трупа была какая-то синяя папка, хранящая важные документы, из-за которых мог погибнуть Доминик.
Эбби, не отойдя еще от увиденного, подошла к Нэйтену, кладя голову на плечо. Слезы выступали из глаз, слышались тихие всхлипы. Ее тело охватила сильная дрожь, а ноги стали до жути ватными. Из-за подступающего к горлу кома ей было тяжело говорить, поэтому она просто молчала.
– Эбби, успокойся, – поглаживая Миллер по спине, произнес Фостер. – Идем, нужно сообщить, что здесь труп.
Но ноги Эбби не хотели идти, она как будто была прикована к этому роковому месту. Ее взгляд падал на свежий труп и синюю папку, которая была приоткрыта.
– Нэйтен, у него в руках какая-то папка, – Миллер отстранилась от Фостера и подошла к убитому Гашеку. – Смотри, на лицевой стороне папки написано 28 марта, 2016 год. Как раз в тот день произошла катастрофа. Я думаю, его убили из-за этого, – девушка подняла голову вверх, жадно глотая воздух.
– С чего ты взяла?
– Давай прибегнем к дедукции, Нэйт, хотя выстраивание логических цепочек здесь и не требуется, – Миллер набрала в легкие больше воздуха, стараясь успокоиться. – Смотри, сначала происходит минирование самолета и авиакатастрофа. Потом мы выходим на Доминика, который вел расследование по этому делу. Однако наша встреча так и не состоялась. А все почему? Потому что тот, кто причастен к той авиакатастрофе, не желает быть узнанным. Он похищает материалы дела, которые хоть как-то могли его скомпрометировать, и убивает несчастного Гашека.
– Значит, это еще раз доказывает нашу гипотезу о том, что минирование было преднамеренным. И причина – твой брат.
Миллер кивнула головой, одобряя логические доводы Нэйтена, но просто уходить из кабинета шерифа она не хотела. Она начала подходить к столу, чтобы произвести обыск в надежде обнаружить хотя бы маленькую зацепку, которая поможет им распутать клубок, но Фостер остановил ее, потянув за руку.
– Эбби, ничего не трогай, это место преступления, – Нэйт оттянул девушку от стола и вывел из кабинета.
Подойдя к дежурному посту, они незамедлительно сообщили о трупе шерифа. В участке тут же все зашевелились. Криминалисты отправились в кабинет, а ребят отставили на допрос.
Все это время Эбби нервничала. Ей абсолютно не нравилось, что их стали обыскивать и подозревать в совершении убийства. На все вопросы она отвечала дрожащим голосом, постоянно сглатывая подступавшую слюну.
Через час их отпустили, но сказали, что нужно будет прийти еще раз, чтобы дать показания и подписать протокол.
Состояние Эбби было помутненным: еще никогда в жизни она не находилась в участке, не говоря уже ничего о допросе. Улыбка спала с ее лица, веки были тяжелыми, как будто они держат неподъемный груз. Нэйтен пытался успокоить девушку, говоря, что им ничего не предъявят, однако от этого не становилось легче.
Решив, что нужно распрощаться с грустью и снять скопившееся в теле напряжение после допроса, они отправились в элитный бар Лос-Анджелеса «No Vacancy».
Миллер не часто употребляла алкоголь, но надо отметить, что хорошо в нем разбиралась. Девушка никогда бы не стала травить свой организм дешёвым напитком, поэтому она предпочитала хороший виски или текилу. Сегодня после пережитого стресса Эбби решила напиться до помутнения в глазах, так что вливала в себя стакан за стаканом, доводя свой организм до бессознательного состояния. Нэйтен делал то же самое, но, по крайней мере, не приставал к людям, сидящим в этом баре.
Эта ночь выдалась жаркой, они снимали свой стресс и вытворяли такие вещи, о которых, вероятно, было бы стыдно вспомнить на утро. Хотя вряд ли они что-нибудь вспомнят после стольких рюмок виски, смешанных с текилой. После стольких литров алкоголя в памяти будет значительный пробел, восстановить который не удастся никому.
P.S. Обсуждение главы возможно в группе ВК https://vk.com/booksbyannkostrova
