Текст книги "Последняя надежда"

Автор книги: Анн Плишота

Соавторы: Сандрин Вольф
сообщить о нарушении

Текущая страница: 29 (всего у книги 32 страниц)

71. Загадка и долгожительство

Конечно, мадмуазель Кревкёр не имела никакого отношения ни к заговорщикам, ни к спецслужбам. Но, самое главное, она была жива! Эта поразительная новость, в первый момент несколько озадачившая Драгомиру, теперь, когда Беглецы снова собрались полным составом в доме на Бигтоу-сквер, обретала некий смысл, не ускользнувший от внимания Оксы.

– Ну конечно же! Убей МакГроу мадмуазель Кревкёр, он рисковал бы еще больше привлечь к нам внимание, и рикошетом, к себе самому! Насчет Питера Картера и Лукаса Уильямса бабуля подкинула полиции отличную дезинформацию. Но включать в эту версию и мадмуазель Кревкёр – это уже совсем за уши притянуто!

– Ты права, Окса, – кивнул Абакум. – В отношении Внешников Ортон-МакГроу вынужден защищать нас, чтобы защититься самому. И, соответственно, наоборот! Наши судьбы связаны…

– А что известно об этой несчастной мадмуазель Кревкёр? – поинтересовался Нафтали по прозвищу «Швед».

Окса с Гюсом успели разжиться новыми сведениями о состоянии учительницы. Поразнюхав то здесь, то там, ребята получили интересную информацию, которую и вывалили Беглецам.

– Судя по всему, следствие склоняется к версии, что это был акт вандализма, который принял скверный оборот: мадмуазель Кревкёр оказалась не в том месте, не в то время и попала под раздачу. Ну, во всяком случае, это то, что думают преподы и полиция, – выложила Окса. – А так, как я выяснила, она находится в доме отдыха. Месье Бонтанпи сообщил об этом вчера месье Бенто. Он ежедневно ее навещает, и говорит, это ужасно, потому что разум у нее совсем помутился, и когда он приходит, она может принять его за китайского мандарина, а через десять минут счесть египетским жрецом…

– Чувствуется, что она в первую голову училка истории! – хмыкнул Павел. – Ой, простите, я больше не буду! – тут же добавил он, закусив губу.

– Папа! – В укоризненном тоне Оксы явственно сквозило веселье. – Ты просто не-воз-мо-жен!

– А я ходил за материалами для месье Лемера и подслушал разговор МакГроу с Бонтанпи, – вступил в разговор Гюс. – И стало так противно… Этот лицемер МакГроу говорил, что очень сожалеет о случившемся с Бенедиктой – он назвал ее по имени, скотина такая! – и что был просто в шоке, когда увидел ее в таком жутком состоянии в фонтане, плещущейся в ледяной воде. Что эта картина навсегда отпечаталась в его памяти… и так далее и тому подобное… Было тошно это слышать!

– А занятия? Как прошли его уроки на этой неделе? – поинтересовался Абакум.

– Отлично!

– Отлично? – изумилась Мари.

– Ага. В смысле, он нас игнорировал, – сообщила Окса. – А для нас это сказка! Просто мечта! Ни издевок, ни наказаний, абсолютное счастье! Мне кажется, что даже начни мы плясать на партах, он бы ничего не сказал…

– Ты так думаешь? – улыбнулся Гюс. – Я все же немного сомневаюсь. Это ты просто не видела разъяренных взглядов, которые он на тебя искоса кидал! А вообще ты здорово постаралась, судя по его расцарапанной роже…

– Он тоже не промазал, – внезапно помрачнела Окса. – Вообще-то он ни по кому не промазал…

– А Мортимер? Зоэ? Их вы видели? – продолжила расспросы Драгомира.

– Зоэ за мной бегала, но я повернулся к ней спиной, сказав, что больше не хочу с ней разговаривать вообще, и чтобы она ко мне даже не приближалась, – сообщил Гюс.

– Со мной она тоже пыталась поговорить, под предлогом, что хочет мне объяснить, – вздохнула Окса. – У нее глаза были на мокром месте и вид такой грустный, что я чуть не дала себя разжалобить. Но потом все же ушла, не сказав ни слова, просто посмотрела на нее насколько могла сурово. Ну, а еще слышала, как Мортимер хвастался насчет острова, на который поедет на каникулах.

– Остров? – удивилась Драгомира.

– Ага, остров у берегов Шотландии, который его папаша только что прикупил. Слышали бы вы, как он распинался! «Остров моего папы», «остров моего папы», просто смешно! А потом увидел меня и попытался спровоцировать, как обычно. Но в этот раз решил поострить на тему, какая рожа у меня была, когда его папаша подвесил меня в воздухе с помощью Лягв. Заявил, что я извивалась как червяк на крючке и была похожа на жирную пиявку. Ну, а я ему сообщила, что это его папаша смешон, с эдакой расцарапанной мордой и согнутым хребтом. На это он сказал, что ты старая маразматичка, и тебе недолго осталось творить чудеса, бабуль, – хрипло добавила Окса.

– Ясно, – понимающе кивнула Драгомира. – Но не переживай, может, я и не первой молодости, но порох в пороховницах пока есть!

– А вот кстати… – тут же вцепилась в представившуюся возможность Окса. – Мы с Гюсом уже давно задаемся вопросом… Может, вы хоть теперь на него ответите?!

Драгомира с Абакумом переглянулись, и в их обреченных взглядах читалась полная капитуляция.

– Мы знаем, что вы все, оказавшись Во-Вне, слегка соврали насчет вашего происхождения и гражданства, – продолжила Окса, подстегиваемая этим молчанием. – У вас не было выбора. А еще мы знаем, что, по официальным документам, МакГроу родился в 1960 году, хотя на самом деле он твой ровесник, ба…

Гюс, очень внимательно слушавший, поерзал в кресле. Этот вопрос тоже его сильно интересовал и уже довольно давно.

К всеобщему удивлению слово взял Леомидо.

– Ортон… Ну, МакГроу на два года старше меня, и на семь – Драгомиры. Следовательно, если я правильно подсчитал, ему сейчас семьдесят семь лет.

– Да быть не может! – ахнула Мари. – Семьдесят семь! Это невозможно!

– Я так и думал, что вы это скажете, – кивнул Леомидо.

– Но как он может так молодо выглядеть? – недоумевала Мари.

– Прошу прощения… – перебила Окса. – Я не хотела сказать, что вы выглядите старыми… Вы в отличной форме для вашего возраста, но МакГроу чертовски моложе вас! Семьдесят семь лет… да ни в жисть! К тому же, будь ему действительно столько, он бы давно уже был на пенсии!

– Может, он пластическую операцию сделал, – предположил Гюс. – Есть же омолаживающий курс…

От этих слов, казалось, у Драгомиры и Леомидо что-то щелкнуло. Оба озадаченно переглянулись, а в их головах за это время сформировалась совершенно очевидная теория.

Абакум же сохранял свое обычное олимпийское спокойствие человека, уже давно решившего данную проблему. Посмотрев на друзей, он нарушил молчание.

– Вы не думаете, что…

Драгомира схватилась руками за голову и выдохнула:

– Поверить не могу…

– Только не говорите, что вы думаете о… – изрек Леомидо, лишь добавив загадок.

– Думаете о чем? – не вытерпела Окса, с трудом сдерживаясь.

Родители Гюса и Оксы молча наблюдали за этим странным обменом репликами. Но трое старших Беглецов были так сосредоточены, что не обращали ни малейшего внимания на нервное состояние окружающих. Нафтали с весьма озабоченным видом наклонился к уху Мари и что-то ей шепнул, и она тихо ответила:

– Лет сорок пять, но уж никак не семьдесят семь!

Нафтали передал эти слова Брюн и Мерседике, и все трое принялись таинственно перешептываться.

– Они всегда так реагируют на слова «омолаживающий курс»? – шепнул Гюс Оксе.

Окса, сузив глаза, поглядела на него и передернула плечами.

– Ну, во всяком случае, похоже, это навело их на мысль… Ну? – требовательно заявил она. – Так о чем вы думаете?

Драгомира удивленно подняла голову и округлила глаза, словно только что заметила присутствие – и нетерпение – остальных.

– Возможно, у нас есть объяснение… Объяснение, вытекающее из твоего предположения, Гюс, потому что в твоих словах есть определенный смысл. Никогда бы не подумала, что однажды скажу это, но мы вспомнили об одном слухе, распространившемся в Эдефии за три или четыре года до Великого Хаоса. Кое-кто утверждал, что была найдена Этернитата…

– Что найдена? – перебила Окса.

– Этернитата, – повторила Драгомира. – Жемчужина долголетия, если тебе больше нравится.

– Э-э… не знаю я, что мне больше нравится! – нахмурилась Окса. – Что это за штука?

– Жемчужина долголетия была легендой. Говорили, что у одной из Фей есть раковина, полная жемчужин, замедляющих старение. Но, я полагаю, Абакум знает об этом куда больше, чем все мы… – Драгомира повернулась к своему Хранителю.

– Меня эта история с его внешностью занимает довольно давно… Но сегодня, как мне кажется, головоломка полностью сложилась, и я могу, наконец, приподнять завесу над одной историей, остававшейся тайной более пятидесяти лет, – сказал Абакум, поглаживая бородку. – Это верно, что я обладаю рядом сведений, дающих мне преимущество и позволяющих сделать более правдоподобный вывод…

Абакум, ярко сияя глазами, замолк, сам слегка изумленный тем, что намеревался сообщить.

– Абакум… – взмолилась Окса. – Ну расскажи! Мы же от любопытства вымрем! Ты что, нашей смерти хочешь?!

– В Книге Теней, которую я унаследовал от матери, говорится, что это воды Поющего Источника даруют свежесть Феям Без-Возраста. Свежесть – это, естественно, синоним молодости. Точнее, замедление старения. И Феи, действительно, живут больше пятисот лет…

– Ух ты! – воскликнула Окса. – Даже дольше Фолдинготов!

– Окса, заткнись! – двинул ей локтем в бок Гюс.

– Да, даже дольше Фолдинготов… – продолжил Абакум. – Однажды один мальчик, которого я хорошо знал, Бьорн, доверился мне. За несколько месяцев до этого он стал свидетелем одного ужасного события, и он хотел со мной поделиться, потому что, как он мне сказал, не мог из-за этого спать. Ему было лет семь или восемь, и мать ему не поверила, когда он попытался ей рассказать о том, что видел. Заявила, что у него богатая фантазия, и не стала вдаваться в подробности. И тогда Бьорн пришел ко мне…

Он увидел в лесу старика, сидевшего на берегу речушки. Мальчик его узнал. Это был Гонзаль, очень хороший и добрый человек, которого все любили и уважали. Так вот, сидя на берегу, он плакал, потому что у него только что родился пятый правнук. Это были слезы и радости, и печали, потому что этот пятый правнук был первой девочкой, правнучкой, и ему очень хотелось пожить подольше, чтобы увидеть, как она растет. Должен сказать, что Гонзалю было уже больше ста пятидесяти лет, его жизнь подходила к концу… И маленький Бьорн мне сказал, что тут появилась тетя, сияющая, как светлячок – Фея, без сомнения. Она перемолвилась со стариком парой слов, а потом протянула Гонзалю раковину, из которой бил яркий розовый свет. Когда мальчик упомянул эту деталь, я тут же вспомнил, о чем прочитал в Книге Теней: Этернитаты, жемчужины долголетия, соответствовали этому описанию.

Мальчик продолжил рассказ… К несчастью для старого Гонзаля, свидетелем этой сцены был еще кое-кто: в папоротниках прятался мужчина, который набросился на старика, как только Фея исчезла. Ударив его ножом прямо в сердце, он набил карманы Гонзаля камнями и сбросил его тело в воду, естественно, прежде вырвав из его рук ракушку.

Семья Гонзаля очень быстро сообщила об исчезновении старика. Провели поиски, но никаких следов Гонзаля не обнаружили. А маленький Бьорн был так перепуган, что не посмел и рта раскрыть. Поскольку Гонзаль был уже очень стар, все решили, что он просто удалился от мира, чтобы упокоиться в одиночестве, как делали некоторые.

Я отлично помнил эту историю, и уже тогда этот вывод вызвал у меня глубокие сомнения. Но то, что поведал мне дальше маленький информатор, лишь подтвердило мои сомнения. Через несколько дней после того происшествия он поехал с родителями в Тысячеглаз, чтобы продать урожай смородины, и по великой случайности узнал в стоящем на углу одной из улиц человека, убившего старого Гонзаля. И жутко перепугался. Кстати говоря, это и заставило его заговорить. Так вот, тот человек передавал коробочку другому мужчине, важной персоне, которого мальчик знал: Осию, Первому служителю Помпиньяка, отцу Ортона, как вы знаете.

Эта деталь меня заинтересовала. И я спросил Бьорна, как выглядел тот человек, который разговаривал с Осием, и по данному описанию тут же узнал Марпеля, тут сомнений не было никаких. Бьорн описал зеленую татуировку в виде вьющегося плюща у него на шее и ушах, а Марпель был единственным, у кого имелась такая примета. Его на несколько месяцев лишали свободы за кражу со взломом, он пытался ограбить ювелирную мастерскую. Марпель был известен своим жестоким характером и неспособностью вписаться в наше общество.

Я предпринял тайные розыски, но он будто испарился. Кстати говоря, его немногие друзья сообщили об исчезновении Марпеля Первому служителю Помпиньяка, Осию. Но расследование ничего не дало, розыски вскоре прекратили. И, на мой взгляд, довольно рано. Потому что сейчас я убежден, что это Осий забрал у Марпеля Этернитаты, которые тот отобрал у старого Гонзаля.

– Вот это история! – помотала головой Окса. – А что ты знаешь об этих знаменитых жемчужинах долголетия?

– Все, что я знаю, я вычитал в Книге Теней. Этернитаты находят в глубинах Поющего Источника. Эти ярко-розовые жемчужины позволяют тому, кто их проглотит, хранить молодость. Это – один из секретов долгожительства Фей Без-Возраста.

– Да, ради них будут убивать! – заметил Павел.

– Угу, и даже в Эдефии, где живут дольше, чем Во-Вне… Кстати говоря, похоже, именно это и произошло. Гонзаль и Марпель жизнями заплатили за обладание этими сказочными жемчужинами. И в конце этой цепочки стоит Осий.

– А кто говорит Осий, тот говорит Ортон-МакГроу! – провозгласила Окса.

– Когда я увидел его тогда с монгольфьера, то буквально остолбенел, – сказал Леомидо, покачав головой. – Я его отлично узнал, но он выглядел таким молодым, что я глазам своим не поверил. И при этом это не мог быть его сын. Уж слишком многое указывало на то, что речь не идет ни о ком другом, кроме Ортона. Я был потрясен, сильно потрясен…

– Все это весьма тревожно. Не говоря уже о том, что чертовски усложняет ситуацию, – добавил Абакум.

– Ну да, а до этого она была простой… – буркнул Павел.

– Ну, может и усложняет, но признайте, что это все же классно! – энтузиазм Гюса всех несказанно удивил. – Жемчужины долголетия, это же с ума сойти! Как думаете, МакГроу носит их с собой, или припрятал где-то?

– Не гони лошадей, молодой человек! – положила ладонь на его руку Драгомира. – Это всего лишь предположение!

– Но нет же других логических объяснений, это очевидно! – пылко возразил Гюс, отбрасывая со лба длинную челку.

Идея так его вдохновила, что он аж затрясся.

– Да, согласен, объяснение вполне возможное и заманчивое, – прокомментировал Абакум. – Я тоже полагаю, что вероятность того, что у Ортона есть Этернитаты, весьма высока. Точнее, что их у него больше нет… И этим прекрасно объясняется его желание любой ценой вернуться в Эдефию.

Окса изумленно вытаращила на Абакума свои серые глаза.

– Да уж, это чертовски веский повод!

– Угу… – кивнул Абакум. – Впрочем, есть у меня одна теория… – добавил он.

72. Обратная сторона медали

– Еще одна теория? – удивилась Окса.

– Вспомни, что бабушка показала тебе через Оковид, – сказал Абакум. – Осий хотел выйти из Эдефии. Подробностей мы не знаем, Лучезарная Малорана не особо распространялась на эту тему, даже нам с Мерседикой не говорила, хотя мы были ее доверенными лицами. Но в целом нам известно, что Осий собирался использовать свои способности Во-Вне, чтобы добиться власти и господства. То, что могли при желании сделать все мы за пятьдесят семь лет пребывания здесь. Но никто из Беглецов не злоупотреблял этим, кроме одного, который поплатился за это жизнью…

– Вор предметов искусства! – уточнила Окса.

– Верно, – кивнул Абакум. – Но вернемся к нашим баранам. Хотя сначала мне придется совершить небольшой экскурс в прошлое, к тому периоду, когда Лучезарная Малорана решила показать членам Помпиньяка, а потом и всем жителям страны свои снолёты Во-Вне. Такой публичный показ состоялся впервые за всю историю Эдефии, такого до Малораны не делала ни одна Лучезарная. Большинство из них вообще молчали по этому поводу. Или довольствовались устными рассказами о том, что видели во время своих виртуальных путешествий. Но, из предосторожности, тщательно выбирали, о чем рассказывать, и выдавали версию, зачастую весьма далекую от реальности.

– Абакум! – возмутилась Драгомира. – Как ты можешь такое говорить?!

– Дорогая моя Драгомира, мне очень жаль, но мои слова – чистая правда: Лучезарные далеко не всегда были честны перед народом Эдефии насчет своих снолётов. Я вовсе не ставлю им это в вину, поскольку ими, главным образом, двигал инстинкт самосохранения, вынуждая скрывать то, что они видели на самом деле. Поддерживая определенное представление о Во-Вне, им удавалось на протяжении веков держать народ в уверенности, что за пределами Эдефии нас поджидает только опасность.

– Но, Абакум, – перебила Окса, – меня во всем этом кое-что беспокоит… Создается такое впечатление, что, вы, некоторым образом, были… пленниками Эдефии!

– Окса! – Драгомира была явно потрясена заявлением внучки.

Повисло тяжелое молчание. Бабуля Поллок была взволнована, ее ноздри подрагивали от гнева. Абакум посмотрел на ту, которой посвятил всю свою жизнь – свою драгоценную Драгомиру – а потом на ту, что отныне была их Долгожданной, их новой надеждой.

– Окса права, – произнес он с величайшей мягкостью, не сводя глаз с пожилой дамы. – Наш народ всегда знал о том, что Во-Вне существует, но лишь некоторые были убеждены, что от них что-то скрывают. С их точки зрения выйти наружу было вполне возможно. Никто не говорил об этом открыто, но с течением веков эта убежденность только увеличивалась, и людей, чувствующих себя пленниками Эдефии, становилось все больше.

– Не смей так говорить! – на глаза Драгомиры навернулись слезы. – Эдефия достигла идеала! Я никогда не видела более сбалансированной системы, более прекрасной и более гуманной!

– Да, в глазах маленькой девочки, которой ты тогда была, так оно и выглядело, – в глазах Абакума стояла боль. – Конечно, Эдефия никогда не знала диктатур, у нас не было тоталитарных режимов, которые есть Во-Вне. Это был мир гармонии, где жизнь действительно была идиллической для большинства из нас. Но, тем не менее, поколение за поколением нас убеждали, что в других местах все плохо. С течением веков в душах Внутренников поселился страх, основанный на незнании и слухах, гарантировавших Лучезарным тотальную защиту Эдефии, которой они так жаждали.

Это весьма достойно уважения, я первый это подтверждаю, но все же Эдефия, тем не менее, могла казаться тюрьмой некоторым ее обитателям. И это надо честно признать. Когда Малорана стала демонстрировать свои снолёты, как они есть, еще раз подчеркну, впервые за всю историю Эдефии, Лучезарная показала, что она на самом делевидела Во-Вне – и тут же начались проблемы. Некоторые, с Осием во главе, почувствовали себя обманутыми предшествующими Лучезарными: их представление о мире вокруг Эдефии было полностью ложным.

Но можем ли мы винить сторонников Осия? Это было бы несправедливо, ибо Лучезарные лгали, конечно, ради нашего же блага, но все же лгали, ибо мир Во-Вне совсем не был таким страшным, как нам его описывали доселе. Несмотря на войны, несправедливость и жестокость, он был совсем иным, чем нас заставляли верить. И в считаные месяцы Во-Вне превратилось в место, полное искушений. У некоторых из нас уверенность, что туда можно выйти, только увеличивалась.

Драгомиру откровения ее Хранителя явно огорчили. Сжав кулаки, она вскочила, и, всхлипнув, выбежала на кухню. Окса тут же рванулась за бабушкой, отбросив руку отца, пытавшегося ей помешать.

– Папа! – укоризненно бросила она. – Ты хоть представляешь, как ей сейчас плохо? – И решительным шагом отправилась на кухню под растерянными взглядами Беглецов.

Драгомира стояла у раковины, и по ее лицу струились слезы. Окса ласково ее обняла.

– Лапушка моя…

– Ничего, ба! Это нормально, что тебе грустно…

Драгомира, высморкавшись, ответила слегка дрогнувшим голосом:

– В глубине души я знаю, что Абакум прав. Я всегда это знала, но я не хочу этого признавать, и это-то и бесит меня больше всего…

Повернувшись, она поглядела на Оксу долгим взглядом, а потом вернулась к остальным, молча ожидавшим в гостиной. Медленно сев, Драгомира взглянула на своего брата, Леомидо, и глухо спросила:

– Ты тоже так думал, верно? Ты был, как они? Хотел уйти?

Казалось, Леомидо испытывает некоторую неловкость. Потом он неожиданно устремил взгляд своих синих глаз на сестру, и слова полились из его сжатых губ:

– ДА! И, если хочешь знать, я до смерти хотел выбраться Во-Вне, пересечь пустыни и океаны, почувствовать снежинки на лице, послушать языки, отличные от моего, услышать смех не только тех, кого очень любил… Да я что бы угодно отдал за то, чтобы уехать!

– Даже предал бы своих? – сурово спросил Абакум.

– Это мои меняпредали…

Взгляд Оксы метался, перескакивая с Леомидо на Абакума и обратно. Оба мужчины смотрели друг на друга с грустью и обидой. И боль, исходящая от этого молчаливого столкновения, была буквально осязаема…

– Что ты имеешь в виду? – выдохнул Абакум.

Но Леомидо вместо ответа встал и, держась совершенно прямо, вышел из комнаты, оставив Беглецов в полном недоумении.

– Ну и? – Окса очень нервничала, но при этом горела решимостью продолжить эти поразительные откровения. – Что там было дальше с этими снолётами Малораны?

Абакум потряс головой и потер глаза, будто желая избавиться от какой-то чересчур навязчивой мысли, и продолжил:

– Мужчины и женщины под предводительством Осия собирались в группы, чтобы изучить устройство мира Во-Вне и поведение его обитателей. Думаю, вы не очень удивитесь, если я скажу, что особенно их интересовали вопросы власти… Помню, я как-то случайно услышал разговор Осия с одним из его друзей в коридоре Хрустальной Колонны. Осий восторгался могуществом нефтяных магнатов. Он тогда описал в мельчайших подробностях финансовые механизмы и их влияние на международную политику. Этот разговор меня и заворожил и напугал до дрожи, как сейчас помню. Все это настолько отличалось от того, что было у нас в Эдефии! Но при этом каким-то странным образом и не очень-то отличалось, потому что в глубине души я чувствовал, что мы обладаем возможностью легко скатиться к способу управления, которым так восхищался Осий.

За исключением наших способностей мы ничем не отличались от Внешников: все мы были людьми со своими устремлениями, плохими или хорошими. Это был шок… Очень быстро Осий со своей бандой вычислил сильные, а главное – слабые стороны тех, кто жил по другую сторону барьера нашей световой границы. И с этого момента он буквально насел на Малорану, требуя, чтобы она отправлялась в снолёты, дабы предоставлять ему ответы на все интересующие его вопросы. Он хотел знать все, абсолютно все о мире Во-Вне. И Малорана – кто знает, почему? – как правило, шла ему навстречу.

Абакум снова замолчал и с нежностью поглядел на Драгомиру. Бабуля Поллок печально опустила глаза, поджав губы.

– Как вы знаете, Твердоруки обладают способностью превращать каменистые утесы Обрывистых гор в алмазы. Когда Осий со товарищи поняли, какое колоссальное преимущество дает им такой дар, то тут же увидели в этом огромные возможности. Движимые своими амбициями, они попытались найти способ уйти из Эдефии, сказав себе, что раз это может сделать дух, то и тело наверняка тоже. И уж конечно тело могло! Как вы знаете, в этом и состояла та самая Тайна-О-Которой-Не-Говорят, секрет Лучезарных. И с этого момента все быстро полетело под откос.

Некоторые начали все более открыто выражать свое желание отправиться Во-Вне. Но их визит не был бы визитом вежливости… Туризм вовсе не входил в их намерения, как и установление дипломатических отношений! Ими двигала лишь жажда власти, стремление к превосходству, все те страсти, которых мы испокон веков старались избегать. До этого момента у нас было не очень-то развито стремление к обогащению и господству. На протяжении веков наша система базировалась на диаметрально противоположных принципах, сформировавших, в конечном итоге, наш дух. Но с тех пор, как начались публичные показы снолётов Малораны, амбиции и жажда власти овладели многими, к нашему величайшему несчастью.

И как только Тайна-О-Которой-Не-Говорят перестала быть таковой, мы с ужасом осознали, почему прежние Лучезарные держали нас в своего рода блаженном неведении: выход означал открытие Портала. А его открытие влекло за собой огромную опасность для Эдефии, самую страшную из существующих: вторжение Внешников!

Зависть, которую наш Мир вызвал бы у них, прознай они о нем, повлекла бы за собой войну, эксплуатацию и, может быть, даже уничтожение. Потому что вопреки тому, что полагали тогда многие из нас, Тайна была направлена не против Внутренников и Лучезарных. Она была гарантией нашей безопасности, и все Лучезарные до Малораны это отлично понимали. От этого зависела их жизнь и судьба Эдефии. Помните тайную клятву, которую давали все Лучезарные на церемонии Пелерины?

 
Сокроешь Тайну мирозданья,
Ты, Лучезарная, навек.
Не доверяй чужим молчаньям,
Поскольку внемлет человек
Как свету, так и черной мгле,
Как и Внутри, так и Во-вне.
Храни завет сей неустанно
И сбережешь правленья мощь,
Безмолвием окутай Тайну —
Его нарушив, ты умрешь.
 

– По сути, им ставили в упрек выполнение клятвы! – сделала вывод Окса.

– Да! – кивнул Абакум. – И надо признать, это была трудная дилемма: нужно было беречь секрет и, соответственно, Эдефию и ее народ при помощи утаивания и лжи. Чем меньше Лучезарные рассказывали о Во-Вне, тем крепче они оберегали Тайну-О-Которой-Не-Говорят. И Эдефия оставалась укрытой.

– Привет, прессинг! – заметила Окса.

– Вы отлично понимаете, ребята, что мы обладаем способностями, о которых любой Внешник может только мечтать. Эти способности дают огромную власть тем, кто пожелает воспользоваться ими в низменных целях. Это колоссальная сила, но одновременно и огромная слабость. Уж кому, как не нам это знать, Беглецам, живущим под постоянной угрозой быть раскрытыми и пойманными. Однако, дело не только в этих способностях, но и в алмазах. Во-Вне это востребованный минерал, дающий доступ к богатству и власти, которых некоторые так жаждут. Мы считаем, что это в основном и двигало Осием. Ослепленный своими амбициями, он никогда не отдавал себе отчета, какую опасность представляет собой открытие Портала. Его интересовало только одно: выйти наружу с тоннами алмазов и покорить мир Во-Вне. Ну, или как минимум, получить огромную власть благодаря богатству, которое принесли бы ему эти камни…

Как только он узнал, что из Эдефии выйти возможно, он подписал Эдефии смертный приговор, заложенный в Тайне-О-Которой-Не-Говорят, и вверг нашу страну в Великий Хаос. Но он выйти не смог. А вот его сын, Ортон, смог. И если сейчас Ортон и хочет вернуться в Эдефию, то потому, что знает, что может это сделать, в первую очередь. Если что-то невозможно в принципе, то ты в конечном итоге отказываешься от идеи, если не от надежды… Во-вторых, Ортон пережил Изгнание, как и все мы. Не говоря о жемчужинах или алмазах, вполне логично, что он хочет вернуться в Эдефию, как и мы тоже.

Но Ортон не является членом нашей группы. Никогда не был, и никогда не будет. И вовсе не потому, что Осий – его отец, с этим он ничего поделать не может, и, думается мне, некоторые из нас вполне были бы готовы принять Ортона в наши ряды, несмотря на это компрометирующее родство. Во-Вне мы все в одной лодке, фигурально выражаясь… Нет, мы не можем считать его одним из своих потому, что он совершенно определенно враг Эдефии, а не только враг Беглецов. Я никогда не забуду, как он прямо у меня на глазах убил моего приемного отца во время Великого Хаоса, и он отлично знает, какую злобу я таю на него все эти годы…

Произнося эти слова, Абакум побледнел. В его серых глазах промелькнула горечь, и некоторое время он невидяще смотрел перед собой.

– Я не знаю, что им движет, – хмуро продолжил Чародей. – Но очевидно одно: он хочет, чтобы Портал открылся, и ради этого постарается избавиться от нас, чтобы наложить лапы на тебя, Окса. Мы имеем дело с человеком чрезвычайно амбициозным и жестоким…

– Ага, мания величия во всей красе! – воскликнул Гюс.

– Именно, – кивнул Абакум.

– Но, в конце-то концов, не можем же мы его винить за желание вернуться в Эдефию! – с оттенком горечи заметила Мерседика. – Почему это законное желание для нас и незаконное для него? Мне кажется, вы несколько перегибаете палку, друзья мои.

Беглецы неодобрительно зашумели.

– Позволь тебе заметить, твое благодушие меня удивляет, Мерседика, дорогая, – с едва сдерживаемым раздражением ответил ей Абакум. – Это не его желание вернуться в Эдефию неприемлемо для нас, а то, чем он руководствуется, и совершенно отвратительные способы, к которым он прибегает! Да, мы все хотим одного и того же, но, тем не менее, это Ортон, и никто иной, кроме него, сегодня представляет для нас серьезную проблему!

Драгомира со стоном закрыла лицо руками, а ее Фолдингот, тихо сидевший, забившись в уголок кресла с самого начала беседы, подскочил к ней и ласково погладил хозяйку по плечу.

Окса же широко раскрытыми глазами посмотрела сначала на родителей, потом на Гюса. Эта история была просто потрясающей!

– У меня есть вопрос…

– Да, Окса?

– Эдефия невидима из Во-Вне… Так как вы рассчитываете ее отыскать?