Текст книги "Последняя надежда"

Автор книги: Анн Плишота

Соавторы: Сандрин Вольф
сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 32 страниц)

46. Просьба о помощи

Последовавшее за этим молчание было чудовищно неловким, особенно для Гюса. Мальчик одновременно испытывал и унижение и стыд за свою вспышку. Родители грустно смотрели на него, обиженные и беспомощные.

Потребуется время, чтобы их сын смирился с тем, что его так долго держали в неведении. Но он справится. Позже. А сейчас он страдал…

«Совершенно оправданная реакция… На его месте я бы отреагировал так же», – думал Пьер, чтобы подбодрить самого себя.

– Мы непременно должны выработать порядок действий в отношении Ортона! – внезапно заявила Брюн Кнуд своим удивительным низким голосом, устраиваясь поудобней в кожаном кресле. – Все это очень серьезно!

– А что мы можем сделать? – спросила Мари.

– Боюсь, не очень многое, – ответил Абакум. – О том, чтобы сообщить в полицию, и речи быть не может, нас всех примут за сумасшедших…

– Которым место в психушке… – пробормотал из своего угла Тугдуал.

– Или того хуже – мы стянем лабораторными крысами в лапах ученых, – продолжил Абакум, проигнорировав слова юноши. – Это мы все понимаем. Но забрать детей из колледжа мне кажется довольно трудным делом…

– К тому же это ничего не изменит теперь, когда Ортон уже сел нам на хвост, – добавила Драгомира. – Смотрите, как ему удалось выследить некоторых из нас, – добавила она, помахав списком, который по-прежнему держала в руке. – Разве что всем сменить имя и сбежать на другой конец света.

– Мы уже и так набегались, и полюбуйся на результат! – взорвался Павел. – Теперь опасность грозит нам еще больше!

– Нет, нам просто требуется хранить единство, – Драгомира поглядела на сына тяжелым взглядом, – хранить единство и верность. Мы должны быть готовы противостоять самому худшему. Но самое главное: мы должны объединить все наши силы, чтобы противостоять Ортону и защитить Оксу. От этого зависит судьба нас всех!

– Но Окса вам не принадлежит! – возразил Павел. – И не вам решать ее судьбу! Прекратите увязывать ее судьбу с вашей!

– Павел, сейчас не время! – сухо осадила его Драгомира.

– Повторяю, Ортон не причинит зла Оксе… – убежденно произнес Леомидо. – Это совершенно не в его интересах. Он хочет того же, что и все мы: вернуться в Эдефию!

– И речи быть не может! – отрезал Павел.

Он встал и принялся мерить шагами комнату, в стороне от остальной группы. Окса со своего места отлично его видела.

Павел, с мертвенно бледным лицом, периодически удрученно поглядывал на жену. И казался таким усталым, таким озабоченным… И все из-за этой чертовой Печати…

«Лучше бы я промолчала, а не показывала ее бабуле!» – сказала себе девочка, закусив щеку изнутри.

С того момента, как тайна ее происхождения вышла наружу, на ее семью постоянно обрушиваются то проблемы, то опасности. А она, Окса, та, которую они называют «Долгожданной», лишь усложняет ситуацию, и без того не простую…

Несмотря на все усилия Курбето-пуко, от испуга и злости у нее в животе образовался болезненный ком. Ком, который разрастался и разрастался, наполняя ее желчью. И в конечном итоге тревога смела в ней все барьеры с ураганной силой.

– Если это не прекратится, я все брошу! – закричала вышедшая из себя Окса.

Ее крик эхом разнесся по помещению. Девочка слетела с софы, намереваясь сбежать из этого ставшего совершенно невыносимым места, где она вновь стала центром всеобщего внимания. Но сбежать ей помешала яркая вспышка, внезапно осветившая зал и залившая светом стены и потолок.

Оксе на голову посыпались куски штукатурки, обдав ее белой пудрой, а к Беглецам с треском устремились электрические разряды, впрочем, до них не дошедшие.

Мари вскрикнула, когда один из золотистых разрядов пролетел мимо ее искаженного лица, осветив его призрачным светом.

Окса застыла. Происходящее произвело на нее впечатление, но ничуть не испугало. Она знала, что это такое. И узнала уже знакомые ощущения. Никаких сомнений: Феи Без-Возраста тут, в ней самой. Девочка слышала их голоса в глубине себя, там, где билось сердце. Но, в отличие от предыдущих случаев, она была не единственной, кто осознавал их присутствие.

Все Беглецы тоже все поняли. И это, казалось, привело их в полное изумление…

– Ничего не бойся, – шепнул девочке Абакум, взяв за руку. – Они не хотят тебе зла.

– Знаю… Я не боюсь… – ответила Окса.

– Что они говорят? – выдохнула Драгомира.

Разряды по-прежнему летали вокруг Оксы. Она собралась было ответить бабушке, как какая-то неведомая сила оторвала ее от земли. Мари прикрыла ладонью рот, в ее глазах стояла паника.

– Окса! Прекрати немедленно! – выдохнула она.

– Она здесь ни при чем, – тихо сообщил ей Абакум. – Это Феи. Они хотят что-то нам сказать…

Окса не сопротивлялась. Взлетев почти под потолок огромного зала, она зависла в воздухе, неподвижная и уверенная в себе. Невероятно уверенная. В ней звучали голоса Фей Без-Возраста, и это они давали ей это ощущение могущества и уверенности.

Неожиданно треск прекратился, и электрические разряды исчезли. Беглецы напряглись, переглянувшись. И тут раздался голос, теплый и чарующий, доносившийся будто бы изнутри каждого из них и изо всех уголков помещения:

 
Проклятья близок грозного конец —
Владеет Долгожданная Печатью,
Что Дверь Эдефии откроет как ларец
И Лучезарных двух союз одарит властью.
Так можно мир спасти и душу сохранить,
И орды тьмы пред светлой властью содрогнутся.
Наш долг – надежду эту укрепить,
За злом следить, не дав ему проснуться. [10]10
  Стихотворный перевод В. Максимовой.


[Закрыть]
 

Миг спустя все прекратилось, и Окса оказалась на земле, ошеломленная, но странно спокойная.

Вокруг нее вились тучи искорок. Все молчали, глядя на девочку. Драгомира привлекла внучку к себе, положила руку ей на плечо и тихонько успокаивающе сжала.

– Лапушка, – начала она. И осеклась, слишком взволнованная, чтобы продолжить.

– Вот это да! – воскликнула Окса, стряхивая с себя побелку. – Нет, ну вы видели?

– Было бы трудно не заметить… – с трудом выдавила из себя Мари.

Она опустила глаза и глубоко вздохнула, стараясь подавить растущую панику. Павел осторожно накрыл ладонью ее руку. Огромное беспокойство, которое испытывали они оба, объединяло их, как никогда прежде.

– Это Феи Без-Возраста, мам! – пояснила Окса, совершенно опустошенная происшедшим. – По-моему, они…

Она помедлила, стараясь подобрать слова, колеблясь между «они меня направляют» и «они меня призывают», когда вмешался Гюс, взволнованно сверкая глазами.

– Они знают… – просто сказал он.

Окса благодарно на него посмотрела, довольная тем, что он снова стал таким, каким ей нравился.

– Совершенно верно, – подтвердил Абакум. – Феи знают, кто ты, Окса. Но, самое главное, они знают твою силу лучше, чем кто бы то ни было. Лучше, чем ты сама. То, что сейчас произошло, беспрецедентно: впервые Феи Без-Возраста напрямуюобратились к нескольким людям. А на памяти Внутренников такого не случалось никогда! И это безусловный признак того, что они в отчаянии. Это просьба о помощи, друзья мои…

– Никогда не думал, что однажды мне доведется увидеть такое, – заметил Нафтали. – Феи Без-Возраста… Невероятно… Вы хоть понимаете, что только что произошло?

– Это чудесно, – вставила свое слово Мерседика, – но и весьма тревожно.

– И что это означает? – взволнованно спросила Окса.

– Ничего хорошего, я боюсь, – ответил Абакум, грустно глядя на Драгомиру. – Они сказали: «Так можно мир спасти и душу сохранить…»

– Если мир нужно спасать, значит, он в опасности! Это очень дурно пахнет…

– Особенно если учесть вероятность, что этот самый мир – не только одна Эдефия…

47. Ночной тет-а-тет

Окса, сидя на ступеньках лестницы и упираясь локтями в колени, старалась подавить приступ тревоги. Кровь стучала у нее в висках, вызывая едва ли не слепящую боль.

Девочка на миг прикрыла глаза, отрешаясь от окружающего мира. Всего несколько секунд, но они лишили ее возможности заметить черную, как тень, фигуру, промелькнувшую совсем рядом, и затаившуюся в затененном уголке лестницы.

– Я не должна сдаваться! – пробормотала Окса, пытаясь собраться.

Она почувствовала Курбето-пуко на запястье, и закатала рукав. Маленькое животное-браслет ходило волнами, стараясь ее успокоить.

– Задаю я тебе сейчас работенку, да, Курбето… – погладила тварюшку Окса.

Девочка погрызла ноготь, потом встала и решила пойти подышать свежим воздухом.

Ночь была чернильно-черной, воздух свежим и совсем недвижимым. То, что нужно… Окса немного посидела в пустынном огороде, не зная, что таинственный силуэт проследовал за ней и устроился в нескольких метрах позади.

Девочка, обволакиваемая ночной тишиной, растянулась на мокрой свежей траве и довольно долго так лежала, глядя на мелькавшую среди облаков луну. Окса настолько погрузилась в свои путавшиеся мысли, что ей потребовалось несколько минут, чтобы услышать нежную мелодию, которую выводил голос, доносившийся со старого кладбища, расположенного за жилищем Леомидо.

Сев, она прислушалась: голос был глухим, низким и бесконечно печальным. Девочка почувствовала, что дрожит, но скорее от холода, чем от испуга и, хотя это было не очень осмотрительно, любопытство в ней все же взяло верх. Как обычно…

Уже на кладбище, оглядевшись по сторонам, Окса заметила маленькие мерцающие огоньки. Она не ошиблась! Подойдя ближе, он узнала Тугдуала.

Юноша стоял, прислонившись к древнему, заросшему мхом, покосившемуся надгробию. Он как всегда был весь в черном, со странными серебряными ожерельями на шее. Надев наушники, Тугдуал пел, и ритму его мрачного песнопения вторила, шевеля своими светящимися щупальцами, Трасибула. Сцена была завораживающей, прекрасной и пугающей одновременно.

Тугдуал поднял голову и взглянул на Оксу черным, чуть ли не враждебным взглядом. Крошечные брильянты в его ушах и ноздрях сверкнули в ночи.

Окса приросла к месту, опасаясь реакции этого непонятного парня. Но тот вовсе не собирался ее прогонять, а наоборот, жестом пригласил подойти.

– Иди сюда, если хочешь…

– Э-э… Я не хочу тебе мешать, – пробормотала Окса.

– Ты не мешаешь. Устраивайся! – Тугдуал подвинулся, уступая девочке место у надгробия.

С трудом сглотнув, Окса послушалась.

«Чертово любопытство… Когда-нибудь оно мне боком выйдет», – подумала она.

– Любишь кладбища? – ни с того, ни с сего вдруг спросил ее Тугдуал.

– Э-э… не знаю. Вряд ли… – ответила Окса, в данный конкретный момент чувствуя себя полной дурой.

– А я обожаю… – продолжил парень. – Меня это успокаивает. Здесь тишина. Покой. Люди думают, что я не в своем уме, но они ошибаются. Они просто ничего не понимают. И видят только то немногое, что я им показываю, хотя достаточно лишь по-настоящемуна меня посмотреть. Я имею в виду, захотеть увидеть большеочевидного…

– Ты несчастен? – рискнула спросить Окса, искоса глянув на него.

К своему великому удивлению она заметила, что Тугдуал на пару минут задумался, прежде чем ответить, явно восприняв ее вопрос очень серьезно, и почувствовала себя не такой глупой.

– Нет, я не несчастен. Ну, по крайней мере, я так не думаю… Скорее, я полагаю, что мне не дано испытывать счастье, легкость и все такое, понимаешь?

– Но это же ужасно! – воскликнула Окса с искренним сочувствием.

– Да нет, ты не так поняла. Я бы сказал, что не счастлив, не несчастлив. Я просто ничего не чувствую, вот и все.

Оксу слова юноши поразили. Плечи девочки поникли, словно на нее обрушился груз сострадания и печали.

– Довольно долго я хотел обладать могуществом, которое сделало бы меня сильнее остальных, – продолжил Тугдуал, – и приложил к этому немало усилий, все перепробовал.

– Мне папа рассказывал, – призналась Окса, поморщившись при воспоминании о гадких зельях, которые Тугдуал со своей бандой поглощали литрами.

– В тот день, когда я узнал, что обладаю определенными способностями от природы, я подумал, что достиг цели. Но ощущение могущества очень быстро угасло. Я запер его глубоко внутри и больше никогда не испытывал.

– Но почему? – удивилась Окса.

– Потому что могущество, маленькая Лучезарная, это опасность в чистом виде. Тот, кто ничего не боится, не уязвим, ничто его не остановит. Страх делает людей слабыми. Но он же делает их людьми. Человечными, я имею в виду.

– А ты? Ты иногда боишься?

– Да в общем-то нет… В том-то и проблема… – опустил голову Тугдуал.

Оба некоторое время молчали, тронутые этим странным разговором.

– А что ты слушал? – Окса решила сменить тему. – Сатанинскую музыку?

– Нет, я ее терпеть не могу, – тихонько рассмеялся Тугдуал, и этот смех несколько странно осветил его бледное лицо. – Я слушаю Лайзу Джеррард. Ее музыка – самая роскошная из всех существующих. В ее музыке можно найти и всю трагедию человечества, и глубокое наслаждение жизнью. Хочешь послушать?

С этими словами он осторожно надел наушники на голову Оксы, и девочка мгновенно поняла, что он имеет в виду.

В ее ушах зазвучал великолепный голос, потом он проник в ее душу и перевернул ее. Может, это была обратная реакция на этот адский денек? На слова Фей Без-Возраста? На ссору с Гюсом? На эту пронизывающую музыку?

Окса не знала. Единственное, что она знала: ей жутко хочется плакать. Она сдержала слезы, с такой силой сжав веки, что в глазах звездочки замелькали. И все же не справилась с собой: ее всхлип превратился в хриплый крик, разнесшийся в ночи.

Тугдуал снял с нее наушники и застенчиво взял за руку.

– Давай, маленькая Лучезарная, выплесни все, что накопилось…

– Тяжеловато мне немного… сейчас, – хлюпнула носом девочка и залилась слезами.

– Я понимаю.

Слезы продолжали течь, смывая с души волнения и тревоги. А потом слезы закончились. Дыхание Оксы стало более спокойным.

– Тугдуал?

– Маленькая Лучезарная?

– Как думаешь, я могу тебе помочь?

– Нет, – ответил юноша. Взгляд его стал еще более задумчивым, чем обычно. – Никто не может мне помочь. Но все равно спасибо… Лучше сосредоточься на происходящем и, главное, не теряй уверенности. Феи Без-Возраста правы: ты справишься со всем этим. Ты единственная, кто это может.

Это замечание Тугдуала было весьма неожиданным, однако Окса восприняла его с куда большим вниманием, чем восприняла бы из уст кого-либо другого.

– Этот Ортон-МакГроу – абсолютное зло, я это знаю, – продолжил Тугдуал. – А зло часто одерживает победу над добром… Грустно, но факт. Только вот ты, ты не такая, как другие, и это я тоже знаю. Я это сразу понял, как только тебя увидел. А я умею распознавать такие вещи, поверь. У тебя все получится…

Они стояли у покосившегося надгробья, пока Окса совсем не успокоилась. Потом Трасибула помогла им найти дорогу до спящего дома, где они и расстались в спокойном молчании.

Таинственная фигура, до этого сидевшая на корточках у невысокой каменной стены, тоже встала. В глубине ее глаз горел странный огонь, в котором смешались беспокойство и волнение. Внезапно шумно взмахнув крыльями, взлетела птица. Незнакомец повернулся спиной к дому, перешагнул через низкую ограду и растворился в ночи.

48. Заяц Абакум или Абакум-заяц?

– ГЮС! ГЮ-Ю-ЮС!

Окса пыталась растолкать приятеля. Но тот никак не желал просыпаться и лишь бурчал во сне.

– Гюс! Да проснись ты, сурок несчастный!

Веки Оксы были еще припухшими от приступа плача на кладбище, единственным свидетелем которого был Тугдуал. Тугдуал… Поразительный парень. Если бы только она могла хоть что-то для него сделать…

– Чего тебе? – пробурчал Гюс. – Который час?

– Четыре.

– Утра? Дня? – зевнул Гюс.

– Утра, конечно!

– Ну, естественно, – пробормотал Гюс. – Дурацкий вопрос…

– Как думаешь, ты можешь встать? – спросила Окса, глядя на повязку, закрывающую всю левую сторону головы приятеля. – Я слышала странные звуки и голоса, нужно сходить посмотреть!

Ну, как тут было устоять? Гюс встал и потопал за Оксой, ухватившись за возможность восстановить их легендарное взаимопонимание, несколько поколебленное недавними кризисами.

Ребята бесшумно спустились по лестнице. Действительно, кто-то негромко переговаривался в дальней комнате, той, где обитали существа Леомидо.

– Эй, да у тебя отменный слух, раз услышала это из своей комнаты! – шепотом заметил Гюс.

– Сначала я около трех услышала звон, – объяснила Окса. – Интересно, это не та ли тварюшка-верещалка, о которой нам рассказывала Фолдингота, подала голос.

– Кульбу-Горлан?

– Не знаю, может быть. Я прислушалась, но услышала лишь шаги и голоса Драгомиры и Леомидо. Интересно, что происходит? Пошли, попробуем что-нибудь разузнать…

– Окса… – вздохнул Гюс.

Но он слишком вымотался, чтобы попытаться удержать подругу – для этого ему бы понадобились все силы, если не сказать больше… А в четыре утра, да еще пережив нападение бешеного Изменника и после укуса Хироптера Мертвая-Голова, этот подвиг был Гюсу не по зубам.

Они на цыпочках подобрались к комнате, расположенной в самом конце коридора на цокольном этаже. Из приоткрытой двери лился свет, и слышались приглушенные голоса Драгомиры, Леомидо и Абакума.

Окса подкралась еще ближе, буквально таща за собой Гюса. Мальчик, закатив глаза, не сопротивлялся. Если Окса что-то вбила себе в голову, плохое или хорошее, ее ничто не могло остановить.

«У этой девчонки просто талант нарываться…» – подумал Гюс.

Добравшись до дверей, оба шпиона прижались к стенке, пытаясь заглянуть внутрь комнаты. Угол зрения был ограничен, но они разглядели профили Драгомиры и Леомидо, сидевших за столом, на котором устроился большущий заяц серо-коричневого цвета.

– Сперва я пробежал по всей территории до самого моря, но ничего не почуял. О-ох, все лапы сбил, давненько я так не бегал…

Голос принадлежал Абакуму.

«Но где же он? – изумилась Окса. – Должно быть, сидит по другую сторону стола…»

– Хочешь воды? Наверное, ты устал, Абакум, дорогой, – Драгомира поставила перед зайцем миску с водой и погладила животное.

«Драгомира разговаривает с зайцем? – Окса непонимающе нахмурилась. – Абакум? Абакум – заяц? Заяц Абакум? Это еще что такое?»

Гюс же попросту решил, что все еще спит, и ему снится смешной сон, в котором заяц по имени Абакум говорит… говорит голосом Абакума…

«Черт знает что! – подумал мальчик, прислонившись к стене. – Я брежу».

– Но мой нюх привел меня в городок, и вот там я услышал кое-что весьма интересное.

Окса вытаращила глаза: это говорил действительно заяц!

Поставив торчком длинные уши, животное с самым серьезным видом обращалось к Драгомире и Леомидо, никаких сомнений! Значит, Абакум и заяц – это одно и то же! Да уж… МакГроу и Ортон, Абакум и заяц, да это просто полный набор двойных личностей…

Окса потрясенно сжала руку Гюса, у которого, вообще-то, было такое чувство, что он оказался в другой реальности. Гюс решительно отказывался себе верить, что не спит.

Заяц, хлебнув немного воды, продолжил рассказ, окончательно рассеяв все сомнения Оксы и Гюса.

– Я видел Ортона перед отелем «Грязное логово». Было очень темно, но я его узнал, особенно голос. Жесткий и высокомерный, как пятьдесят лет назад. Он заполнял багажник машины. И вроде бы он ранен – ему было трудно нести багаж. Ему помогал мальчик, его сын… Я слышал, как они ругаются. Мальчик, похоже, хотел остаться, и цитирую: «поставить все на кон». Ортон возражал, говоря, что все оказалось сложнее, чем он думал, и что нужно выработать более эффективный план. А потом они сели в машину и уехали.

– Браво, Абакум! – сказала Драгомира зайцу. – Очень интересные сведения! Если Ортон уехал, то на некоторое время оставит нас в покое… Хотя это не предвещает ничего хорошего, но до второй попытки, которую он, наверняка, предпримет, мы сумеем организоваться тоже.

– А, да! Еще я видел с ним Гнусеня, – добавил заяц.

– Нисколько в этом не сомневалась, и теперь понимаю, почему он в последнее время был таким агрессивным, – сказала Драгомира. – Этот злюка чувствовал, что хозяин где-то рядом. Мне следовало догадаться раньше… Ладно. Он хотя бы не бродит на воле, и это уже хорошо. Он был в таком бешенстве, что запросто мог показаться Внешникам просто ради того, чтобы навлечь на нас неприятности!

– Да, худшего мы избежали, это точно, – подтвердил заяц, дернув носиком.

– Значит, у Ортона есть сын… – пробормотал Леомидо, задумчиво сложив ладони перед лицом и думая о чем-то своем.

– А почему бы и нет? – мягко заметил заяц. – Он живет жизнью Внешника. Как и ты. Как все мы.

Чувствуя, что разговор подходит к концу и что как-то неудобно будет, если их застукают за подслушиванием, Окса с Гюсом предпочли быстренько ретироваться и на цыпочках вернулись в комнату Гюса.

Там они, раскрасневшись и пыхтя, как ежики, плюхнулись на кровать.

– Нет, ну ты представляешь, Гюс? Абакум – заяц!

– Я бы скорее сказал, что заяц, которого мы видели, это Абакум, – уточнил Гюс, у которого сна теперь уже не было ни в одном глазу.

Окса коротко рассмеялась.

– Ну да, если угодно. С ума сойти, а?

– Нет, – возразил делано-небрежным тоном Гюс, – не вижу в этом ничего примечательного. Откровенно говоря, Окса, лично я встречаю говорящих зайцев буквально каждый день! Как и девочек, взлетающих в небо, как ракета, двухметровых кур и растения, хлопающихся в обморок от малейшего стресса. Для такого как я, это такая банальщина… Но вот ты! Любая ерунда производит на тебя впечатление! Нет, тебе определенно нужно время от времени выходить из дома!

В ответ Гюс получил подушкой по голове и ответил на нападение броском подушки-валика.

– Твое счастье, что ты ранен! – фыркнула Окса, давясь хохотом. – А то устроила бы я тебе…

– Хе, напугала! – запустил в нее носком Гюс. – Иди-ка ты обратно в кровать и воспользуйся оставшейся парой часов сна…

– Пф-ф! – снова фыркнула Окса, дернув плечами.

И, прежде чем покинуть комнату, она взглядом отправила ему обратно валявшийся на полу носок.

– Воображала и нахалка! – возмутился Гюс, расплывшись в улыбке. – Вот ты кто!

Когда друзья пришли на кухню, все Беглецы завтракали, расположившись вокруг внушительного стола.

– А что у нас на обед? – прыснула вдруг Окса. – Лично я бы не возражала против рагу из зайца!

Драгомира резко подняла голову и глянула на Абакума, который, наоборот, опустил голову, понимающе ухмыльнувшись.

– С морковкой! Как вам? Морковка, это вкусно! Хрустит на зубах, – развлекалась Окса, довольная своими намеками и находчивостью.

– Окса, перестань! – шепнул Гюс, воспользовавшись тем, что Драгомира сменила тему. – Ты перегибаешь…

– Это нервы, – так же шепотом ответила девочка. – Я ими не владею.

– Дурь это твоя, а не нервы! Ты и правда чокнутая…

– Юная Лучезарная! – обратился к ней Фолдингот, услышавший кулинарные пожелания Оксы. – Имею опасение, что нет возможности дегустацией рагу из зайца усладить желудок ваш. Но предлагаю я отведать филе из рыбы и горошек примерно в тринадцать часов. А, звонит посудомойная машина, готовка завершилась!

– Посудомойная машина? – удивилась Окса.

Все присутствующие проследили взглядами, как толстенькое маленькое существо открывает посудомойку и достает оттуда пластмассовую коробку.

Фолдингот открыл коробку и из нее вырвался пар – ароматный запах рыбы!

– Только не говори, что готовишь рыбу и горошек в посудомойке! – воскликнула Окса.

– Юная Лучезарная, посудомойная машина есть идеал для приготовления на пару, достоверность тому вкус!

– Он неподражаем, этот Фолдингот, – пораженно прокомментировал Гюс. – Обожаю…

– Если будет на то желание Юной Лучезарной, познать морковка может готовку эту, чтобы быть сопровождением рыбы. Желание сие должно быть высказано нынче, чтобы быть осуществимо в ближайший запуск посудомойки.

– Согласна! – кивнула Окса. – Даешь морковку! Ты гений, Фолдингот!

– Юная Лучезарная мне честь безумную оказывает, – Фолдингот пофиолетовел от удовольствия.

Предоставив Фолдинготам заниматься домашними делами, Беглецы покинули кухню. Окса с Гюсом тоже.

После короткого, но благотворного ночного сна эмоции уступили место размышлениям.

Расположившись в большом зале Леомидо, превращенном в очередной раз в генеральный штаб, и воспользовавшись тем, что все они, наконец, собрались вместе, Беглецы решили приступить к подробному и детальному обсуждению с целью выработки решений и разделения предстоящих действий. Им следовало: проанализировать пресловутый список; начать активный розыск потенциальных Беглецов и Изменников, которые могли находиться где угодно; организовать слежку за Ортоном-МакГроу и охрану Оксы…

Самым важным было обучить Оксу пользоваться новыми способностями и пробудить в ней остальные.

– И не забывайте, пока вы находитесь в окружении других людей, вам ничего не грозит. Но ни при каких обстоятельствах не позволяйте Ортону застать вас одних, – подчеркнул Павел.

– Эй! Я умею защищаться! – запротестовала Окса. – Признайте, что мой Торнадон очень даже сработал!

– Да, и я, кстати говоря, пользуюсь моментом тебя с этим поздравить! – воскликнула Драгомира, раскрасневшись от волнения. – За всеми этими событиями мы совсем забыли поздравить тебя с первой попыткой! Ты великолепно управилась с Граноком, браво, Окса!

Все живо захлопали, а Гюс громко свистнул.

Лицо Оксы осветила широкая улыбка, но удовлетворение, которое она демонстрировала, имело горький привкус, потому что это Гюсу она была целиком и полностью обязана тем, что упомянутая попытка оказалась удачной. Это он вспомнил заклинание, позволившее ей запустить Гранок, когда сама Окса была в такой панике, что у нее мозги заклинило.

Девочка посмотрела на стоящих перед ней Беглецов, таких исполненных надежды и верящих в нее. Угрожающие крики МакГроу снова зазвучали у нее в голове, и Окса сильнее, чем когда-либо, ощутила значимость своего предназначения.

А если все они ошибаются? Если она совсем не такая сильная, как они думают?