Текст книги "Последняя надежда"

Автор книги: Анн Плишота

Соавторы: Сандрин Вольф
сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 32 страниц)

49. С пола до потолка

Как и решили Беглецы, первой и основной задачей на данный момент было усилить способности Оксы. И сразу по возвращению Поллоков в Лондон Драгомира взяла это дело в свои руки.

– Давай, лапушка, следуй за мной!

Бабушка прошла через футляр контрабаса, ведя за собой внучку. Девочка, очарованная витой лестницей, позволила сопроводить себя до совершенно личной мастерской, в которой витал аромат чая с бергамотом, поджидавшего обеих Лучезарных.

В тайной комнате царил полный порядок, все вещи были расставлены по своим местам. Но от этого она не перестала быть менее живописной, благодаря разнообразным существам, вальяжно расположившимся на полу на темно-синих подушках, очередной раз являя собой весьма необычную картину.

Окса направилась к самому темному уголку мастерской, где возвышался гигантский перегонный аппарат, некоторые из многочисленных разноцветных трубочек которого достигали потолка.

– Никогда такой штуки не видела! Ты что с ним делаешь? Контрабандой гонишь спиртное? Да?

Окса пребывала в шаловливом настроении, и сей факт не ускользнул от маленьких существ…

– Аль Капоне! – вскричал Геториг. – Осторожно! Элиот Несс неподалеку! Опасайтесь итальянской мафии!

Драгомира рассмеялась, Окса следом за ней тоже.

– Ты неплохо осведомлен! – весело бросила пожилая дама. – Как вижу, книжками о сухом законе, которые я дала почитать Фолдинготам, попользовались все!

– Он такой прикольный! – заметила Окса, указывая на Геторига, скребущего землю в горшке Горановы крошечными садовыми инструментами.

– А кто такой Элиот Несс? – спросил Простофиля с бархатного кресла, в котором он восседал, прямой как палка.

– Элиот Несс? Это детектив, преследующий контрабандистов и иных безобразных созданий! – ответил Геториг. – И так уж вышло, что больше всего он ненавидит Простофиль!

– Элиот Несс – безобразное создание? Вот это да… Бедолага! – посочувствовал Простофиля.

– А Простофиля все такой же тормоз! – смеясь, констатировала Окса. – Да нет же, Простофиля, – продолжила она, обращаясь к тварюшке, – не слушай этого жулика Геторига, ты очень милый, и я тебя очень люблю!

– Что?! Что?! – переполошилась Горанова, пропустившая половину разговора. – Итальянская мафия гонит самогон в этом доме?! Но это же очень опасно!

Листочки растения отчаянно затрепетали, угрожая опасть в любую секунду. Геториг подскочил, имитируя сирену скорой помощи.

– Срочно! Быстро вскапываем ей землю! Ее ноги должны дышать! Отойдите в сторонку! Дайте ей воздуха! Воздуха! Держись, Горанова, дыши глубже!

И он со страшной скоростью принялся рыхлить землю в горшке под гомерический хохот Оксы.

– Они чокнутые! Абсолютно чокнутые! Обожаю! – сказала девочка, вытирая выступившие от смеха слезы. – Ой, ба! А что это ты делаешь?

Драгомира не делала ничего особенного. Просто всего-навсего подготовила Оксе маленький сюрприз.

– Что? Что такое? – весьма натурально удивилась Драгомира.

– Но бабуль… Но бабуль…

– Не очень оригинально, лапушка, позволь тебе заметить. Ты приучила меня к более содержательным ответам, – лукаво заметила Драгомира. – Может, тебя что-то шокировало?

Это «что-то» шокировало бы кого угодно. Даже Оксу, повидавшую всякого разного за последние недели…

Драгомира находилась в весьма неожиданном ракурсе: стояла ногами на стене, расположив свое тело горизонтально полу, и с полной серьезностью взирала на внучку. Только ее глаза выдавали веселье.

Окса же пребывала в остолбенении. И изумилась еще больше, когда Драгомира преспокойно пошла по стене, как по полу. Насвистывая, Бабуля Поллок с перышком в руках обогнула столики и принялась как ни в чем не бывало смахивать пыль с перегонного аппарата.

– Хы!! Юная Лучезарная обалдела от того, что делает ее бабуля! – съехидничал Геториг.

– Пф-ф-ф-ф… – вздохнула Горанова, пришедшая в себя.

Куропатки, вдохновленные Драгомирой, забили своими красивыми прозрачными крыльями и принялись грациозно порхать вокруг хозяйки.

– Не поможешь мне, лапушка? Принеси, пожалуйста, тряпку, – как о чем-то само собой разумеющемся попросила Оксу Драгомира.

– Думаешь, я могу? Правда? Всегда мечтала это делать! Это… ВОЛШЕБНО!

– Ну конечно! Если я могу, то и ты можешь. Выброси из головы все мысли, которые мешают тебе в это поверить. Не скажу, что это решение всех проблем и что этот метод поможет тебе повелевать миром… но что касается этого конкретного упражнения, то это весьма полезное умение, вот увидишь. Прежде чем ко мне присоединиться, прими одну из белых Улучшалок, что рядом со стаканом на столе!

– Улучшалка? А для чего она?

– Улучшалок существует великое множество, – ответила Драгомира, оставаясь по-прежнему в положении параллельно полу и оборачиваясь к Оксе. – За время обучения ты с некоторыми из них ознакомишься. В общих чертах, я бы сказала, они служат для усиления на короткий срок человеческих возможностей: равновесия, скорости, рефлексов, ну и так далее. Ту, что я предлагаю взять тебе, это Прилипучка. Для чего она? Сама узнаешь. Могу сказать, что она выведена на основе ползучих насекомых и плюща…

Окса, не особенно вдохновленная, помедлила. Картинка противных насекомых, ползущих вверх по стволу, заставила ее скривиться. Она повертела белую желатиновую капсулу и поднесла ее к уху, чтобы проверить, не копошится ли там внутри что-нибудь живое. Желание разломить капсулу пополам и убедиться, что в ней никого нет, было велико, но Драгомира, улыбаясь, весело взглянула на внучку.

– Ты же знаешь, с каким уважением мы относимся ко всему живому, лапушка. И никогда не отнимаем ни у кого жизнь. Никогда. Это наш главный принцип.

Осмотрев и встряхнув капсулу еще разок, Окса, наконец, проглотила ее, закрыв глаза. У нее во рту тут же появился привкус рокфора. Должно быть, эти насекомые – большие любители сыра.

Но самое главное было то, что возникло перед ее глазами: стена.

– Я сейчас грохнусь, это точно, – пробормотала Окса, ставя ногу на стену вертикально.

Она попробовала поднять вторую ногу, изо всех сил воображая, что ставит ее на стену рядом.

– Неплохо, Окса! Совсем неплохо! – поощрила внучку Драгомира.

Окса в этом сильно сомневалась. Она закрыла глаза, попыталась сосредоточиться, и почувствовала… что идет. Ставя ногу одну за другой – все как обычно… Ничего особенного.

– Браво, солнышко! С первого раза!

Окса была сильно раздосадована. Бабуля голову потеряла! Но когда девочка поняла, что стена напротив – на самом деле потолок, то испустила радостный вопль. Получилось!

От восторга по ее спине пробежал холодок, и Окса едва не потеряла равновесия… если можно говорить о равновесии в горизонтальном положении… Изначальные колебания исчезли, и девочка переставляла ноги все увереннее. Причем настолько, что ее амбиции мгновенно возросли.

– А по потолку, ба?

Вместо ответа Драгомира просто это продемонстрировала и, стоя на потолке, притянула Оксу к себе.

– Ух ты! Обалдеть! Высший класс! У меня ноги словно намагниченные!

– Именно в этом и заключается действие этой Улучшалки, – подтвердила Драгомира.

– Хорошо, что мы в штанах! – прыснула Окса. – Ты все предвидела заранее, ба!

Подмигнув, Старая Лучезарная подтянула свои расшитые штаны от кимоно.

– Руками попробовать не хочешь?

Окса, удивившись еще больше, гибко согнулась и приложила руки к потолку. И обе ладони тут же прилипли!

– Класс! – восторженно воскликнула она. – Смотри, ба! Я – большой паук!

– Очень хорошо, Спайдергерл, – похвалила Драгомира, по-прежнему стоя на потолке.

– А как спускаться?

Не дожидаясь ответа, Окса оттолкнулась от потолка, сделала пируэт и приземлилась на обе ноги.

– Ура-а!!!

Драгомира невольно ахнула.

– Довольно рискованно для первого раза, ты могла сильно расшибиться! – нахмурилась Бабуля Поллок. – Рискованно, но весьма зрелищно, должна признать! – добавила она, сверкнув глазами.

Две минуты спустя они обе спустились на нижний этаж. Не пользуясь лестницей, естественно! Это для них это было слишком банально!

Окса постучалась в дверь и оказалась нос к носу, но вниз головой – с отцом.

– Привет, пап! Как дела? – спросила она как можно естественней.

Павел решил поддержать игру.

– Заходи, Окса! О, Драгомира, и ты здесь! Какой сюрприз! Заходите, прекрасные дамы, заходите!

Указанные прекрасные дамы вошли, перешагнув через порог на уровне потолка.

– Не очень у вас тут удобно, мой мальчик, – сообщила Драгомира сыну. Ее косы свисали вниз и касались лица Павла. – Здравствуй, Мари!

Мари подняла глаза и руку, чтобы коснуться волос Оксы.

– Окса, как насчет чашки пряного шоколада?

– Запросто! – Окса блистательно исполнила пируэт и приземлилась перед матерью. – Видела, мам? Классно, да?

– Э-э… Это ведь азы для каждой уважающей себя волшебницы, нет? – невозмутимо заметила Мари. – Да ладно, я тебя дразню! – продолжила она, слабо улыбнувшись. – Конечно, это классно!

И повернулась к Драгомире, спустившейся на пол не столь спортивным образом.

– Ну? Что скажете о вашей ученице? Она хотя бы соблюдает осторожность?

– Она идеальная ученица, Мари, не волнуйтесь…

– Я всегда за нее волнуюсь, знаете ли. Всегда.

50. Скелет и разбушевавшийся Курбето-пуко

Короткие каникулы закончились. За этот период так много всякого произошло, что Оксе казалось, будто они длились несколько месяцев, и ей было несколько странно в этот понедельник снова облачиться в форму – зимний вариант, с пуловером и брюками, – нацепить ролики и встретиться с Гюсом, ждавшим ее возле дома.

Он был не один: их родители договорились по очереди сопровождать детей, чтобы те никогда не преодолевали путь от дома до колледжа одни.

«Прощай, наша прекрасная свобода…» – с сожалением думала Окса. Этим утром их сопровождал отец Гюса.

– Привет, Пьер! Как поживаете? – поздоровалась Окса. – У вас клёвый велик!

– Привет, Окса! Да, как видишь, я специально достал его из подвала ради вас с Гюсом. Надеюсь, что смогу за вами угнаться…

– Мы вполне могли бы добраться до колледжа без сопровождения! Мы уже большие, знаете ли. И умеем за себя постоять!

Уже примерно раз в пятый после возвращения из Уэллса Окса поднимала эту тему. И примерно столько же раз Пьер отвечал так же, как и сейчас:

– Дело не в этом, Окса. Но когда имеешь дело с таким типом, как Ортон, дополнительная осторожность лишней не бывает.

– Не упоминай о нем, пап! Меня тошнит от одной мысли, что придется снова его видеть. Если повезет, его уже там больше не будет…

Но удача в этот день им изменила. Как обычно по понедельникам, ученики «Водорода», понурившись и еле волоча ноги, направились в кабинет естествознания на урок математики, как на каторгу.

МакГроу что-то быстро писал на доске и даже не обернулся, когда ученики зашли в класс.

– Рассаживайтесь тихо! – рявкнул он вместо приветствия. – Тихо, я сказал! Или это слово отсутствует в вашем словаре? Мадмуазель Бек, мы можем надеяться, что эти каникулы пошли вам на пользу, и вы больше не будете развлекать нас нескончаемыми падениями карандашей, что вам так свойственно?

Бедная Зельда вспыхнула до корней волос и села, одновременно затаив дыхание, поскольку карандаш уже покатился к краю парты.

Окса ей улыбнулась и сделала вид, что вытирает лоб тыльной стороной руки. Ей тоже было не по себе. Благодаря или из-за одержанной победы над Ортоном-МакГроу, она опасалась встречи с ним. Когда учитель повернулся к классу, девочка закусила губу, чтобы подавить возглас удивления. У мерзкого препода левая рука висела на перевязи, а глаз украшал роскошный фингал!

Гюс ткнул подружку локтем и прошептал:

– За что боролся, на то и напоролся!

МакГроу взглядом обвел класс, тщательно избегая смотреть на Оксу и Гюса, и произнес замогильным голосом:

– Доставайте листочки, контрольная работа!

По классу пробежал ропот. Контрольная работа в первый же учебный день после каникул – это было весьма в духе МакГроу! Но от этого никому не было легче.

– Я не потерплю никаких возражений и никаких оценок, ниже удовлетворительной, – холодно объявил учитель. – У вас были целые каникулы для повторения материала, так что оправдания не принимаются!

Все склонились над листочками, принявшись сосредоточенно отвечать на написанные на доске вопросы.

Когда Окса поднимала глаза, чтобы взглянуть на доску, то старалась не встречаться взглядом с учителем, снова усевшимся за свой стол. Девочка ощущала себя очень могущественной, и усилия, которые прилагал МакГроу, чтобы ее избегать, казались ей подтверждением этого могущества. Нового и такого пьянящего!

Кстати говоря, Окса не замедлила снова к нему прибегнуть… И этот висевший в углу между окном и доской скелет вызвал у нее непреодолимое желание перейти к действию.

Сначала скелет помахал ручкой, словно приветствуя учеников. Те, привлеченные движением, подняли головы и огляделись, желая лицезреть того, кто решился на шутку с МакГроу. Последний, заметивший волнение в классе, повернул голову. Но скелет был абсолютно неподвижен. Как любой уважающий себя скелет.

Окса прилежно склонилась над заданием, волосы частично закрывали ей лицо. Однако едва МакГроу углубился в свои записи, она повторила свою выходку. На сей раз скелет упер руки в боки, согнул колени и принялся выбрасывать поочередно вперед то одну ногу, то другую, будто танцуя вприсядку.

Гюс сильно пихнул Оксу локтем, половина класса прыснула от смеха, а другая половина затаила дыхание, ожидая реакции грозного учителя.

– На тот случай, если вы забыли, напоминаю, что у вас контрольная! – не замедлил рыкнуть МакГроу. – Почему вы кудахчете, как истеричные куры? Вот вы, например, мадмуазель Гекерт, не соблаговолите ли объяснить?

Девочка, давясь смехом, ответила:

– Скелет, месье…

– Мадмуазель Гекерт, – с презрением вздохнул МакГроу, – ваш лепет никоим образом не является связанной фразой и еще меньше – ясным ответом. Скелет – что?

– Скелет танцует, месье.

– И… ЧТО?! – повысил голос МакГроу, грохнув по столу книгой с такой силой, что все ученики подскочили за партами. – Один… или однаиз вас забавляется со скелетом – и никто уже не способен сосредоточиться на контрольной! Вы что, считаете, что находитесь в летнем лагере? Или, учитывая уровень ваших знаний, я бы сказал, в детском саду!

Он окинул класс суровым взглядом, игнорируя Оксу, будто ее тут и не было. И по этому кажущемуся безразличию, притворному, как она точно знала, Окса поняла, что МакГроу отлично известно, что это она – виновница всего безобразия, предназначенного спровоцировать его и вывести из себя.

И пришла от этого в неописуемый восторг!

Начавшийся в одиннадцать часов урок естествознания прошел точно так же – была объявлена контрольная! Вздохи при этом были еще более тяжкими, а жалобы более слышными.

И от этого МакГроу буквально взревел:

– Я ваш педагог! И я решаю, как вести урок! Если не можете выдержать две контрольных подряд, я не дорого дам за ваши способности. Ваше недовольство и несогласие меня совершенно не интересуют! Следующий, от кого я услышу хоть слово жалобы, получит три дополнительных часа после занятий, можете не сомневаться! Что же касается вас, месье Белланже, я не забыл о том преимуществе, которым вы воспользовались в прошлый раз, сидя за одной партой с блистательной мадмуазель Поллок… так что прошу лично вас пересесть на заднюю парту.

Прямой, как палка, и красный от злости Гюс встал и пересел за последнюю парту, стараясь сохранять спокойствие.

Окса поглядела на МакГроу. Тот по-прежнему избегал ее взгляда, предпочитая разбираться с Гюсом. И это не предвещало ничего хорошего…

Окса не хотела, чтобы ее друг расплачивался вместо нее! Обернувшись, она жестом поддержала Гюса и вернулась к контрольной. Но неожиданно ее отвлек Курбето-пуко, корчившийся вокруг запястья.

«Но я ведь спокойна! Что это он?» – удивилась девочка.

Окса незаметно приподняла рукав и увидела, что у ее маленького живого браслета довольно странный вид: крошечный язычок свисает на сторону, а глаза пугающе остекленели! Окса погладила тварюшку пальцем, но это не помогло.

Раздались весьма выразительные и неприятные звуки. Характерные звуки пуканья, в этом не было никакого сомнения…

Кое-кто из учеников переглянулся, другие позволили себе хихикнуть. МакГроу поднял голову и поискал глазами источник теперь уже непрерывного и очень громкого пука, но так и не обнаружил виновника происшествия.

«Ой-ёй-ёй! Я забыла скормить ему гранулу! – мысленно переполошилась Окса. – Какая же я дура! Теперь я понимаю, что имел в виду Абакум, когда говорил, что недовольство Курбето-пуко трудно будет не заметить… Нужно продержаться до обеда!»

И она буквально легла на листок с контрольной, крепко прижав руку к парте, чтобы заглушить издаваемые кишками Курбето-пуко звуки. Вот уже действительно «пуко»…

Когда прозвонил полуденный звонок, ученики в считаные секунды сдали работы и собрали вещи. Желая как можно быстрее оказаться подальше от МакГроу, они вышли из класса, не сказав учителю ни слова, за исключением одного или двоих учеников, которые никогда не упускали возможности подлизаться.

Быстрее всех вылетела из класса Окса. Она стрелой метнулась к своему шкафчику и выудила гранулы, которые, к счастью, хранила там на всякий случай. И случай настал!

Курбето-пуко проглотил свою ежедневную порцию, и пуканье мгновенно прекратилось, к огромному облегчению его непутевой хозяйки.

– Прости меня, Курбето, – шепнула Окса, закрывая шкафчик. – Я теперь буду внимательна, можешь на меня положиться!

И она направилась во двор, где ее уже поджидали друзья. Народ активно обсуждал события…

– Когда скелет начал танцевать вприсядку, я думала, что со смеху сдохну! – воскликнула Зельда.

– А я себе все губы искусал и старался думать о грустном, чтобы не расхохотаться в голос. Но даже мысль о будущей оценке по математике не помешала мне заржать! – добавил один из учеников.

– Это работа кого-то из вас? – спросил Мерлин Пуакассе.

Одноклассники дружно замотали головами.

Окса повела себя более уклончиво, с невинным видом опустив глаза.

– Хотелось бы мне знать, кто это сделал, – сказал Мерлин, глядя на нее, – чтобы спросить, как именно… Это должен быть какой-то чертовски хитроумный механизм, никаких ниточек не было, я посмотрел. Может, дистанционное управление какое-то, электромагнитное или телеуправление, почему нет? Виден был только результат, это настоящее волшебство…

Окса сделал вид, что не заметила уточнений – весьма проницательных! – Мерлина. Уже не в первый раз ее приятель делал такого рода намеки. И всякий раз она покрывалась холодным потом, а ее сердце буквально выпрыгивало из ее груди. А вдруг он обо всем догадался?

– Волшебство или нет, но тот, кто это сделал, уж точно заслуживает награды! – заявила Зельда.

– Нет, ну он точно оборзел, этот МакГроу! – воскликнул Гюс, меняя тему беседы. – Две контрольных подряд в первый день после каникул – это жесть!

– Да уж! Он чокнутый, этот препод… – добавила Зельда. – И вообще, он начинает меня доставать с этими выступлениями насчет падающих карандашей. Ладно, я немного неуклюжа, но это не повод устраивать шоу! Он меня так достал, что я чуть весь пенал не уронила! Прикиньте? Вот был бы кошмар… Даже думать об этом не хочу!

– А мне, думаешь, легче? – пожаловался Гюс. – Надоел со своими дурацкими обвинениями! Я не списываю! И никогда не списывал! Достал, просто сил нет…

Окса обняла за плечи Гюса и Зельду – любимых мишеней МакГроу.

– Прямо не знаю, что меня удержало подбить ему и второй глаз! – продолжил Гюс.

– Не знаю, как его угораздило сломать руку, но так ему и надо! – заметил Мерлин. – Жаль только, что он не стал от этого добрей!

– А вы слышали? Кто-то явно за завтраком фасоли переел! – прыснул Мерлин.

– Я со смеху чуть не сдохла! – подхватила Зельда. – А какая рожа была у МакГроу!

– Хорошо, что он не узнал, чья это работа, вот что я вам скажу, – заявила Окса, прикоснувшись к запястью. – Ладно, пошли есть…

И маленькая группа весело направилась в столовую.

– Это твой Курбето-пуко, да? – шепнул Гюс на ухо девочке, чуть приотстав от остальных.

– Угу, пукалка он и есть пукалка, – прыснула Окса.

– А МакГроу сегодня точно не в ударе… По-моему, ты переигрываешь его по всем статьям, старушка. А твой танцующий скелет – это вообще нечто! Высший класс!

– Жаль только, что получил за это ты, – Окса стыдливо опустила глаза. – Если бы я знала, что он отыграется на тебе, то не стала бы этого делать, честно!

– Не парься… Думаю, что этот гад так или иначе заставил бы меня пересесть. Скелет тут ни при чем… и ты тоже, – поспешно добавил мальчик, успокаивающе улыбнувшись Оксе.

Весь остаток дня Окса пребывала в мрачном состоянии духа. В отличие от Гюса она вовсе не была уверена, что МакГроу решил бы пересадить ее приятеля за другую парту, не поддайся она желанию его спровоцировать. А когда вспоминала великодушные слова Гюса, его старания поднять ей настроение и снять с нее вину, то начинала злиться на свое собственное поведение.

Разве настоящие друзья так поступают, как она? Ей бы стоило догадаться, что раз МакГроу игнорирует ее, то наверняка найдет себе другую мишень, и при первой же возможности обрушится на Гюса. Он не просто его пересадил, он публично обвинил Гюса в непорядочности. А Окса отлично знала, насколько глубоко могут ранить такого рода оскорбления. Если бы только она подумала, прежде чем действовать…

Да, ей еще многому надо научиться и многое постигнуть. И не только в Гранокологии…