Текст книги "Последняя надежда"

Автор книги: Анн Плишота

Соавторы: Сандрин Вольф
сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 32 страниц)

42. Неожиданная встреча

– Какая красотища!

Окса с Гюсом все никак не могли перестать восторгаться. Из люльки воздушного шара-монгольфьера, летевшего над владениями Леомидо, открывался великолепный вид. А чуть дальше от поместья, буквально в нескольких километрах, блестело море.

– Слетаем туда, Леомидо? – спросила Окса в полном восторге от экскурсии.

– Слушаюсь, Юная Лучезарная! Направление – море! – ухмыльнулся Леомидо.

Маневрируя, старик, прищурившись, пристально изучал холмы и ложбины, словно высматривая что-то. И это не ускользнуло от внимания Оксы, с заговорщицким видом шепнувшей Гюсу:

– Видишь? Уверена, это он чужака высматривает! Или того, кто на нас напал… Кстати, это, наверняка, один и тот же человек, руку даю на отсечение. А как подумаю, что тут еще где-то Гнусень бродит по окрестностям…

– Эта прогулка не случайна, это ясно, – тоже шепотом ответил Гюс. – Слишком уж подозрительно – отправляться на экскурсию в такой ситуации…

Медленный и беззвучный монгольфьер летел над холмами, по которым ребята носились всего пару часов назад. Утесник и высокие травы колыхались на ветру, и это было очень красиво.

Море было уже совсем рядом, и Окса с Гюсом видели прибрежные скалы и маленькую бухточку, до которой оставалось не более сотни метров.

И тут из другой бухты, скрытой из глаз, вылетела Куропатка! Друзья изумленно вскрикнули.

– Что она тут делает?

Леомидо, будто ожидал чего-то подобного, потому что тут же начал отдавать распоряжения:

– Ребята, держитесь крепче, я спускаюсь!

Окса с Гюсом быстро поняли причину отданного приказа: Куропатка уже мощно махала крыльями буквально в нескольких десятках метров от люльки шара, рискуя ее задеть.

Леомидо открыл клапан, и все вцепились в борт люльки, пристально следя за гигантской Куропаткой. Но, несмотря на все маневры, та подлетала все ближе и ближе, словно следуя за монгольфьером. Точнее, ПРЕСЛЕДУЯ его!

Поднимал ли Леомидо шар вверх или опускал вниз, отворачивал ли он вправо или влево – гигантская курица тут же повторяла его маневр. Внезапно до слуха троицы донеслись крики, и, несмотря на то, что они были недостаточно ясными, Оксе показалось, что до нее донеслось имя двоюродного деда.

– Леомидо! Мне кажется, это тебя окликают с Куропатки! – воскликнула девочка.

– Да ты что? Быть того не может!

И, тем не менее, это было именно так! По мере того, как шар и птица сближались, сомнений оставалось все меньше.

Леомидо достал Гранокодуй и вызвал Ретинату, чтобы посмотреть, кто же так настойчиво его зовет. Глядя в медузо-лупу, старик на мгновение застыл, вытаращив глаза от изумления, а потом побелел, вцепившись в край люльки.

– Нет, этого быть не может… Совершенно невозможно!

На спине Куропатки виднелась человеческая фигура. Фигура, странно знакомая Оксе и Гюсу. Да нет… Должно быть, это случайное сходство. Глюк. Аберрация [9]9
  Аберрация – искажение в оптических системах.


[Закрыть]зрения. Сильнаяаберрация. Очень сильнаяаберрация…

– Гюс, по-моему, у нас проблема! – Окса кивком указала на бледного, как смерть, двоюродного деда.

– Угу… И там еще одна проблема… – глухо ответил Гюс, указывая на Куропатку, приближение которой подтвердило его подозрение. – СМОТРИ!

Окса взглянула, и испытала самое сильное в своей жизни потрясение. Жуткое зрелище. Воплощение кошмара. Это был учитель МакГроу! Мерзкий, злобный, невыносимый МакГроу был здесь, совсем рядом! На спине Куропатки! Тут, в валлийском небе, в нескольких сотнях километров от Лондона!

– МАКГРОУ! – хором заорали ребята.

– ОРТОН! – замогильным голосом произнес Леомидо.

Чертова птица подлетела еще ближе, и сомнения отпали окончательно. МакГроу во всю глотку выкрикивал имя Леомидо, а Окса в полном недоумении таращилась на двоюродного деда, взглядом требуя объяснений, хоть каких-нибудь.

Когда взгляд Леомидо встретился с ее глазами, казалось, время на какой-то миг остановилось, и Окса увидела в них такой ужас, будто настал смертный час ее деда. Но он мгновенно взял себя в руки и тряхнул головой, словно стряхивая жуткие мысли.

– Ребята, ложитесь! Спрячьтесь и не высовывайтесь! – с непривычной резкостью приказал Леомидо. И поспешил к горелке монгольфьера, который резко скакнул вверх.

Но, как и следовало ожидать, МакГроу прекрасно управлял Куропаткой, и тут же последовал за троицей.

– Леомидо! – орал он. – Отдай мне Оксу! Отдай! Я всю жизнь ждал этого момента! Эта девочка – мой ключ!

– Ты просто псих, Ортон! – крикнул Леомидо.

– Это я-то псих? Ты на себя погляди, на свою жалкую жизнь! Присоединяйся ко мне! Я открыл Во-Вне мир, соответствующий моим амбициям, мир, в котором я подготовил свое возвращение домой во главе целой армии! Начинается новая эра, эра могущества и света! Не вставай на моем пути, Леомидо! Я обладаю колоссальными силами, у тебя нет иного выхода, кроме как сотрудничать со мной, если хочешь жить!

– Да что он несет? Что вообще происходит? Откуда он тебя знает? – в ужасе прошипела Окса, вцепившись в руку Леомидо, который тут же высвободился и занялся маневрированием.

Отлетев на дно люльки, Окса сжалась в комок и в панике уставилась на Гюса, присевшего рядом с ней.

«Нам конец!» – мысленно кричала девочка.

– Видишь? Я была права! МакГроу искал меня, никакой он не препод, он тут, чтобы меня похитить! Я была права, ой, Гюс…

– Ортон! – заорал из люльки Леомидо. – Брось! Окса никогда с тобой не пойдет. НИКОГДА! Слышишь? Убирайся туда, откуда пришел!

– А как же твои обещания? Я тут для того, чтобы ты их сдержал! Отдай мне Оксу! – ответил Ортон-МакГроу.

Окса совершенно ошалела от услышанного. Девочку трясло от отчаяния. Она еще больше скрючилась на дне люльки. Гюс сидел рядом.

– Что вообще происходит? Почему Леомидо зовет его Ортаном? Ничего не понимаю… И до смерти боюсь!

– Окса, у тебя Гранокодуй с собой? – быстро спросил Гюс.

Окса кивнула.

– Похоже, пришла пора показать, что ты можешь, старушка! Давай! Твой ход! – решительно подтолкнул ее мальчик.

– Ты прав! – Окса взяла себя в руки.

Она достала трубочку, которую носила во внутреннем кармане куртки и слегка привстала. Чуть высунувшись над бортом люльки, Окса заметила, что МакГроу всего в нескольких метрах от них целится в шар из какой-то штуки, блеснувшей на солнце. Что это? Какое-то оружие? Пистолет?

Девочка попыталась сосредоточиться, но была так напугана, что мысли ее путались.

– Окса! – встряхнул подругу Гюс. – Быстро! Нужно что-то делать!

Но в голове Оксы царил космический вакуум. Она не могла вспомнить ничегошеньки из того, что вдалбливала ей Драгомира буквально несколько часов назад! Чуть не плача, она заполошно глянула на Гюса.

– Я не помню, Гюс! Ничего не помню…

Гюс, наклонившись, шепнул ей несколько слов. Очень вовремя!

Окса, до смерти перепуганная и одновременно разъяренная, мысленно благословляя поразительное предвидение Драгомиры и редкостное хладнокровье Гюса, быстро произнесла слово, только что подсказанное:

– Торнадон!

Затем, нацелив трубочку прямо на МакГроу, дунула, и, как только Гранок вылетел, Куропатка противника завертелась вокруг собственной оси под действием сильного турбулентного потока, образовавшего колоссальное завихрение, которому ничто не могло противостоять.

– Окса! Ты сумела! Ты гений! – заорал Гюс. – А-а-а! Упс, а это что еще такое?

К ним приближалась непонятная черная точка. Подвижная и плотная, словно стая скворцов, точка внезапно рванула к ним.

– Осторожно! – закричал Леомидо. – Хироптеры Мертвая-Голова! Нагнитесь и прикройте голову! Только не позволяйте им вас укусить!

Гюс с Оксой едва успели заметить чудовищный рой насекомых-мутантов, летящий к их воздушному шару. Ребята скорчились на дне люльки, а Леомидо принялся швырять в насекомых большие файерболы.

До Оксы и Гюса донесся жуткий треск сгорающих в пламени насекомых и громкое жужжание уцелевших, которые смогли до них добраться, несмотря ни на что!

Окса, подражая Леомидо, сосредоточилась и сумела кинуть несколько файерболов, достигших цели и испепеливших несколько групп Хироптер Мертвая-Голова. Десятки обгорелых трупиков мерзких летунов, самые крупные особи которых достигали десяти сантиметров, посыпались вниз. Один из них, более устойчивый или более упорный, чем остальные, все же сумел миновать огненный барьер, возведенный Оксой и Леомидо, и яростно атаковал Гюса. Неожиданно крылышки насекомого задымились, запахло паленым мясом, и оно испустило леденящий кровь вой.

– Но почему оно еще живое? – выдохнул Гюс. – Оно же горит! Обугливается прямо на глазах!

При виде разверстой пасти, полной острых как бритва клыков, мальчик запаниковал. Вдруг место рядом с его ухом пронзила чудовищная боль! Мерзкая тварь его укусила! Гюс раздавил насекомое сильным шлепком ладони, по его щеке потекла зеленоватая липкая субстанция.

Мальчик, скривившись, вытер лицо и взял насекомое кончиками пальцев, чтобы рассмотреть, а, увидев поближе отвратительную маленькую головку, тут же понял, откуда у них такое название. Передернувшись, Гюс выкинул пакость за борт.

А там несчастная Куропатка, закрученная торнадо, теряла скорость и высоту. Птица отчаянно билась, пытаясь сбросить всадника и испуская душераздирающие крики. Внезапно она ударила его крылом, выбивая из седла.

Оглушенный, МакГроу потерял равновесие, Куропатка повлекла их обоих вниз, к морю, и через пару мгновений они совсем не мягко шлепнулись на воду.

В это время Леомидо, вцепившись в рули управления, направил красно-желтый монгольфьер в глубь суши под угрожающие вопли МакГроу, эхом разносившиеся над пустошью…

43. Неутешительный отчет

– Тревога! Тревога! Несчастье упало на друга Юной Лучезарной! Нырнул он в беспамятство, и грязная рана кровью запятнала его лик! Глаза мои тому свидетелями были, беспомощности полные, с самой пустоши! Тревога!

Фолдингот Леомидо причитал, заламывая ручки. Завидев его, Фолдингота побелела чуть ли не до прозрачности. А потом покачнулась от волнения, но все же умудрилась пролепетать, опасно раскачиваясь на тоненьких ножках:

– Он… он совершил падение с монгольфьера?

– Нет, Фолдингота, – серьезно ответил ей домовой. – Рану ту нанес опасный монстр… Хироптер Мертвая-Голова!

– Хироптер Мертвая-Голова? Но Хироптеры из Эдефии! Изменники…

Фолдингота не успела закончить фразы: испуг оказался сильнее, и она рухнула на пол.

Фолдингот быстренько подскочил к подруге и начал сильно дуть в ее круглое личико, пока она не пришла в себя.

Именно в этот момент с громким скрипом распахнулись входные двери, скрежеща петлями. На пороге возникла длинная фигура Леомидо, к вящему облегчению переполошившихся маленьких существ.

К несчастью, как и сообщил Фолдингот, возвращение это было весьма драматичным: Леомидо нес на руках безвольное тело Гюса, на лице которого виднелась скверная рана, похожая на укус змеи. Кожа вокруг раны вздулась и приобрела отвратительный цвет гнилого фрукта, и эта припухлость расползлась по всей левой половине лица мальчика.

Оксу мутило от исходящей от раны вони, но она не сводила глаз со своего друга, отчаянно пытаясь не поддаваться панике. Когда Леомидо положил раненого на один из диванов в большом зале, веки Гюса приоткрылись, и стало видно, что глаза его совершенно закатились, а белки стали мутными и совершенно безжизненными. На какой-то миг Оксе показалось, что случилось самое страшное. Гюс никогда не поправится…

Девочка охнула, у нее защипало в носу, а глаза налились слезами. Но через несколько секунд, показавшихся ей часами, глаза Гюса стали нормальными. Еще пару секунд взгляд мальчика оставался мутным, словно мозг не функционировал, а потом ярко-синий взгляд блеснул: он приходил в себя.

– Фолдингот, быстро приведи Драгомиру! – приказал Леомидо. – Не волнуйся, Окса, – повернулся он к внучатой племяннице. – Драгомира знает, что делать, Гюс выкарабкается…

Было уже около полуночи, когда последние Беглецы вошли, наконец, в неф бывшей церкви, превращенный в зал. Явившиеся буквально следом за Мерседикой, гордой испанкой из Бабулиной Банды, эксцентричные дедушка и бабушка Тугдуала, Нафтали и Брюн Кнуд, избавились от толстых пальто и поздоровались с каждым из своих друзей.

– Вы все тут… – сказал Нафтали. – Приветствую, Юная Лучезарная! – добавил он, пристально глядя на Оксу.

Окса доселе никогда не видела Кнудов, и ее изумление было пропорционально их величественному появлению. Никогда она не встречала столь удивительной пары.

Нафтали, огромный мужчина, был совершенно лысым, с подбородком, заросшим чуть ли не прозрачным пушком. В его черное бархатное облачение вносила разнообразие лишь одна вещь: ожерелье из крошечных зеленоватых блестящих жемчужин, подчеркивающее его загадочные изумрудные глаза. Не отрывая от Оксы взгляда, Нафтали положил ладонь на руку своей жены, которая слегка поклонилась девочке, и произнесла гортанным голосом:

– Рада знакомству, Юная Лучезарная.

Брюн Кнуд производила впечатление не менее сильное, чем ее муж. Лет семидесяти на вид, а может и восьмидесяти, одетая в брюки и ассиметричное платье, она выглядела совершенно фантастически. Ее снежно-белые волосы были пострижены в каре, мочки ушей украшала добрая дюжина крошечных брильянтов, впрочем, как и верхнюю губу, крошечный камешек в которой блеснул, когда она склонила голову перед Оксой.

– Здрасте… – выдавила девочка, которую смутило почтение, выказанное ей такой представительной дамой.

Окса уселась на ковер, обхватив руками коленки и пытаясь скрыть свою растерянность. Вокруг нее, несмотря на тепло этого чудесного места, царила гнетущая атмосфера, а лица окружающих были мрачны.

Расположившись полукругом перед камином, взрослые переговаривались вполголоса, встревоженно поглядывая на девочку. Она чувствовала их взгляды, но обуревавшие ее мысли будто изолировали ее от окружающей действительности.

Окса инстинктивно подняла взгляд к украшенному лепниной потолку. Прямо над ее головой находилась комната Гюса. Мальчику стало лучше благодаря мазям и таинственным отварам Драгомиры. Но он был в сильном шоке и нуждался в отдыхе. Кстати, Гюс довольно быстро заснул глубоким сном. Окса некоторое время посидела рядом, волнуясь и переживая, встревоженная мертвенной бледностью и осунувшимся лицом друга.

Девочка вздрогнула, и поискала глазами родителей, прибывших буквально через два часа после несчастья в компании Абакума, Тугдуала, и… Пьера и Жанны Белланже! А эти что тут делают? Их присутствие в этом доме, особенно с учетом довольно непростых обстоятельств, было совершенно непостижимым. Это же собрание Беглецов! И кроме Гюса ни у кого из семейства Белланже нет причины тут находиться. Однако почему-то никто не был удивлен их присутствием.

Окса попыталась перехватить Драгомиру, чтобы порасспросить подробнее, но Бабуля Поллок ограничилась лишь успокаивающим жестом: нужно подождать, ответы скоро последуют.

Бабушка Оксы в платье сливового цвета, напряженно держа спину, уселась в кресло. Кончиками пальцев она принялась нервно теребить шелковую бахрому, свисавшую с подлокотников, превращая ее в веревочки. Потом кашлянула, привлекая внимание аудитории.

– Друзья мои… – начала она звенящим голосом. – Более пятидесяти лет всех нас терзали подозрения, но сегодня мы получили зловещее подтверждение наших опасений: как минимум один Изменник сумел пройти через Портал. Сын злейшего врага Эдефии находится Во-Вне, и ему удалось очень близко подобраться к сердцу нашей надежды!

Она указала на Оксу.

По помещению прокатилась волна ужаса. Фолдинготы испустили пронзительный крик, которому вторили Жанна и Мари.

– Что в точности произошло? Выкладывай, Леомидо! – дрогнувшим голосом попросил Павел Поллок.

Леомидо, с покрытым потом лбом, на миг прикрыл глаза, затем снова их открыл.

– Первое нападение он предпринял днем, – глухо начал он. – При этом пострадала одна из моих Куропаток. Но это ерунда по сравнению с тем, с чем нам пришлось столкнуться два часа спустя…

Леомидо замолчал и с трудом сглотнул.

– Он повторил? – поддержал его Нафтали.

– Да, – продолжил старик. – Причем с такой силой, что я поразился. И даже подумал, что мы не справимся. К счастью, Окса и Гюс не растерялись, – добавил он. – Иначе Окса оказалась бы у него в руках… У нее хватило сообразительности кинуть в него Торнадон, но в ответ мы получили рой Хироптеров Мертвая-Голова.

Собравшиеся Беглецы тревожно зашевелились.

– Какой ужас! Вам крупно повезло, что вы унесли ноги! – всполошилась Жанна Белланже, судя по всему, отлично знающая, о чем идет речь, к вящему изумлению Оксы.

– Да, – кивнул Леомидо. – Как вам известно, Гюса зацепило, но укус поверхностный. Драгомира сделала все, что надо, опасности нет…

– Никаких последствий? – озабоченно спросил Нафтали. – Хироптеры очень…

– Не стоит усложнять ситуацию без нужды, – сухо перебил его Леомидо.

– Как вам удалось уйти от этого роя Мертвых Голов? – вступила в разговор Мерседика, пристально глядя на Леомидо.

– Забросали их Огневиками, все монстры сгорели. Но это целиком и полностью заслуга Оксы. Это благодаря ей Куропатка Изменника упала в море.

– И благодаря Гюсу… – пробормотала Окса.

– Верно! – кивнул Леомидо. – Они оба проявили удивительное хладнокровие. Я же глазам своим не поверил, когда увидел, что нас атакуют прямо в небе. Это было чудовищно… И явно заранее спланировано. И то, что нам показалось промахом, во время нападения на мою Куропатку, на самом деле промахом не было. Задачей Изменника было выманить меня в небо. Я всегда был для него таким предсказуемым…

– А это точно он? Ты уверен? – перебил Нафтали.

– О, да, никаких сомнений, это точно Ортон, сын Осия!

– Да нет же! Это МакГроу, наш препод математики! – живо вмешалась Окса.

Взгляды присутствующих обратились к ней. Павел издал гневный вскрик. Мари, бледная, как полотно, с расширившимися глазами, схватила его за руку. Жанна с Пьером потрясенно переглянулись.

– Ваш преподаватель математики? – растерянно пробормотала Драгомира.

– Ну… – Окса поколебалась. – Он не настоящий препод…

Все снова вытаращились на нее.

– Упс… – у Оксы возникло неприятное ощущение, что она ляпнула лишнее. – Извините…

– Что ты имеешь в виду? – хриплым, но твердым голосом поинтересовался ее отец.

Окса помедлила, потом едва слышно пояснила:

– До этого дня мы с Гюсом думали, что МакГроу подослали секретные службы и он хотел похитить меня, чтобы провести опыты на моем мозге.

– ЧТО?! – хором вскричали все присутствующие в зале, включая Фолдинготов.

Окса опустила глаза, смущенная тем, что одновременно находится в центре внимания, является предметом беседы и причиной всех этих неприятностей.

– Погоди-ка! – взволнованно сказала Мари. – Ты хочешь сказать, что с начала учебного года вы оба считали, что ваш учитель математики – своего рода наемник, желающий тебя похитить?!

– А с чего вы вообще это взяли? – спросил Абакум спокойным красивым голосом.

Окса метнула на Драгомиру затравленный взгляд.

– Мы провели расследование.

– Это что еще за история? – буркнул Павел, хмурясь.

– Все его ненавидят и боятся, – продолжила Окса. – Мы всегда считали его подозрительным, и не только потому, что он злой и вредный, если вы вдруг так подумали. А потому, что он с самого начала будто бы все обо мне знал. Будто он ВСЕГДА знал, кто я такая! А несколько дней назад мы смогли прочесть его досье.

– Предпочитаю не знать, каким образом… – пробурчал Павел.

– Там написано, что он работал на ЦРУ и НАСА. Он специалист в области фотоэлектричества и увлекается работами Эйнштейна по свету.

– Ну надо же… – пробурчал, в свою очередь, Абакум.

– И мы тут же подумали, что это как-то странно: уйти из НАСА, чтобы преподавать математику в школе, – продолжила Окса, быстро глянув на отца. – К тому же мы обнаружили, что в своем заявлении о приеме на работу в колледж Святого Проксима он написал, что хочет тут работать по личным мотивам. А его личные мотивы – ЭТО Я! Потому мы и решили, что он – секретный агент, который меня разыскивает. Но мы и представить себе не могли, что это Изменник!

Сказать, что Беглецы замерли от изумления, значило ничего не сказать. Откровения Оксы и Леомидо их буквально парализовали. С лихорадочно блестящими глазами и едва дыша, присутствующие пытались переварить невероятные сведения.

А у Оксы же, наоборот, от волнения в голове что-то щелкнуло, и все сразу встало на свое место. И ее огромные серые глаза округлялись все и больше и больше по мере того, как вся известная ей информация выстраивалась в стройную цепочку.

– Вот это да! – вдруг воскликнула девочка. – Поверить не могу!