Текст книги "Трени-ян (с иллюстрациями) (СИ)"
Автор книги: Андрей Кощиенко
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 39 страниц)
– Почему? Ты заболела?
– Нет. Я просто отказываюсь.
После моих слов в классе наступает мёртвая тишина.
– Ты не пойдёшь вместе со всеми выполнять моё задание? – уточняет учитель в этой мёртвой тишине.
– Да, сонсен-ним, – подтверждаю я.
– Пожалуйста, объясни причину своего отказа.
– Я пианистка, – говорю я, – а у меня, после ваших занятий, на руках – мозоли! Такое недопустимо для музыканта, сонсен-ним.
– Ты ещё не пианистка. Ты только школьница, – говорит учитель и обращается к классу, – Кто-нибудь ещё натёр руки?
Класс в ответ отрицательно крутит головами.
– Никто не натёр, – констатирует преподаватель, – только ты одна. Ты пользовалась перчатками?
– Да, – говорю я, – но всё равно, у меня были мозоли. Вот, ещё следы остались, видите?
Я показываю ему свою правую ладонь с розовым кружком – следом подживающей потёртости.
– Вообще, это не дело, ученикам Кирин убирать улицы, – говорю я, объясняя своё виденье проблемы, – от перетаскивания носилок болит живот, а от черенков мётл и лопат страдают руки. Думаю, что администрации школы следует скорректировать учебный план, изменив вид занятий. Можно выполнять какие-нибудь поручения пожилых людей, ходить им за лекарствами, читать письма или, помогать с уборкой. Почему обязательно нужно горбатиться на тяжёлых физических работах? Для этого есть специальные люди, которые получают за это зарплату. Мне не понятно, сонсен-ним, зачем нам отнимать у них их кусок хлеба?
– Кто ещё так думает? – помолчав, спрашивает учитель у класса, – Поднимите руки…
– Никто не думает… – подводит итог трёх секунд молчания, учитель, – хорошо, ЮнМи, я освобождаю тебя от сегодняшних занятий и сообщу об этом заведующему воспитательной частью, господину Пак ДонХё. Можешь оставаться здесь, в классе, пока остальные будут проводить занятия. Всем остальным – встаём и идём переодеваться…
Пфф… Ну и ладно! Не хотите, как хотите! – думаю я о своих согрупниках, – раз боитесь, рот раскрыть – идите тогда улицы метите! А я – пойду, посплю, пока вы там мётлами машете.
…
И чего мне вот не спиться? Сижу, гитару мучаю. Вдруг захотелось поиграть… Ностальжи, что ли? Народ ушёл мести улицы, а я остался один. Прошёлся по школе, туда-сюда заглянул – все заняты, все учатся, один я, болтаюсь без дела… Один… Пришёл к себе в комнату с намерением поспать, – попалась на глаза гитара. Вспомнилось вдруг, как там ещё, на той Земле меня парни учили на ней играть. Тогда я был в команде…
Ладно. Это всё ипохондрия. Чёб такого сыграть? Что бы душа сначала развернулась, а потом обратно… завернулась.
Время действия: следующий день. Четверг.
Место действия: школа Кирин. После урока английского языка. Одноклассницы ЮнМи общаются между собой, обсуждая прошедшее занятие.
– Только подумать – девятьсот девяносто девять баллов!
– Ага. Тут даже не мечтаешь о таком, а ей, как будто всё равно…
– И по японскому у неё девятисот девяносто один балл… За первый уровень…
– И на рояле играет как настоящая пианистка…
(некоторое время девочки идут молча рядом, обдумывая увиденное)
– Да кто она вообще такая, эта ЮнМи?! Почему с ней такое? Она что, со звезды прилетела?!
(остановившись, одна из подружек с возмущением оборачивается к другой. Та, в ответ, пожимает плечами.)
– Не знаю, онни… Может, нам стоит с ней… подружиться? Тогда она сможет нас практиковать в английском…
– Думаешь? Больно вид у неё гордый…
– Ей есть чем гордиться…
(подружки молча идут дальше, обдумывая идею)
– Нужно подождать батл, – говорит одна другой, – ты же знаешь ЁСыль…
– Да, ЁСыль… Ты права. Подождём!
(школа Кирин, учительская)
– Невероятно! – эмоционально восклицает учительница английского языка, входя в учительскую, – говорит так, словно всю жизнь прожила в Англии! Совершенно свободное владение языком!
– Это вы сейчас о ком, коллега? – выглядывает в проход между перегородками учитель истории.
– Я говорю о Пак ЮнМи! У неё девятьсот девяносто девять баллов за TOEIC!
– А… а, – пассивно кивает на это историк, – Поздравляю вас. А вот в моём предмете она не очень. Не знает самого элементарного, что, знаете, весьма – огорчительно. Похоже, у девочки таланты лежат исключительно в плоскости языков…
– Что в этом плохого? При всём уважении к вам и вашему предмету, сонбе, английский язык в обществе сейчас востребован гораздо больше, чем история.
– Возможно, вы правы, но не знать, кто такой Сечжон Великий, это, простите меня, просто поразительно.
– Она не знает кто такой Сечжон Великий? – изумлённо округляет глаза на собеседника «англичанка».[12]12
Сечжон Великий – король, сделавший большой вклад в развитие страны, ему же приписывают изобретение современного корейского алфавита, жил в XV веке. Историческая фигура для Кореи размера примерно Ивана Грозного для России. прим. автора.
[Закрыть]
– Представьте себе, нет!
– Она что, со звезды прилетела?!
Время действия: два дня спустя
Место действия: школа Кирин
Сижу, дверь сторожу. Картина называется – преступление и наказание. За дверью находится «дисциплинарная комиссия». Про мой отказ следовать учебному плану, учитель доложил заведующему ДонХё, а тот отправил меня сюда, в комиссию. Чтобы она мне мозги вправила. Жду вот, когда позовут. Чё-т только там как-то не спешат приглашать. Наверное, градус раскаянья мой повышают, используя в качестве катализатора процесса ожидание под дверью. Типа, вот ещё пять минут и – вуаля! Она – самораскаявшаяся грешница и даже спасающей душу беседы не пришлось проводить. Какие мы молодцы! Ага, щас… Не на того напали…
Вообще, надо сказать, мне здесь не нравится. У меня, в институте было лучше. Как-то тут всё не так. Занятия, эти, школьные, дурацкие… От математики с физикой просто мутить начинает, когда я на них иду. Не знаю, может я себе накрутил в голове, вроде бы проблем с ними нет, но вот «не заходят» они мне, душевно. Не заходят!
Еда – гадость. Друзей – нет. Понятия у всех – дикие. Вроде того, что упорно трудись и будет тебе за это счастье и успех. Пффф… Если бы так просто всё было в этом мире устроено… Пример с тем же уроком музыки. Показал класс, а в награду получил – работу. Разве это правильно? Тут какая-то гнилая идеология культивируется среди молодёжи. Что надо сначала пахать, а только потом – на что-то можно рассчитывать. Я бы ещё сказал – робко рассчитывать. Громко заявлять о своих правах тут – фии-и, как некультурно! Особенно если это касается молодёжи. Зато аджумы, по улицам, – ходят как терминаторы, ещё и обматерят, когда тебя с ног собьют. Глаза, что ли дома оставляют, когда в город выходят? Вощее обурели, старые кошёлки! Прошлый раз, когда домой ехал, так локтём в бок заехала попавшаяся на дороге ведьма, с минуту вздохнуть не мог…
… Ну, возвращаясь к нашим баранам, а если человек – талантлив? Что тогда ему тут делать? Следовать всем предписанным жизненным нормам в ожидании, что вот он как станет старым и тогда, ого-го, как всем покажет?! Только вот к тому времени его талант может усохнуть до такого состояния, что никакой водой его не размочишь. Талант должен жить и как-то использоваться. То, чем не пользуются – атрофируется. Как мышцы, мозги и знания. Закон природы…
Впрочем, обвинять во всех грехах одних корейцев не стоит. Талантливым людям трудно было всегда и везде, потому, что они не вписываются в общество – раз, и два – у них полно завистников. На то, что они тратят годы, талант делает за пять минут, а завистники потом, вокруг него, площадь кирпичами выкладывают… От восторженного батхерта. Такие дела, братан… Нужно быть готовым к такому по отношению к себе. Это нужно будет пережить и научиться, как-то с этим жить…
Зато буду теперь учиться играть на гитаре! Практика у меня с этим инструментом какая-то уже есть, в институте – баловался, думаю, проблем с восстановлением навыков не будет. В принципе, это даже правильно. Тот уровень исполнения, который у меня есть на клавишах, с лихвой закрывает все мои потребности попсовой эстрады. Исполнителем-виртуозом-клавишником я становиться не планирую, дело скучное, муторное, а вот гитара будет очень даже кстати. Считаю, что это второй инструмент после синтезатора по выразительности звучания. Хотя бы вспомнить те же баллады «Scorpions». Это же музыка сразу и навсегда. Один раз услышал – больше никогда не забыл, а там ведь гитары. Гитары и талант…
В общем, моя учёба проходит пока сложно. Петь мне запретили. После того как я продемонстрировал свои вокальные данные, народ ужаснулся и отправил меня к врачу врачу-ларингологу, на обследование. Тот послушал, позаглядывал мне в горло, посветил фонариком в гланды, качнул крови на анализ и рекомендовал в итоге с пением пока не торопиться. Возможно, по его диагнозу, у меня наличествует редко-возрастная мутация голоса и нужно подождать, пока она закончится. Если же на это наплевать и продолжать издеваться над голосовыми связками, то толку всё равно не будет, так как размеры гортани меняются и можно будет вообще без голоса остаться. Получится от перенапряжения вместо голоса какой-нибудь «дребезг стекла» и будешь потом, с этим «дребезгом», всю оставшуюся жизнь, дребезжать…
В общем – петь мне нельзя, на хореографии был позорный провал, танцевать даже не доверили, отправили «качаться», повышать силу и выносливость. На музыке – всучили гитару. Иностранные языки – тоже проблемы. Когда я показал свой уровень, преподы, вначале, впали в ступор, не зная, как им быть, но потом быстро нашли выход из положения. Заменили мне японский и английский язык на занятия по китайскому. Юхх-е! Теперь у меня три раза в неделю китайский! Счастья-то как привалило! В той жизни я собирался его учить, потом, правда, решив, что мне оно не надо. А нынче, сбылась мечта идиота, как говорится. Вот тебе, на, то, от чего ты уже отказался! Бери и не благодари!
Ладно, зато я, может, буду знать китайский. Китай – страна большая, музыкальный рынок – огромный, жаль только вот, что песен КНР я не знаю. Ну… не всю же жизнь я буду чужое перепивать? Может, и своё, что-нибудь, сочиню… Да можно и с другими песнями туда поехать. Главное, быть популярным. Тогда любые твои песни будут слушать…
Единственное, светлое, что можно было бы отметить в школе Кирин для меня – свободное посещение женских раздевалок и душевых. Не то, что бы я алчу, но интересно, блин! Походы по ранее запретным местам… И тут совсем не как в бане, где страхолюдины в пару и поту. Девчонки молодые, спортивные. Пусть от одобряемых мною стандартов они далеки, но всё равно, приятно посмотреть… Трусики, маечки… Ну да, я фетишист… Не вижу ничего в этом плохого. Это да, действительно радует, всё остальное – нет. Впрочем, тут ситуация точь в точь такая же, как с китайским. На те то, что уже не надо! Шо за жизнь?
Слежу за «Bye Bye Bye». Песня как стояла на второй позиции в Billboard, так и стоит. Я, честно говоря, надеялся, что со смертью группы она поднимется на первое место, но почему-то этого не происходит. Не хорошо, конечно, делать профит на смерти, но я бы хотел, что бы парни всё же поднялись на первое место. Посмотрели бы с небес, порадовались, что сбылась их мечта…
Расследование причин автоаварии всё ещё не закончено, финального заключения нет. Пока известно точно только то, что водитель был выпивший, хоть не «в усмерть», судя по показаниям анализа его крови, но, выпивший. И ещё машина превысила разрешённую скорость на этом участке дороги почти в два раза. Вот и все точные данные на сегодняшний день. В сети ходят слухи, что за фургончиком «FreeStyle» якобы гналась чёрная машина. Догнала и, обгоняя, подрезала, от чего машина и улетела с моста. Якобы, это была машина хейтеров. Ну, не знаю… Слышал, что в Корее развито преследование звёзд всякими мудаками, но ведь на мосту должны были стоять камеры? Где тогда с них записи? Наверняка должны быть давно в полиции. В полиции же пока молчат. Ладно, подождём результатов следствия…
В этот момент дверь в кабинет открывается и в коридор выглядывает симпатичная кореянка.
– ЮнМи, пожалуйста, заходи, – вежливо приглашает она меня с лёгким поклоном.
Встаю, ответно кланяюсь и, направляясь к двери, совсем не ко времени, зачем-то думаю о том, сколько ей лет? Всё никак не научусь определять возраст местных женщин. Какие-то они тут «долго сохраняющиеся». В двадцать лет кореянка выглядит как школьница. В тридцать лет она выглядит тоже как школьница. В сорок – она выглядит как институтка. А в сорок пять – как семидесятилетняя ненормальная бабка, вихрем носящаяся по улице. Одно у них хорошо. Бабки носят маркеры-указатели. Они все, как одна, почему-то ходят в шапках-туристках и определять возраст можно по их шапкам. Если есть такая шапка – железно уже за сорок пять, а потом, чем больше козырёк на шапке, тем аджума старше. С возрастом, он у них, с чего-то, увеличивается…
Трени вторая
Время действия: субботний вечер
Место действия: дом мамы ЮнМи.
– В следующую субботу в школе Кирин – «вечер посвящения в ученики», – говорю я и, с уважением, держа конверты двумя руками, с поклоном, протягиваю конверт сначала маме, потом старшей сестре.
– Приглашения для членов семьи, – объясняю я, что это такое я им дал.
Пока они смотрят, я наклоняюсь и подхватываю на руки Мульча, которая своим негодующими воплями и требованием обратить на неё внимание, портила торжественный момент.
– Ну чего ты орёшь, кошатина? – гладя ее, говорю я, – На усатых-хвостатых приглашения не давали.
– Она тебя уже с обеда ждёт, – говорит мама, закончив читать и улыбкой смотря на нас с Мульча, – как села возле двери, так и не уходила, пока ты не пришла. Словно чувствует, что ты сегодня придёшь.
– Правда? – спрашиваю я у кошки и осторожно трясу её, – да ты моя красотуля-хвостуля… Утю-тю-тю!
– Ой, дочка, – говорит мама, подходя ко мне и обнимая, стараясь при этом не придавить Мульча, – просто глазам своим не верю. Приглашение из школы Кирин… Нужно будет повесить их в рамках рядом с твоими дипломами!
– А в чём мы туда пойдём? – озадаченно спрашивает СунОк, держа конверт в отставленной в сторону руке.
Она вопросительно смотрит сначала на меня, потом на маму.
– Там же будут не простые люди, – поясняет она, почему задалась таким вопросом, – как мы будем смотреться на их фоне?
– У тебя что, совсем нечего одеть? – спрашиваю её я, почёсываю шейку громко мурлыкающей Мульча, – в чём-то ты раньше ведь ходила?
– Вот именно, в чём-то!
– Займи у подруг.
– Мои подруги, все такого же уровня, как и я, – сердито отвечает онни, недовольная тем, что я её не понимаю, – а там будет совсем другой уровень.
– Ты что, решила произвести неизгладимое впечатление своим нарядом на корейскую элиту? – опять не врубаюсь я в суть проблемы и делаю попытку догадаться, – Или ты там принца своего решила встретить?
– Тссс! – презрительно фыркает на это в ответ онни, дёрнув плечом.
– Тебе хорошо, – говорит она, – ты вон, какая, в ученической форме, красивая. А мне придётся всю голову сломать, думая, что на себя надеть.
– Я надеюсь на тебя, онни, – говорю я, не став углубляется в «тряпошную» тему.
– А что там будет? – помолчав, задаёт следующий вопрос онни, – Какая программа?
– Сначала – свободные экскурсии, – говорю я, – Как мне объяснили, можно водить своих родных по школе, показать, где ты ешь, где учишься, где живёшь. Потом торжественная часть, в которой директор скажет слово, поблагодарит родителей за их детей. А потом – концерт, с участием учеников и приглашённых знаменитостей. Я тоже выступаю.
– Ты-ы? – распахнув глаза, не поверила мне СунОк, – Ты тоже выступаешь?!
– Да, – спокойно констатируя факт, говорю я, – я исполню произведение на рояле.
Пфф… – надув щёки, выдыхает онни, – Ты только поступила и уже выступаешь?
– Так получилось, – пожав плечами, объясняю я.
Получилось с подачи учителя музыки.
– ЮнМи, – спросил он меня, начав урок, – хочешь выступить на концерте перед своей семьёй?
Класс замер, от такого предложения, разом обернувшись ко мне, а я задумался.
– Хочу, сонсен-ним, – подумав, ответил я, вспомнив маму ЮнМи и СунОк.
– Тогда, тебе нужно будет пройти прослушивание. Сегодня. Ты готова?
– Готова, – кивнул я, подумав про себя, что если не мытьём, так катаньем, но препод своего добьётся, раскрутит меня на всякие выступления. Сейчас вот, родными заманил, завтра, ещё что-нибудь придумает. Ладно, пусть пытается. Главное, в такой ситуации – продаться подороже.
Прослушивание состоялось в том же классе. Присутствовал директор школы, ещё её художественный руководитель, главный распорядитель концерта и ещё много всякого народу, которого я ещё не знаю. Сыграл им «Польку», сыграл «Сонату для клавира». По моим ощущениям – хорошо получилось, что, в общем-то, и подтвердил директор, приказав включить меня в концерт с «Полькой». Моцарта, в процессе обсуждения, посчитали слишком длинным и предположительно неинтересным для неискушённой в классике публики. Ну, «Полька», так «Полька», мне же проще.
– А что ты будешь играть? – спрашивает онни, – Ты нам с мамой это сыграешь?
– А давайте поедим, – предлагаю я, – а то так жрать хочется, что просто переночевать негде!
– Юна, прекрати! – несильно хлопает меня по плечу мама, – ты теперь настоящая леди. Учишься в школе Кирин. Тебе нельзя говорить такие слова.
– Хорошо, не буду, – обещаю я и прошу, – кормите, а то я сейчас с голоду умру!
– Пойдём, пойдём! – начинает суетиться мама, мой руки и пойдём! Я уже всё приготовила!
(чуть позже)
А я удав, а я удав, как хорошо удавам жить…
Лежу на боку, уперевшись правым локтём в подушечки, смотрю вместе с семьёй шоу. Нажрался так, что дышать тяжело, но ничуть об этом не жалею. Смерть от обжорства гораздо приятнее смерти от голода. И потом. Я ведь вспомнил о вреде злоупотреблений и пользе диет. Целых две ложки не доел! Правда, будущее взвешивание вызывает некоторые опасения. Ничё, на следующей неделе – хореография, а точнее физподготовка вместо неё. Там и сброшу. Правда, взвешивание по понедельникам, а спорт будет во вторник… От хитрые, поставили весы на понедельник, когда все из дома возвращаются! Нет, чтобы на пятницу перенести, на пик голода. Вот тогда-то и результаты были бы! А то что, дома не есть, что бы в понедельник дать результат? Это просто изувер, тот кто такое придумал… Может, петицию в администрацию школы написать, собрать подписи… Впрочем, с этими корейскими «тихушниками» вряд ли что протестное организуешь. Сразу в отказ уйдут. Когда препод спрашивал, кто ещё руки натёр, все сказали – нет, никто. Хотя я точно видел, что две девчонки тоже натёрли руки…
По телеку гонят какое-то «живое шоу», лайф шоу, как забавно иногда произносит ведущий по-английски. Обсуждают проблему пьянства в стране. Причём передача идёт в прайм-тайм, в то время, когда вся Корея прильнула к голубым экранам после ужина. Похоже, у кого-то в стране есть чувство реальности, раз пытаются что-то сделать с повальным «закладыванием за воротник». А то, пьяные школьники меня как-то напрягают. Видел, правда, всего один раз, но всё равно, напрягают. Нехороший такой, звоночек. Судя по моим дорамам, подобного в Корее быть не должно, а оно тут есть…
Правда, процесс протекания шоу вызывает у меня странное впечатление, хотя, с виду, вроде бы всё нормально. Есть студия, есть множество зрителей и гостей программы, среди которых присутствуют популярные люди: телеведущие, актёры, журналисты. Есть живой разговор. Всё есть, только вот обсуждаемая тема какая-то… непонятная. «Что вреднее – пить или курить?» – вот так она звучит. Как лично я понимаю, хрен редки не слаще, но им, похоже, это неизвестно и они там усиленно это выясняют. Я, в общем-то, не Копенгаген в медицине, владею только тем, что в меня мама впихнула, но на мой дилетантский взгляд, вред от питья и курения идёт по разным органам и можно ли этот вред сравнивать между собой, это ещё вопрос. Но, в студии, почему-то никто не озабочен научным обоснованием корректности сравнения. Все приглашённые смеются, шутят, высказывают свои предположения, рассказывают смешные истории на обсуждаемые темы. Короче, такой милый уютный междусобойчик, в котором, похоже, многие друг друга неплохо знают. Параллельно идёт интерактивный опрос населения: как вы, думаете, что вреднее? Население участвует активно, на экране мелькают зелёные и красные цифры результатов телефонных звонков, шоу, по ощущениям от просмотра, идёт «на ура». То, что «на ура», можно судить и по СунОк. Онни, прижимая к себе спереди обхваченную руками подушку, «вся в телевизоре». Ну да, ей эта тема «животрепещит». Опять началась учёба, опять эти преподы-алкоголики появились.
Лежу, смотрю вместе со всеми, не комментирую, тихонько, как настоящая леди, тихонько культурно отрыгиваю, наслаждаюсь сытостью и покоем. Почему в Корее только один выходной?! Безобразие! Куда смотрит правительсьво?!
Шоу, между тем движется к завершению. Среди приглашённых у них есть врач – профессор из какого-то там университета. Светило медицины, который, как я понял, должен в конце вынести окончательный вердикт, что же вреднее. Огласить, так сказать, «истину в последней инстанции». Всю передачу он просидел с видом познавшего основы бытия буддийского монаха-отшельника, и только загадочно улыбался, слушая доводы каждой из сторон. Но вот, наконец, настаёт и его час. Организаторы шоу обращаются к нему с просьбой объявить свой вердикт, и он, не моргнув глазом, сообщает: «Курить вреднее, чем пить!»
Сразу вся студия начинает шуметь, отовсюду слышаться просветлённые возгласы: «О-о-о-о»! Все только что познали истину и просветлились. И акцент беседы тут смещается же в другую сторону. Участники на все лады начинают говорить, что пить-то, оказывается, ПОЛЕЗНЕЕ, чем курить. Вот где бутылка-то зарыта!
Индиферентно смотрю на этот цирк в экране телевизора и думаю: Бли-ин, наши-то шоу смотреть невозможно, а тут дурь ещё хлеще. Чё несут…? Впрочем, за что им заплатили, то они и несут…
– Вот, – поворачивается ко мне онни, всё так же прижимая к груди зелёную подушечку, – слышала, что профессор сказал? Курить вреднее! Поняла?
– Так ты, поэтому, продолжишь пить, что ли? – лениво интересуюсь я, – Будешь утешать себя тем, что курильщик умрёт на полгода раньше тебя? По мне так лучше быть курильщиком, чем алкоголиком. Курильщики к смерти хоть людьми остаются, а алкоголики – в животных превращаются… В свиней.
Онни открывает рот и пару секунд спустя закрывает его обратно, не найдя, что возразить.
– Ничего я не собираюсь, – нахмурившись, наконец, говорит она.
– Если тебя опять начнут доставать твои преподы-алкаши, – говорю ей я, – скажи им, что пожалуешься сестре. Сестра приедет и все им ноги с руками повыдергает, чтобы с ерундой к девушкам не приставали. Враз, трезвенниками станут.
– Ничего ты не сделаешь! – надувшись, сердится на меня онни, – Ерунду не говори!
– Честно, – говорю я, – если эта ерунда продолжится, то я добьюсь, чтобы тебя выгнали из твоего алконария. Через два года у меня будет достаточно денег, чтобы оплатить твою учёбу в приличном месте, а не там, где каждую пятницу по-чёрному «закладывают за воротник». Нечего делать в таком университете. Смысл получать знания, если при этом теряешь здоровье?
Онни совсем надувается как мышь на крупу, но молчит.
– Вообще, – говорю я, – я хотела с тобою поговорить. Знаешь, онни, я не помню, как ты поступала в институт. Извини за мой вопрос, но я твоя сестра. Я хочу знать, ты действительно хотела заниматься туризмом или поступила, «потому, что поступила»?
– Туризм, это интересно, – помолчав, отвечает СунОк, но как-то без особой уверенности в голосе.
– Не спорю, – кивнув, соглашаюсь с нею я, – только вот… Онни, английский – это не твоё. Честно. Из-за него ты будешь иметь на работе кучу проблем и минимум продвижения в карьере…
Онни хмуро молчит, продолжая обнимать подушку.
– Я к чему завела этот разговор, – объясняю я, – скоро в семье появятся деньги. Может, ты хочешь заняться чем-то другим? Не туризмом? Можно будет поменять место учёбы и направление деятельности. Ты подумай.
СунОк озадаченно смотрит на меня.
– А деньги? – спрашивает она, – Мама на моё обучение столько денег потратила! Их же ей не вернут!
– Жизнь невозможно прожить без потерь, – пожимая плечами, говорю я, – а мне совершенно не нравится та ситуация, в которой ты находишься. В университете тебе приходится пить, чтобы быть как все, а учишься ты тому, в чём с большой долей вероятности ты не преуспеешь, как об этом мечтаешь. Деньги да, жалко. Но их всегда можно заработать, а ушедшее впустую время вернуть не получится от слова «никак» и «совсем».
СунОк недовольно смотрит на меня. Мама молчит.
– Чем бы ты хотела заниматься? – спрашиваю я онни, – Что тебе нравится?
– Ну… – перестав хмурить лоб, задумывается та, подняв глаза к потолку, – ну…
– Знаешь, – наконец, немного конфузливо говорит она, – мне нравятся… склады.
Я вопросительно смотрю на неё, ожидая продолжения.
– Понимаешь, – пытается объяснить свое увлечение онни и, судя по её лицу, что-то вспоминая, – там всегда столько много всего. Всё такое разное, такие разные запахи… Пахнет мешками… вениками… мылом… Я несколько раз была у дяди на работе. Там был большой склад. Я когда зашла внутрь, то сразу захотела, чтобы у меня был такой же! Тоже так же было всё аккуратно сложено, и я знала, где, что у меня лежит. И машины. Они бы возили товар целый день, туда-сюда. Людям…
СунОк смущённо замолкает и опускает голову.
Надо же, какие всё же люди разные, – думаю я, слегка озадаченный откровением онни, – мне вот никогда не хотелось стать начальником склада. А у неё это – детская мечта… Может, причина в тяжёлом детстве? Маленькая девочка оказалась поражена количеством вещей сразу находящихся под одной крышей? Наверное, да, но я не психолог, чтобы делать с этого какие-то выводы. Нравится человеку, пусть нравится, ради бога!
– То есть, ты хочешь заняться «логистикой»? – уточняю я онни, никак не став комментировать её рассказ.
– Ну… наверное, да, – подумав, кивает головой она, – я не знаю, как именно называется эта работа. Но мне нравится, когда много товара. И его туда-сюда возят…
– Давай, ты подумаешь об этом, – предлагаю ей я, – я понимаю, что разговор у нас начался совершенно неожиданно. Нужно всё обдумать, тем более, что время на это есть. А с университетом твоим, моё мнение – нужно завязывать. Совершенно не дело, когда преподаватели со студентами пьют.
СунОк надолго задумывается, смотря на меня.
– Я подумаю, – кивнув, наконец, обещает она и спрашивает, меняя тему, – ты мне новую главу «Волшебника Изумрудного города» написала?
– Да, – говорю я, с внутренним вздохом вспоминая, сколько часов бы я мог поспать вместо этой писанины.
– Давай! – искренне радуясь, требует сестра, – А то подписчики уже спрашивают, когда будет продолжение?
– А сколько у тебя уже подписчиков?
– Одна тысяча двести двадцать семь!
– Ого, – удивляюсь я, – здорово!
– Да, – с довольным видом говорит онни и хвастается, – каждый день подписываются! А когда ты сможешь написать мне продолжение «Волшебника»?
Мда, – думаю я, смотря на неё, – похоже я и тут, подо что-то, подписался…
Время действия: Понедельник. Утро.
Место действия: школа Кирин
Приехав пораньше и выгрузив из такси Корг и компьютер с периферией на грузовую тележку, везу их в направлении учебного корпуса. Там мне разрешили их поставить в музыкальном классе. Просто так ничего в школу привозить и проносить нельзя, нужно получить для этого разрешение. Идея здешней администрации такова, что всем необходимым для обучения учеников обеспечивает школа. Но, KingKorga у них не оказалось, и я получил пропуск на внос на территорию инструмента под будущий батл. И то, пришлось подключить к процессу учителя музыки, чтобы он походатайствовал за меня.
Внезапно замечаю, что навстречу мне идёт ЁСыль с какими-то старшекурсницами. Мм-м, как во время-то! Когда я тут, с тележкой. Им-то чего не спиться?
– Божечки мои! – в притворном ужасе всплёскивает руками ЁСыль, подойдя вплотную и рассмотрев, что именно я везу, – С какой помойки ты это взяла?
Ну да, системник я так и не удосужился корпусом закрыть. Родной его, я тогда выкинул, а за новым – нужно ехать. Когда было время, я не поехал, а сейчас – времени нет!
Девчонки между тем окружают меня с тележкой и начинают рассматривать, обмениваясь друг с другом едкими комментариями, причём так, словно меня тут нет. Естественно, что мне это быстро надоедает и когда они, перемыв кости несчастному компьютеру, начинают обсуждать фанерный корпус Корга, я не выдерживаю.
– Да! – неожиданно для них кричу я, заставив их вздрогнуть и замолчать, – Корпус у него фанерный! Но играет он, отнюдь не фанеру! Дорогу, болтушки! А то ноги отдавлю!
Навалившись на ручку тележки, я устремляюсь вперёд, сквозь испуганно прянувших от меня девиц.
Время действия: понедельник
Место действия: школа Кирин, библиотека, читальный зал.
Сижу, с умом время провожу. Решил, раз уж попал в школу, так нужно хоть «дыры» свои в образовании закрыть, тем более, что сама жизнь к этому побуждает. Вот, «набрал» материала по истории, обложился книгами, вдумчиво читаю. Только вот чем дальше продвигаюсь, тем больше кажется мне, что не ту я книгу взял. Слишком уж много у неё страниц… Что, история Кореи была столь богата событиями? Вот уж, честно говоря, не ожидал… Нужно было потоньше брать. В этой слишком подробно всё расписано, – кто, чего, кому и как сказал и что в ответ подумал тот, кому сказали. И что потом сделал. Интересно, а откуда историки всё это знают? Тут не помнишь, что неделю назад было, а они расписывают так, как будто самолично свечку везде держали… Врут, небось… Сказочники… Ох уж эти сказочники…
Вздыхаю, глядя на книгу.
Нужно настроиться на работу. Иначе, просто зря время переведу, если буду так в час по чайной ложке читать. Не, было бы конечно интересно сравнить историю этой Кореи с мой, посмотреть на отличия, сравнить результат… Если бы я знал историю «своей» Кореи! А так… Получается что в книге одни ни о чём не говорящие мне события. Разве только про подвиг крейсера «Варяг», принявшего неравный бой в корейской бухте Чемульпо посмотреть… О! А это уже интересно! Где тут недавние времена? Было ли что-то здесь похожее или нет?
ЮнМи в библиотеке
Внезапно в моём кармане начинает дёргаться в вибрации телефон, сообщая о входящем вызове.
Кто там? – думаю я, вытаскивая его, – Дома, что ли, чего случилось? А н нет, это господин СанХён! И чего ему нужно? Деньги первые пришли?
– Одну минуту, господин президент, – громким шёпотом говорю я в телефон, прикрывая его рукой, – я в читальном зале, я сейчас выйду в коридор…
– Добрый день, господин Ли СанХён, – здороваюсь я с шефом, оказавшись в коридоре, – рада вас слышать.
– Здравствуй ЮнМи, – приветствует меня СанХён и интересуется, – Не помешал?
– Нет, сонсен-ним.
– Чем занята?
– Учу историю, сонсен-ним.
– История, это хорошо. Ведущие на разных шоу любят проверять, насколько хорошо айдолы знают историю своей страны. Так что учи хорошенько!
