Текст книги "Трени-ян (с иллюстрациями) (СИ)"
Автор книги: Андрей Кощиенко
сообщить о нарушении
Текущая страница: 16 (всего у книги 39 страниц)
– Вы что, с ума там все посходили? Он же пишет сценарии к клипам! Кто дал ему писать сценарий к фильму? Чья была это дурацкая идея?!
– Э-э… видите те ли, господин президент… Сценарий не стали отдавать на сторону, из-за деликатности его темы… Решили написать его сами, чтобы избежать утечек информации и правильно подать события…
– Вижу я, как вы их подали! Откуда в нём вдруг столько мистики? Это что – фильм ужасов? О чём только думал этот ХёнДжи, когда писал такое? Как вы думаете, что будут говорить люди, когда вместо фильма памяти им покажут мистическую киноленту?! «Они что, там, в «FAN Entertainment», с ума сошли?» – вот, что они станут говорить!
Сидящие вдоль длинного стола присутствующие, поддерживая начальника, осуждающе качают головами и скорбно поджимают губы, показывая, что такое совершенно недопустимо.
– Господин СанХён, – проникновенно произносит КиХо, явно желая быть услышанным, – проблема со сценарием к фильму, та же, что была со сценарием к концерту. Нет наполнения. Совершенно непонятно что показывать. Я дал ХёнДжи команду – импровизировать. Вот, первый вариант…
– Пфф… – выдыхает СанХён, – импровизаторы… Ну, и в чём же суть этой импровизации? Что она должна показать?
– Понимаете, сонсен-ним, – начинает объяснять задумку сценариста КиХо, – мы подробно рассмотрели, насколько это было возможно, жизнь каждого участника «FreeStyle». Картина получилась удручающая. Каждый из них был обычным корейским парнем, который родился, ходил в детский садик, школу, потом стал танцевать, петь и вот к нему внезапно пришёл успех. Но, не успел он этому успеху даже толком порадоваться, как он умер перед самым своим дебютом, в автомобильной аварии. Вот вся их жизнь. Ничего больше в ней не произошло. Они были хорошими сыновьями и хорошими гражданами своей страны, но таких, как они, кругом полно. Не было у них какой-то новой идеи, революционной концепции, с которой они, борясь, шли вперёд и победили. Они были как все.
– Зачем ты мне это рассказываешь? – очень недовольным голосом спрашивает СанХён, – Ты что, думаешь, я этого не знаю? Всё это было известно ещё при организации концерта памяти.
– Просто я хотел напомнить вам, господин президент…
– Не нужно мне ничего напоминать. Говори по существу, КиХо!
– Да, сонен-ним. Если кратко, то «FreeStyle» были заурядными личностями, которые ничего не добились в жизни кроме исполнения одной песни. Но, если снять фильм так как есть, то такое никто смотреть никто не будет, а родственники погибших будут оскорблены. Чтобы избежать такой ситуации, в фильме нужно показать, что на самом деле парни были необычными и обладали фантастическими талантами. Чем больше мистики и тайны вокруг них, тем лучше…
Сжав губы СанХён недовольно качает головой.
– И это всё, что смог родить ваш мозг? – спрашивает он, – А что будет, когда выяснится, что всё вот это – всего лишь буйная фантазия сценариста ХёнДжи?
СанХён похлопывает ладонью по сценарию.
– А это обязательно выясниться, – обещает он.
– О мёртвых плохо не говорят, сонсен-ним, – отвечает КиХо, следя за его рукой, – уверен, ничего страшного не случится. Мы всегда сможем объяснить обнаруженное несоответствие, творческой интерпретацией событий. Это же не фильм-хроника.
СанХён задумывается. В этот момент у него звонит телефон. СанХён достаёт его и смотрит на экран, желая знать, кто ему звонит.
– Да, ЮнМи, – ответив на вызов и поднеся мобильник к уху, говорит он, – здравствуй. Я тебя слушаю.
– Жу-жу-жу-жу-жу-жу… – неразборчиво для присутствующих торопливо течёт в трубке ручеёк девичьего голоска.
Лицо президента «FAN Entertainment» принимает озадаченное выражение.
– Выступление? – переспрашивает он.
– Жу-жу-жу-жу-жу-жу… Жу-жу-жу-жу-жу-жу…
– Марко? Да, помню. Ты сама с ней пошла говорить?
– Жу-жу-жу-жу-жу-жу…
– Случайно встретились? – несколько удивлённо приподнимает брови президент, – И она предложила тебе выступить?
– Жу-жу-жу-жу-жу-жу…
– Даже не знаю, что сейчас тебе ответить. Мне нужно подумать и получить больше информации. Агентство свяжется с генеральным директором Ким ХёБин и обговорит возможный план сотрудничества…
– Жу-жу-жу-жу-жу-жу…
– Нет, пока вопрос не решён, – терпеливо отвечает СанХён, – я как раз, провожу совещание по этому поводу…
– Жу-жу-жу-жу-жу-жу…
– Нет, пока денег нет и выплат я сделать тебе не могу…
– Ж – ж, ж!
– Будь экономней.
– … Жу-жу-жу-жу… жу-жу!
– Всего доброго, ЮнМи!
– О! – произносит СанХён, разорвав соединение и кладя телефон на стол рядом с собою, – Ещё одна по мою душу. Деньги она все потратила… На сцену рвётся, зарабатывать. Думает, что они там как дождь, с неба падают…
Присутствующие, с лёгкими улыбками на лицах, понимающе кивают – «Да, это трудно объяснить непрофессионалу!».
– КиХо, – меняя тему разговора, обращается к подчинённому СанХён, – я приказал тебе следить за композицией в Европе. Где отчёт?
– Я положил его утром на стол вашему секретарю, сонсен-ним, – сообщает с наклоном головы КиХо.
– Не видел, – ворчливо произносит СанХён и приказывает, – коротко скажи – что там? Количество просмотров увеличилось?
– Да, сонсен-ним, почти одиннадцать тысяч.
– Хмм, – задумчиво хмыкает президент, – за неделю, почти в пять раз. Для исполнителя, не поддерживаемого рекламной компанией, неплохо…
СанХён задумывается.
– Звонила ЮнМи, – после пятисекундного молчания говорит он всем, – отправила мне мелодию для фильма… С воспитанием у неё – плохо, петь и танцевать – не может, но музыку пишет быстро… И знакомства заводит – тоже, быстро… Госпожа Ким ХёБин, дочь владельца «Sea group» предложила ей выступить на дне рождения шеф-повара ресторана «Golden Palace»…
Подчинённые переглядываются, удивлённо качая головами.
– Шеф-повар – итальянец, – сообщает СанХён, – ЮнМи сказала, что хочет написать песню на итальянском языке…
Президент делает паузу и смотрит на своих людей, как бы спрашивая – «ну, и как это вам»?
– «Sea group corporation» – это известная компания, – говорит КиХо и добавляет, – они заказывают много рекламы. Если ЮнМи теперь наша трени, может, можно будет получить у «Sea group» контракты для наших мемберов? Или, контракт для неё. У неё модная внешность.
– Хм… – задумчиво хмыкает СанХён, смотря в потолок и потирая подбородок правой рукой.
– Господин СанХён, откуда у ЮнМи такие связи? – говорит КиХо, – Я читал личное дело ЮнМи и не понимаю, где она могла познакомиться с дочерью владельца «Sea group corporation»?
– Она у неё работала, – отвечает СанХён, и немного подумав, с усмешкой уточняет кем именно, – мусор на кухне ресторана выносила!
«Ну ничего себе!» – вновь переглядываясь, реагируют на новость присутствующие.
– Э-ээ… – как и все, озадачивается КиХо.
– Но, как тогда она смогла получить знакомство с госпожой ХёБин? – не понимает он.
– Вот такая она, ЮнМи, – отвечает ему на это президент, – коммуникабельная… Ладно, вернёмся к фильму. Как я понимаю, сценария у нас нет.
СанХён обводит присутствующих взглядом. Те, опускают глаза долу.
– Господин президент… – пытается было опровергнуть это высказывание КиХо, но СанХён останавливает его жестом руки.
– Погоди, – говорит он, – ты ещё не всё знаешь. Отсутствие сценария это плохо, но вместе с другим, это становится ещё хуже. Утром мне позвонили из министерства культуры, из их департамента по связям с общественностью. Кому-то в министерстве пришла в голову идея посмертно наградить «FreeStyle» за вклад в культуру Кореи. Орденами.
– Пресвятые ананасы… – в крайнем изумлении громко шепчет КиХо и пытается перекреститься.
– Я тоже об этом примерно так и подумал, когда услышал, – кивает ему СанХён, – и оттуда меня спросили, почему «FAN Entertainment» затягивает с началом съёмок? У них уже всё готово, а мы никак не начинаем.
– А что у них готово?
– Ты разве не слышал, что я сказал? Всё!
– Пфф! – возмущённо выдыхает КиХо, – А помочь они нам ничем не хотят? Хотя бы – деньгами? А?
– Подвигнуть наше министерство дать денег, когда уже утверждены все статьи расходов на год, это я не знаю, кем нужно быть, – задумчиво говорит СанХён, – наверное, президентом.
– Давайте тогда возьмём с них чем-то другим, – предлагает КиХо, – например, пусть обеспечат наибольший режим благоприятствования нашим мемберам в телерадиовещательных корпорациях! Хотя бы в KBS?[36]36
KBS – Korean Broadcasting System – крупнейшая теле-радио-компания в Южной Кореи – прим. автора.
[Закрыть]
– Ты покупаешь, ничего перед этим не продав, – отвечает ему СанХён, – Министерству нужно сказать, когда выйдет фильм, а потом можно будет у него что-то просить. А мы даже сценария не имеем!
Все присутствующие – задумываются.
– Господин президент? – вопрошает кто-то с места, поднимая руку, – Позвольте мне сказать?
– Говори, – кивнув, разрешает СанХён.
– Но ведь у нас есть девушка, которая работала с «FreeStyle»! Она написала музыку, песню, и вообще, всё организовала. Может, сюжет сценария построить вокруг неё? Это может быть интересно.
– Тогда это будет не фильм памяти, а реклама Пак ЮнМи, – отвечает СанХён, – У меня есть ожидание, что она станет популярным мембером нашего агентства. Хейтеры не замедлят воспользоваться этим. Тут же начнутся разговоры о «чёрном пиаре» или, «пиаре на костях». Станут говорить, что «FAN Entertainment» делает деньги на всём, даже трагедию превращают в рекламу приносящих доход мемберов. Мне даже думать не хочется об этом, когда я представляю эту волну негатива, которая ударит по всем.
– Да уж… – печально произносит КиХо, тоже, видимо, представляя, как это может быть.
– Уж лучше было провести концерт, – говорит СанХён, качая головой, – в фильм и денег нужно больше вложить… и снимать не о чем…
Общее настроение в кабинете директора становится тоскливым.
– Ладно! – попечалившись секунд пять, хлопает ладонью по столу директор, – Будим действовать! КиХо! Пусть ХёнДжи переработает сценарий к фильму! Ты произнёс хорошую мысль про то, что парней нужно показать в фильме – талантливыми. Мистику из сюжета – убрать! Сюжет построить о вере в собственные силы, упорстве и трудолюбии. Показать, что для простых корейских парней, которых полно вокруг, нет ничего невозможного! Стоит им только приложить силы и даже Hot 100 падёт перед ними!
– Гениально, господин президент! – раздаётся восхищённый голос КиХо, – Это получится на отлично!
– Пока ХёнДжи не переделает сценарий, неизвестно, на сколько там получится, – ворчливо, но с довольной интонацией отвечает СанХён, – пусть быстрее переписывает! Второй раз, после переделок, сценарии клипов у него выходят лучше первого варианта. Надеюсь, что это сработает и со сценарием фильма. Срок ему – два дня. В четверг, прямо с утра, сценарий должен лежать у меня на столе. Это первое. Второе – в сценарии должно быть как можно меньше Пак ЮнМи. Ни она, ни я, сейчас не готовы к вниманию к ней. Если айдол из неё не выйдет, то такая популярность композитору не нужна. А если выйдет, то этот фильм может создать ей ненужные проблемы, если её будет в нём много. Чтобы она не жаловалась на жизнь, КиХо, займи её записью французской песни, которая набирает популярность. Это уже можно предъявлять инвесторам как результат. Ещё, познакомь её с музыкальным директором. Пусть он попробует дать ей какую-нибудь работу в озвучивании фильма. Посмотрю, что из этого получится. Всё. Вопросы есть?
– Нет, господин сонсен-ним, – дружно отвечают все.
– Тогда идите, работайте!
Время действия: где-то в это же время
Место действия: школа Кирин, коридор. ЮнМи разговаривает по телефону.
– До свидания, господин президент, всего доброго! – прощаюсь я с СанХёном и «отбиваюсь».
Вот жешшшь, блин! – думаю я, пряча «сотовый», – Когда же деньги будут? Без денег сидеть совсем «не комильфо»!
Сегодня с утра, собираясь в школу, я обнаружил у себя ноль целых, ноль десятых денежных ресурсов. Посмотрев в пустой кошелёк, я поплёлся на кухню завтракать, раздумывая по дороге о возникшей ситуации. На маленькой кухне, где мы обычно все вместе завтракаем, были и мама и СунОк. Втиснувшись за стол на свое место, я приступил к завтраку, продолжая размышлять о бедственном положении с финансами. Прокрутив в голове возможные варианты и поняв, что они все – безнадёжны, я решил обратиться к родным.
– Займите мне денег, – хмуро попросил я, – до следующего раза.
Онни, быстро, как кролик, жевавшая до этого момента рис, замерла, распахнув глаза и держа на весу палочки возле лица.
– Зачем тебе? – «отмерев» через пару секунд, спросила она.
– Я всё потратила, – ответил я и, подумав, добавил для недогадливых, – вчера.
– Ффф! – насмешливо фыркнула с набитым ртом онни, стараясь при этом не выдуть из него рис, – миллионЭрша…
Я не стал ей ничего на это отвечать, поскольку нужны были деньги, да и вчера, мы вроде с ней помирились.
– Зачем тебе деньги? – дожевав и проглотив рис, спросила онни, – У тебя же в школе – полный пансион?
– Я не могу есть всю ту еду, которую там дают, – объяснил я, – часть её я покупаю в кафе.
– Божечки мои! – всполошилась мама, услышав, что её дочь голодает, – Кирин такая богатая школа и там так плохо готовят?
– Там готовят хорошо, – успокоил я маму, – но там готовят – остро. Мне нельзя такое есть. Врач сказал, что от острой пищи, на лице будут прыщи. Я соблюдаю его рекомендацию.
Онни, в этот момент воткнувшая палочки в чашку к кимхчи, опять замерла. Не став класть себе на тарелку выбранный кусок капусты, она – «откатила назад», аккуратно положив палочки на стол рядом со своей чашкой и взялась внимательно изучать моё лицо.
– Дай, потрогаю! – через пару секунд попросила она, протягивая руку к моей голове.
Сообразив, что она хочет, я наклонил голову и подставил ей левую щёку.
– Кожа, как у ребёнка, – с лёгкими нотками зависти в голосе сказала онни, погладив меня по щеке.
– Ма? – обратилась она к маме, – Может быть тебе тоже, класть меньше перца в еду? Смотри, какая у ЮнМи кожа! Я тоже бы, от такой, не отказалась!
Мама, которой предложили нарушить вековые традиции корейской кулинарии, растерялась. Пока она думала, я решил снова поговорить о деньгах.
– Моё лицо – это инвестиции в будущее, – сказал я и попросил по-простому, по-родственному, – дайте денег на жратву!
– Тссс… – выдохнула онни, – тоже мне, инвестиция… Ладно. У меня есть двадцать тысяч вон, могу дать. Хватит?
Двадцать тысяч вон не могли спасти отца русской демократии. Никак. Мне нужно было минимум в два раза больше. Я это и озвучил. Онни неприятно удивилась и сказала, что я слишком много трачу денег. Что такой суммы ей хватает на неделю и непонятно, как можно тратить больше, имея при этом ещё «шведский стол»?
Я хотел ей сказать, что она только обедает, а завтракает и ужинает дома, вот ей и хватает, но тут в разговор вмешалась мама, сказав СунОк, что ничего не нужно той мне давать, деньги есть. Те пять тысяч, что я принёс недавно домой, они не потрачены, и можно взять оттуда.
В общем, в итоге, сейчас у меня «на кармане» – пятьдесят баксов и я себя чувствую неуютно. Совсем не так, как тогда, когда у меня в нём были миллионы вон. Деньги – дают уверенность и примиряют с нюансами бытия. А теперь их у меня нет. И я даже знаю, кто их потратил! ЮнМи! Это её рук дело! Я бы никогда не сделал столь безумную и безответственную покупку. Пфф… Пальто! Да на кой оно… нужно? Я что, красоваться в нём буду? Соблазнять кого-то собираюсь? Да в мыслях ничего подобного нет! А вот у неё, похоже, – есть! Как, как, вот как она смогла мне мозги отрубить, чтобы я это сотворил?! Где я был, пока она мои деньги тратила?! Спал? Вышел подышать в окно с девятого этажа? Да ёлки-палки, что за жизнь?! Ко всем имеющимся «напрягам» мне ещё добавилось неконтролируемое поведение в отделах женской одежды! За что, господи?! Ну, за что?!
Всё, всё что нажито непосильным трудом, было одномоментно потрачено на красивую тряпку! И что? И дальше так будет? Господи, забери меня отсюда! Ты же добрый… господи! Ну, пожалуйста…
– ЮнМи-ян, ты занята?
Оборачиваюсь на голос. ХаНыль! Со своим неразлучным фотоаппаратом.
– Мне показалась, что ты что-то шепчешь… – «вянет» он, посмотрев в моё лицо. Похоже, понял, что встретил меня не в добрый час.
– Здравствуй, ХаНыль-оппа! – здороваюсь я, подумав, что, возможно, господь услышал мои молитвы и послал мне «ангела перемен». Хотя, ХаНыль, на ангела совсем не тянет… Он больше похож на собрата по несчастью. Так же как и я, желает славы и денег.
– Слушаю тебя, ХаНыль-оппа.
– Ммм… Знаешь, ЮнМи-ян… Твоё новое пальто, – неуверенно-сбивчиво начинает он объяснять, почему принесла его нелёгкая, – … очень необычный цвет. Я никогда такого ещё оттенка не видел. Отлично тебе идёт… Слушай, давай сделаем полноценную фотосессию, а? Цвет – клёвый, пальто – из последней коллекции, ты в нём – супер! Думаю, на фотовыставке модельные агентства сразу заметят такое яркое фото. Что думаешь?
Что я думаю? Я думаю… – а почему бы и нет? Может, хоть какую-нибудь капелюшку денег да отобью от этой покупки.
– Согласна! – кивнув, коротко отвечаю я, – Говори, где и когда?
– Отлично! – расцветает улыбкой ХаНыль, – У тебя отличный деловой подход, ЮнМи!
Время действия: тот же понедельник
Место действия: школа Кирин, танцевальный класс
Эээ, эээ, эээ…
Сажусь на шпагат. Ну почти, сажусь… Ну почти, шпагат… эээээЭэ! Ща кости вывернутся, назад не вставлю! А-а-а!
– И это всё? – интересуется наблюдающий за моими потугами ДжуБон, – Всё, на что ты способна?
Я ещё способен ругаться матом! Долго и громко! И на разных языках! Но эта опция сейчас заблокирована!
– Минус десять балов, Ленивая Задница! – оценивает мои труды ДжуБон и с равнодушным видом отворачивается в сторону.
Сам ты – жопа! – думаю я, блаженно распластавшись животом по полу, с удовольствием ощущая, как противоестественно вывернутые ноги потихоньку возвращаются на свои места, назначенные им природой, – Причём тупая и толстая. Я ещё ни разу не видел, чтобы ты танцевал. Только указкой размахивать мастер!
Ох, ноги мои, ноги!
Время действия: тот же понедельник
Место действия: школа Кирин, вечер. Народ болтает в местной сети.
(*) – Вы видели новый прикид ЮнМи? Говорят, такое пальто не меньше двух миллионов вон стоит!
(**) – Настоящее, да, стоит.
(***) – Похоже, оно да, настоящее.
(*) – С чего ты так решила?
(***) – Это новая коллекция «BRUNOTTI». Я сравнила фотографии на их сайте и её пальто. Все детали совпадают.
(**) – Пфф… Но, может, это всё же – подделка?
(***) – Я же сказала – это новая коллекция. Её только привезли в Корею в ограниченном количестве. Думаю, подделки ещё только шьют.
(*) – Да кто она такая, чтобы так одеваться? Я просто в бешенстве!
(**) – Да. Откуда у неё деньги на такое? Разве её семья может ей это позволить?
(***) – Пфф! Вы что, не видели её фото с наследником семьи Ким на горе Намсан? Что за странные вопросы?
(*) – Так она сказала, что просто работала у него секретарём!
(***) – Если ты поверила в это «просто», то мне тебя жаль. Наверное, ты и в Санта-Клауса веришь?
(**) – Кх-кх-кх…
(*) – Да ладно! У него есть девушка его уровня. Чем ЮнМи могла заинтересовать принца? Не верю!
(**) – И я не верю.
(***) – Верите, вы не верите – ваше дело. А просто так такие фото не делаются. Точно, там что-то было. И деньги у неё – тоже оттуда, с горы Намсан. Кх-кх-кх…
(**) – Думаешь, он даёт ей деньги?
(***) – А откуда их ещё ей брать? Она ведь не работает, а семья у неё бедная.
(*) – Деньги у неё от продажи вещей» Am-kiss»! Вот откуда они у неё! Говорят, что она заработала на этом – двадцать миллионов вон! Представляете, какая проныра?!
(***) – Не двадцать, а восемь. Может, ты и права, насчёт этих восьми миллионов вон, но мне кажется, что это не те деньги. Мне кажется, что это деньги семьи Ким. Они ей заплатили за молчание.
(*) – Пфф… как это грязно! Приличные девушки не должны попадать в такие ситуации.
(***) – Что поделать? ЮнМи девочка из бедного района. В таких местах на мораль смотрят проще.
(**) – Так и есть.
(*) – Я поняла, почему она не пожалела денег. Она, похоже, изо всех сил старается быть похожей на девушку из состоятельной семьи, кх-кх-кх.
(**) – Ну да. Но одним пальто этого не сделать. Нужно ещё много чего. Похоже, бедняжка об этом даже и не подозревает.
(*) – Думаю, семья наследника с жалостью смотрит на её попытки хоть как-то соответствовать его уровню.
(**) – Точно! Кх-кх-кх.
(*) – Я, было, решила тоже купить что-нибудь такого же цвета, но теперь вижу, что мне нужно что-то более солидное, подороже. «BRUNOTTI» – это фирма для девушек с окраины!
(**) – Кх-кх-кх…
Время действия: вторник
Место действия: школа Кирин. ЮнМи и ДонХё.
– ЮнМи! – останавливает проходящую мимо него девушку заведующий воспитательной частью.
– Да, господин ДонХё? – остановившись, оборачивается к нему та.
– Хочу тебя спросить. Ты помнишь, о чём мы с тобою говорили? Ты пишешь извинения?
– Да, господин ДонХё. Пишу.
– Сколько уже написала?
– Эээ… не очень много, сонсен-ним. Знаете, всё как-то не было времени основательно заняться этим вопросом. То одно, то другое…
– Сколько ты написала?
– Ну… почти шесть штук, сонсен-ним…
– Сколько?? Шесть?? Когда мы с тобою говорили, ведь было три?!
– Я же говорю, господин ДонХё, то одно, то другое… Учиться так трудно, сонсен-ним…
ЮнМи плаксиво надувает губки и пытается изобразить взгляд кота в сапогах из невиданного здесь никем мультфильма «Шрек».
– Пфффф… – длинно выдыхает господин ДонХё глядя на эту неудачную попытку.
– Ты записалась на занятия актёрского мастерства? – спрашивает он.
– Да! – с готовностью отвечает ЮнМи, разом меняя выражения своего лица, – Сделала всё, как вы советовали, господин ДонХё. Стала меньше спать и записалась на дополнительные занятия! Работаю над собой!
– ЮнМи, – устало произносит мужчина, – не нужно пробовать на мне свои актёрские таланты. Нужно учиться и делать так, как говорят старшие. Почему ты не написала извинения?
– Видите ли, господин ДонХё, – заложив руки за спину и потихоньку крутясь телом влево-вправо, отвечает ЮнМи, подняв глаза к потолку, – во-первых, их безумно много, этих извинений, а во-вторых, я подумала, и решила никуда не переезжать. Мне нравится в «карцере».
– В «карцере»?! Нравится?? – изумляется ДонХё.
– Да. Знаете, это ведь почти отдельный кабинет. Как у директора. Тихо, спокойно. Можно заняться своими делами, или – поспать. Никто не помешает.
ЮнМи честным взглядом смотрит на озадаченного собеседника.
– Никогда не думал, что услышу такое, – изумлённо крутит головой ДонХё, – все ученики как проклятия боятся оказаться в «карцере», а ты не желаешь из него выезжать! Просто ушам своим не верю!
– Да ничего страшного, – успокаивает его ЮнМи, – всегда что-то случается впервые, сонсен-ним.
– Директор СокГю будет тобою недоволен, – предупреждает ДонХё.
– Передайте господину директору, что я отбываю наказание так, как положено, – говорит ЮнМи, – и собираюсь отбыть его в полном объёме. Думаю, господину директору будет приятно узнать, что я не увиливаю от ответственности, господин ДонХё!
(несколько позже, кабинет директора. Господин ДонХё и господин СокГю)
– Она с ума сошла! – с возмущением глядя на ДонХё из-за своего стола, восклицает директор, – в каком ещё, полном объёме? Да меня первая же комиссия со шнурками сожрёт, когда узнает, что ученицу, с такой медицинской картой, как у неё, я подвергаю психологическим перегрузкам!
ДонХё молча пожимает в ответ плечами, как бы говоря – «а что я могу»?
– И ей всё равно, что она находится в «карцере», одна? – не понимая как такое может быть, вопрошает директор.
– Она считает его своим персональным кабинетом, – отвечает ДонХё, – вы же знаете, господин директор, что многие вещи выглядят по-разному, в зависимости от угла зрения на них.
– Кошмар, – говорит директор, подавшись назад и «оседая» задом в кресле, – кошмар… И как её теперь оттуда выгнать? Если я завтра прикажу ей оттуда убираться, то скажут, что правила в школе не для всех, ведь она не отбыла наказание. А если я её оставлю, могут сказать, что я подвергал нездорового ребёнка недопустимым эмоциональным перегрузкам. И не дай бог, комиссия…
Директор вопросительно смотрит на ДонХё. Тот опять пожимает плечами в ответ.
– Как же я попал в такую неприятную ситуацию? – сам себя спрашивает директор и задаёт, опять же себе, вопрос всех времён и народов, – И что теперь делать?
Время действия: вечер вторника
Место действия: школа Кирин, кафе.
«Вот пятнадцать баксов пролетело, и ага!» – думаю я, неторопливо мешая пластиковой трубочкой в стакане коктейль, – За два дня, считай, треть, проедена. Чувствую, придётся в пятницу, «пастись» исключительно на шведском столе. А может и не только в пятницу, может и в четверг, тоже. Коктейль явно не вписывается в бюджет, но ЧуЫн предложила пойти, посидеть в кафе, вместе с её подругами, а все они себе что-то взяли, не сидеть же мне как бедному родственнику за пустым столом? Взял себе коктейль, кофе – не хочу, чай – дорого, а цветочный отвар – бедно.
Девчонки болтают, я прислушиваюсь, вникаю, подмечаю всякие мелочи в поведении. Эх… Как ни крути, а теперь я в этой половине человечества. Нужно соответствовать…
«… Сегодня, президент Республики Корея госпожа Пак КынХе подписала приказ о назначении нового главнокомандующего Корпуса морской пехоты Военно-морских сил. Как и ожидалось, им стал бригадный генерал Им ЧхеМу…»
По большому плоско-панельному телевизору, установленного у дальней стены, показывают новости. Звук накручен где-то близко к максимуму и телек орёт на весь зал.
– Ой, да выключите вы звук! – болезненно морщась, просит одна из девочек, сидящая за нашим столом, – Ушам больно!
Девочка, сидящая рядом с ней, смотрит на меня, потом встаёт и идёт к барной стойке, решать с бариста вопрос о звуке. Через пару мгновений, звук с помощью дистанционного пульта вырубают вообще. Внезапно становится тихо. Девочка возвращается назад. Задумчиво смотрю, как она идёт.
Интересно, а почему она на меня так посмотрела, перед тем как встать? Хотела сказать, чтобы пошёл я и передумала? Пфф…
– У меня есть фанкам с недавней недели моды, – говорит девочка, которой было больно ушам, – сняли SNSD. Давайте, посмотрим?
Все соглашаются посмотреть. Пока разворачивают и запускают ноутбук, обсуждают вопрос, что лучше смотреть фанкамы, а не постановочные съёмки. На фанкамах артисты выглядят естественно, как в жизни.
Пока перемещаемся на угол стола и устраиваемся, чтобы всем видно было, мне вспоминается указ Петра первого, по которому боярам впредь велелось «говорить не по-писаному, чтобы дурь каждого видна была»! Фанкам, это… это да. Что-то сродни этого указа. Без писаных по пять раз дублей. Безжалостно так.
Наконец, расположились, хозяйка ноутбука запускает запись[37]37
http://youtu.be/9f65OIGCtm8
[Закрыть]. На не очень качественном видео видно, как от большой чёрной машины, какой-то странной, ковыляющей походкой, мимо строя поклонников идёт девушка. В странной чёрной юбке и странных туфлях. Не понимая, что это такое, может, какая-то инсценировка, я присматриваюсь к происходящему. Через три секунды до меня доходит, что всё на полном серьёзе и меня внезапно пробивает на «ХИ-ХИ».
(кафе в школе Кирин. За одним из столиков группа девочек что-то с интересом смотрит на экране ноутбука. Внезапно, одна из них заливается громким смехом, изгибая спину назад и поднимая голову к потолку.
– Старуха Шапокляк! – по-русски, сквозь смех произносит она, – Сейчас и Гена с Чебуратором подтянутся! Ах-ха-ха!)
– Что ты сказала? – развернувшись ко мне, требовательно спрашивает хозяйка ноутбука, – Почему ты смеёшься?
Все тоже непонимающе смотрят на меня, ожидая ответа.
Чёрт! Опять я задел чувства фанатов! Что б мне свой рот не держать закрытым? Наверное, это от того, что у меня мало общения. Дичаю.
– Они же не умеют ходить на каблуках, – сделав усилие и перестав ржать, говорю я, объясняя причину своего смеха, – разве это не смешно?
Секунды три все смотрят на меня, видно пытаясь понять, откуда я такой взялся, «с какой звезды упал?» – так тут говорят.
– А ты умеешь ходить на каблуках? – ледяным тоном спрашивают у меня, – Может быть – покажешь?
– Нет, не умею, – говорю я.
– А почему ты тогда так говоришь, если не умеешь? Вот научишься, тогда и будешь критиковать. Они – звёзды. И всё умеют. А ты вот даже танцевать не можешь.
Ну, это она зря мне про мои успехи в танцах сказала. Можно подумать, я форумных троллей не видел, чтобы не суметь ответить на такой примитивный выпад.
– Сперва добейся, да? – отвечаю я девчонке задавшей вопрос, – Чтобы понять, что еда сырая, для этого не нужно быть шеф-поваром. Чтобы понять, что люди не могут ходить на каблуках, совсем не нужно быть профессиональной балериной. Достаточно просто иметь глаза. И туфли у них – ужасные. И наряды – похоронные. Вообще не понимаю, куда их стилисты смотрят!
Сказав это, я покинул ошеломлённого противника, не дав ему времени собраться с мыслями и достойно ответить. Посидел с девочками, называется…
Время действия: среда
Место действия: Сеул. Здание объединённых штабов вооружённых сил Республики Кореи.
– И последнее, – произносит генерал Им ЧхеМу, завершая своё первое совещание, в новой должности – о музыке…
Подчинённые, сидящие вдоль длинного стола, не меня поз, одним своим эмоциональным фоном, выражают лёгкое недоумение.
– Я хочу, чтобы «Щит моря» в этот раз прошёл на самом возможно высоком уровне, – веско произносит Им ЧхеМу, обводя взглядом лица и пытаясь понять, какое воздействие оказывают его слова на присутствующих, – поэтому, я намерен вникнуть во все мелочи, даже в такие, как марш морской пехоты. Тем более, что марш, это совсем не мелочь для солдата. Это то, чем он должен гордиться перед другими воинскими частями и подразделениями, тем более, если они – иностранные. А у нас что? Посмотрите, что написали на прошлых учениях «Щит моря» иностранные журналисты!
Генерал обращается к записям в бумагах, лежащих пред ним на столе.
– «Под звуки цветочного марша выходят подразделения морской пехоты Республики Корея!» – читает он цитату из какого-то издания.
– «Цветочный марш»… – с отвращением повторяет генерал и вопрошает, – как может боевое подразделение гордиться «цветочным маршем»? Мы что – дети цветов?
Им ЧхеМу ещё раз обводит взглядом лица присутствующих, которые стали печальными, после его слов.
– Мне с самого начала не понравилась эта идея, с заменой марша, которая была три года назад, – говорит генерал, – он мне сразу показался слишком поверхностным… не военным.
Народ за столом кивает – понятное дело, господин генерал! Предчувствие вас не обмануло!
– Но и возвращаться к ранней версии марша не вижу необходимости, – говорит генерал, – весь мир движется вперёд, военная наука движется впереди него, поэтому, для войск, оснащаемых новейшим вооружением, нужна новая музыка, я так считаю.
