Текст книги "Дороги рая"

Автор книги: Андрей Быстров

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 28 страниц)

– Трансфойла?

– Горючки для кордов. В линейном пространстве – фойл, а в кордах трансфойл.

– И ты, выходит, летал...

– Я, – с гордостью заявил Джейсон Рок, – был одним из лучших пилотов Звездной Гвардии, элитных войск Императора.

– Почему же ты ушел?

– Я не ушел. Меня вышибли.

– За что? Ох, прости... Бестактный вопрос.

Джейсон Рок горько усмехнулся.

– Нет, почему же... Мне просто не повезло. На планете Тейя вспыхнул мятеж, и мне приказали возглавить наемников Космического Легиона для его подавления...

– И ты не справился?

– Справился. Мятеж был подавлен за несколько часов. Я рапортовал правителю Тейи и поклонился. Откуда мне было знать, что у них поклон приравнивается к высокомерному оскорблению?

– Вот так да...

– Да. Представляешь, что тут началось? Имперский выкормыш унизил правителя Тейи, намекнув на его бессилие и собственное превосходство... В результате Тейя, кладезь полезных ископаемых, поссорилась с Адалионом. Убытки составили около полутора миллиардов стелларов...

– Ничего себе! – присвистнула Юля. – И они заставили тебя платить?

Джейсон расхохотался.

– Юля, столько денег мне бы и за сто жизней не заработать! Нет, меня просто выгнали с треском, кинули кость Тейе. Пришлось наняться в торговый флот... – он помолчал. – Ты не возражаешь, если мы сменим тему?

Но тему менять им не пришлось, она сменилась сама собой – серая коробочка на стене исполнила нехитрую мелодию. Джейсон взмахнул транскодером, стена-дверь открылась, и на пороге возник сержант Бастер во всем великолепии парадного мундира. С головы до ног он ощупал Юлю жестким взглядом, какой бывает у мужчин, вынужденных подавлять свои плотские вожделения – по типу "зелен виноград"...

– Мастер Джейсон Рок, – казенным голосом проговорил он, – я имею честь вручить вам официальное предписание. Вам представляется отпуск на двенадцать часов для посещения Лондона.

– Лондона? – Джейсон принял из рук сержанта квадратную пластиковую карточку. – Я не собирался в Лондон и не подавал никаких рапортов по этому поводу.

– Приказ с самого верха, – сержант закатил глаза. – Вам надлежит немедленно прибыть в резиденцию магистра Септимуса.

– А, вот как...

– Если вы считаете, – язвительно произнес Бастер, – что "А, вот как" это ответ по уставу, вы недолго задержитесь в школе. Вспомните наш вчерашний разговор.

– Слушаюсь! – рявкнул Джейсон.

– Так-то лучше.

Не проронив более ни слова, сержант повернулся и вышел, а в комнату проник новый персонаж. Это был поджарый черный кот с белым пятном в виде сердечка на груди. Несмотря на худощавую комплекцию, он ступал величаво, не оставляя сомнений в том, кто подлинный хозяин дома.

– Явился, – ворчливо приветствовал его Джейсон. – Кому бы не пропасть... Иди ешь скорее, времени мало.

– Какой красавец, – одобрила кота Юля, и он сверкнул в ответ зелеными глазами. – Твой?

– Или я – его... С котами, знаешь ли, так. Обычно мы друзья, хотя иногда доходит и до вооруженного нейтралитета.

– А как его зовут?

– Да никак. Мастер кот... Несколько раз я придумывал ему имена, но ему не одно не понравилось.

– У всех должно быть имя.

– Может быть, потом он выберет себе какое-нибудь.

Мастер кот исчез в кухне, откуда вскоре донеслось удовлетворенное урчание, а Джейсон быстро переодевался.

– Ты готова? – спросил он Юлю.

– Я еду с тобой?

– Не брошу же я тебя здесь... Не хватает еще, чтобы Бастер прицепился к тебе с расспросами. Да и странно, если племянница не поедет со мной к деду Септумусу.

– Как ты думаешь, зачем он тебя вызывает?

– Скоро узнаем.

– А позвонить ему нельзя? Ну, связаться...

– Это не принято.

Человек быстро привыкает к изменившейся обстановке. Юля запрыгнула в спаркл так легко, будто всю жизнь только на таких машинах и передвигалась. Ее даже неприятно удивило отсутствие комфортабельного упругого поля над креслом, но оно вернулось, едва Джейсон активировал энергосистему.

О, Юля скучала по дому, маме, двоюродному брату и Косте... Но если бы ей предложили вернуться прямо сейчас, смогла бы она отказаться от поездки в Лондон на планете с двумя лунами? К чему думать об этом, пути домой все равно пока нет...

3

Город поднялся из-за горизонта сразу весь, ошеломляя радужным великолепием зданий, стремящихся к небесам. Дворцы и памятники, башни и мосты, сверкающая на солнце паутина транспортных магистралей на тысячах уровней от земли до неба, летающие стадионы и толпы на высотных площадях, миллионы чудом не сталкивающихся разноцветных спарклов и других воздушных машин, от совсем маленьких до громадных и неповоротливых, все это в вихревой фантасмагории непрерывного движения потрясло и опрокинуло Юлю. Она видела немало фантастических фильмов, где фигурировали города будущего (или построенные инопланетными цивилизациями), но оказалась и на малую толику не подготовленной к невероятному зрелищу этого НАСТОЯЩЕГО, до боли в глазах реального города.

– Справа – космопорт Хитроу, – сказал Джейсон, гордясь произведенным впечатлением (он намеренно выбрал направление, с которого Лондон смотрелся наиболее эффектно). – "Император Солариус" отправляется на Адалион...

Старт "Императора Солариуса" стоил того, чтобы им полюбоваться. Белое поле космопорта, окруженное вогнутыми решетками, похожими на антенны радиотелескопов, раскрылось гигантской диафрагмой, и в облаках пара медленно выдвинулся стреловидный нос корабля. Наращивая скорость подъема, "Император Солариус" восставал под городом во всем грозном величии, выше самых высоких башен. Ударили огненные выхлопы ускорителей, огромный корабль замер в точке равновесия и унесся навстречу утреннему солнцу. Они слились на одной линии – солнце и корабль, потом разделились, соперничая в нестерпимой яркости.

– Такие большие корабли, – заметил Джейсон, разворачивая спаркл, редко садятся на планеты, обыкновенно остаются на орбите, так проще и экономнее. А пассажиров и грузы доставляют челноками – слейдерами... Но тут случай особый, какая-то правительственная миссия с Адалиона. Интересно, что им понадобилось в этом захолустье...

Юля обвела рукой панораму Лондона.

– Ты ЭТО называешь захолустьем?

– Ты не видела Адалиона, – коротко ответил Джейсон.

Вдруг подпрыгнув, как ужаленная, Юля указала рукой на далекую, едва видную, затерянную в сплетениях сумасшедшей архитектуры башню с часами.

– А это что... Неужели Биг-Бен?

– Вот не думал, что тебе известен Биг-Бен, – удивленно сказал Джейсон. – Хочешь посмотреть на него поближе?

– Да, да...

Джейсон подкрутил какой-то верньер, и участок прозрачного изнутри корпуса спаркла покрылся масштабной сеткой. Изображение башни с часами приблизилось и заняло весь выделенный квадрат.

Конечно, это был не Биг-Бен – не тот Биг-Бен, который Юля много раз видела на фотографиях и по телевизору, в фильмах о Шерлоке Холмсе и докторе Ватсоне. Циферблат делился не на двенадцать, а на двадцать четыре часа, и сама башня казалась основательнее, коренастее и проще. Биг-Бен иного мира... Почему бы ему не быть здесь, если есть Лондон и космопорт Хитроу (в мире Юли – аэропорт)?

– Насмотрелась? – Джейсон выключил увеличение.

Он лихо посадил спаркл на площади возле полукилометрового небоскреба, напоминающего кукурузный початок.

– Здесь и живет мой дед, – пояснил он.

– Весь дом принадлежит ему? – Юля восхищенно запрокинула голову.

– Треть. Но и то неплохо.

– Я думаю... И ты – наследник?

– Если бы... У Совета Благочестия свои законы. Я-то в любом случае не получу ни гроша.

Когда они вышли (покрытие площади приятно пружинило под ногами, как поле над креслом в спаркле), Юля обратила внимание на спешащих мимо женщин. В отличие от мужчин, одетых ярко, иногда кричаще, они проходили серыми мышками, в длинных темных платьях или комбинезонах унылых тонов. На их лицах тоже читалось уныние, до того они выглядели высоконравственными. Юле как-то сразу не захотелось превратиться в итоге в одну из них. "А ведь добрая половина из этих женщин, – подумалось ей, – дорого дала бы за то, чтобы накраситься поутру и одеться хотя бы как я". И впрямь, более чем скромное платье Юли притягивало взоры, надменные и тайно-завистливые, чуть ли не символизируя здесь порок. А уж туфельки на каблуках-шпильках!

В холле у лифта Джейсона и Юлю остановил охранник, медведеподобный громила. Джейсон предъявил ему карточку.

– Вас ждут, мастер, – кивнул охранник. – А девушка?

– Со мной. Родственница.

– Насчет девушки у меня нет указаний. Под вашу ответственность пожалуйста...

– Конечно.

Апартаменты на шестьдесят четвертом этаже представляли образец роскошной строгости или, если угодно, строгой роскоши – такое вот совмещение трудносопоставимого. Тяжелые портьеры, хранящие полумрак, золотые и черные стенные панели. На одной из стен Юля увидела картину "Дитя Европы" Сальвадора Дали... Изумленная, она подошла ближе и убедилась, что эта все же НЕ ТА картина. Но настолько похожа... О Джонг, как здесь говорят.

На пышном диване полулежал седой дряхлый старик, от его левой руки тянулась тонкая пластиковая трубочка к медицинской капельнице. Рядом стоял человек в белом, озабоченно уставившийся на бегущие по дисплеям, подмигивающие цифры и линии графиков.

Старик слабо улыбнулся и попытался махнуть правой рукой.

– Привет, Джей.

– Здравствуй, славный магистр.

Шагнув к Джейсону, человек в белом предостерег:

– Никаких волнующих тем, и покороче. Я рядом.

Он вышел, и в комнате остались Джейсон и Юля наедине с патриархом рода Роков, магистром Элистером Септимусом.

– Подойди, Джей, сядь сюда, – просипел старик. – Кто это с тобой? Я плохо вижу.

– Эта девушка заблудилась в пространствах и временах, магистр, Джейсон уселся на стул, а Юля – в кресло у стены. – Я надеюсь ей как-то помочь...

– Ясно, – старик прикрыл глаза, давая понять, что считает этот вопрос исчерпанным. – Джей, у меня очень мало времени. Я умираю... Нет, не надо протестов! Взгляни в лицо реальности и будь мужественным...

Он помолчал и тихо продолжил:

– Я пригласил тебя не только чтобы попрощаться. Я расскажу тебе одну историю, передам информацию, а ты сам решай, как с ней поступить. Это случилось, когда я только был избран в Совет...Ты знаешь, что в наши обязанности входит исповедовать приговоренных преступников... Один из них мне поведал мне о пещере, пристанище некоей древней секты. Последние сектанты умерли много лет или веков назад, не знаю, как не знаю и того, каким путем эти сведения попали к моему преступнику. Тот человек... Он не мог внятно объяснить. Он не был безумен, нет, но какие-то разрушительные процессы определенно произошли в его психике. Он рассказывал о сокровище, хранящемся в пещере, в сейфе...

– Сокровище? – немного иронично повторил Джейсон. – По словам полусумасшедшего преступника?

– Пещера существует, Джей, – устало сказал старик. – Тот человек не успел найти её, а мои люди нашли. Они не входили туда.

– Но почему?!

– Я запретил им.

В ответ на удивленный взгляд Джейсона магистр слегка усмехнулся.

– Мне некогда вдаваться в подробности, Джей, но главное ты поймешь. Я действительный член Совета Благочестия и как таковой обязан охранять тишь, гладь и благодать на Земле. Это мой долг. Да и мое материальное положение позволяло не компрометировать себя на высоком посту безответственной погоней за сокровищами... Но не в том основная причина, а именно в охране покоя. Там, в пещере, могло обнаружиться нечто... Дестабилизирующее, по некоторым признакам такое можно предположить. Так я думал тогда, так думаю и теперь.

– Ты так думаешь, магистр? – Джейсон с улыбкой накрыл руку старика ладонью. – И тем не менее ты намерен передать мне координаты пещеры? Только ли для того, чтобы сокровище помогло мне выбраться из нищеты? Или потому, что все это благочестие давно стоит тебе поперек горла и очень хочется ему насолить? Потому, что жив ещё мальчишка Септимус Рок?

Старик вернул улыбку Джейсону и подмигнул.

– Очень жаль, что по закону я не имею права оказывать тебе никакой материальной поддержки. А сокровище это – возможно, какой-нибудь сектантский раритет, не имеющий ценности в наши дни. В конце концов, никто его не видел. Вон там, на столе, возле бланта – диск с информацией, возьми его.

Поднявшись, Джейсон шагнул к столу и засунул в карман маленький радужный диск.

– Пещера в горах, всего в восьмидесяти милях к западу от Торнфилд-Гарденс, – сказал магистр. – Если ты будешь благоразумным, ты туда не сунешься.

– Спасибо, магистр. – Джейсон поцеловал старика в лоб.

– За что?

– За то, что ты такой, какой есть.

– Ладно, Джей, я не люблю сантиментов, – но по тону старика нетрудно было догадаться, что он глубоко тронут. – Прощай, а может, и до свидания. Похоже, я умру ещё не сегодня.

Юле, внимательно слушавшей их разговор, слово "блант" показалось смутно знакомым. Как будто она его где-то слышала или видела, и не здесь, а в прошлой жизни. "Бланты безнадежны"... Или "бланты бездарны"... Как-то так... Нет, не припоминается.

В комнату вошел человек в белом.

– Вам пора. Магистру необходим отдых.

Ни словом больше не обменялись Джейсон и Элистер Септумус – вместо слов говорили их взгляды. Потом Джейсон сделал знак Юле, и они покинули апартаменты магистра.

– Ты хочешь раскопать эту пещеру? – спросила Юля в лифте.

– Обязательно, и немедленно... Только сначала заедем в магазин, подберем тебе одежду. Нет, но каков старик!

В магазине, вопреки представлениям Юли, не было длинных рядов, где на плечиках висели бы платья. Круглое помещение, кресла и столики с каталогами, белые автоматические двери.

– Ни одно из этих платьев, – заявила Юля, полистав каталог. – Я не надену ни за что в жизни. Лучше сдай меня в дурдом, пусть делают счастливой.

– Женщина! – со смехом воскликнул Джейсон. – Но какой-то выход надо найти... Может быть, комбинезон? Вот этот, коричневый, с желтой отделкой.

Юля вздохнула.

– Пожалуй, это наименее противное из всего... И мягкие туфельки, я устала от шпилек.

– Иди в кабину, они снимут мерку.

– А, так надо заказывать? И долго ждать?

– Прилично. Секунд тридцать.

Когда Юля предстала перед Джейсоном в новом облачении (свое платье и туфли она положила в пакет, любезно предоставленный служителем), он посмотрел на неё с явным восхищением.

– Тебе идет! Джонг побери, ещё лучше...

– Ну да? – Юля была польщена. – Ты выбирал.

Откуда-то вынырнула дама в униформе (разумеется, серой и унылой), протянула Джейсону счет. Он расплатился тремя банкнотами, и дама исчезла.

– Странно, – пробормотала Юля, едва они вышли из магазина и направились к спарклу.

– Что странно?

– Деньги, бумажные деньги. А как же кредитные карточки и прочее?

– А, электронные деньги! От них отказались давным-давно и почти повсеместно. Слишком много злоупотреблений. Ничего нет надежнее банкнот. Это не бумага, и их трудно подделать.

– Но все-таки подделывают? – полюбопытствовала Юля.

– Встречаются умельцы...

В комбинезоне, изготовленном из мягкой и гибкой ткани, Юля чувствовала себя комфортно, а невесомые туфли на пористой подошве совсем не ощущались на ногах. Как бы там ни было с красотой здешней одежды, в удобстве ей не откажешь.

Джейсон Рок не спешил запускать двигатель спаркла. Он вставил полученный от Септимуса диск в щель устройства, похожего на дисковод обыкновенного компьютера, и пристально всмотрелся в появившиеся перед экраном голограммы, изображающие рельеф местности.

– Проложим курс, – он нажал несколько кнопок на клавиатуре. – Блант сам разберется...

– Джей, что такое блант?

– Да то, что ты видишь, управляющий компьютер. Они бывают разных типов – домашние, промышленные, навигационные, каких только нет. На космических кораблях тоже стоят бланты, но помощнее, конечно. Удобная штука, несмотря на туповатость...

– Туповатость? А что, настоящий машинный разум у вас не изобрели?

– Изобрели, к несчастью. Нейрокомпьютеры. – Джейсон откинулся на спинку кресла. – Юля, подлинный разум свободен, будь он машинный или какой другой. Когда в него вводятся искусственные ограничения, он перестает быть разумом, с какой бы скоростью ни обрабатывал информацию. А кто знает заранее, что надумает разумная, то есть свободная машина? Вот некоторые и надумали... Планета Хондос выжжена дотла, многим другим планетам тоже не поздоровилось... Было и такое – боевой звездолет, управляемый разумным нейрокомпьютером, открыл огонь по научной орбитальной станции и уничтожил ее... Далеко не все они были такими – ведь и мы не все мыслим одинаково, но... С тех пор производство нейрокомпьютеров строжайше запрещено во всей Империи, даже теоретические изыскания в этой области – тяжкое преступление.

– Значит, машинного интеллекта нет?

– Я не сказал, что его нет. Я сказал, что производство таких машин запрещено... Но подделывать деньги тоже запрещено, так? – он хлопнул по панели бланта ладонью. – К счастью, эти малышки не более разумны, чем тостеры, хотя и много чего умеют.

Словно в подтверждение своих умений блант зажег два дружелюбных зеленых огонька.

– Курс проложен, – сообщил Джейсон, – и мы можем лететь, не опасаясь, что блант по философским соображениям сочтет нас лишними на борту.

Спаркл взлетел по крутой диагонали, и Юля снова получила возможность испытать электрический шок от опрокидывающей панорамы немыслимого города, какой не увидишь не в одном сне.

4

Они вновь мчались над лесом, но на сей раз этот лес покрывал склоны гор, порой отлогие, а чаще довольно крутые. Дальше лесные заросли редели, и кое-где поднимались нагромождения живописных скал, похожие на творения скульптора – авангардиста. Внизу, под прозрачным днищем спаркла, скальные ущелья образовывали настоящие лабиринты. Если бы вместо диска с координатами магистр Септимус снабдил Джейсона даже подробнейшей картой, на поиски ушли бы месяцы, если не годы.

Динамик бланта тонко запищал, вспыхнула красная стрелка.

– Кажется, здесь, – сказал Джейсон. – Точность должна быть плюс минус метров сто, а при таком рельефе и с этим намучаешься.

Он заложил вираж, снизился и втиснул спаркл между двумя пирамидальными уступами. Юля первой выпрыгнула на откос, и мелкие камешки покатились под её ногой, посыпались с ближнего обрыва.

– Что-то я не вижу тут пещеры, – Джейсон сосредоточенно осматривался.

Пещеры Юля тоже не видела, зато она увидела приближавшегося к ним зверя размером с хорошего волка, ощетинившегося иглами, как дикобраз, недобро поблескивающего красными глазами и размахивающего двумя хвостами вроде змеиных.

– Джей, – шепнула она.

Джейсон Рок обернулся, молниеносно нырнул в кабину спаркла и появился с оружием в руках, которое Юля приняла было за пистолет... Однако сходство ограничивалось рукояткой и спусковым крючком – вместо ствола торчали какие-то антенны в сложном переплетении. Будто почуяв недоброе, зверь быстро улепетнул.

– Это был флинк, – отрекомендовал зверя Джейсон Рок и засунул оружие за пояс. – Вообще-то они не агрессивны, но если ему что-то не понравится, только держись...

– Их завезли с другой планеты?

– Зачем бы? Для полного благочестия не хватало? Нет, флинки старейшая фауна Земли, как пауки и черепахи. Джонг с ним, он уже не вернется. Давай искать пещеру.

– Давай, – согласилась Юля. Она мысленно записала флинка в загадки наряду с двумя лунами, но не слишком зацикливалась на странностях. Если все равно пока ничего нельзя понять, почему бы не принимать мир таким, каков он есть?

Часа два напролет они обыскивали скальные лабиринты, а врезанную в гранит металлическую дверь обнаружили совсем рядом со спарклом, метрах в двух. Она так заросла жесткими кустарниками, что заметить её было нелегко и стоя прямо перед ней.

Джейсон вытащил из-за пояса свое оружие.

– Что это? – поинтересовалась Юля.

– Клингер. Мезонный излучатель, лазер, плазменная горелка и Джонг знает что еще. Многофункциональная штука.

Он щелкнул переключателем на рукоятке клингера, и перед антеннами заплясал горизонтальный остроконечный язычок лилового пламени.

– Сейчас мы вскроем эту дверь.

Пламя соприкоснулось со стальной поверхностью, взметнулся сноп оранжевых искр. Джейсон не стал вырезать замок, а просто выхватил прямоугольник в центре двери, достаточный, чтобы протиснуться. Тяжелая плита с оплавленными краями со звоном рухнула на камни. За дверью царила кромешная тьма.

– Пока не остынет, и не подойти, – сказал Джейсон. – Надо поискать фонари в спаркле, там точно есть. В грузовом отсеке среди всякого хлама.

Распахнув лючок грузового отсека, Джейсон долго рылся в том, что он назвал всяким хламом. Результатом его раскопок стали два длинных увесистых фонаря, одни из которых он передал Юле. Она нажала кнопку; фонарь исторг ослепительный бело-голубой свет, затмевающий в своем конусе даже солнечный.

В неаккуратно прорезанный проем в стальной двери первым пролез Джейсон. Он осматривался с минуту, потом позвал Юлю, и она присоединилась к нему.

За дверью начинался узкий коридор в граните – непонятно, естественного происхождения или кем-то когда-то прорубленный. Он вел вниз, иногда крутизна его становилась такой, что в полу были выбиты ступеньки.

Метров через двести коридор стремительно (экспоненциально, как сказала бы инженер Юля) расширился в громадную пещеру. Джейсон что-то сделал с фонарем, и он превратился в мощную лампу, излучающую свет во всех направлениях.

На низком постаменте у дальней стены пещеры стоял паровоз.

Юля зажмурилась, открыла глаза – паровоз был на месте. Не масштабная модель, а настоящий полноразмерный паровоз, с котлом, тендером, будкой машиниста и всем, что полагается иметь порядочному паровозу. Он покоился на обрезке рельсового пути – блестящие рельсы на шпалах торчали сзади и спереди.

– Что за Джонг, – пробормотал Джейсон.

– Джей, провалиться мне, если это не паровоз.

– Паровоз? Ты имеешь в виду эти локомотивы... Заря технической эры, первые железные дороги?

– Вот именно.

– Но ради Творца Вселенной, как он сюда попал?!

– Ты хочешь, чтобы это я тебе объяснила?

Они подошли к паровозу ближе. Впереди на шершавом металле был грубо намалеван пацифистский знак – куриная лапка в белом круге, а под ней протянулась надпись пляшущими буквами.

WOODSTOCK FOREVER

Этим украшения паровоза не исчерпывались. Кабину машиниста облагораживала надпись "MAKE LOVE, NOT WAR" , на тендере было написано "PEACE MUSIC", а над колесами – "FLOWER POWER" под изображением цветка, засунутого в ствол винтовки.

По лесенке Джейсон забрался в будку, Юля за ним. Она рассматривала медные штурвальчики и рычаги, а внимание Джейсона привлекли устройства, выглядящие более модерново.

– Смотри-ка, – удивился он. – Может, это и паровоз, но движется он явно не силой пара. Вот блант, вот установка передачи усилия на колеса от фойл-двигателя... А это что... О, мэтти! Вот как они решали проблему рельсов!

– Как? – Юля заглянула за плечо Джейсона

– Это деструкционный аналогизатор, МТ или мэтти в жаргоном варианте. Представь себе паровоз в движении. Он проходит отрезок пути, и те рельсы, что остались позади, мэтти разлагает на атомы, а потом сразу воссоздает их впереди, и так сколько угодно. Постоянное разрушение и воспроизводство. Юля, этот паровоз – сам себе железная дорога.

– Здорово! Разлагает и складывает – и так что хочешь, где хочешь?

Джейсон пожал плечами.

– Когда разрабатывали мэтти, надеялись этого добиться. Переброска грузов, даже людей... Но все оказалось сложнее. Результирующая структура не повторяет исходную в точности и вскоре распадается. Вот рельсы нужны на короткое время, а из чего они конкретно сделаны, не так важно, были бы прочными. Тут мэтти пригоден. В остальном же... – он махнул рукой. – В общем, сейчас их почти не используют, разве на стройках кое-где. Да и дорогие они...

– Дорогие? Так его можно продать? Не это ли сокровище Септимуса?

– Дорогие в производстве, – пояснил Джейсон, – и энергетически прожорливые. А продать – кому он нужен... Семптимус говорил, что сокровище хранится в сейфе. Давай поищем сейф.

Они спустились на гранитный неровный пол пещеры. Сейфовую дверь в стене, большую, в рост человека, с цифровым замком, первой увидела Юля. Возле двери стояли два картонных ящика, залепленных скотчем. Джейсон наклонился, разглядывая наклейки на ящиках. Там значилось:

HIRAM WALKER / ALLIED LYONS

BALLANTINE

– Знаешь, Джей, – сказала Юля, – если содержимое этих ящиков соответствует этикеткам, твой дед не зря беспокоился об угрозе благочестию.

– Да? А что там может быть?

– Давай сначала откроем.

Она отодрала скотч с ближайшего ящика и откинула крышку. Тускло блеснули ряды коричневых квадратных бутылок. Юля вытащила одну из них, свинтила колпачок, попробовала темную жидкость на язык и глотнула из горлышка.

– Шотландское виски, – провозгласила она.

– Джонг!

– Ты знаешь, что такое виски?

– Я не знаю, что такое шотландское, – обиженно ответил Джейсон. – А что такое виски, я знаю.

– Шотландское – значит самое лучшее. А "Баллантайн" – лучшее из шотландских!

– Дай сюда.

Джейсон отобрал бутылку у Юли и сделал здоровенный глоток. Глаза его слегка выкатились и заблестели.

– Аррргм! – прорычал он. – Фантастика! Ничего подобного не пробовал в жизни! Джонг, какую мочу подают в барах Круга Рассеяния! А мне она ещё нравилась...

Он снова отхлебнул из бутылки, на сей раз побольше.

– Осторожнее, – заволновалась Юля. – Забойная штука. Свалишься, что я с тобой делать буду...

Поставив бутылку на пол, Джейсон распечатал второй ящик. Там тоже оказался "Баллантайн".

– Два ящика первоклассного виски по двенадцать бутылок в каждом! вскричал Джейсон. – Если мы и не найдем сокровище, будет что выпить за здоровье магистра!

– Джей, а ведь наверное, на благочестивой Земле эти ящики кое-чего стоят...

– Минимум пятьдесят сотен, если знать, кому продавать. Да что там! Восемьдесят!

– Это большая сумма?

– Немаленькая. Но я скорее отрежу, зажарю и съем собственные уши, чем продам это чудо...

Юля сокрушенно покачала головой.

– Ох, Джей... Ладно, давай ломать сейф.

Толстенная сейфовая дверь сопротивлялась клингеру долго и упорно, прежде чем пасть под натиском режущего огня. Дождавшись, пока остынут края разрезов и развеется дым (и сделав ещё по глотку "Баллантайна"), Джейсон и Юля шагнули в сейф, точнее – небольшую комнату с металлическими стенами. Джейсон сделал с Юлиным фонарем то же, что раньше со своим, и комната ярко осветилась.

Прямо перед вошедшими висел, приклеенный лентами скотча, плакат с портретом темнокожего музыканта в красной рубашке, с синей электрогитарой в руках, экстатично поющего в микрофон.

– Это Чак Берри, – сказала Юля, решившая более ничему не удивляться.

– Кто?

– Создатель рок-н-ролла.

– Какого ещё рок-н-ролла?

– У вас есть популярные музыкальные стили?

– Конечно, есть. Чэннел-данс, бум-бит бонго. Джаз в моде, лирические песни о любви...

– А рок-н-ролл – это... Погоди-ка.

Она открыла незапертую дверцу притулившегося в углу деревянного шкафа. На нижней полке стоял проигрыватель, самый обычный, монофонический, с корундовой иглой, вроде "Концертного" или "Юности". А над ним...

Вот тут Юле пришлось нарушить свой зарок и все-таки удивиться в очередной раз.

Там были виниловые пластинки. Юля вынула их из шкафа, перетасовала конверты – всего четыре альбома в потрепанных обложках. Beatles For Sale, "Electric Ladyland" Джими Хендрикса, величайшие хиты Дженис Джоплин и неизвестно кем выпущенный сборник под титулом "Pure Gold" – чистое золото, где содержались вещи Элтона Джона, "Ливин Блюз", "Блэк Саббат", Кенни Роджерса и прочий разнобой.

Держа пластинки в руках, Юля села на пол у шкафа.

– Ты что-нибудь понимаешь? – спросил Джейсон почти жалобно.

Юля кивнула.

– Думаю, да.

– Так просвети, – Джейсон вышел и вернулся с бутылкой виски.

– Никакая это не секта, – Юля вновь перелистала пластинки. – Мы наткнулись на стоянку хиппи. Или скорее, учитывая то, что здесь нет кострищ, лежанок и тому подобного – на их сокровищницу.

– Септимус и говорил, что это сокровищница.

– До, но ни он, ни его преступник не знали, что является истинным сокровищем для хиппи. Виниловые диски героев рока! Вот что они хранили здесь, вот что прятали от посторонних глаз, возможно, передавали святыни из поколения в поколение... А потом, когда умерли последние из них, остались только слухи о сокровищах.

Джейсон прислонился к стене и с сомнением посмотрел на свет фонаря сквозь бутылку.

– Но кто такие эти хиппи?

– В моем мире их называли "дети-цветы". Они бунтовали против взрослых, их лицемерия, меркантильности, против войны... Помнишь надписи на паровозе? Это их лозунги. "Занимайтесь любовью, а не войной", "Мир и музыка", "Власть цветов", "Вудсток навсегда"... Вудсток – это рок-фестиваль, где собралось около полумиллиона человек, три дня музыки и мира... Конечно, это все было там, на МОЕЙ Земле. Но я готова поклясться, Джей, что наши хиппи или их предки каким-то образом прибыли прямо оттуда, может быть, вот на этом паровозе. А почему нет? Ведь я прошла. Вот смотри, пластинка "Битлз". Выпущена в Англии, о которой ты и не слыхивал... Вот статья Дерека Тейлора на конверте – английский язык, не линкос! – все фирменные знаки и шифры... Рок-музыка, песни, понимаешь?

– Минутку, Юля, – остановил её Джейсон. – Ты хочешь сказать... Вот то, что ты держишь на коленях – и есть виниловые диски? Какой-то способ звукозаписи?

– Да, механическая звукозапись.

– Это и есть сокровище? Неважно, с какой Земли, но это... Все? Просто несколько дисков с примитивной записью популярных где-то когда-то певцов?

– Джей, никогда не говори о том, чего не знаешь! – возмутилась Юля, которой виски придало куража. – "Просто несколько дисков"! "Где-то, когда-то"! Да это величайшая музыка на свете, а ты – темный дикарь. "Бум-бит-бонго"! Вот погоди, если удастся оживить проигрыватель...

Юля потянулась к проигрывателю, расправила сетевой шнур, но нигде не нашла признаков розетки или того, что могло бы её заменить.

– Нужно электричество? – осведомился Джейсон.

– Переменный ток, двести двадцать вольт, пятьдесят герц.

– Вольты и герцы мне мало о чем говорят, но сейчас замерим, что нам требуется...

Из рукоятки клингера Джейсон добыл отвертку, ловко развинтил проигрыватель и покопался в его недрах. Он пользовался короткими щупами, а провода к ним протягивались от того же клингера – штуковина воистину оказалась многофункциональной.

– Понятно, – заявил Джейсон, собирая проигрыватель. – Дать такой ток в наших силах.

С помощью красного и зеленого проводов, оканчивающихся зажимами крокодилами, Джейсон соединил вилку сетевого шнура с чем-то внутри фонаря. В окошке проигрывателя зажглась красная лампочка, с тихим равномерным постукиванием завертелся диск. Юля щелкнула ногтем по головке адаптера, и щелчок гулко отдался в динамике.