Текст книги "Дороги рая"

Автор книги: Андрей Быстров

сообщить о нарушении

Текущая страница: 28 (всего у книги 28 страниц)

– Не может быть, – повторял он. – Как ты меня нашла?

– Сама не знаю, – смеялась и плакала Лейти. – Ты запретил лететь за тобой, и меня не выпускали с Айсингфорса... Но я их всех перехитрила! Угнала яхту и отправилась на Адалион. Добилась приема у ван Корнена, уж он-то знает все на свете... Я так на него насела, что он мне все рассказал.

– Но как ты прошла Темную Стену?!

– Не знаю... Я прилетела к Стене и направила корабль прямо на нее, а дальше – ничего не помню. Я так хотела тебя увидеть! Я пришла в себя всего несколько минут назад, когда яхта садилась здесь...

– И после этого, – бросил Алгест в сторону, – кто-то смеет сомневаться в великой, всепобеждающей силе любви, способной на любые чудеса?

– Алгест! – Айсинг подскочил к нему. – Это Лейти... Моя жена.

– Вижу, – сказал Алгест. – И ещё вижу, что в ближайшее время вам будет не до меня. Но очень прошу, передайте ей то, о чем я вам рассказывал – а потом я хочу побеседовать с ней отдельно.

– Все будет исполнено, – сразу отозвался Айсинг, готовый сейчас пообещать кому угодно что угодно. Это было тем более легко, что он не слишком соображал, о чем его просят.

19

В прежнем кабинете, но не в прежнем составе – теперь прибавилась Лейти – они собрались ещё не скоро. Однако согласно древнему земному мудрецу Экклезиасту, для всего настает свое время, настало оно и для новой встречи с Алгестом. Лейти и Юля, успевшие подружиться, сидели на белом полукруглом диване у стены, Джейсон и Айсинг – в креслах перед стоящим Алгестом.

– Я убедился, – говорил он, обращаясь к Лейти, – что и вы наилучшим образом подходите для той миссии, которая будет предложена Айсингу, Джейсону и Юле...

– Я ни для чего не подхожу, – возразила Лейти. – Я глупая, вздорная, взбалмошная девчонка. Из того, что мне тут втолковывали Айсинг и вы, насчет мироустройства и прочего, я и половины не поняла.

– А я хочу услышать о воскрешении, – прозвучал голос Юли. – Это самое интересное.

– Воскрешение? – Алгест приподнял брови. – А, возвращение к жизни! Ментальные матрицы всех умерших...

– А с вашими умершими вы тоже так поступаете?

– Юля, за последние сто тысяч лет ни на Корранте, ни на Майди никто не умер.

– Как! Неужели вы бессмертны?!

Алгест повел рукой в неопределенном жесте.

– Бессмертие – категория скорее философская, нежели практическая. Что вечно – звезды, космос? Мы отодвинули смерть, но значит ли это, что мы победили ее? Мы свели к минимуму разрушительные процессы в наших телах... В вашем мире старость и смерть – следствие высокой энтропии. А мы понизили энтропийный порог до физического предела здесь, за Стеной...

– Так это вы построили Стену – чтобы жить за ней вечно?

– Чтобы жить долго, – поправил Алгест. – Конечно, и мы могли бы возвращаться в ментальных матрицах, но Стена была воздвигнута до того, как мы открыли этот способ. И теперь ничего изменить нельзя – если кто-то из нас умрет, то навсегда.

Печаль, скрытая в этих словах, потрясла Юлю. Она быстро проговорила, чтобы немного поменять направление темы:

– Но на Майди я видела... Они не одного возраста! Эйбори молод, а Дхарм Арт...

– Перевоплощение, – усмехнулся Алгест. – Их любимая игра. Эйбори и есть Дхарм Арт, вы не догадались? На Майди вообще любят игры. То одно, то другое, недавно увлеклись земной музыкой... Им чужды наши созидательные стремления, они посвятили себя жизни духовной. Когда-то мы были одной расой, но произошел разрыв, и они захотели уйти. Мы подарили им Майди почему бы нет? Пусть себе играют.

– Пусть, – великодушно разрешила Юля. – Как только не надоест целую вечность забавляться...

– За возможность жить очень долго, – произнес Алгест, – мы заплатили высокую цену. Мы не можем выйти за пределы, ограниченные Темной Стеной, энтропия убьет нас. И нас очень мало. Коррант – планета, не уступающая по размеру Адалиону, а нас здесь меньше десяти тысяч, и столько же на Майди. Энергия распределяется строго, её не хватит для поддержания жизнедеятельности растущего населения.

– Так вот почему мы не видим никого, кроме вас!

– Да, все предельно загружены. Например, подправленные соматические параметры – второе после низкой энтропии условие долгой жизни – нуждаются в постоянной корректировке... Но для встречи с вами каждый нашел бы время, если бы... О, нашу этику преподать потруднее, чем нашу физику! Принятые правила и традиционные добродетели...

– Поняла, – тон Юли свидетельствовал как раз о противоположном. Нелегко вам здесь, за Стеной. Но ведь вы действуете и по другую сторону, да ещё как!

– Действуют автоматы, роботы, – подчеркнул Алгест. – Мы получаем информацию и ставим задачи.

– А как вы получаете информацию?

– От тех же роботов, автоматических кораблей. Они используют для передвижения стретч-корды...

– Которые тоже созданы вами?

– Нет, но они возникли в результате наших усилий по переустройству Космоса. Самопроизвольно, а потом мы сумели найти им применение... А вот нейтринные облака – наше творение. Это чуткие уши, слушающие Вселенную для нас...

– И вы решили, что умерших разумных существ нужно воскресить. Дать им второй шанс... Но когда, где, как?

– Воскресить... Странное слово, не очень внятно переводится. Да, это была самая сложная задача. Когда, где и как. Мы не можем вернуть их к жизни ни в их мире, ни здесь, за Темной Стеной. Там энтропия слишком высока, тут слишком низка. И мы приступили к созданию новой, третьей Вселенной.

– Здорово, – Айсинг подмигнул Джейсону. – "И мы приступили к созданию новой Вселенной!" Это звучит как будто – "и я пошел на кухню, чтобы приготовить новую порцию страйк-тейла"...

– Новая Вселенная, – Алгест словно не услышал Айсинга, но слегка улыбнулся, – ещё слишком нова, быстра и горяча. Кстати, именно туда вы забросили имперские фрегаты... К счастью, они не могли пострадать, их просто вытолкнуло обратно в мир Адалиона.

– А зачем, – спросила Юля, – вы оснастили "Ринго" этой ужасной пушкой?

– Какой пушкой? Ах, трансгрессором! – Алгест рассмеялся. – Юля, это не пушка, не оружие. Это экспериментальная установка для перемещения объектов в новую Вселенную. Эксперимент оказался неудачным. Уже построив этот трансгрессор, мы выяснили, что он мог сработать лишь однажды и совсем не так, как нам требовалось. Мы не стали его испытывать, но и демонтировать не стали – мы не любим лишних усилий. "Ринго" возил грузы с Корранта на орбитальные станции, а потом один усталый инженер перепутал программы, и мы потеряли корабль за Стеной.

– Как же на "Ринго" попал диск Чака Берри с плейером?

– Не знаю... Автоматы много любопытного привозят с вашей Земли, наверное, нашли где-то... А кому-нибудь из инженеров этот диск приглянулся, слушал его, да и забыл в каюте...

Юля вспомнила о периодически возникающих на Земле бумах вокруг "летающих тарелок". По крайней мере, некоторые "тарелки" могли быть автоматическими кораблями с Корранта!

– Теперь, – сказал Алгест, – я посвящу вас в суть нашего плана.

20

Со стеной что-то случилось, она точно раскрылась вглубь и стала одним громадным окном в море тьмы, где клокотала расплавленная магма юных планет на орбитах бушующих косматых звезд. На фоне величественной картины рождающегося мира Алгест несомненно выглядел богом, создателем, демиургом.

– Эта новая Вселенная, – он обвел панораму рукой, – остывает и формируется. Уже скоро многие планеты – но не все, и вы чуть позже поймете, почему – с нашей помощью станут прекрасными... Тогда начнется возвращение умерших к жизни. Они получат новые тела, лучше и совершеннее прежних. Те, кто посвящал себя созиданию, труду, творчеству, обретут любые возможности. Стремящийся к уединению художник сможет выбрать целую планету первозданной красоты. Другие захотят строить общества, государства, цивилизации. Миры ученых, миры писателей и поэтов. Фермер будет с усталой гордостью оглядывать свои свободные угодья, архитектор – воздвигнутые им города. Торговцы, представители стариннейшей и почтеннейшей профессии, будут торговать, объединяя страны и планеты, устанавливая связи, прокладывая торговые пути, способствуя движению вперед. Влюбленные встретятся вновь, осуществятся перечеркнутые смертью мечты.

– Так вот какой это будет мир, – восторженно шепнула Юля на ухо Лейти, но она поторопилась.

– Чтобы эти замыслы воплотились в реальность, – Алгест возвысил голос, – потребуется очень много энергии. На первых этапах развития для её получения понадобятся радиоактивные материалы. Их будут добывать на мрачных и страшных планетах те, кто провел предыдущую жизнь в низости и зле. Они же будут выполнять грязные и унизительные работы.

– Они станут рабами?! – воскликнула Юля. – Неужели в раю будут рабы?

– Они понесут наказание, – сурово сказал Алгест. – Это справедливо.

– Но они уже расплатились! Они умерли...

– Смерть – не расплата, а избавление. До изобретения конвертора смерть была концом всего. Умирали равно герои и негодяи. При чем же тут справедливость?

– Да, но это как-то... Немилосердно. Разве нельзя негодяев вообще не воскрешать? А минералы пусть добывают роботы...

– Спасибо за совет, – поклонился Алгест с изящной иронией. – Мы бы и не додумались. Юля, вы забыли, ради чего все это затевается... Второй шанс! Те, кто добровольно выбирал предательство, подлость, алчность, убийство, смогут заслужить прощение. И поверьте, у обитателей нового мира найдутся средства проверить, не притворно ли раскаяние!

– Ну, это другое дело, – успокоилась Юля. – а то получалось вроде вечных мук – гореть тебе в аду за какую-нибудь украденную в универмаге пару колготок... А что будет с женщинами, выходящими замуж ради выгоды?

– Они будут наказаны. Это одна из наихудших форм лжи и продажности. Когда-то и у нас такое встречалось, но мы научились безошибочно распознавать обман и карали его беспощадно. Самые отвратительные преступления – это преступления против любви. Не только такие, разные.

Юля не стала спрашивать, как именно карался обман в незапамятные времена на Корранте – наверняка подробности малоприятны.

– Но мы хотим, – продолжал Алгест, – чтобы подлежащих наказанию было как можно меньше, чтобы в существующих сейчас мирах увеличивалось количество добра. Это и есть та миссия, о принятии которой мы собирались просить вас.

Четыре удивленных взгляда скрестились на Алгесте.

– Вы намерены сделать нас миссионерами добра? – проговорил Джейсон с глубоким сомнением. – Но как мы справимся с этой задачей? Будем проповедовать на площадях? Как учит история, борьба со злом – дело благое, но безнадежное.

– Никто и не предлагает вам бороться со злом, – ответил Алгест. – Я говорил об увеличении количества добра, и я поясню, что имеется в виду. Мы получаем информацию из-за Стены от автоматов и путем нейтринного зондирования. Мы с печалью видим, что многие колеблются, и растет число, как выразилась бы Юля, кандидатов в ад. Но мы бессильны вмешаться, а немалую часть сведений мы даже не в состоянии правильно оценить, потому что не знаем конкретной обстановки. Вы могли бы поставлять нам более подробную информацию, намечать области для осуществления созидательных проектов, вовлекать в них множество участников.

– А зачем все это? – спросил Айсинг недоумевающе. – Куда как проще вам объявить во всеуслышание о конверторе и о второй жизни – через тех же роботов. Тогда никто не захочет в ад.

– Вы думаете, проще? – грустно улыбнулся Алгест. – А как быть с общепонятными доказательствами? Нашу физику смогут воспринять десятка два ведущих ученых. А остальные? Такой шаг попросту приведет к возникновению ещё одной религии в дополнение к сотням прочих. Но допустим, мы смогли бы доказать... Однако для нас имеет мало ценности добро, творимое ради будущего вознаграждения. А в участниках ваших проектов пробудилось бы подлинное стремление к добру, вкус к добру ради него самого. Это очень важно. Юля, разве на вашей Земле не найдется таких дел?

– Миллион, – не задумываясь, сказала Юля. – Например, у нас есть прекрасный город Венеция. Он медленно тонет, погружается в океан. Но у ЮНЕСКО нет денег для его спасения, а остальным наплевать.

– Вот бы и начать с этого... Но вы, вероятно, останетесь с Джейсоном в Империи?

– Наоборот, – заявил Джейсон. – Я отправляюсь с Юлей на её планету, раз это возможно, по вашим словам.

– Замечательно! Сделайте так, чтобы вся Земля озаботилась судьбой Венеции, но главное – привлекайте тех, кто теряет себя. Превратите тысячи разочарованных, растерянных, опустошенных в ваших добровольных помощников для практических работ. Пусть каждый сделает малое, но вы дадите ему почувствовать, что малое важно для всего проекта, спасения города. Вам нравится идея первого шага?

Юля вздохнула.

– Мне нравится то, как просто это видится с Корранта... Привлекайте, убедите... У нас все сложнее. Нужно влияние, нужны огромные деньги.

– А разве есть что-нибудь, чего вы с Джейсоном не могли бы достигнуть при нашей помощи?

С полминуты Юля подумала.

– Нет. Ничего такого.

Она больше верила в Джейсона, чем в помощь Корранта.

– И теперь, – добавил Алгест, – вы сможете отправиться прямо отсюда.

– Почему теперь? – спросил Джейсон.

– Потому что раньше вам пришлось бы сначала доставить Айсинга на Адалион. Только вы, Джейсон, с вашим интенциональным могуществом провели бы корабль с экипажем сквозь Темную Стену. Даже мы способны переправлять лишь неодушевленные объекты. Но сейчас это сделает Лейти! Любовь дала ей интенциональную силу, не уступающей вашей, а может быть, превосходящую её. Вас двое, и может быть, со временем таких, как вы, станет больше. Вы найдете их и направите к нам. Мы создадим корпус эмиссаров добра!

– Все это славно, – Айсинг обнял скользнувшую к нему Лейти, – но как прикажете мне объясняться с Императором и ван Корненом? Что-то я должен им сказать!

– Расскажите им правду. Они поймут и поверят, а опираясь на их поддержку, вы сможете гораздо эффективнее проводить вашу миссию в Империи... Но пока никто из вас четверых не ответил мне прямо. Согласны ли вы?

– Я согласен, – Джейсон не колебался. – Что может быть увлекательнее? Если я искал себе дело, то такое.

– Меня и спрашивать незачем, – Юля посмотрела на Джейсона. – Хоть тот самый ад инспектировать отправьте, если вдвоем...

– И мы с Лейти согласны, – присоединился Айсинг, – но после отпуска в Эллервайзене...

– До отпуска в Эллервайзене ещё далеко, – произнес Алгест таким тоном, будто оставил позади тяжелый горный перевал. – Не стану скрывать, как меня радует ваше согласие... Но вам предстоит провести ещё много времени на Корранте. Вы должны учиться. Методы сбора и передачи информации, способы связи, обнаружение автоматических кораблей и обращение с ними, предложения и координация проектов, финансовые системы, проникновение, управление...

– Разведшкола, – усмехнулась Юля.

– А также, Юля, – Алгест строго взглянул на нее, – способы перехода с вашей Земли в Империю и обратно. Вы ведь не откажете себе в удовольствии видеться с Айсингом и Лейти, отдыхать на Адалионе, встречаться с Императором, да и меня навестить порой?

– Вот так, Юля, – заметил Джейсон. – А ты меня пугала, что с твоей Земли никуда не улетишь.

Юля захлопала в ладоши, не в силах иначе выразить свой восторг. Если её что-то по настоящему печалило до сих пор, так это перспектива расставания с Айсингом, а теперь и с Лейти навсегда. Как и то, что она никогда больше не увидит звездных миров и сверкающих кораблей галактической Империи...

– А мне финансистом становиться ни к чему, – Айсинг небрежно развалился в кресле. – Когда Император сдержит слово и вернет мне состояние, я куплю пол-Империи вместе с вашим раем и адом впридачу...

– Хвастун! – Лейти нежно потрепала его по щеке. – Таким тебя и люблю...

– Кстати, о рае, – вспомнила Юля. – Возвращенные к жизни... Они будут бессмертными?

Алгеста, как видно, удивил этот вопрос.

– Мы ведь уже говорили о том, что бессмертие – категория относительная... Мы в движении. Мы – а сейчас я могу сказать, мы с вами создаем, формируем новый мир. К чему рассуждать о том, каким он будет? Он будет таким, каким мы его устроим.

– Он будет полон чудес и сбывшихся желаний, – промолвила Лейти, прильнув к Айсингу. – А мое желание сбылось, я с Айсом... Когда там, на Айсингфорсе, я мечтала о...

– Джонг и миллиард адъюнктов! – Айсинг вскочил с кресла, едва не сбросив Лейти на пол. – Совсем забыл!

– Что такое?!

– Сейчас, Лейти, сейчас...

Он бросился в дрожащее зеркало телепорта.

– Куда это он? – Лейти была крайне изумлена.

– Подождем, – с улыбкой сказал Джейсон. – Кажется, я догадываюсь.

Ждать им пришлось очень недолго. Золотая зеркальная поверхность заколыхалась, по ней пошли круги, как от брошенного в воду камня. В комнату просунулось нечто похожее на обрубок толстенного бревна, а следом появился и запыхавшийся Айсинг. Бревном оказался скатанный лессиановый ковер, который он тащил на плече.

С глухим стуком ковер упал к ногам Лейти. Айсинг толкнул его, и он развернулся.

– Вот, – пробормотал Айсинг, – я помню, о чем ты мечтала... Купил на Трае, взял сюда с собой на всякий случай... Знаешь, я всегда верил, что мы встретимся, только не знал, когда и где...

Глаза Лейти сияли, как две звезды.

– Когда и где? Нигде и никогда!

– Что?!

– Нигде и никогда, – повторила Лейти торжественно, – не встречала я никого похожего на уэра Айсинга Эппла дан Ареана ди Айсингфорса.

При всех она поцеловала его.

21

Ветер гнал низкие облака над посадочным полем, утренний холодок забирался под одежду. Пятеро стояли у подножия "Леннона", и это было прощание.

Когда курс обучения завершился, Джейсон попросил Алгеста показать им банк ментальных матриц. В небольшом летательном аппарате, напоминающем спаркл, они промчались над гигантскими залами, где тянулись нескончаемые ряды белых машин странных сложных очертаний. По словам Алгеста, перемещение матриц на Коррант и их сохранение здесь было возможным потому, что они являлись больше информационными, чем материальными структурами. Джейсон и остальные смотрели вниз, на белые машины, в каждой из которых ждали своего часа миллионы разумов, миллионы зерен – они будут брошены на благодатную почву и прорастут началом нового мира. Каким он станет, зависит не в последнюю очередь и от четверых, преодолевших Темную Стену...

А сейчас Айсинг и Лейти отбывали на Адалион. Лейти поцеловала Джейсона, обняла Юлю, помахала рукой Алгесту (хотя он и стоял рядом, девушка не решилась прикоснуться к нему).

– Не забудь связаться с Дээном, – напутствовал Айсинга Джейсон.

– Не забуду. Я скажу ему, что нам не удалось пробраться за Стену. Старика страшно огорчит, что его способ не сработал, но если попросту исчезнуть, он посчитает нас погибшими и никогда не простит себе этого...

– И передавай привет Чаку.

– Нашему почетному скайгеру? Ну, это первым делом!

– И принцессе Элис.

– Тише! Лейти будет ревновать.

Крепко пожав Джейсону руку, Айсинг направился к кораблю, Лейти шла за ним. Джейсон окликнул его.

– Айс!

– Что, Джей? – Айсинг остановился и обернулся.

– В доме на Адалионе – виниловые диски и проигрыватель для них, диск Чака Берри тоже там. Это подарок тебе и Лейти от нас с Юлей. Слушайте рок-н-ролл! А мы привезем вам с Земли много, много новых дисков, уж будьте спокойны...

Айсинг улыбнулся и кивнул. Лейти первой поднялась к люку "Леннона". Поднявшись следом, Айсинг показал троим оставшимся внизу стрэгловский жест, означающий "Пусть ваши двигатели никогда не устанут". Потом он скрылся в люке вслед за Лейти, и створки сомкнулись за ними. Корабль бесшумно взмыл к облакам.

– До свидания, друзья, – тихо проговорил Джейсон.

– Пришло время, – сказал Алгест, – и вам отправляться на Землю. Должен вас предупредить, Юля, что вы вернетесь в тот день, час, минуту, в то самое место, откуда...

– В больницу? – прервала его Юля. – Хм... Ну ладно, разберемся как-нибудь. Но что случится с тем временем, которое я провела здесь?

– Ничего не случится. Что с ним может случиться? Время неоднородно, и такие маленькие сдвиги – самое обыкновенное явление в пограничных зонах. То, что произошло – уже произошло, и никакие сдвиги тут ничего не изменят.

– Это хорошо... А то прилетим в гости к Айсу, а он нас знать не знает.

– Вы начитались земной фантастики, – засмеялся Алгест. – Автоматы иногда привозят на Коррант книги с Земли, среди них попадаются занятные... Но нет, Юля. Что бы ни случалось с нами – хорошее ли, плохое ли, остается с нами навсегда, и поменять, начать сначала ничего нельзя, как бы порой нам этого ни хотелось...

Последнюю фразу Алгест произнес с искренней болью, и Юля пристально посмотрела в его глаза. Что хотел бы поменять в своей многотысячелетней жизни сам Алгест, переиграть, начать сначала? Какие печали и трагедии скрываются во мгле его веков? Юля не знала этого, и скорее всего, она никогда не узнает.

Алгест обратился к Джейсону.

– Вам пора...

– Но вы до сих пор не объяснили, как мы с Юлей сможем попасть на её Землю.

– Зачем объяснять это, Джейсон? Вы знаете, как. Вы владеете силой, и вы можете сделать это без моих объяснений.

Джейсон подумал и медленно наклонил голову.

– Да. До свидания, Алгест.

– Желаю вам удачи. И еще... Любовь прекрасна, но не забывайте и о графике связи!

Теперь засмеялся Джейсон.

– Попытаемся! – он повернулся к Юле. – Идем...

– Куда?

– Просто иди рядом со мной.

Они пошли к дальней кромке поля, к едва видным решетчатым башенкам, мимо накренившейся яхты Лейти. Алгест смотрел им вслед и видел, как становятся прозрачными их фигуры, тают в воздухе. Если бы они оглянулись, увидели бы прозрачным и силуэт Алгеста, таким он выглядел бы для них. Но они не оглядывались.

Пространство уплотнялось вокруг. Когда идти дальше стало невозможно и пришлось остановиться перед незримым барьером, Джейсон закрыл глаза и сконцентрировался.

– Идем, – повторил он.

Он взял Юлю за руку...

Они шагнули вдвоем.

ЭПИЛОГ

ДВОЕ ИЗ ШЕСТИ МИЛЛИАРДОВ

– Все, мы её потеряли, – сказал молодой светловолосый реаниматолог, глядя на пожилого коллегу.

Пожилой сокрушенно кивнул. Он видел во много раз больше смертей, чем стоявший возле него недавний студент, но к ТАКИМ смертям привыкнуть нельзя. Юная девушка, ещё полчаса назад полная надежд, стремлений, радостей... Пожилой врач смахнул навернувшуюся слезу.

Внезапно вспыхнувший под потолком золотой свет затмил яркие лампы. Врачи и сестры в испуге отступили. Ослепительное сияние исходило от вытянутого эллипса, золотого облака света, и это облако опускалось прямо на тело девушки... Оно слилось с ним, впиталось, будто растеклось внутри. Сияние померкло. Врачей и сестер поразило то, что теперь девушка лежала перед ними в неповрежденном желтом платье, в том самом платье, которое по кускам срезали с израненного, окровавленного тела! И на её ногах были туфельки.

– Что... – начал молодой, и его дико блуждающий взгляд наткнулся на незнакомца в коричневой куртке. – Что такое?! Сестра, почему здесь посторонние?!

– Это волшебный целитель! – со звонким смехом Юля легко спрыгнула на пол. – Он исцелил меня!

Джейсон сделал шаг вперед и провел рукой перед ошеломленными лицами.

– Сейчас мы уйдем отсюда, – негромко произнес он. – Вы нас никогда не видели, правда?

– Да... Правда... Конечно... – вразнобой откликнулись несколько голосов.

– Я передаю вам часть силы, только для одного. Когда кто-то в больнице спросит вас об этой девушке, вы сумеете убедить их всех, что её тут никогда не было.

– Разумеется... Да... Не было.

– Если есть какие-то записи, они должны исчезнуть.

– Они исчезнут, – пробормотал молодой в гипнотическом трансе.

– Хорошо. Идем, Юля.

Они вышли в коридор... И конечно, там был Костя – а Юля совсем забыла о нем! Он ошарашено вскочил со стула, вытаращил глаза. С отвисшей челюстью он уставился на девушку.

– Юля... Как так, не может быть... Я был уверен, что... Они поставили тебя на ноги! Но нет, это...

– Меня поставил на ноги он, – Юля кивнула в сторону Джейсона. Познакомься с Джейсоном Роком, космическим пилотом. Я люблю его... И знаешь, я выйду за него замуж.

Костя больше не мог вымолвить ни слова. Безумным взглядом он проводил уходящих по коридору Юлю и Джейсона и снова опустился на стул. Похоже было, что теперь ему самому требовалась медицинская помощь.

Когда Юлю привезли в больницу, было жарко, душно, асфальт раскалялся под прямыми лучами июльского солнца. А сейчас шел дождь, и не грозовой ливень, какие притягивает духота, а мелкий, противный, обложной. Что случилось с погодой? Алгест обещал, что Юля вернется в ту минуту, в какую покинула Землю, так и получилось – а вот насчет погоды он ничего не говорил. Очевидно, сдвиг времени как-то повлиял и на нее. Юля расстроилась – ей хотелось показать Джейсону свой город солнечным, а не дождливым.

– Дождь идет, – сказал она так обиженно, будто Джейсон был в этом повинен.

В ответ он улыбнулся и развел руками.

– Не я создал таким этот мир.

– Да... Но теперь ты обязан за ним присматривать, не так ли?

Держась за руки, они пошли по улице. Мимо прогрохотал трамвай. Разбрызгивая грязную воду из луж, проносились разноцветные автомобили. Стайка мальчишек восторженно взирала на витрину компьютерного магазина, на другой стороне у открытого пивбара слонялись помятые похмельные джентльмены. Несмотря на дождь, прохожих было много. Здесь, на этой улице и много людей там, дальше, за стенами домов. Полтора миллиона человек жило в этом городе, а на всей Земле – шесть миллиардов.

Юля и Джейсон шли рядом, затерянные в толпе, ничем не выделяющиеся в ней. Джейсон с любопытством осматривался, Юля что-то увлеченно рассказывала ему... Двое из шести миллиардов. Двое, которые знали то, что остальным ещё предстоит узнать.

КОНЕЦ

Август 2001, Самара

1 Грубое английское ругательство, примерно "Да пошёл ты..."

2 Любопытство погубило кота (англ.)