Текст книги "Дороги рая"

Автор книги: Андрей Быстров

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 28 страниц)

– Гм... А второе условие?

– Его сын просит руки вашей дочери...

– Породниться с Рашем Холдо! Вот так условие!

– Вы категорически против?

– Это так неожиданно...

– Подумайте о положительных аспектах такого брака. Хрупкий мир может стать прочным, а вы приобретете бесценного агента влияния в близком окружении Холдо...

Эккер Сол смотрел на маленькую декоративную голограмму, быстро крутящуюся в углу кабинета. Ван Корнен добавил:

– С ходу, конечно, столь серьезные вещи даже не обсуждаются. Понимаю, не так всё это легко... Но пока почему бы вам не написать Рашу Холдо ответное дружеское послание? Само собой, без всяких извинений, вообще без упоминаний о казусе. Такое письмо послужило бы отличным началом...

– Я согласен написать письмо. А в остальном...

– Дорога к миру трудна, но каждый шаг стоит того, чтобы тратить усилия...

– Верно, – принц пронзительно взглянул на ван Корнена. – Так вы говорите, Раш Холдо сам избрал вас посредником?

– Были некоторые основания, – очень расплывчато ответил директор ИСБ.

8.

Вполне удовлетворённый достигнутыми успехами, Алгертайн ван Корнен отбыл на Адалион, а замороженные было контакты между Кридлом и Дестини ожили. Послы встречались с главами государств, шли переговоры, официальные и неофициальные консультации. В медиа-сети была запущена версия инцидента с портретом. Согласно ей, некий неустановленный провокатор прикрепил лишние знаки к ленте с наградами, послужившей художнику моделью. Специалисты по обработке общественного мнения верно рассчитали, что при такой интерпретации всё негодование обрушится на провокатора, а Раш Холдо и Эккер Сол вызовут сочувствие как жертвы интриги. Соответственно нетрудно будет погасить и воинственные настроения в обеих системах.

Легкий крейсер с контрибуцией готовился к старту в оптимальный период, когда по астрофизическим показателям ("звёздной погоде" на жаргоне пилотов) обеспечивался наиболее быстрый и безопасный перелет по корду Р-два шесть. Этот корд выбрали потому, что сплошных кордов между Дестини и Кридлом не существовало вовсе, а двадцать шестой имел только один разрыв в отличие от прочих, имевших не менее четырех. Дискретные корды с несколькими промежуточными выходами в линейное пространство были мало подвержены капризам звездной погоды и обычно использовались медлительными грузопассажирскими судами, для которых главное значение имела регулярность расписания. Понятно, что капитан крейсера Боар посчитал бы для себя унизительным тащиться в обход, то и дело ныряя в короткие обрубки кордов.

Перед отлётом капитан Боар встретился с Эккером Солом. Аудиенция состоялась в Синем Зале, которым Боар не уставал восхищаться – изысканные витражи, редчайшие ковры, резьба стенных панелей... Центр зала украшала прозрачная колонна, в ней плясали световые фонтаны. Верх колонны распускался буйным стеклянным цветком, его огромные лепестки застывшим каскадом осеняли балюстраду балкона-оранжереи, по периметру опоясавшего зал. Сейчас там стояла принцесса Элис, поближе к стене, чтобы её не могли увидеть снизу. Она внимательно прислушивалась.

Принцу и капитану подали высокие узкие бокалы с охлажденной транной. Сделав по церемониальному глотку, оба уселись в изящные невесомые кресла за белым круглым столом.

– Ваша миссия согласована, Боар, – принц отставил бокал и слегка наклонил голову, как бы подтверждая сказанное. – Я бы мог придать вам три-четыре корабля, но боюсь, рейд такого соединения будет превратно истолкован на Кридле...

– Мне не нужен эскорт, – с оттенком удивления проговорил капитан. Кто или что может угрожать военному кораблю в мирное время? Или вы опасаетесь какой-то двойной игры Раша Холдо? Но какой?

– Нет, нет, – отмахнулся Эккер Сол. – Не следует преувеличивать коварство Раша Холдо в тех случаях, когда он ничего не выигрывает. И все же я прошу вас быть осторожным и уделить особое внимание безопасности команды.

– Я не совсем понимаю, уэр Эккер...

– Речь идет о приоритетах. Вы везёте деньги для Раша Холдо, они застрахованы, и ваш корабль тоже. Помните – вы не на войне.

– Теперь, – растерялся Боар, – я понимаю ещё меньше.

Чтобы скрыть замешательство, он отпил глоток транны.

– Космос есть космос, – это замечание принца не внесло ясности, и Боар ждал, что за ним последует. – Бывает всякое. Аварии, столкновения с космическими объектами, пираты, наконец...

– Последнее меня мало беспокоит, – заявил капитан. – Никакие пираты не осмелятся напасть на военный корабль, даже если пронюхают о деньгах. Не родились ещё такие безумцы, чтобы...

Принц жестом остановил Боара.

– Да и меня не слишком волнуют пираты, – признался он. – Я говорю о нештатных ситуациях как таковых – о ситуациях, всерьёз угрожающих жизни и здоровью личного состава, когда рядом нет других кораблей и неоткуда ждать помощи. Хочу, чтобы вы помнили – я могу выделить ещё сколько угодно денег, построить сколько угодно кораблей даже помимо страховых компаний, но увы, я бессилен вернуть и одну жизнь...

Глубинный смысл этих напутствий по-прежнему ускользал от капитана. То, о чём говорил Эккер Сол, было общим местом и полностью соответствовало принципам военной этики стрэглов. Например, оставление корабля в бою вовсе не покрывало командира несмываемым позором, если было предпринято в безвыходном положении ради спасения жизни новобранца, гражданского специалиста или пленного – кого угодно. К кораблям относились как к мёртвым механизмам, обладающим набором требуемых качеств и определенной стоимостью, а не как к святыням, которые следует защищать до последней капли крови. Конечно, в потере корабля никакой доблести не было, не говоря об ослаблении боевой мощи флота, и в ходе военных действий приходилось принимать порой далеко не этичные решения. Но война и мирное время – вещи очень разные. Случись на крейсере тяжёлая авария, Боару и в голову не пришло бы рисковать командой из-за гипотетического шанса спасти корабль и деньги. Капитан просто был иначе устроен, в противном случае он не был бы капитаном. Принц Эккер знал это... Так зачем ему понадобилось напоминать Боару о зафиксированных на уровне рефлексов истинах? И тем более странно было слышать подобное именно от Эккера Сола, совсем недавно готовившегося к большой войне. Почему вдруг преувеличенная забота о безопасности команды какого-то одного-единственного лёгкого крейсера?

Между тем тут и крылась разгадка, и будь капитан Боар лучшим психологом, нашёл бы её без труда. Муки раскаяния терзали принца. Он не мог простить себе несдержанности, едва не приведшей к жертвам, к катастрофе. Беседа с Боаром была для него чем-то вроде одного из актов искупления. Другие заключались в пожертвованиях на госпитали для инвалидов, в организации новых социальных служб и реанимации старых, задыхающихся без финансовых вливаний, в распоряжениях о строительстве бесплатных медицинских центров на всех четырёх материках, личных визитах к ветеранам прошлых кампаний... И многом, о чём не подозревал капитан Боар.

– Надеюсь, – продолжил свою линию Эккер Сол, прикоснувшись губами к краю бокала, – спасательные средства на вашем корабле в полном порядке.

– Безусловно, – подтвердил капитан. – Спасательные шлюпки на испытаниях не раз доказали свою надёжность.

– У всех на памяти трагедия "Ариаста", где не хватило мест в шлюпках...

– Моя команда укомплектована по сокращенному расписанию мирного времени. Восемь старших офицеров, двенадцать младших и двадцать рядовых специалистов. В шлюпках сто десять мест.

– Что ж, капитан... – принц встал, и Боар последовал его примеру. мне остаётся только пожелать вам счастливого пути.

– Благодарю вас, уэр Эккер.

Проводив Боара до дверей Синего Зала, принц направился на поиски Элис. Если вопрос с контрибуцией уладился гладко, то с непокорной девушкой возникли проблемы. Она и слышать не желала об условии Раша Холдо... Нужно снова попытаться уговорить её.

Эккер Сол застал принцессу в её любимой комнате. Девушка играла в джет-скрэддл, объёмную мозаику. Она лежала на спине в незримом гамаке, сплетённом из эластичных жгутов управляемого гравиполя, её пальцы перебирали кнопки маленького пульта. Треть потолка покрывали сложно сцепленные стереометрические голограммы – на такое обычно уходил не один час (на самом деле Элис, опередившая отца по дороге, просто включила запись старой игры).

– Эиау, – позвал принц.

Когда он называл её этим именем, она не сомневалась: разговор будет нелегкий. Поднявшись, Элис выключила игру и гамак. Потолок снова стал белым.

– Отец, если ты опять о том же, мой ответ прежний: нет, нет и нет! Я не вещь, чтобы откупиться мной от Раша Холдо. Да если бы я безумно любила его сына, и то не вышла бы замуж на таких условиях! А я с ним едва знакома...

Принц Эккер со вздохом сел в кресло.

– Это большая политика, дочь...

– Ну и что? Я не посол и не министр.

– Разве ты не хочешь помочь своему отцу?

– А разве из-за моего отказа Раш Холдо развяжет войну? Ответь честно развяжет?

– Теперь вряд ли, – признал Эккер после непродолжительных колебаний. не думаю. Так много уже сделано для мира... Не сумасшедший же он.

– Так в чём дело?

– Мир миру рознь... Напряженность в секторе сохранится, возможно, она со временем возрастёт. А ты смогла бы влиять на позицию Холдо изнутри, в принципе исключить вероятность войны в будущем!

Обойдя кресло Эккера, принцесса обняла отца за шею.

– Не обольщайся. У меня нет никаких дипломатических способностей. Какая-нибудь другая – сильная, хитрая – сумела бы. А я – нет. Я стану игрушкой Раша Холдо и его сына, экспонатом для доказательства их могущества.

– Ну, вот что, – раздраженно сказал принц. – Тобой не торгуют и не отправляют тебя в изгнание. Но тебе не повезло, ты не простая девушка, ты родилась принцессой. А это, кроме привилегий, означает и ответственность. Да, да! Я не свободен, и ты не свободна. Такими мы родились, этого бремени нам не сбросить. Но это бремя избранных, Эиау! Словом, капитан Боар отправляется на Кридл и везёт не только деньги, но и сообщение о твоём согласии.

Ожидавший взрыва эмоций принц даже отстранился от дочери, но Элис почему-то отреагировала со спокойным и доброжелательным любопытством.

– Капитан Боар летит на Кридл? Вот бы навестить его перед стартом, сколько лет я не виделась со стариком... Помню, как он играл со мной, совсем малышкой, на коленях качал...

– Навести, – Эккер был удивлён, что избежал громов и молний (зная свою дочь, он подозревал, впрочем, что ненадолго). – Старик обрадуется до небес. Но поспеши, он уже на крейсере. А касательно брака... Не переживай так сильно. Никто и ничего, никогда не знает заранее. Может быть, всё сложится так, что ты станешь благословлять день, когда привезли портрет... Самые причудливые пути порой ведут к счастью.

– Может быть, отец. – Элис поцеловала его в лоб, подхватила накидку из меха скронта и выбежала из комнаты.

Внезапная перемена в поведении дочери озадачила принца. Элис неожиданно смирилась, вот так легко? Не похоже на неё. И зачем ей капитан Боар? Приступ сентиментальности? А, вот в чём дело, наверное. Услышав имя своего старого друга Боара, принцесса уцепилась за идею посоветоваться с ним. И это хорошо, отлично! Боар найдёт доводы, каких не нашёл принц Эккер, он убедит принцессу поступить разумно.

9.

Обычная деловитая суета кипела в правительственном космопорту Хенмор-Сол. Cновали юркие спарклы, раздавались резкие команды на фоне лязга механизмов, сверкали точечные вспышки сварочных аппаратов. Корпус крейсера Боара, готовящегося к старту на Кридл, был наполовину скрыт в шахте обслуживания, он выглядел довольно громоздко и неуклюже.

Принцессу Элис пропустили без вопросов – никто на Дестини не осмелился бы потребовать у неё допуск или спросить о цели посещения. Проходя по строгим, выкрашенным в предписанный уставом неопределенный мрачный цвет коридорам крейсера, Элис увидела, как в сейф загружают блестящий контейнер-кейс, без сомнения, тот самый миллион флойдов. С улыбкой принцесса направилась дальше.

Капитана Боара она нашла в рубке, одного. Он сидел перед экраном бланта и читал какие-то данные. Принцесса тихо окликнула его.

– Элис! – капитан обернулся и всплеснул всеми четырьмя руками. – Вот так сюрприз!

Он заключил девушку в могучие объятья.

– Задушите, дядя Боар, – засмеялась Элис.

– Решила наконец повидать старика? – капитан отпустил её, отстранил, чтобы разглядеть хорошенько. – Молодец! Как быстро летят годы... Давно ли ты лепетала первые слова, и вот выходишь замуж...

– Я не хочу замуж, дядя Боар.

– Как так? А мне поручено передать, что ты согласна...

– Соглашаться и хотеть – не одно и то же, – уклончиво ответила принцесса. – Да ладно, я ведь здесь не затем, чтобы обсуждать это идиотское замужество. Просто соскучилась. Ты улетаешь, а когда вернешься, как знать, буду ли я ещё на Дестини? Давай поболтаем о прошлом... И обо всём.

– Понимаешь, – смутился Боар, – перед стартом столько дел... Но для тебя-то я выкрою полчасика, обязательно! Вот сейчас отдам кое-какие распоряжения... Подожди меня здесь.

Он прикоснулся к её плечу и вышел, дверь закрылась автоматически. Принцесса немного постояла, прислушиваясь, потом решительно села к пульту.

– Прости, дядя Боар, – прошептала она.

Из сумочки она достала блант-диск специального формата М-2. Распространение таких дисков было запрещено, потому что они содержали особый набор ключей, позволяющих извлекать информацию из защищенных баз данных. Года два назад по просьбе Элис этот диск раздобыл для неё трепетный поклонник, инженер Уортвис из Института Социальных Технологий, и она иногда развлекалась, подключаясь к блантам лабораторий, где разрабатывались коммерческие программы. А вот теперь диск мог сыграть в её жизни важную роль...

Элис вложила его в прозрачный футляр приёмного устройства бланта и набрала комбинацию клавиш. Выпуклая надпись в воздухе перед экраном подтвердила копирование. Принцесса едва успела вытащить диск и спрятать обратно в сумочку, когда возвратился капитан Боар.

– Не скучала? – он взъерошил ладонью волосы девушки. – Итак, у нас есть не полчаса, а целый час!

– А без тебя там справятся?

– Я дал накачку...

Элис чувствовала себя очень виноватой перед Боаром. Мысленно она дала себе слово на этот час выкинуть из головы всё прочее и настроиться только на искреннее и тёплое общение. Но как удачно обошлось с диском! В запасе у Элис были десятки женских хитростей, чтобы добраться до информации, и она радовалась, что не пришлось применить ни одной.

10.

Всего через три с половиной часа после сообщения о благополучном взлёте крейсера Боара принц Эккер получил взволнованный доклад о старте ещё одного корабля – личной яхты принцессы. Лицо начальника диспетчерской службы космопорта выглядело чрезвычайно встревоженным и озабоченным на мониторе прямой изолированной линии связи.

– Она сказала, что ей нужно взять какие-то вещи на яхте... Стартовала без предупреждения, без согласований... Чуть не столкнулась с грузовиком, отключила все трейс-маяки, и мы не знаем, куда она отправилась...

– Прекратите панику, – принц старался казаться невозмутимым. – Элис слегка взбалмошна... Ей вздумалось совершить прогулку.

– Какие меры следует предпринять? – спросил начальник, нимало не обманутый тоном Эккера Сола. – Известить ли Боара, когда он выйдет в линейное пространство?

– О чём?

– Ну, как же... Он везёт Рашу Холдо весть о согласии Элис, а она исчезла..

– Ни в коем случае. До того, как Боар достигнет Кридла, мы её найдём. Спасибо, и не волнуйтесь.

Принц отключил линию и набрал на другом пульте номер полковника Крафта из Бюро Внешних Операций. Полковник отозвался немедленно, Эккер Сол коротко и исчерпывающе проинформировал его о происшедшем.

– Изложите ваши соображения, – потребовал он.

– Будем исходить из того, что принцесса не намерена покидать пределы цивилизованного мира, – ответил Крафт.

– Да, маловероятно, что она...

– Тогда оповестим все корд-станции, и где бы она ни появилась... Впрочем...

– Что?

– Молчание персонала станций таких планет, как Монтейр, Лас-Вегас, Клио и ещё пяти-шести ей будет нетрудно купить.

– У неё нет денег. Если бы она снимала со своего счёта, меня бы сразу известили.

– Но она могла занять у кого-нибудь... Или заложить яхту...

– Пожалуй, исключено. Я бы знал и о том, и о другом. Но если она всё-таки невесть каким способом достала деньги... Вот что, полковник. Передайте на станции подозрительных планет, что сколько бы им ни предложила принцесса, мы платим вдвое.

– Слушаюсь.

– Дальше.

– Прошу у вас разрешения запросить в Бюро Внутренних Операций сведения о её контактах в Золотом Круге.

– Разрешение получено. Дальше.

– Отправим энтангл-курьер для всех наших кораблей в пространстве. Пусть ведут непрерывное сканирование своих секторов. Пока, боюсь, моя служба ничего больше сделать не в состоянии... Я имею в виду расследование на Дестини вне моей компетенции.

– Расследование? Полковник, никакого преступления не совершено. Я всего лишь беспокоюсь о дочери, но я уверен, что она скоро сама вернётся. Импульсивные поступки естественны в её возрасте... Но ваши коллеги из Бюро Внутренних Операций, конечно, порасспросят, не говорила ли она кому-то о своих планах... В случае необходимости вы будете в курсе.

Тут мысленное изображение, которое майндер передавал в сознание Юли, застыло неподвижно. Потом возникла иллюзия, что воображаемая камера поднимается всё выше – принцессе было угодно завершить свой фильм эффектной точкой. Камера будто пронеслась сквозь многочисленные этажи резиденции правителя Дестини, воспарила над крышей и устремилась в космос. В поле зрения оказалась яхта Элис, мчащаяся прочь от планеты, параболические отражатели выбрасывали слепящие клинья фойл-тяги. Зазвучала торжественная музыка из "Звездных войн" (разумеется в оригинале музыка была другой, но мозг Юли подобрал аналог, и она слышала эту). Голубые всполохи трансфойл-ускорения катапультировали яхту в сплошной поток звёздного света, и всё утонуло во мгле.

Юля очнулась. Она не сразу сообразила, кто она такая и где находится, а вокруг неё никто не изменил поз, в каких она видела всех перед просмотром. Полсекунды, вспомнила Юля. Она не могла ответить себе, почему это растяжение (или сжатие?) времени поражает её сильнее остальных чудес ещё новой для неё Вселенной, но так и было.

– Многое я домысливала, – сказала Элис, пока Джейсон отцеплял электроды. – Конечно, не всё происходило именно так, но представление вы теперь имеете.

– И куда же, – поинтересовался Айсинг Эппл, – вы так спешили с Дестини?

– На Лас-Вегас.

– Почему туда?

– Потому что там можно познакомиться со смелыми парнями. Тот диск, что я переписала на крейсере – на нем данные о маршруте, координаты и время. Но главное – там секретные коды, которые позволят проникнуть на борт крейсера незаметно.

Верхней парой рук Айсинг схватился за голову, а нижнюю прижал к груди в умоляющем жесте.

– Джонг и его адъюнкты! Вы задумали нападение на крейсер?!

– А что в этом такого? Деньги и корабль застрахованы... Миллион флойдов – неплохой куш, мне хватило бы и половины. А условие я поставила бы одно – не причинять команде вреда.

– Но чего ради?

– На полмиллиона я спокойно прожила бы пару лет на какой-нибудь сравнительно цивилизованной планете в Круге Рассеяния, пока не уляжется шум с этой джонговой свадьбой. Правда, флойды имеют хождение только в системах Кридла и Дестини, но на Лас-Вегасе полно меняльных контор. Флойды они берут охотно, хотя и по грабительскому курсу. На них закупается оборудование для игорных заведений на Велте, в системе Кридла. Там лучшие в Галактике фирмы этого профиля.

– Не понимаю, – вмешался Джейсон, – как вы надеялись опередить крейсер, да ещё с крюком на Лас-Вегас, переговорами и подготовкой...

– А я уже опередила его, и намного, – сказала Элис. – Я прошла стретч-кордом.

– Что?! – одновременно вырвалось у Джейсона и Айсинга, а потом они также одновременно издали разные восклицания: Айсинг – "это безумие", а Джейсон – "это самоубийство".

Юля растерянно посмотрела на того и другого.

– Что за стретч-корд?

– Собственно, стретч-корды – это вообще не корды, – ответил ей Айсинг, – в смысле, их никто не прокладывал. По крайней мере, ни одна из известных нам цивилизаций. Это зоны свёртывания пространства, и на заре межзвёздных полётов на них возлагали большие надежды. Но выяснились ужасные вещи... Многие из вошедших в стретч-корды кораблей исчезли бесследно, другие приводила автоматика с мёртвыми или сошедшими с ума экипажами. Только я десятью или около того процентами кораблей ничего не случилось. Да, через цепочки стретч-кордов можно очень быстро достичь выбранной точки Галактики, но как ты понимаешь, после первых опытов никто не соблазнялся таким выигрышем в скорости.

– Я прошла, – напомнила Элис. – И со мной тоже ничего не случилось.

Айсинг иронично кивнул.

– Да, не считая того, что вы почему-то потеряли сознание и могли погибнуть, не подоспей мы вовремя с нашими препаратами.

На это принцессе нечего было возразить.

– Но все-таки, – она переводила трогательный взгляд больших глаз с Айсинга на Джейсона и обратно, – как вам мой план?

– Ваш план, – отрезал Айсинг Эппл, – полнейшая чепуха. Простите, Ваше Высочество, но это так.

– Почему? – обиделась Элис.

– Хорошо, давайте разберём ваш план по пунктам, – Айсинг принял профессорский вид, который так нравился Юле. – Во-первых, как вы намеревались быстро добраться до Лас-Вегаса? Очевидно, зондировать пространство, искать новые отрезки стретч-кордов? Вам пришлось бы совершить пять-шесть таких прыжков. Шансы выжить... Ладно. Допустим, вы благополучно прибыли в систему Лас-Вегаса, благополучно проскочили станцию и патруль. Обратите внимание, я допускаю невероятное... Второй этап. Вы находите гангстеров... Кстати, как? И предлагаете им план. Они соглашаются... Но на перехват крейсера надо снова лететь стретч-кордами?

– Я рассчитала, – прошелестела Элис, – мы успели бы и обычным...

– Не всякий рискнёт засветиться. Но повторяю, допустим, ваша команда сорвиголов согласна. И зачем им нужны вы? Получив диск, они и без вас прекрасно справятся, а судьба экипажа Боара... Плевать им на ваши условия. Третий пункт. Инкогнито вам сохранить не удастся. Не знаю, полетят ребята с Лас-Вегаса грабить Боара или поостерегутся, но вы точно попадёте в плен, и вашему отцу придётся платить выкуп. Потом вас отправят на Дестини... Или сразу на Кридл? Вот и всё, и это только грубый поверхностный анализ.

Несчастная Элис едва не плакала, её голос подрагивал.

– Значит, план никуда не годится... А я так радовалась, что встретилась с вами, потому что... Надеялась, что вы поможете его осуществить!

В наступившей тишине, соответствующей степени изумления Джейсона и Айсинга, стали слышны шаги Чака – ему надоели долгие разговоры, и он крался к двери с явным желанием улизнуть и поискать развлечений. А если слышно, как топает крадущийся кот, значит, тишина самая настоящая.

– Ваше Высочество, – сказал Айсинг, когда протяженность молчания превысила уже всякие пределы. – Вы очень устали... Если вам понравилась капитанская каюта, она ваша, отдохните...

Элис безучастно позволила Айсингу увести её. В дверях он оглянулся и выразительно взглянул на Джейсона.

11.

– А знаешь, Айс, – заметил Джейсон, почёсывая Чака за ушами и под подбородком (кот возвратился из безрезультатной экскурсии, разомлел на коленях Джейсона и блаженно мурлыкал), – нам бы не помешали эти полмиллиона. Ещё как не помешали бы. Вот элементарно – кончится провизия, топливо. Что делать будем?! Да и с девушкой, согласись, обошлись нехорошо. Я целиком на её стороне. Почему бы ей не помочь?

– Деньги нам нужны, – не стал спорить Айсинг. – Если мы собираемся как-то выкручиваться, без них не обойтись. Мы могли бы купить новый корабль... Тем более, деньги застрахованы, моральной проблемы не вижу. Но практически...

– Практически, – прозвучал с порога голос принцессы, – я уже всё придумала.

– Новый гениальный план, – вздохнул Айсинг. – Элис, почему вы не спите?

– Не хочу! Я лежала и думала, и вот... У вас есть бумага и карандаш?

Джейсон протянул ей бортжурнал "Крейда", который он рассеянно листал незадолго перед тем. Капиллярный карандаш торчал из кармашка на переплёте.

– Смотрите, – Элис начала рисовать на чистом листе. – вот разрыв корда Р-два шесть, тут крейсер выйдет в линейное пространство. Точное время и координаты на диске. Мою пустую яхту мы отгоним подальше, я останусь с вами. Вы, Джей, подадите сигнал бедствия в виду крейсера, установим видеосвязь так, чтобы была видна только я. Держу пари на что хотите, вся команда Боара кинется в рубку и на мостик посмотреть на меня. Они же просто не поверят! Как принцесса Элис могла обогнать крейсер, и вдобавок очутиться на борту какой-то развалины? Они будут в шоке!

– Пожалуй, – сказал Джейсон. – Но нам-то какой прок?

– А вот какой. Рисую схему кормовых отсеков крейсера... Сейф находится здесь. При помощи кодов с диска мы создаём интерференционную защиту для вашего слейдера – он будет невидим с корабля Боара ни в оптическом диапазоне, ни на радарах. Айс на слейдере подбирается к крейсеру... Как открыть люки шлюза и сейф, не поднимая тревоги – это тоже на диске. Пока я отвлекаю команду Боара, Айс берёт деньги, возвращается к нам, и мы удираем, ищи нас в космосе. Потихоньку доберемся до какого-нибудь спокойного корда... Ну, как?

– Замечательно, – одобрил Айсинг. – Во всех отношениях безупречно. Плохо то, что нереально.

– Как это нереально? – Элис положила карандаш на журнал. – Вы боитесь, что ваш корабль опознают? Еще лучше для загадочности – принцесса на терпящем бедствие угнанном корабле! Они будут так ошеломлены, что мы выиграем больше времени. Я придумаю монологи... Чего вы опасаетесь? Вас и так разыскивают, что вам терять?

– Правильно, нечего. Или, хм... Почти нечего. А вам? Принцесса Дестини лично участвует в ограблении!

– Тоже мне, трагедия! Да что меня, судить будут?! Когда через пару лет я вернусь на Дестини, отец встретит меня с распростёртыми объятиями.

– Ладно, – усмехнулся Айсинг. – Это ваши заботы, и не в том дело. Жирный крест на вашем плане ставит другое.

– Что?

– Скорость. После операции нам от крейсера не удрать. Да и не станет Боар за нами гоняться! Залп малой мощности – и двигатели парализованы.

– Но есть ещё яхта. Почему бы нам не перебраться туда на невидимом слейдере, пока Боар возится с вашим кораблём? Яхта не быстрее крейсера, но у нас будет фора.

Джейсон медленно покачал головой.

– Не выйдет, вблизи Боар засечёт яхту даже с выключенными двигателями. А отогнать её достаточно далеко – тогда слейдеру энергии не хватит. Эта невидимость, она очень прожорливая.

– А нельзя сделать и яхту невидимой? – смело вступила Юля.

– Нет, – ответил Джейсон, – этот принцип не годится для объектов больше определенных линейных размеров. Волновая физика – неумолимая штука.

– А спасательные шлюпки? – Юля вспомнила о них, потому что ей очень хотелось самой сдвинуть проблему с мёртвой точки. – Их нельзя как-то использовать?

– Они неуправляемы, – объяснил Джейсон. – Их ведь строили не для маневров, а для спасения. Автоматы шлюпок рассчитаны на то, чтобы доставлять экипажи хоть в бессознательном состоянии в порт приписки через ближайший подходящий корд. Шлюпки с яхты полетят на Дестини, а наши – на Землю... Если порт приписки "Крейда" – не Лембург!

– И их невозможно перепрограммировать?

– Нет, они сверхнадёжны. Там и программировать-то нечего, потому что нет бланта как такового. Статичная программа в монолитном блоке на цилиндрических магнитных доменах.

– Выходит, решения задачи нет... – опечаленно произнесла Элис.

– Есть, – неожиданно сказал Джейсон каким-то странным отсутствующим голосом. – Я не знаю в чём оно, но оно есть.

Под его взглядом, сконцентрированным как луч лазера, Элис вся сжалась.

– Я плохо себя чувствую, – пробормотал Джейсон и сделал шаг к двери.

– Ложись в транк, – посоветовал встревоженный Айсинг, обнимая Джейсона за плечи.

– Нет, тут другое... Я пойду в каюту...

Он вышел. Айсинг шагнул было за ним, но заколебался и вернулся.

– Какой у него был взгляд, – прошептала Элис. – Вы заметили, какой у него был взгляд? Я видела похожие взгляды, и они всегда означали только одно. Он найдёт решение, этот человек обладает интенциональным зрением...

– Джей? – удивился Айсинг. – Чем он обладает?

– Айс, я уинтесса восьмой ступени...

– Кто? Ах да, уинты. Кажется, это тайный мистический орден?

– Так думают многие, – ответила с невольной укоризной Элис. – На самом деле не орден, а что-то вроде эзотерического университета. Одно из наших Знаний гласит, что Космос перенасыщен активной информацией. Не все воспринимают её одинаково, сильнее всего это действует на звёздных пилотов с большим опытом. Они ближе, понимаете? И вот у некоторых, однажды... Есть предел насыщения, за которым они приобретают новые способности.

– Какие способности? – недоверчиво спросил Айсинг.

– Разные. Одни могут заглядывать в глубины организма, видеть болезни и лечить их не хуже транка. Другие управляют блантами на расстоянии, третьи устанавливают между собой мысленную связь... Много чего ещё. Но в основе всегда лежит энергия их непосредственно осуществляемых намерений, потому мы и называем это интенциональным зрением. Считается, что одним из ключей, открывающих эти двери, могут служить побочные влияния корд-аномалий...

– Ну да! – Айсинг возбужденно щёлкнул пальцами четырёх рук поочерёдно, так что получилась очередь щелчков – трррр... – А мы как раз прошли сквозь такую аномалию, едва уцелели! Так, значит, по-вашему, Джей получил особые способности? И какие же?

– Не знаю, но похожие взгляды я видела. Похожие, но не такие! У него сила необычайная, и... Совсем – совсем особая.

Айсинг покосился на Юлю, слушавшую с открытым ртом.

– Ну, будем надеяться, – скептически буркнул он. – Элис, а какие способности у вас?

– Никаких, к сожалению. Я ведь говорила, уинты – не орден, а университет. Я только пыталась изучать эти явления.

– Гм... Будем надеяться, – повторил Айсинг, но в его голосе звучало глубокое сомнение.

12.

Джейсон Рок не находил себе места. Он метался по каюте, как угодивший в клетку ларк с планеты Фрида. Невыносимо болела голова, а хуже всего было то, что Джейсон не мог избавиться от терзающих его неясных видений. Он знал, что не болен в тривиальном смысле слова, и ни транк, ни таблетки, ни инъекции здесь не помогут. Но он не знал, что с ним происходит...

Перед ним

/внутри него/

теснились образы детства, сплетенные, сращенные ужасающим образом с прозрачно-пустыми воплощениями обрывочных воспоминаний о десятках планет, с отражениями вихревых танцев звёздной пыли, пугающих, уходящих в бездонное Ничто тоннелей космических лабиринтов. Космос и сам Джейсон Рок были разъяты и соединены будто безжалостной рукой некоего надвселенского гипервивисектора, произвольно распоряжающегося сутью всех вещей в мире. Вселенная и человек, стиснутые, перемешанные в исчезающе малом объеме, были так едины, как атомы слившихся элементов после химической реакции, и так отчуждены, как те же атомы, разлетающиеся в пустоте абсолютного вакуума. Числитель формулы – боль, знаменатель – то огромное и непостижимое, что обрушилось на Джейсона Рока и утащило его прочь из привычных и понятных координат общения с Космосом. Его опыт, его знания, его воля – всё это не только осталось с ним, но и превратилось, как он чувствовал, в фундамент или пьедестал для чего-то иного, большего, что не может продолжаться долго. Но для чего? Джейсон не мог назвать, определить. Это пряталось за пеленой боли... И было связано с задачей, которую он должен решить. Какой – он не помнил, не знал. Но покидали корабль миллионы его посланцев, крошечных энергетических стрел его сознания – он отправлял их задавать вопросы и был готов получить ответ. Он стал радаром, чутко слушающим Космос, он проникал дальше, чем изначально предназначено проникнуть человеку. Что это было? Чей-то дар или его, Джейсона Рока, следующая ступень, случайно обретённая в блужданиях наугад во мраке? Так или иначе, Джейсон понимал, что не в силах управлять этим. Если дар, то жестокий, и Джейсон совсем не был уверен, что принял бы его по собственной воле. Он мог потерять рассудок, но его спасало чёткое ощущение дискретности, непостоянства ужаса открытого познания. Может быть, ЭТО вернётся потом или оставит его навсегда, но он по-прежнему будет самим собой... А он очень хотел возвратиться, освободиться от боли, наваждения, БЫТИЯ ВСЕМ И ВЕЗДЕ. Он испытывал страх, как любой обычный человек, столкнувшийся с Неведомым, но и жгучее желание увидеть, ЧТО там, в конце этой дороги... Джейсон Рок находит решение – какой ценой?