Текст книги "Пленница тирана (СИ)"

Автор книги: Анастасия Суворова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 26 страниц)

Глава 11. Таймар

Пока его солдаты обивали пороги картографов, кузней и сновали вдоль торговых рядов, Таймар бродил по самым оживленным улицам, пытаясь отыскать в повседневных заботах горожан отголоски отцовских баек о традициях, обычаях и том неповторим колорите, что свойственен каждому отдельно взятому народу. Многое было ему непонятно, что-то казалось глупым и даже диким. Как и Маруха, посмеявшийся над беспечными купцами, не запирающими свои сбережения, он считал наивной затею оставлять товары, не помещающиеся в лавке на улице. Даже если сами жители Хрустального града и не тырили у своих ценности, то недобросовестные путники вроде его ватаги точно воспользуются таким подарком судьбы, набив свои карманы украшениями и прочим добром.

Но какими бы нелепыми и беспечными не казались Таймару местные устои, в их многоцветной, сверкающей праздности неким лейтмотивом звучала набожная песнь – молитва незримым Богам. Её князь уловил почти сразу, так как трепет пред Богами взращивался и в Роглуаре, а всё благодаря тому, что Вату подарил Дей-Айраку его – Таймара. И если в империи его отца повсюду наблюдались изображения Кровавой звезды и воинственного Бога, то в Хрустальном граде религиозная семантика была куда сложнее. Рисунки всех трех Лун, плеяды созвездий, непонятные иероглифические послания и навязчивое очертание пирамиды встречалось везде и всюду.

Если бы жрецы в кумирнях Вайрука не рассказывали Таймару о Пирамиде Сата, то вероятнее всего, он и не признал бы в рассеченном на семь секций конусе святыню всех кругов. Князь пытался вспомнить встречался ли ему этот символ в Роглуаре. Но должен был признаться, что-либо не примечал его раньше, либо его народ настолько сер, что не ведает об устройстве мира почти ничего, в отличие от валамарцев, эксплуатирующих пирамиду по полной.

«Как так вышло, что ученые отца, поднявшие мир из руин войны, ничего не знали о мане, не использовали её силу и вообще оставались слепы к этой сокровищнице?» – размышлял князь, бредя вдоль жилых домов, мастерских и салонов, откуда доносилась чарующая неземная музыка. Ещё несколько часов назад, она его поражала, сейчас же стала раздражать. Наблюдая великолепие и торжество человеческой мысли на улицах Хрустального града, князь начинал его ненавидеть, все больше утверждаясь в мысли, что по возвращении домой он возьмёт в оборот храмовый комплекс и выжмет из него всё, что тот сможет дать. Ведь если валамарцы так поднялись благодаря «небесному огню», то и Дей-Айрак воспрянет, став непревзойденной сверхдержавой в Роглуаре.

О трепете перед священной долиной, который пытался возбудить в его сердце Огайра, Таймар и думать забыл, ведь он не понимал механизма распространения маны. Возбужденный столь грандиозными мыслями о будущности своей империи, князь мысленно перенёсся в новый дом. Но из грёз его буквально вытолкнули, словно бродячую собаку, пихнув локтем в бок. От такого неуважительного обращения Таймар даже опешил, и чуть было не влепил невеже по морде, но вовремя одумался, оглядевшись по сторонам.

Заплутав в кулуарах своих мечтаний, он очутился на площади полной народу. Люди всех сословий толпились у стен храма, откуда вальяжно выплывала процессия ряженных служителей. Таймар обратил внимание, что одеты сановники в такие же шальвары, что украл Галор, только накидки у них не синие, а лимонные, под цвет золота.

Отыскав взглядом скамью, князь растолкал зевак и, забравшись на неё, увидел, что служители неизвестного ему божества катят огромный чан, до краёв наполненный водой. Она плещется, вырываясь наружу и оставляя позади себя дорожку темных клякс.

Как только ряженные дотащили свою ношу до центра площади, вся толпа взялась за руки и принялась с воодушевлением тараторить что-то бессвязное, но очень ритмичное. Таймара поразила такая слаженность и общий восторг, с которым люди воспевали хвалу незримым Брогам. Ничего подобного в Роглуаре он не встречал, там жители испытывали лишь священный трепет и страх перед Высшими. Даже когда его армия шла на врага, запевая гимн Вату, – это не выглядело столь эпично и пафосно.

Князь заслушался и, в конце концов, усыпляющий ритм ввёл его в транс. Из последних сил он пытался не упасть, повиснув на фонаре и разглядывая, как ходит волнами вода в чане. Но вот молитва закончилась. Люди стали по очереди подходить к посудине и, зачерпывая в кувшины воду, мирно удаляться. Когда же площадь почти опустела, а Таймар уже не стоял, а сидел на скамье, пытаясь прийти в себя, к нему приблизился молодой парень, почти пацан с пустым кувшином.

– Вам плохо, мэй, – обратился он к князю, участливо заглядывая в глаза.

Никто в Роглуаре не посмел бы столь нагло пялиться на него. Таймар дернулся от этого пристального взгляда чужих, но отвратительно добродушных глаз.

– Нет, – проговорил он, приходя в себя, – просто Солнце напекло.

Он попытался натянуть подобие улыбки, но кривая гримаса лживого приветствия напугала парнишку.

– Похоже, вас сильно перегрело, – констатировал он. – Вы приехали издалека?

– Да, – признался Таймар, – сильно выделяюсь из толпы?

– Не то слово! У нас в кожанке ходят только люди тяжелого физического труда, и то во время работы. К тому же ваше лицо… – незнакомец запнулся. – Оно такое необычное – колоритное, я бы даже сказал.

– Ты не первый, кто упрекает моё лицо в несовершенстве, – сыронизировал Таймар.

– Нет-нет, всё не так, – поспешил заверить незнакомец. – Ваши темно-зеленые, глубоко посаженные глаза, и нависающие, словно карнизы, надбровные дуги, делающие взгляд гордым и грозным, и широкие подвижные скулы, и даже шрам, чудом не повредивший глаз, делают облик настолько притягательным и в то же время страшным, что аж дух захватывает. Не сочтите меня назойливым, просто мой маэстро, у которого я в подмастерьях, бьется над фресками об эпохальной битве прошлых веков и никак не может передать облик грозного Вату. Я подумал, что вы могли бы заглянуть в его мастерскую и неплохо заработать, послужив образом воинственного героя наших сказаний.

От такого предложения Таймара чуть было не замутило от бешенства. Ему – принцу Дей-Айрака какой-то хлыщ предлагает подзаработать позёрством?! Даже в его родной империи писаки рисовали портреты его монаршего семейства по памяти, несмотря на то, что сами заказчики были заинтересованы в сходстве.

Но Таймар напомнил себе, что он не у себя дома. Более того, он в чужом круге и вероятнее всего вообще должен быть польщён тем, что его сравнивают с Богом войны (хотя если учесть историю его появления на свет – это и не мудрено).

– Много ли времени нужно твоему маэстро, чтобы сделать зарисовки? – спросил он.

– Думаю, за пару часов он управится с набросками, а дальнейшая работа…

– У меня есть час, – перебил парня Таймар. – и я попозирую твоему хозяину бесплатно, но у меня будет к нему просьба. Если он сможет её выполнить, сделка состоится.

То ли чрезмерно деловой тон, то ли небрежность, с которой Таймар обычно отдавал приказы, покоробили парня, но прежняя легкость и открытый теплый взгляд сменились напряженным молчанием. Парнишка даже сделал чуть заметный шаг в сторону, словно узрел, наконец, в брутальном незнакомце истинного воина, живущего по своим законам, часто противоречащим устоям мирного населения.

– Ну, что мнёшься, как невеста в брачную ночь? – улыбнувшись, спросил князь, старясь всем видом показать, что он не опасен.

– Как кто, простите? – запинаясь, проблеял пацан, делая ещё один шаг в сторону.

– Забудь, – отмахнулся князь. – Я приехал издалека, это верно, но семья моя не бедная, поэтому в подработке я не нуждаюсь. За сравнение с Вату спасибо, лестно. И все же я не намерен попусту тратить время на глупости. Не буду юлить и скажу сразу, меня интересует самоходная коляска, что сегодня утром стояла у храма Авадитты.

– А-а-а, вас привлекла вимана?

– Если так называется транспорт белого металла, в который помещается дюжина седоков, то да.

– Валадий, этот металл называется валадий. Самый дорогой сплав, который только можно повстречать в Валамаре. Что вы хотите знать об этом корабле?

– Все: как им управляют, его технические возможности, его цену.

– Дорогой гость, как, кстати, вас величают? – спохватился парнишка, вновь обретя уверенность в себе.

– Вату.

– А если честно?

– Не важно.

– Как скажете, – смирился мальчуган. – Виманы – это гордость конструкторов этэри. Даже столичные инженеры не смогли превзойти этот шедевр. Если вы думаете, что сможете разобраться в его устройстве и создать нечто подобное у себя дома, забудьте, – самодовольно заявил пацан, раздуваясь от гордости за мастеров своей империи.

– Красть идею ваших изобретателей я не намерен. Я лишь хотел бы получить один экземпляр в свое личное пользование и мне нужно знать, как это сделать.

Незнакомец продолжительно посмотрел на Таймара своими развесёлыми глазами, а потом неожиданно расхохотался, да так азартно, что и сам князь не сумел подавить хриплый смешок.

– В свое пользование? Вы серьезно? – выкрикивал мальчуган, давясь смехом. – Даже самые достопочтенные богачи Хрустального града не могут позволить себе виману. Да и зачем она вам? Этот аппарат не предназначен для пахоты или поездок в соседнюю деревню, это экипаж для межкруговых полетов.

– То есть на нём можно попасть из верхнего круга в нижний и наоборот? – медленно проговорил князь, осознавая, что удача улыбнулась ему, и он нашел не только достойный трофей, но и способ проникновения в Валамар без помощи магов.

– Да, но им управляют пилоты этэри или жрецы на худой конец. В Нэмидо всего две виманы и обе принадлежат храмам, где их и конструируют. Если ты не годи главного из них, то твой предел роскоши улана – судно на одного или четырех пассажиров в виде раковин, ну вы видели, у нас таких много.

– Значит, виманы не продаются, – с досадой заключил Таймар.

– Нет, да и кому они нужны, кроме этэри и их служителей?

Таймар уставился в одну точку. Выходило, что купить этот аппарат нельзя, а угнать, возможно, лишь подчинив себе пилота этэри. Князь обхватил голову руками и стал размышлять. Сложные задачи будоражили его ум. Как только его планам грозил провал, Таймар представлял, что сами Боги вступали с ним в некую игру, а это льстило ему и подстегивало ещё больше. Хитрый, смелый, изворотливый и безжалостный принц Дей-Айрака был заложником собственных амбиций и просто не умел отступаться от намеченных затей, не измарав своего достоинства, а потому никогда не отказывался от них.

Он согласился отправиться в мастерскую художника в надежде разузнать про вожделенный корабль как можно больше.

– Славно! – хлопнул в ладоши мальчуган, и побежал к чану. – Подожди меня, я сейчас, – крикнул он.

Наполнив свой кувшин водой, оказавшейся общеукрепляющим эликсиром, который жрецы раздавали народу ежедневно, юный подмастерье повёл князя к своему маэстро.

Обрадованный, что заполучил колоритного натурщика, парень болтал без умолку, рассказывая «тёмному деревенщине» про обычаи его города. Оказалось, что целебная вода становится таковой не только благодаря стараниям жрецов, но и молитвам самого народа. Илий (так звали мальчугана) долго втолковывал непутевому Вату, что правильная молитва способна усилить чудодейственные качества воды в разы, так же как проклятия могли из обычной жидкости сделать отраву.

– Если б это было так просто, люди бы травили друг друга, как тараканов, – заявил Таймар.

– Зачем бы они стали это делать? – наивно удивился Илий. – Хотя если подумать, шептуны всё же существуют и в нашем круге, и, я подозреваю, что они делают заговоры разного рода. Но вряд ли кто-то из них взял бы на себя ответственность за чужую хворь или несчастье.

«Святая простота», – думал про себя князь, поражаясь, что в крупном городе, где процветает торговля, может сохраниться такая невинность. Но охота, с которой Илий делился знаниями обо всём и вся, Таймара не только смешила, но и радовала, ведь благодаря этому болтливому мальчугану он за каких-то полчаса выяснил массу полезного.

Князь теперь знал как сильные, так и слабые стороны валамарцев, и догадывался, куда можно направить поражающую стрелу, оставаясь при этом в тени. Как истинный воин, Таймар любил эпичные сражения, но как командир предпочитал обходиться малыми жертвами со своей стороны и не гнушался диверсиями, пропагандами, шпионажем и прочими военными хитростями. А если учесть, что вимана, захватившая его разум, оказалась настоящим неприступным бастионом, то приходилось размышлять о самых коварных способах её захвата.

Из россказней неумолкающего Илия князь уяснил, что украденное Галором шмотьё не просто тряпки, а жреческое облачение. Так одевались служители всех храмов, кроме тех, что были посвящены Богиням. Синий цвет палантинов, хранящихся теперь в заплечных мешках странников, говорил о принадлежности к храму Гаянэ, что располагался в каждом крупном поселении. Этому светлоликому демиургу поклонялись в Валамаре особенно рьяно, он олицетворял мудрость и прогресс во всех отношениях. По словам Илия своим процветанием Муна-Нэмид обязан именно Гаянэ, который был столь милостив, что спустился в такое захолустье, как Валамар, и посвятил его обитателей в творцы, раскрыв высочайшую тайну о законах Пирамиды.

Когда Таймар выказал удивление всеобщей набожности, Илия впал в священный экстаз, затараторив с ещё большим воодушевлением.

– Это не вопрос веры! – выкрикивал он. – Это лишь знания, чистая наука, Гаянэ открыл первым творцам Валамара основы основ! Я слышал, что нижние называют работу этэри магией, но по большей части это лишь правильное использование законов природы, ну и маны естественно. Да, конечно, никто не спорит – этэри особенные, они почти как маги, но их инаковость – это генная модификация, а волшебство – дар Бескрайнего океана.

– Дар чего?

– Ну ты темнота, – изумился Илия, – в Бескрайнем океане находится всё и вся, включая нашу Пирамиду Сата. Слушай, если твоя семья не бедствует, отчего не занималась твоим образованием, из какой такой глуши надо приехать, чтобы не знать элементарного?

– Из Барвирии. Мой отец недавно разбогател и отправил меня сюда как раз уму разуму поучиться.

– Понятно, – протянул Илия снисходительно, – сам я барвирийцев не встречал, но мне говорили, что это чуть ли не край Валамара. Удивляюсь, как ты до нас добрался.

– Не без труда, – пространно ответил Таймар. – Долго до твоей мастерской ещё? У меня дело после вечерних молитв.

– Нет, почти пришли.

И действительно, с широкой пышной улицы, увешенной гирляндами цветов, они свернули в квартал, который походил на дворцовую кухню. Из окон домов валил пар, отовсюду доносился скрежет и стук, а воздух полнился не ароматами благовоний, а кислыми, едкими запахами.

– Это что ещё за дыра?

– Улица красильщиков, в конце будет повольготней, – проговорил мальчуган, припустив вперёд шустрее обычного.

Пробежав квартал и свернув за угол, они оказались на просторной круглой площади, заставленной мольбертами, столами и подиумами. Прямо на улице шуршали перьями и кистями рисовальщики, стучали стамесками и молоточками каменщики, а дивного вида натурщицы и натурщики извивались в нетривиальных театральных позах. Повсюду сновали мальчишки с кувшинами вина, намешанными красками, отработанным камнем или древесиной и прочей ерундой. Словно врата в фантастический мир открывались двери мастерских, и оттуда доносилась какофония творческого разгула. Маэстро отдавали распоряжения, где-то играла музыка, беспрестанно что-то выносили и вносили, а в широких проёмах можно было углядеть готовые произведения искусства, ждущие своих покупателей.

От этого обилия изысков у Таймара зарябило в глазах. Он спинным мозгом уловил рабочее возбуждение, витающее в воздухе, словно смог. Ему понравилось это место, оно покорило его своей динамикой, красочностью и новизной. Ничего подобного ему прежде видеть не доводилось, хотя и в Роглуаре были кварталы художников. Кто знает, может, в его империи на улицах, где творилась красота, происходило нечто подобное, но Таймара интересовало лишь искусство войны, прочими он пренебрегал, потому ни разу не заглядывал в мастерские художников, на которые его отец потратил целое состояние. В любом случае строгие, лаконичные и довольно мрачные изделия роглуарских умельцев не шли ни в какое сравнение с поистине роскошными и виртуозными произведениями местных маэстро, это князь отчетливо видел, хоть и не был ценителем изящных вещиц.

Вообще Хрустальный град превосходил Вайрук во всём, что успел повидать Таймар, и это обстоятельство раздражало князя. Он чувствовал, как в его груди распускается чёрный цветок зависти. У него дома он назывался ирмэ, уродливое нечто, расползающееся по немногочисленным полям Роглуара и пожирающее все соки бедной земли, которая с трудом могла вскормить ячмень.

Таймар проходил вдоль столов, где готовили краски, смешивая порошки с маслами, мимо каменотесов и краснодеревщиков бесцеремонно тискающих обворожительных натурщиц, придавая их позам больше изящества, и испытывал зуд вожделения, начиная разделять стремление отца, захватить дивный край, ну или хотя бы присвоить себе его богатства.

Поначалу на князя и его спутника не обращали внимания, но стоило им пробраться вглубь площади, где на постаментах возвышались стройные юноши, походящие на дев и небесной красоты создания, которые вероятнее всего были обыкновенными женщинами, на Таймара стали поглядывать с неприкрытым, даже назойливым интересом.

– Где ты откопал такой экземпляр?! – пуча глаза, спросил у Илия один скульптор, не постеснявшись протянуть к Таймару руки.

Как только князь ощутил на себе нахальные, шершавые пальцы, бесстыдно мнущие его массивный подбородок, словно он был кобылой на рынке, самообладание покинуло его. Он схватил наглеца за лацканы и, оторвав от земли одной рукой, пристально посмотрел в ошалевшие глаза маэстро.

– Немного почтения к посторонним тебе не помешало бы, – процедил он и поставил бедолагу обратно.

Люди, что оказались поблизости и могли видеть эту сцену пришли в ступор, видимо, такое обращение с маэстро было им в новинку. Князь мысленно выругался за несдержанность, и хотел было пройти вперёд, не обращая внимания на всеобщее остолбенение, как вдруг углядел за тонкой органзой драпировки копну вересковых волос.

Таймар дёрнулся вперёд, желая увидеть, наконец, свою ночную гостью, но добраться до девушки ему не позволили. Справа и слева от постамента отделились две фигуры, прежде скрывающиеся за прозрачными палантинами, и, подхватив Таймара под руки, попытались увести с площади.

– Погодите, погодите, – запищал Илия, пытаясь отбить у телохранителей свою добычу. – Он не хотел никого обидеть. Просто этот парень из Барвирии, первый раз в приличном обществе, ну вы понимаете…

– Пока муэ Китэрия беседует с маэстро, этот варвар должен держаться подальше от мастерских, – заявил охранник столь грозного вида, что и князь бы призадумался, идти ли с ним в лобовую. Но Илий удивил Таймара, вступив с телохранителем в перепалку.

На крик повылезали из своих мастерских маэстро, в том числе и хозяин самого Илии.

– Что тут творится, мальчик?! – гаркнул довольно пожилой, но крепкий мужчина в холщёвой рубахе, сплошь измазанной кадмием и охрой.

– Маэстро! – возликовал пацан, радуясь, что к нему на помощь пришел его хозяин. – Я привёл к вам Вату! Вы только взгляните на него! Он и пяти минут здесь не провёл, а произвел настоящий фурор!

Старик вышел из своей мастерской и, подойдя к Таймару, с восхищением стал разглядывать его.

– И правда, великолепен, – признал маэстро. – Вы ведь не натурщик, мэй, верно? – сразу сообразил профессионал.

– Нет, и у меня не так много времени, – деловито начал князь. – Я дам вам право использовать моё лицо, но за услугу попрошу информацию.

– Что ж, – протянул художник, сцепляя пальцы рук на груди, – что бы вы хотели от меня услышать?

– Расскажите мне всё, что знаете о виманах и валадии.

– Я слышал не больше чем прочие, но охотно поделюсь своими знаниями, – промурлыкал мастер, предвкушая плодотворную работу. – Сколько у вас свободного времени?

– После окончания вечерней службы мне нужно быть у храма Авадитты.

– Прекрасно, у нас есть чуть больше часа. Я сделаю наброски, а потом мой помощник вмиг домчит вас до места на улане.

Старик вежливо пропустил гостя вперёд, но прежде чем войти внутрь мастерской, князь обернулся и посмотрел на подиум, завешанный полупрозрачной драпировкой. Обладательница вересковых волос исчезла, но её грозные воины, по-прежнему крутились у помоста. Вероятно, она просто переместилась под крышу.

– Что это за важная особа посетила ваш приют? – как бы шутя, полюбопытствовал князь, махнув рукой на амбалов.

– Китэрия лилулай, – чуть напрягшись, проговорил маэстро.

Таймару показалось, что говорить о загадочной незнакомке с приезжим, ему хочется ещё меньше, чем распространяться о секретах волшебного корабля.

– Это имя должно мне о чём-то сказать? – Князь вопросительно изогнул бровь и постарался как можно мягче улыбнуться.

– Нет, сомневаюсь, – поджал губы мастер. – Оно и мне ничего не говорит, кроме того, что она этэри из Доли-Яо.

У-у-у, – протянул Таймар, изображая понимающее лицо.