Текст книги "Те, кого называли богами. Эскиды (СИ)"

Автор книги: Алина Павлова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 30 страниц)

   – А я из госпиталя как раз иду. Вижу – знакомый силуэт, решила подойти, проверить. Не ошиблась, – Феста легко вспушила белокурые локоны и заказала у девочки-официантки овощной салат. – А ты здесь какими судьбами?

   Райтор неловко расстегнул пуговку на жестком воротничке и резко поднялся:

   – Ты... ты никуда не уходи! Я сейчас закажу нормальный ужин! Отдохнем, сходим в кино! Я сам провожу тебя домой. Не вызывай водителя! Посиди! Я мигом!

   Перескакивая через стулья и расталкивая подошедших посетителей, Райтор помчался к столику заказов.

   – Ты не ответил на вопрос, – тихо напомнила Феста его спине. Огромная тень склонилась над ней и громко кашлянула. – Что простите?

   – Можно присесть? – нетерпеливо повторила свой вопрос пожилая дама, любовно прижимаясь к седому мужчине.

   – Здесь уже занято, – словно извиняясь, улыбнулась Феста, указывая взглядом на небрежно брошенную Райтором фуражку.

   – Что ж, поищем другой, – дама окинула девушку недовольным взглядом и, потянув за собой спутника, продолжила поиски.

   Феста проводила пару долгим взглядом. Молодой парень в синем фартуке поставил на стол два дымящихся блюда и графин с багряно-красным соком из плодов ардры. Феста задумчиво прикоснулась к холодному графину – дорогое удовольствие. Да и блюдо из фаршированных морских лавакаров тоже... Огромный бело-голубой букет лег ее на колени.

   – Не ушла, – облегченно выдохнул Райтор, падая на стул напротив.

   Девушка тронула крупные трепетные лепестки и, прижав букет к груди, вдохнула его свежий чуть горький аромат.

   – Зачем?

   Райтор неуверенным движением придвинул к себе одно из блюд:

   – Ты кушай. Ведь, наверняка, проголодалась за день.

   Дружеский хлопок по плечу, заставил Райтора подавиться своими словами.

   – Какими судьбами, ребята? – Гуа нахально перехватал стул прямо из-под носа крепкого сложенного мужчины, даже не заметив его свирепого взгляда, и пристроился рядом. Вскоре среди чужих озабоченных и веселящихся лиц мелькнул Даро, несущий на подносе два сочно фаршированных клессе.

   – Здорово, Райтор. А я думал: мы собираемся ближе к ночи, – новоиспеченный десантник бросил куртку на спинку стула – Приятно снова видеть тебя. Феста

   – Снова? – непонимающе нахмурился Райтор, убирая фуражку и сумочку себе на колени и освобождая ребятам место.

   – Ты ему не сказала? – широко улыбаюсь, Гуа развалился на стуле. – Феста отныне работает в общественной клинике, причем на нашем участке. Теперь она имеет право заглянуть нам в такие места, куда и мама-то не отважилась бы сунуться.

   Десантники залились громким смехом, заставив Фесту недовольно смутиться.

   – Интересно, где они были, когда природа мозги раздавала? – девушка с деланной усталостью склонила голову на плечо дико ржущему Райтору.

   За спиной заскрипел по полу соседний столик. Эскиды дружно обернулись.

   – Походу гулянка переносится на сейчас? – вместо приветствия пропыхтел Соун, вырывая у гражданского дефицитные стулья для себя и Кэрл. Грязная брань вылетевшая от несчастного мужчины, неспособного уже в течение долгого времени найти для своей дамы стул, вызвала у десантников только смех.

   – В чем дело? – непонимающе осведомилась Кэрл, занимая место рядом с Соуном.

   Феста с сожалением покачала головой:

   – Вот еще один, кто будет ненавидеть эскидов.

   Минуты превращались в часы, и время летело незаметно. Вечер накрыл своими малиновыми сумерками А'крак, а бывшие эскиды все сидели, и их громкий смех разносился далеко вокруг. Уставшие официанты с раздражением поглядывали на веселившихся, но ни один так и не осмелился высказать вслух свое недовольство.

   Во всех близлежащих домах гасли и зажигались окна, и то и дело доносилась полусонная брань, полулаем – полувоем захлебывались молодые драхены. Старые лишь недовольно ворчали на слишком расшумевшихся двуногих, едва заметно шевеля ушами.

   Гуа свистом привлек к себе внимание:

   – Может на побережье? – эскида заметно шатало. То ли от излишка выпитого, то ли от переполнявших его эмоций.

   В наступившей тишине было слышно, как жаркнуло в траву ночное насекомое. Старший официант с нескрываемой надеждой уставился на эскидов.

   – Вы идите, – Райтор поднялся, надевая фуражку, – А я пока свяжусь с Эшорой. Сообщу, где мы теперь будем.

   Даро бросил на стол несколько мятых купюр не самого мелкого достоинства и окинул замученного бармена испытующим взглядом:

   – А-а... хм... А я пока за арэком сбегаю.

   Кэрл неодобрительно пожала плечами:

   – По-моему, здесь достаточно.

   – Кэрл, дорогуша! – Даро скользнул быстрым взглядом по часам и застегнул верхнюю пуговицу жесткой гимнастерки. – Не знаю как ты, а я это лицензированное пойло пить не в силах. Попривык как-то к домашнему!

   Райтор слушал друзей вполуха, пытаясь вспомнить связной пароль Эшоры. И не мог! Цифры буквы плясали в голове, не желая складываться в необходимый код. Сам не заметив как, он вышел из кафе, и свернул за угол. Тоненькая ручка легла на его плечо. Райтору и оборачиваться было не надо, чтобы узнать ее.

   – Не могу вспомнить, – офицер холодно отстранился от девушки и указал на темный переулок: – Зачем пошла за мной?

   Феста со вздохом прижала к груди подаренный им трепещущий на ветру букет и, коснувшись его локтя, отодвигая его, набрала недостающие цифры.

   В комнате на другом конце города распахнулось большое голографическое окно. Молодая женщина в строгом коричневом костюме с тугим валиком на затылке устало склонила голову перед триасом. Райтор с трудом узнал в ней одну из лучших учениц Дроена.

   – Эшора?!

   Девушка испуганно вздрогнула и вдруг звонко рассмеялась:

   – Райтор! Нельзя же так!! Привет, Феста!

   – Привет, – девушка приветливо улыбнулась в ответ. – Наши собираются на побережье. Ждем тебя.

   Будущая учительница с сожалением покачала головой, бросив многозначительный взгляд на разбросанные по столу листы бумаги.

   – Не получится. Никак. Завтра сдаю первый переквалификационный экзамен.

   – Эшора! Это наша последняя совместная гулянка! Ты не получала моих писем?

   Большие полные изумления глаза девушка дали ясный ответ:

   – Аааа... Оооо!!! Ребята, простите! Я буду!

   Голографическое окно захлопнулось, оставив бывших эскидов в полумраке.

   – Слухи ходят, будто война грядёт...

   Райтор не ответил, продолжая бессмысленно тыкать по кнопкам. И молчание его было ярче слов.

   – Значит это правда, – упавшим голосом прошептала она.  – А ты? Ты тоже будешь воевать? Ведь теперь Ки'ко в стороне не останется.

Райтор недовольно и устало оглянулся:

   – Пока войны не будет. Так, попугают друг друга и разойдутся! Империя росей может и разваливается, но по швам не трещит. Сайрийцы смуту наводят. Подбирают под свое крыло трусов да бандитов. Что ж, вполне в духе Варкулы.

   Больше он не проронил ни слова. Они просто шли и молчали. Райтор с какой-то тупой сосредоточенностью, плотно сжав губы, пинками гнал перед собой один и тот же кумушек. Феста, подотстав, зябко ежилась от ночного ветра. Неожиданно Райтор обернулся и, сняв с себя теплую гимнастерку, одел ее на девушку.

   – Ты замерзла, – скупо бросил он и двинулся дальше.

  Мундир был ей настолько велик, что из рукавов высовывались только кончики пальцев. От него едва заметно восхитительно пахло Райтором. Феста подняла глаза: юный офицер был уже достаточно далеко, и только белоснежная рубашка, выбившаяся из брюк, сияющим пятном обозначивала его силуэт.

   На улице было темно и холодно. Тяжелый влажный воздух давил на легкие. Где-то далеко одиноко брехал драхен.

  

   На дворе стояла глубокая ночь. В небе ярко светили обе луны – Диц и Ак, заливая своим молочным светом дома, улицы, равнины, что казались теперь бесконечными.

   Ребята собрались на заброшенном пустыре. Вокруг ни души. Эшора зябко поежилась и подышала на озябшие ладони. Зря она не захватила кофту. Ночи в конце лета всегда холодные. До пустыря пришлось добираться окольными путями, чтобы не привлекать лишнего внимания.

Теплый плащ накрыл ее продрогшие плечи. Она подняла на Хранителя благодарный взгляд и едва заметно улыбнулась. Впервые за много дней Лиалин наконец-то был рядом и никуда не торопился.

Бывшие эскиды почти в полном составе ждали их на окраине города. Райтор первым заметил два темных силуэта среди ардр и, поспешно отделившись от толпы, и направился к ним.

– Здравствуй, радость моя, – лукаво улыбаясь, молодой офицер приобнял девушку за талию, легко коснувшись губами ее щеки. – Хорошо, что вы пришли. Оба.

Райтор перевел внимательный взгляд на Хранителя и слегка склонил голову в знак приветствия:

– Я рад видеть тебя, – уверенно произнес он, прикладывая раскрытую ладонь к груди.

Лиалин спокойно улыбнулся и ответил на приветствие ки'кона, в точности повторив его жест. Райтор обнял новоприбывших и увлек за собой в толпу.

– Аяс, слетай за арэком! – в приказном тоне попросил Синелло, передавая Эшору с Лином девушкам. Недоумевающие взгляды были ему более чем красноречивым ответом, вызвав тем самым возмущенный вздох:

– Я не пойду! В третий раз? Бабка меня в лицо знает!

– Нашел кого посылать! – Соун язвительно и чуть раздраженно улыбнулся. – Он и сам заблудится и нас запалит.

 Лиалин в немом изумлении взирал на эту перебранку, не понимая как люди, с которыми он вместе спасал утопающих, могут перепираться, словно мелкие шмухши, торгующие всевозможным барахлом.

 – Ладно, на месте разберемся, – вмешался в спор Даро, вставая между эскидами.

 Чья-то рука ухватила Хранителя за шиворот и поволокла за собой. Энергия хлынула в ладони, но смеющееся лицо возлюбленной заставило его остановиться.

 – Лин, друг, выручай, – голос Райтора звучал бессовестно и весело.

 – Что? – не понял Лиалин, пытаясь скинуть с шеи крепкую руку эскида. Всеобщий смех медленно перерос в нестерпимый звон в ушах.

 – Тебя здесь мало кто не знает, – как ни в чем не бывало продолжал уговаривать Райтор. – Зайдешь к бабке, купишь арэк и сматывайся. На вопросы не отвечай, а лучше нахами, тогда ей вопросы в голову не придут!

 Эскид делано ласково поправил на нем сбившуюся рубашку и повернул лицом к близлежащим домам.

 – Вперед, мой друг, мы за тобой.

 Весело хохотнув, ребята, приняв весьма сосредоточенный вид, молчаливой толпой пошагали к дальней хижине, в которой все еще горел свет.

– Та-ак, – протянул Соун, разливая арэк по одноразовым стаканчикам. – Розовый – девочкам, белый – мальчикам. Ну, ребята! За нас!

Эскиды весело закивали головами в поддержку тоста и дружно чокнулись. Ухнув до дна, Лиалин даже не понял, что выпил. Арэк больше походил на ягодный морс, чем на спиртное. Не вязало язык, не грело желудок, не било в голову. Только легкое, почти приятное головокружение напомнило, что это все же не сладкий сироп, как ему показалось по началу. Кто-то налил еще – вторая пошла лучше. Лин с изумлением обнаружил, что у напитка есть легкий терпкий привкус, который отчего-то так просто развязывает обычно молчаливый язык.

Окружающий мир жил своей отдельной жизнью, качаясь в мутноватой дымке. Громкий смех резал уши, шутки казались смешнее обычного, особенно учитывая, что он не понимал и половины. Разговоры... разговоры... Голоса сливались в единый трудноразличимый гул. В голове все смешалось и спуталось. Вот Райтор, гордо улыбаясь, что-то рассказывает ребятам, обнимая элегантную черноокую Киту в форме пилота истребителя... Что же все они так дрожат... Или это воздух? Мир кружился и уходил из-под ног. Что-то маленькое, беленькое в голубом отделилось от толпы празднующих и направилось к нему. Сквозь плывущий сумрак Лиалин с трудом узнал Фесту. В своем голубом платье она напомнила Хранителю трогательную незабудку; нежную и одинокую, с такими огромными грустными глазами, что Лин слегка протрезвел.

– Все хорошо? – ненавязчиво осведомился он, старательно цепляясь за толстую, склонившуюся к земле, ветку.

– Безусловно, – ки'конка натянуто улыбнулась.

– Я слышал, ты решила пойти по пути великих врачевателей? – Хранитель нездорово хихикнул и поежился от несуществующего ветра. – Так что мы теперь одной крови... Вроде как.

Звонкий свист Гуа привлек всеобщее внимание, успев вовремя оборвать плохо разборчивое бормотание рося.

– Ребята, тихо! Я вижу их!

На какое-то время на пустыре воцарилась тишина такая, что зазвенело в ушах. Даро бросил в песок недокуренную сигарету и выдохнул в сторону белой струйкой терпкий дым. Из темноты синим пятном выплыл прогулочный венвайдер. И Лиалин в ужасе шарахнулся назад, лишь мгновенье спустя поняв, что значили "любви и счастья", грянувшие со всех сторон, так похожие на боевой клич.

– Шиэл, не посрами эскидов!

– Молодец, друг!

– Да! Так держать! – рвал глотку Гуа, распихивая друзей и порываясь к венвайдеру. Но в самый последний крепкая рука Кэрл ухватила его за шиворот и так дернула его на себя, что затрещала плотная ткань рубашки.

– Совсем пьяный! – весело зашипела она, сжимая друга в стальных объятиях. – Такое должно быть раз и навсегда!

– Эй, как жених целует невесту? – кричали вокруг, а Лиалин стоял, не в силах и слова сказать, словно его обухом огрели. Невесту? У Шиэла сговор?!

   Шиэл, улыбаясь, склонился над Сэйлиной и прикоснулся к ее горячим губам.

   – Раз, два, три, – хором считали ребята. Ее пальчики скользнули под его рубашку и коснулись позвоночника. – Ооооо!!!

  Стоя в сторонке под низким развесистым деревом, Лиалин смотрел на них по-детски огромными глазами. Пальцы задумчиво ковыряли шершавую старую кору. Сам не заметив как, Лин обнял ствол чужого дерева, прислонившись к нему разгоряченным от арэка и переживаний лбом. Здесь была совсем другая жизнь, неомраченная тяжким грузом прошлого, не обременённая виной перед будущим. Здесь, среди эскидов, было только настоящее. Не потом, не тогда, а здесь и сейчас! И внезапно так захотелось все забыть и остаться навсегда на Ки'ко. И чтобы не было ни десницы Сварога, ни Перуна, ни Варкулы. Усилием воли заставив выбросить эти мысли из головы, он поднял взгляд на веселящихся и сразу наткнулся на обнимавшихся Соуна и Эшору. Там, под деревом и нашел его Шиэл, оборвав череду горьких мыслей захлёстывавших захмелевший разум. Лин был явно не расположен к разговорам, и Шиэл уже было собрался уйти, но в последний момент что-то вспомнив, вынул из кармана другой медальон.

   – Отец благодарит тебя за Дэлину, но подарок твой возвращает.

Лин отрицательно качнул головой. Интуиция подсказывала ему, что руна морока должна находиться у эскида.

– Я рад быть твоим другом.

– Взаимно, – Лиалин крепко пожал протянутую ему руку. – Поздравляю. У тебя красивая сговоренка.

Эскид широко улыбнулся и махнув на прощанье рукой, вернулся к костру.

Райтор крепко обнял Шиэла, передавая длинный плотный конверт.

– Будь счастлив, дружище, – он повернулся к невесте и галантно поцеловал ей руку. – У Вас зоркий глаз, красавица.

Девушка с любовью взглянула на Шиэла и улыбнулась:

– Пожалуй, все-таки, зоркий глаз не у меня.

Поцеловав в висок любимую, эскид вернулся к конверту, с интересом покрутив его в пальцах, он одним движением сломал нотариальную печать.

– Дома вскроешь, – запоздало предостерег Райтор, но Шиэл уже разворачивал бумаги. Быстрый взгляд скользнул по документам, и кровь, вся – до капли, отхлынула от лица.

– Как это понимать?

Райтор вплотную приблизился к другу, так, чтобы только он слышал его слова:

– Это мой свадебный подарок. На будущее. Ведь должен же ты куда-то привести свою жену после свадьбы!

– Ты в своем уме? – нахмурился Шиэл, уверенно возвращая конверт.

Эскиды встретились взглядами. Райтор ничего не ответил, просто еще раз крепко обнял друга, одновременно передавая документы Сэйлине. Внимание привлекли знакомые силуэты...

Соун пытался отнять стаканчик у Эшоры. Девушка звонко смеясь, пытаясь выскользнуть из крепких объятий.

– Ну, все! Прекрати!

Он прижал ее к себе, закрывая от всей толпы. Хранитель судорожно вцепился в листья ветки, за которую держался. Далеко-далеко остались смех, шутки, глухое чоканье пластиковой посуды... Лиалин несколько раз глубоко вздохнул, пытаясь переключиться на что-то говорившую Фесту, но на глазу, словно бельмо, была рука ки'кона, плавно скользящая по спине его Леесы. Отшвырнул в темноту помятый стаканчик и, так и не дослушав девушку, Лин нахально втиснулся между эскидами.

– Дорогая, я, кажется, пьян, – громко заявил он, почти грубо привлекая оторопевшую от такого поведения Эшору и жадно целуя ее в губы.

Эскиды на мгновение замерли, не ожидая подобной выходки от тихого, скромного Лина, и только сдавленный кашель Кэрл, не вовремя подавившейся арэком, нарушил тишину.

– Кл -лас-cс, – Шиэл окинул угрюмо молчавших друзей горящим взглядом и совсем как рось привлек к себе свою невесту. Их поцелуй был встречен звонким заливистым свистом.

Даро навалился на плечо Райтора и, не отрывая взгляда от целующихся, поинтересовался в полголоса:

– Интересно, а он раньше арэк пил?

– Видимо нет, – эскид задумчиво покачал головой и вгляделся в пустоту.

Лиалин ласково касался кончиком носа изгиба ее шеи, вдыхая чуть пряный аромат ее волос.

– Я люблю тебя! – она ласково провела по его щеке. Лиалин склонился над ней... Чьи-то руки крепко схватили его за плечи и потащили за собой.

– Что-о-о... – Хранитель буквально захлебнулся собственным гневом.

– Патруль идет! – зашептал на ухо Гуа, зажимая ему рот и затаскивая в заросли.

– А Эшора? – также шепотом спросил его Лин.

– Ее уже увели, – эскид снова зажал ему рот, решив не рисковать и не уточнять, что это Соун увел его девушку.

Яркий луч фонаря прорезал темноту и потух.

– Там никого нет! – успокоил патруль растревоженных хозяев близлежащих домов. – Показалось.

Ки'кон хотел возразить, что пьяные эскиды не мираж, но дозорные уже ушли.

– Во пронесло, а! – счастливо и несколько испуганно прошептал Гуа, отпуская Лиалина. – Нас тут раз поймали, так мы 30 суток помойки чистили за пьяный дебош!

Ухватившись за ветку, эскид поднялся на ноги, мысленно возблагодарив природу за то, что она придумала кустарник. Лин, цепляясь за эскида, тоже встал и прислушался: в городе опять царила полная тишина. Хранитель отряхнул от старых листьев одежду и вопросительно оглянулся:

– Ну, и куда теперь?

– К старому магазину, – как само собой разумеющееся раздалось в ответ. – Тому, что на берегу.

Ночь синим бархатом укутала город, погрузив его в глубокий сон. Начисто выскобленный А'крак вновь радовал глаз, если не считать огромные горы грязи и обломков, что остались после наводнения, да значительно поредевшее население. Не строились более дома, не открывались новые клубы. Ки'коны молчаливо и уверенно собирали свое нажитое, готовясь при первой опасности покинуть родной город и даже планету.

Старый магазин располагался довольно далеко за городом и был построен в первые дни существования города, чтобы было куда доставлять провиант для первопоселенцев. Старики до сих пор с усмешкой вспоминают, сколько тогда один делец вложил средств, пытаясь сделать из него крупную торговую точку. Но город стал расти совершенно в другую сторону. Так что делец тот уехал ни с чем. А магазин стоит и по сей день. Точнее то, что от него теперь осталось.

На берегу их ждала почти вся команда. От океана веяло холодом и свежестью. Соун и Шийя рыскали по берегу в поисках веток для костра. Кэрл быстро щелкала зажигалкой, пытаясь поджечь хворост. Наконец, сучья затлели и весело затрещали. Лиалин потеплее укутал Эшору в свою куртку и покрепче обнял.

Выбирая самодельной кочергой из огня угли, Соун и Шиэл поливали домашним соусом разложенные на них куски мяса. Сэйлина сидела рядом, помогая им во всем. Кремовое нарядное платье перепачкалось в песке и золе, отчего девушка выглядела еще более привлекательной. Шиэл обнял невесту, стараясь не касаться торжественного наряда, его то пиджак давно висел на перилах старого магазина.

   – Не понимаю я тебя, – Кэрл протянула озябшие руки к огню, – заняться преподаванием после того, как Индра открыл перед нами все двери.

   – Это точно! – Шийя опрокинул в себя еще одну порцию арэка и довольно охнул.

   – А по-моему, это прекрасный выбор, – Шиэл протянул Соуну еще пару кусков сырого мяса. Будущая еда аппетитно зашкворчала на углях.

   На этом дискуссия была окончена. В полной тишине слушалось потрескивание веток и шелест волн. Иногда вдруг что-то внутри костра вспыхивало, и в небо взлетал целый сноп сверкающих искр. Кто-то замычал под нос знакомую всем мелодию, но ее никто не подхватил.

   – А я к теткам двоюродным. Давно их не видел... лет десять... а то и больше...

   Внезапно произнес Соун, пытаясь поймать взгляд Эшоры.

   От этих слов Кэрл помрачнела и, бросив палку, которой она шевелила угли, направилась к развалинам, где ребята прятали запасы арэка.

   – Здорово. А меня дома никто не ждет, – Шийя вдруг погрустнел, – я мать с пяти лет не видел...

   – Ну, мы были дома, – Даро раздал жареное мясо девушкам, – сестренка выросла... не узнала... Да лучше бы не были... Так?

   Гуа безразлично пожал плечами. У него изначально не было желания наведываться в семью Даро. Ребенок он нагулянный, так что радушного приема ему там никогда не устраивали. Это Даро всегда прилюбливал сказки и все надеялся влить Гуа в их "большое дружное семейство". Теперь, наконец, появилась надежда, что он эти попытки оставит.

   Подтянувшись поближе к костру, ребята с аппетитом поглощали самостоятельно приготовленный ужин. Аяс неторопливо перебирал струны, тихо напевая себе под нос песню на родном для него языке.

   В первое мгновение, Лину показалось, что он ослышался. Нет, паренек пел не на его языке, а на более древнем, почти забытом... Пел про поиски счастья, про темный лес, про песню, про любимую. На несложных припевах, кто-то из ребят даже начал подпевать, и дружное, протяжное "ау" разрезало тишину ночи. А потом была другая песня: про полночь, про лабиринты. Но Лиалин уже не слушал. Теперь это уже не имело значения. Хранитель точно знал, кто сидит возле него, но отчего-то не было ни ужаса, ни ненависти. В памяти всплыла первая встреча с Шиэлом и сайрийский саркофаг. Почему он раньше не задался вопросом: для чего Варкуле понадобился этот паренек?

   Пусть так. Настоящее... Есть только настоящее... Этот вечер. Любимая. Друзья. Аяс... Кто знает, что готовит грядущее? Прове? Возможно... А он не провидец и опережать события не станет.

   – Что это за язык?

   Аяс глубоко вздохнул, пряча проступившую тоску поглубже, и, отложив витену, протянул руки к огню. Столь многое изменилось в его жизни безвозвратно. Ночами снились родные леса и ребята и навсегда неоконченное суворовское, но утро встречало теплом двух солнц и звуками чужой речи. Будто и не было в его жизни зелено-голубой Земли, родного дома и размеренного прошлого. И только черная форма, спрятанная в чехол в личном шкафчике еще связывала обе его жизни в одну.

   – Одной из планет дальнего периметра...

   Лин чуть заметно улыбнулся, но комментировать его слова не стал. Дальнего периметра, значит дальнего периметра.

   – А можешь что-нибудь на нашем изобразить? – Гуа осторожно подкинул веток в костер

   Аяс поднял перед собой задумчивый взгляд и увидел хмурую Киту, ковырявшую тонкой веткой ямку в песке.

   – Почему бы и нет.

   Его пальцы забегали по струнам и над берегом разлилась тихая светлая мелодия. Она то нарастала, то становилась тише, то стремилась вперед, то вдруг замирала. И словно рождаемый музыкой, зазвучал голос Аяса:

   Скажи моё имя на ранней заре...

   Я первым лучом тебя поцелую.

   Последней звездой прикасаясь к тебе

   Рассветным туманом тебя околдую...

   Меня позови среди белого дня...

   Я, солнечным светом тебя обнимая,

   Ручьем или ветром с тобою играя,

   Добавлю тогда в твое сердце огня.

   Шепни мое имя, когда тихий свет

   Тебя своей тайной в желанья поманит.

   Поймешь – этот вечер тебя не обманет.

   Узнаешь – запретов для нас больше нет.

   Ребята, еще долго сидели молча, прислушиваясь к отголоскам стихшей мелодии.

   – А я и не знала, что ты поешь, – выдохнула, наконец, Феста.

   – Да я и сам до чего дня лишь догадывался, – неловко отшутиться эскид, не в силах оторвать глаз от Киты.

   Райтор перевел внимательный взгляд с Аяса на невесту. И на душе в очередной раз неприятно ёкнуло.

   Эшора и Лин сразу после песни ушли вдоль берега.

   – Пойду искупнусь, – Соун скинул теплую куртку и направился вслед парочке, однако Райтор тут же последовал за ним.

   – Оставь их в покое! – тихо, так, чтоб его смог услышать только Соун, попросил он.

   – Я хочу лишь искупаться, – рыжий попытался оттолкнуть Райтора, но тот даже не шелохнулся.

   – Драки не будет! – офицер крепко сжал плечи друга и как следует встряхнул, – Она сделала свой выбор!

   – Пусть так! Но сначала я подправлю ему физиономию! – Соун оттолкнул, наконец, пытающегося увести его Райтора и, проваливаясь в песок, двинулся к Хранителю.

   Райтор набросился на него и повалил на землю. Послышались глухие удары и сопение. Наконец, Райтор оказался сверху.

   – Ну чего ты добиваешься? – тяжело дыша, шептал Синелло. – Ты портишь хороший вечер. А драка с Лиалином все равно ничего не изменит! Ну не любит она тебя. Сам не видишь?

   Соун ослабил хватку. Какое-то время они устало лежали на песке, пока над ними не склонился Лин.

   – У вас все нормально?

   – Еле отговорил, – неестественно засмеялся Райтор. – В холодную воду лезть решил! А где Эшора?

   Девушка зябко поежилась и осмотрелась. Так темно... Только вдалеке маячили три знакомых силуэта. Эшора попробовала присмотреться: да что же там у них происходит! Перед лицом замелькала незнакомая физиономия.

Почти неощутимый укол в ладонь подействовал моментально. Закружилась голова, к горлу подступила нездоровая тошнота. Её куда-то потащили... Девушка с силой ударила по вцепившейся в неё руке, но драться сил не оказалось. Ее мутило, голова раскалывалась на части... Отголоски почти отключившегося сознания вопили: не спи! Ты одурманена! но глаза закрывались сами собой. Эшора медленно съезжала по шершавому стволу старого дерева, не в силах заставить ноги держать ее.

   – Может, свалишь по-тихому? – с глухой угрозой предложил родной голос. Эшора глубоко вздохнула и благодарно уткнулась в широкую спину Райтора. Желудок свело в приступе тошноты. Она болезненно захныкала и ... крепкие руки, ласковые руки подхватили ее и уверенно поставили на ноги, бережно обнимая. Запах леса заполнил весь окружающий мир, и Эшора буквально повисла на Хранителе, поняв, что больше не надо защищаться.

   Хранитель осторожно приоткрыл закрытые веки любимой и нахмурился: серфин. Яд болотниц! Откуда на Ки'ко серфин?

   – Да что ты говоришь! – шипел незнакомец.

   Удерживая Леесу одной рукой, Лиалин обернулся, оказавшись лицом к лицу с... лешим. Он узнал его по глазам – темным и злым, как сама тьма, что его породила. Хранитель передал девушку Райтору и тяжелой походкой направился к нему:

   – Что ты здесь делаешь?

   Леший испуганно шарахнулся в сторону, неожиданно поняв, кто перед ним:

   – Почему ты напал на Леесу? Кто приказал?

   Райтор не слышал, о чем говорили чужаки, но невозмутимый вид Лиалина не мог обмануть его. Слишком яркими были эмоции, отражавшиеся в бирюзовых глазах: изумление, страх – секундный, но страх, и угроза. Настоящая реальная угроза... Лиалин двигался медленно, заставляя лохматого старика пятиться и отступать прямо в заросли багрового кустарника.

   Эскид отвлекся на бормочущую Эшору лишь на мгновение, а когда поднял глаза, их уже не было видно. Только странная голубоватая вспышка на секунду высветила кусты и погасла. Вскоре из зарослей показался и сам Лин. Слегка взъерошенный вид его, навел на эскида мысль о драке или короткой потасовке, но чужак был спокоен и даже улыбался, почти незаметно, но удовлетворенно.

   – Ну, и наглецы у вас бродят, – усмехнулся Лин, вытряхивая из-за ворота труху прошлогодних листьев.

     Подхватив девушку на руки, он отнес ее в темноту и уложил в траву, ласково гладя по волосам. Серфин действовал очень быстро и безболезненно. Жертва засыпала, так и не поняв, что ее убило, и уже никогда не просыпалась. Леший так толком и не рассказал: кто подослал его к Леесе, а для чего Лин и сам отлично понимал. Девушка поймала его ладонь своими уже непослушными пальцами и, коснулась губами самой ее серединки, блаженно улыбнулась:

   – Я хочу домой, Лин.

   – Скоро пойдем, – пообещал он, целуя ее холодеющие руки. Голубовато – белое сияние с продолжительностью вздоха окутало Леесу и угасло. Лиалин быстро оглянулся в поисках свидетелей – никого. Из головы все никак не выходил леший. Лешие ведь не наемники. Они либо свои интересы преследуют, либо кому-то верно служат. И этот явно был чей-то слуга. Вот только чей? Вряд ли Чакосе ведомо, что Лееса жива. А даже если и так, это игра не его поля! Тогда кто? Варкула? Больше похоже на правду. Вот только Варкуле лешие не служат.

   С берега доносилось негромкое пение и треск костра. Хранитель подхватил дремлющую Леесу на руки и направился было к эскидам. Девичьи руки обвили его на шею, ухватившись за ворот теплого синего свитера, черные кудри рассыпались по его плечу:

   – Я хочу домой.

   – Конечно– конечно, – зашептал он, прижимая девушку к груди.

   – К себе домой, – тихо пролепетала она, устало закрывая глаза

   Хранитель недоверчиво и внимательно посмотрел на спящую девушку и, закусив уголок губ, нежно улыбнулся:

   – Конечно. Твой дом всегда ждет тебя.

   Песок и трава заглушили его шаги. И только Райтор, поддерживая перепившую Киту, пристальным неотрывным взглядом следил за удаляющейся фигурой рося, несущего на руках Эшору.

Венвайдер бесшумно парил над водой, отбрасывая длинную тень по правому борту. Тонкая женская рука опустилась в воду, оставляя треугольный след из волн. Утреннее солнце только поднималось над горизонтом, отчего вода казалась золотисто-малиновой. Крошечные рыбки серебристыми стайками прыгали под прогулочным венвайдером. Шиэл перепроверил курс и внес корректировку полета. После вчерашней пьянки голова слегка побаливала, но, не смотря на все уговоры Сэйлины, пить таблетки отказался. Прохладный воздух океана бил в лицо, и даже серая куртка эскида Дроена согревала с трудом.

За годы обучения у него скопилась немалая сумма. Но эти деньги должны были пойти на выкуп его семьи. Три человека – дорогая покупка. Особенно теперь, когда и предприятия и частники нуждаются в дополнительной рабочей силе. А если учесть, что среди них есть довольно крепкий паренек, то до недавнего времени это вообще не представлялось возможным. Шиэл нежно обнял любимую и, запечатлев на ее виске легкий поцелуй, отправил в теплую каюту, побоявшись возможной простуды. Любовь... Странная она штука... Приходит порой совсем не вовремя. Вот как к нему. Шиэл горько усмехнулся. А ведь не подари Райтор им это поместье, и не стал бы он выкупать семью. Деньги пошли бы на приобретение клочка земли на материке. Он готов был на это. Готов... Соленые брызги ударили в лицо, словно хотели смыть с него тяжесть его тайной вины, но Шиэл знал, что это допущение до конца жизни будет пожирать его душу мелким червем.