Текст книги "Те, кого называли богами. Эскиды (СИ)"

Автор книги: Алина Павлова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 30 страниц)

   – Ребята! Смотрите! – неожиданно закричал он. – Там живые! Трое!

   Райтор с тоской взглянул на датчик горючего и начал снижение. Не бросать же несчастных, когда они совсем рядом. Первой Шиэл выхватил из воды липвером молоденькую девушку. Однако сила потока оказалась так сильна, что, испугавшись за друга, Кэрл обрезала паутинку.

   – Что ты наделала? – поднял на неё ошарашенные глаза Шиэл.

   – Это лучше, чем потерять вас обоих! – отрезала девушка, метнув липвер к грузному мужчине, бессмысленно бьющему по воде руками и что-то кричащему. Шиэл и Эшора помогли подруге его вытащить. Кэрл сразу укутала спасенного в сухое одеяло и заставила выпить немного спиртного.

   – Что с остальными? – прокричал из кабинки Райтор. – Снизиться ещё?

   – Да! – Шиэл вновь попытался ухватить девушку, но её каждый раз относило в сторону.

   – Нет! – резко возразил рыжеволосый эскид. – Мы можем рухнуть в воду!

   Райтор внимательно посмотрел на Соуна, но возражать не стал.

   – Придется так, ребята, – предупредил он.

   – Я не вижу третьего! – обеспокоено сообщила Эшора.

   – Он ушел под воду, – тихо ответил Шиэл. – Я не успел его поймать.

   – Где он выплыл?

   – Нигде, – эскид встряхнул головой и попытался ухватить ещё держащуюся на воде девушку. – Мы её спасем!

   Девушка кричала, махала руками, пытаясь подплыть к венвайдеру, но раз за разом её относило в сторону. Было видно, что она устала. С каждым разом выныривать становилось всё труднее.

   Всю жизнь Сэйлина панически боялась воды. Что заставляло её так долго держаться? Желание жить? Она очень, очень хотела жить! Но она так устала. Её тянуло вниз, в грязную ледяную бездну... А ведь она не сделала уроки и поссорилась с братом... И Чияр... Зачем Чияр бросил её одну на треке? Теперь у неё даже парня нет... Все её бросили... Она совсем-совсем одна... Даже спасатели не могут ей помочь. Всё против неё...

   – Что она делает? – не понял Шиэл.

   – Она перестала бороться, – тихо ответила Эшора. – Она устала. И поняла, что спасти её не в наших силах.

   – Ребята, всё! Больше ждать нельзя или все погибнем. Надо улетать. – Райтор отвел венвайдер в сторону и начал набирать высоту.

   – Улетайте, – согласился Шиэл и бросился вниз через распахнутый люк. Грязная ругань Соуна, сорвавшегося с кресла пилота, но не успевшего его перехватить – всё, что последовало ему вослед.

   Сэйлина рыдала навзрыд, зачем-то продолжая слабыми усилиями держаться на воде. Её подсознание никак не могло согласиться добровольно утонуть... Так мне и надо. О, если бы я только согласилась пойти с ним в отель. Все было бы совсем по-другому. А теперь я никому-никому не нужна...

   Шиэл едва успел ухватить девушку, когда она в очередной раз ушла под воду.

   – У тебя тяжелая обувь. Сбрось, – приказал он.

   – Н-не могу, – девушка огромными заплаканными глазами смотрела на возникшего как из ниоткуда юношу.

   Шиэл нырнул под неё и жестко содрал с её ног тяжелые бутсы.

   – Я... я много бегаю, – зачем-то попыталась оправдаться Сэйлина.

   – А теперь ещё и много плаваешь, – отплевываясь, невесело пошутил эскид, удерживая девушку одной рукой. Его беспокоило только одно – хватило бы сил добраться им обоим до твердой земли. Хорошо хоть глубины она не боялась и руками в истерике по воде не била... Рот набрал воды, заложило уши...

   Крепкие руки схватили его за шиворот и подняли к поверхности. Шиэл жадно хватал воздух ртом, обеими руками удерживая девушку, чьи суставы свела судорога.

   – Держись крепче! – и Шиэл по голосу узнал Лиалина.

   Липвер метнулся к Лиалину и, несколько раз обмотавшись под мышками, поднял в воздух. Лиалин что было сил вцепился в Шиэла, намертво обхватив его ногами. Внизу безвольной гирей болталась девушка. Они наконец-то летели к трансвейту. Лиалин часто дышал, не слыша и не видя, что творилось вокруг. Только чернявая голова Леесы размытым пятном мелькала перед глазами. Сэйлина всё не желала отпускать Шиэла, крепко до онемения вцепившись в его руку, и всё повторяла:

   – Не бросайте меня. Пожалуйста. Не бросайте...

   Шиэл легонько приобнял её, по-братски баюкая и нашептывая на ухо что-то успокаивающее. Однако стоило эскидам попробовать отцепить ее от друга, она так дико закричала, забившись в истерике, что ребята поспешно отступили.

   Огромный военный госпиталь парил невысоко над затопленной землей. Тяжелые стальные плиты уверенно держали массивное здание в воздухе. В народе его называли малым материком, и сейчас это было, пожалуй, самое безопасное место на планете. Трансвейт принимал раненых уже почти сутки. Поэтому никто не обратил на них особого внимания. Тех, кто мог двигаться самостоятельно оставляли прямо в холле. Остальных же многочисленный персонал развозил по палатам и операционным. Вынужденный из-за приступов истерии у спасенной девушки попрощаться с друзьями, Шиэл сам отнес ее к врачам, а затем сопроводил до палаты.

   Утро сквозь решетчатые окна больничной палаты пробивалось неохотно. За предусмотрительно прикрытой старой медсестрой ширмой то и дело слышались шаркающие шаги пациентов и недовольные окрики дежурного персонала. Очнувшись ото сна, девушка в ужасе пыталась понять, где она находится, пока ее взгляд не наткнулся на дремлющего в жестком пластиковой кресле юного эскида, вытащившего ее из воды. Сэйлина чуть приподнялась на локте, превозмогая боль в воспаленных мышцах, с интересом разглядывая его. Эскид был явно не аристократом, скорее полукровка. Спокойный овал лица, прямой, но не острый нос, четкие, но не жесткие линии губ и бровей. Темно-русые, почти, но не черные, волосы. Длинная косая челка непросохшими прядями спадала на высокий лоб.

   – Эй... эээй, – Сэйлина позвала эскида шепотом, большего воспаленное горло выдать не смогло, но он ее услышал, немедленно очнувшись ото сна. – Спасибо, Вам. Вы спасли меня...

   Эскид потер лицо руками пытаясь взбодриться.

   – Не я один, так что...

   – И не оставили меня здесь одну, – Сэйлина благодарно улыбнулась. Глаза у него оказались глубокого серо-голубого цвета, ясные как небушко. У девушки аж дыхание перехватило. – Я хочу поблагодарить вас.

   Сэйлина сняла с шеи маленький круглый медальон со своими инициалами и родовым гербом.

   – Возьмите.

   – Дорогая! Как ты нас напугала! Чияр, сказал вы поссорились, и ты убежала. Как можно! – в палату ввалилась грузная и пышногрудая дама, дорого и со вкусом одетая, в сопровождении высокого и худощавого супруга. Заметив, в палате молодого военного, дама, очевидно мать Сэйлины, неприятно нахмурилась, а, заметив зажатый в ладони дочери кулон, едва сумела себя сдержать. – Видимо, Вам мы обязаны спасением дочери? Мы умеем быть благодарными. Дорогая, как можно разбрасываться столько дорогими и бессмысленными подарками! Юноша, сообщите нам свой табельный номер, и вы в обиде не останетесь. Мы вам действительно благодарны, однако не видим повода больше задерживать вас в палате молодой незамужней особы, коей является наша дочь. И уж тем более лицезреть ее в одном исподнем, да еще в присутствии ее жениха!

   Сэйлина в ужасе наблюдала, как кровь отхлынула от лица эскида. Застегнув непросохшую гимнастерку на все пуговицы, Шиэл подчеркнуто вежливо улыбнулся.

   – Право, не стоит. Это наша работа. Не думаю, что вознаграждение в этой ситуации уместно. Ваша дочь не единственная кого мы вытащили из воды. Приношу свои извинения, что задержался. Желаю скорейшего выздоровления.

   И отдав честь присутствующим, эскид немедленно покинул палату. Сэйлина упала на подушку и разрыдалась. Слабые попытки бывшего жениха ее успокоить, были ей омерзительны, и от того слезы еще сильней текли из глаз. Она даже не узнала его имени...

   – Мама, как ты могла???

   Женщина в недоумении пожала плечами:

   – Дорогая, но ты сама слышала: это его работа...

   Шиэл слышал их разговор, но даже оглянуться у него желания не оказалось. Покинув стены госпиталя, эскид вздохнул полной грудью. Светило яркое солнце, в бардовой листве ардр играла разноцветными искорками роса. Будто и не было ничего. Будто все случившееся – наваждение. Однако панорама разрушенного А'крака вернула его в действительность. Вызвав такси, юноша направился домой, надеясь застать отца там.

Глава  4

   Быстрые легкие шаги на лестнице привлекли внимание эскида. Райтор точно знал, чьи они.

   – Мне бы хотелось поговорить с тобой.

   Лиалин явно спешил, и тем не менее охотно остановился. Широкий, явно с чужого плеча, медицинский фартук перепачканный кровью и грязью как нельзя лучше сочетался с уставшим лицом рося.

   – Это что-то важное, судя по твоему лицу.

   – Пожалуй, – эскид пытался понять с чего лучше начать. – Ты хороший врач. Не знаю, где ты получал свое образование, но...

   – Спасибо, – рось чуть растеряно и смущенно улыбнулся. – Бывают и лучше...

   – Я не встречал. Я бы даже сказал – ты гениальный врач... Все, кого мы подобрали, не просто выжили. У них ничего кроме синяков и ушибов не обнаружили.

   Улыбка медленно сползла с лица чужака.

   – Вот нам повезло, не правда ли? – Райтор внимательно изучал его, пытаясь понять, пытаясь раскусить.

   – Пожалуй. Но, знаешь, если бы ты повнимательней просмотрел все сводки по спасенным, то заметил бы, что так несказанно повезло еще двум командам.

   – Я проверил, – эскид прикрыл дверь. Рука легла на стреттер. – Они потеряли двоих.

   – Райтор, – рось распустил завязки и, скомкав, выбросил фартук в мусорку.

      Дверь распахнулась и на пороге появилась взбудораженная Эшора.

   – Почему я должна тебя искать, когда была договоренность встретиться у ворот? У меня всего час времени!!

   Умело скрыв удивление, ибо никакой договоренности, конечно, не было, Лиалин виновато пожал плечами.

   – Мы разговаривали! – нахмурился Райтор.

   – Значит, в другой раз договорите! – схватив Хранителя за руку, девушка безапелляционно увлекла его за собой в полумрак коридоров.

   – Что происходит? Что Райтору было от тебя надо? – Эшора остановилась на середине спуска. В глазах ее отразилась тревога.

   – Да ничего конкретного.

   – Врешь ведь!

   – Забудь про Райтора. Лучше ты объясни, что происходит! Когда ты покидала Березань, то пообещала связаться со мной! Но вместо этого просто исчезла вновь! Я ждал... ждал... Я просто не мог больше оставаться без тебя! Но когда мы встретились на Ки'ко, мне показалось, что ты и вовсе не узнала меня! Будто мы чужие! – хранитель прижал ее к колонне, пытаясь заглянуть в глаза.

   Девушка пару секунд настороженно молчала, а потом вдруг уткнулась ему в грудь:

   – Лин... Я так много не знаю... Ты так много не помнишь!

   Эшора села на холодные каменные ступени и пригласила Хранителя сесть рядом, но Лин отказался. И Эшора начала сначала. С того момента, когда они с ребятами играли в прятки на берегу реки. Рассказала про все жизни, что успела прожить на этой планете, про то, сколько раз и где они уже встречались. Лиалин молчал, а перед глазами словно сюжеты чужих рассказов вставали моменты их прошлого. Прошлого, которого он не помнил, а если и помнил, то принимал за сны либо за болезненный бред. Иса... Ночная красавица, играющая с памятью и снами человека, подобно самому одаренному музыканту.

   – Я ведь действительно не узнала тебя, когда встретила в сумитэ. Только на Саваре память вновь начала возвращаться. Какими-то кусками, фрагментами. Когда ты меня остановил на браже. Помнишь?

   – Но тогда почему ты и после этого держалась от меня в стороне? – Лиалин в недоумении уставился на нее.

   – Ты только подумай, кого они призвали! Ису! В последней раз Кадора заявила, что и роси и сайрийцы до усрачки боятся какого-то пророчества, касающегося нас с тобой. Обо всём что здесь происходило, знали и Перун и Варкула и Дашуба и даже Лада. И только небу ведомо, кто еще в этом замешан. Вряд ли их обрадует новость о нашем соединении. А я больше в анабиоз не хочу! Я лучше умру, но усыпить себя не позволю!

   Хранитель молчал, а в голове гремела какофония всевозможных голосов и звуков. С Перуном все было понятно, но Дашуба! А значит, и Хорс... Нет! Невозможно! Хорс не мог так с ним поступить! И во имя чего все это? Почему именно они? Лееса говорит: пророчество... Что за пророчество? Откуда оно взялось? Почему ему об этом не известно? Или известно... когда-то было... Не проще ли было собраться и обсудить? Или уже собирались? А братья? Эдель... Ириган... Или им тоже мозги прочистили? Маловероятно. Значит, и они в курсе событий! Знали, но молчали. Каждый день смотрели в глаза и врали! Сочувствовали, сопереживали... Врали!

   – Пошли! – Эшора уверенно взяла его за руку и повела за собой вниз. – Ты должен её увидеть!

   И вновь она стояла перед маленьким одиноким домом, спрятавшимся под вековой ардрой. Даже не взглянув на прекрасные клумбы, девушка уверенно постучала в дверь. Никто не отозвался. Подвинув Леесу в сторону, Лиалин толкнул дверь, легко подавшуюся внутрь.

   Эшора шагнула вперед и ахнула. Повсюду валялись обломки мебели и битой посуды. Опалины на стенах говорили о битве, что развернулась в этой крошечной комнате.

   Сформировав в ладони светич, Лиалин осторожно прошел вглубь дома. Под ногами хрустело стекло. Эшора последовала за ним. Сердце бешено колотилось, когда они откинули полог, отделяющий кухню от комнаты. Но и там никого не оказалось. Девушка облегченно выдохнула.

   – И что мы здесь ищем? – громкий недовольный вопрос заставил молодых людей вздрогнуть и обернуться.

   На пороге стояла Олеся в перепачканном землей платье и лопатой в руках. Поджав губы, старушка окинула Эшору пытливым взглядом и переключилась на Хранителя.

   Лиалин тоже не мог оторвать от нее глаз. Что-то в ней было невероятно знакомое... даже родное...

   – Алеся? – неуверенно спросил он.

   Старушка ахнула и, выронив лопату, бросилась ему на шею.

   – Лиалин! Мальчик мой! Да как же? Какой ты большой стал! Но как?

   Внезапно посерьезнев, старушка выглянула в окно и, что-то нашептав, плюнула на землю. Тут же на небо набежали тучи, окрестности заволокло густым туманом.

   – Так-то лучше, – удовлетворенно хмыкнула она и дважды ударила в ладоши. Поломанные вещи вокруг запрыгали, заплясали. Осколки битой посуды, кружась в воздухе вновь превращались в целую утварь. Когда в домике вновь воцарился порядок, Олеся предложила гостям расположиться на диване, а сама отправилась согреть чаю.

   – Ты, кстати, сама могла бы это сделать, а не дожидаться меня! – с укоризной заметила старушка.

   – Чай согреть? – в недоумении переспросила девушка, немедленно представив себе картину, как она посредь разрушенного дома чаевничает.

   – Убраться! – с этими словами старушка демонстративно уронила вазу на пол, от чего та разлетелась на множество осколков. – Пора бы уже не мышцы тренировать, а дух!

   Эшора в изумлении смотрела то на битое стекло, то на Лиалина. Но тот лишь пожал плечами, старательно пряча улыбку.

   – Мы думали...

   – Что на меня напали? – раздалось с кухни.

   – Не совсем, – Лин с интересом наблюдал за попытками Леесы собрать битую вазу воедино. Получалось это у нее с трудом.

   – Попробуй просто представить ее целой, – подсказал он. – Раньше, в детстве, у тебя это получалось.

   Девушка бросила на него испепеляющий взгляд, но подсказку приняла. В этот момент с подносом в руках появилась Олеся, и Лиалин поспешил к ней на помощь.

   – Неужели вы подумали, что меня убили? – старушка обиженно качнула головой, но глаза ее улыбались. – Это не так-то просто сделать, мои хорошие. Сегодня приходили низъелльцы. Обычные грабители. А как-то раз даже сайрийец заглядывал. Впрочем, у всех пока был один конец.

   Облегченный вздох прервал их беседу.

   – О, совсем неплохо! – похвалила она девушку.

   Лин улыбнулся. Ваза хоть и была собрана вновь, но на себя она походила весьма мало. Творение Леесы скорее напоминало сплавленное нагромождение осколков. И все же старушка не стала ее переделывать, а поставила на полку в таком виде.

   – Это твой дар, девочка. Он гораздо глубже и значительнее, чем просто собирание обломков. И тебе пора его восстановить, – Олеся разлила чай по чашкам. – Сильно я постарела?

   Этот вопрос, обращенный к Хранителю, повис в воздухе. Лиалин поднял на старушку глаза, и перед ним встала юная бойкая девица с ярко-алыми губами, копной рыжих кудрей и зелеными колдовскими глазами, в которых безнадежно тонул всякий, в них заглянувший.

   – Как ты оказалась здесь? – вместо ответа спросил он.

   Старушка грустно улыбнулась, понимая причину его ухода от ответа.

   – Ты не помнишь... Что ж всё придет со временем. Я же не хочу об этом говорить. Но моя главная удача в том, что именно сюда они решили упрятать Леесу. Я как про это узнала, так всё сразу и поняла. Все-таки они решили избежать пророчества? Глупцы! Нельзя избежать неизбежного! Не так по крайней мере!

   – Что за пророчество?

   – Их несколько. Да вы накладывайте варенье. Я сама его делала, – старушка щедро разложила сладость по блюдцам и продолжила: – Первое было про Зорю – бабку твою Лиалин. Сбылось – не сбылось одно небо ведает, но сколько же она претерпела из-за него. Врагу не пожелаешь! Второе о воине вне времени, оно тоже Зорю задевало как-то. Да много всякого в книге судеб понаписано, всего за одну жизнь и не прочесть. Но кое-что точно было про тебя. Будто услышал Прове шепот Ирия. И шептал он о том, что "От тьмы свет родится. Свет сей покроет тьму. В сумраке грядущей ночи сгинут все миры". "Свет от тьмы" – это определенно ты, но я долго ломала голову над тьмой, впрочем, не я одна, пока не родилась Лееса. Ее сила оказалась настолько черна и могущественна, что Мора содрогнулась при виде нее. Сила твоя, девочка, была сравнима лишь мощью одного единственного человека – Воломира, погибшего много тысячелетий назад. Он был силен духом, но все же не сумел совладать со своим даром. Приняв на себя страшную ответственность за нарушение баланса сил, Сварог и Дивия усыпили на время твой дар, саму же тебя отдав на воспитание одному из лучших представителей своего народа – Радогосту. Всё стало на свои места, когда ты познакомилась с Лиалином. Ты была совсем дитя, вёсен семь отроду. Лиалина кто-то побил из мальчишек. Обычное дело – разбитый нос. Он пришел к тебе, как всегда это делал после занятий. О чем вы говорили – никто не знает, но к вечеру все его обидчики умерли страшной смертью. И многие видели, как над их домами кружили призраки огромных птиц. Стало ясно, что никто не может совладать с тобой. Жизнь не может быть ровной и мирной всегда, и однажды, защищая Лиалина, ты уничтожишь нашу вселенную, как это однажды едва не сделал Воломир. Было собрано вече, и второй раз призвали судиц (первый-то, когда твою бабку, Лиалин, судили) и принято решение лишить девочку её дара, но для этого нужна была жертва: кто-то светлый, кто добровольно согласится перейти на сторону тьмы. И такой нашелся довольно быстро, – при этих словах старушечий взор затуманился. – Он любил тебя больше всего на свете, мой мальчик. Ему дали слово, что тогда вас не разлучат, и вы всегда будете в безопасности. И обмен состоялся. Из него будто душу выжигали. Жестоко и мучительно долго, – Олеся быстро стерла слезы и продолжила. – Когда обмен был закончен, Лееса спала сном младенца, а он стоял в одиночестве посреди пепелища. Жуткое зрелище. Да только они солгали. Видишь ли, твой дар – это лишь твой дар. И даже Дивия над ним не властна. Поэтому, они усыпили и увезли тебя подальше от Лиалина. Но лично я верю, что в твоих силах совладать с собой. Да и вообще, на мой вкус – не пророчество, а галиматья! Свет – тьма, тьма-свет! Кто-то кого-то перекроет... Ясно одно – вас надо было учить самоконтролю, а не разлучать.

   – Я ей помогу, – Лиалин с нежностью обнял девушка.

   Олеся отпила из чашки и покачала головой:

   – Не сейчас. В данный момент вам лучше быть не вместе. Для росей слишком многое поставлено на карту. Для сайрийцев же ты теперь весьма легкая добыча. У тебя много уязвимых друзей появилось. И главным образом, ты сейчас слаб из-за того славного юноши... Шиэла. Очень плохо быть так привязанным к обычному смертному. Это рано или поздно сыграет против вас обоих. Особенно теперь, когда в наш мир пришел Кочевник.

   – Странное имя, – хмыкнула Эшора. – Никогда о нем не слышала.

   – Это не имя. Еще услышишь, ведь он пришел за ним, – Олеся качнула головой в сторону Хранителя. – По крайней мере, так говорит последнее пророчество. Никто не знает, как он выглядит, но думаю, что вряд ли он отличается от нас. Для росей он враг номер один. Найдут – убьют, а вот у Варкулы на него совсем иные планы. Ему он живой нужен!

   – Зачем?

   – Еще не знаю. Но думаю, что ты узнаешь это раньше меня! А теперь уходите. И особенно вдвоем не светитесь.

   Уже на пороге, Лиалин вдруг обернулся:

   – Кто он? Как зовут того, кто обменял себя на Леесу?

   Но Олеся лишь качнула головой.

   – Я не имею права говорить о нем. Но каждый день молю небо, чтоб ты его узнал сам.

   Хранитель вышел за дверь и растворился в тумане, оставив Олесю в одиночестве. Старушка едва сумела добраться до дивана. Слез не было. Она давно их выплакала. Приказав туману рассеяться, чтобы облегчить ребятам путь, старушка прилегла на подушку и тут же забылась тревожным сном.

  Разрушенное землетрясением сумитэ отстраивали скоростными темпами. А на месте старой общаги уже красовалось новое семиэтажное здание. Дроен лично одобрил проект нового дома для своих учеников. И теперь с радостным сердцем наблюдал, как рисунки превращаются в реальность.

   Лето подходило к концу, и Дроену пришла в голову мысль, что в этот бурный сезон его ребята вполне заслужили несколько дней внеплановых каникул. Тем более что скоро надо будет переезжать обратно на остров.

   Распустив учеников по домам, он, пожалуй, впервые за несколько лет, сам разрешил себе отдохнуть. Собирая немногочисленные вещи в сумку, он с улыбкой вспомнил, как обрадовалась этой вести дочка, маленькая болезненная девчушка с большими глазами. Ее мать и его жена умерла давным-давно от легочной инфекции, с тех пор Дроен погрузился в свое новое детище, а девочку воспитывали две няньки. В общем-то, неплохие женщины, но страшные перестраховщицы. Дэлина родилась с врожденными неизлечимыми болезнями – последствие недугов матери. Дроен потратил много сил и средств, но, в конце концов, смерился и постарался принять все, как есть.

   Путь до небольшого имения лежал не близкий. И Дроен был тому рад, что Шиэл согласился сопровождать его в этом пути.

   Такси доставило их прямо к крыльцу. Шиэл, не дожидаясь открытия дверей, выпрыгнул из транспорта сверху и, забрав рюкзаки и свой и приемного отца, позвонил в домофон. Дверь отъехала в сторону и на пороге появилась белобрысая девчушка.

   – Шиэл!!! – со звонким визгом она бросилась на шею к приемному брату. – Привет, па!

   Дроен едва заметно улыбнулся, наблюдая за тем, как эскид, оседланный его дочуркой, навьюченный поклажей скрылся в дверном проеме. Нет, он ни разу не пожалел, что тогда много лет назад побывал в Низъелле.

   Вечер выдался на славу. Старушки оказались не только хорошими няньками, но еще и замечательными поварихами. Дэлина щебетала без умолку, рассказывала и про себя и про подружек из школы, и про вредного мальчишку из их класса. Шиэл же напротив был молчалив и лишь изредка отвечал на вопросы, да улыбался, когда необходимо было поддержать шутку малышки. В который раз за вечер Дроен с беспокойством посмотрел на сына. Что-то неладное творилось с ним после возвращения из госпиталя, но эскид не желал и не позволял поднимать эту тему. Вот и сегодня Шиэл почти не притронулся к еде, только задумчиво ковырялся вилкой в куске мяса. Зато Дэлина напротив, успевала все: и говорит и есть. В нее, казалось, как в бездонную бочку могло войти все представленное за ужином и еще чуть-чуть. Ки'кон перевел вопрошающий взгляд с дочери на одну из нянь.

   – Ой, вы знаете, у нас такое чудо, – пожилая женщина радостно взмахнула руками, будто-то вспомнив нечто важное.– Наша девочка в весе прибавила – кушает теперь хорошо. Ест всё, что не приготовим.

   Только теперь Дроен заметил, что у дочери исчезли темные синяки под глазами, а кожа приобрела здоровый оттенок.

   – Сменили доктора или лекарства?

   Няньки хором закачали головой: мол, нет. Как-то само все образовалось.

   Девочка перестала жеваться, и отложив вилку в сторону:

   – Я в гости к тебе ходила. Давно. Ты об этом не знал. Няни тоже. Я сбежала. Без разрешения ушла. Соскучилась. Еще до потопа. Вот... гуляла по берегу... гуляла... Он там тоже гулял. Искал кого-то из эскидов, но как пройти на остров не знал.

   Шиэл едва не поперхнулся. Вот, значит, как Лин в общежитие попал!

   А девочка продолжала:

   – Ну, мы погуляли с ним. Он добрый такой, забавный... Руку мне пожал и вот это подарил. – Дэлина расстегнула цепочку и протянула подарок незнакомца отцу. – А еще сказал, что я особенная, но пока очень маленькая. А я вовсе не маленькая!

   Шиэл даже со своего места узнал кулон Лиалина.

   – Я домой вернулась такая голодная! Чуть нянь не съела! – девочка неловко засмеялась.– Представляешь? Няни говорят, что это был посланец свыше... Специально, чтоб исцелить меня. Мне теперь больше не нужны лекарства.

   Дроен внимательно рассматривал медальон. С виду ничего особенного: тонкая серебряная пластина, но вот символ на ней...

   – Это был рось. Целитель.

   Шиэл недоверчиво усмехнулся:

   – Да ну. Лин не рось. Он нормальный парень.

   Дроен поднял на сына темный взгляд.

   – Лиалин? Это тот, кого ты привел в мою школу? Ты привел в мою школу рося?

   Голос Дроена был подобен раскатам грома. Почуяв, что грядет буря, няньки выскочили из столовой, прихватив с собой Дэлину, страстно желавшую остаться.

   – Как ты посмел быть столь беспечным? Я учил вас уничтожать росей, а не дружить с ними!

   – Во-первых, откуда я мог знать, что он – рось! Но даже если ты и прав, Лин – хороший человек. Он не раз это доказал. Не чудовище, не монстр! Он, пожалуй, понормальнее некоторых из нас будет! – Шиэл раскраснелся, глаза пылали огнем не меньше отцовского. – Во-вторых, ни ты, ни я понятия не имеем, через что он прошел и почему здесь. А в-третьих, он ВЫЛЕЧИЛ Дэлину!! Просто! Безвозмездно! Подумай об этом!

   Эскид поднялся из-за стола и направился к выходу, но у самых дверей обернулся и добавил:

   – Я всегда думал, что ты учишь нас защищать, а оказывается – убивать...

   Дроен швырнул вилку на стол. Славно поговорили.

   Тихий ненавязчивый стук в дверь оторвал Шиэла от безрадостных мыслей. Отдав системе безопасности голосовую команду, эскид отвернулся обратно к окну. Широкая мужская ладонь легла на его поникшее плечо.

   – Я был не прав, сын. Я тебя видимо совсем не знаю. Расскажи мне все по порядку. Я сумею понять.

   Разговор увел их далеко за полночь. Впервые Шиэл признался, как сильно его подкосила выходка отца на отборочных смотрах. Он прекрасно понимал, отчего Индра снял его кандидатуру. Иногда по ночам, когда одолевала бессонница, Шиэл пытался представить, как именно учитель убедил Правитель отказаться от своих слов: сказал ли лично или молча положил перед ним купчую на мальчика, составленную много лет назад. Лишь недавно получилось выкинуть из головы эти мысли. Какая в целом разница как это произошло... Итог все равно один: рабу не бывать Воином Арены.

   – Я был готов! – с печальной улыбкой тихо произнес эскид.

   – Я был не готов, – так же тихо ответил Дроен. – Я знал, что будет происходить на Арене. Эшора увереннее, безжалостнее. Я поступил подло. Признаю. Но потерять тебя из-за бессмысленной распри, был не готов!

   Шиэл лишь молча уткнулся в отцовское плечо. Пришло понимание. А вместе с пониманием ушли боль и обида. Больше не хотелось упрекать Дроена. В конце концов, тот пытался быть не только учителем, но и отцом. Сам же Шиэл знал, сколь многим был обязан приемному отцу. Но была еще одна очень важная тема – Лиалин. Эскид даже не собирался оспаривать утверждение, что его друг рось, но это никак не отразилось на его отношении к Лину. Разве важно, кто он: рось, ки'кон или сенстек? Он слишком хорошо узнал Лина! Его друг мог быть кем угодно, но только не чудовищем!

   Дроен покинул комнату сына перед самым рассветом. Шиэл к тому времени давно спал, уснув прямо в одежде на заправленной кровати. Ки'кон достал из шкафа запасной плед и укрыл им сына.

   Наутро он связался со своим юристом и приказал в кратчайшие сроки оформить вольную и усыновление. Мальчик вырос и пора было это признать.

* * *

   Дождь лил как из ведра. Нет, это не были отголоски бедствия, принесшего столько горя. Просто непогода. С самого утра. Казалось, дождевые тучи замерли над поместьем старика Синелло, словно тоже оплакивали смерть сурового чудака. Там, на горизонте, сияло жаркое солнце, а здесь...

   Райтор поднял воротник куртки. И без того промозгло, а еще приходилось смотреть на заплаканные лица родственников и друзей семейства. Младший брат с понурым лицом сидел в углу на стуле. При виде Райтора, он слабо махнул рукой, но, боясь осуждения родни, подойти к нему не рискнул. Эскид простил ему эту нерешительность. В конце концов Зайену было всего четырнадцать. Невдалеке мать вытирала слезы. Её Райтор понимал: всё-таки покойный приходился ей сродным братом. Но отчего так убивались кузен с кузиной по отцовской линии? Девичьи пальцы сжали его ладонь. Кто как не Кита, понимала, что из всех присутствующих, пожалуй, только этот, стоящий отдельно от всех, эскид по настоящему горюет о потере. Ведь старик оказался единственным, кто поддержал его в выборе военной стези.

   Наконец, тело опустили в могилу и быстро закопали, посадив на ней молодое деревце ардры. Все закончилось, и родственники дружной гурьбой поспешили внутрь поместья, где уже дымилось горячее ароматное жаркое, в духовках румянились пироги, слуги разливали по бокалам лиловое вино, а семейный правовед готовился огласить завещание. Больше Райтора здесь ничего не держало.

   Выбрав школу Дроена, он тогда подставил под удар, не только свое финансовое благополучие, но и своей невесты. Это сейчас у них с Китой не всё гладко, но когда-то она наперекор всем и вся ушла за ним. Именно этот их необдуманный, по-юношески безрассудный поступок лишил юных авантюристов всех привилегий и регалий высокого круга, выходцами которого они являлись. И именно старик Синелло поддержал их и защитил от нападок. Райтор ни разу не пожалел о своем выборе. И Кита тоже. По крайней мере, так она говорила.