Текст книги "Polo или зеленые оковы (СИ)"
Автор книги: Алексей Зайцев
Соавторы: Владимир Федоров
сообщить о нарушении
Текущая страница: 58 (всего у книги 58 страниц)
–Дэн,– сказал Отец.– А этот тип на тебя больно похож. Я это заметил, когда с ним в лесу встретился.
–Саня. Ты меня с бомжем сравниваешь? Не хорошо, брат. Это очень не хорошо.– Покачал недоверчиво головой Дэн.
–Никого я не сравниваю. Просто он, когда из леса вынырнул, он мне сразу тебя напомнил.– Сказал Отец.
–Шутка затянулась. Все, хватит об этом. Еще в бомжа я не превращался.– Обиделся Дэн.
–Не злись. Я это без шуток говорю.
Машина рванула и покатилась по дорожному полотну. Мужик, выбежавший из леса, бежал за машиной еще минуту, но вскоре понял, что ему не угнаться, остановился, переводя дух. Он еще какое-то время махал руками и что-то кричал, но вскоре скрылся из виду.
–Дебил какой-то.– Сказал Отец.– Где он еще одежку такую раздобыл. Это же нужно постараться.
–Чего вы мне не дали ему нос разбить? Хоть бы душу отвел, машину жалко.– Скакал на сиденье Дэн.
–Брат, тебя бы после этой битвы самого отмывать нужно было. Смотри, он весь грязный. Где его носило, ты знаешь? Может, он болеет еще чем-нибудь. Пес с ним. По всему видно, там у него в голове тараканы живут. Я, кстати, его в лесу видел, но он ко мне не приставал. Ему нужен был ты.– Сказал Отец.
–Зачем?– Удивился Дэн.
–А я знаю?– Отец пожал плечами.– Сначала он на тебя на дороге кинулся. Так на этом не успокоился. Он, наверное, всю ночь по лесу бегал, тебя искал. Вот и нашел. Забудь.
–Куда там, забудь.– Проворчал Дэн.– Хоть машинешка и старая, но ведь бегала же. Да и тебе пригодилась бы. Девчонок на ней возить как хорошо. Как у тебя дела с твоей подругой?
–С Матерью то?– Спросил Отец.
В его душе что-то изменилось. Еще вчера он был уверен, что любит ее, но теперь он знал, что она– больше не его подруга.
–С ней все кончено.– Сказал Отец.
Лелик с удивлением развернулся.
–Отец. Ты еще утром говорил, что у тебя с ней все пучком?– Спросил он.
–Говорил. Вот только теперь я точно знаю, что с ней все кончено. Мне самому как-то странно. Я до недавнего времени был уверен, что женюсь на ней. А теперь меня от этой мысли воротит.– Отец пожал плечами.
–Другую нашел?– Спросил Дэн.
–Да нет…– Не уверенно произнес Отец.
–Ох, не лги мне. Царю лжешь.– Сказал лукаво Дэн.
–Ребятки,– воскликнул Лелик.– Вы даже одинаково разговариваете. Смотри-ка что.
–Саня, ну-ка, ты мне подробненько все доложи по форме, что у тебя за заноза с подругой?– Попросил Дэн, игнорируя реплику Лелика.
–Да,– махнул рукой Отец.– Рассказывать особенно нечего. Она в последнее время какая-то дикая. Немного с ней полаялись. Несколько дней не разговариваем. Ничего серьезного. Только вот в лесу я вдруг понял, что ее не люблю. Вот и все. Мне даже сейчас очень странно, будто я прозрел вмиг. Сам не пойму ничего.
–Темнишь, брат.– Недоверчиво покачал головой Дэн.– Может, это она тебя бросила?
–Ты видимо сильно головой ударился.– Усмехнулся Отец.– Или оглох?
–Похоже, что это не я, а ты ударился. Девчонка-то нормальная. Чего тебе еще нужно, хороняка?
Отец не стал рассказывать брату, что сам потерял сознание в лесу. Ему не зачем было знать о такой сиюминутной слабости брата. В голове суетились какие-то неясные мысли, ему помнился туман и ветер, который бесновался в одежде, он помнил серое хмурое небо, которое словно серое покрывало было натянуто на небосводе. Он помнил странный сон про кота, который пошел через лес в Златоуст за спичками. Помнил свет фар в тумане. Он слышал тук-тук-тук, который до сих пор стучал по коре головного мозга. Отец не понимал, как такое могло случиться с ним, что он потерял сознание при виде голых ног мужика, вышедшего из леса, который вчера спугнул брата. Ему стало не по себе, что после этого странного сна он так стремительно охладел к своей подруге, с которой дружил уже много лет и даже хотел на ней жениться.
–Лелик. Будь другом. Вернись назад. Я все-таки хочу посчитаться с тем бомжем.– Попросил Дэн.
–Кинулся.– Сказал Лелик.– Мы уже километров десять проехали. Туда десять, обратно десять. Хватит уже. Пусть живет. Каждая тварь имеет свое место под солнцем.
–Саня, ты где такого моралиста поймал? Или он пьяный?– Удивился Дэн.
–Был бы пьяный, если бы не вы, два брата– горшки без ухвата.– Проворчал Лелик.– Все воскресенье на вас убил. Вы оба– должники мои теперь.
–Лелик, дружище, я тебе должен, как земля колхозу. Я тебе этого никогда не забуду. Выручил, бродяга. С меня коньяк.– Сказал Отец.
–Посмотрим,– сказал Лелик.
–А что, у тебя сегодня в планах разговеться было?– Спросил Дэн.
–Да были планы кое-какие.– Ответил Лелик.
–Так и пошли к нам. Сегодня устроим фестиваль с песнями и тамтамами.– Дэн хлопнул водителя по плечу.
–Куда уже. Скоро вечер. Нужно будет помыться, побриться. Завтра уже в школу. Нет. Я сегодня уже не буду.– Отрицательно покачал головой Лелик.
–Ну, смотри сам. Мы с Саней сегодня ударим в цимбалы. Да, брат?– Спросил Дэн.
–Знаешь, брат. Наверное, сегодня деревянный день.– Сказал Отец.
–Это что еще за такое?
–Все обламывается. Давай уж как-нибудь после. Что-то я притомился сегодня. Встали мы рано. Ни свет ни заря. Весь день в дороге.– Скривился Отец.
–Все.– Дэн хлопнул по коленке кулаком.– В другом году лета не будет. Брат, ты в своем ли уме? Мы сколько с тобой не виделись?– Спросил Дэн.– Куда девались наши с тобой маленькие традиции?
–Давай до общаги доедем. Там будет видно.– Уклончиво ответил Отец.
–Гурик будет против? Или Басмач?
–Давай так договоримся. Если они не будут против, тогда и подумаем. А вообще-то я, если честно, сам не хочу.
–Ты точно головой где-то ударился. Лучше бы я дома остался.– Сказал Дэн.– Ладно. Если такое кислое настроение, как простокваша, тогда будем лежать и икать в потолок. Заметь, и это все потому, что ты, брат, не в духе.
Они проехали коническую гору, которая как старая молочная бумажная коробка возвышалась над коричневой степью. Невдалеке проплывали холмы, окруженные небольшими подлесками. Алые и рыжие цвета осенней листвы тонули в вечерней зорьке, которая все красила теплыми красками. Проплыла дивная дорожная развязка, которая одной своей веткой уходила в республиканскую столицу, другая провожала путников в маленький городок, который обозначен только на картах местного значения. Третья вела к институту. Машина шла ровно, лишь урчание двигателя и шум шин нарушали светскую беседу в салоне.
–Смотри, уже вечер. Доедем до города– будет совсем темно. Я Лелика понимаю.
–Нет, Лелик, поворачивай назад. Я должен кому-нибудь дать в зубы.– Проворчал Дэн.
Лелик не ответил.
Мимо пролетали маленькие коричневые деревушки, еще не успевшие расхлябнуть от осенних дождей. Кое-где проходила одинокая корова, тупо глядя себе под ноги. Встречались белые кучи гусей, которым было все равно лето ли зима ли, чтобы погрузиться в речки. Вдоль дорог бродили облезлые псы, которые на осенней стуже смотрелись очень печально и одиноко, словно выброшенные из книги жизни перечеркнутые красной полоской листы. На голых полях еще ползали, уставшие от уборочной, трактора, которые под стать собакам были грязными и утомленными. По полевым дорогам, отмеряя версту за верстой, мчались облупившиеся от непогод и времени легковушки– плод отечественного автомобилестроения. Они, словно безумные навозные жуки, урча и фыркая, выбирались из грязи. В стогах, что высились вдоль обнаженных полей, резвились колхозники, обнимая распущенных девиц и бутылки, что они оберегали еще бережнее. Вместе с ними суетились юнцы на юношеских велосипедах, с малых лет впитывающие образ жизни и способ обращения с женским полом.
В розовой небесной вышине в огромную стаю сбились черные птицы и летели на юг. Им будет скоро хорошо. У них не будет зимы, которая в этих краях длится полгода. У них не будет голодных холодных ночей. У них будет тепло яркого южного солнца, будут жирные личики и корешки. Они будут набирать жир и веселиться, пока зимняя стужа на полгода укроет Русь. Им будет тепло и привольно, весело и счастливо, в то время как на матушке Руси будет свирепствовать мороз и вьюги, снега и метели. Значит так кому-то нужно.
Озябшие домашние гуси уныло бросали взгляд на своих дальних родственников, собирающихся в стаи в розовом просторе неба, которые за много веков своего существования так и не разучились летать. У них другая судьба. У них странствие и полеты, лишения и холодные ветры. Юг будет много позже. Домашние гуси– это совсем другое. У них своя судьба и свой жизненный путь. Только они наберут в весе, им отрубят голову, выбросят все их потроха собакам, набьют яблоками и черносливом живот и поставят на несколько часов томиться в печь. Пусть на юг летят другие. Мы остаемся здесь.
–Твоей подружке позвоним?– Спросил Дэн.
–Брат!!!– Вскричал Отец.
–Ах, да, забыл совсем, прости брат. А что ты ее так вдруг разлюбил?– Спросил Дэн.
–У нее нет веснушек.– Сказал Отец, раздумывая над тем, как важны веснушки для счастья.
–Да.– Согласился Дэн.– Это очень-очень веская причина. А я так вижу эту проблему: если есть у бабы рот– значит баба не урод. Подумай над этим на досуге.
–Лелик, у твоей подруги есть веснушки?– Спросил Отец.
–Нет, она бледная, как трепонема. Она может спокойно под настольной лампой загорать. И сгорит таки.– Засмеялся Лелик.
–И у моей нет.– Сказал Дэн.– Я ее в городе дома оставил.
–Да, кстати, ты же хотел с Аленкой приехать?– Спохватился Отец.
–Она в последний момент передумала.– Ответил Дэн.
–Или ты помог передумать?– Спросил Отец.
–Ну, или так.– Уклончиво ответил Дэн.
–Так что случилось? Расскажи.– Попросил Лелик.
–Я ее отправил в магазин за сигаретами. Пока она ходила, мне пришлось уехать. Вот и все.– Ответил Дэн.
–Молодчина.– Кивнул Отец.– Всегда так делай. Это очень поможет понимать друг друга.
–Брат, так ты еще дальше меня пошел. Ходил по лесу, ходил и родил, что Мать тебе больше не нужна.– Парировал Дэн.
Отец загрустил. Мать, если разобраться,– хорошая девочка. Но вот нет у нее локонов, нет веснушек, так что он, Отец, может с этим сделать? Выкрасить ее, намазать лицо ляписом? Это все не то. Ясно одно– Мать вовсе не девушка его мечты. С этим нужно просто жить.
–Ты что, бродяга? Настроение испортилось?– Спросил Дэн.
Отец молча кивнул. Перед глазами стоял некий дивный образ. Он эту девушку никогда раньше не видел, но, вдруг, понял, что он будет ее искать всю жизнь. Она стройна, высока. У нее непослушный каштановый локон падает на лицо. Она постоянно делает попытку прятать его за ухо, но у нее это нисколько не получается. Непослушный локон упрямо падает ей на лицо. У нее несколько едва заметных веснушек на лице. У нее карие глаза и обворожительная улыбка. Она чуть старше Отца, но это не имеет ни какого значения. Где Отец мог ее видеть? Не в кино, это точно. Такую актрису он бы запомнил. Не в институте, он бы выпрыгнул из собственных штанов, чтобы познакомиться с прекрасной незнакомкой. Он не мог ее видеть у друзей, иначе ему пришлось бы жить в подъезде, дожидаясь с ней встречи. Быть может, это мимолетное видение возникло в троллейбусе, где много лиц и лишь мгновение, выхваченное из вечности, вдруг всплыло там, в лесу перед глазами? Это еще ничего. Если это-троллейбус, он будет на нем много раз ездить, чтобы встретить ту незнакомку, образ которой возник в мечтах. А если Отец ее выдумал? Это гораздо хуже. Можно прожить жизнь и так и не встретить ее. Может ее придумал мозг, когда он без сознания лежал в Кичигинском бору, обдуваемый ветрами и укутанный в осенний туман?
–Извини.– Брат расстроился.– Не хотел.
–Ты здесь не при делах. Это во мне что-то сломалось. Прости ты меня, брат, что нюни распускаю. Я, наверное, просто за тебя сильно переживал. Знаешь, я себе уже всякие картинки рисовал… разного толка.– Ответил Отец.
–Расчлененным меня видел?– Поддакнул Дэн.
–Я с этого только начал.– Кивнул Отец.
–Очень рад, что разочаровал тебя.– Улыбнулся Дэн.
–Я тоже рад, что ты рад.– Сказал Отец.
Смеркалось. Осенью всегда темнеет рано. После привычного летнего солнца, осеннее светило очень быстро скрывается на вечерний покой. Кажется, что ему очень неприятно смотреть на угасание жизни, которая так бурно росла под палящими лучами в июле. Казалось, что солнцу опостыла эта планета, которая так не ценит летней зелени и гроз. Она променяла июльскую жару на холод и серость опавшей осени. Как можно долго смотреть на серые обнаженные стволы некогда зеленых деревьев, на кутающихся в свои легкие курточки людей, на серую слякоть, которая стала полноправной хозяйкой этой планеты? Даже ленивые коты, которые летом подставляли свои жирные бока солнцу, теперь ежились на завалинке или прятались по чуланам. Осенью даже псы слоняются по округе очень не весло. Их облезлые хвосты не дрожат от радости. Они ходят, тупо понурив голову, не отвечая на внешние раздражители.
Сама осень тоже стеснялась своего наряда, потому вовсе не возражала против коротких свиданий с дневным светилом, которое, пусть и молча, освещало все ее недостатки и нелепости. Осень старалась как можно скорее проводить солнце за гору, чтобы предаться своим мыслям. Она переживала, что, сколько себя помнит, она ходит обнаженная. Лето всегда носит яркие пестрые наряды, зима одета в белоснежные горностаевые меха, весна облачается в молодую листву и грозы. А осень всегда голая. Она отпугивает посторонние взгляды проливными дождями, на которые не скупится, она мечет молнии, чтобы загнать зевак в дома. Она гонит прочь солнце, чтобы самой не видеть себя.
После уборочной, осень прячется в себе и плачет во хмелю. Делать больше нечего. Хлеба собраны, картошка вырыта, праздников больше нет. Она пьет горькую и плачет. Она знает, что на следующий год все повторится снова. Она знает, что одежда, которая остается от лета, скоро пожелтеет и опадет, и она снова останется обнаженной. И это будет продолжаться до тех пор, пока не придет блондинка– зима. И так из года в год, из века в век осень остается со своими мыслями и слезами.
–Как учеба твоя?– Поинтересовался Дэн.
–Учеба?– Повторил Отец.– Учеба– не хвост. Стояла и стоять будет. Уже надоело все.
–Семестр только начался, что ты несешь?
–Уже сил моих нет. Скорее бы окончить этот институт. Так уже на родину хочется, хоть вой.– Пожаловался Отец.
–Твоя правда.– Махнул рукой Дэн.– Мне хоть и меньше учиться, а тоже все надоело.
–Так семестр только начался?– Язвил Отец.
Стали чаще показываться указатели, дорога стала шире, машин стало больше. Вечерело. Солнце окончательно спряталось за горизонт. Зажглись фонари, освещая желтым светом асфальт и пыльные машины, спешащие в город. На небе стали зажигаться звезды. Появился белый бок Луны.
Интересно, подумал Отец. Будут когда-нибудь на Луне города? Было бы не плохо однажды прогуляться под черным небом мертвого спутника вместе с любимой девушкой. Интересно, что это будет за город? Быть может это будет темный грот, вырытый в скале кратера, или это будут подлунные катакомбы, освещенные искусственным тусклым светом? Быть может город будет похож на железную коробку, в которой будут служить лишь ученые? Сможет ли когда-нибудь человек себя чувствовать на Луне, как дома? Или это– несбыточная мечта? Станут ли люди жить на Марсе? Наверное, когда-нибудь станут. Однажды Земля перестанет вмещать в себя разросшееся население планеты, и человек решит переселиться на полтора миллионов километров дальше от Солнца, чтобы там построить себе новый дом. Однажды на красной планете станут рождаться малыши, доказывая своим рождением, что для человеческого гения не существует преград. До звезд человеку не добраться, думал Отец. Уж, в крайнем случае, ему. Да и до Луны, если быть честным перед собой, ему не долететь. Пусть за него это сделает его будущий наследник.
В душе что-то защипало. Перед глазами снова возник неясный образ златокудрой незнакомки. Нежные правильные черты лица не давали покоя Отцу. Где же он мог ее видеть? Как было бы здорово вновь увидеть ее, взять ее за руку и отвести туда, где рождается заря, где новый день появляется на свете в алом мареве, где розовые облака, где роса, выпавшая накануне, прозрачна и свежа, словно мед. Где трава шелковистая, словно утренний сон, где ветер трепетный, словно первая любовь. Там, в этом дивном уголке, деревья будут вместе с ними торжествовать, приветствуя новый день и новые надежды. Там голоса птиц пробудят солнце, и оно сверкающее и доброе улыбнется ему и его любимой и пожелает влюбленным доброго утра.
Тогда он прикоснется к ее волосам и вдохнет их дивный запах, потом он проведет кончиком пальца по трепещущим ресницам, и поцелует их. Он скажет, как он сильно ее любит, что он ее любил даже тогда, когда ее не было. Он ей поведает, что будет ее любить даже тогда, когда ее больше не будет. Он сделает все, чтобы сделать ее счастливой. И она скажет, что все это правда.
На въезде в город Лелик повел свою машину по круговому перекрестку, затем свернул с него на мосток, от которого шла улица Дарвина, сплошь застроенная оптовыми базами и складами. Чуть далее виднелся лесок, где стоял желтый дом, а дальше, минутах в десяти, за двумя перекрестками направо уже и показалась полукруглая старая милая общага. Вот он дом, вот постель и ужин.
–Смотри.– Дэн указал на общежитие, показавшее свой круглый бок из сумрака осени,– Общага какая-то стала рыжая.
–Что ты сказал?– Очнулся от своих мыслей Отец, разглядывая до боли знакомое строение, в котором он прожил уже много лет.
Еще сегодня утром он вышел вот из этих самых дверей, и он не помнил, какого цвета у общежития стены, хотя знал в нем каждый закуток и каждую щелочку.
–Я говорю, общага какая-то рыжая.– Повторил Дэн.
В душе что-то шевельнулось. Что-то неуловимое и мимолетное. Общага рыжая. Как будто Дэн затронул маленькую туго натянутую струнку, которую Отец сам боялся трогать. Что-то прозвенело у него в сердце. Он так и не смог понять, что все это значит и лишь задумчиво повторил:
–Рыжая…
Эпилог.
Он вернулся. Это его дом, этого его место под солнцем, право на которое он получил родившись. Здесь его брат, здесь его мама, здесь его группа и друзья. Завтра он пойдет в институт, а брат останется в комнате дожидаться его возвращения. Они никогда не вспомнят, что на их долю выпали приключения, о которых они и не могли мечтать.
Лишь несколько дней спустя, Отец подойдет к зеркалу и заметит, что у него появилось несколько первых седых волосков у виска. Он будет гадать, что это может значить? Где он мог так волноваться, чтобы в его молодые годы полезла седина. Он поделится своими переживаниями с друзьями, а потом забудет и про них. Он решит, что просто настало время появиться первой седине.
Однажды, тоскливым осенним утром у него состоится неприятный разговор с Матерью, которая будет недоумевать, почему Отец больше ее не любит. Она в слезах будет слушать его извинения, горячие просьбы понять его. Сможет ли она его простить, об этом она никогда никому не скажет. А может ли простить женщина своему избраннику, если тот полюбит другую, даже если это будет неизвестная рыжая незнакомка, которую он и не знает вовсе? Она изредка будет бросать на Отца взгляды в лекционных залах и на семинарах, не понимая, почему он ее променял на мечту, которую может никогда и не встретить. Отец будет на себе ловить ее непонимание и обиду. Он даже сделает еще одну попытку извиниться, но гордая Мать фыркнет и уйдет в сторону.
Придет время, и Отец закончит институт. Он будет плескаться июльской ночью в городском фонтане на главной площади. В эту ночь будет идти сильный проливной дождь, но его это не остановит, как и многих других вчерашних студентов. Такова традиция. Получил диплом– изволь ночью вернуться к городскому фонтану и искупаться в нем. В эту ночь охранники порядка не будет останавливать бывших студентов, потому что таковы законы студенчества, а законы нужно уважать.
Через несколько дней он навсегда уедет из этого города, прихватив с собой студенческий фотоальбом и синий диплом. Он возьмет билет на поезд и вернется на родину, туда, где однажды он родился, и, если Бог даст, умрет. Дома он заведет себе новых друзей, возобновит старые знакомства. Он станет веселиться и развлекаться с братом, который к тому времени будет занимать уже какой-никакой пост.
Однажды он встретит курносую девчушку, в которую влюбится. Он будет гулять с ней темными ночами по берегу великой Русской реки, которая делит континент на Европу и Азию. Однажды он приведет ее в казенный дом и там грузная тетка в цветастом платье поставит ему жирную печать в паспорт.
Осенью в полдень у него родится мальчишка, которого он будет любить больше жизни. Когда сынок подрастет, Отец станет провожать его в детский сад, а вечером забирать его. И жизнь пойдет своим чередом. У нее свои законы.
И лишь изредка, в полнолуние, в ночь, когда сон переплетается с реальностью, ему привидится образ той самой девушки, у которой на носу маленькие, едва заметные веснушки, у которой непослушный локон падает на дивное лицо, сколько его не поправляй. В этих снах она будет ему улыбаться, а в ее прекрасных уголках глаз появятся маленькие веселые морщинки. Она помашет ему рукой, приглашая присоединиться к ней.
А однажды он увидит ее с маленьким сыночком, которого она будет держать за руку. Мальчик будет смотреть на Отца своими голубыми глазами и хлопать от удивления ресницами. Этот ребенок будет очень на него похож. Она и ее сын будут стоять, смотреть на него, улыбаться и махать рукой.
Утром Отец проснется сам не свой и еще несколько дней будет чувствовать себя так, будто совершил в своей жизни самую большую и непростительную ошибку. Но потом его маленький сынок вытеснит из его души все невзгоды, и печаль пройдет вместе с образом любимой рыжей девчонки.
Конец.
Февраль 2001 г.– Май 2007 г.
Благодарности.
Огромное спасибо моей маме, Федоровой Марии Васильевне, без которой не было бы меня, а, следовательно, и этой книги.
Моему брату, Федорову Константину Александровичу, за его ценные замечания и поддержку. А так же за образ брата Дэна.
Макашову Павлу Леонидовичу (г. Магнитогорск) за техническую поддержку. Он подарил мне первый мой персональный компьютер ХТ, на котором были написаны первые восемь глав книги.
Веретенникову Алексею Александровичу (г. Челябинск) за образ Басмача.
Пильникову Андрею Николаевичу (г. Челябинск) за образ Мормона.
Баранову Игорю (г. Кизил) за образ Гурика.
Богомолову Дмитрию Игоревичу (г. Магнитогорск) за некоторые черты образа Трибуна.
Рябцеву Дмитрию Александровичу (г. Москва) за образ Седого.
Горячих Сергею Викторовичу (г. Белорецк) за образ Лехи.
Поспелову Владимиру Валентиновичу (г. Магнитогорск) за образ Поспелова Владимира Валентиновича.
Киселеву Алексею (г. Магнитогорск) за образ Лелика.
Брусову Максиму Сергеевичу (г. Белорецк) за образ Мангуста.
Филичкину Сергею Владимировичу (г. Челябинск) за образ Феликса.
Ткаченко Сергею (г. Чебаркуль) за образ Боцмана.
Завадскому Семёну (г. Златоуст) за образ Сэмэна.
Синопсис.
Главный герой– студент ВУЗа по прозвищу Отец, дожидается в студенческом общежитии своего родного брата, который должен приехать навестить своего близнеца. От своего однокурсника Отец узнает, что по дороге брат разбился, столкнувшись с одинокой сосной, стоящей неподалеку от дороги. С его слов на месте аварии не было обнаружено ни тела брата, ни крови, ни следов его присутствия. Отец решает посетить злосчастное место и узнать подробности происшествия. Он отправляется со своим однокурсником в Кичигинский бор, где разбился брат, на место аварии. Осмотрев останки машины, разбитой от столкновения с сосной, Отец решает осмотреть бор в надежде найти там брата, который по его предположению мог в состоянии аффекта выйти из машины и углубиться в лес. Убедившись, что в прилегающем лесном массиве брата нет, Отец решает осмотреть и чащу. Зайдя далеко в бор, Отец теряет направление и пытается выйти из леса, но… оказывается в далеком будущем. Он знакомится с виртуальным обитателем будущего, которого зовут Басмач. Басмач поясняет, что Отца похитили из тихого двадцать первого века, потому что неведомая цивилизация Инвизов посылает код его ДНК из параллельного мира через некую точку прохода, которая находится в глубоком космосе. Ученые будущего решают, что Отец сможет пояснить свою причастность к неведомым Инвизам и поможет им в установлении контакта с ними. Отец узнает, что виной его похищения является его ДНК, код которой неведомые Инвизы сообщают через «точку прохода». В целях эксперимента, Отца на космическом корабле отправляют к роковой точке, стараясь найти ответ на необъяснимые требования Инвизов. Оказывается, что присутствие Отца в точке прохода не играет никакой роли в завязывании контакта с параллельным миром. Ученые решают на некоторое время задержать Отца в будущем до окончания развития контакта с Инвизами. В будущем Отец встречает прекрасную незнакомку, которую начинает звать Рыжей. Развивающиеся отношения между Отцом и Рыжей подвигают их к заключению брака, в результате которого Рыжая готовится стать матерью. Пользуясь случаем, Отец старается разыскать сведения о своем брате, исчезнувшем при столь странных обстоятельствах. В базе данных будущего Отец не находит никаких сведений на предмет аварии брата. Напротив, он узнает, что брат должен окончить институт и здравствовать. Куда пропал брат? Этот вопрос стоит остро тем более, что всплывает информация о недавно открытой цивилизации цватпахов– птиц телепатов, обитающих на живописной планете на задворках галактики. Цватпахи только начинают постигать космическое пространство и создают установку, способную создать космические скорости благодаря использованию магнитных полей. Они отказываются от дальнейшего продолжения экспериментов, ввиду выявленного темпорального побочного эффекта. Отец пытается проанализировать возможные последствия экспериментов установки цватпахов и приходит к выводу, что действие темпоральной волны, вызванной усилиями цватпахов, могло оказать действие на землю двадцать первого века. Он решает, что вновь открытая цивилизация цватпахов– является причиной исчезновения брата.
Отношения Отца с Рыжей осложняются появлением третьего лица– мамы Рыжей. Отец и его любимая расстаются. Тогда главный герой решает покинуть Землю и отправиться к цватпахам, чтобы найти там брата, который по его предположению должен томиться. Благодаря усилиям хакера, работающего в инженерной группе на Плутоне, которого зовут Трибун, Отец похищает спасательный шлюп, приписанный к Марсианскому летному отряду, и отправляется на поиски брата в систему звезды, вокруг которой вертится уютная планета Цватпа. Оказавшись во власти разумных птиц, Отец понимает, что брата его на планете нет и что цватпахи к исчезновению брата не причастны. Тогда Отец, найдя сподвижников среди цватпахов, модернизирует установку благодаря компьютеру, захваченному с Земли будущего. Оптимизируя темпоральный эффект установки цватпахов, Отец решает вернуться на Землю двадцать первого века с помощью этой же самой установки. Зная приблизительное время аварии брата, Отец решает вернуться к месту аварии чуть раньше, чтобы предотвратить будущую трагедию. В шлюпе, на котором Отец прилетел на Цватпу, герой отправляется в опасное путешествие в пространстве и времени. Оказавшись в роковом месте на Земле двадцать первого века, Отец становится свидетелем исчезновения брата и гибели машины, на которой он мчался. Некоторое время спустя внезапно исчезает и шлюп, на котором вернулся Отец. Затем главный герой отправляется в свое общежитие, в надежде начать новую жизнь. Вернувшись в общежитие, Отец застает там агента федеральной службы, который имеет предписание вернуть Отца назад в будущее. Оказавшись в трудном положении, Отец сознает, что оставаться в этом городе и в этом времени нельзя, не рискуя оказаться в руках федеральной службы будущего. Он решает отправиться в Москву к своей тетке, чтобы там найти спасение. Отцу приходится покинуть город, в котором он учится. Федеральный агент успевает поймать Отца и отправляет его назад в будущее, где становится известным факт исчезновения шлюпа из двадцать первого века.
Учеными будущего снаряжается экспедиция в двадцать первый век, откуда шлюп будущего благополучно возвращают в свое время. Учитывая показания приборов шлюпа, фиксировавших физическое состояние места аварии, ученым удается понять, что брат Отца все-таки был похищен. И был похищен неведомой цивилизацией Инвизов, которые обитают в параллельном мире и шлют код ДНК близнеца Отца. Создается вновь грандиозная установка, способная сделать возможным проникновение в параллельный мир. Отец становится очевидцем первого контакта с параллельным миром и цивилизацией Инвизов, которые возвращают брата Отца невредимым в наш пространственный континуум. Ученым приходится стереть память Отца и его брата, чтобы избежать темпоральных парадоксов, и отправляют их назад в тихий двадцать первый век к тому самому месту, где некогда Инвизы похитили брата Отца, и где лежат обломки машины. Оказавшись в Кичигинском бору, Отец и его брат находят друг друга и возвращаются в общежитие. Не помня ничего из всех приключений, выпавших на их долю, они продолжают жить своей жизнью.
