Текст книги "Polo или зеленые оковы (СИ)"
Автор книги: Алексей Зайцев
Соавторы: Владимир Федоров
сообщить о нарушении
Текущая страница: 30 (всего у книги 58 страниц)
–Ну и Бог с ними. Скажи мне дорогой. Вы то сами со своей установкой разобрались?– Отец ткнул пальцем в небо.
–Нет.
–Почему.
–Мы о теории поля мало знаем, а тут дело все полях. Ставим эксперименты, не такие масштабные, правда, но достаточно информативные. Но пока мы мало приблизились к разгадке.
–А почему вы только один раз пустили снаряд.
–Какой еще снаряд?– Удивился Цибуля.
–Ну, ты же сам мне говорил, что кусок льда пустили.– Отец лежал на спине и делал вид, что этот его разговор его мало волнует.
–Ах, ты про это…– Вздохнул Цибуля.– Была причина. Установка находилась в двухстах тысячах километров от Цватпы, лед мы пустили в сторону от планеты, во внешний космос. Кусок исчез через пятьдесят тысяч километров от установки. Буквально в это же время на линии транспортировки произошел взрыв в ста пятидесяти тысячах километров от поверхности планеты около мегатонны в тротиловом эквиваленте. Стало ясно, что взрыв вызван установкой. Кусок льда исчез через пятьдесят тысяч километров от установки и взрыв произошел, не доходя пятидесяти тысяч до установки на одной линии в одно и то же мгновение.
–Интересно,– Отец привстал на локте, пристально разглядывая Цибулю.– Тут надо будет разбираться. Слушай, мегатонна это же очень много.
Цибуля фыркнул и отвернулся, словно говоря: не то слово много.
–А как же установка не разрушилась?
–Нет, ее тряхнуло-то хорошо, но и пятьдесят тысяч верст– тоже не близко.
–Твоя правда.– Согласился Отец.
Солнышко садилось. Длинные тени далеких гор и деревьев лениво ползли на восток, стараясь поглотить все светлое вокруг. И без того смиренное озеро приобрело исключительную зеркальность и стало походить на огромный правильный круг расплавленного стекла. Безоблачное небо приобрело багряный оттенок, словно распухшие от ночного бдения глаза. Всюду царило безветрие и молчание, не нарушаемое даже несмелым всплеском волны. Кое-где стали появляться несмелые точки далеких звезд. Дневное светило уводило с собой за горизонт полуденный зной, оставляя вместо себя блаженную вечернюю прохладу, которой суждено было остаться здесь до утра. Цветки, будто прощаясь, стыдливо прикрывались своими лепестками и готовились ко сну. Пичуги смолкли, оставив до следующего дня свою веселую возню в кронах деревьев. На востоке сгущались краски, у самого горизонта край неба приобрел пронзительный фиолетовый цвет, который ближе к зениту переходил в синий, а затем и в голубой. Вот и не видно уже солнца, только алые всполохи указывали на колыбель дневного светила в горной расщелине. Звезды на чернеющем небосводе слились в созвездия. Здесь, как и на Земле, виднелся край галактики в виде млечного пути. Где-то там, за пеленой космической россыпи звезд, туманностей и черных дыр, крутится вокруг красного солнышка, которому суждено светить еще шесть миллиардов лет, родная Земля. Ее отсюда не видно, не разглядеть и Солнца и даже сектора галактики, откуда родом человек, только жива любовь, которая становится сильнее прямо пропорционально квадрату расстояния. Как удивительно жить напротив галактики, теперь очень странно жить напротив Земли. Когда Отец был на Плутоне или на Луне, такого странного ощущения не было. Он всегда видел Землю. Над Луной она была синяя, огромная и прекрасная. Над Плутоном Земля светилась тусклой точкой, которую и можно было только с трудом разглядеть. А здесь не было видно ни ее, ни Солнца, ни системы, ни, даже, сектора галактики. Отец поднял взгляд на небо, стараясь найти старую знакомую– Большую Медведицу. Но, конечно, ее здесь быть не могло. Она была там, где гуляет Рональдино, где будет еще бегать маленький сорванец с веснушками на носу, как у мамы, где есть старый парк на берегу удивительной реки, бегущей невдалеке от Уральских гор. Скоро мы встретимся вновь, подумал Отец, и это будет здорово. Я скажу тебе: привет, Большой Звездный Медведь, а ты помашешь мне лапой, а потом мы пойдем с тобой гулять. Ты проводишь меня до леса, где я остановлюсь и расскажу тебе удивительную историю, как я жил без тебя. А потом мы будем смотреть друг на друга и молчать. Мы будем удивленно смотреть друг на друга и махать лапами, желая друг другу счастья. А потом я пожелаю счастья твоему медвежонку– Малой Медведице, которая давным-давно забежал вперед тебя на шесть твоих корпусов. И тогда все будет хорошо.
–Ну, Цибуля, по коням.– Сказал продрогший Отец, поднимаясь с прохладного песка.
Гусиная кожа покрывала уже все его тело и стали постукивать зубы. Цватпах, сидевший рядом молча, не нарушая сантиментов своего соседа, встрепенулся и двинулся вслед за Отцом по уже черной алее пахнувшей хвоей.
–Какать скажете, вашебродь.– Крикнул цватпах кувыркаясь.
Спать. Блаженный сон, сдобренный седативной дозой из фляжки, наступил быстро. Отец, стоило ему коснуться головой о циновку, свернутую на манер подушки, провалился в грезы. Ему снилось что-то чудесное и красивое, как курица гриль или апельсин. Отец спал и спал. Он улыбался во сне и кого-то звал, при этом сладко щурясь и посапывая. Спали и цватпахи, утомленные ожиданием, спали маленькие наследники величия планеты, свернувшись в калачики подле своих мам. Все на свете спали.
Утром, освежившись в ручье у дальней комнаты, Отец бодрым шагом следовал в лабораторию, в которой толпились цватпахи. Они хлопками крыльев приветствовали звездного странника, который скромно махнул им рукой:
–Вольно. Прошу всех садиться.– Сказал Отец и окинул взором собравшуюся аудиторию.
Садиться им не пришлось, поскольку физиология цватпахов обязывала их находиться в этой позе пожизненно. Пингвины суетились возле приборов, компьютеров. Некоторые что-то записывали в блокнотах, другие колдовали возле реторт и колб. С тумбы в лаборатории, наконец, исчезли ненавистные тома и чертежи, однако, заботливой рукой хозяина– Цибули, в сторонке сиротливо остался стоять макет установки. Пес с ним, пускай стоит, есть не просит.
Отец расположился возле тумбы и надел шлем.
–Басмач,– позвал друга Отец, приложив ладони ко рту.– Басма, зверюга, где ты?
Ответа не было. Отец прошелся меж деревьев, осмотрел полянку с маленьким столиком на гнутых ножках, на всякий случай заглянул в гамак. Виртуального хозяина Эдема не было нигде. Отец заглянул в бетаку, там давно уже никто не бывал. Заправленная пустующая кровать сиротливо ждала веселья. Басмача не было.
–Грузин, явись!– Молвил Отец. Видимо, я его обидел чем-то, подумал Отец.– Басмач, ты, друг, меня извини, если я тебя обидел. Я не со зла, ты же знаешь.
Басмача нигде не было.
–Слушай, я же извинился, чего же еще тебе надо? Мне правда жаль, если я тебя обидел. Не вру. На бабушку ставлю.– Отец щелкнул по зубу ногтем для пущей убедительности.
–Чтоб больше такого не было, понял?– Голос Басмача раздавался снаружи бетаку.
Отец радостный выскочил из храма плотской любви. Басмач сидел на корточках к нему спиной и был весь мокрый, словно только что вышел из воды. По спине текли капли воды, волосы сбились в сосульки, с которых капала вода. Отец приблизился к своему другу. Басмач, сидя на корточках, разбирал сети, которые некогда Отец привязывал к ивовому пруту, утопленному в речке. В сети дергались два судака, три щуки, несколько гибридных жирных карасей с серебряными сверкающими боками и целая тысяча другой мелкой рыбешки. Мне он столько рыбы никогда не давал, подумал Отец. Вот же зараза такая. Нашел ведь предлог, типа его не было потому, что он снимал сеть, извинений ждал. Ради интереса спросить, где его носило? Он однозначно скажет, что распутывал сеть, которую замотало в прибрежных камышах.
–Чего ты надулся на меня, как мышь на крупу?– Отец потрепал друга по холодному мокрому плечу.
Басмач нервно повел плечом, давая понять Отцу, что он– низкое животное.
–Так ты еще не понял?– Пробурчал Басмач, не поднимая головы и продолжая распутывать сеть.
–Понял, понял,– быстро ответил Отец,– больше не буду. Обещаю.
Но для Отца навсегда останется тайной за семью печатями, на что же так бурно отреагировал электронный мозг его виртуального друга и собеседника.
–Басмач, давай не будем болтать попусту.– Начал Отец, заметив, что виртуальный друг при этом коротко кивнул.– Ты все запомнил, что я надиктовал тебе?
–В каком смысле?– Басмач резко развернулся к Отцу, на его челе читалось искреннее изумление.– Что ты надиктовывал?
Отец похолодел. Неужели эта безмозглая железка способна на такой финт? Неужели обида Басмача была такой сильной, что он не удосужился сохранить все то, что видел Отец. Многодневный упорный и утомительный труд пошел коту под хвост? Отец даже присел на стул, чтобы не упасть.
–Басмач, не шути, с этим не шутят. Я чуть не помер, покуда все эти чертовы каракули разбирал.– Отец изменился в лице.
Черты лица его заострились, ноздри раздувались, как у молодого бычка, зрачки расширились. Я ему устрою Варфоломеевскую ночку, подумал Отец, ей Богу сотру его к чертям, если он правду говорит. Но Басмач, похоже, говорил правду. Те три закона, которые придумал г-н Азимов, были у Басмача не в почете, и он мог вытворять все, что ему заблагорассудится. Это я его разбаловал, уничтожал себя Отец.
–Я тебе говорю, не знаю про что ты. Мне было не до тебя. Здесь ты намусорил, как макака резус, за тобой уборки было на три недели, реку кто чистит, по-твоему, кусты стрижет, чтобы здесь было опрятно? Чем ты там занимался и что кому надиктовывал, меня не касается.– Злобно проворчал Басмач и повернулся к Отцу спиной.
–Ах ты ж лентяй ленивый, лошадь тупая! … …!– Отец соскочил со стульчика и кинулся за Басмачом, который, ожидая этой реакции, бросил сеть с бьющейся в ней рыбой и кинулся в воду.
Отец подбежал к берегу, отковырял огромный булыжник из корней тополя, растущего тут же, и бросил в реку. Басмач выплыл из-под воды прямо под водопадом на другом берегу заводи, и, не глядя на Отца, стал резвиться в водяных брызгах.
Отец был взбешен. Для такого серьезного дела он отправился на Цватпу, чтобы с этим дебилом играть кошки-мышки? Нет с него довольно.
–Компьютер, мне нужен новый модератор.– Железным тоном, сквозь зубы произнес он, как если бы объявлял смертный приговор Басмачу.
Водное поло в исполнении Басмача прекратилось. Остался только мерный шум водопада, да тихое пение птиц. Даже ветра, обычного в это время суток, не было. Все здесь было подчинено серьезности накалившейся ситуации.
Из бетаку вышел Басмач, будто не он только что резвился в прохладной синеве заводи с водопадом. Одет Басмач был в белоснежный костюм, в рубашку такой же белизны, волосы аккуратно уложены бриолином и зачесаны на затылок. На руке сверкал тяжелый золотой браслет, подчеркнутый сверканием бриллиантов. От былого купания и запаха свежей рыбы не осталось и следа. От Басмача за версту несло дорогим одеколоном, гладко выбритые щеки блестели и лоснились на солнце.
–Чего ты так разошелся? Модератор, модератор.– Передразнил блистающий бессменный заключенный виртуального пространства.
–Я уже все сказал. Мне нужен новый модератор, а тебя, собаку злую, я сотру. Компьютер…– Холодно произнес Отец, сжимая кулаки.
–Да стой ты, давай поговорим уже.– В голосе Басмача появились неуверенные нотки.
–Я тебе уже все сказал,– повторил Отец.– Мне такой хелпер не нужен, одна нервотрепка с тобой. В общем, давай с тобой заканчивать.
–Давай все по порядку…– Начал, было, Басмач, но затем заметил нетерпение Отца и добавил скороговоркой.– Дай мне одну минуту. По окончании делай что хочешь.
Отец коротко кивнул своему бывшему компаньону, с которым он неразлучно был все это время с тех самых пор, как самым невероятным способом поменял свою скромную комнату в старой общаге на целую вселенную. Басмач начал. Речь его была, теперь, холодна и скупа, как морозильник.
–Первое: я пошутил. Я все с тебя записал, так что не волнуйся.
Отец сохранял серьезность лица и, хотя, в душе все еще продолжали кипеть экскременты, он заметно расслабился и повеселел, значит, все это время не прошло зря.
–Второе,– продолжал Басмач.– Я проанализировал эти схемы. Там ко времени они имеют отдаленное отношение, они затронули структуру пространства, и использовали некоторые алгоритмы его, которые у нас неизвестны. Временной фактор там вторичен, если не третичен. Третье: если мы создадим темпоральные перемещения у них, если они будут ими пользоваться, может так статься, что они многое могут уничтожить, и не только в своем секторе, возможно, достанется и нам.
–Ты отказываешься мне помочь?– Сухо спросил Отец.
–Не то чтобы отказываюсь, просто я не могу на себя взять груз такой ответственности. Мое предложение: мы можем соорудить нормальную нуль– транспортную станцию и нульнуть к какому-нибудь порталу чтобы вернуться назад. На мой взгляд, это самое оптимальное решение. Но создавать у них машину времени, это– правда перебор.– Закончил Басмач, нервно потирая руки.
–Компьютер, мне нужен новый модератор. Басмача в архивном варианте сохранить как trash.
Ту же секунду, где стоял Басмач, появился незнакомый паренек лет двадцати с приятными чертами лица. Скупая униформа не выделяла его среди бушующей зелени на берегу тихой заводи.
–Кто таков?– Сухо спросил Отец.
–Вам решать.– Так же сухо ответил парень.
–Изыди,– Отец махнул рукой, будто отгоняя дьявола.
Парень исчез. Ладно, подумал Отец, от Басмача я избавился. Он больно много в последнее время доставлял неудобств. Бог с ним. Может когда сам отойду, я его и разархивирую, но, похоже, что не скоро. Пока обойдемся без него. Этот лопоухий новичок… с ним еще нужно работать над взаимопониманием. Пусть отдыхает. Будем сами. База конечно у меня урезанная, однако Басмач смог разобраться в ситуации, значит и я смогу, придется, конечно, попотеть.
Отец откинул шлем с головы. Цватпахи, окружившие Отца ждали его первое резюме.
–Слушай меня, парни, дело не такое простое. Вы тут попали во что-то серьезное, пока ничего конкретного. Будем разбираться, но, я думаю, все обойдется. Должно обойтись.– Добавил Отец.
–Атисьсь, не мог бы ты нам раскрыть твои выводы,– несмело попросил Цибуля, выражая общественное мнение.
У остальных цватпахов от нетерпения задрожали хвосты. Несколько десятков пар глаз были устремлены на пришельца.
–Парни, не сочтите меня за сволочь, пока я сам не разобрался, мой компьютер обрабатывает ваши каракули, я вам потом все в деталях изложу. Не бойтесь. Все равно без вас мне не справиться. Я не смогу без вас починить установку. Так что давайте все вместе наберемся терпения и продолжим работу.
Цватпахи немного пошумели, перекинулись фразами меж собой и закивали своими черными головами, увенчанными клювами. Отец понимал всю напряженность ситуации. Много, очень много надежд на него возлагали эти дружелюбные птицы– телепаты, да и сам Отец был заинтересован в скорейшем благополучном разрешении проблемы.
Отец поел, погулял по территории, пока компьютер сопоставлял полученные схемы и техническое описание установки. Сейчас он работал в режиме лингвистического анализа. Сопоставлял последовательность неизвестных знаков с неизвестными техническими и электронными схемами, подставлял возможные значения уже известных терминов и значений. Самое трудное решалось в данный момент. Необходимо в первую очередь разобраться с языком цватпахов, с его структурой и с терминологией, пожалуй, самой сложной стороны науки– инженерии.
Отец понимал, что без существенной помощи человека, пусть и искусственного, пусть виртуального, но владеющего в совершенстве оперативной деятельность в базе, будет трудно. Самому придется заново, путем проб и ошибок, составлять алгоритмы, проверять их и моделировать новую установку. Коль другого пути нет, значит все идем этой дорогой.
Отец вернулся в базу. Не в виртуальное пространство, но в саму суть единой базы данных. Отец рассмотрел возможные комбинации различных символов и чертежей. В эту минуту он владел почти всеми знаниями, которыми владело человечество. Он помогал автоматической лингвистической программе разбираться в структуре языка. Снова начались дни виртуального существования и бессонных ночей.
Через двое суток Отец, наконец, разобрался со структурой технического языка цватпахов, дальше дело пошло быстрее. Становились понятными задумки инженеров Цватпы, старающихся разогнать тело в условиях невесомости и минимального сопротивления в жестких электромагнитных полях. Составляющие установки располагались по кругу, как элементы транспортных порталов в Конфедерации, решение не новое, но максимально эффективное. Элементы объединены жесткой сцепкой из металлических конструкций между собой, чтобы обеспечить возможность максимальной прогностической результирующей. Несколько последовательных секций служили для потенцирования полученного кинетического потенциала тела, которое требовалось разогнать.
Установка работала по принципу многоступенчатого прыжка, как если бы несколько прапорщиков, выстроенных вряд, стали пинать сумку с учебниками так, чтобы когда сумка набирала максимальную скорость, на ее пути встречался очередной прапорщик с еще большей ненавистью к учебе. И так несколько раз. Ничего необычного. Такие эксперименты ставили и на Земле, даже в его, Отца, время. Однако никто при этом не исчезал и не взрывался. В этих экспериментах не было магнитных установок такой же мощности, зато принцип был сходным. Отец не ставил себе задачей разобраться в ошибках инженеров, повлекших за собой исчезновение куска льда и последующего за ним взрыва. Ему было необходимо модернизировать установку так, чтобы вернуться в свое время.
Стоп, подумал Отец, если время является всего лишь производным эффектом установки, тогда если ее модифицировать в темпоральную камеру, я окажусь в своем времени, но в этом секторе галактики. На одних двигателях спасательного шлюпа мне вовек не долететь до Земли. На это потребуется несколько миллиардов лет, к тому моменту солнце уже давно погаснет, да и я буду иметь непотребный вид. Здесь нужно много факторов соединить воедино.
–Ну, Атисьсь, докладывай, как продвигаются дела?– Спросил его Цибуля во время его очередного перерыва, когда Отец вышел из базы размять кости и поесть.
–А,– махнул Отец разочарованно.– Как будто все понятно, и вместе с тем я не могу пока разобраться с вашими гениями.
–Сильно сложно?– Робко поинтересовался Цибуля.
–Напротив, не хочу вас огорчать, только моя планета ушла дальше вас.– Отец сильно устал.
Непрерывная гонка с чтением документов довольно сильно истощила звездного странника, и положение вещей осложнялось тем, что Басмач отказал в помощи Отцу в его поисках, не дав и маленькой передышки. Пришлось тут же продолжить работу с базой.
–Какую из них ты имеешь в виду?– Нахально оскалился Цибуля.
–Эй, дружок, ты мне брось эти штучки, мне в базе весь мозг исклевали издевками, ты давай-ка, не паясничай. Вмиг шкуру спущу ниже колен. Понял?– Отец свирепо сверкал глазами, хотя он мог этого и не делать. Цибуля был телепатом и почувствовал настроения Отца. Он сам через секунду пожалел о сказанном.
–Прости, уважаемый, просто хотел немного тебя развеселить. Не вышло.
–Я вот дам тебе по зубам… не вышло. Ты лучше бы…
Отец чуть не подпрыгнул от догадки.
–Слушай, Цибуля, хочешь мне настроение поднять? Есть тема. В вашем озере рыба водится?– Спросил Отец и, не дожидаясь ответа, продолжил.– Так вот, прикажи, чтобы мне рыбки жареной приготовили. У меня скоро от вашей травы цинга откроется. Давай, давай, вашим поварам я расскажу, как ее готовить.
Как же он сразу не догадался про рыбу? Цватпахи– водоплавающие птицы и, вдруг, без рыбы. Сколько времени упущено. И закуска отменная.
С рыбой дело пошло на лад. Для начала, Отец провел несколько незабываемых часов над ручейком, что уносил все нечистоты из жилища, а потом привык. Отец для себя с давних пор четко уяснил, что чем лучше стол, тем лучше стул, и старался этим правилом руководствоваться, хоть это и не всегда получалось.
–Почему же вы мне рыбы не давали, сволочи жадные?– Изумился Отец, когда ему впервые принесли целую тарелку жареной рыбешки, которая по виду напоминала карасей.
–Нам и в голову не могло придти, что ты можешь есть эту гадость.– Ответил Цибуля.
–А вы, что, рыбу не потребляете?
Цватпах завилял хвостом. Цибуля плохо представлял, что можно поедать эту мерзость, от которой так жутко пахнет. Его предки, водоплавающие цватпахи, в естественной среде питались водорослями да личинками жуков, которые находили себе пристанища в мясистых листьях подводных растений. У каждого свои пищевые предпочтения. Видно там, откуда произошли цватпахи, было очень мало рыбы, и, чтобы не нарушать равновесие, эволюция распорядилась встать цватпахам в другой пищевой цепочке.
–В конце концов, это дело ваше, но мне рыбу готовить ежедневно. Да,– вспомнил Отец,– еще ее нужно насушить. А потом я вас научу пиво варить.
На сытый желудок думалось легче. Даже в базе данных Отец стал работать самоотверженней. Алгоритмы получались не такие корявые, логические звенья находились сами собой, а, быть может, фосфор, запасы которого Отец черпал в рыбе, заставлял мозг другими глазами смотреть на очевидности.
Решение пришло само собой. Элементы установки нужно было расположить в пространстве не используя жесткую металлическую сцепку, они должны быть фиксированы друг с другом гравитационными полями, во-первых, это даст достаточную гибкость установке, а во-вторых, можно будет управлять и пространственными составляющими эффекта. Затем, расстояние между промежуточными элементами должно увеличиваться от установки к установке, чтобы максимально потенцировать действие друг друга. Затем, управление инициализацией элементов портала Отец оптимизировал, согласно новым разработкам Конфедерации. Останется еще кое-что переделать, добавить генераторы гравитационных полей, синхронизировать установку, тогда получится сносная темпоральная станция.
Цватпахи с каждым днем все больше нервничали. Отец часами пропадал в базе данных и кормил своих пингвинов завтраками. Он стали беспокоиться, не выдумал ли чего Отец, чтобы погубить планету.
–Отец, когда же будут хоть какие-нибудь результаты?– Спросил однажды Цибуля.– Экипаж беспокоится.
Цватпах окинул взглядом собравшихся. Черно-белые птицы дружно закивали головами.
–Терпение и труд все перетрут.– Патетически произнес Отец.– Еще немного сталось. Скоро вам придется самим сидеть и голову ломать. Я там такие штучки придумал.
Когда же наступило время показать первые разработки модернизации установки, Отец понял, что показать их цватпахам он не в состоянии. Пустить цватпахов в базу– не реально. Встала проблема совместимости компьютеров. Решение было найдено быстро, но с чего-то нужно было начать. Отец заставил цватпахов соорудить на скорую руку радиомодем, который должен быть установлен на одном из компьютеров пингвинов. Встроенная антенна в компьютере Отца, позволила обойтись без дополнительных хлопот. Настроив компьютеры на одну волну, Отец стал изучать особенности передачи пакетов данных компьютера цватпахов. Дело оказалось не хитрое, видимо все цивилизации проходят один и тот же путь в цифровых технологиях. Алгоритмы формирования пакетов не был вычурным. Наладив связь между двумя компьютерами, синхронизировав их, цватпахи стали получать первые данные.
В лаборатории, которую теперь пришлось переместить в другое здание, где было больше компьютеров, примитивный голопроектор, чертежные планшеты и плоттеры, обозначилось значительное оживление. Переданные данные на головную машину цватпахов, копировались и изучались на всех терминалах. Жизнь закипела. Теперь не один Отец мог принимать участие в своем высвобождении, но привлечь к этому благородному делу все силы могучего мозга Цватпы.
Отец продолжал работать в глобальной базе данных в то время, когда группа ученых цватпахов колдовала возле своих компьютеров. Он перебирал различные варианты построения темпоральной станции, как вдруг на ум пришел очень интересный алгоритм. Проверив его раз, другой, третий, Отец от неожиданности замер. Он снял шлем, положил его.
–Пойду, погуляю,– сказал он цватпахам.– Голова трещит, как угли.
Отец вышел из здания и улегся на лужайке, прямо не выходя из научного городка. Странное это стечение обстоятельств или преднамеренное решение? Нет, если бы они придумали установку для этого, они бы не стали ее консервировать, напротив, продолжили бы ее использование. Удивительная раса, подумал Отец. Еще несколько столетий назад, они плавали в море, чтобы поймать какую-нибудь жирную личинку, сидящую на листке водоросли, а сейчас они уже вышли в космос. Не пройдет и пары сотен лет– это будет одна из самых могучих цивилизаций Конфедерации. А она станет ее членом, в этом не может быть никаких сомнений. Если они создали эту установку, даже не подозревая об эффекте, то это счастливая случайность. Они сделали величайшее открытие во вселенной. Интересно, кто придумал установку, подумал Отец? Этому цватпаху дадут, наверное, премию Конфедерации. Ее хватит, чтобы построить город. Удивительная раса, не переставал восхищаться пингвинами непрошеный гость, все больше и больше проникаясь уважением к этим добродушным птицам.
Это открытие сделает революцию в современной науке. Откроется новая эра в познании вселенной. Жалко, что я этого всего не увижу, ладно, без меня они точно плакать не станут, зато мой сын примет участие в великом деле. Наверное, его имя запомнят в веках, как неутомимого естествоиспытателя, открывателя тысяч новых миров. Пусть будет так, а мы поедем пить чай в общагу. Так думал Отец.
На небо налетели тучи. Хмурый ветер хлестал листвой деревьев по аллее, некогда блестящей и восторженной, ныне серой и унылой. Солнце спряталось за серую пелену, отведя свой взор от блаженной Цватпы, отдав ее на посмеяние ветрам и бурям. Ветер накатывался волнами, он то сгибал чуть не до самой земли деревья, затем, словно делая глубокий вздох, отпускал натиск и с новой силой обрушивался. С неба упало несколько сырых холодных капель. Ветер ненадолго затих, будто удивляясь, что вода выпала так рано, а затем с удвоенной силой на поляну, на которой лежал Отец, две стихии обрушили всю свою мощь. Ветер и вода слились в едином вихре. Косые серые плети хлестали Отца по щекам, лбу, запутывались в волосах и стекали серыми струйками по бокам. Отец притих в траве, словно боясь разозлить стихию, он закрыл глаза и покорно предался ливню. Буря бесновалась, она вырывала из земли мелкие кустики и траву, она срывала с деревьев листья, она поднимала с дорожек опавшую хвою и вместе с мокрым грязным мусором носила по воздуху. Невдалеке сверкнула молния.
–Раз, два, три…– Вслух отсчитывал секунды Отец.
Не успел он сказать четыре, как, словно ужаленный в глаз, подскочил на месте. Раздался оглушительный, умопомрачительный взрыв, казалось, что вот-вот лопнут барабанные перепонки. Отца замутило. Он ни разу не видел гроз на Цватпе. Невероятный грозовой фронт находился в каком-нибудь километре от Отца. За три секунды громовая волна дошла до Отца от момента вспышки– значит километр. Нужно бежать отсюда, подумал Отец и бросился со всех ног в здание научной лаборатории. Войдя в помещение, Отец понял, что выглядит не лучшим образом. Мокрый, грязный, босой. Спутанные волосы с въевшейся грязью и иголками хвои, черные пятна на руках и лице, черные потеки почвы под глазами, Отец нашел свое отражение в стекле. Он побрел по пустынному коридору в свою комнату, чтобы привести себя в порядок. Выкупавшись в ручье, выстирав свое рубище, он развесил одежду на спинке кровати и сам стал ходить из угла в угол. За окном бушевала буря. Она выла и кидалась в дикой ярости в окна, она кружилась и скулила в проводах, она бесновалась, будто дикий зверь, вырвавшийся на свободу.
Такой страшной бури Отец за всю свою жизнь ни разу не видал. Интересно, подумал он, беседки на берегу, наверное, разнесет в щепу.
Странно, думал Отец, Конфедерация с ее многочисленными институтами не смогла решить эту проблему, а цватпахи, маленькие милые черно-белые цватпахи, которые отстают в техническом развитии от Конфедерации на много десятилетий, нечаянно придумали гиперпространственный переход. Эти жирные телепаты не ускорили кусок льда до субсветовой скорости, они отправили его в другое измерение, при этом вызвав некоторые темпоральные возмущения, которые неизбежны в таких случаях.
Теперь можно будет осваивать новые расстояния без особых усилий, можно найти тысячи применений гиперпространственного перехода прямо здесь, на Цватпе или на Земле. Можно будет, наконец, заглянуть на наш мир с другой, изнаночной стороны. Теперь нуль– транспортные системы Конфедерации выглядели словно лопата против буровой машины. Много будет шума. И теперь можно решить вопрос о том, чтобы перенестись в свое время, не болтаясь в этом секторе галактики, теперь можно прямо с Цватпы прыгнуть прямо на Землю двадцать первого века. Скоро наступит счастье, подумал Отец, повалился на койку и мирно заснул.
Глава 7.
Отец вошел в огромный широкий ангар, уставленный подъемными механизмами, испытательными установками, стендами, компьютерами, мостовыми кранами. На широкой платформе, завешенной прозрачной пленкой, на посадочных шасси покоился спасательный шлюп, опутанный паутиной проводов. Вокруг него суетились цватпахи, изучающие и обслуживающие его.
На втором этаже за толстым стеклом видны были силуэты снующих черно-белых инженеров, проводящих тесты и испытания бортовой автоматики и двигательных систем.
Отец отодвинул прозрачную шторку и по скату поднялся к летательному аппарату.
–Привет, дружище, давно не видались.– Сказал Отец ласково старому другу, похлопывая по металлической обшивке корабль.– Мы еще повоюем.
–Видишь,– сказал Цибуля,– с ним все в порядке, никуда он не денется, ты даже не переживай.
–Молодцы!– Похвалил Отец всех цватпахов на свете.– Хорошо нос поправили.
–Старались. Но тут, в общем, сложностей не было. Жесть поправить и три века назад могли.– Довольно закивал головой с залихватской завитушкой на маковке Цибуля.
–Ладно. Командуй, чтобы его распутали,– Отец указал на целую паутину кабелей и проводов, тянущихся от шлюпа.– Нам он скоро пригодится.
–Старт на послезавтра запланирован. Горючего в нем мало. У нас пока технологий таких нет, чтобы его заправить.
–Ничего,– утешил Цибулю Отец и похлопал жирного цватпаха по плечу,– скоро научитесь. Я вам всю информацию слил.
Отец не лукавил. С тех пор, как он объединил компьютеры цватпахов со своим девайсом, он методично сливал им всю базу данных, которая имелась в наличии и на съемных дисках. Цватпахи были вне себя от счастья. Мобилизовались все силы научного городка и иже с ним для расшифровки и апробации новых сведений. Невдалеке от научного городка началась постройка нового павильона для освоения инопланетных технологий.
