Текст книги "Левый берег"

Автор книги: Алексей Кудашин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 39 страниц)

Денис вышел на улицу и несколько минут стоял, разглядывая окружающее и составляя первые впечатления. Улица Маркса была в этот час весьма многолюдной, а движение транспорта интенсивным. Словно тараканы сновали туда-сюда маршрутки самых разных моделей и расцветок. Изредка проползали грузные коробки автобусов.

"Население около двухсот пятидесяти тысяч человек… Краинцы, русские, евреи… Крупный промышленный и железнодорожный центр центральной Краины".

Соотношение иномарок к российским "вазам" было, скорее в пользу первых. Или пятьдесят на пятьдесят. Но "десятки" и "Калины" явно пользовались у местной публики популярностью. Надо думать, из-за подходящей цены и приемлемых кредитных программ. Денис не разбирался. Он никогда не имел собственного автомобиля и не ощущал в нем потребности.

"Кировогорская область граничит на севере с Чуйской и Полевской, на востоке – с Днепровской, на юге – с Александровской и Одиской областями. На западе имеется небольшой участок границы с Пивенской областью протяженностью около тридцати километров. А Пивенская область уже относится к западной группе областей… Это значит… Это делает Кировогорскую область пограничной согласно проекту "Троя". Хоть и весьма условно, но все же без сомнения приграничной… Надо это отметить как аргумент, когда буду плакаться начальству и просить чего-нибудь…"

Улица имела весьма существенный наклон влево. Денис отметил про себя, что там, скорее всего, находится река. Ведь почти все города расположены по обоим берегам рек и "под наклоном". Окраины, таким образом, существенно выше центра по отношению к уровню моря.

"Машиностроение, пищевая и горная промышленность… Самые крупные предприятия: "Гидросила", "Красная Заря", "Радий", "Радиозавод", "Пишмаш"… Всякая мелкая херь типа Обувной фабрики… Гидравлические силовые машины и запчасти к ним, сельхозтехника, электроника… Да… Где заводы – там рабочий, в значительной степени этнически русский рабочий класс… Еще железнодорожные мастерские в Знаменске, это недалеко…".

Послонявшись минут десять возле клумбы перед гостиницей, усаженной каким-то странным кустарником, похожим на карликовую ель, и поглазев на утренний город, Денис решил пройтись вверх по улице. Как и положено центру бывшего советского города, одна из центральных улиц была застроена невысокими зданиями от одного до трех этажей. Все они были заняты под магазины, лавки и офисы. И видимо давно. Заметны были в фасаде этих заведений некие неуловимые признаки долговременной оседлости.

"Больше десятка вузов, хотя в основном филиалы… Самые авторитетные: Кировогорский "пед", Технический "универ", Летная академия… Еще колледжей сколько-то там. Их надо тоже принять во внимание. Скорее даже именно их и принять во внимание в первую очередь…".

Денис зашел в маленький магазинчик с желтой вывеской, гласившей "Компьютеры. Телефоны. Аксессуары". Приценился к ноутбуку. Оказалось, что в переводе на краинские рубли стоит он ничуть не дешевле, чем в России. Впоследствии он убедился, что это касается и других товаров. Покупками он планировал заняться позже, когда найдет постоянное жилье.

"Мэр – некий Кузаков Тихон Владимирович. Бывший русский инженер. Информации почти не имеется. В городском Совете прочное большинство держат "желтые", причем по преимуществу "тимощуковцы". "Территориалы" и коммунисты слабы. Такая же песня и в областном Совете. Вообще в регионе сильны позиции Тимощук. Когда-то отсюда она начинала свою политическую карьеру…".

Пройдя немного вверх, Денис обнаружил рекламный щит обменного пункта валют и свернул за угол, следуя указанию большой синей стрелки на щите. "Обменник" в гостинице был почему-то закрыт, а ему требовалась некоторая наличность.

"Ерошенко – наш губернатор", – с трудом прочитал он корявую надпись на бледно-розовой стене ухоженного симпатичного одноэтажного домика, в очередной раз отметив наличие активной политической жизни в стране.

"Ерошенки", "хреношенки", "территориалы", коммунисты, социалисты, "БОТ-овцы", "желтые", "голубые"… Все это надо привести в порядок в голове как можно быстрее. Буквально за месяц ты должен знать всю эту кухню на раз-два", – думал он, считая полученные краинские деньги.

Курс был примерно таков: четыре с половиной русских на один краинский. Весьма выгодно для российской валюты.

Денис, безусловно, имел некоторое представление о ситуации в стране. Последние недели обучения их информировали об имеющихся здесь политических реалиях. Но его, по большому счету, не особо интересовали эти самые реалии. Денису нужно было "опуститься" на уровень отдельного города, знать все расклады досконально, до скуки, до тошноты. Его не интересовала страна, его интересовал Кировогорск…

– Здравствуйте. Что Вы можете посоветовать из местной прессы? – учтиво спросил он, наклонившись к окну стеклянного газетного киоска.

– Возьмите "Кировогорскую правду", – охотно посоветовала пожилая чрезвычайно худая женщина в огромных очках. – Сегодня только номер вышел. "Александровская неделя" есть, тоже свежая. "Диалог" тоже…

– Хорошо, хорошо… – поощрительно кивал головой Денис.

– Есть еще "Из рук в руки" и "Все про все", – сообщила продавщица. – Но эти газеты с объявлениями. Брать будете?

– Спасибо. Все возьму, – достал пачку купюр оперативник. – И пожалуйста, дайте еще что-нибудь из общекраинских, посвежее. Ну, хотя бы, – он пошарил глазами по витрине, – "Курсив", "Вечер" и… "Отражение недели", – и протянул купюру в пятьдесят рублей.

У обочины рядом с киоском стояла довольно потрепанная красная копейка" с желтой шашечкой на крыше. Водитель, здоровый мордастый, но на вид весьма дружелюбный мужик, прикрыв глаза и откинувшись на сиденье, дремал.

– Свободен, шеф? – громко произнес Денис, наклонившись к немного приоткрытому окну.

– Да… – лениво бросил таксист, постепенно сбрасывая сонливость устраиваясь поудобнее за рулем. – Куда?

– А если по городу покататься часов этак пять-шесть… – осторожно закинул Денис. – Посмотреть чего интересного. Я-то сам не местный. Ненадолго в городе. Ты сам – здешний?

– Здешний, – уверенно подтвердил водитель, прикидывая сумму в уме. – Часов пять-шесть, говоришь…

– Ага. Так, по городу. Ну и расскажешь мне, покажешь…

– Да можно, почему нет, – решил, наконец, мужик. – Двести рублей, сговоримся?

– Нормально, – согласился Денис, усаживаясь на переднее пассажирское сиденье и бросая свою легкую сумку с газетами назад.

– Ну, с чего начнем-то? – спросил таксист, заводя мотор.

– А покажи-ка мне ваши мосты…

25.09.2008. Краина, г. Кировогорск. ул. Яновского. 14:23

– А чего это ты всякими стратегическими объектами интересуешься? – лукаво спросил Гена, отправляя очередной кусок шницеля в рот. – Ты не шпион случайно?

– Нет, Гена. Не шпион я, – уверенно ответствовал Денис, пережевывая жареную картошку.

Они обедали в небольшом чистом кафе на центральном рынке. Это заведение выбрал таксист, когда его пассажир предложил перекусить после экскурсии.

Гена оказался хорошим добродушным мужиком. Не слишком разговорчивым, правда… Попусту не болтал, но на вопросы Дениса отвечал вежливо и насколько возможно подробно. За первую половину дня они успели объездить почти весь город, за исключением окраин и сросшихся с городской чертой сел.

– Я ж тебе говорил, историк я. Интересуюсь просто…

– Да шучу я, – рассмеялся Гена. – Шпионы так не работают.

– А ты-то откуда знаешь, как они работают? – хмыкнул Денис.

– Тише Маня, ты мне молодого человека испортишь… – вещал с экрана стоящего на подставке у самого потолка маленького старенького телевизора Жеглов, он же Высоцкий.

Два милиционера, сидевшие за столиком у входа, не отрывали взгляда от фильма, степенно пережевывая пищу. Денис долго не мог понять, кого они ему напоминают. Потом понял: жирафов. Они тоже, сорвав листву с ветки, медленно-медленно, как вот эти "менты", ее пережевывают. И верблюды, кстати, тоже… Одним словом, правоохранители явно никуда не торопились, из чего можно было предположить, что служат они здесь же, в каком-нибудь опорном пункте на рынке.

– Вот блин, титры эти краинские пускают зачем-то… Кино нормально посмотреть не дадут, – проворчал Денис, принимаясь за чай с куском пирога с грибами. – У нас, в Донинске, представляешь, титры краинские на каждый фильм! Люди вообще в шоке…

– Да… – неопределенно буркнул Гена.

– Ты сам-то кто? Москаль?

– Да кто его знает… Мать наполовину молдаванка с русским, отец краинец… Вот кто я? Скажи.

– Да и я не пойми кто… – поддержал его Денис. – У вас-то тут… Как, тихо было в революцию?

– А чего нам… – Гена как-то обреченно махнул рукой. – Решали там чего-то в Кияне. Кто их поймет…

– А у нас, слышь, пацаны-то "бабла" на этом деле нарубили! – хохотнул Денис. – Причем, прикинь, одни на Площадь к "желтым" ехали флагами махать, а другие к Енаковичу. Правда, говорили, у Ищенко тогда больше платили…

– А у нас, че ты думаешь, не ездили что ли? – ухмыльнулся Гена. – У меня знакомец себе на этой Площади на машину заработал.

– Иди ты!

– Отвечаю, – заверил таксист. – Ну, не на новую, конечно… "Семера", девяноста девятого года. Ниче так, в порядке машина…

– Это ж сколько он зашибал-то? – поразился Денис.

– Ну, по-разному, говорил… Когда пятьдесят рублей дадут – и гуляй. Кормили, правда. А бывали дни, что и по сто "бакинских" обламывалось…

– Ну ничего ж себе! За что ж такое "бабло"?

– Да мало ли за что, – Гена отодвинул пустую тарелку и тоже принялся за чай.

– Ну да, – промычал Денис, соглашаясь. – А у нас, прикинь, слухи ходили, что "территориалы" отделяться собирались. Восстание поднимать.

– Почему бы и нет. С них станется, – уверенно заявил таксист.

– И якобы у них уже готово все было, – продолжил Денис. – Восток и центр поднимать хотели. И на съезде в Северодонинске думали начать… Да не вышло там что-то у них. То ли сил было маловато. То ли им "желтые" обещнулись не "бычиться"… Дело темное. А только лично Витек отбой дал.

– Все может быть…

– А вот ты как мыслишь? – Денис немного придвинулся к собеседнику. – Нашлись бы у них тогда мужики, чтобы за оружие взяться против "площадных"? Ежели б им еще и деньжат подкинули, как этим на Площади…

– Почему нет… – невозмутимо бросил таксист.

– Думаешь? – спросил оперативник. – И у вас бы здесь нашлись?

– Почему нет? – вдруг увереннее и даже немного громче повторил Гена. – Если нашлись те, кто за "бабло" поехал на Площадь за "желтых" задницу морозить и горло драть за "деньгу", то почему бы не найтись тем, что за ту же деньгу согласится этим самым "желтым" кишки выпустить. Тем более сейчас…

– Почему сейчас? – не смог быстро сориентироваться Денис.

– Да потому. Оглянись вокруг, блин! – Гена вытер губы салфеткой и откинулся на мягкую спинку диванчика. – Кризис, брателло! Люди некоторые вообще до отчаяния доведены. Все, что при Союзе было, развалили. Еще год назад кое-что вроде как работало. А сейчас – вообще "хана". Стало все. Только Радиозавод да Обувная фабрика че-то там пыхтят. И, вон, рудники под Александровским работают…

– Это которые какие-то урановые? – уточнил Денис.

– Ну да…

– Дык на заграницу, наверное, работают, потому и спрос кое-какой есть.

– Наверное. А так… – таксист поморщился. – Вон, "Красная заря"! Какой завод был! Стоит. Наглухо. То вроде бы частично работал, а сейчас – вообще стал. А "Гидросила"! Та и без кризиса стояла. А "Пишмаш", а Швейная…

– И чего ж вы тут производите? – весело осведомился Денис.

– Перерабатываем кислород в углекислый газ, – мрачно пошутил Гена.

– Тоже дело, – оперативник допил чай и поставил кружку на блюдце. – Вот что. А давай мы сегодня с тобой, Геннадий, "бухнем", а?

– Да работаю я… – растерянно ответил таксист.

– А мы – после работы, – напирал оперативник. – Ну че ты? Давай, посидим где-нибудь, поговорим. Я ж здесь кроме тебя никого не знаю. Расскажешь мне про город, про житье-бытье ваше… Учти – я угощаю.

Последний аргумент, видимо, подействовал.

– Ну, если только вечерком, – протянул Гена. – Можно. Знаю я один бар хороший…

– Ну вот и ладушки, – обрадовался Денис. – А сейчас оплаченное время, так сказать, истекло. Ты отвези меня в центр, погулять хочу. В тот район, где улица с синим длинным домом, которая мне так понравилась…

– На Калинина, что ли? Где "ГБ-шники"? – уточнил таксист.

– Точно!

10.03.2007. Россия. г. Москва. ул. Хачатуряна. 16:47

Московская зима постепенно отступала. Прошел обильный снегопад. Впрочем, снег тут же растаял из-за плюсовой температуры. Проезжающие грязные, всю зиму не мытые автомобили колесами разбрызгивали талую массу во все стороны, окрашивая дороги и тротуары в единый черно-коричневый цвет. Люди робко расстегивали молнии на пуховиках, ощущая первое весеннее тепло. Некрасива была Москва в это время года. Скоро, очень скоро растает снег, грязь уляжется и отмоется, город оденется в зеленую листву…

Черный автомобиль плавно подъехал к подъезду стандартного двенадцатиэтажного панельного дома.

– Подожди меня, – коротко бросил пассажир с заднего сиденья водителю и, подобрав полы черного кашемирового, явно не дешевого пальто, вышел из машины.

Подойдя к темно-красной ободранной металлической двери, он достал из бокового кармана маленький черный блокнотик, немного полистал его и, обнаружив нужную запись, набрал комбинацию на кодовом замке.

Дверь, запищав, резко отмагнитилась, пропуская солидного мужчину в подъезд. Возле лифта стояла пара детских колясок, с колес которых стекала мутная уличная жижа. Человек вызвал лифт, с интересом оглядывая интерьер подъезда.

"Давненько тут не был. Нехорошо. Надо бы почаще забегать…" – внутренне осудил он себя.

Удивительно чистый, и, судя по всему, практически новый лифт быстро поднял его на пятый этаж.

Выйдя и оглядевшись, мужчина подошел к правой двери и нажал кнопку звонка.

– Кто там? – послышался за дверью приятный женский голос.

– Иван, это, Алена Игоревна, – громко ответил мужчина.

Механизм дверного замка издал едва заметный звук и дверь распахнулась.

– Ваня! – В коридоре квартиры стояла слегка полноватая женщина в цветном домашнем халате. – Привет! Как давно ты у нас не был!

Они расцеловались поочередно в обе щеки.

– Дела, Аленушка, дела… – мужчина слегка приобнял хозяйку за плечи.

– Ба! Какие люди пожаловали! И без охраны, – послышалось справа.

В дверном проеме стоял седоволосый худой мужчина лет шестидесяти. На нем была белая хлопчатобумажная футболка, черные штаны и веселые домашние тапочки в виде собак.

– Охрану на улице оставил, – весело ответил гость.

Мужчины крепко обнялись и несколько секунд, улыбаясь, молча смотрели друг на друга.

– Ну как ты, дружище? – тепло спросил гость.

– Да все также, Иван Дмитриевич. – Хозяин сложил руки на груди. – По пенсионному.

– Раздевайся, Ванюша, проходи, – суетилась Алена Игоревна, снимая с мужчины пальто. – Как Светочка? Как детки?

– Здоровы, слава Богу, – охотно ответил гость. – Жена все свои статейки крапает, а дочки учатся с горем пополам.

– А я вот своего "раздолбая" осенью в армию спровадил, – гордо заявил хозяин. – Чуть не убила, – он боязливо показал пальцем на жену.

– Молчи уж! – недовольно посмотрев, бросила Алена Игоревна. – Ты проходи, проходи, – она провела гостя в просторную, со вкусом обставленную комнату, по старому советскому обычаю выполнявшую роль гостиной.

Судя по обстановке, хозяева обладали средним по московским меркам достатком. Черный кожаный диван, кресло со следами пребывания в доме кошки, пушистый, вроде бы даже не дешевый ковер. Старые фанерные полки были заняты книгами самых разных жанров, стилей и направлений.

– Я, помнишь, еще в начале девяностых по почте заказывал, – сказал хозяин гостю, разглядывающему коллекцию, почти на ухо.

– Да, Николаич, помню, помню… – Иван Дмитриевич по-доброму усмехнулся. – Суть не пол зарплаты спускал. Ты еще жаловался, что жена пилила.

– Ага, пилила. Еще как. А сама, главное, все давно прочитала и скулит, мол, "книги закончились, почитать нечего".

– Женщины… – философски отозвался гость.

Большой плазменный телевизор показывал, как здоровенный крокодил плавно подплывал к антилопе на водопое и, резко атакуя, делал то, что ему полагалось делать по профессии. Стоящий у дивана светлый деревянный столик усилиями бегавшей на кухню и обратно хозяйки стал заполняться разными закусками. Тут были и маринованные грибочки, и колбаска, и овощная нарезка. Вскоре появилась и запотевшая бутылка водки.

– Ты надолго, Иван? – громко поинтересовалась хозяйка. – У меня плов почти готов. Полчасика подождать надо.

– Подожду, Аленушка, подожду, – ответил гость. – Давно не едал твоего фирменного плова. С бараниной?

– Ну а как же? – весело послышалось с кухни.

Мужчины уселись возле столика. Хозяин, выключив звук телевизора, деловито разлил по первой рюмке.

– Алена, ну ты иди хоть, выпей с нами, – прокричал он.

Беседа лилась неспешно, прерываясь незамысловатыми тостами и какими-то веселыми бытовыми воспоминаниями. Вскоре появился плов, один запах которого заставил мужчин отключиться и минут десять наслаждаться изысканным блюдом. Такой вкусный плов готовился только в этой семье. Про то Ивану было известно еще с молодости, когда у него даже своего жилья в столице не было и не предвиделось в перспективе. Да, честно говоря, о таких вещах тогда как-то и не думалось. Все мысли – о работе, о деле. Лишь периодические напоминания жены о "нечеловеческих условиях существования в общежитии" напоминали капитану о том, что в Москве "стоял жилищный вопрос", который, как и в тридцатые годы, все еще портил жителей столицы. В те годы Петр Николаевич частенько приглашал его на обед. Правда, жил он тогда на Солянке. От работы пешком – всего ничего.

– Ну ладно, ребята, пойду чай заваривать. – Хозяйка встала из-за стола и скрылась на кухне.

– Я по делу к тебе, – после недолгого молчания, просительным тоном тихо сказал Иван Дмитриевич.

– Да я уж понял… – вздохнул Петр Николаевич. – Просто так-то не заходишь…

– Ну, прости, Петя. Ты ж все знаешь. Сам-то пока в обойме был, много по гостям расхаживал?

– Да… Дела наши грешные…

Мужчины стукнулись рюмками и молча выпили. С кухни слышался глухой звон посуды, о чем-то вещал телевизор. Алена Игоревна хозяйничала. Здоровенный черно-белый кот, лежа на кресле, надменно смотрел на собеседников, изредка позевывая.

– Чего случилось то? – спросил Петр Николаевич.

– Да ничего… – Иван Дмитриевич повертел в руках рюмку. – Щенка натаскать надо.

Хозяин понимающе кивнул, раздул щеки, стрельнул глазами в сторону кухни.

– Да мне не очень-то… – почесав голосу, протянул он.

– Ну, ладно, Николаич… Помоги по старой дружбе! Ну, пожалуйста! Тебе одному доверяю…

Петр Николаевич скривил недоверчивую физиономию и уставился на собеседника.

– Ой, не бреши уж… "Только тебе доверяю…"

– Ну, польстил чуть-чуть… – добродушно признался собеседник.

– Ну и что этот твой человек из себя представляет?

– Да пока что практически ничего. Прошел пятимесячный общий ускоренный курс на 211-м объекте.

– Специальность?

– Наша специальность, – Иван Дмитрич задорно посмотрел на хозяина и кинул в рот кусок колбасы.

– Хорошо, – подобрел Петр Николаевич. – Ну, давай…

– Что давай? – с недоумением, разбавленным озорными огоньками в глазах, спросил гость.

– Перестань Ваньку валять, – хозяин принял шутливый тон. – Давай, рассказывай, почему ты не отдал его на наши обычные профкурсы.

– Здесь особая ситуация… – вмиг свернув все веселье, задумчиво проговорил тот.

– Понимаю, что особая. Раз ты ко мне пришел. Подробностей не прошу. Какого класса агент?

– Первого, – отчеканил Иван Дмитриевич.

– Первого? – изумился хозяин.

Он, хмыкнув, встал с кресла и, убрав руки за спину, с полминуты ходил по комнате. Коту, наверное, стало скучно, и он, лениво спрыгнув со своего ложа, пошел в коридор и начал скрести когтями в кухонную дверь, требуя впустить его.

– Большая редкость… – наконец, пробормотал хозяин. – Без опыта работы, и сразу первого класса?

– Я же сказал. Это особый случай. Я и многие другие возлагаем на него большие надежды. К тому же, такое бывало и раньше. Не понимаю, чему ты так удивляешься?

– Да я не удивляюсь, – он вновь сел напротив Ивана Дмитриевича и налил по стопке. – Просто я никогда не готовил первоклассников…

– Брось, Николаич… – гость хитро подмигнул хозяину. – Ты же старый диверсант… Ну неужели не сможешь. Я тебя знаю. Помнишь, под твоим началом одно время ходил? Я еще тогда заметил в тебе незаурядные педагогические способности. Без тебя – никак…

– Ты не дави на профессиональную гордость, – мягко, но решительно оборвал его Петр Николаевич. – Сколько времени даешь?

– Сколько надо – столько и бери, – добродушно ответил собеседник. – Но не больше года.

– А оборудование, средства?

– Бери все, что хочешь.

– Даже так? С чего бы это такая щедрость?

– Я в третий раз тебе повторяю, – устало проговорил гость. – Это – особый случай. Помоги, а?

Хозяин одарил Ивана Дмитриевича долгим взглядом, а затем, откинувшись в кресле, долго смотрел в потолок. Гость напряженно ждал, не отводя умоляющих и хитрых глаз с товарища.

"Врешь, хитрый лис, – звенело в голове весело. – Сам хочешь в дело! Застоялся… Да ты сдерживаешься, чтобы меня не расцеловать! Давай, соглашайся…".

– Ну, ладно, Иван Дмитриевич. Окажу тебе услугу, – как бы нехотя проговорил хозяин. – Присылай своего парня.

– Вот спасибо, Николаич! Вот выручил! Это по-нашему. – Рассыпался в благодарностях гость.

Мужчины крепко пожали руки.

– Как с оплатой? – поднимая рюмку, без особого интереса спросил Петр Николаевич,

– Вдвое против того, что было в последний раз.

– С поправкой на инфляцию – солидная прибавка. Мне, кстати, деньги не помешают. Машина что-то барахлит последнее время… – пожаловался хозяин.

Дверь кухни открылась, слегка хлопнув о стену, и в коридоре появилась как обычно лучезарно улыбающаяся Алена Игоревна с подносом, на котором дымился мятный чай.

26.09.2008. 10:12

– Привет, Учитель.

– Здравствуйте, Иван Дмитриевич. Как у вас там погодка?

– Да пока нормально. А у вас.

– Тоже ничего. Солнышко светит, и все такое…

– Как там дела. Докладывай…

– Да докладывать пока особо нечего. Все прибыли на землю. Осваиваются. Первые впечатления, думаю, можно будет составить примерно через недельку, не раньше.

– Согласен. Знаешь, хочу тебе сказать, что наше дело для меня – весьма редкий случай.

– В каком смысле?

– В том смысле, что мне предоставили, фактически, карт-бланш. Мне не приходится, как это обычно бывает, бегать и докладывать каждый день о ходе операции. И это радует.

– Что ж… Мне тоже это приятно.

– Ты только не думай, что я не буду требовать отчета от тебя. Свобода свободой, но конкретные результаты давать тоже надо.

– Товарищ Глогер, но Вы же знаете, что на первом этапе…

– Да я знаю, знаю… Но примерно представлять себе, что происходит, я все равно должен.

– Так с этим никто и не спорит.

– Вот и ладненько… Я что сказать хотел… У тебя в Рыму, если я не ошибаюсь, Одиссей…

– Так точно.

– Помню его. Хороший парень. Хоть и не лучший.

– На такой простой участок как Рым я бы лучшего не поставил. Лучшие у меня в Кияне, Червоновске и Чуйске. Вы знаете, там уровень пророссийских настроений – самый низкий в центре Краины.

– Да, мы это с тобой обсуждали. Я вот к чему… Когда мы с тобой детально разрабатывали операцию, я ставил тебя в известность, что в Рыму уже давно и очень интенсивно работают "ГРУ-шники". И мы тоже, по своей линии работали…

– Так…

– На данный момент на полуострове уже создана сеть наших отрядов. И весьма многочисленная, хоть и не лучшим образом организованная. Имеются также и склады с оружием, оборудованием, печатными материалами, и тому подобное.

– Я примерно так и предполагал. Только вот я не понял, почему Вы сказали, что мы "работали". А что, сейчас уже не работаете?

– В том то и дело… Пару лет назад руководство приняло решение сосредоточить общее руководство в руках "вояк".

– ГРУ? Обидно…

– Обидно, не обидно… Не в этом суть. Лишь бы дело делалось… Короче, мы передали им свои наработки, оставив у себя только двух агентов стратегического влияния… Ну, справедливости ради, один из них – "СВР-ровский". Но доступ к нему мы имеем.

– Иван Дмитриевич, что-то дядя Петя мне про таких агентов не рассказывал…

– Ах да… Ты же – по ускоренному курсу. Есть, видишь ли, такой зверь – Агент стратегического влияния. Бывают в разведке такие успехи, когда тем или иным способом удается завербовать агента, который, либо уже занимает один из высших государственных постов, что, к слову сказать, случается крайне редко…

– Почему?

– Да потому, что за высшими государственными работниками, как правило, устанавливается особый контроль контрразведки. И не только местной. Не перебивай… Так вот… Либо уже занимающих, либо пробивающихся на самые "верхи" постепенно, годами ли даже десятилетиями. Таких – подавляющее большинство. Про Кима Филби слыхал?

– Да-да… Понимаю…

– Ну так вот… Такие агенты ценны не только тем, что поставляют особо ценную сверхсекретную информацию, предназначенную только для глаз высших чинов, но и тем, что сами могут, или влиять на принятие крупных политических решений, или сами их принимать.

– Ага…

– Вот поэтому они так и называются – "Агент стратегического влияния". О существовании таких агентов знает очень ограниченный круг лиц. И чем выше стоит агент – тем ограниченнее этот круг. Есть такие, о которых знают человек пять-шесть, есть такие, о которых знает директор, его заместитель и непосредственный куратор… Есть агенты, которых знает только директор. Говорят, есть даже такие, о существовании которых знает только глава государства. Но, как ты сам понимаешь, эту информацию я не могу, ни подтвердить, ни опровергнуть…

– А какой это примерно уровень?

– Ну, приблизительно, начиная от заместителя министра и выше.

– Не слабо.

– Не слабо.

– И такие агенты у Вас есть в руководстве автономной республики "Рым"?

– У нас, мой мальчик, есть такие в руководстве самой Краины. И из них один – особо ценный. О нем на всем белом свете знает всего четыре человека. Не считая его самого. Его псевдоним – "Лесник".

– А зачем ты мне его "раскрываешь"?

– А с чего ты решил, что я тебе его раскрываю? Псевдоним ничего не значит. О существовании агента с таким псевдонимом уже знает ЦРУ. Мы это точно знаем. И они знают, что мы знаем. Так что, даже если тебя "возьмут" и начнут потрошить, ничего нового ты им не скажешь.

– Меня не могут взять. Только ты знаешь о моем существовании.

– Ну, скажем так: вероятность твоего "провала" приближается к нулю. Но мой опыт мне подсказывает, что сто процентных гарантий не бывает…

– С этим трудно поспорить…

– Да… Так вот… А во-вторых, тебе, скорее всего, придется с ним работать. Точнее, не с ним лично, конечно… Но я буду знакомить тебя с его шифровками. Об этом может пойти речь на втором этапе. Но знаешь, я чувствую, что нам не дадут отбой. Слишком высоки ставки с этой игре. И слишком хорош наш план. Поверь, его оценили на "верху" по достоинству. И доказательство тому – полное финансирование. Без вопросов.

– Рад слышать еще раз, хотя уже слышал.

– Ага… Как я и говорил, мы передали все свои наработки "воякам", за исключением двух агентов. И теперь всю работу ведут они.

– И как ты оцениваешь их результаты?

– Трудно сказать. Очень трудно. Но, думается мне, работают они неплохо. У них, конечно, тех специалистов, которые есть у нас, нет. Но грамотных диверсантов тоже хватает. Я, собственно, вот для чего тебе это все рассказываю… Вчера я говорил со своим начальником. И мы приняли решение обратиться к руководству с просьбой о том, чтобы всю работу перепоручить нам и органично влить эти группы в нашу операцию.

– Это было бы отлично…

– Это понятно, что было бы отлично. Только вот что… С такой просьбой мы можем идти к руководству только после официального начала второго этапа операции.

– Ну, это как раз понятно. Вы не можете этого сделать сейчас хотя бы по той простой причине, что "ГРУ-шники" о нашей работе пока ничего не знают…

– Именно. А на втором этапе мы их, так или иначе, будем вынуждены задействовать.

– Иван Дмитриевич. Я не знаю, согласится ли на это руководство, но, по крайней мере, скоординировать наши действия с военными нам надо будет обязательно. А то, что же это получится. Группа Одиссея начнет работу, и будет натыкаться на людей ГРУ. Вербовка будет накладываться на вербовку. Провалимся…

– Я это прекрасно понимаю. Так или иначе, сейчас об этом думать рано. Но я хочу, чтобы ты объяснил ситуацию Одиссею. В общих чертах.

– Зачем?

– Понимаешь ли… Я не знаю, как в Рыму дело обстоит сейчас, но когда мы плотно по нему работали, "наших" там было завербовано в избытке. Да что там говорить, наша это земля – и все…. Сам понимаешь. Еще два года назад – только бы приказ отдали, за сутки бы полуостров наш был бы… И без всякого ввода войск…

– Нисколько не сомневаюсь…

– Еще бы. Так вот, Учитель. Ты сам только что мне говорил, что у тебя есть сложные регионы.

– Есть…

– Этим вот самым сложным регионам мы и будем всячески помогать. И вполне вероятно, что часть боевиков из Рыма, наиболее преданных, мы перекинем туда.

– Понял. Это было бы полезно. Согласен. Но это надо будет смотреть по ситуации. Не в ущерб самому Рыму.

– Да это понятно. Будем думать… Но ты своему Одиссею заранее скажи. "Так, мол, и так, парень… Земля у тебя самая лучшая. Вполне может статься, что "вояки" тебе дадут свою сеть. Так что изволь поделиться". Ну, ты понял, что я имею в виду.

– Вы, товарищ Глогер, имеете в виду, чтобы во время составления конкретного плана он не "разбрасывался излишками"?

– Именно. Он всегда должен помнить, что он – не один. И у его товарищей земля не такая мягкая и пушистая. Поэтому пусть не гонит на вшивое отделение милиции тридцать боевиков. А лучше поделится. Пусть сообщит тебе, что есть у него излишек…

– Ну что ж… Думаю, это справедливо. Но, как Вы верно подметили, об этом думать пока рано…

– Рано, не рано… А ты все-таки ему приказ отдай. Ты знаешь, Учитель, я тебе доверяю. Мы договорились с тобой, что это – прежде всего, твоя операция. И я пообещал, что приказывать тебе буду только в крайнем случае. Так что я не приказываю, а настаиваю…

– Я все понял. Не буду ссориться с начальством…

– И не надо, мальчик мой. С начальством ругаться – все равно, что ругаться с женой. По-любому окажешься неправ…

08.10.2007. Ферма. 07:52

«Ррравняйсь!».

Голос высокого, слегка полноватого человека в камуфляже, был негромким, но Денис был готов спорить на что угодно, что все в строю четко расслышали команду. Как потом оказалось, этот человек вообще никогда не повышал голос, во всяком случае, Денис никогда этого не слышал.