Текст книги "Левый берег"

Автор книги: Алексей Кудашин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 39 страниц)

– Я очень извиняюсь, – вежливо сказал он, вставая из-за стола, и направляясь к выходу из кабинета, – ответить надо. Из Москвы партнеры. Извините, я сейчас…

06.07.2009. 11:08

– Да…

– Привет.

– И тебе здравствуй. Чего звонишь? Что там за шум у тебя?

– За рулем еду.

– Ясно. Коли ты из машины на ходу звонишь, значит – дело плохо. Говори.

– Десятого пасут.

– Подробности. Все по полочкам.

– Он говорит, что заметил "хвост" еще вчера. Вернее, у него возникли подозрения… Короче, он говорит, мол, "думал – привиделось, нервы там и все такое…". А сегодня с утра – однозначно. Белая "девяноста девятая". Номера кировогорские, "ВА 1235 АВ". За рулем – спортивный парень, лет двадцати восьми-тридцати. Короткие русые волосы, нос с горбинкой, ярко выраженные скулы, рот прямой, глаза предположительно карие.

– Так…

– Он говорит, что это не местные "опера" СБК. Мы их всех знаем. Машины такой у Кировогорских "ГБ-шников" не числится, по нашим данным… Работает вроде как грамотно, но не слишком умно и изобретательно. Как по учебнику. Не знаю, что и думать…

– А что тут думать? Тут, мне кажется, все предельно ясно. "Десятый" у тебя – ответственный за вербовку. Вот и "прокололся" на ком-то. Тут ведь не всегда удается правильно человека оценить. Вот и пошел кто-то из его агентов "с повинной". Вот так и есть, предположительно…

– Предположительно… Чего делать-то будем?

– Что надо – то и будем.

– Нам самим решать?

– Да нет, пожалуй. Не суетитесь уже. Тут, по большому счету, Ваша вина маленькая. Вы – не первые.

– Серьезно. Кто-то из наших попался, что ли?

– Ну, попался – не попался. Но инциденты были. Все. Хватит трепаться. Сначала надо выяснить, что там у Вас и почем. Слушай приказ. Вся группа – на карантине с этой минуты. Все активные действия прекратить. Продумать пути отхода. Жди "чистильщиков". Я еще позвоню…

– Да! Подожди. От волнения запамятовал. "Десятый" еще сказал, что ему показалось, что это "опер" из Ленинского отдела. Но он не уверен. Да и зачем милицейскому "оперу" его "пасти"? Чепуха какая-то…

– Не паникуй. Может, еще ничего страшного и не случилось. Сиди, короче, тихо… А вот "Десятый" пусть ведет обычный образ жизни. Пускай поводит его по городу, заодно и присмотрится. А то, чего доброго, заподозрят неладное и наделают глупостей…

06.07.2009. Россия, г. Анапа. ул. Терская. 11:16

– Господа, я должен признать, что мои подчиненные наделали глупостей! – прямо с порога объявил Андрей, во все тридцать два зуба улыбаясь ошалевшим посетителям. – Простите, что заставил ждать. Действительно, очень важный звонок…

Он хлопнул в ладоши и нервно рассмеялся. На душе было как-то задорно, отчаянно весело. Яна, с самой первой минуты прихода недовольных клиентов уверенная в том, что добром все это не кончится, испуганно проводила взглядом ни с того ни с сего развеселившегося шефа. Из мастерской нерешительно выглянул бригадир и тут же скрылся. Рабочие не посчитали нужным ввязываться в противостояние, справедливо рассудив, что "пусть хозяева разгребают".

"Трудно их винить, – думал директор, застыв на пороге и дебильно улыбаясь подозрительно рассматривающих его быков. – Страх – это ведь не порок, по сути… Это всего лишь рефлекс. Вот подлость – это порок. Предательство – да. Воровство – само собой… А страх – животный инстинкт. Живой организм подсознательно сторонится того, что может ему навредить. Или не ему а "его миру", его ареалу обитания…"

– Слышь ты, улыбчивый, – худой в черной рубашке смерил его надменным взглядом, – давай вопрос уже решать. У нас время не казенное. Платить будешь или как?

"А ведь с другой стороны, если задуматься над всем этим основательно… Ведь человек ровно настолько человек, насколько он победил в себе животное. А чем ближе он к зверю – тем дальше от Бога. Это уже если по религиозному… Вот, положим, умеешь ты страх в себе победить, значит, ты – больше человек. Потому как в нужный момент будешь не только свою шкуру спасать, но и об окружающих позаботишься. Или вот можешь ты не жрать каждый раз, когда тебе захочется… Впрочем, отсутствие страха ведь и всяким уродам свойственно… Трудно тут однозначно сразу сказать…"

– Само собой, уважаемые. – Андрей дружелюбно развел руками и еще шире улыбнулся. – Поверьте, ваши затраты будут возмещены немедленно. И, кроме того, мы установим вам один из наших лучших аппаратов. Могу вас всячески заверить – нам не нужны недовольные клиенты. Прошу! Пройдемте к нам на склад, я вам его покажу, – он повернулся боком и жестом попросил следовать за ним…

– Ну, давно бы так! Че ты раньше молчал? – недовольно, но с нескрываемыми победными нотками в голосе, просипел худой, поднимаясь со стула.

– Ну поймите же! Мне же нужно было в ситуации разобраться… – оправдывался директор.

Толик с Яной ошеломленно уставились на Андрея. Друг друга они видеть не могли, потому как находились в разным помещениях: Толик – в кабинете директора, а Яна – в приемной. Но выражение их лиц было абсолютно одинаковым.

– Ну, пошли уже… – процедил худой, подойдя вплотную к директору, обдав его запахами немытого тела и дешевого табака.

Андрей прошел через приемную, ведя за собой посетителей, миновал рабочее помещение и начал подниматься на улицу.

– Куда он? – сдавленным шепотом прошелестел Толик, подбежав к столу Яны и не спуская глаз со спин идущих за его другом мужиков.

– Откуда я знаю. – Яна быстро и тихо поднялась с места и непонимающе вперилась взглядом с идущих. – Они прошли склад, на улицу… Там же у нас ничего нет!

– Да знаю я – нервно огрызнулся заместитель.

– Чего стоишь!? – глухо рыкнула она на Толика. – Иди за ними. Кричи там в случае чего…

– Ага… – Толик просеменил по коридору, заметно отставая от остальных.

Андрей открыл дверь и вышел на улицу. Зажмурившись, с полсекунды поглядел на яркое летнее солнце, бегло осмотрелся по сторонам и направился налево, к окрашенной большими некрасивыми мазками в темно-зеленый цвет калитке с железным кольцом вместо ручки. За ней располагался внутренний дворик, на который выходило окно его директорского кабинета. Андрей не имел понятия, кому он принадлежит. Знал только, что там, за зданием, в котором располагалась его фирма, было какое-то учреждение, а дворик этот был как бы подсобным. Небольшой, от силы пять на десять метров, он имел несколько маленьких сараев для самого разнообразного инвентаря, мусорный контейнер и вообще был завален всяким хламом. Вход со стороны Терской улицы был служебным, но почему-то никогда не закрывался, чем иногда пользовались некоторые несознательные местные подростки для оправления естественных нужд. К счастью, происходило такое большей частью только поздним вечером, так что работникам "Южного ветра" весьма редко приходилось наблюдать за сим процессом. Что было особенно неприятно, учитывая "полуподвальность" их помещения.

Андрей повернул кольцо, с силой толкнул калитку и оказался внутри дворика, сделав два больших шага вперед.

"А теперь – все…"

Улыбка мгновенно исчезла с его лица. Голова слегка поднялась вверх, глаза полузакрылись.

"Раз", – считал он.

Секунды расплылись, распластались в пространстве, стали осязаемой белой тягучей массой, принимающей разные формы.

"Два".

Он прислушался к своему организму. Главное, чтобы не было страха. Если не удастся его побороть – победы не будет. Не должно быть ничего вокруг. Ничего. Ни солнца, ни ветра, ни даже воздуха. Должен быть только он – и противник. А слабых противников не бывает. К любому противнику следует относиться серьезно. Потому как ты никогда не знаешь на сто процентов, что он из себя представляет. Не знаешь, смел ли он, решителен ли он, в конце концов – вооружен ли он. А если вооружен – то чем? Но это все – ладно… Главное – владеть собой…

"Три".

Вокруг стало абсолютно тихо. Мышцы напряглись, ноздри резко втянули раскаленный летний воздух…

"Сначала первым за мной шел худой. Но у входа он остановился и закурил. Так что сейчас в метре за моей спиной – здоровый. А худой – за ним. Как раз сейчас стоит в проходе, с сигаретой в зубах, и делает шаг… У здорового в левой руке – бежевая матерчатая сумочка, в каких носят все свои мелочи, чтобы не забивать карманы… А правая – в кармане. Худой держит в левой руке ключи от машины… Ты знаешь что делать? Знаешь. Ты уже точно знаешь, как будешь действовать. Все, что тебе сейчас нужно сделать – выполнить то, что ты наметил. А это – самое легкое. Главное – никаких сомнений. У тебя есть сомнения? Хоть малюсенькие? Нет. Точно? Точно. Тогда – работай. Сейчас он сделает еще один шаг правой ногой. Там рассыпано немного гравия. Ты его услышишь. Услышишь, как он поставит свою ступню на асфальт. Будет небольшой хруст. А больше тебе ничего и не надо. Вот…"

Не поворачивая корпуса, оставаясь к противнику спиной, Андрей сделал небольшой шаг назад и влево, повернув при этом корпус на девяносто градусов в сторону противника. Правая рука его немного согнулась в локте, большой палец ушел под ладонь, изготовленную для удара. Атака была стремительной. Хлесткий удар верхней стороны ладони прямо в кадык получился такой силы, что, Андрею показалось, что "бык" даже несколько подпрыгнул вверх. Выронив сумку, обхватив горло ладонями и выпучив глаза, он упал сначала на колени, а затем поварился на бок, издавая сдавленный хрип.

Но Андрей этого не видел. В один прыжок он преодолел расстояние, отделяющее его от худого, застывшего в дверях в сигаретой в зубах. Вне всякого сомнения, как отметил про себя Андрей, клиент даже не успел понять, что произошло. Сидя, что в запасе имеется пара десятых секунды, Андрей размахнулся немного больше, чем следовало. Зато удар ладонями по ушам получился на славу. Худой взвыл от страшной боли и обхватил руками голову, чем не преминул воспользоваться нападавший. Не очень сильный, но как-то даже по-хозяйски расчетливый удар в солнечное сплетение согнул его пополам. Директор бережно, словно боясь причинить неудобства, взял его за редкие волосы и, словно бычка, провел несколько метров и кинул на кучу битого кирпича.

После такой удачной серии у Андрея было не меньше половины минуты. Иными словами, времени было полно. Он неспешно, если не сказать деловито, подошел к хрипящему "быку", присел на корточки и, нащупав на шее какую-то точку, сильно ее надавил. "Бык" подергал ногами секунд пять и затих.

– Ну вот, – заключил Андрей, проверяя пульс, и подмигнул застывшему в дверном проеме белому, словно мел, Толику. – Дверь-то закрой, – спокойно попросил он друга, поднялся и направился к худому.

Тот, приподнявшись и полуприсев на кирпичи, что-то тихо мычал и все еще держался обеими руками за голову, иногда мотая ей из стороны в сторону.

– Ну как? – игриво поинтересовался Андрей, присев на корточки и весело разглядывая поверженного.

Худой поднял голову и уставился на него полным ненависти и звериной злобы взгляда. Но было в это взгляде и еще кое-что… Удивление, непонимание, изумление даже… Как? Как так получилось, что этот "фраер" сделал такое? Корова дойная, барашка… А он!?

– Ах ты падло… – змеей прошипел худой, оскалив зубы.

Андрей не дал ему закончить. Мощный удар открытой ладонью справа вновь уложил противника на кирпичи.

– Ну как? – снова поинтересовался директор.

Толик, плотно закрывший калитку, все еще смертельно бледный, стоял за спиной друга и не знал, куда себя деть. Лишь иногда боязливо оглядывался по сторонам и прижимал голову.

– Ну, сука… – проревел худой, не то от боли, но скорее от лютой обиды.

Андрей молча встал, по футбольному размахнулся и ударил его ногой прямо в лицо. Кровь обильно хлынула из носа у парня, но на сей раз он только глухо замычал, перекатившись прямо по острым осколкам кирпича на другой бок. Толик сзади тихо брякнул что-то неразборчивое.

– Ну как? – Андрей не баловал избитого разнообразие вопроса.

Худой, помолчал секунд двадцать, обильно сплюнул кровь и присел, низко опустив голову. Андрей знал: противник не боится. Просто не хочет показывать ему своего ненавидящего взгляда, чтобы не спровоцировать новых ударов.

– А вот теперь послушай меня. И очень внимательно…

Директор поднял его голову за подбородок, чтобы видеть глаза.

Парень не делал попыток напасть на Андрея. Осознал, что силы не равны. Однако смиренным он тоже не выглядел. Впрочем, директор другого и не ожидал. Красные глаза искрились глухой ненавистью и запрятанной в глубины души до лучших времен каленой яростью.

– Я знаю, что ты, паскуда, меня все равно не послушаешь, – грустно сказал Андрей, разглядывая лицо избитого противника. – Но все же скажу… Не для тебя скажу, а для себя…Забирай своего товарища и езжай себе, "по добру по здорову". Тем более что другу твоего медицинская помощь нужна. Это я тебе точно говорю…

Противник уставился на лежащего без движения "быка" пустым ничего не видящим взглядом.

– Но все же, – продолжил директор, – чтобы не брать на свою совесть лишний груз, я тебе, рожа немытая, скажу вот что…

Он взял его за подбородок и повернул к себе. Худой с ненавистью схватил его за руку и попытался убрать ее в сторону. Ответом был пронзительный удар левой прямо в глаз. На сей раз клиент чуть не отключился: туловище его резко мотнулось назад. Если бы Андрей не поймал его правой рукой за шиворот рубашки, пацан имел бы все шансы смачно приложиться затылком об угловатый битый кирпич.

– Очнись, чудовище… – директор немилосердно лупил его по щекам до тех пор, пока не увидел в глазах клиента огонек сознания.

– Андрюха, ты убьешь его на фиг… – пробормотал Толик и положил ему руку на плечо. – Хватит, а…

– Не мешай процедуре, – менторским тоном ответил ему директор и, обращаясь уже к худому, продолжил. – Так вот… Что я тебе хотел сказать… У тебя сейчас есть два выхода. Первый: начать "мутить" воду. Жаловаться там. "Ментам" или блатным… Кого ты больше уважаешь, я не знаю… Или еще хуже: начать меня подлавливать.

Парень вновь сплюнул кровь и уставился на Андрея двумя горящими угольками.

– Знаю, знаю… – Андрей замахал руками и расхохотался. – "Мстя" твоя будет страшна… А второй вариант простой: взять сейчас товарища под мышку, свалить отсюда по-быстрому и больше никогда не связываться ни со мной, ни с моими друзьями-знакомыми…

Худой никак не реагировал. Только сопел, утирая кровь с лица.

– Я не собираюсь тебя пугать, – неожиданно ледяным тоном продолжил директор, – но я очень советую тебе пойти по второму пути. Очень. Потому что, если ты предпочтешь первый, – он обхватил его шею правой рукой, притянул к себе и продолжил полушепотом, – то тогда ты станешь моей проблемой. А такие проблемы в моей жизни решают за меня другие люди. И – вот что, парень! Тебе придется иметь дело с ними. Послушай совета, не появляйся больше в моей жизни. Я ведь никогда не узнаю даже, что с тобой случилось. Ты просто… перестанешь быть моей проблемой…

Андрей похлопал его по плечу и поднялся. Худой инстинктивно прикрыл лицо руками, опасаясь удара ногой или коленом.

– Пойдем, – вновь веселым голосом бросил директор Толику и, засунув руки в карманы брюк, побрел к калитке.

Избитый "малый предприниматель" проводил его хмурым взглядом исподлобья, медленно встал и начал приводить в чувство товарища.

– Ничего себе! – Толик шел рядом и смотрел на друга восхищенным взглядом. – Ты где так "биться" научился-то?

– В Москве, – лениво бросил через плечо Андрей. – Занимался…

– Ну ты – красава! – Заместитель все еще не сводил с него почтительного взгляда. – Ну ты просто красава! Ну ты жестко их… Ты чего вообще так его "напинал"? Я от тебя такого не ожидал… Ты когда таким жестоким "перцем" успел стать?

– Да не жестокий я, – отмахнулся директор, останавливаясь у входной двери. – Просто достало все. Отдохнуть, что ли, недельку. А этот олень меня в натуре "бесанул". Я вот сидел, смотрел на него, как он хамит, на дружка его тоже… На его ухмылку наглую… Смотрел и прямо таки представлял себе, как я его п…дить буду. В деталях… Разные варианты рассматривал. Ты думаешь, почему я так долго в разговор не вмешивался? Очень мне этот процесс приятен был… Смаковал…

– Ну ты "боевик"! – не унимался друг. – Ну – в натуре"! Ну ты монстр! Я тебя боюсь теперь…

– Ты повышения зарплаты, главное не проси, и все в "поряде" будет.

– Ы-гы… – усмехнулся Толик и сразу помрачнел, – как бы теперь чего не вышло…

– Не переживай, – успокоил его директор. – Не твоя печаль. А кондиционер ему поменять все-таки надо. Или не надо…

– Не знаю, – подал плечами Толик. – Позвоню послезавтра. Посмотрим, чего он после такого скажет…

– Пошли, короче… Хватит уже эту историю обсуждать!

Андрей еще раз весело похлопал друга по плечу. Положа руку на сердце, он был очень доволен собой.

10.07.2009. Краина, 1,5 км к югу от г. Кировогорск. Трасса Н-15. 23:29

Эти три дня стали для командира самыми длинными в жизни. Они не тянулись, нет. Они ползли, то и дело поднимая голову и скаля гнилые вонючие зубы, извергая злобный утробный рык. Он никогда не думал, что так боится смерти. Ему всегда казалось, что он встретит ее лицом к лицу, с высоко поднятой головой, гордо и даже почти весело.

Да… Так ему рисовалось…

А что было на самом деле? Ужас. Не страх даже, а самый настоящий ужас. Неконтролируемый. Животный. Всеобъемлющий. Заполняющий все человеческое существо до краев.

Когда в понедельник ему позвонил Червонец и стальным голосом сообщил о слежке, Денису было не страшно. Первые полчаса. Или даже час. Собрав все внутренние силы в кулак, он сообщил начальству, обзвонил парней и твердо, даже несколько сухо дал им инструкции, заехал домой, сложил имеющиеся деньги и документы в большую дорожную сумку и, проверяясь и перепроверяясь, уехал на окраину Кировогорска. На Лелекивке, на улице Богуна, ими был куплен большой и почти построенный дом для приема "гостей" и конспиративных встреч. Здесь оперативник должен был "отсидеться", пока Учитель не снимет карантин. А из Москвы, это Денис знал наверняка, в эти самые минуты готовились к отправке "чистильщики". Так называли своего рода "летучие отряды", оперативные группы ФСБ, задачей которых было решение как раз таких вот проблем. Прибыть, разобраться в ситуации, выяснить степень опасности, предпринять необходимые меры…

А что он? Ничего. Его задача была проста – сидеть и не высовываться. Так – на первый взгляд. На самом деле – нет. Была и еще одна задача – не попадаться. В самой что ни на есть широкой трактовке этого глагола. Не попадаться…

Об этом он думал почти всегда. Когда съедал очередную банку "тушенки" (из продуктов, кстати, кроме консервов, воды, чая и печенья на "хате" ничего не было предусмотрено, даже сахар купить не догадались, впрочем, Денис вспомнил – догадались, но побоялись, что мыши сожрут). Когда ложился спать на брошенный на паркетный пол "спальник". Когда часами смотрел в пустую Вселенскую ночную черноту за окном, не имея сил заснуть. Когда пустыми глазами "поедал" свой телефон, ожидая звонка от Учителя.

Он приготовился к возможному аресту. Налил в подобранную во дворе грязную тяжеленную кастрюлю, видимо, используемую бывшими хозяевами для кормления собаки, кислоту, чтобы успеть кинуть в нее телефон. Закопал в огороде несколько банок с деньгами и документами. Продумал линию поведения на допросах.

Хотя, в худшем случае, все это уже не имело никакого значения. Если выяснится, что следивший за Червонцем персонаж – из центрального аппарата СБК, тогда – пиши – пропало. Скорее всего, провал будет полным и всеобъемлющим. В Кировогорске, по крайней мере…

Однако, оставалась надежда. Во-первых, Толик утверждает, что мужик был один, и его никто не поддерживал. Это странно. Во-вторых, ни сам Денис, ни Лева с Володей, никакой слежки за собой не замечали. Денис полностью исследовал свой "Ниссан" на предмет "жуков". Ничего. То же самое – у всех членов группы. В-третьих… Короче говоря, тут можно было только гадать.

"А ведь могут и не арестовать", – вертелось в голове у Дениса.

Это вариант был вполне вероятен. Особенно – если попадешь в лапы не СБК, а ЦРУ. Эти церемониться не станут. Привезут в какой-нибудь подвал, выпотрошат как плюшевого мишку и закопают где-нибудь в лесу…

А ему вдруг очень захотелось жить. Вот представьте, какая неприятность! Нет, он не вскакивал от каждого шороха. Не боялся стуков в металлическую калитку. Не было такого. Прекрасно знал: если накрыли всю сеть – прятаться уже негде. Им давно известен этот адрес. И сама его личность тоже, как говорится, "в разрезе"…

Он сидел в своей машине уже полчаса. Припарковался у обочины, в паре километров на выезде из города. Трасса была не освещена. Ночную тьму изредка разрезал свет фар проносящихся автомобилей. Вокруг Дениса тоже было темно. Согласно инструкции, он заглушил двигатель, не включал фары и свет в салоне, снял зеркало заднего вида.

А время даже и не думало двигаться быстрее. Впрочем, сам виноват. Приехал раньше. До смерти надоело просто так сидеть на одном месте и ждать ареста.

Левая задняя дверца его машины тихо открылась. Кто-то молча сел на заднее сиденье, прямо за спиной водителя. Денис не слышал звука подъехавшего автомобиля, поэтому резонно предположил, что гость уже находился здесь заранее и наблюдал за ним, перестраховываясь. Он не повернул головы, следуя полученным инструкциям.

– Вы не ошиблись автомобилем? – сухо поинтересовался он.

– Я никогда не ошибаюсь, уважаемый, – прозвучал за спиной негромкий низкий голос.

Командир попытался представить себе человека, сидящего сейчас в его "Ниссане". Он почему-то был уверен, что он высок и широкоплеч. Ему, должно быть, около сорока. Хорошо одет. Скорее, очень опрятно. "Хорошо" – это не то определение… Он, сидящий за спиной, многое пережил и привык ко всему. И он без промедления, в случае необходимости, сломает ему, Кириченко Денису Алексеевичу, а "в миру" – Кириллову Денису Вячеславовичу, шею одним быстрым, годами отработанным движением сильных кистей рук. Он не привык сомневаться и заниматься самоанализом. Он точно знает, что делает, и знает, что это – правильно. Он работает быстро, уверенно, профессионально…

– Вам, должно быть, легко живется на свете, дружище… – закончил он с формальностями.

В салоне на несколько секунд повисла тишина. Кодовые фразы и проверочные слова "уважаемый" и "дружище", отсутствие которых было сигналом провала агента, были сказаны. Денис не спешил начинать беседу, ждал этого от человека на заднем сиденье.

– Ваша проблема решена, – сухо произнес голос.

Командир испытал странное чувство. Это было не совсем облегчение. Скорее, расслабление. Именно так. Как будто он только что решил сложное уравнение, и теперь натруженный мозг требовал отдыха.

– Я хотел бы знать подробности, – тем не менее, твердо произнес он.

– Только в пределах возможного, – немного помолчав, ответил голос.

– Разумеется…

– Что конкретно Вы хотели бы знать?

Денису показалось, что сказано это было несколько устало. Собеседник явно не хотел тратить время на предстоящий разговор.

– Все, что Вы вправе сообщить.

– Что ж, – голос немного помедлил. – Гражданина Карпуна Анатолия Валентиновича взяли под наблюдение оперуполномоченные Ленинского РОВД капитан милиции Стриж Валерий Иванович 1978 года рождения и старший лейтенант милиции Саенко Игорь Евгеньевич 1980 года рождения. 3 июля к гражданину Стрижу явился гражданин Веселовский Павел Петрович 1978 года рождения, который приходился Стрижу одноклассником и поддерживал с ним товарищеские отношения. Гражданин Веселовский, находясь в возбужденном состоянии, сообщил капитану Стрижу, что 16 июня сего года он был завербован в состав некоей подпольной организации "Краинский народный фронт", которая занимается подготовкой свержения существующей "желтой" власти и готовит для этой цели подпольные вооруженные отряды. Завербовал его некий гражданин Котов Павел Игоревич 1984 года рождения, знакомый ему когда-то по работе в фирме "Мемфис". Данная фирма занимается реализацией оргтехники. Гражданин Веселовский работал там в период с 2004 по 2007 г. Гражданин Котов же работал в этой фирме вплоть до мая сего года.

– Так… – впитывал информацию Денис.

– Гражданин Веселовский в частном порядке заявил капитану Стрижу о том, что согласие на сотрудничество с "Краинским народным фронтом" им было дано в тот момент, когда он находился в нетрезвом состоянии. Потом он одумался. На вопрос о том, почему он пришел к Стрижу только сейчас, Веселовский заявил, что боялся. На самом деле, как было установлено нами в ходе допроса Веселовского…, – при этих словах, произнесенных все тем же сухим голосом, у Дениса по спине пробежал холодок, – …в момент вербовки он находился в трезвом уме и твердой памяти, а прийти к Стрижу его уговорила жена, когда он рассказал ей об этом. Но это так, штрихи…

По трассе на большой скорости пронеслась машина, разгоняя фарами тягучую темноту.

– Капитан Стриж поначалу несерьезно отнесся к этой информации, – монотонно продолжал голос. – Однако Веселовский говорил крайне убедительно. В конце концов, Стриж сказал Веселовскому, чтобы он пока ничего не предпринимал. Во-первых, потому, что все еще не вполне доверял Веселовскому. Во-вторых, потому, что опасался, что все это – не более чем розыгрыш, и он попадет в глупую ситуацию. В-третьих, опасался, что если информация Веселовского подтвердится, то и сам Стриж может оказаться втянутым в очень темную историю с непредсказуемыми последствиями…

– И он решил перестраховаться, – вставил командир.

– Совершенно верно. Капитан Стриж решил понаблюдать за гражданином Котовым. Он также попросил помочь ему в этом деле старшего лейтенанта Саенко, его сослуживца и близкого друга. В ходе наблюдения, сразу в первый день, выяснилось, что гражданин Котов действительно ведет себя очень странно. Являясь с недавних пор безработным, явно не испытывает трудностей с финансами. Обедает в хороших ресторанах, катается на такси, много перемещается по городу. Встречается с самыми разными людьми. С некоторыми общается достаточно долго и передает какие-то конверты. К конце первого дня наблюдений Стриж и Саенко зафиксировали, по их словам, самый интересный контакт Котова…

– Гражданин Карпун Анатолий Валентинович…

Для Дениса все стало на свои места, и теперь он слушал "в пол уха".

– Именно. Котов встретился с ним в открытом кафе на улице Нейгауза. Они общались около двух часов, обменивались бумагами. При этом Котов явно позиционировал себя по отношению к Карпуну как подчиненный.

Между Стрижом и Саенко возникли разногласия. Саенко настаивал на том, что нужно немедленно обращаться в СБК, а капитан Стриж уговаривал его понаблюдать за объектами еще хотя бы один день, для верности, да и вообще, как заявил Стриж, "мало ли, может, чего-нибудь с этой темы нам обломится". Стрижу удалось убедить Саенко. На следующий день он стал вести наблюдение за Котовым, и Саенко – за Карпуном. Однако поведение объектов существенно изменилось…

– Потому, что один из них заметил за собой слежку, – пояснил командир.

– Это, собственно, его и спасло, – беспристрастно констатировал голос. – Котом все также ездил по городу и встречался с людьми, но теперь еще и заходил в различные коммерческие учреждения: банки, оптовые фирмы и тому подобное. Кроме того, он нанес визит в местный офис партии "Наша Краина", "Краинской организации националистов", что окончательно сбило их с толку. Точно также стал вести себя и Карпун. Контактом между ними в течение дня не было. Стриж и Саенко прекратили слежку примерно в 16:00, поскольку их вызвало начальство и устроило разнос по поводу того, где они пропадали. Посовещавшись, они приняли решение понаблюдать за объектами еще один день, а затем уже принято решение. Однако на следующий день объекты вели себя примерно также, а вечером Стриж и Саенко были взяты нами. Вот, собственно, и все…

– И все… – вслух повторил Денис, и повторил. – И все.

"Закопали, – именно это слово почему-то пришло ему в голову и теперь никак не хотело уходить. – Получили необходимые сведения и закопали…"

– Какова гарантия, что проблема действительно полностью решена? – спросил совсем другое Денис. – Как быть со всеми перечисленными Вами лицами?

– Сами знаете, нас вызывают только в крайнем случае… – голос помедлил. – Мы, конечно, стараемся работать как можно чище, но это, собственно, не всегда возможно. Так что, единственное, что могу обещать, так это то, что милиционеров не будут искать неделю или две.

– А остальные?

– Мы хорошо за собой "почистили"… Допрашивали грамотно. С "химией". Гарантия стопроцентная. Участников было всего четверо. Веселовский, его жена и двое "оперов". Больше никто ничего не знал. Так что, ваш провал локализован. Удачи…

– Постойте, – как-то нервно выпалил командир.

Открытая дверца вновь нехотя захлопнулась.

– Неужели и девку тоже? – сдавленно, сам не зная зачем, выдохнул Денис. – Девку-то, может, не надо было…

"Зачем сказал? Зачем спросил? Какая теперь-то разница? Теперь-то какая разница?! А тут еще и мозг твердит как-то по-глупому беспощадно: "Надо, Федя, надо"! А перед глазами почему-то картины Босха…"

И перед коллегой неудобно. Сейчас стыдить начнет. Скажет, "сопли распустил", и все такое…

Но он не сказал.

– Удачи, – бросил только все тем же ровным голосом, и исчез, глухо хлопнув дверцей.

Денис посидел немного в темноте, повернул ключ. "Ниссан" с готовностью завелся. Оперативник взялся за рычаг переключения передач, но одернул руку. Быстрым движением пальцев выключил зажигание, закрыл лицо руками и беззвучно заплакал.

13.07.2009. Краина, г. Кировогорск. ул. Ленина. 09:23

– Да поверни ты его… – Грузный розоволицый «опер» недовольно покосился навозящегося с вентилятором в другом углу просторного кабинета совсем юного стажера, недавно переведенного к ним из патрульно-постовой службы. – Вот так… И зафиксируй теперь, чтобы башкой не вертел. Там кнопочка такая есть, сверху…

Парень судорожно пытался выполнить указание, но у него ничего не получалось. Он стажировался в "уголовке" только четвертый день и очень хотел понравиться начальству, чтобы совсем здесь остаться.

– У-у-у… Суще глупый холоп! – "Опер", уставший наблюдать за мучениями милиционера, резко встал, подошел к вентилятору и надавил на кнопочку сверху. – Ну вот же кнопка! Откуда вы такие "сообразительные" беретесь…

Он вернулся на свое место и принял прежнюю позу: положил ладонь под подбородок и всем весом своего тела навалился на старенький обшарпанный стол. Одним глазом взглянул на кипу отдельных поручений, вздохнул и выдавил:

– Меня эта жара убьет когда-нибудь…

Дверь открылась, и в кабинет вошел высокий импозантный мужчина в светлом костюме. Он вяло пожал протянутую стажером потную ладонь, гораздо приветливее поздоровался с "опером" и сел за самый большой и чистый стол в кабинете, прямо напротив него.