Текст книги "Стезёю вечного Заката"

Автор книги: Алексей Головин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 28 (всего у книги 29 страниц)

Все магвои – и тысяча, что привёл он из Мистарты, и остатки тех полусотен, что изначально были с легионами, – стояли здесь, на левом фланге, позади новобранцев, которые гордо именовались подкреплением. На щите, который капитан небрежно повесил на руку, красовался наспех намалёванный номер «33». Часть магвоев маскировалась под копейщиков Тридцать третьего легиона, остальные – под стрелков и вообще чуть ли не слуг и конюхов. По приказу Героска все они должны были стать для глаз врага серой безликой массой, отсиживающейся в стороне и позади основных событий. И ждать своего часа…

Поразмыслив более-менее спокойно, Наркил признал, что задумка Старшего мастера сама по себе не лишена смысла, и способна стать для противника полной неожиданностью. Кто же будет думать, что знаменитые отряды Магармуса, вселяющие страх даже в холодные сердца риаджангских дружинников, покинули идущие в бой легионы? И что собрались в одну «кучу» почти вне поля боя, вместо того, чтобы традиционно «затеряться» среди пехотинцев? Но муторно на душе было от сознания того, что без их помощи легионы понесут гораздо большие потери…

С другой стороны, стоящая перед магвоями задача была для них самым настоящим вызовом, проверкой боевых способностей, которые придётся использовать на полную мощь.

– Смотрите, капитан! – раздались голоса сразу нескольких стоящих рядом магвоев.

Наркил поднял голову и увидел чёрный круг над землёй, подобный тому, что он уже наблюдал в день битвы за Мистарту. Итак, час настал! Именно этого ожидал Командующий Героск, и вновь оказался прав. Воинство Ночи появилось ровно в тот момент, когда его поддержка более всего была нужна риаджангцам, обескураженным первой серьёзной неудачей. И цель оно выбрало как нельзя более подходящую. Свирепым воителям Второго континента при поддержке мощных магов Ночи не составило бы особого труда единым натиском смести слабые легионы левого фланга. Вряд ли рекруты, наспех обученные обращению с оружием, в одиночку оказали бы им серьёзное сопротивление. А уничтожение пяти «недолегионов» и оголение целого фланга мадженского войска вновь склонило бы чаши весов в пользу Риаджанга…

Всё так и вышло бы… Но на беду гостей из Аша здесь притаились почти тысяча четыреста злых и охочих до битвы магвоев.

– Приготовиться! – тихо проговорил Наркил, зная, что все его команды тут же передают по цепочке. – Всё по плану: едва начнётся атака, уходим к лесу.

Атака ночных воинов не заставила себя ждать. Первыми в бой пошли всадники на вороных скакунах. Растянувшись в широкий полумесяц, вал наступающей конницы понёсся на чуть нестройные ряды Тридцать третьего, расположенного левее всех. В ответ на это трубы легиона пропели сигнал к отступлению. Отряды обеих линий начали организованный отход, легионеры перешли на бег, всё наращивая скорость. За ними последовали и другие легионы.

Куда уж в такой толчее было обратить внимание на несколько сотен копейщиков, выбившихся из общего строя, и улепётывающих к кромке леса вслед за перепуганными отрядами поддержки… Всадники, конечно же, заметили их, но направления атаки ради столь малых сил менять не стали – основная цель была впереди, призывно манила незащищёнными спинами, которые вот-вот можно будет пронзить копьями, сокрушить копытами коней. Да и что могли сделать стремительно несущейся кавалерии жалкие сотни новобранцев, пытающихся спастись под укрытием деревьев? Ничего!

А вот магвои могли…

Наркил резко остановился, почувствовав, как позади пролетает мимо вражеская конница. Он вскинул руку с длинным копьём, очертил над головою круг и вскричал:

– В атаку, братья!

Потом развернулся, отбросил в стороны копьё и щит, сорвал с головы плохонький пехотный шлем, подставляя полевому ветру длинный чуб, и выхватил меч, отозвавшийся сияньем синих рун. В тот же самый момент другие лже-копейщики и оборванцы из вспомогательных отрядов так же преобразились. И четырнадцать сотен магвоев с дружным криком «Во славу Мадженси!» ринулись обратно, издалека меча во врага яркие лучи света.

Не ожидавшие с этой стороны магической атаки всадники слетали с коней сотнями. Очень уж хорошую мишень они собой представляли, разгорячённые погоней за отступающими легионами. Конечно, магвои и мечтать не смели о том, чтобы догнать тех, кто во весь опор уже умчался вдаль. Но вот те, что ещё скакали мимо… Питомцы Магармуса собрали обильный урожай смертей! И вызвали полную неразбериху. Попавшие под их удар конные отряды стали разворачиваться, поняв, что угодили в ловушку. Некоторые, средь которых обнаружились атакующие маги Ночи, помчали им навстречу, другие стали забирать правее, чтобы отойти на безопасное расстояние и сориентироваться. Первая же волна, по-прежнему несущаяся вперёд, лишилась поддержки. И тут бегущие легионы остановились, воины резко развернулись лицом к врагу. Отряды копьеносцев сомкнули цепи, передний ряд опустился на колено, скрывшись за высокими щитами и выставив упёртые череном в землю копья. Воины второго и третьего рядов положили на их щиты свои, создав «крышу», а в имеющиеся просветы выставили копейные жала (уж этому приёму рекрутов успели обучить на недолгих строевых учениях, объяснив, что он-то и может им жизнь спасти!). Сзади их дружно подпёрли щитами и плечами другие ратники. Вырос ощетинившийся остриями железный вал, на который и налетели с разгону ночные всадники.

То ли оттого, что кони Зловонных земель были гораздо более лёгкой породы, чем риаджангские скакуны, то ли благодаря действиям магвоев, из-за которых сзади не напирала масса других верховых, атака захлебнулась. Вал щитов и копий дрогнул, местами разорвался, но устоял. Кони запнулись, рухнули, хрипя в смертельной агонии, всадники по инерции пролетели над щитами, и их приняли на копья легионеры, стоявшие дальше. Второй ряд не успевших сбросить скорость коней, спотыкаясь, переворачиваясь через головы, налетел на первый, давя упавших воинов. Образовалась протяжённая свалка, в которой не всегда и разобрать было можно, кто живой, кто мёртвый.

Сдержав первый напор, воодушевлённые легионеры прянули вперёд, перебираясь через завалы людских и конских трупов, оттесняя всадников назад.

Всё это Наркил замечал издалека сквозь редкие просветы между собственными противниками. Магвои рассыпались по полю, лавируя между нацелившимися на них воинами и верховыми магами, стараясь смешаться с ними, чтобы не дать атаковать общей волной. Магические цепи плели защитные узоры, которым на сей раз приходилось отражать выплески угольно-чёрной тьмы. Мечи, мерцающие синим, дружно вздымались и опускались, веером рассыпая ослепительные белые лучи света. Воины Магармуса валили всех без разбора – ратников, магов, чёрных скакунов.

Наркил видел, что его магвои пребывают в каком-то возвышенном боевом экстазе, дорвавшись, наконец, до серьёзной битвы со служителями Ночи. Капитан был безмерно горд командовать столь крупным отрядом Магармуса в столь значимом бою. Он верил, что им удастся остановить наступление целой армии, пришедшей из Аша. И видел, что все магвои рядом с ним тоже в это верят. Настал день, после которого боевая слава Магармуса долетит и до Второго континента и страхом отзовётся в сердцах самих Повелителей Ночи!

Как бы хотел капитан Наркил довести битву до конца, пусть даже и погибнув на этом самом поле! Но было что-то, чего он не мог уже превозмочь и как-то изменить. Видать, Великий День уготовил для него другую судьбу. И только время покажет, не пожалеет ли он в будущем, что не пал в этот день в бою…

Груды тел всё росли. Наркил, ощущая рядом сотни клинков своих магвоев, рвался вперёд, щедро раздавая смертельные удары. Никогда ещё меч не порхал в его руке с такой лёгкостью, никогда не изливались из него столь мощные силы Дня. Капитан пытался выложиться полностью, внести как можно больший вклад в то великое дело, которое творили на поле мадженские легионы…

Неожиданно он заметил, что стена врагов перед ним заметно поредела; значительная часть оставшейся кавалерии развернула коней и начала отступление к позициям чёрной пехоты. Наркил завертел головой, пытаясь установить причину. Оказалось, что пять «слабеньких» легионов оказались на деле не совсем слабенькими. Магвоев уже подпирали щитами длинные цепи копейщиков, идущих в яростную атаку. На безусых лицах молодых ратников капитан Магармуса увидел ту решимость, которая порою способна задушить мерзкое бледное липкое существо по имени Страх. На миг он встретился глазами с Командующим Тридцать третьего легиона, ведущего своих ратников в наступление. И увидел в них осознанную готовность умереть, но не допустить, чтобы он и его люди в этой битве выглядели трусами. Что же, скорее всего, так и будет – все они погибнут с честью…

Наркил тяжело вздохнул, кивнул Командующему и вскричал, чтобы подбодрить всех, кто слышит:

– Они бегут, маму их ночную..! Вперёд, братья! Порвём их во славу Мадженси!

И на волне ответного крика тысяч глоток помчался туда, откуда уже спешила навстречу плотная стена вражеской пехоты. Наркил решил, что может, вопреки приказу, позволить себе ещё хотя бы одну решительную атаку на ночное воинство, которая даст легионерам хоть какой-то шанс устоять потом…

Потом, когда оставшиеся магвои уйдут.

В голове Наркила всё прокручивался тот нелёгкий разговор, что состоялся у них с Героском незадолго до начала битвы, когда Старший мастер ставил боевую задачу отряду Магармуса.

– Особо не увлекайся, прореди вражьи отряды и выводи своих из боя, – полной неожиданностью прозвучали слова Героска, смотрящего на капитана своим особым взглядом.

– Как выводить? – удивлённо переспросил Наркил. – Чтобы другую цель атаковать?

– Нет, – Старший мастер резко качнул головой, отблески света заиграли на маленьких серебряных мечах, закреплённых на кончиках длинных вислых усов. – Выводи и покидай поле битвы. Твоя задача сохранить их для другого. Для будущего. Останетесь – все поляжете, а это слишком серьёзная потеря для Магармуса в нынешние смутные времена.

Наркил подавил вскипающее негодование и переспросил, мрачно, но спокойно:

– Я слышу ваш приказ, Старший мастер, но не понимаю его. И не согласен. Как могут магвои покинуть поле боя? Да без нас легионы обречены…

– Они и с вами обречены, коли по соотношению сил судить, – прервал его Героск. – Но ежели мне удастся врага перехитрить, то и без магвоев выстоим – всё же магов атакующих у нас немало.

– Мы не покинем вас, Старший мастер! – вновь попытался возразить Наркил.

И снова встретил довольно резкий ответ:

– Я сейчас не Старший мастер. Я – ваш Командующий, и решаю всё в этом войске. Приказ отдан и обсуждению не подлежит! – сделав паузу, Героск смягчил тон и добавил: – Наркил, ты же знаешь, я исполняю приказ Правителя, хоть он мне и не по душе. Мне противно вести это войско на смерть, но иного не дано. И ты исполни мой приказ, несмотря на то, что он противен твоим убеждениям. Так надо…

– Для чего? – спросил капитан, пытаясь хотя бы понять причину этого нелепого, на первый взгляд, решения.

– Как я сказал, для будущего, – твёрдо ответил Старший мастер. – Саргеж, похоже, рехнулся совсем, и уже представляет угрозу для Мадженси. Он пошёл на подлости и убийства, чтобы захватить власть. Теперь думает лишь о том, чтобы её удержать любой ценой. А о том, что завтра будет, не заботится. Выиграем мы нынче битву, проиграем ли – по большому счёту значения не имеет. Враги объединяются, у них столько сил, что рано или поздно они задавят Мадженси. Ну заручился Саргеж поддержкой актиканцев по старой памяти, а дальше что? Стратегически не мыслит, новых союзников не приобретает… С ним во главе королевство ждёт поражение в войне и раздел земель между Риаджангом и этими, ночными. Это я ясно вижу. А значит, с Саргежем надо кончать!

Наркил посмотрел на Командующего внимательнее, наморщив лоб:

– Согласен. Но я всё ещё не понимаю, как это связано с вашим приказом о… гм, бегстве магвоев?

– Не бегстве, но сохранении своих сил, – поправил его Героск. – Уйдя отсюда, ты должен будешь покинуть Риаджанг и разыскать Силжа, который скрывается в южных пределах Нифериса. Вот ради чего я отдаю такой приказ. Он может изменить ситуацию. Возможно, в нём будущее Мадженси!

– В нём? – Наркил удивлённо вскинул брови. – Он-то здесь причём?

– Думай лучше, капитан, думай! Этому я тебя всегда учил, – нахмурился старый магвой. – Вспомни, какого он рода.

Тут-то Наркила и осенило. Он, наконец, поспел за смелой мыслью Старшего мастера – поистине мудрого стратега.

– Из Зорхажей! – чётко произнёс капитан.

– Именно, – кивнул Героск. – Если с узурпатором покончить, кто на трон сядет? Королевский род Саргеж под корень извёл, когда переворот совершил, так что его не реставрируешь. Я стар уж, да и не по мне такие игры затевать, диктатором становиться без всяких на то прав. Силж Зорхаж – потомок древнего рода, много веков корону носившего. Если кто и вправе претендовать на трон нашей державы по праву крови, так именно он! Историческая ситуация сложилась такая, позволь сказать, что впору снова взглянуть на изгоев Зорхажей, как на возможную надежду королевства. Так что, брат младший Наркил, отыщи капитана Силжа, поведай ему эти мои слова и вдохнови на свершения. Поставь магвоев, которых убережёшь, под знамёна Зорхажа, заручитесь поддержкой Магармуса, и вперёд – в будущее, которого в ином случае у Мадженси может не быть…

– Но почему вы сами?.. – начал было Наркил.

Старший мастер снова его прервал.

– Моё место здесь, – не допускающим возражений тоном отрезал он. – Всё же я магвой, более сотни лет служивший трону. И не к лицу на склоне лет превращаться в политика-интригана. Я поведу вверенные мне легионы в бой и останусь с ними до конца. Любого. А коль паду здесь, то мысли мои в вас с Силжем будут жить, если последуете всему, что я в вас за долгие годы вложил.

Магвои посмотрели друг другу в глаза, Наркил низко поклонился и, не говоря больше ни слова, вышел из шатра Командующего…

…И вот сейчас, ожесточённо разя вражьих ратников не знающим устали клинком, Наркил сожалел, искренне сожалел, что всё обернулось именно так. Но изменить слову, данному Героску, уже не мог. Постепенно он стал пробиваться сквозь плотные ряды воинов Ночи к дальней кромке леса, увлекая за собой тысячу оставшихся в живых и всё ещё полных сил магвоев. Впервые, пожалуй, воителям Магармуса предстояло столь бесславно покинуть поле боя, не завершив начатого. Оставалось надеяться, что дело того стоит.

Где-то там, в далёком Ниферисе ждал Силж Зорхаж – последний отпрыск низвергнутого в древности королевского рода Мадженси – который сам ещё даже не помышлял о короне…

***

– Готов аплодировать его действиям! Героск. Я не забуду это имя.

Повелитель Ашур, привычным жестом поглаживая гладкую рукоять своей убийственной секиры, повернул голову к тёмному образу, колышущемуся в воздухе на уровне его лица. Выражения глаз Владычицы Ночи, как всегда скрытых тенью от капюшона, невозможно было различить. Впрочем, властителю Зловонных Земель было на это выражение глубоко наплевать. Главное, что засевшая в Джантре старуха помогла ему открыть достаточно широкий и устойчивый Иной путь, позволивший быстро перебросить войска из Аша сюда, на поле боя, где творилось нечто невообразимое. Старший мастер Героск, которого Ашур помнил ещё по защите Мистарты, вознамерился со своими малыми силами выиграть битву, посрамив юного, по сравнению с ним, военачальника Баренсия.

При других обстоятельствах Повелитель Ночи с наслаждением понаблюдал бы за этим, развлекая себя зрелищем взаимного уничтожения воинов Первого континента. Но сейчас правила давно начавшейся игры предписывали ему вмешаться, что он уже и сделал. Правда, атака кавалерии Зловонных земель окончилась бесславно – сработала ловушка, умело поставленная магвоями. Но настроения Мохрибу Ашуру это не испортило, он лишь пообещал себе, что сменит командующего конницей на нового, который будет более осмотрителен. А голову прежнего насадит на копьё и выставит на площади перед своим дворцом в Ваардисе…

– Нам следует не восхищаться этим Героском, а придумать, как его остановить, – шелестящий голос Владычицы был отчётливо слышен, несмотря на яростные звуки бушующего рядом сражения. – И желательно поскорее, пока он окончательно не утвердил мадженское превосходство на поле боя. Взгляните, почтенный Повелитель, что происходит…

Картина и впрямь становилась всё более неприглядной для союзников. Мадженские катафрактарии одолели остатки риаджангской конницы и прорвались к позициям лёгкой пехоты, которая перед ними была бессильна. Баренсию, дабы избежать бойни, пришлось в спешном порядке перебросить на фланг крупные отряды атакующих и сдерживающих магов. Однако конница Мадженси не стала прямо налетать на них, а попыталась обойти, зайдя чуть ли не в тыл и вынудив тем самым начать активное встречное наступление. Добившись этого, катафрактарии повернули прочь, заставляя магов преследовать их. При этом основная масса риаджангской пехоты осталась без существенной магической поддержки.

Тем Героск и воспользовался. Когда посреди поля друг на друга накатили многотысячные валы тяжёлой пехоты, выяснилось, что, вопреки всем устоявшимся обыкновениям, мадженский Командующий пустил все имеющиеся у него отряды тригров не второй линией, а первой. И риаджангцы дрогнули под яростным натиском бывалых рубак, каждый из которых отдавал собственную жизнь не менее чем за две-три, а то и больше вражеских. Правда, в дело вступили риаджангские призыватели: полчище пиргусов заставило мадженских ратников остановить продвижение, а их сдерживающих и атакующих магов – задуматься только об обороне.

На поле установилось шаткое равновесие сил, которое в любой момент могли поколебать решительные действия одной из сторон. И Повелитель Ашур решил, что пора кое-что сделать ему самому…

– Позвольте не согласиться, Владычица, – как всегда чуть высокомерно проговорил он. – Я действительно восхищаюсь этим Героском. А когда я восхищаюсь врагом, его ждёт особая почесть – смерть от моей руки. Продолжу разговор с вами, когда всё будет кончено.

С этими словами Повелитель Ночи ещё раз пристально посмотрел сквозь магическое зерцало из толстой чёрной проволоки на холм, где располагалась ставка мадженского Командующего, очертил тускло взблеснувшим лезвием секиры большой круг в воздухе и быстро шагнул в отворившийся Иной путь. Спустя миг он оказался рядом с Героском, который, по-прежнему не слезая с коня, раздавал своим офицерам всё новые приказы.

Старший мастер тотчас ощутил неимоверное нарастание магии Ночи и резко повернулся к статному мужчине в богатых чёрно-серых доспехах, встретил его надменный взгляд сквозь прорези в полумаске островерхого шлема.

– Не откажите в любезности, почтенный Командующий и магвой, сойтись в поединке один на один с властителем Зловонных земель, как у вас некрасиво величают мой цветущий край, – с лёгкой усмешкой громко произнёс Ашур. Он был уверен, что старик, явно помешанный на чести воина и мага, примет этот вызов, хотя и держал на всякий случай открытым Иной путь, чтобы успеть скрыться, если на него всем скопом кинутся офицеры и маги, окружающие Героска.

Офицеры и маги тотчас кинулись на него, но повелительный жест и резкий окрик Героска остановили их, заставили попятиться.

– Стойте, – повторил Командующий, довольно легко для его возраста спрыгивая с коня. – Не простой воин пожаловал, а благородный король. Придётся уважить. Никогда магвой от поединка не бегает, тем более с таким противником.

Ашур оценил… Оценил всю глупость старика. Теперь у магвоя действительно не осталось шансов, ибо он просто не ведает истинной мощи Повелителя Ночи, растущей день ото дня с приближением новой Эпохи…

Героск же в эти мгновения думал о том, что даже пасть в такой схватке будет для него не зазорно. Бой с самым сильным врагом, какой только мог, пожалуй, встретиться ему в эти дни – истинная награда для магвоя. Правда, Старший мастер был настроен победить. Ведь заморский маг тоже не ведал подлинной мощи одного из Управляющих Магармуса…

По жесту Героска все разошлись подальше, освободив для поединка широкую вершину холма. Старший мастер вытянул из-под традиционного синего кожаного со стальным нагрудником доспеха Магармуса свою цепь, опустил меч остриём вниз в кажущейся расслабленной правой руке и замер в свободной позе напротив Ашура, глядя будто сквозь него.

Повелитель Ночи вроде бы небрежно вскинул секиру на правое плечо и шагнул вперёд, а за его спиною будто шесть чёрных крыльев взметнулись вверх полотнища густой темноты, способные, казалось, задушить всё, до чего дотронутся…

***

– Как это могло случиться!? – Силж с досады швырнул свою походную суму на землю и потряс рядом с ухом золотым медальоном, словно желая извлечь из того какие-нибудь звуки. – Он обманул меня как мальчишку, а я не догадался сразу проверить!

Ильната подошла ближе к магвою и, пытаясь его успокоить, рассудительно проговорила:

– Не кори себя. Он же просил не доставать эту штуку из сумки. Ты просто исполнил просьбу, которая казалась разумным предостережением.

– Вот именно, – сжал губы Силж. – На этом он меня и взял. Следовало сразу же проверить, но друг ведь велел… Как я сразу не догадался, что он просто хочет нас уберечь от схватки с Шорхом?! Решил со всем справиться сам? Или вдвоём с Эль-Ифархом? Да что это за блажь ему в голову-то ударила?! Ладно, я понимаю, тебя в это не вмешивать – девушку хрупкую. Но меня оберегать взялся? Сам прибью, когда догоню, чтоб впредь неповадно было мою маму заботливую из себя изображать!

Капитан швырнул не имеющий теперь никакого смысла (кроме стоимости золота) медальон обратно в суму. Зокласа выдало изменение веса вещицы, которую Силж, повинуясь какому-то наитию, решил всё же извлечь на свет дневной, когда понял, что вестей от первого мага Заката нет уже довольно долго. Не особо и значительное изменение, но магвой уловил его сразу. И попытался вновь прощупатьсилами Дня, пользуясь навыками испытателя. Не обнаружив привычного уже отголоска ночной магии, укрытой под слоем золота и коконом защитных сил, Силж похолодел, мысленно ругнулся, но чтобы окончательно убедиться попросил проникнутьвглубь медальона и Просветлённую. Всё же сейчас ей были доступны гораздо большие дневные силы. Ильната подтвердила, что магии Ночи и след простыл. Для магвоя не составило труда догадаться, что Зоклас извлёк чёрный диск, скрыл следы этого и запретил трогать медальон, чтобы Силж и Ильната ни о чём не догадались, пока не будет уже поздно…

Вставал вопрос: не поздно ли уже?

– Я должен идти! Отыскать Зокласа и помочь! – Силж сказал это так, что девушка сразу поняла – отговорить его не удастся.

Но всё же спросила:

– Уверен, что так будет правильно? Не навредит ли это его планам?

Магвой посмотрел в её обеспокоенные глаза и постарался ответить как можно мягче:

– Каким его планам? Умереть за меня? За нас с тобой? Ильната, послушай, что я скажу: у Зокласа нет шансов в одиночку справиться с Гасителем. Понимаешь, нет. Ни единого… Я очень хорошо знаю Зокласа, и я видел Шорха, бился с ним. Гаситель – не человек, он переступил порог давным-давно, а Зоклас, несмотря на мощь Заката, остался тем же благородным, честным и добрым человеком, которым был всегда. Разве что более замкнутым и печальным… Он очень силён, просто невероятно силён, но думает о других. Понимаешь, о других – о нас с тобой, о твоей сестре, об Эль-Ифархе, даже о Тихом. Зоклас готов погибнуть за нас, умереть ради памяти Сальниры, ради родины, его отринувшей. Возможно, он желает остановить Гасителя ценою собственной жизни. А даже сама мысль о таком, само намерение способны ослабить его. Напротив, Шорх мыслит другими категориями, ощущает мир по-иному, его не заботят такие, с позволения сказать, мелочи. Я бы назвал его воплощённым инстинктом самосохранения. У него есть цель, и он к ней идёт, не ведая сомнений. И готов применять любые методы. Возможно, я ошибаюсь, но мне кажется именно так. И именно благодаря этому Гаситель может в решающий момент оказаться… нет, даже не сильнее, а увёртливее, хитрее Зокласа. Потому я и хотел столь сильно быть в этот момент рядом со своим братом, подставить плечо, как всегда меж нами водилось!

Силж замолчал, поняв, что начинает говорить слишком много и эмоционально. Неожиданно для себя в небесно-голубых глазах Ильнаты он увидел глубокое понимание, будто отражение его собственных мыслей и чувств. Она осознавала всё. Быть может, кое-что даже тоньше, чем сам магвой…

– Он ведь очень дорог тебе, да? – девушка улыбнулась грустной улыбкой. – Ты говоришь без тени сомнения, что он готов пожертвовать собой ради тебя. Не потому ли столь уверен, что по себе знаешь: сделал бы то же ради него?

Капитан долго смотрел на неё, не зная, как ответить. Стоит ли отвечать на такой вопрос? Можно ли в таком деле что-либо доверить словам? Даже возвышенным, но всего лишь словам… Такое проверяется только жизнью. Или смертью…

– Вижу, сделал бы… – прошептала Ильната и опустила глаза. Плечи её чуть поникли, на лицо набежала тень. Но потом девушка решительно вскинула голову: – В таком случае, надо поспешить. Пойдём вместе! Аламела!

Кобылица не успела откликнуться на зов хозяйки, а Силж не смог произнести твёрдое: «Нет, я иду один!». Пепельный пёс, спокойно лежавший до того в тени под огромным деревом, резко вскочил, пружинисто распрямив сильные лапы, и громко зарычал, привлекая к себе внимание. Потом подошёл к Силжу и встал напротив него, вздыбив шерсть на мощном загривке и заложив чуть назад вислые уши. Уставился прямо в глаза магвою.

– Тихий, ты что? – недоумённо спросил Силж, обескураженный угрожающим поведением магического пса, никогда прежде не допускавшего ничего подобного.

И тут взгляд янтарных собачьих глаз будто затянул его в омут каких-то образов и ощущений, которые требовали своего осознания. Спустя пару мгновений магвой понял, что пытается сообщить ему Тихий. А поняв, очень удивился…

– Он… хм, утверждает, – проговорил Силж, повернув голову к изумлённо взирающей на происходящее Ильнате, – что Зоклас просил его предотвратить любую нашу попытку последовать за ними с Эль-Ифархом. Мол, так надо. И пёс готов исполнить просьбу Зокласа, даже если потребуется остановить нас силой…

– Значит, они об этом сговорились, – вздохнула Просветлённая. – Зачем же ты, дружок, с нами так? – девушка бесстрашно шагнула к оскалившему клыки Тихому и, опустившись рядом на колено, обняла его шею.

Как ни странно, могучий Пепельный пёс вмиг успокоился, несколько раз вильнул хвостом, а глаза его наполнились отчаянной грустью. Он снова посмотрел на Силжа, и магвой получил ещё один мысленный образ и чувство.

– Тихий повторяет, что это необходимо и… разумно. Да, пожалуй, это означает именно «разумно», – озвучил Силж.

– Почему? Тихий, почему? – Ильната слегка потрепала пса за загривок и заглянула в глаза своим проникновенным взглядом.

Но пёс лишь грустно вздохнул, вернулся под своё дерево, улёгся, вытянув лапы и, положив на них голову, закрыл глаза. Будто знал что-то, от чего ему было нелегко…

Внезапно перед взором Силжа всё помутилось, к горлу подкатила тошнота, а в голове возник сонм образов и какие-то голоса. Лишь пара мгновений потребовалась магвою, чтобы понять – на сей раз Пепельный пёс ни при чём. Хоровод неясных бликов сменился мерцанием красных и жёлтых искр, соткавших перед внутренним взором слегка расплывчатое, но узнаваемое лицо Зокласа. Потом «зазвучали», отдавая эхом прямо в мозгу, его слова:

«Здравствуй, брат мой Силж! Если ты это слышишь…».

Силжа отчего-то прошиб холодный пот.

***

Силы таяли как воск свечи. Шорх понимал, что нельзя так долго оставаться в Ином пути – где-то в нереальном месте меж самой Накельтой и опоясывающими её Мировыми Сферами. Одно это способно было опустошить и уничтожить замешкавшегося мага. Не говоря уж о том, что Гасителя отчаянно душил мерцающий клочок Заката, в который обратился раненый Зоклас.

Отказ Ульнэки помочь своему ученику обескуражил Шорха. Но он же толкнул Гасителя за ту грань, где кончается власть разума и даже чувств, и начинается чистый инстинкт. Раненому волку у порога смерти уже нет ни до чего дела, паника не охватывает его. Он способен лишь рваться вперёд в яростной попытке сокрушить врага и выжить, любой ценой выжить…

Шорх глубже погрузился в эфемерные слои древнего Мрака, пытаясь ощутить в Джантре и вокруг неё места с наибольшими скоплениями тёмных сил. Что-то, что могло бы помочь ему или хотя бы напитать новой мощью. Вот невероятное средоточие Мрака в самом сердце огромного города. Это Ульнэка. Путь к ней заказан. Дальше, дальше, на бескрайние просторы великой империи. Туда, где бушуют битвы, кипит боевая магия, льётся людская кровь. Быстрее…

Что-то! Или кто-то… Ближе, всё сильнее!

Вот оно! Шорх, повинуясь почти бессознательному порыву, потянулся туда, где его обострённое чутьё уловило чистую мощь Великой Ночи – холодную, бесстрастную, прекрасную.

Лишь мгновение понадобилось Гасителю для того, чтобы открыть точку выхода. И он проскользнул в неё, невольно таща за собою по-прежнему сжимающего его мёртвой хваткой мага Заката. Мелькнул чёрный вихрь, разрываемый яркими стрелами дневного света, послышались крики и звон сшибающейся стали, прянула навстречу густая волна запаха крови. Гаситель ощутил прямо под собой землю и постарался вырвать себя из Растворения-в-Ночи, вновь обретая человеческую плоть. Это позволило на пару мгновений обмануть Зокласа, менее опытного в подобных магических техниках. Шорх, вернувший свой вес, рухнул на смятую, стоптанную траву, вырвавшись из опасной хватки Заката.

И тут же откатился в сторону, едва успев закрыться вуалью Мрака, ибо совершенно неожиданно его чуть не пронзило сияющее лезвие дневного света. Чересчур мощное для этих дней, когда навеки уходила в прошлое умирающая Эпоха…

…Секира чертила в воздухе широкие спирали; тёмный шлейф, что вился за ней, способен был рассечь плоть не хуже самой стали. Защитные нити-эманации, слетающие с цепи Героска, плели незримый узор, трещащий и сыплющий снопами искр при соприкосновении с тьмою. Клинок магвоя, смазываясь для глаз в призрачные сине-серые сполохи, рассекал воздух с угрожающим свистом, заставляя Повелителя Ночи отступать.

Ашур не ожидал от старого магвоя такой прыти. Героск порою двигался так, будто тело его не имело костей, а земное притяжение было над ним не властно. Пару раз допустив меч Магармуса, легко разрубающий плотную завесу темноты, опасно близко к собственной груди, властитель Зловонных земель сменил ту лихую тактику, что избрал с самого начала схватки. Этого старика так просто было не взять. И не напугать. Глаза Старшего мастера, смотрящие, казалось, никуда и всюду одновременно, видели слишком многое, а реагировал он потрясающе быстро. Шесть невесомых крыльев тьмы непрестанно атаковали из-за спины Ашура, непомерно удлиняясь и делая стремительные выпады, нацеленные в голову, живот, ноги врага. Но Героск отражал их удары яркими шестиугольными щитами света, вспыхивающими в воздухе по его воле. Можно было подумать, что достать его просто невозможно…