Текст книги "Стезёю вечного Заката"

Автор книги: Алексей Головин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 29 страниц)

Глаза Шорха сузились:

– Что за странная белая кобыла? Уж не единорог ли, часом?

– Да кабы я знал, добрый господин, как этот вот твой иди-на-рог выглядит, я б ответил, – староста съёжился, боясь вызвать гнев. – А так-то почём мне знать? Я туточки всю жизнь-то и прожил, окромя нашей родной скотины никаких зверей диковинных и не видал. Может и иди-на-рог, потому как от обычной кобылы чем-то отличается, тут уж глаз у наших намётанный, – он кивнул на помалкивающих мужиков, прячущих за спинами женщин и детей.

– Понятно, – вздохнул Шорх. – Благодарю, почтенный. Живите спокойно, так и быть. Только врагов больше не привечайте!

– Да ни в жизни, твоё… ваше… добрый господин! – захлёбываясь от счастья, выпалил староста и согнул спину в низком поклоне.

Шорх молча отвернулся и пошёл прочь, дав знак двум магам и отряду ниферцев следовать за ним. Десятник злобно посмотрел на всё ещё не верящий в избавление от угрозы люд, снова сплюнул и зашагал за своим странным новым командиром.

Отвязывая от крайней изгороди коня, Гаситель подумал о том, что теперь ему предстоит долгое преследование. К сожалению, маг Заката не отворял Иной путь, это Шорх знал точно. Значит, он понял, что в Ином пути уязвим для более опытного мага. Стало быть, пойдёт пешком. Если прикинет, что тропить его могут конные, станет по лесам петлять, избегая выходить на дороги или в поля. А в местных густых чащобах кони будут только помехой…

– Пойдём пешими, – скомандовал он, чем вызвал очередную мину недовольства на лице десятника. – Эй, почтенный…

Староста, который семенил следом за отрядом, дабы уважительно проводить, а заодно и убедиться, что опасные люди покинули деревню, поспешил к нему:

– Что угодно, добрый господин?

– Позаботьтесь тут о наших конях, на обратном пути заберём. Да смотрите, чтобы с ними всё в порядке было! А ещё, вели-ка своим собрать нам припасов в дорогу, да поприличнее. Не меньше чем дней на десять чтобы хватило. Возможно, долго нам идти придётся…

Староста, мгновенно прикинув хозяйским умом, во что это всё деревеньке обойдётся, несказанно загрустил. Но возражать не посмел.

– Всё сделаем, добрый господин!

Шорх посмотрел на мрачнеющий поодаль лес и попытался уловить магический отклик чёрного диска. Это не удавалось на удивление долго. Наконец, Гаситель почувствовал нужное направление. Представив карту здешних мест, он подумал, что беглецы, скорее всего, стремятся к землям Актиканского союза, но будут пробираться не напрямую, через Харефас, а вдоль ниферской границы на юг, чтобы потом проскользнуть по рубежам Харефаса и Пилеи. Нужно было, во что бы то ни стало, перехватить их раньше, чем они доберутся до союзников. Шорх не сомневался, что успеет.

Думал он и о другом. Весть о всаднице на магическом единороге стала для него неожиданностью. О возможном участии в этой истории неизвестной Просветлённой необходимо сообщить Владычице Ульнэке…

***

– Охотиться, значит, тебе, готовить – мне, а они там беседами философскими развлекаются, – подчёркнуто ворчливо проговорил Силж, разжигая выплеском силы Дня костёр, аккуратно сложенный из сухих веток.

Его единственный слушатель лежал на покрывающей поляну мягкой траве и широко зевал, с довольным видом поглядывая на брошенную рядом тушу молодой косули. Аппетитное животное он только что изловил и притащил к месту привала, дабы поделиться с людьми. Судя по всему, то, что его назначили ответственным за поставки продовольствия, Тихого нисколько не смущало…

Пользоваться такими дарами природы приходилось всё чаще: их пешая прогулка по лесам растянулась уже на одиннадцать дней, и всё съестное, купленное в деревне и прихваченное из дома Эль-Ифарха, почти кончилось. Если бы путь лежал напрямую, они уже достигли бы актиканских земель, но Зоклас петлял по самым труднопроходимым чащам, пытаясь измотать преследователей, которых чувствовал позади. Пока почти удавалось держать первоначальный отрыв: по ощущениям магов, Шорх находился где-то в полудне пути. Но расстояние меж ними уже начало сокращаться, так что всё меньше времени оставалось до той встречи, которой беглецы и жаждали, и опасались одновременно.

Насаживая освежёванную косулю на вертел, предусмотрительно приобретённый в деревне, Силж подумал, что пора обсудить с Зокласом конкретное время и место предстоящей схватки.

Первый маг Заката то ли уловил его настрой, то ли сам почувствовал своевременность беседы на эту тему. Силж увидел, как Зоклас направляется к нему от дальнего края лесной поляны, покинув общество Ильнаты и Эль-Ифарха.

– Вовремя, – прокомментировал магвой, указывая Тихому на Зокласа. – Видать, совестно стало, что я тут один дичь препарирую, пока он там прохлаждается.

Подошедший Зоклас улыбнулся, радуясь неизменно хорошему расположению духа своего друга.

– У тебя вкуснее получается зажаривать мясо, – провозгласил он в своё оправдание.

Потом глянул на Пепельного пса, с удовольствием обоняющего аромат подвешенной над огнём дичи. Тот встретил его взгляд и, поняв беззвучную просьбу, неспешно удалился к другим людям. Мадженцы остались наедине.

Зоклас опередил Силжа, начав разговор первым:

– Скоро, уже совсем скоро, брат, придёт время разобраться с Гасителем. Я постоянно размышляю об этом. И пришёл вот к какому выводу: не все из нас должны участвовать в этой битве…

Силж встрепенулся и посмотрел на друга с негодованием.

– Уж не хочешь ли ты сказать, что будешь с ним биться без меня? Я тебе этого не позволю…

– Нет, нет, – перебил его Зоклас, глядя на костёр. – Не об этом речь. Я имею в виду Эль-Ифарха. Думаю, он нам в бою не помощник. В том смысле, что стоит ли заставлять драться такого доброго старика? Причём того, кто только что овладел магией Заката. Посуди сам. А если он погибнет в общей свалке ненароком? Предлагаю спрятать его от Шорха, чтобы в случае нашей… хм, неудачи он сохранил дар Заката. Ну а коли мы победим, то заберём старика из убежища.

Силж недоверчиво взглянул на по-прежнему смотрящего в сторону Зокласа:

– Странно, почему это только сейчас тебе в голову пришло? А не раньше?

– А когда? – задал маг встречный вопрос. – В деревне родной его прятать бесполезно было, вмиг бы нашли. Все эти дни мы по лесам шарахались – надеюсь, что Шорху и его людям за это время нечего жрать стало! А теперь в самый раз. Я тут поглядел окрест сквозь Закат, и приметил ещё одно селение маленькое. Наверное, последнее ниферское на юге, дальше уже земли Харефаса и Пилеи. На его деревушку похоже, там ему удобно будет. Отведу, заплачу старосте тамошнему – у тебя ж ещё пара диатов осталась? На денёк приютит старика. А там, надеюсь, заберём его после боя…

Силж признал, что это имеет смысл. Глупо подставлять под удар Шорха обоих адептов Заката, одного надо бы обезопасить. Но что-то в этом плане тревожило магвоя. Он и сам не понимал, что именно.

– Почему ты отведёшь? – решил уточнить он. – Давай я. У тебя же медальон, ты его сигналы прикрываешь и Шорха заманиваешь. Так и иди дальше к актиканской границе с Ильнатой. А я провожу Эль-Ифарха, позабочусь о нём.

Зоклас покачал головой:

– Нет, не стоит. Мне нужно… э-э, обсудить с Эль-Ифархом некоторые нюансы дальнейшего развития закатной магии. Как раз и воспользуюсь этим временем. А то вдруг потом уже и не придётся с ним повидаться, после встречи с Шорхом…

Магвой нахмурился, но кивнул, принимая такое объяснение. Зоклас продолжил:

– Ну а чтобы Шорх нас со стариком не выследил, придётся тебе пока медальон понести. Я на нём защиту посильнее нынче ночью сделаю и положу в твою сумку. Над сумкой тоже потружусь. Хватит защиты на то время, что я отсутствовать буду. Только не вынимай медальон, а то сигнал станет явственнее. Догоню вас с Ильнатой через несколько часов. И вот тогда-то мы Шорху тёплый приём и окажем…

Силж помолчал, обдумывая всё услышанное. Несколько раз прокрутил над огнём вертел, проверяя, хорошо ли прожаривается со всех сторон мясо. Потом сказал:

– Хорошо, так и сделаем. Но почему-то мне разделяться с тобой не хочется. Предчувствие что ли какое, не пойму…

Лицо Зокласа приобрело отрешённо-мечтательное выражение, сквозь которое проступала грусть. Маг уселся на землю подле костра, скрестив ноги, и протянул ладони к огню. Силж увидел, как заиграли яркие отсветы на его руках. А потом пальцы засветились будто изнутри, сами стали подобны языкам пламени. И глаза Зокласа вдруг налились красно-оранжевым свечением.

– Закат подарил мне многое, – тихо проговорил маг. – На многое открыл глаза, дал возможность взглянуть по-новому. Даже заставил. И некоторые былые мои убеждения, переживания, стремления ушли на второй план, освободив место новым. Пожалуй, более глубоким и осмысленным.

Силж подбросил в костёр пару веток и присел рядом с Зокласом. Внимательно на него посмотрел.

– И снова скажу, что я рад, – проговорил он, – что в целом ты остался самим собой. Всё тем же хорошим человеком, которым я тебя знаю уже много лет.

– Это – одна из тех вещей, которые необходимо понять, – кивнул Зоклас. – Всегда нужно сохранять в себе что-то, что ты воспринимаешь как самую основу своего существа, то, что формирует твою личность. А новые силы и знания должны как мясо нарастать на тот же хребет.

Силж уловил в голосе друга особые нотки, которые появлялись, когда Зоклас настраивался на лад философских рассуждений, как бы отстраняясь от текущей ситуации. Наверное, маг хотел сказать ему что-то, что считал очень важным. Силж почувствовал это. Он слегка наклонился вперёд, выказывая готовность слушать. Зоклас же удивил его, внезапно перескочив от свойств личности к гораздо более широким темам. Течение его мыслей перестало быть плавным, обрушившись водопадом обобщений, на первый взгляд, друг с другом не связанных:

– Возможно, Шорх считает, что сможет владеть всей Накельтой. Быть может, даже думает, что сделает миру благо, полностью перестроив его по своему усмотрению. Но это всё не так. Запомни, брат, один человек, даже самый выдающийся, самый умный, великий и благородный, не должен решать судьбу целого мира. Он не сможет сделать благо для всех, ибо творимое им будет только лишь отражением его личности. А ни одна личность не может быть совершенной. И должна не только мыслиться в самой себе, но и отражаться во внешних зеркалах, – Зоклас немного помолчал. – Вот потому даже столь древняя и мощная первостихия, как Закат, сочетает в себе противоположности – День и Ночь, стараясь удержать их в гармонии. Помни об этом.

Силж кивнул. Он не сказал бы, что безоговорочно согласен со всеми измышлениями Зокласа, но вступать в спор не стал. И просто молча слушал, ценя то, что друг делится с ним сокровенными мыслями.

– Помнишь, там, в горах Вельгейта, мы с тобой уже говорили о том, что обретение ранее неведомой силы налагает новую ответственность и расширяет горизонты мышления. Это истинно так. Мышление становится более тяжёлой работой, если позволительно так сказать. Потому что осознаёшь более масштабную картину всего происходящего в мире, улавливаешь её новые фрагменты, мелкие детали, о которых раньше не подозревал, или не придавал им значения. Это как мозаика, которую благородные родители дают складывать детям для развития усидчивости и внимательности. Ты должен постоянно собирать в голове такую мозаику, охватывая как можно большее. И стараться, чтобы она получалась гармоничной. И чтобы в неё вписывались даже те кусочки, которые, быть может, не нравятся тебе лично, но для гармонии необходимы… – Зоклас прервался и вздохнул. – Впрочем, ладно, я углубляюсь в детали. Думаю, основную мысль ты уловил, а там ещё когда-нибудь вспомнишь и поразмыслишь над этим.

Маг улыбнулся, хлопнул друга по плечу и встал:

– Ну что, кажется, дичь уже готова отправиться на своё законное место в наших желудках. Зови всех!

После сытного ужина все улеглись спать, на страже остался лишь Зоклас, вызвавшийся сам. Он отошёл подальше от круга, охваченного светом небольшого костра, и уселся в темноте под огромной сосной. В руках маг вертел золочёный медальон, который все эти дни носил на груди – так было легче контролировать его силами Заката, оставляя для восприятия Шорха лишь узкую лазейку. Теперь же пришла пора сделать то, о чём он пока не мог сказать никому. Лишь безмолвный маг Эль-Ифарх знал это без слов и был готов к тому, что последует. По крайней мере, Зоклас надеялся, что решимость не покинет старика, получившего на склоне лет дар Заката…

Зоклас прикрыл глаза и аккуратно коснулсясквозь тонкие силы Заката своих спутников, лежащих вокруг костра. Важно было убедиться, что они крепко спят. Особенно Силж. Удостоверившись, что сон магвоя достаточно глубок, Зоклас раскрыл ладони и пристально посмотрел на согретый их теплом медальон. Потом крепко зажал его в левой руке, а пальцы правой напряг и согнул как когти хищной птицы. Ногти ярко замерцали красно-жёлтым, маг концентрировал в них большие силы. Через некоторое время тонкие и острые, как рассекающий плоть инструмент лекаря, лучи сорвались с них и медленно очертили круг по боковым граням медальона, вскрывая тонкий слой золота. Лицевая часть красивой вещицы отпала, словно снятая крышка, и Зоклас подхватил её, не дав упасть в траву. Подержал в светящейся руке, остужая разогретые края на прохладном ветерке, потом положил себе на коленку. А из вскрытого медальона, осторожно касаясь наполненными силой Заката пальцами, извлёк маленький чёрный диск.

Это был очень опасный момент. Защитный кокон, сплетённый в Мистарте силами Дня, полностью рассеялся, как и вся магия, которой Зоклас укрывал золотую оболочку. Маг знал, что, если ему не удастся тщательно укутать теперь уже сам диск непроницаемыми слоями закатных сил, Шорх тотчас получит чёткий сигнал, выдающий точное местонахождение беглецов. Тогда он сможет открыть Иной путь прямо сюда. Этого нельзя было допустить. Нужно было до поры продолжать игру, «кормя» Гасителя едва заметным, «размытым» откликом его диска. Зоклас предельно сосредоточился, «наматывая» один за другим невидимые защитные слои. Наконец, удовлетворённо кивнул сам себе, вытирая выступивший на висках пот.

Ещё раз убедившись, что все по-прежнему спят, и его действия остались незамеченными, Зоклас быстро опустил чёрный диск в специально купленный в деревне кожаный мешочек и спрятал под одежду. А выуженный из того же мешочка маленький плоский камешек, тоже загодя подобранный на берегу речки, вставил в золотую оправу на освободившееся место. Он подошёл не плотно, поэтому пустые места маг тщательно залепил землей, чтобы внутри медальона ничего не «болталось». Потом приставил на место снятую лицевую часть медальона, положил его на землю и, вновь исторгнув из пальцев горячее пламя Заката, заплавил её по той же кромке, которую оставили умельцы в Мистарте. Так вольно обращаться с благородным металлом, плавящимся при огромной температуре, было очень трудно; магу пришлось затратить уйму сил, прежде всего на собственную защиту от неимоверного жара. Но в итоге всё получилось.

В очередной раз дав золоту остыть, Зоклас внимательно осмотрел медальон (благо, магия Заката позволяла ему при необходимости видеть в темноте не хуже, чем днём). Он удовлетворённо хмыкнул: явно видимых следов того, что вещицу вскрывали, не было. Поднявшись, маг неслышным шагом пробрался к той суме с остатками продуктов и иными нужными в походе мелочами, которую нёс Силж. На самое её дно он и опустил медальон, скрыв под другим содержимым.

Потом, уже не таясь, подошёл к костру и лёг на землю между Эль-Ифархом и устроившейся чуть поодаль Просветлённой. Он долго любовался расслабленным во сне лицом Ильнаты, вглядываясь в каждую чёрточку и вспоминая Сальниру. Наверное, он должен был поутру сказать девушке что-нибудь особенное. Вот только не знал что. Не находил слов. А может, они и не нужны. Скорее всего, Ильната и так всё поймёт…

Спать Зоклас не собирался, просто лежал с открытыми глазами и думал.

Думал о том, что всё сделал правильно. Это, пожалуй, самый значительный шаг на его личной стезе Заката, пусть он и напоминает скорее прыжок в неизведанную бездну. Силж поймёт. Обязательно должен понять, ибо в этом мудрость. А мудрость в будущем понадобится куда больше, чем даже сила…

Шаг четвёртый. Падение в необратимость

В самый верхний зал самой высокой башни джантрийского дворца боялись заходить даже служанки, вынужденные там бывать. Кутающаяся в тёмные одеяния старуха, занявшая этот зал, пугала их до дрожи в коленках. Одним своим видом, мрачным взглядом тускло взблёскивающих глаз из-под капюшона. Нет, она не обходилась с ними грубо, не угрожала, и вообще почти не разговаривала. Но само её присутствие тяготило, давило, вытягивало силы, доводило до полуобморочного состояния.

Вот и сейчас принесшая еду молодая женщина прижалась спиною к двери, чтобы не подвели подкашивающиеся ноги. Она с ужасом смотрела на четыре больших сгустка тьмы, которые сферами повисли над полом вокруг центра зала, где сидела в огромном кресле маленькая старческая фигура. В каждом из этих плотных чёрных облаков виднелись какие-то движущиеся картинки, образы, в которые служанка предпочитала не вглядываться.

– Вам ещё чего-нибудь угодно, госпожа? – судорожно спросила она, не узнавая собственного голоса.

– Нет, – долетело тихим шелестом. – Оставь меня.

Это служанка готова была сделать с радостью. Она быстро поклонилась и, с облегчением выскользнув за дверь, почти бегом бросилась вниз по винтовой лестнице, чтобы скорее оказаться подальше от этого места. До следующего раза, когда страшной хозяйке башни вновь что-нибудь понадобится…

– Вижу, вы неплохо обосновались в Джантре, Владычица Ульнэка, – голос Шорха раздался из тёмного облака, висящего ближе всего к двери. – Рад этому. Хотя вы и решили поделиться со мной радостью только сейчас…

Ульнэка повернула голову к туманному изображению его лица и откинула капюшон, обнажая плохо расчёсанные седые волосы.

– Моё личное присутствие в Риаджанге стало необходимым, мой мальчик. Прежде всего затем, чтобы контролировать армию империи. И не только ради уже идущих войн. Мы должны подстраховаться на случай, если Повелители Ночи вдруг решат пойти против нас.

Шорх отметил для себя, что Ульнэка даже и не подумала ни в малейшей степени оправдываться за то, что повела свою игру втайне от него. Что же, придётся это учитывать…

– Пока мы им нужны, Владычица, – произнёс Гаситель. Потом добавил: – Точнее, я им нужен, ведь без меня новая Эпоха не настанет.

Это было напоминание не только возможным врагам, но и самой Владычице, чтобы помнила про ценность Гасителя. Она это поняла.

– И всё же, мой мальчик, лучше контролировать развитие ситуации отсюда, – Ульнэка перевела взгляд на другие сферы тьмы: – Как видишь, я создала неплохие каналы для наблюдения за интересующими меня событиями. Пришлось вложить очень много сил Мрака, мне даже стало нехорошо на какое-то время, но оно того стоило. Приглядись.

Шорх внимательно всмотрелся поочерёдно в остальные три сферы, которые были расположены так, что он мог их видеть из той, сквозь которую глядел сам.

В первой бушевала масштабная битва. Стройные ряды низкорослых воинов в красно-синих доспехах уверенно теснили беспорядочно отступающих ратников с круглыми щитами и кривыми саблями. По лоскутам белой ткани, свисающим со шлемов, курчавым чёрным бородам и форме оружия Шорх безошибочно опознал аркиранцев. А наседали на них, естественно, воины Ночи: с такими он уже сталкивался, когда напал посреди океана на второго Гасителя.

– Как видишь, посланные жрецом силы всё дальше оттесняют аркиранские войска, – прокомментировала Ульнэка. – Западное побережье полностью захвачено, аркиранцы теряют города один за другим. Если так пойдёт и дальше, в недалёком будущем падёт и Мол.

Другое облако темноты показывало длинную колонну риаджангских дружинников, железным змеем ползущую по высокогорному ущелью. Над головами людей вздымались огромные заснеженные вершины, рядом зияли бездонные пропасти. Войско продвигалось очень медленно, но так было надо, ибо в случае неосторожности скользкие тропы могли забрать жизни многих дружинников.

– Киферхий – очень талантливый военачальник, – искренне похвалила Ульнэка. – И вновь это доказывает. Самый трудный и опасный перевал уже пройден, войско спускается по ту сторону Грозных гор. Фехола всеми силами держится за свой давний нейтралитет, а потому просто пропустит риаджангцев через свои земли. Так что через несколько дней, если ничто не замедлит продвижения, Киферхий вторгнется в Солькис. Пока всё идёт как надо.

В третьем облаке тоже виднелась панорама битвы. Шорх сразу же узнал несущихся во весь опор мадженских катафрактариев в блистающих золочёных доспехах. Их удар, как всегда стремительный и мощный, был нацелен на риаджангских пехотинцев, ощетинившихся копьями. Над равниной парили белоснежные птицы – гостьи из Сферы Бриангла, призванные обеими сторонами. Они схватывались друг с другом, пикировали на людей, поливали ратников лучами света, сжигающими плоть и плавящими доспехи. От горизонта широкими цепями маршировала мадженская пехота, подобная неудержимому валу морского прибоя. Риаджангская дружина, попавшая под удар нескольких легионов врага, была на грани разгрома. Часть ратников, видимо, получив соответствующий приказ, уже начала отступление, чтобы сохранить хоть какие-то силы.

– Мадженцы пошли в наступление из-под Джатрига, – пояснила слабым голосом Ульнэка. – Выиграли уже пару мелких битв и уверенно движутся сюда, к Джантре.

– И когда вы намерены их остановить? – поинтересовался Шорх.

– Скоро, уже скоро, мой мальчик, – Владычица слабо улыбнулась. – Пускай думают, что им всё удаётся, и постепенно теряют силы и осторожность. На подступах к столице ближе к следующему вечеру их встретят самые сильные дружины империи и, конечно же, Повелитель Ашур со своим воинством. Ну а то подкрепление, которое к ним спешит… – старческая рука махнула в сторону тёмного облака, – я его видела. Думаю, оно удивит их самих.

Шорх плотно сжал губы:

– Рад, что у вас всё под контролем, Владычица.

– Чего я не могу сказать о тебе, – голос Ульнэки внезапно стал жёстче, её тон ударил наотмашь, как ладонь по щеке. – Больше десяти дней ты скитаешься по лесам и не можешь поймать одного несчастного мага. Не кажется ли тебе, мой дорогой мальчик, что он просто водит тебя за нос?

Даже на большом расстоянии Гаситель ощутил её сильное недовольство. Давно Ульнэка не позволяла себе таких всплесков эмоций, тем более в его адрес.

– Я делаю всё, что могу, – хмуро ответил он, чувствуя себя очень неуютно из-за того, что приходится оправдываться. – Иду по следу и вот-вот настигну беглецов. Не забывайте, что там не один «несчастный маг». По моим сведениям, с ним сильный магвой, Пепельный пёс, какой-то ниферский маг, а также Просветлённая с магическим единорогом.

Ульнэка резко вскинула голову:

– Просветлённая? И ты говоришь мне об этом только сейчас?

– Увы, раньше вы не изволили со мной беседовать, поскольку были заняты более важными делами, – Шорх произнёс это с непроницаемым лицом, хотя внутри у него поднималось негодование.

Владычица, должно быть, почувствовала это, потому что смягчила тон:

– Я действительно была занята. А тебе я полностью доверяю, мальчик мой, не забывай об этом. Поэтому уверена, что ты справишься с ними всеми. Помни, что ты Гаситель. Этот маг Заката встал на пути предначертанных тебе свершений. Так смети его, наконец, докажи мне, что ты стоишь тех надежд, которые я на тебя возлагаю! А Просветлённая… если сможешь, захвати её живой и приведи ко мне. Её присутствие доказывает, что Светлейшая, скорее всего, затеяла собственную игру и направила свою посланницу к магу Заката. Я хочу убедиться, что это так.

Ульнэка сжала сухой рукой подлокотник кресла:

– Как только я закончу с текущими делами, мальчик мой, клянусь, я сама отправлюсь в Гиал и убью эту тварь. И всех Просветлённых, до которых дотянусь. Отплачу, наконец, за всё, что их предшественницы со мной когда-то сделали! Теперь пришла пора и для этого.

Она снова посмотрела на тёмное изображение Шорха, кутающегося в свой дорожный плащ где-то посреди непроходимых лесов на юге Нифериса:

– А ты, мой драгоценный Гаситель, не тревожь меня более по пустякам. Жду от тебя вестей о том, что маг Заката повержен, а его знания и навыки исчезли вместе с ним.

– Да будет по воле вашей, Владычица Ульнэка! – быстро проговорил Шорх и пропал. По поверхности сферы прошла рябь, и она успокоилась, застыв безмолвным сгустком тьмы.

Ульнэка тут же отвернулась, погрузившись в созерцание разворачивающихся перед нею битв.

А Шорх, едва перед ним погасло изображение Владычицы, встал с земли и пошёл к небольшому лесному ручейку, у которого его отряд остановился на ночь. Поплескав в лицо холодной водой, Гаситель тряхнул головой и постарался успокоиться, отбросить неприятные чувства, которые пробудил состоявшийся разговор. Начинало светать. Предстоял серьёзный бросок. Шорх не стал говорить Ульнэке о том, что уловил, наконец, более отчётливый сигнал чёрного диска, чего не было ни разу за все эти дни. Беглецы были довольно близко, и Гаситель верил, что ещё до наступления следующей ночи ему удастся настигнуть Зокласа и его спутников. Схватка предстояла нешуточная, но Шорх её ждал, ибо жаждал поскорее завершить начатое.

Собираясь в путь, Гаситель думал о Лиуджайн. Вспоминал и обдумывал всё, что принцесса говорила об Ульнэке…

***

– Сколько с вами призывающих магов? Атакующих, сдерживающих? Магвоев?

Старший мастер Героск, тяжело опершись обеими руками о грубую столешницу, хмуро глядел на стоящих перед ним навытяжку командующих пяти легионов, пришедших в качестве подкрепления. Никого из этих пятерых офицеров он прежде не видел. Всем им на вид было недалеко за тридцать, а значит, свои высокие должности они получили недавно.

Пятеро переглянулись, один – судя по чертам лица, уроженец самых южных земель Мадженси – шагнул вперёд. Стянув с головы шлем с плюмажем из белых перьев и пригладив почти чёрные волосы, он проговорил с некоторым замешательством в голосе:

– Простите, Командующий, но мы думали, что вы в курсе…

– В курсе чего? – не дождавшись продолжения, спросил Героск.

– Наши легионы сформированы совсем недавно. Правитель Саргеж, да хранит его Великий День, уже дважды провёл набор новых рекрутов. Вот из таковых и состоят наши легионы. Наверное, Военная коллегия очень торопилась, но нам даже не даны названия, только присвоены номера – с тридцатого по тридцать пятый. И, самое главное, нас недокомплектовали… Так что, упомянутых вами магов в составе легионов нет.

– Однако! – Героск качнул головой и задумался, пощипывая пальцами вислый ус. Он порадовался тому, что в шатре, развёрнутом на вершине холма в окружении огромного лагеря отдыхающих после битвы легионов, кроме него и пяти прибывших нет больше никого. Старший мастер хотел, как того и требовали воинские традиции, принять командующих новых легионов в окружении своих офицеров, но что-то заставило его передумать. Возможно, предчувствие, которое сейчас оправдалось. Такие новости не стоило сразу же делать общим достоянием. Они могли плохо сказаться на боевом духе войска, только что завершившего – с потерями, но победоносно – серию битв с вражескими дружинами и готовящегося к последнему броску на Джантру.

– Тригры? – лаконично спросил Старший мастер. Хотя уже был почти уверен, какой услышит ответ. Откуда ж взяться бывалым воинам третьей линии в наспех сколоченных из новобранцев легионах?..

– Их нет, Командующий, – подал голос другой офицер, заложивший большие пальцы за широкий боевой пояс, на овальной застёжке которого вместо положенной эмблемы легиона красовался лишь номер «32». – Все наши воины пойдут в бой впервые.

– И какова численность? – поинтересовался Героск, готовясь услышать худшее. Он не ошибся…

– Две с половиной тысячи копий, Командующий, – чётко проговорил первый.

– Полторы тысячи, – подхватил второй. А третий продолжил: – Столько же…

– У меня две тысячи, – глядя в пол, проронил четвёртый.

– Три тысячи, – обрадовал на фоне других пятый.

Правая рука Героска сжалась в кулак. Больше ничем старый магвой не выдал своего отношения к услышанному. Он прожил уже достаточно много лет, чтобы разучиться удивляться даже самым вопиющим проявлениям подлости человеческой натуры. Что же, это вполне в духе Саргежа. В этот миг Героск понял, что Правитель всё-таки решил от него избавиться самым кардинальным способом. А заодно послал на верную смерть кучу воинов, которые ещё могли бы принести пользу королевству…

– Итак, – произвёл он нехитрый подсчёт, – десять тысяч пятьсот необученных рекрутов вместо ожидавшихся двадцати пяти тысяч опытных воинов. И без поддержки магов, без возможности призыва сущностей… Вы понимаете, что это значит, почтенные командующие?

Офицеры переглянулись, помолчали некоторое время, но паники на их лицах Героск не увидел. Что же, и это хорошо. Как бы то ни было, они – достойные сыны Мадженси.

– Понимаем, Командующий, – мрачно проговорил южанин. – Но не мы в том повинны. Мы можем лишь поклясться вам, что не отступим. И воины наши не покажут врагу спины, даже если им будет очень жутко. Быть может, те из них, кто выживет, ещё станут триграми и всем с гордостью расскажут, что прошли битву за Джантру!

Героск улыбнулся, что делал редко. Наивная речь, но идёт от души. Старый магвой умел ценить искренние порывы решительных людей.

– Да будет так, друзья, – проговорил он и чуть наклонил голову, выказывая уважение молодым командующим. – Готовьте своих людей. К победе или смерти. Нам всем предстоит большое дело!

Офицеры поклонились ему. Должно быть, они верили, что старый опытный Управляющий Магармуса найдёт способ уберечь их от разгрома и приведёт к победе. Сам же Героск не был столь уверен…

– Ступайте, – сказал он, подняв руку в воинском приветствии, которое уже много веков оставалось в Мадженси неизменным. – Располагайте свои легионы на нашем правом фланге. Сражение скоро начнётся. Да придаст вам сил Великий День!

Выпроводив офицеров, Героск приказал магвоям, стоящим на страже у шатра, никого к нему не пропускать. Потом зашнуровал закрывающий вход полог изнутри и вернулся к походному столу. Присел за него, достал меч, положил его перед собой и долго-долго водил взглядом по строкам синеватых рун, покрывающим клинок. Будто вновь и вновь читал их, напоминая самому себе глубинный смысл того, что было навеки заключено в самом сердце Магармуса.

Думы старого магвоя были тяжелы. Героск прекрасно понимал, что вероятность победы с имеющимися силами в битве за Джантру мала. Ужасался и цене, которую узурпатор Саргеж готов заплатить за то, чтобы избавиться от него – последнего из тех, кто в нынешней Мистарте реально мог бы возглавить борьбу против самозванца и добиться его свержения. Положить десять истерзанных прошлыми боями легионов, да ещё и пять «недоношенных» новых? Сейчас уже стало очевидным, что план Саргежа именно таков… Если только не произойдёт чуда. Вернее, если он, Старший мастер Героск, со всем своим столетним опытом сражений такого чуда не сотворит. В любом случае Правитель будет в выигрыше, окончится ли битва победой мадженцев или их поражением и гибелью своенравного Управляющего Магармуса.