Текст книги "Класс отщепенцев. Трилогия (СИ)"

Автор книги: Алексей Ефимов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 46 страниц)

  До столицы ребенок добрался легко – не так уж трудно разжиться всем необходимым, если на рынке все смотрят куда-то в сторону... Еще бы – не смотрели. Курицы иногда бегают с отрубленными головами, но вот народные пляски с хороводом до сих пор не устраивали...

  Первоначальный план проживания в столице – найти какой-нибудь просторный склеп на одном из многочисленных кладбищ, и уже там заниматься в свое удовольствие, пошел прахом. Оказалось, столичные кладбища неплохо защищены... Мальчуган понял, что ему решительно не хватает теоретической подготовки! А тут какой-то набор объявили...

  ***

  – Я вообще-то устраивал в своей жизни пару представлений... – ухмыльнулся тогда Валек своей специфической ухмылкой. – Могу скромно сказать, что без внимания они не оставались...

  – Не сомневаюсь. – Покачал головой Сержи, немало удивившись в свое время такой способности людей к некромантии. До тех пор он считал своих соотечественников лучшими в этой области, но он был достаточно прагматичен, чтобы не спорить с тем, что видели его глаза, и подсказывало внутреннее чутье. – Но от нас хотят немного другого... Эдакой картины мира в миниатюре, заканчивающейся всеобщим миром...

  – Миром, это когда не будет гномов! – буркнул из угла Друххук, и началась своеобычная свалка... Поскольку времени было мало, пришлось разнимать силой.

  – Нет, Друххук. – начала говорить Налинна, пока ее дружок подливал в кружку орка пару капель какой-то забористой жидкости, от которой орк должен был стать из равномерно зеленого – неравномерным. Где-то красным, где-то синим. Может, и желтым, если повезет... – Миром... Как бы это так сказать... Я знаю что у вас в языке такого нет, но это когда виды сосуществуют... Ох... Не готовятся к священной кровавой войне, как сейчас, тысячу лет назад или через тысячу лет, как поется в ваших песнях... Не смотрят на всех свысока и презирают, как эльфы... Не "знать ничего не желают" как гномы... Не мечтают обобрать и подчинить, как люди... Да как же это сказать...

  – А они с-с-сами хоть понимают? – спросил Хлиис.

  – Не уверена... Просто их позиция кажется им правомочной, а чужая нет.

  – Так что они от нас хотят? – рыкнул орк и сделал большой глоток из своей кружки. Закашлялся. Процесс, как говориться, пошел. Минут через пять орку сильно захочется выйти...

  – То, чего не могут сами. – Мурлыкнул Маури. Маури был мурристом – представителем разумной расы кошачьих. Мурлыкал он всегда. У них весь язык такой – мурлыкающий. Особенно во время вынесения смертных приговоров. – Не можешь что-то сам, поручи это другоому! – Большой кот сладко потянулся. – Им нужно показать мягкую лапку без когтей. Что мы все мягкие и пушистые...

  – Вот тебя им и отправим! – буркнул орк, прислушиваясь к странным ощущениям в животе.

  – Мдаа... Можно и меняаа... Но жаждут они больше вас...

  ***

  Мурристы обитали на юге и соседствовали в основном с силгами. Не то чтобы очень мирное соседство, но воды кошки терпеть не могли, а ящерам не нравилось жаркое солнце. Мурристы охотнее других рас контактировали с людьми, с удивлением обнаружив, что их считают чем-то вроде развитых домашних животных. Что интересно, если муррист брал на плечо обезьяну, или просто предлагал собеседнику банан, то это воспринималось как жуткое оскорбление... Люди такие непоследовательные... В отличие от мурристов, которые быстро научились извлекать выгоду из такого подхода. Их гордость была вполне удовлетворена тем, что они обдирают людей, умело вплетая в мурчащие нотки пассы традиционных заклятий, притупляющих внимание и осторожность жертвы. Мурристы традиционно владели иллюзиями и были непревзойденными охотниками, заставляя жертву самостоятельно выходить на верную смерть. Были у мурристов и другие таланты, которые позволили в свое время потомственному охотнику Маури пройти испытания в Академии. Охотнику за чужим добром, если точнее. Его проблема была схожей с проблемой Хлииса – приходилось слишком концентрироваться на правильном произношении, что неминуемо вело к отставанию в вербальных дисциплинах. Но он мог многое предложить своим одногруппникам за помощь...

  ***

  – Вас люди куда бо-ольше опасаются... А посему – хотят видеть покладистыми...

  – Покладистыми?! – орк был готов от такого взорваться.

  – Успокойся... Можешь напевать про себя вашу священную песню. Мы-то в курсе, что такова природа, и против нее не попрешь, даже если хочется.

  – Это им хочется, чтобы мы сами против себя перли. Чтобы им легче было нас подчинить! Этого никогда не случится! – орк стукнул опустевшей кружкой по столу.

  – Вот и покажи им то, чего им так хочется! – снова мурлыкнул Маури. – А сам готовь план мести... Это же так... естественно.

  Установилось хрупкое понимание. Долго гадать с сюжетом постановки не пришлось – его буквально спустили сверху, и донесли до сведения всех учащихся, вызвав сразу всю группу на ковер к декану – грузному и неповоротливому мужчине с вечно красным лицом. Декана больше всего заботило исполнение приказа вышестоящего руководства, а внутренние дрязги зеленых и ушастых волновали не сильно.

  По сюжету им нужно было организовать что-то типа мировой войны всех видов, окончившейся благодаря мудрому и своевременному вмешательству людей.

  – Знали бы мои односельчане, что я так быстро до архимага дорасту... – хихикал Валек, назначенный на роль "голубя мира". Называется, нашли кого...

  – Ты главное, не перестарайся, когда всех умиротворять начнешь... – покачал головой Сержи, предчувствуя беду...

  Все-таки с предсказаниями у темного эльфа не очень ладилось. А может, он чувствовал правильно. Просто до Валека в тот злополучный день очередь так и не дошла...

  Все довольно просто... Проще не бывает... Когда на орка несется яростный гном с отнюдь не бутафорской боевой секирой, пусть и украшенной мишурой, некоторые инстинкты срабатывают сами собой... особенно у орков... А если добавить, что все участники постановки обладали недюжинными запасами маны и весьма приличными знаниями в традиционных областях...

  Полыхало не очень сильно. Все-таки сцена была накрыта специальным магическим "полущитом", препятствующим применению маги выше определенного минимума, часто необходимого для представления. Ну и профессора, опять же, вмешались быстро... Разрубленные декорации заменить не так уж и сложно, а "случайно" улетевший в зал муляж отрубленной головы (Валек заготовил, дабы разрядить обстановку), был воспринят зрителями вполне благосклонно... ну... почти...

  – Но зато мировую войну мы им показали отличную... – хихикал Валек-миротворец, навещая в лазарете пострадавших товарищей, которые и там не прекращали выяснения исторической справедливости. Лазарет ходил ходуном.

  – Надеюсь, больше никому не придет в голову привлекать нас к общественно-развлекательным работам! – удовлетворенно кивнул Сержи, не спешивший в свое время разнять драчунов...

  У темного эльфа действительно хромали предсказания...

  ***

  – Так чего от нас хотят в этот раз? – сухо уточнил Сержи. – И почему декан вызвал вас? Обычно он все неприятные плюхи скармливает мне...

  – Потому что он хотел припахать именно нас. – С грустью поведал Лоувель. – В смысле конкретно нас с Налинной, а не всю группу. Видимо посчитал, что от парочки образцовых эльфов ничего плохого можно не ждать, в отличие от гремучей гномо-оркской смеси...

  – Ну, предположим... – покачал головой Сержи, хотя лично он бы поставил на собратьев. Практика показала, что у тех лучше воображение, да и все подозрения сводятся на нет при одном только взгляде на эту воркующую парочку... – И что же от вас хочет декан?

  – Чтобы мы поставили им эту их несчастную историю о Ромуне и Джуне... Ну, этих потомках знатных семей, что влюбились друг в друга и не нашли ничего лучше, чем инсценировать самоубийство, но немножко перестарались... Нам не смешно, между прочим! – Налинна больше сердилась, чем расстраивалась. К идее самодеятельности она в целом относилась неплохо, если не брать в расчет их совершенно невозможный график, но эта конкретная история девушку изрядно раздражала. Очень, знаете ли, по-разному воспринимается романтика о враждующих семьях и смерти, когда на нее глядишь не снаружи, а изнутри...

  – Люди помешаны на этой истории... – покачал головой Голан. Гномы и романтика – это вообще отдельная песня.

  – А мне нравится... – протянула Дуча и глубоко вздохнула.

  – Вот ты и играй вместо меня! – предложила Налинна, тряхнув золотыми локонами. И не без удовольствия посмотрела на перекосившуюся физиономию возлюбленного. Как ему такая альтернатива? Не очень? А если бороду расчесать? Она даже отдаст одно из своих платьев, и самолично его укоротит в два раза... Больше ведь не надо – оно изначально короткое.

  – Тоже вариант. Только тогда вместо Лоувеля отправим Друххука или Хлииса... А что? Людям ведь именно постановка нужна... – предложила Салли.

  – Боюс-с-сь, я ззапорчу гглаввный монологгг... – протянул Хлиис, возвращаясь к своей обычной манере речи. На всякий случай он еще и хлюпнул в конце.

  – Зато по части поцелуев тебе нет равных! – громко засмеялся Баргез. Присоединились все, кроме Дучи, которую едва откачивать не пришлось.

  – Ладно, а все-таки, вас хоть от занятий освободили? А то как они себе это представляют с нашей-то программой? Ну или зачет какой автоматом? – отсмеявшись, поинтересовался Сержи.

  – Ага, как же! – буркнул Лоувель. – Почему-то считается, что если эльф, то значит жить не может без сцены... Это еще как милость была!

  – А вот это уже нехорошо. – Враз посуровел Сержи. Он по привычке во всем видел провокации и интриги.

  Еще более тихие шаги, чем у сородичей, он расслышал буквально за мгновение, чем в дверь проскользнул Маури и сидящий у него на плече гремлин Тридрилл – парочка номер два, если дело касалось осложнения жизни ближнему своему. Или один, если считать по количеству нанесенного ущерба здоровью, имуществу и нервам. Вот теперь все в сборе. Тринадцать душ. Дьявольская дюжина.

  ***

  – Как все прошло? – набросились на новоприбывших соратники, не дав духу перевести. Впрочем, им особо этого и не требовалось.

  – Мрр, чудееесно! – потянулся Маури, давая гремлину спрыгнуть с плеча. Создание с локоть величиной соскочило с предплечья, перепрыгнуло на колено Друххука, потом на голову Голана и, наконец, примостилось на подлокотнике кресла поближе к камину. Гремлин Тридрилл был полноправным членом команды, как и все, прошедшим вступительные испытания, и, как и все, вносивший посильный вклад в жизнь команды. Ну а то, что иногда его выходки шокировали даже невозмутимого Хлииса... Ну так что еще от гремлина ждать?

  – Блеск! Завтра у второй группы третьего курса намечаются массовые галлюцинации с особым упором на порхающих бегемотов и декане, разъезжающем по внутреннему двору верхом на ректоре! – гремлин вытянул руки к огню и благостно застонал.

  – Точно? – педантично уточнила Налинна. На дело собирались отправиться они с Лоувелем, если бы не помешал вызов к декану. Впрочем, какого-то уточнения и не требовалось. Гремлину по части пакостей можно было доверять. Вот по другим частям – не стоило...

  – Обижаете, царица лесов и трясущегося кустарника! – возмутился Тридрилл. – Когда это мы с Кисой промахивались? Ну, может не у второй группы, а у всего курса – кто ж там впотьмах с этой дозировкой разберет...

  Налинна проигнорировала намеки на трясущийся кустарник и хмыкнула. Весь курс – это было бы слишком. Не то, чтобы очень, но все же...

  Вообще-то гремлин с самого начала настаивал на более мягкой смеси галлюциногенов. И коварной. Той, которая не обрушивается на несчастную жертву как водопад, а вползает в сознание с мягкостью отравляющего дыма, и так же полностью заполняет его до краев. В таких ситуациях соседи одурманенного объекта не получают наутро дикую историю о строении мироздания, а оказываются втянуты во все нарастающие приступы паники. Начинают беспокоиться за душевное равновесие, переживать... Сердятся, разумеется... Потом злятся... Желательно, конечно, вносить галлюциноген регулярно, небольшими порциями для достижения наилучшего результата. Это сопряжено с рядом трудностей, но гремлин был готов претерпеть. Ради благого начинания... Вторичный эффект такого отравления распространяется волнами, и накапливает силу подобно цунами, ведь речь идет о магах, а не о простых горожанах. Еще неопытных и ничего не понимающих магах, уверенных в собственной безопасности. От идеи пришлось отказаться, чтобы оные волны не зацепили самих отщепенцев. А жаль.

  ***

  Казалось бы, в их положении рисковать подобным образом – верх безрассудства. Они и так своим существованием поперек горла слишком большому числу влиятельных шишек... И что?

  Казалось бы, что следящим за ними недоброжелателям достаточно лишь кривого повода, чтобы навсегда закрыть отщепенцам дорогу к чудесам... Ну да...

  Но это не могло остановить тех, кто привык зубами и когтями отвоевывать себе хоть каплю места под солнцем, и для кого их гордость, порой, единственное, что у них оставалось. Они не прощали обид.

  Печальный инцидент на первом курсе с участием Сержи и боевого мага четвертого курса многому тогда всех научил. Ситуация была достаточно банальная – отпрыск знатного рода, уже постигший на третьем курсе азы боевой магии считал себя если не без пяти минут архимагом, то кем-то около того. И его тонкие чувства очень оскорбило присутствие на одной с ним территории гномки, спешащей по своим делам. О подробностях инцидента стороны умалчивают – то ли гномка протискивалась сквозь встречный поток студентов, спеша на занятие, то ли иным каким способам проявила непочтение. Но маг вознегодовал. И взялся втолковать бородатой пигалице, как нужно себя вести, находясь подле истинных светочей магического искусства.

  Сержи на горизонте материализовался естественным образом – он шел тем же курсом, что и Дуча, просто более степенно, чем шустрая гномка. Со своими едкими и холодными комментариями он вклинился в намечавшуюся разборку уже тогда, когда гномка недобро прищурилась на обидчика. Как бы ни закончилась та свалка, для гномки она кончилась бы плохо – ее объявили бы зачинщицей, и было бы объявлено разбирательство.

  Реальной угрозы было мало – хоть и лишенная серьезных навыков магического нападения, Дуча обладала весьма внушительной защитой, так что недоучившийся толком боевой маг, не шибко успевавший на занятиях, вряд ли бы сильно ей навредил. Другое дело, что это стало было прецедентом. А этого Сержи допустить не мог. Как и того, что член его группы подвергается коллективным насмешкам. Так что холодный сарказм и неприкрытая издевка темного эльфа сослужили хорошую службу.

  Была объявлена дуэль, по всем правилам Академии Высокого Колдовства, которая именно так предпочитала решать спорные вопросы в задетой чести у своих титулованных послушников. Проще говоря, не ввязываясь в аристократические разборки. А вот дальше...

  А дальше все-таки было назначено разбирательство, на котором преподавателям был задан один вполне правомочный вопрос: "а как это так получилось, что студент, отучившийся всего пару месяцев, одолел четверокурсника с боевого отделения?"

  Преподаватели помялись и пояснили, что оный студент-первокурсник является наследником древнейшего эльфийского рода, в котором магическому нападению и защите обучают наравне с высокой речью, то бишь с пеленок, и личным талантом он, в отличие от посредственного студента-четверокурсника, действительно имеет все основания гордиться, хоть вслух этого и не делает... Более того, студент первокурсник поступил согласно "неписанному кодексу Академии" и во время дуэли использовал только боевые заклинания азов, которые проходят на третьем курсе, так что им соблюдены все косвенные условия того, чтобы репутация альма-матер не пострадала... Просто более талантливый студент победил менее талантливого... А ведь мог бы каким-нибудь проклятьем крови или рода приложить... Тогда не отмоешься... В смысле не отмоешь... Проигравшего студента... От площадки для дуэлей... Или площадку от студента...

  Одним словом, инцидент замяли, и задевать отщепенцев в открытую побаивались. Шестой курс, правда, порывался отравить своих представителей для выяснения отношений, но все тот же преподаватель философии Карикус как-то походя заметил, что для темного эльфа, тем более аристократа, поражение в магической дуэли неприемлемо, и если у него будет возможность его избежать, скажем, путем применения одному ему известных таинств и обрядов рода, то он его избежит, несмотря на все остальные условности, которые просто отойдут на второй план. А поскольку человеку, который переживет удар тайной магии темных эльфов, лучше сначала бежать в магический магистрат, дабы там зафиксировали первый подобный случай... Быстрее, потому что вдруг не успеет добежать... А уже потом принимать любые ответные шаги... В общем, философский вопрос...

  Но это ни в коем случае не значит, что отщепенцев оставили в покое. Началась тайная война. Война, в которой на слухи, сплетни, стишки и карикатуры отвечалось шипами, "липучками", "скользилками" и кошмарной смесью слабительного и чихательного порошка. И много всего в придачу. Знали бы прочие воспитанники, что именно эта война "чести" окончательно объединила непримиримых врагов, и превратила в одну команду, без чего сам факт их дальнейшего существования в стенах академии был бы невозможен... Очень бы расстроились, но это, как говорил профессор Карикус, тоже философский вопрос...

  ***

  Эльфийка поджала губы. Не то чтобы ее расстраивало предстоящее несчастье всего курса, но она предпочитала работать тонко и изящно. В отличие от Тридрилла, руководствовавшегося в гадостях принципом «чем больше – тем лучше». В остальных аспектах жизнедеятельности гремлин исповедовал обратный подход, хотя факт двойных стандартов его не смущал... Его вообще ничего не смущало, если уж на то пошло, и, если приводить конкретные примеры, то именно ему принадлежит идея и воплощение «туалетных призраков», терроризирующих всю женскую половину общежития...

  Общежитие было зоной свободных действий. Столовая же считалась опасной зоной, ибо преподаватели Академии нередко вкушали там пищу земную наравне с учащимися. Рискованно... Но разве объяснишь это гремлину? В одном можно быть уверенной точно – педантичный карлик не оставил даже намека на возможный след, зато ложных следов – уйму. Возможно единственное, что увлекало гремлина больше, чем создание пакостей – это пуск возможных преследователей по лабиринту фальшивых ниточек и подозрений. Гремлины – они и есть гремлины, им подобные забавы на роду написаны – запутывать в лабиринтах любителей легкой наживы...

  Можно сказать, что гремлины – довольно своеобразная раса... Но про кого так сказать нельзя? Обделенные ростом существа компенсировали этот сомнительный недостаток поразительной въедливостью и скрупулезностью.

  Бывшие издревле горным народом, они легче гномов расстались со своими традиционными жилищами и перебрались на свет. Поближе к существам, которые без тонких штучек жить не могут, но зато могут хорошенько компенсировать затраченные на тонкую работу усилия...

  В горах гремлинов осталось не так уж и много. Преимущественно те, кому эти горы формально принадлежали. Откуда пошли сказки о несметных богатствах гремлинов? Наверное, от баснословных счетов, выставляемых мелюзгой за свои поделки. Куда им столько тратить? Наверное, складируют у себя... Зачем же еще? Плюс невольная ассоциация с гномами-рудокопами. Раз живут в горах – значит, добывают золото... Логика такая же, как и в первом случае.

  Гномы с такой ситуацией справились бы просто – поотрубали бы шибко любопытным то, что выступает, а остатку предложили бы экскурсию в одну из закрытых штолен... Дабы воочию убедился, что ничего там нет.

  Но гремлины... Не нужно путать гномов и гремлинов. Это опасно. Гремлины – другие. Маленькие существа решили, что если к ним лезут незваные гости, то почему бы не получить от этого пользу? Ну, или развлечься, что для гремлина в принципе одно и то же...

  Любители чужих сокровищ обычно не думают, что если существо величиной с локоть, то и их жилище будет небольшим, а следовательно, путешествовать по их горным лабиринтам человеку в принципе невозможно...

  К счастью, гремлины подумали за них. Подумали, и построили несколько специальных лабиринтов, в которых людям не будет тесно. И даже свезли туда кое-какие ценности, чтобы интерес к подземельям не ослабевал. На благое дело (то бишь создание лабиринта и его наполнение) не скупясь скинулись многие, ибо понимали – грядет потеха, какой раньше не бывало!

  Мы ведь уже упоминали, что скрупулезные гремлины были хорошими специалистами в мелочах? В каких? В разных... В механизмах, например... Над истинным наполнением этих лабиринтов трудились лучшие мастера гремлинов. Трудились бесплатно, и, как говорится, не за страх, а за совесть. Понимали, что это чудесный способ обессмертить свое имя в гремлинской истории – кто создаст более хитроумную и смертельную ловушку?

  Таинственные лабиринты гремлинов на деле были двухслойными. И последнее, что слышали перед смертью многие, многие дураки, был безудержный хохот сотен гремлинских глоток, наслаждавшихся представлением.

  Магия гремлинов была, быть может, менее величественной или разрушительной чем у других рас, но это потому что гремлины никогда не гнались ни за величием, ни за разрушением. Их всегда интересовали более тонкие материи... Время... Удача...

  Прибытие на испытание гремлина удивило всех более, чем что либо еще, но сине-зеленый сморщенный малыш продемонстрировал отличный уровень маны, а уж состязаться с гремлинами в концентрации или аккуратности дураков не было. Кроме того, гремлин продемонстрировал комиссии владение рядом базовых заклинаний, что не было обязательно для стандартного набора, но было необходимо для будущих отщепенцев. Малыш умел колдовать, притом весьма прилично.

  Об этом можно было бы догадаться и так, сопоставив обрушение палатки на судей и воистину невинное выражение лица гремлина... Да кто станет этим в суматохе заниматься, особенно если по таинственным причинам загорелся плюмаж его сиятельства, а в бочке, в которой пытались затушить предмет гардероба, оказалась отнюдь не вода а что-то взрывающееся...

  Расследование тогда вышло на кого-то из числа отвергнутых претендентов, а Тридрилл про себя решил, что денек прожит не зря...

  ***

  – На кого подумают? – уточнил Сержи. Его больше интересовала практическая сторона дела. Он понимал, что вся группа неизменно рискует, но считал этот риск неизбежным. В любом случае спускать с рук подобные выходки недопустимо... Это он про серию картинок с Лоувелем и Налинной, которая и возмутила парочку эльфов, а не про акцию возмездия... Но детали все равно следовало уточнить.

  – На четвертый курс группы алхимиков... – осклабился гремлин. – Они как раз недавно крупно проигрались третьекурсникам...

  – Уверен? – иногда Сержи был жутким занудой.

  – Уверен, о мой лорд "Серые Уши"! Не зря же мы с Кисой такой круг сделали... Магические компоненты были смешаны и активированы в их рабочей лаборатории для домашних заданий, и уже оттуда доставлены в столовую. Так что любой след, хоть магический, хоть обонятельный приведет туда... Но если кому-то покажется мало, то в поисках составных частей для зелья можно будет навернуть немало кругов по их отделению... У кого-то следы на кармане, у кого-то – остаточные эманации заклятья... Все равно придут туда...

  – Хорошо, – кивнул Сержи, игнорируя намек-издевку на счет его титула и делая внутреннюю пометку потом припомнить это гремлину... Таких мысленных пометок у него уже был третий талмуд... Маури тоже дернул хвостом, услышав крайне обидное для его расы обращение "Киса", но и только. Гремлину он готов был простить и не такое... – Ладно, тогда всем спокойной ночи – у нас завтра трудный день.

  Темный эльф пошел спать – по большому счету, сегодня его помощь больше не нужна – самому бы с ботаникой справится. В общей комнате остались гномы, орки и светлые эльфы. Достаточно было бы и одного, но разве эту парочку разделить? Может, вдвоем и быстрее справятся... Но это вряд ли. Завтра ночной состав будет уже другим, и Сержи на пару с Хлиисом придется много попотеть, объясняя Дуче тонкости плетения ветров. Да и не ей одной...

  Свою комнату он делил с Лоувелем. В комнате справа жили орки. Слева – Голан и Струк. Дальше по коридору была комната Валека и Хлииса. Пожалуй, только у мальчишки-некроманта не могло вызвать неприятных ощущений проживание в одной комнате с холодной извивающейся рептилией. Среди людей, разумеется... В конце коридора в наспех переделанной кладовой жили Маури и Тридрилл – им как раз хватало места там, где заработали бы клаустрофобию все остальные. В большой комнате по другую сторону коридора жили втроем Дуча, Салли и Налинна. Эта комната тоже была наспех переделана – Салли с самого начала предлагали место в другом крыле, среди людей, но она отказалась наотрез, предпочтя остаться среди своих...

  Само общежитие было относительно новым зданием... Относительно огромного пригородного поместья, в котором размещалась Академия. Но то же самое можно было бы сказать и о любом другом строении в столице, включая и королевский замок.

  Некогда, когда о возведении города на этом привлекательном со всех сторон пятачке еще можно было только мечтать, тут проживал могучий чародей... По крайней мере так официально было написано в истории школы... Каких-то особо выдающихся чудес, артефактов или наследства чародей после себя не оставил, как и более-менее конкретной биографии, но в каком же еще месте могла быть организована Академия Высокого Колдовства? Только в имеющем выдающуюся магическую историю, разумеется... Глава, в которой оное поместье было передано короне и на частных землях началось возведение столицы, трагическим образом была утеряна, но никто не сомневается, что последним желанием умирающего мага было именно создание в сиих стенах Высшего магического учебного заведения. Корона, разумеется, пошла на встречу... Это если очень кратко изложить страниц эдак двести тяжелого и вычурного текста, которым нерадивые первокурсники любят бить друг друга по голове, не испытывая ни тени священного трепета перед посланием старины. Доподлинно известно, что сохранился дарственный свиток (со смазанной подписью) и широкой души королевская резолюция, царственным жестом благословляющая благое начинание и обязующаяся оказывать всевозможное покровительство (за что получала все остальные земли, но эту главу тоже потеряли). С тех давних пор сменилось множество монархов, а академия исправно выпускала в свет все новых и новых магов. Но это если ну совсем кратко...

  Со временем территория города подошла вплотную к загородной Академии, превратив ее в пригородную, хотя большинство считало ее уже городской.

  Во множестве прошедших стычек, именуемых великими войнами, маги неизменно поддерживали корону и защищали хрупкие стены альма-матер от варварских посягательств. Маги-ренегаты не в счет, ибо их имена навсегда исключались из перечня выпускников, как позорящие безупречную репутацию Академии.

  Уж если кто и был рад стремительному наступлению города на пасторальный пейзаж, так это студенты всех мастей, ибо для них шум таверны значил много больше, чем вдумчивая уединенность и созерцательность бескрайних просторов провинции. Преподаватели (по сути, все бывшие студенты) сильно не возражали, так что формально закрытое заведение на практике никогда не закрывалось. Как и находящиеся неподалеку заведения разной степени увеселительности, где порой совершались выдающиеся магические открытия, но чаще – выяснения отношений по древнейшему из вопросов – чей магический род знатнее и значительнее...

  Впрочем, на самой территории поместья порядок и дисциплина поддерживались неукоснительно – не хватало еще тут позорящих репутацию Академии инцидентов. Преподавателями Академии зачастую становились именно те, кто попал сюда благодаря таланту и призванию, а не заслугам предков, так что качество преподавания держалось на серьезном уровне. Другое дело, что редко кто мог реально им воспользоваться.

  Негласный приказ ректората "не проявлять излишней снисходительности к особой группе" встретил со стороны большинства преподавателей молчаливый протест. Они сами прекрасно нахлебались в свое время последствий этой самой снисходительности для избранных. Впрочем, хватало там и тех, кто считал обучение магии инорасцев неприемлемым, так что говорить об однозначном отношении к группе со стороны преподавателей все же нельзя. Но даже самым яростным скептикам и противникам приходилось признавать, что это самая сильная и талантливая группа из всех, что проходили тут обучение на чьей-либо памяти... Что не добавляло группе большой любви...

  ***

  Сержи по привычке проверил комнату на возможные «приветы», подошел к окну и выглянул на улицу. С высоты третьего этажа открывался чудесный вид на окраины столицы, если вам нравится созерцание множества мельтешащих огоньков. В это время года еще можно держать окно нараспашку всю ночь... Если вы не боитесь того, что может туда залететь. Сержи не боялся, потому что ставил защиту на окна самостоятельно, лишь в самый последний момент вспомнив о кровососущих насекомых. И тем не менее... Возможность подбросить ближнему своему что-нибудь малоприятное была слишком соблазнительна, чтобы забывать о том, что аналогичные соблазны одолевают и целое сонмище «доброжелателей». Сами они такими возможностями пользовались редко (за исключением неуемного Тридрилла), опасаясь попасть в заранее расставленную ловушку. Да и в целом – ходить проторенными тропами не их стиль.

  Их комната была маленькой, как и любая другая комната в общежитии. Две кровати, шкаф, два столика обычных плюс один особый, так сказать, домашняя лаборатория, она же пентаграмма, он же верстак, он же все остальное... Универсальная вещь, одним словом. На этом – все. Ну... это у них – все. У гномов регулярно обнаруживалось что-нибудь интересное и непонятно как туда попавшее, вроде кресла или даже кушетки, а то и тяжеленная хрустальная люстра, которая с недавних пор скрашивала их существование. Орки шутили, что гномам можно не опасаться стукнуться о нее головой по причине отсутствия последней... Впрочем, о комнате самих орков байки в общежитии ходили самые разные, и, приходится это признавать, преимущественно правдивые... Просто некоторые традиционные оркские украшения уж очень специфичны, и неподготовленным людям со слабыми нервами на них лучше не смотреть. Плюс запах... Можно еще добавить тот нюанс, что в оркском языке и менталитете попросту нет понятия "уборка", так что... Уже третье предупреждение соседней комнате от коменданта... В смысле, третье за месяц... Скорее всего будет в очередной раз проигнорировано, благо комендант как раз относится к тем, чьи нервы не выдерживают вида настенной композиции из костей и черепов...