Текст книги "Хранители равновесия. Дилогия"

Автор книги: Александр Мазин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 46 страниц)

Александр Мазин
Хранители равновесия

Время перемен

Глава первая
ОБЫЧНАЯ ПОЛЕВАЯ ОПЕРАЦИЯ

Бугристая, как спина крокодила, земля грела ладони остатками дневного тепла. Петляя, словно ящерица, между вросшими в грунт камнями, Артем проворно полз вперед, ориентируясь главным образом на камуфляжные штаны, пузырящиеся над поджарым задом Юджина О'Тулла. Детекторы Артемова ноктовизора [1]работали в противофазе с модулятором защитной окраски, поэтому вышеупомянутые штаны на общем серебристо-сером фоне горели алым сатанинским огнем.

До западной оконечности объекта, или, выражаясь более поэтично, до обглоданной ветрами стены древнего форта, оставалось километра полтора. В основном – ползком.

Запах сухой травы раздражал ноздри даже сквозь фильтрующую ткань. Стоило поднять голову повыше – и теплый океанский бриз тут же наполнил бы легкие свежестью. Но поднимать голову было нежелательно. Конечно, где-то в звездном небе висел оперативно-тактический спутник прикрытия, которому полагалось обводить вокруг пальца системы обнаружения противника. Но те, кто полагался исключительно на технику, шли в аналитики, а «полевики» вроде Артема Гривы и старины Юджина на технику не полагались. Они ее использовали.

Черная туша крепости, похожая сверху на раздавленную морскую звезду, затеняла половину залива. И господствовала над ним. Первоначально аналитики «Алладина» планировали атаку из воды, со стороны океана, но когда пришли данные глубинного сканирования, от этой идеи пришлось отказаться. Залив был не только нашпигован сторожевой техникой, но и постоянно патрулировался обученными касатками, которых обмануть было куда сложнее, чем Ай-Пи [2]охранной системы. Таким образом сводилась к нулю возможность обеспечения внезапности, а следовательно, и вся операция становилась бессмысленной. Если не захватить противника врасплох, он успеет уничтожить все улики и наработки. Тогда единственным результатом акции станет вой проплаченных СМИ «о бесчинствах спецподразделений Всемирного комитета по выявлению и пресечению несанкционированных научных исследований (так официально именовался „Алладин“) на территории, принадлежащей международному концерну». И поди докажи, что финансируется концерн из бюджета ЦРУ, а охраняют его неприкосновенную территорию перекупленные контрактники US Army. На шумиху плевать. Авторитета у «Алладина» не убавится. А вот не прищемить хвост ЦРУ и не получить бонус в политической мировой игре – это обидно. Но еще обиднее потерять наработки преступной лаборатории. Если после силовой акции по пресечению несанкционированных научных исследований результаты этих исследований не сливаются в архивы «Алладина», операция считается проваленной. Вот почему более простой вариант выхода на объект со стороны Тихого океана с последующим проникновением через систему промышленного стока был отвергнут и решено было остановиться на штурме с суши. Причем первая штурмовая группа состояла всего из двух человек: капитана Артема Гривы и майора Юджина О'Тулла по прозвищу Ирландец.

Работа парами была обычной практикой в «Алладине». Еще с тех времен, когда эта организация называлась иначе, занималась не учеными-преступниками, а террористами, но уже освоила схему «проникновение – информационный перехват – зачистка».

Предполагалось, что спутник прикрытия способен с вероятностью девяносто девять процентов упрятать двух человек (для троих – уже не девяносто девять, а восемьдесят четыре процента) от сканирующих систем противника. Предполагалось…

Собственно, ни Грива, ни О'Тулл, ни специальный координатор Хокусай, ни приданная «полевикам» группа аналитиков не ожидали особых сюрпризов. Это была типичная полевая операция регионального подразделения службы «Алладин». Стандартная силовая акция по проверке информации, поступившей двадцать шесть часов назад от основной информационной системы Комитета в аналитический отдел. Там в кратчайшие сроки (рассусоливать в «Алладине» не принято – ставки слишком высоки) информацию проверили и подтвердили. Еще сутки – на разработку и подготовку акции, и вот уже два офицера-«полевика» ползут по жесткой, как камень, земле к форту, под стенами которого полторы сотни лет катятся длинные океанские волны.

Маленькая рощица, кучка низкорослых, привычных к зимним штормовым ветрам деревьев, позволила Артему и Юджину ненадолго подняться на ноги. Их защитные комбинезоны, избирательно поглощающие и дробящие восемь типов излучения, превращали силуэты людей в разрозненные наборы серых и черных пятен, неразличимых на фоне листвы. Однако роща скоро кончилась, и пришлось опять ползти на брюхе.

В левом верхнему углу окуляра ноктовизора Гривы рядом с зеленой загорелась фиолетовая точка. Это означало, что помимо визуальных и электромагнитных анализаторов в защитный периметр объекта входят и объемные детекторы. Ну с этим «Головастый» как-нибудь управится.

О'Тулл сбавил темп. Теперь он полз змеиным зигзагом, и Артем в точности повторял его траекторию. Карту минных закладок он заучивать не стал, полагаясь на напарника. Обошлось без проблем. Как и раньше.

Проскользнув по руслу высохшего ручья под нитками проволоки, Артем и Юджин оказались у подножия крепости. Здесь никаких особых сюрпризов не предполагалось, поэтому, надев рукавицы, поверхность которых была усеяна крохотными, но очень «цепкими» крючками, офицеры «Алладина», аки два средневековых ниндзя, полезли наверх – и через несколько минут оказались на гребне десятиметровой стены. Крепость закладывалась в девятнадцатом веке, и ширины стены, после того как стесали оборонительные зубцы, хватило бы для посадки стандартной российской вертушки производства Львовского завода гражданских машин. Однако сажать здесь вертушку этого не стоило. Воздух над стеной пронизывали десятки лазерных «нитей», через паутину которых не то что вертушка – майский жук не пролетел бы. Тем не менее ровно через шесть секунд после того, как напарники оказались на гребне, в лазерной сетке образовался несанкционированный проход. Артем и Ирландец закрепили веревки и соскользнули вниз. Когда аппаратура спутника зафиксировала их соприкосновение с камнями внутреннего двора, проход исчез.

Зато появились собаки. Три здоровенных пса внезапно и совершенно бесшумно возникли рядом с незваными гостями. Грива увидел под нижней челюстью ближайшего пса хоботок контактного разрядника. Это было неприятно. Импульс разрядника мог повредить «интеллекту» комбинезона. Псы не лаяли. Их приучали не лаять. Датчики на ошейниках достаточно чутко реагировали на перемены собачьего настроения и немедленно сообщали об этих изменениях на контрольную панель. Псов приучили атаковать не сразу, а только в том случае, если двуногие сторожа в течение тридцати секунд не отреагируют на сигнал тревоги. Но на сей раз сигнал был перехвачен и блокирован, а боевое настроение собак исчезло, как только свисток в зубах Ирландца выдал первую трель. Человеческое ухо ее не услышало бы, но для собачьего она прозвучало так же внушительно, как львиный рык – для домашней козы. Взвизгнув, три натасканных на задержание чудовища отпрянули назад и, развернувшись, цокая когтями по булыжникам, умчались во тьму.

Вероятно, на этой фазе спутник все-таки дал сбой, и на терминале охраны что-то отразилось. В приземистом здании неподалеку распахнулась дверь, и оттуда выглянул охранник с прибором ночного видения на физиономии. Юджин и Артем мгновенно упали на мостовую, а еще через мгновение осененный вдохновением Грива встал на четвереньки, сделал несколько шагов и опять улегся. Он очень надеялся, что «мозг» спутника «сообразит» трансформировать его образ в собачий. Пользуйся охранник собственными глазами, номер бы не прошел. Но ноктовизор – всего лишь примитивная электроника. Спутник не подкачал. Повертев головой, охранник убрался.

Показав Артему большой палец, Юджин нырнул под окно караулки. Грива подскочил к дверям и направил сканер на электронный замок. Секунда – и код нащупан. Замок негромко вжикнул, и дверь на пару миллиметров отошла в сторону. Артем приник лбом к щели, и очки выпустили щупик световода с крохотным объективом. Грива увидел средних размеров комнату с терминалом и трех парней в стандартной китайской «броне» второго уровня. Один охранник скучал за консолью терминала, второй глазел шоу по гало, третий, тот, что выглядывал за дверь, разогревал в микроволновке какую-то жратву. Артем оттопырил три пальца, ткнул себя в грудь, указал на окно и изобразил взрыв. Ирландец кивнул. Для скрытных переговоров они могли бы воспользоваться спутником, но языка жестов оказалось достаточно.

Охранник открыл микроволновку и позвал сидящего за терминалом. Тот встал, лениво потянулся, шагнул к столу…

Артем махнул рукой, и Ирландец с размаху ударил локтем в стекло. Все трое охранников разом повернулись к окну… Грива зажмурился. Это была команда на отключение объективов ноктовизора. Хлопок – сработала световая граната, Артем открыл глаза и толчком распахнул дверь. Как обычно, он успел лишь к шапочному разбору. О'Тулл уже «санировал» помещение, всадив в каждого из ослепленных охранников по шоковой стрелке. Артем бросился в терминалу и воткнул в свободный порт разъем дистанционки, открывая «Головастому» прямую дорожку к местным охранным системам. Все, игра пошла в открытую. Если начальник охраны не дурак, а есть все основания считать именно так, сейчас во всех боевых подразделениях забьют колокола и десятки крепких ребят разбегутся в разных направлениях. И очень скоро большая часть этих парней вломится сюда. Если, конечно, «Головастый» не исхитрится запудрить им мозги.

Юджин и Артем переглянулись и одновременно бросились ко второй двери. За ней обнаружился коридор. О'Тулл сменил гуманный парализатор на автомат-бесшумку. Артем тоже сунул парализатор в кобуру и извлек «универсальную отмычку» – «звуковой» пистолет-резонатор. Выстрел – кусок ближайшей двери вместе с замком превращается в рыхлую массу. Пинок, дверь распахивается, внутрь летит серебристый шарик замораживающей гранаты. Негромкий хлопок. Следующая дверь. Выстрел-пинок-граната. Выстрел-пинок-граната…

Коридор кончился. Еще дверь. Выстрел, пинок, Артем падает на пол (за спиной синхронно падает Юджин), полосует наугад, пока не истощается импульс, ныряет вбок, уступая первенство О'Туллу. Что-то звенит, трещит, рушится, кто-то кричит… С той стороны в разгромленную комнату врывается целая толпа головорезов и с ходу начинает поливать минимум из дюжины стволов. Грива приседает, прячется за стальной тумбой, которая гремит и сотрясается от попаданий. Со своей позиции он видит, как Юджин, легко, будто танцуя, но очень-очень быстро, перемещается вдоль стены, сосредоточенный огонь охранников безжалостно крошит эту самую стену, но не успевает за «алладиновцем», а тот, стреляя одиночными, аккуратно, только в лицо, кладет одного противника за другим.

На пистолете загорается зеленый сигнал. Кристалл-накопитель готов генерировать боевой импульс. Артем выпрямляется и быстро прочерчивает смертоносный пунктир на уровне груди нападающих. Для звукового импульса бронепрокладки «двойки» не помеха: пластик и керамика крошатся в труху, а плоть превращается в желе.

Все. Звенящая тишина. Кровь на стенах. Истекающий раствором дисплей, дымящиеся осколки, простроченные пулями стены, мертвые тела… Ничего такого, ради чего стоило бы задержаться.

Юджин поднимает палец, и Артем первым выскакивает во вторую дверь. Выскакивает и сразу падает ничком, О'Тулл перепрыгивает через него… И негромко свистит. Чисто.

Внутренний двор. Кольца фонарей. Фонари пульсируют вспышками. Это спутник трудится. Хаотичное мерцание не даст непривычному человеку сделать прицельный выстрел. Это даже лучше, чем темнота: обычные ноктовизоры бесполезны. Посреди двора – опрокинувшийся куб китайского боевого робота – гусеницы месят воздух, щелкают шторки амбразур, но робот уже «дохлый». Это тоже спутник. Большая удача, что «Головастый» сумел подобрать или скачать откуда-то коды доступа. Такие роботы полностью автономны и «держат» даже концентрированный электромагнитый импульс. А огневая мощь, защита и быстрота – покруче, чем у штурмового танка. Через робота мы бы не прошли.

Внутренний двор форта – «колодец» с четырьмя выходами. Тот, через который «алладиновцы» проникли внутрь, открыт, остальные заперты. Это не двери, а мощные бронещиты. По замыслу тех, кто планировал оборону, для прорвавшихся двор моментально превращается в клетку с практически неуязвимым роботом внутри. Такой вот сюрприз.

Юджин тычет пальцем вверх. Артем задирает голову – там труба с экранирующей оплеткой. Взмах – трос с утяжелителем взлетает вверх и падает по другую сторону. Артем карабкается вверх, Юджин, он тяжелей на десять кило, тянет с другой стороны. Затем, балансируя на десятидюймовой трубе, тянет Грива. Труба гнется, но выдерживает. Есть! Оба наверху. Теперь бегом через внутренний двор к основному зданию. Труба ныряет в древнюю стену, но метрах в четырех – окно. Не средневековая бойница-щель, а настоящее, в полный рост.

– Я,– говорит О'Тулл, цепляет к поясу карабин и переползает на стену.

Артем ждет. Если напарник сорвется, он прыгнет с другой стороны трубы и самортизирует падение. Если труба не выдержит, тоже не страшно. Высота плевая, метра четыре.

Прыгать не приходится. Напарник благополучно добирается до окна, цепляет трос, кивает Артему.

Через полминуты они стоят рядом на узком подоконнике и смотрят, как маленький взъерошенный человек, надсаживаясь, орет в микрофон, одновременно колотя всеми десятью пальцами по сенсорам клавиатуры…

Юджин резко нажимает на стекло. Выпав из рамы, оно с нежным звоном ударяется об пол, но не разбивается, а только покрывается сеточкой трещин.

Взъерошенный человек оборачивается на звук, выпучивает глаза и роняет на грудь покрытую черной щетиной челюсть…

Алладиновские штурмовики в полной боевой экипировке – зрелище не для слабонервных.

Грива и О'Тулл уже внутри.

– Давай,– Юджин небрежным движением смахивает взъерошенного на пол. Артем садится на его место и лезет в компьютер. О'Тулл тем временем шурует в «портах», подключая дистанционку.

Дальше все раскручивается по стандартной схеме. Электронный мозг спутника, до этого момента действовавший полуавтономно, открывает главный канал связи с Головастым, главной компьютерной системой «Алладина», и совокупная мощь его информационно-управляющих массивов вливается в информационную систему базы, в доли секунды сметает все защитные барьеры, возведенные местными программерами, и начинается потрошение.

Но момент истины еще не наступил.

Свет в помещении слегка тускнеет, и тут же в центре комнаты возникает человек. Юджин стреляет на рефлексе, не глядя. Пуля, взвизгнув, разносит дверцу шкафа. Человек не настоящий. Голографический фантом. Вторая пуля, посланная О'Туллом уже более осмысленно, разбивает визор голографа.

– Зря,– флегматично роняет Артем.

– Эй, парень! – взвизгивает голограмма по-испански.– Я тебя не вижу!

– Зачем стрелял? – ухмыляется Грива.– Человека расстроил.

– Это не человек,– равнодушно роняет О'Тулл.– Это преступник.

«Преступник», толстый субъект с бизоньим загривком и устрашающим плугом носа, нервно огладив плешь, вытягивает руку за пределы видеоконуса, что-то с остервенением дергает. При этом нижняя губа субъекта обиженно выпячивается.

– Пако! – орет он.– Что ты там болтаешь? У нас пожар, Пако! Мудрила спятил и обесточил защиту!

Визор голографа был разбит, но микрофон, вероятно, уцелел.

Юджин громко высвистывает три такта из «Тореадора».

Толстяк багровеет.

– Если ты, педрила, мигом не подключишь автономку, нам хана!

Юджин хохочет.

– Интересно, у всех рыжих такое извращенное чувство юмора? – интересуется Артем.

– Нет, только у ирландцев,– сообщает напарник.

О'Тулл подходит к выбитому окну, осторожно выглядывает, но ничего существенного не обнаруживает.– Вот возьми, например, рыжего Кошица из подразделения Раджи,– говорит он.– У Кошица вообще чувства юмора нет.

– Что ты там болтаешь, Пако? – истерически вопит толстяк.– Кто там у тебя? Ну-ка покажись!

По коридору кто-то несется с топотом. О'Тулл глядит на дверь, но даже не поднимает автомат. По звуку ясно, что не к ним. Топот стихает.

– Идея,– говорит Юджин, приподнимая за шкирку бесчувственного Пако.– Где у этого гроба видеорастр?

– Тут,– Артем понимает мысль напарника.– Подключить на голограф?

Времени у них было хоть отбавляй. Пока «Головастый» ломает местного родича…

– Подключи.

Подняв бесчувственного Пако, Юджин напяливает на него ноктовизор, сует беднягу физиономией прямо в окуляр, идиотически хихикает.

Мордастый взревывает, как укушенный гамадрил. Целую минуту он с бешеной скоростью выплевывает ругательства. Грива, неплохо владеющий испанским, слушает не без удовольствия.

Внезапно толстяк осекается. Выражение его лица претерпевает жуткую метаморфозу. Смесь ужаса, невероятной тоски и беспомощности… Артем лишь однажды видел нечто подобное. На лице мертвой женщины, которую они вытащили из-под развалин в Сеуле. Ее ребенок, тоже мертвый, лежал в двух метрах. Их обоих накрыло межэтажной балкой.

Толстяк издает тихий жуткий вой и выпадает из видеоконуса. Еще через миг в конусе появлется нечто вроде обломка водопроводной трубы, забрызганной желтой краской. Щелчок – и голограмма гаснет.

– Головастый, что это было? – спрашивает Артем.

Теперь можно спрашивать: маскировка уже не нужна.

– Анализирую,– раздается лаконичный ответ.

Юджин больше не улыбается. И Грива тоже. Все идет слишком уж гладко. Слишком шаблонно.

Проникновение. Подключение «Головастого». Зачистка. Выражаясь официальным языком – «глобальное санирование территории нарушителя». Третий этап Артема и Юджина не касается. Зачистка – это когда сотни десантников в броне высокого уровня обшаривают каждый закоулок. Грубая, но эффективная сила. Сотни вымуштрованных живых машин, направляемых «Головастым», машиной настолько умной, что ее вполне можно считать живой. Топот тяжелых ботинок, треск вышибаемых дверей: «Всем лежать! Стреляем без предупреждения!» И отрывистые хлопки выстрелов – в тех, кто не понял. Зачистка – это когда угроза уничтожения информации сведена к минимуму, работа группы проникновения закончена, можно отключить рабочий режим камуфляжа, ослабить ремни и ждать команды на эвакуацию.

Но сейчас маленький демон удачи, живущий в селезенке каждого алладиновского «полевика», нашептывает: «Гладко – это плохо. Гладко – это неправильно. Операция не закончена».

– Операция не закончена,– произносит Грива.– Что-то не так.

– Привести в чувство маленького ублюдка? – интересуется О'Тулл.

– Давай,– соглашается Грива.– Головастый! У нас проблемы, не поддающиеся формализации.

«Зафиксировано. Известить специального координатора?»

– Извести. Скажи ему: мы хотим еще немного пошарить в этой конюшне.

Головастый не всегда понимает сленг и идиомы, но сказанное воспроизведет в точности.

Артем подходит к двери и осторожно ее приоткрывает. Залитый матовым светом коридор девственно чист.

Артем так же аккуратно прикрывает дверь и возвращается в облюбованное кресло. По дисплею живым ковром бегут цветные символы. Грива зевает. В комбинезоне тут же что-то чавкает, под лопаткой слабое жжение: инъекция.

О'Тулл тем временем расчетливо пинает пленника под колено. Оператор дергается, стонет.

О'Тулл берет его за шиворот, поднимает, заглядывает в мутные глаза. Секунд пять ботинки оператора покачиваются в пяти сантиметрах от пола, затем Юджин разжимает пальцы, и Пако вялой кучей оседает на пол.

Но он уже в сознании.

Ирландец знаком показывает Гриве: твоя очередь.

В их паре О'Тулл – «руки», а Артем – «мозги». Он соображает настолько же быстрее ирландца, насколько тот проворнее по части стрельбы. Кроме того, Грива лучше говорит по-испански.

Артем опускается на корточки:

– Пожар,– сообщает он Пако.

Тот ошалело глядит на «полевика».

– Пожар,– повторяет Артем по-испански.– Защита.

Оператор подскакивает, длинная рука О'Тулла перехватывает его на лету. Оператор трепыхается пойманной бабочкой.

– Легче, мужик,– говорит ему Грива.– Мы – офицеры «Алладина». Сотрудничество тебе зачтется.

Взгляд маленьких красных глазок Пако прыгает с О'Тулла на Гриву и обратно. Оператор нервно облизывался. От него воняет страхом.

– Твой приятель сказал: «Пожар. Мудрила снял защиту»,– произносит Артем.

– Какую защиту? – сипит Пако. Пот струится по его небритой физиономии.– В виварии?!

Его смуглая кожа сереет, губа отвисает…

Столь явная беспомощность настолько притупляет бдительность О'Тулла, что рывок оператора застает его врасплох.

Пако подскакивает как ужаленный и бросается к двери, опережая Ирландца ровно на секунду. Секунды достаточно, чтобы активировать замок и изо всех сил врезать кулаком по контрольному табло. Ирландец хватает коротышку за руку и швыряет в угол. Но дверь уже заклинило.

Пако трескается спиной о стену, сползает на пол и остается сидеть, посасывая разбитый сустав.

Юджин подходит к двери, трогает замок.

– Рвануть? – спрашивает он.

Артем качает головой:

– Разве мы куда-то торопимся?

Насвистывая песенку «Скачет по полянке бычок», в этот сезон очень популярную на русском гало, Артем пристально смотрит на оператора. Как тигр, выбирающий, с какого конца начать кушать пойманного кабанчика.

Пако не выдерживает.

– Сэр,– шепчет он по-английски.– Я готов сотрудничать. Только помогите мне смотаться отсюда.

– Зачем? – тоже по-английски осведомляется Артем.

Оператор умоляюще глядит на Гриву. Лицо офицера «Алладина» ниже глаз закрывает маска. В дневном свете ее ткань кажется серебряной.

– Сэр,– бормочет Пако.– Если мы здесь останемся, мы сдохнем. Это нас сожрет.

– Не думаю,– флегматично роняет Артем.– Мы очень невкусные. Верно, майор?

– Точно,– соглашается О'Тулл.

– Нас-то не съедят,– спокойно говорит Грива,– а вот насчет тебя – не обещаю. Так что, приятель, собери мыслишки и реши, что ты нам хочешь рассказать. Не торопись, подумай как следует, чтобы ничего не забыть.

Артем встает и посылает еще один запрос Головастому. Ответ прежний: «Анализирую».

Грива усаживается в кресло, разворачивает его к потеющему от страха оператору.

– Друг мой Пако! – говорит Артем, вновь переходя с английского на испанский, причем с отчетливым мексиканским произношением, точно таким же, как у пленника.– Друг мой Пако, ты католик?

Судорожный кивок.

– Тогда, амиго, будь со мной откровенен, как со своим падре. Ты понял меня, Пако?

Еще один нервный кивок.

– Чем вы тут занимаетесь, амиго?

– Я только служащий…– прошептал оператор.– Я ничего не знаю.

– Может, клонированием?

– Нет, нет, не клонированием!

«Амиго» Пако пугается еще больше, а ведь Грива полагал: тот уже достиг своего личного предела. Впрочем, его можно понять. Ходит упорный слух, что оперативники «Алладина» физически уничтожают всех нарушителей Декрета Номер Один. От директора до уборщика. Надо сказать, что Комитет по выявлению и пресечению несанкционированных научных исследований официально ни разу этот слух не опровергал, и всем, включая самих сотрудников «Алладина», было отлично известно, что мировая общественность относится к такому подходу с полным одобрением. Декрет Номер Один категорически запрещает как исследования в области клонирования, так и эксперименты по пресловутой программе «Человечество во Вселенной». Подписан он только странами, представленными в АТС [3], но тогдашний президент США выразил декрету полную поддержку. Еще бы! Иначе он мигом заработал бы импичмент. Разрушенный «ифритом» Нью-Йорк восстанавливали девять лет. Что, впрочем, не мешает правительству США (и не только США) через подставных субсидировать весьма рискованные, с точки зрения Комитета, проекты. И если речь идет не о дорогостоящих и масштабных космических исследованиях, а о более скромных манипуляциях с геномом, то шалунам в правительственных офисах кажется, что все будет шито-крыто. Но тут выходят на сцену строгие дяди из «Алладина». И очень больно бьют шалунов по пальцам.

– Нет, нет, не клонированием! Я мало что знаю, офицер, я скромный математик…

Грива вынимает пистолет-резонатор, демонстративно глядит на индикатор и прижимает пистолет к ладони «скромного математика».

Лоб «амиго» покрывается испариной. Он явно уже видел звукопистолет и знает, что импульс этой штуковины мигом превращает человеческую плоть в розовое желе.

– Но я слышал, я кое-что слышал! – Пако от возбуждения снова переходит на испанский.

– Говори!

– Вы не поверите, сэр!

– Ты говори,– поощряет Грива.– А я сам решу, чему верить.

– Дело в том, сэр, что они… Это машина времени, сэр!

О'Тулл громко хмыкает, но Грива и бровью не ведет.

– Продолжай, амиго.

– Это закрытые секторы, сэр, но я же занимаюсь матобеспечением, сэр…

– И пошарил, где не положено, верно?

– Да, сэр.

– Не бойся, амиго, твое руководство не станет тебя ругать,– сказал Грива.– Оно уже никого не сможет ругать, слово офицера. А ты продолжай.

– Ага, сэр, я продолжаю, сэр. Это называется аналоговый хроноконвертор. Вроде как они как-то вытащили из прошлого пробы ДНК и выращивают из них всяких тварей. Но это не клонирование, сэр, они их просто выращивают, как декоративных динозавров в яванском заповеднике. И держат их за полиэкранирующей сеткой. А под ней еще лазерная, иначе… В общем, говорят, они сожрали уйму народу, пока их не накрыли защитой. И никакое оружие их не берет! – Пако затрясся.– Офицер, пожалуйста, послушайте меня! Надо отсюда бежать! Пожалуйста!

Оператор делает попытку встать на колени.

– Сидеть! – рычит ирландец.

– Твари из прошлого,– задумчиво произносит Грива.– Динозавры… Машина времени…

– Брехня,– бурчит О'Тулл.– Ставлю стоху, что брехня. Проверим?

Он хочет подраться. Но Артем еще колеблется. Он не уверен, что имеет смысл лезть в критическую зону. Может, стоит уступить эту честь десантникам в бронекостюмах седьмого уровня? Артем не очень-то любит драку. Еще и потому, что в действительно критических ситуациях у него «включается» так называемый синдром зверя. Но Грива любопытен…

– Как это выглядит, амиго? – спрашивает он.

Пако не знает. В его башке пульсирует единственная мысль: надо уносить ноги.

– Головастый, что скажешь? – спрашивает Грива.

– Продолжаю анализ. Версия «источника» на основании имеющихся данных определена как внутреннее информационное прикрытие.

Заявление было сделано не через шлемный наушник, а прямо через динамики компьютера.

– Ты слышал, амиго? – спрашивает Грива.– Твои хозяева просто повесили дезу для любопытных дурачков вроде тебя. Так что не бойся динозавров, бойся нас!

– Анализ закончен,– внезапно объявляет Головастый.– Рекомендация группе проникновения: немедленно покинуть территорию объекта.

Вот это да!

Артем и Юджин переглядываются.

– Дополнительные сведения,– требует Грива.

– Предварительная оценка баз данных…– бубнит Головастый… И умолкает.

На мониторе – самурайски бесстрастное лицо специального координатора Хокусая Танимуры.

– Капитан Грива, вы меня видите? – спрашивает специальный координатор.

– Да, командир.

– Капитан, выполняйте рекомендацию аналитического центра.

– Это приказ? – интересуется Грива.

Специальный координатор руководит операцией, но по неписаному закону «Алладина» окончательное решение – за лидером группы. И эту неписаную этику специальный координатор, а в прошлом – один из лучших «полевиков», знает очень хорошо. На месте – виднее. И интуитивнее.

– Это приказ?

Артем подчинится, если координатор прикажет, поскольку если Хокусай приказывает, значит, он уверен, что дальнейшее присутствие на базе Гривы и О'Тулла непременно принесет только вред. Либо им самим, либо делу.

– Нет,– нехотя ответил координатор.– Это рекомендация.

– Мы остаемся,– коротко отвечает Грива.

Ирландец что-то одобрительно проворчал.

Артем берет Пако за шкирку и сажает в кресло перед видеораструбом.

– Это – местный работник Пако… как тебя?

– Васка,– хрюкает местный работник.

– …Пако Васка. Готов к сотрудничеству.

– Очень хорошо,– кивает Хокусай.

– Я требую защиты! – пищит Пако, видно, решив, что перед ним какой-нибудь законник.– Я требую адвоката!

Лицо у Хокусая очень интеллигентное. Бедняга Пако не первый из обманувшихся.

– Я – специальный координатор подразделения «Алладин» Хокусай Танимура,– спокойно произносит командир Артема, и Пако прикусывает язык.

Масс-медиа сформировало весьма суровый образ обобщенного специального координатора «Алладина»: что-то вроде огнедышащего дракона, одержимого маниакальной жаждой убийства.

Хокусай дает бедняге возможность переварить информацию, затем осведомляется официальным тоном:

– Вы желаете воспользоваться привилегиями добровольного сотрудника?

– Да.

– Что – да?

– Желаю.

– В таком случае…

Грива отворачивается. Удав получил своего кролика.

Артем берется за пистолет, намереваясь «размягчить» попорченный шустрым амиго замок, но О'Тулл его останавливает.

– Побереги импульс,– говорит он, прилепляя к двери кубик направленной термомины.

Артем надвигает на глаза визор.

Мина срабатывает с мягким хлопком, и в двери появляется оплавленная дыра примерно метрового диаметра. Запах горелого пластика сочится сквозь фильтр.

– Полную схему,– требует Грива.

Головастый немедленно выдает на экранчик визора подробную картинку. То, что Пако назвал виварием, значится как «зона перспективной тактической разработки». Обозначены наилучшие подходы к ней, а также исчерпывающая информация о размещении охраны и персонала базы. Охрана и персонал в большинстве активно делали ноги, а меньшинство, скорее всего, просто еще не сориентировалось в ситуации. Отдельной строчкой выведено текущее время до прибытия группы поддержки. Возможно, со стороны Головастого это намек. Группа поддержки – в брониках седьмой категории. Им прятаться ни к чему.

– Юджин?

– Возражений нет.

Маршруты и техническое обеспечение – на совести Артема. Он – старший в группе, хотя О'Тулл – майор, а Грива – капитан. Зато у Ирландца скорость реакции на восемнадцать процентов быстрее, чем у Гривы.

– Тогда вперед.

Пустой коридор, нежно-голубые пластиковые панели, утопленные в панели светильники. Через каждые двадцать шагов – напольные вазы с искусственными цветами. Человек в белой униформе, выскочивший из-за поворота, шарахнулся так, что едва не упал. Еще один, тоже в белом, прижавшийся к стене. Охранник с карточкой на груди задирает вверх руки: сдаюсь. Успеешь еще, не до тебя. Бегом, бегом. Осмотический фильтр маски, среагировав на участившееся дыхание, повышает содержание кислорода. Еще один охранник. Бежит, сломя голову. Глаза белые от ужаса, натыкается на О'Тулла, тот отшвыривает его в сторону. На полу – пистолет. Затвор в заднем положении – обойма пуста.