Текст книги "Хранители равновесия. Дилогия"

Автор книги: Александр Мазин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 36 (всего у книги 46 страниц)

Глава третья
СЮРПРИЗ

Хокусай появился через час после того, как ушли китайцы.

Протесты Гривы по поводу заточения он слушать не стал.

– Позже, – бросил специальный координатор. И, по-японски, в императиве: – Пошли.

Штатский наверняка спросил бы: куда? Грива спрашивать не стал.

Ого! За дверью, оказывается, караулил целый взвод. В «третьей» броне, но без штатного оружия. Рассредоточились тремя линиями. Первая – барьерная, вторая – с парализаторами на изготовку. Третья – контрольная.

«Да уж, – подумал Артем. – Хорош бы я был, если бы набросился с голыми руками на почтенного Ю».

– Не знал, что меня так уважают, – наигранно бодрым голосом произнес Грива.

Ничего себе пряники... Это же стандартная схема конвоирования особо опасных преступников. Такое Грива видел только в старых, еще времен терроризма, учебных фильмах.

Хокусай реплику проигнорировал.

– Следуй за мной, – буркнул он и зашагал по коридору.

И Артем последовал. В сопровождении «почетного» эскорта. Шел точно посередине коридора, чтоб конвою было удобнее делать свою работу. Интересно, если придется спускаться или подниматься, как им удастся «держать строй» в лифте?

Однако лифтом они не воспользовались. Поднимались на эскалаторе. Затем – еще один коридор. Зеркальные (антилазерная пленка) двери. Противорезонансный контур не виден, но, надо полагать, тоже имеется. А эти рыльца под потолком – наверняка выходы боевых гнезд. Скомандуют пуск – и тысячи самонаводящихся «пчелок» заполнят пространство. На этом фоне стандартные парализаторы караула выглядели детскими игрушками. Но броня на караульных даже не «тройка» – десантная «пятерка». Экзоскелет, сервоприводы, встроенный «прыгун».

Хокусай сделал знак: стоять. Подошел к посту. Один из караульных остался на месте, держа специального координатора (!) под прицелом, второй выдвинулся вперед, принял идентификационную карточку (надо же – дистанционным опознавателям здесь уже не доверяют!), поднял руку, направил указательный палец на правый глаз Хокусая. Грива узнал перчатку, продукт российских нанотехнологий: в ней не только сканеры, но даже микроанализатор, не уступающий стандартной экспресс-лаборатории. Брать пробу крови караульный не стал. Ограничился сканированием сетчатки. Результат его, видимо, удовлетворил, потому что караульный, козырнув, дал знак напарнику, и тот опустил оружие. Зеркальная дверь, оказавшаяся, впрочем, не дверью, а шлюзом-«бабочкой», втянула «крылышки», открыв овальный проем. И возглавляемая специальным координатором компания двинулась дальше. Но уже не в полном составе. Теперь «свита» Артема сократилась до четырех единиц. Прочие остались за порогом. Однако это вряд ли можно было считать знаком доверия. Уровень защиты этого коридора был, наверное, не ниже, чем в антарктическом центре «Алладина», где в недрах самого южного континента был упрятан центральный блок «Головастого» – главной «думалки» Комитета. «Активные» стены, способные при необходимости заморозить или превратить в пар гуманоида в броне шестого уровня, «шлюзы», расположенные через каждые пятьдесят метров, дистанционные и контактные сканеры, и «сканеры» живые – серьезные молодые люди в зеркальных костюмчиках, отражающих практически все виды излучения.

Грива подумал: не разжились ли алладиновские умники еще одним «трехглазым»? Или (что менее вероятно, но намного хуже), пока Грива отсутствовал, на планете началась новая мировая война?

Еще один кордон. Здесь, впрочем, их задерживать не стали. За ним – комната с кучей разных приборов. Дальше – еще одна дверь. Вернее «лепестковый затвор» высшей защиты. За консолью – человек в белой униформе. Знакомая физиономия. Один из «умников», помощников доктора Праччимо. Тщедушный придаток к компьютеру. А где сам доктор? Помощник опасливо покосился на Гриву.

– Добрый день, – вежливо произнес Артем.

– Что? А, да, добрый... – пробормотал «умник» и уткнулся в монитор, по которому ползли какие-то таблицы.

– Мы слушаем! – по-английски рыкнул Хокусай.

– Собственно, объект агрессии не проявляет, – промямлил «умник», не отрываясь от монитора. – Патологического воздействия на сознание тоже не наблюдается. Есть мнение, что это благоприятное воздействие сформированной для объекта среды обитания. Мы постарались воспроизвести наименее агрессивный ландшафт. Есть мнение, что среда первого приемника неблагоприятно отразилась на самоосознании первого объекта.

«Среда первого приемника – это, надо полагать, камера виртуального моделирования на той невадской базе, где материализовался "пессимист"», – подумал Грива.

Артему вспомнилась видеозапись: голый оживший «манекен», лишенная гениталий и волос пародия на человека, которая бродит между текучими образами-голограммами и что-то бормочет на непонятном языке.

Чувство вины кольнуло Гриву. Кто бы ни был «трехглазый», но его смерть – на совести человечества. И Артема Гривы в частности.

Пусть даже большинство умников считает, что он покончил с собой, но виноваты в этом люди. В Российском Уголовном кодексе есть статья о «доведении до самоубийства». Будь «пессимист» подданным Российской Империи, кое-кто непременно предстал бы перед судом. И не исключено, что вердикт присяжных был бы – «виновен в убийстве». Возможно – «виновен, но заслуживает снисхождения...»

«Нельзя убить того, кто не рожден», – произнес незнакомый голос. Так отчетливо и неожиданно, что Грива вздрогнул и рефлекторно огляделся. Кто это сказал? Неужели один из этих безликих охранников в «броне»?

Или – пригрезилось?

Хокусай между тем допрашивал «умника» за пультом:

– Кто-то уже вступал в непосредственный контакт с объектом?

– Прошу прощения, но такого распоряжения не было, – «умник» заерзал в кресле, глянул опасливо на «затвор» входа. – Есть приказ руководства: никаких личных контактов.

«Боится, – подумал Грива. – Даже вспотел от страха. Наверняка они заполучили еще одного трехглазого. А меня привели в качестве подопытного. Посмотреть, кто из нас первым сыграет в ящик».

Он сам никакого страха не испытывал. Только – азарт.

– Я отменяю этот приказ! – рыкнул Хокусай. – Открыть доступ в камеру!

– Я очень извиняюсь, господин специальный координатор, но можно мне взглянуть на ваш допуск? – В голосе «умника» появилась неожиданная твердость.

Хокусай молча отодвинул «умника» от консоли, ввел код.

Надо полагать, допуск у специального координатора был подходящий, потому что «лепестки» затвора вползли в пазы, открыв совсем не страшный полутемный зальчик.

Грива ожидал, что его выдвинут вперед, но первым внутрь вошел Хокусай.

Одна из стен зальчика оказалась прозрачной. Вернее, полупрозрачной – из «космического» изотропного кварца с односторонней «проводимостью». Чертовски интересно! Обычные камеры наблюдения нас уже не устраивают?

Нет, точно еще один «пессимист»!

Хокусай отодвинулся, пропуская Артема вперед.

Хм... Вот этого Грива не ожидал. По ту сторону «космического» стеклышка располагалась идиллическая лужайка с нежно-зеленой травкой, стрижеными кустиками, ручейком с песчаными берегами... Еще дальше лежала степная равнина, но это уже наверняка была гало-проекция, а не реал. Но вода и травка несомненно были настоящими...

Вот что имел в виду «умник», когда говорил о «наименее агрессивном ландшафте».

«Объект» Артем заметил не сразу. Наверное, потому, что подсознательно ожидал увидеть «пессимиста». А вместо трехглазого пришельца он увидел...

Грива вздрогнул и непроизвольно сжал кулаки.

Этого не может быть. Не может быть, чтобы это было на самом деле...

– Ты ее знаешь, – утвердительно произнес Хокусай.

– Да, – подтвердил Артем.

Светловолосая обнаженная девушка, сидевшая, скрестив ноги на белом мелком песочке, была – как настоящая. Но она не могла быть настоящей. Настоящая осталась там, в каменном веке.

У Гривы пересохло в горле. Грива мало что помнил из того, что случилось с ним там, в прошлом. Но эта девушка... Он знал, что там она была для него – всем. Там – и здесь.

Даша... Д'ша... Так ее звали в том мире...

– Она появилась вместе с тобой, – сказал Хокусай.

– Этого не может быть... – Грива все еще не мог поверить в реальность того, что сейчас видит. Может быть, потому, что ожидал увидеть совсем другое...

– Может, – произнес Хокусай. – И у специалистов даже есть собственное объяснение.

– Нисколько в этом не сомневаюсь, – к Гриве постепенно возвращалось самообладание. И это очень хорошо, потому что так будет легче скрыть свои настоящие чувства.

– На этот раз объяснение вполне удовлетворительное, – специальный координатор усмехнулся. – Она – носитель твоей ДНК.

– Что за бред? – изумился Артем. – Танимура-сан, посмотрите на нее и на меня. Откуда у нас может быть общая ДНК?

– А ты подумай, Артем.

– Черт! – Грива и впрямь нынче соображал неважно, если сразу не догадался.

– Как она? – Грива кивнул на девушку за кварцевым экраном.

– Физически она в порядке, – сказал Хокусай. – И она, и плод. Хочешь с ней поговорить?

«Спокойно, – сказал себе Грива. – Мы появились вместе, но нас разделили. Почему? Считают, что мы опасны? Интересно, что плохого может сделать семнадцатилетняя беременная девушка военной базе "Алладина"? Разве она похожа на трехглазого? Нам не доверяют. Настолько, что господин Ю даже требует от нас избавиться. Могу ли я доверять Хокусаю? Не исключено, что я для него сейчас – не друг и не подчиненный, а часть опасного эксперимента, подопытный экземпляр... Нельзя давать никаких зацепок. Никто не должен знать, что для меня значит эта женщина!»

– Пожалуй, хочу, – медленно, словно раздумывая, ответил Артем. – Сейчас?

– Да. Сейчас. Возможно, что другого раза у тебя не будет.

Глава четвертая
«МЫ УМЕРЛИ...»

– Изнутри вход прикрывают звуковая завеса и голограмма, – сказал Хокусай, открывая очередной «лепестковый» затвор. – Так что запомни место.

– Угу, – пробормотал Грива, отстегивая «липучки» своего «больничного» комбинезона.

– Что ты делаешь? – спросил Хокусай.

– Так будет лучше. – Грива сбросил на пол одежду, шагнул в створ и окунулся в тишину. Здесь не было птиц и насекомых, не было шелеста листвы, потому что не было ветра. И вода в ручейке тоже текла совершенно бесшумно. Зато трава под ногами была настоящей. И пахло здесь намного лучше, чем в других помещениях базы. Но далее с десяти шагов Грива чуял, что вода в маленьком ручейке – «мертвая», стерильная: регенерат, прошедший через систему очистки.

Когда Артем вошел, Даша не оглянулась. Она все так же смотрела на свою ладонь, с которой ссыпался песок.

В царившей здесь тишине сухой шелест падающих песчинок был слышен так же отчетливо, как и легкое дыхание девушки.

Когда песок «вытек» весь, девушка зачерпнула еще одну горсть и вновь бездумно смотрела, как сыплются песчинки.

– Даша! – позвал Артем. Девушка повернула голову.

Она узнала его не сразу... Но все-таки узнала. Улыбнулась неуверенно:

– Ар Том?

– Дашенька... – Грива опустился на песок рядом с ней. Подумал: как хорошо, что он избавился от «больничного» комбинезона. В нем бедняжка могла бы Артема и не признать.

Ему нестерпимо хотелось обнять ее, спрятать, согреть, растопить прозрачную мертвую пленку в ее глазах.

Но он помнил: за ними наблюдают. Нельзя. Надо держаться.

Смуглая ладошка легла на его руку.

– Ты теплый, – сказала девушка. – Мы умерли, Ар Том?

– Нет, любимая. – Слова чужой речи были так естественны, словно это был родной язык Гривы. Хорошо. По крайней мере говорить они могут безбоязненно. Этот язык даже «Головастый» не вдруг расшифрует. – Мы живы. Мы вернулись... Я вернулся в тот мир, откуда пришел. И ты – со мной.

– И я с тобой... – эхом откликнулась Даша. – А мои родичи? Что с ними?

– Не знаю, – сказал Грива. – Здесь только мы двое. Я должен тебя предупредить, Дашенька... – Артем на мгновение запнулся, подыскивая слово: – Мы не среди друзей. И... Ты должна быть храброй.

Она ответила не сразу.

– Я буду такой, какой ты хочешь. – На миг сквозь маску безразличия проглянула та, прежняя Даша. Выглянула и пропала.

– Ты мне не веришь, – догадался Грива. – Дашенька!

– Мы умерли, – прошептала девушка. – Здесь такая тишина, Ар Том, такая страшная тишина...

Артем не выдержал: обнял девушку, прижал к себе... Ее тело было вялым, незнакомым... Только запах остался прежним.

– Дашенька... Любимая...

Он обнимал ее, укрывал, защищал, прятал, как прячут в ладонях слабенький зарождающийся огонек. Он осторожно пил ее дыхание – и возвращал его, наполнив собственной жизнью.

– Я здесь, здесь, с тобой... – шептал Артем. – Дашенька, проснись, ты нужна мне, нужна...

Он обнимал ее – и белое пламя, рожденное в глубине времен, просыпаясь внутри них, обнимало, пронизывало...

Артем вспомнил все.

Все, что с ним было там, в прошлом.

Но это было не главное.

В какой-то чудесный миг Артем понял: их уже не двое.

– Единство... – прошептал Грива.

«Где двое собрались во Имя мое – и Я там...» – вспомнилось давнее, из детства.

Там, в прошлом, он не понимал, что это такое. Наверное потому, что там не было Бога. Или Артем так и не смог Его почувствовать. Здесь Бог был с ними.

В какой-то ничтожно краткий миг Артем очень четко ощутил Присутствие. Это было, как... Нет, этому не существовало аналогий. Что-то подобное мог бы чувствовать управляющий контур штурмового крыла, когда пальцы пилота касаются активирующего сенсора. Священный трепет Близости...

Сознание Артема было слишком крохотным, чтобы осознать сколько-нибудь заметный фрагмент Мироздания. И познать он успел лишь крохотную частицу его. Крохотную, но важную. Получить ответ на один-единственный вопрос. Тот, который, не ослабевая, жил в нем с того момента, когда он, Артем Грива, заглянул в прожженное в броне отверстие и встретился взглядом с существом, которое примитивные и слепые представители человечества назвали «пессимистом».

Теперь Грива знал, кто пришел в мир иллюзорного будущего, сотворенный пентагоновскими умниками. Теперь Артем знал это совершенно точно. Но, увы, он понятия не имел, что делать с этим знанием. И не знал никого, с кем мог бы им поделиться.

Кроме Даши.

– Я тебя спасу, девочка, – пробормотал он по-русски. – Еще не знаю как – но спасу.

– Не меня – нас, – тоже по-русски ответила Даша. Это было так естественно – слышать, как его любимая говорит на его языке, что Грива почти не удивился.

– Нас, – согласился Артем. – Только пожалуйста, говори на своем языке. Нас не должны понимать чужие.

– А на каком языке я говорю? – удивилась Даша. И Грива понял, что ошибся. Даша и говорила на своем языке. Ему показалось.

– Дашенька...

В словах не было необходимости. Они понимали друг друга без слов. Больше, чем понимали. Артем чувствовал то же, что и тогда, в Реке. Нечто третье. Нет, не третье. Оно не участвовало в их единении. Оно было его основой. Как тогда... Нет, по-другому. Совсем не так. Не было страха. Не было желания выжечь огнем леденящий холод чужого. Здесь оно было своим.

«Потому что здесь – мой дом, – подумал Грива. – Звезды, под которыми я родился».

А как же Даша?

Но когда, открыв глаза, Артем посмотрел на ее лицо, то понял: ее дом – тоже здесь. Будет здесь, когда родится их сын. Если родится...

На краткий миг перед Гривой открылось будущее. Страшное будущее, наполненное войной и огнем... И сравнительно мирное: без пылающих континентов, но тоже страшное, беспощадное к Хранителю Равновесия, который не справился...

«Не надо меня пугать! – мысленно произнес Артем, обращаясь к Тому, кто грезил в его мозгу. – Я и так напуган до смерти!»

Это была правда. Но еще он знал, что страх – не беспределен. Где-то там, за его границами, таится понимание. И для того, чтобы выйти за эти границы, ему нужна Даша. Вся. Полностью.

Но сейчас это невозможно.

Где-то там, по ту сторону стекла – специальный координатор Хокусай. И тщедушный «умник» за консолью. И «глазки» камер. Все, что здесь происходит, будет записано и дотошно изучено множеством враждебных или равнодушных людей...

Невероятным усилием Артем отпустил девушку и поднялся. Даша осталась сидеть. Но глаза ее больше не были пустыми. Они сияли. Неважно, что он уходит. Она была счастлива. Он вернется. Даша тоже видела будущее. Грива знал это наверняка. И еще знал, что ее будущее – не то, что открылось ему. Но оно – будет.

Хотя до него еще предстоит дожить. Нет, не дожить, не ждать – драться!

– До свиданья, родная, – негромко сказал он. – Береги себя и его.

И Грива покинул искусственную лужайку, созданную дизайнерами Комитета внутри секретного оборонного комплекса «Алладина» в самом сердце Запад-Европы.

Да, теперь Артем точно знал, где он. В подземной цитадели, расположенной на полмили глубже тоннелей парижского метро. Знал, но понимал, что об этом следует помалкивать. Хотя бы потому, что объяснить, откуда взялось это знание, Грива не смог бы.

– Почему вы так на меня смотрите, Танимура-сан? – спросил Грива. – Я не спятил. И не умер.

– Красивый у вас язык, – после небольшой паузы произнес Хокусай.

Артем посмотрел на охранников за его спиной и увидел, что линзы их импульсников смотрят на него.

– У нас?

Хокусай смотрел ему в глаза. Так пристально, словно хотел сквозь них проникнуть в его мозг. И хотел, наверное...

Грива, наверное, должен был что-то делать, что-то говорить, оспаривать дурацкую мысль о том, что он – не он, а какой-то там пришелец...

Но Артему было трудно перевести сознание в режим спора. Ему было слишком хорошо от того, что в этом мире есть Даша. Вот только недавно ее не было, а теперь – есть.

В груди Артема было слишком много счастья и слишком много любви. Так много, что она не умещалась внутри и часть ее выплескивалась наружу. В том числе – на специального координатора Хокусая. Сейчас Грива был просто не в состоянии бороться...

Артем улыбнулся. Широко и радостно.

– Танимура-сан, честное слово – я не шпион «ифрита»!

Почему, откуда выскользнул этот «ифрит», Грива и сам не знал, но уголки губ безупречно владевшего собой Хокусая на миг приподнялись.

И Грива вдруг ощутил то, что чувствовал там, в прошлом, когда людоедский шаман вот так же сверлил его взглядом. Будто внутри сознания Артема упала какая-то заслонка, и Хокусай увидел нечто...

И противостояние кончилось. Хокусай расслабился, тоже улыбнулся, похлопал Артема по руке, повернулся и двинулся к выходу. Молчание и жест. Этого было достаточно, чтобы Грива вздохнул с облегчением. Хокусай Танимура не видит в нем чудовища, «носителя чуждой программы». Грива может ему доверять. В определенных пределах, разумеется. Но это уже лучше, чем ничего. Намного лучше.

Тщедушный «умник» глянул на Гриву так, словно тот – источник радиоактивного заражения. Этакая, мерзость сидит здесь и пялится на Дашу. У Артема возникло острое желание свернуть ему шею. Но вместо этого он спросил:

– Танимура-сан, а где доктор Праччимо? Он больше не руководит проектом?

– Нет, – покачал головой Хокусай.

– Его отстранили? Почему?

– Он больше не с нами, – буркнул Хокусай.

Однако! Интересно, как это понимать? Праччимо умер? Или уволился?

Одно было ясно: специальный координатор не желает поддерживать этот разговор. Может – из-за чужих ушей? Коли так, то говорить с ним о китайцах тоже не стоит.

Спустя четверть часа Грива снова оказался в своей маленькой тюрьме. Теперь он точно знал, что это – тюрьма. И выйти из нее своими силами не удастся. Артему оставалось лишь уповать на Бога. Или на помощь извне.

Развлечения ради Артем принялся прикидывать варианты действий по собственному освобождению.

Ничего путного не получалось. Электронные системы слежения можно обмануть или заблокировать. Но чтобы пройти взвод спецохраны, нужна минимум рота не менее подготовленных ребятишек. Эта рота должна проникнуть внутрь базы, пройти через несколько автономных уровней и освободить Артема раньше, чем охрана переведет его в другое место. Или – прикончит. Трудно сказать, какие у них инструкции.

Чтобы реализовать даже самый простенький план, «освободители» для начала должны «обмануть» электронику. А поскольку электроника здесь – самая совершенная на планете, то единственный способ ее обмануть – заблокировать сеть безопасности на программном уровне. Для этого нужны люди на ключевых постах, с достаточным уровнем доступа, способные (и желающие) вступить в конфликт с самим «Алладином». Допустим, таких людей удалось найти. И деза «все спокойно» запущена. Тогда остается пройти живую охрану. Для этого надо знать порядок смен и психологические портреты тех, кто будет находиться в карауле. Сканеры у охранников – автономные. Возможно, их базы обновляются перед каждым дежурством. Тогда достаточно внести централизованную «правку». Или недостаточно?

В общем, по самым приблизительным прикидкам, на разработку такой операции, даже при неограниченном ресурсе, требовалось не менее шести месяцев. За такой срок служба безопасности не только обнаружит нехорошую суету вокруг объекта, но и успеет выявить внедренных и завербованных агентов. Если у них, конечно, не будет прикрытия на самом верху. Но это уже чистая фантастика. Словом, выходило так, что тот, кто пожелает освободить Гриву, должен обладать возможностями и связями, скажем, доктора Сяо Сяня. А человеку такого уровня совершенно не обязательно освобождать Гриву силой. Он может сделать это и официальным путем. Без толку поупражняв ум, Грива занялся телом. Особенно – ногой, которая была сломана. Хотя зажило все отлично, но двигалась она туговато. В случае силового столкновения это может помешать. Хотя, если его противником будет парень в «третьем» бронике, что с ногами, что без ног, – результат будет один и тот же. Отрицательный.