Текст книги "Бабочка в янтаре (СИ)"

Автор книги: Александр Руднев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 26 (всего у книги 32 страниц)

– Говори, не тяни! – потребовал Матвей.

В динамиках послышался сбивчивый голос техника, находившегося в рубке управления.

– Мне надо увидеть самому.

– Говори! – почти кричал Лопатин.

– Хорошо, капитан, – сглотнул Бобров, – в школе ВКФ мы изучали похожие штуковины. Если там внутри та самая начинка, то этой крошки хватит, чтобы от нашего корабля не осталось даже воспоминания.

– Твою мать! – выругался Матвей, – Попытайся наладить связь с Центром.

– Командир, может, это просто посылка, – предположил Веласкес.

Зыркнув на него, Лопатин принялся внимательно разглядывать клавиатуру, на которой оказалось табло с цифрами.

– Если это не таймер, то я готов проглотить свои сапоги, – скорее для самого себя пробормотал он.

Видимо услышав фразу, Стив вытянул шею, стараясь рассмотреть смертоносный механизм.

– И сколько там времени, – затаил он дыхание.

– Два с лишним часа.

Оба отошли от контейнера, пытаясь осознать происходящее. На несколько секунд воцарилась тишина. Капитан и пилот тупо глядели друг на друга, переваривая ситуацию.

– Что со связью? – крикнул Матвей в микрофон.

– Ничего не выходит. Надо тормозить.

– Так тормози!

– Не успеем. До выхода на скорость коммутации пять часов.

Лопатин снова выругался и растерянно посмотрел на коллегу.

– Что делать будем?

Веласкес секунду колебался, но потом твердо заявил:

– Думаю, надо вырубить эту штуку.

– Ты знаешь как?

– Я – нет. Но вот он, – Стив кивнул в сторону рубки, – говорит, что видел нечто подобное.

– Коля! Ты можешь вырубить таймер? – спросил Матвей у микрофона.

– Там, наверняка, сложный код отмены, – раздался голос техника.

– Давай сюда мигом! Будем разбираться! – скомандовал капитан, – А ты, – обратился к Веласкесу, – в рубку следить за полетом. Выполнять! – рявкнул он.

Все были на взводе, и на повышенные тона никто не обращал внимания. Времени в обрез, нужны верные решения и точные действия. Каждый из членов экипажа понимал, что от этого зависят не только их собственные жизни, но и жизни сотен людей. Разбираться, зачем взрывчатка на борту, было некогда, и вся надежда оставалась только на уменье и навыки команды.

Бобров в багажном отсеке оказался через две минуты и сразу же взялся за ящик. Драгоценные минуты таяли, как дым, и Матвей пытался совладать с отчаянием, предательски проникающее в его разум. Ведь не зря же подвернулась эта псина, – с благодарностью вспомнил он непутевую собаку.

– Не могу подобрать код, – вывалился из контейнера вспотевший техник, – все напрасно.

Лопатин видел, как тот раскис, и подбирал слова ободрения. Однако в голову лезли скверные мысли, и Матвей опустился рядом с Николаем на пол. Несколько минут они молчали, вслушиваясь в дыхание корабля, сбавлявшего сверхсветовую скорость.

– Попробуй еще, – тихо сказал капитан, тронув Боброва за рукав.

* * *

– Вернон! – Хог вызвал оператора.

– Слушаю!

– Пятьсот сорок первый стал проблемным.

– Понял, господин генерал, – ответил оператор, – прикажете резервный вариант?

– Действуй, старший майор!

Оператор набрал на объемной клавиатуре несколько цифр и букв.

– Да, я слушаю, – в динамике раздался женский голос.

– Вы сегодня выглядите потрясающе, – произнес он всего одну фразу и отключился.

* * *

– Ну, что там? – с надеждой спросил Лопатин.

– Пока ничего, – вздохнул Николай и виновато посмотрел на капитана.

– Давай, Коля! Ты же видел такие штуки.

– Что толку, что видел. Я же не разбирал их! – зло прошипел техник, – Не мешайте!

Матвей готов был помочь всем, чем мог, но беда как раз была в том, что он не мог ничем помочь, с тоской и болью понимая, что и Бобров вряд ли сможет обезвредить адскую машину. Однако внутри образовался какой-то настырный сгусток надежды, не основанной ни на чем. Просто всей душой он хотел верить в спасение. Что-то же должно произойти, не могут же все, находившиеся на борту люди оказаться заложниками чьего-то коварного бесчеловечного плана. Лопатин отчаянно верил в провидение. Впрочем, ничего другого уже не оставалось. И чудо явилось.

– Здравствуйте, – у двери стояла стройная женщина.

– Кто Вы?

– Меня зовут Татьяна.

– Что Вы хотите? – спросил Лопатин раздраженно.

Женщина молча подошла к контейнеру и прикоснулась ладонью к его стенке.

– Я знаю эту конструкцию заряда и могу помочь.

Матвей раскрыл рот. Из отверстия появилась удивленная физиономия Боброва. Пока они оба пытались осознать, что происходит, Татьяна отодвинула Николая и подошла к клавиатуре. Набрав код, она как-то зловеще улыбнулась и нажала на ввод. Ни капитан, ни техник даже не успели сообразить, что произошло. Реальность вдруг превратилась в раскаленное облако, расплавившее все вокруг и превратившее огромное судно в космическую пыль.

Глава 26

Приборы безнадежно погасли, лишь датчики тревоги монотонно вспыхивали красным цветом, зловеще напоминая о финале, до которого оставалось не более, чем семь-восемь минут. Корабль вращался в верхних слоях атмосферы, неумолимо теряя высоту. Казалось, ничто не могло изменить планов смерти на счет экипажа подбитого полуживого звездолета.

Егор закрыл глаза, впившись руками в подлокотники. Температура возрастала быстро, и вскоре, несмотря на специальную ткань, вся одежда взмокла, пот скатывался на глаза, дышать становилось все труднее. Между тем, трое мужчин и две женщины стоически готовились к встрече с судьбой, каждый по-своему. Кто-то шептал молитвы, кто-то слушал гулкий стук сердца, но ни один из них не паниковал и не бился в истерике.

Салон охватил мрак, ритмично озаряемый алыми датчиками. Астахов не сразу понял, что вращение прекратилось, и звездолет стал выравниваться. Вскоре вспыхнуло аварийное освещение, а красные огни на панели сменились бледно-желтыми.

– Что происходит? – послышался крик Весты, и все повернулись к ней.

Девушка испуганно озиралась по сторонам, пытаясь поймать тревожные взгляды друзей.

– Мы снижаем скорость, – ответил Карго, склонившись к приборной панели, – пока ничего непонятно.

– Объясни! – попросил Егор, вслушиваясь в рев за бортом.

– Все, что я вижу, так это то, что мы заходим на штатную посадку, – недоуменно ответил охотник.

– Без двигателя? – поразился Вэй, – А кто управляет кораблем?

– Никто, – отозвался Карго.

– Опять чудеса, – пробормотал Астахов, дрожащими руками отстегивая ремни и подбираясь ближе к монитору, который высвечивал параметры полета.

На лицах друзей появилась искра надежды. Они вытягивали шеи, пытаясь разглядеть показания оживших приборов. Звездолет уже не качало, он плавно выходил из верхних слоев атмосферы, погружаясь в серую мутную туманность.

– Можешь сказать, что за планета? – Егор обратился к Вэю.

Порывшись в электронных каталогах, тот покачал головой.

– Не могу идентифицировать.

– Какая поверхность?

– Растительности, похоже, нет. Песок и скалы.

– Атмосфера?

– Метан, водород, что-то еще. Кислорода меньше процента.

По-прежнему было загадкой то, что корабль снижался по заданной траектории, явно ведомый какой-то посторонней силой.

– Мне сдается, что мы находимся в неком замкнутом поле, где отсутствует гравитация, – предположил Карго.

– Это возможно? – спросила Ксения.

– Я уже начинаю в такое верить, – отозвался китаец, рассматривая каменистые склоны гор, появившиеся на мониторе сенсоров.

– Возможно, – кивнул охотник, – если кто-то изобрел способ нейтрализации закона тяготения на отдельно взятом участке пространства объемом не более десяти тысяч кубометров.

Слова Карго растворились в наполненном эмоциями помещении. Может быть, их даже не расслышали.

– Местное светило явно далековато, – посетовал Егор, кивнув на блеклую звезду, появившуюся из-за контура планеты – наверняка температуры низкие.

– Ты прав. Минус сто пятьдесят по Цельсию, – доложил Карго, – но повышается. Думаю, на поверхности градусов на сорок повыше.

Корабль бесшумно парил над скалами, медленно теряя высоту. Все пятеро с замиранием сердца считали секунды до касания земли. После легкого толчка Егор выдохнул и объявил:

– Кажись сели.

Видно еще не пришел их черед порадовать старушку в капюшоне и с косой. Все были живы, и это главное.

– А где Сикорский? – вопрос Ксении застал врасплох.

Теперь после благополучной посадки и пережитого стресса самое время было вспомнить про пожилого пассажира, забытого несколько часов назад в медицинском модуле.

– Все в порядке, – успокоила Ксения, просмотрев данные аппарата, – он жив, только в анабиозе. Модуль сам включил режим сна после срабатывания тревоги.

– Забавно, для чего усыплять человека, если он через минуту превратится в пепел? – усмехнулся Вэй.

– Компьютеру виднее, – пожала плечами девушка, – наверное, так гуманнее.

Егор обдумывал сложившееся положение, рассматривая данные, которые выдали анализаторы и сенсоры.

– Убедись, что с ученым все в порядке, – попросил он Ксе, и она, кивнув, вышла из рубки.

Веста последовала за ней, видно решив, что там от нее больше пользы.

Судя по изображению мониторов, они находились у подножия горной гряды высотой примерно полтора – два километра. Тусклый свет едва пробивался сквозь серо-желтый туман, висевший на всем видимом пространстве небосвода.

– Интересно, тут ясная погода бывает? – поинтересовался, как бы сам у себя китаец.

Термодатчики показывали девяносто три градуса ниже ноля.

– Совсем как на Земле, – потер ладони Карго, – прямо дом родной.

– Ага, – согласился Астахов, – только после вдоха местного воздуха можешь уже не успеть выдохнуть, – готов рискнуть?

– Только так, – обрадовался охотник, – совсем засиделись в этой консервной банке. Надо прогуляться.

– Это вы сейчас всерьез? – Вэй посмотрел на них, как на сумасшедших.

– Серьезней не бывает, – похлопал его по плечу Егор, – вот с тобой и пойдем.

Между тем, Астахов и не думал шутить. Сила притяжения здесь практически равнялась привычной на Галилее, световой день был в разгаре, да и нужно осмотреться и понять, где в очередной раз оказался истерзанный корабль и его экипаж.

Вэй сам проверил скафандры и принялся натягивать свой, превращаясь в неповоротливое существо. Облегченные варианты амуниции они использовать не решились: мало ли что их ждет снаружи.

Ощущения были ниже среднего, когда они, изрядно вспотев, выбрались через выходной шлюз. Передвигаться в скафандрах оказалось труднее, чем они предполагали.

Тусклый диск местного солнца едва пробивался через сгустки зеленоватого тумана. Первым делом Егор обошел звездолет, лежавший на фюзеляже, распластав крылья. Казалось странным, что удара о поверхность практически не было, хотя ни лапы-стойки, ни посадочные двигатели не сработали. Корабль, будто аккуратно положили на землю. Даже углубление под корпусом отсутствовало.

– Смотри, какой вид? – позвал его китаец, забравшись на небольшой пригорок.

Тот показывал на горную цепь, вершины которой неестественно утопали в тумане, похожем на ядовитый густой дым, напоминающий потолок в гигантском помещении без конца и края. Они, словно, оказались между двух поверхностей, грозивших схлопнуться в любой момент, как мухоловка.

– Гнетущее впечатление, – произнес Астахов, – пойдем, осмотрим окрестности.

Далеко от корабля они решили не удаляться. С севера насколько позволял туман была видна каменистая долина, на юге и юго-западе наступали уже знакомые скалы с крутыми склонами. На востоке поверхность примерно через пять-семь километров обрывалась, очевидно, превращаясь в каньон. На западе видимости почти не было, поэтому решено было использовать сенсоры для составления карты.

Начиналась буря, и Егор с Вэем решили вернуться назад. На секунду замешкавшись, Астахов вдруг обратил внимание на странное движение в районе вершины одной из исполинских скал. Попытка разглядеть участок с помощью оптики скафандра успехом не увенчалась, так как буря накрыла эту часть горы. Он двинулся к кораблю вслед за товарищем, однако смутное беспокойство так и не покинуло его.

Сикорский выглядел бледным и болезненным, но, похоже, был рад своему пробуждению. Еще бы – пропустил самое интересное. Впрочем, Астахов ему даже немного завидовал, он и сам бы лучше провел последние несколько часов во сне.

– Как самочувствие, профессор? – поинтересовался Егор, приблизившись к ученому.

– Сносно. Правда, бывало и получше.

Сикорский промокнул пот со лба. Веста подала ему бутылку с водой, и профессор, дрожащими руками поднеся ее ко рту, сделал несколько больших глотков.

Все вопросительно смотрели на Астахова и китайца. Выведя карту участка на монитор, Егор кратко поведал результаты осмотра местности, умолчав, однако о подозрительном движении в районе одной из вершин.

– Сколько у нас есть времени? – спросила Ксения.

– О чем ты? – уточнил Егор.

– Насколько хватит припасов?

Обычно для экипажа в четыре человека продуктов и кислорода хватало примерно на сорок астросуток. Их же было шестеро. То есть времени меньше. Если учесть, что они уже пять суток в космосе, то…

– Дней двадцать, – прикинул Вэй, – ну, двадцать два.

После выяснения этой не очень приятной детали, настроения поубавилось. Судя по всему, проблемы не только не закончились, они, скорее, получили новый виток.

Время – странная штука. Его много, когда ждешь, но оно вдруг ускоряется, когда наслаждаешься жизнью. И сжимается в тугой клубок, когда осознаешь, что наслаждаться той самой жизнью осталось всего несколько дней. Егор как-то придумал, что время – это лишь образ прошлого и будущего в сознании, ментальные конструкции того, что было или произойдет. Оно как бы существует лишь тогда, когда мы о нем вспоминаем. Забавно было строить подобные умозаключения именно сейчас.

– Что со связью? – спросил он у Карго, который тут же попытался оживить приборы.

– Что-то с питанием, – доложил тот, – попробую резервное.

Через несколько минут удалось включить основной монитор управления кораблем. Импульсная связь отсутствовала.

– Тогда надо отправляться в горы, – негромко произнес Астахов, приготовившись к вопросам.

– Зачем? – Карго отреагировал первым.

– Что там? – второй была Ксения.

– Ты надеешься найти там схрон продуктов и баллоны с кислородом? – усмехнулся китаец.

Астахов собрался с мыслями, стараясь подобрать нужные слова.

– Друзья! Вы забыли, как мы попали сюда, – начал он, – нас переместили, а потом еще и мягко посадили на эту планету.

– И что из этого?

– А то! – огрызнулся он, – Если кому-то или чему-то понадобилось нас сюда перемещать, то это явно какой-то план, и наша гибель вряд ли является частью этого плана.

– Возможно, Егор прав, – кивнул Вэй, – нас все время кто-то опекает.

– И этот кто-то, может быть… – предположила Веста, – где-то недалеко.

– И это недалеко вероятнее всего, в горах, потому как вся остальная территория хорошо просматривается, – закончил мысль Астахов, – даже та, где туман, – он показал рукой на запад.

– По-моему, это слишком смелое предположение, – усомнился Сикорский, и все повернулись к нему.

Ученый кашлянул, догадываясь, что от него ждут пояснений.

– Если некто нас опекает, это еще не значит, что он хочет с нами вступить в контакт. Имея такие технологии, как перемещение в межпространственых слоях, он может наблюдать за нами издалека, к примеру, с орбиты или с соседней планеты.

– Сенсоры показывают, что горизонт чист. На орбите пусто, – поспешил проинформировать Карго.

Профессор замолчал, пожав плечами.

– Так или иначе, надо туда все-таки сходить, – настаивал Егор, вспоминая странное движение в горах.

Он уже собирался было употребить этот последний аргумент, однако, поразмыслив, в конце концов, все приняли его идею. Надо было что-то делать. Не сидеть же внутри в ожидании последнего вздоха.

В состав экспедиции вошли Астахов, Карго и Ксения. На этот раз решили надеть легкие скафандры, облачившись предварительно в комбинезоны с подогревом. В новой амуниции передвигаться было значительно легче, между тем возрос риск случайного повреждения ткани, прочность которой была в три раза слабее используемой в костюмах для открытого космоса.

Вооружившись резонаторами и баллонами с кислородной смесью, три фигуры ранним утром на фоне крутых скал выглядели сюрреалистично.

– Насколько им хватит воздуха? – спросила Веста, не отрываясь от монитора, на котором серо-желтый туман поглощал силуэты людей.

– Стандартный запас на пять часов, – ответил Вэй, – плюс дополнительный – часов на семь.

– Лишь бы вовремя вернулись, – голос девушки дрогнул.

Китаец прошелся из угла в угол, поглядывая на ученого, неподвижно сидевшего в своем кресле.

– Скажите, профессор! – заговорил он, – А что в Вашем кейсе? Вы так бережно к нему относитесь.

Сикорский поднял брови и несколько мгновений соображал, что ответить. По выражению лица было заметно, что он не горит желанием обсуждать содержимое чемодана, оставленного в каюте. Тем не менее, ровным тоном произнес:

– Не хочу обманывать Вас, молодой человек. Но и всего рассказать не могу. Скажу лишь, что этот прибор очень ценен для нашего противника. По крайней мере, Совет предпринимает беспрецедентные меры, чтобы его вернуть.

– Откуда это у вас? – наседал Вэй, рассчитывая разговорить пожилого мужчину.

– Я только сопровождал груз. Нам пришлось спешно эвакуироваться с базы, где проходило его изучение. Знаю только, что устройство было захвачено нашими ребятами на научной станции одной из планет. Тогда погибло много людей, – ученый сглотнул, – с тех пор Корпорация охотится за кейсом.

– Чем же таким является это загадочное устройство, если вокруг него столько шума? – не унимался Вэй.

– Это что-то вроде электронного ключа для многофункциональных компьютеров.

– То есть запускает компьютерную программу?

– И, да, и, нет, – покачал головой Сикорский, – мы еще сами толком не разобрались. Устройство генерирует энергию неизвестной природы. Впрочем, я и так уже много рассказал. Это секретная информация, – спохватился профессор.

– А Вам не кажется, многоуважаемый профессор, что секреты могут уйти вместе с Вами в могилу? – усмехнулся китаец и подошел ближе, – Может быть, пора рассказать нам всем, что за ящик Пандоры Вы возите с собой. Думаете, я не понял, что вся эта бойня на базе связана с Вашим секретом.

Не ожидая такого напора, ученый побледнел и отпрянул. Ошеломленная Веста наблюдала за сценой круглыми глазами, не зная, как себя вести. Вэй же, ощутив инициативу, дожимал профессора.

– Выкладывайте, Сикорский!

– Я же сказал, что мы не до конца еще разобрались в предназначении прибора! – повысил тот голос, пытаясь дать отпор хотя бы тоном, – Там очень сложный механизм, какие-то магические знаки и символы. Похоже, что устройство хранит в себе огромную силу.

– Так может быть, оно нам поможет выбраться отсюда? – примирительным тоном спросил Вэй.

Сикорский вздохнул так, словно предложение китайца было верхом вселенской глупости и невежества. Вэй нахмурился, осклабился, как-то неловко встряхнул головой и отстал от профессора, выйдя из рубки управления.

– А может, он прав? – осторожно прощебетала Веста.

– Боюсь, что мы этого не узнаем, – снисходительно ответил профессор, интонацией давая понять, что не намерен больше обсуждать эту тему.

Забеспокоившись о чем-то, ученый с усилием встал и неуклюже направился к выходу.

* * *

Вантен не раз ловил себя на мысли о том, как мир не справедлив и чудовищно устроен. Всей своей сущностью ИМСа он презирал людей, таких глупых и беспомощных, между тем, понимая, что без них невозможно было появления новой цивилизации – мира новых разумных существ: сильных, бессмертных, постигших законы Вселенной.

Столько веков он стремился к установлению нового миропорядка, когда людишки уже не мешались бы под ногами, когда ему и другим представителям новой расы уже не пришлось бы дышать с ними одним воздухом. Все это время ИМСы реализовывали свой тайный план с помощью ресурсов Земли, развивали технологии и науку только лишь для одной цели – создание реактора нового вида.

Для получения его модели потребовалось больше тысячи лет изучения древних знаний и контактов с информационно-полевыми структурами Вселенной. Как только стало ясно, что на Земле нет и половины нужных компонентов, она перестала интересовать ИМСов, и началось активное освоение космоса.

Параллельно с этим велась работа по созданию искусственных биокомплексов, предназначенных для помещения в них ИМСов, поскольку внедрение сущностей в тела обычных людей, как это происходило столетиями до этого, всегда вызывало немало трудностей – от возможного отторжения, до причисления «переродившихся» к одержимым со всеми вытекающими последствиями. ИМСы попадали в поле зрения спецслужб, секретных лабораторий, религиозных организаций, да и просто общественности, а популярность им была совершенно ни к чему.

Но это в последние восемьсот лет. Раньше же даже случайные проявления особых способностей, появление необычных черт и свойств личности становились неизбежным поводом для подозрительности и нагнетания религиозной истерии. Их начинали относить к демонам, духам и нечистой силе. А дальше – «священные» костры, виселица, гильотина и другие сомнительные способы избавления от темных сил. Благо, что дремучие времена, когда любой выделяющийся из толпы вызывал неприязнь и осторожность, канули в лету. За периодом охоты на ведьм и колдунов последовало время расцвета науки – самое благодатное для ИМСов. За какие-то сто – двести лет они настолько преуспели, что не оставалось ни одного проекта, ни одного правительства, ни одного финансового центра, который бы не был им подконтролен.

Вантен с удовлетворением потер ладони, ощутив вдруг внезапную атаку на его разум. Автоматически выстроив ментальную стену, он попытался было выяснить, кто посмел влезть ему в мозги, но встретил такую же стену, поняв, что противник не менее силен. Это была уже не первая атака, и Члена Совета по внутренней безопасности подобное вторжение уже не просто раздражало, а предполагало детальное расследование. От любопытства до предательства один шаг, а с предателями, как известно, разговор короткий.

Сколько себя помнил, Вантен всегда старался выставлять защиту от чужого любопытства, теперь же, когда в кругу ИМСов появились некие «альтернативные» идеи относительно будущего человечества, надо было быть вдвойне осторожнее. Тем более, что его мнение о физическом уничтожении представителей низшей полуразумной жизни разделяли не все из собратьев, даже в Совете. Он же был убежден, что иным способом обезопасить проект невозможно. Нищета и голод в колониях рано или поздно приведет к масштабному восстанию, подтверждением чего стало появление движения так называемых «лиловых», доставлявших немало хлопот своими набегами. И чем меньше у этих самых «лиловых» будет потенциальных бойцов, тем лучше. К тому же, все равно скоро вся Вселенная станет другой, где не будет места слабым людишкам.

Его мыслеобразы прервал вызов офиса Председателя.

– Господин Вантен! Председатель ждет Вас через пятнадцать минут, – металлическим голосом сообщал электронный секретарь, повторив фразу еще раз.

Совещание должно было состояться не ранее чем через час, однако он всегда был готов к непредсказуемости Колла, ставшего Председателем Совета совсем недавно. Честно говоря, Вантен не понимал, чем тот превосходил его самого, и был разочарован, когда Совет выбрал другого на главный пост. Ну, ничего! Когда все закончится, и все поймут, кто сделал их жизнь счастливой и безоблачной, он обязательно займет положенное место.

За столом в совещательной овальной комнате уже сидело несколько высокопоставленных чиновников, приветливо кивнувших при его появлении. У всех были подтянутые стройные фигуры и гладкая немного смуглая кожа. Прямо выставка манекенов, усмехнулся про себя Вантен. Сев рядом с Пьером Сабье – Членом совета по жизнеобеспечению, он сложил руки на стол вниз ладонями и прислушался к мыслям коллег. В голове возник неопределенный шум с обрывками фраз и образов. Важную информацию вряд ли кто-то выпустит из-под контроля, а всякие глупости Вантен выуживать не собирался и прекратил попытки внедриться в потоки мыслеформ.

Сидящий напротив Член Совета по делам колоний Виктор Скобов сосредоточенно смотрел в стол, видно телепатически общаясь с кем-то из своих подчиненных.

Оглядев комнату, Вантен не обнаружил командующего военно-космическим флотом Шоста, чему был слегка удивлен, поскольку тот курировал гигантский блок вопросов, связанных с «проектом». Отсутствие Шоста могло говорить только о том, что сегодня никаких важных решений приниматься не будет. Может, им просто сообщат информацию, которую нельзя донести иначе. Даже телепатический способ передачи данных не гарантировал их конфиденциальность.

Однако предположения Вантена не подтвердились. Шост зашел в комнату вместе с Коллом. Видно, разговор между ними уже состоялся, и это обстоятельство руководителя Службы внутренней безопасности несколько насторожило.

– Приветствую всех, уважаемые собратья! – начал Ален Колл, оглядев присутствующих.

Вот уж поистине, забавно, подумал Вантен. В обществе ИМСов, в совершенстве владеющих искусством ментального общения, предпочитают обмениваться информацией старым дедовским способом – вербально. Никто не желает впустить в свои мозги другой разум, даже единомышленника. Всегда существует опасность, что собеседник «услышит» ненужные мысли. Ментальные стены в голове каждого из присутствующих, пожалуй, сейчас самые толстые, усмехнулся про себя Вантен.

– Час назад стало известно о еще одном нападении на наш грузовой транспорт. Объявлена частичная мобилизация, – объявил Председатель, – господин командующий, доложите Совету, – обратился он к Шосту.

– Несколько дней назад мы уничтожили базу преступников в системе Гамма-3. Нам стало известно, что еще одна база находится в секторе скопления газовых аномалий. Однако подобраться незамеченными не удалось. Повстанцы покинули сектор за сутки до прибытия нашего флота. Где они спрятались, одному Богу известно, – Шост нахмурился, – а сегодня напали на межпланетный танкер «Корсика» с тысячью тонн топлива на борту.

По залу пробежало заметное негодование и раздражение.

– Они наносят нам такой серьезный урон, – возмутился Воски, руководитель Департамента межзвездных перевозок, – неужели нельзя предпринять жесткие меры?

Вантен заметил, как дернулся Шост, но сразу же взял себя в руки.

– Наши десантники и пилоты гибнут почти каждый день, – выдавил командующий.

– Как идет подготовка к запуску Реактора? – спросил Колл, меняя тему.

Шеф СВБ не сразу понял, что вопрос обращен к нему.

– Реактор готов, – ответил Вантен, – нужно топливо. Укомплектовано примерно шестьдесят процентов от необходимого объема.

– Вот! Я же говорил! – усмехнулся Воски, – С каждым похищенным транспортом мы теряем время.

– Вы правы, господин Воски, – поддержал его Председатель, – для этого мы здесь и собрались, чтобы обсудить более экстренные меры. Уважаемый Вантен! Как проходит Ваша операция по поиску и возврату блока «икс»?

Начальник СВБ едва не поперхнулся. Информация, о которой его спросил Колл, была с грифом «особой важности» и не меньше. Обсуждать эту тему открытым текстом равносильно раскрытию не только тактических характеристик операции, но и чрезвычайно важных изобретений научного отдела Службы, без которых само секретное задание стало бы невозможным.

– Все идет по плану, господин Председатель, – невозмутимо сообщил он, не собираясь пояснять даже незначительные детали.

Пауза ожидания несколько затянулась, и Колл решил не продолжать столь деликатную тему.

– Останьтесь, господин Вантен после совещания, – вышел из неловкой ситуации он.

– Хорошо, – кивнул начальник Службы внутренней безопасности, почувствовав ментальное давление.

Сначала он подумал, что Председатель таким образом выразил упрек по поводу некорректного поведения, однако это явно был кто-то другой, и не в первый раз. Вантен заблокировал атаку и стал изучать всех сидящих за столом, однако физиономический анализ не принес никакого результата.

На совещании возобладала позиция по жесткому пресечению любого проявления сочувствия преступникам в среде людей, и уж тем более попыток перейти на сторону «лиловых». Было решено начать реализацию тотальной психологической обработки всех, попадающих в зону ответственности служб Корпорации, чтобы исключить вольнодумство и неподчинение, для чего надо было срочно ускорить создание специальных центров на всех обитаемых планетах.

Кроме того, было принято решение о запрете любых незарегистрированных полетов в контролируемых секторах космоса и о тщательной проверке всех судов, прибывающих или убывающих с космодромов Корпорации.

– Напрасно Вы так, – в голосе Колла слышалось раздражение, – нам всем сейчас нужно объединение усилий, а секреты лишь сеют раздор и непонимание. Мы должны доверять собратьям, Вантен.

Председатель задумчиво посмотрел на дверь, в которую только что вышли участники заседания, оставив их вдвоем, а затем перевел вопросительный взгляд на начальника СВБ.

– Выкладывайте, уважаемый Вантен, как продвигается Ваша разведывательная операция?

– Я знаю, что кейс еще у них, и они понятия не имеют, что это такое, – спокойно заявил он, отметив про себя удивление на лице Колла.

– Может, Вы знаете, где они находятся в данный момент?

– Пока нет. Но они на планете, и через несколько часов нам удастся ее идентифицировать.

– Как же этой кучке самоучек удалось ускользнуть от Вас там, на базе, – поинтересовался Председатель, – тем более, если с ними Ваш человек.

– Я изучаю обстоятельства исчезновения их корабля. Много неясностей. Не исключено, что им кто-то помог.

– Разберитесь с этим, Вантен, – тоном тот дал понять, что разговор пора заканчивать, – мы почти у цели. Мне будет очень жаль, если Вы потерпите неудачу.

Шеф СВБ бесшумно поднялся и поспешил к выходу, кивнув в знак уважения. Он на самом деле уже несколько дней терялся в догадках, как корабль с кейсом на борту покинул зону сражения, не оставив и следа, появившись потом на какой-то планете, координаты которой его люди до сих пор так и не установили. Слишком много неизвестных в этом уравнении. Однако Вантен был уверен, что скоро блок «икс» окажется в его руках, и тогда он еще поторгуется за влияние в Совете.

* * *

– И куда теперь? – спросил Карго, когда они достигли подножия остроконечной скалы, вершина которой утопала в густом тумане.

Прежде чем продолжить рисковый вояж, они принялись рассматривать окрестности, чтобы выбрать самый безопасный маршрут.

– Пойдем там, – Егор указал на валун высотой метра полтора.

– Тебе понравился камень? – попытался пошутить охотник.

– Просто здесь склон ровнее и положе, – пояснил он, не обращая внимания на юмор товарища, – не устала? – обратился он к девушке, опершейся на его плечо.