Текст книги "Маяк И.Л. Рим первых царей. Генезис римского полиса (1983)"

Автор книги: Алекс Грин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 25 страниц)

507; 585 – 590; Х, 780; XI, 26; 27; 30 – 58; 184; 281; 551; XII, 948). Упоминаются и греки, пришедшие с Геркулесом. Здесь у Геркулеса и жрицы Реи родился сын Авенций, именем которого и назван Авентинский холм (VII, 655 – 662). Геркулесу принадлежит честь избавления области от разбойника Кака (VIII, 259 – 267).

3 И. J7. Маяк

б5

Из «Энеиды» следует, что отношения у латинов с аркадскими и аргосскими греками – самые дружественные. Упоминаются в «Энеиде» и лигуры (Х, 185; 186; XI, 701), но они, участвуя в делах Лация, не принадлежат к его населению.

Доминирующее место в "Энеиде" занимают троянцы. Наиболее характерный эпитет Энея, кроме "благочестивого", "благочестного",– "родитель", "прародитель", "романской отрасли корень" (XI, 166) . Предназначение Энея, определенное самим 10питером, состоит в том" чтобы "правил Италией он, от крови Тевкра высокий род произвел и всему законы пожаловал миру" (IV, 231; 232) . Не только Юлии, к которым принадлежит Август, но и другие, известные во времена Вергилия римские роды, – троянского происхождения: Сергии – от Сергеста (V, 121), Клуенции – от Клоанта (V, 123) . Однако сами троянцы – сложного происхождения. Их начало относится к мифической древности. С ними через Анхиза породнилась Венера. А ведут свой род троянцы, как и подобает прародителям римлян, от самого Юпитера (VII, 219 – 221). Латин при первой встрече с Энеем вспоминает древнее предание о том, что "из мест этих вышед, Дардан когдато проник в Идейские Фригии грады, также в Фрейкийский Сам, что теперь Самофракией прозван. Оный, отправясь туда из Тирренских Корита краев..." (VII, 205 – 209). В ответ ему Илионей подтвердил: "Родом Дардан отсюда" (VII, 240).

Если свести воедино все данные "Энеиды", можно сказать, что к рубежу нашей эры в Риме утвердилось мнение о многослойности римского населения в древности – о смешении древних людей Януса и Сатурна, пеласгов, греков, сикулов-сиканов, латинов и троянцев с явным преобладанием латинского элемента.

О том, насколько тема троянского происхождения Рима и присутствия греков на месте этого города приобрела к 1 в. до н. э. хрестоматийный характер, можно судить и по римским поэтам, помимо Вергилия. Весьма показательна в этом смысле "Секулярная песнь" Кв. Горация Флакка (65 – 8 rr. до н. э.), написанная по случаю секулярных игр 17 г. до н. э., которые решил отпраздновать Август. Но и не следовавшие в своем творчестве за Невием и Эннием и не ставившие, подобно Вергилию, задачу воспеть римское прошлое как пролог величественной действительности поэты касаются сюжетов и персонажей далекой римской древности в их каноническом виде.

Тибулл (60 – 19 гг. до н. э.) в 5-й элегии II книги пишет о предсказанных Риму судьбах – об Энее, спасшем отца и ларов из рокового Илиона (19 – 22), о борьбе его с Турном и победе троянцев (45 – 48), об основании Лавиния и Альбы (49 – 50).

Проперций (50 – 16 rr. до н. э.) в 1-й элегии IV книги вспоминает, что еще до Энея на Палатине скромно жил изгнанник Эвандр (1 – 4). В 9-й элегии той же книги он говорит о победителе Гериона, Геркулесе, пригнавшем к Палатинским холмам отбитое у чудовища стадо, которое он пустил на выпас на Велабр (1 – 5), о похищении скота Каком и наказании разбойника Геркулесом (9 – 18), об установлении жертвенника, посвященного этому герою (66 – 70).

66

Троянское происхождение римлян воспето и П. Овидием Назоном (43 г. до н. э. – 18 г. н. э.). В «Метаморфозах» фигурируют Сатурн, Фавн и Пик, правившие народом Италии (XIV, 320, 449). Латины и пришелец, троянец Эней, мирно объединяются (XIV, 448, 449) . Упоминается там Эвандр, предшественник Энея (XIV, 456). Кроме Эвандра, поблизости обосновались и другие греки. В Арицийской земле скрывался преданный отцом и мачехой Ипполит, превращенный божественной волей в дважды рожденного Вирбия (XV, 543 – 545). Рим прославляется как «дарданейский» (XV, 431), род Юлиев, особенно Цезарь и Август, которым воздается неумеренная хвала, – как потомки Венеры и «дарданца Иула» (XV, 765). Отбывшему в Италию Энею пишет рукой Овидия письмо Дидона {Heroides, VI I) . Положение Овидия в императорском Риме, как и вся идеологическая атмосфера, в которой он жил, обусловило передачу поэтом официальных версий как о троянском происхождении Рима, так и о греческих поселенцах в Лации в отдаленные времена римской истории.

Если обратиться к поэзии эпохи Принципата, то в ней снова звучат как непреложные истины упоминания о "фригийских пенатах Юла" и об Энее, независимо от того, кто именно говорит о них – М. Анней Лукан (39 – 65 гг. н. э.) или сатирик Децим Юний Ювенал (60– 140 гг. н. э.).

Для художественной литературы поздней поры характерно повторение общепринятой, сложившейся к началу эпохи Империи концепции о зарождении Рима. В "Бдении в честь Венеры" поэт Клавдий Клавдиан (2-я пол. IV в. – 404 г. н. э.) поет о "троянских внуках в Лации", о "лаврентской девушке", данной Венерой в жены своему сыну, т. е. Энею.

Сюжеты и образы древнейших периодов истории античности часто по.разным поводам, в том числе и для учебных целей, использовались риторами и грамматиками. Это было непременным условием и аттестацией тогдашней учености. Их высказывания, касающиеся населения Рима в древности, основаны порой на трудах их близких предшественников, а порой на изучении дошедшей и не дошедшей до нас древнейшей литературы.

Отрывочные, но важные сведения можно почерпнуть у Валерия Максима (I в. н. э.) в его сборнике "О замечательных деяниях и изречениях", а также у Авла Геллия (II в. н. э.) в компилятивном сочинении "Аттические ночи".

Грамматик и ритор, родом из Африки, Г. Марий Викторин (IV в. н. э.) передает, что, по мнению одних, Эвандр, а других,– = Геркулес принес от пеласгов в Италию письменность. Из этого сообщения явствует убежденность в присутствии греков в древнейшее время в Италии.

Ритор Фемистий (317 – 388) в панегирике императору Констанцию пользуется для восхваления императора и новой столицы привычными образами и примерами из римской старины. Льстиво называя противника Констанция, Магненция, варваром, Фемистий говорит, что благодетельная судьба спасла от него династию, укрепив ее в Лации, кото-

67

рый назван «очагом потомков Энея». Здесь троянские предки рпмляк мыслятся как само собой разумеющиеся (Them., III).

Сервий Мавр Гонорат, ритор и грамматик конца IV в., в комментариях к "Энеиде" Вергилия сообщает, что Эвандр, убивший по наущению своей матери Никостраты отца, вынужден был уехать в Италию. Там он, по свидетельству Варрона, после изгнания аборигинов, занял место, где теперь находится Рим, и основал на Палатине скромный город (Aen., VIII, 51). Таким образом, Сервий фиксирует каноническую римскую версию об аборигинах и аркадских греках. Но слова "pulsis Aboriginibus" позволяют думать о вынужденном уходе аборигинов с прибытием Эвандра.

Много различных сведений о древностях римского народа содержится у Макробия (конец IV – начало V в.). В сочинении "Сатурналии" Макробий выступает как философ-неоплатоник, лингвист, литературовед, историк религии и этнограф. В отличие от большинства античных авторов, скупо и глухо ссылающихся на свои первоисточники" Макробий щедро указывает на имена и сочинения своих предшественников. Среди них – Сервий Гонорат, Серен Саммоник, Варрон, LInueрон, Нигидий Фигул, Веррий Флакк, Луцилий. Многократно цитируются законы XII таблиц, "Начала" Катона и особенно поэты Энний и Вергилий. Из греческих авторов чаще всего упоминаются Гомер, Клеант, Эврипид, какой-то Александр, Аристотель.

В связи с вопросом об этническом составе древнейшего Лация и Рима Макробий обращается преимущественно к римским авторам. Много раз, особенно в третьей книге "Сатурналий", прославляется осведомленность Вергилия в священнодействиях, вообще выявляется пиетет Макробия перед поэтом. Рассматривая его творчество, Макробий упоминает Эвандра (Sat., III, 7). Древнейшими поселенцами Италии он считает пеласгов (Sat., I, 5), которые, согласно оракулу, после длительных скитаний причалили к Лацию и, увидев предсказанное чудо – остров, возникший на Кутилейском озере, решили обосноваться на этом месте. Судя по названию озера, это не Лаций, а сабинская земля, правда, невдалеке от Рима. Макробий пишет: "Vartatisque Siciliensibus incolis occupavere regionem". Из этого следует, что тут до пеласгов обитали "сицилийские жители", вероятно сикелиоты, или сикулы (Sat., I, 7). Пеласги жили там до появления Геркулеса (Sat., I, 8). О пребывании. же Геркулеса со спутниками, надо думать, греками, Макробий говорит несколько раз (Sat., I, 7; 8, 11; 12; III, 6). Опираясь на авторитет Нигидия, Макробий упоминает Энея, прибывшего а Италию с троянцами (Sat., I, 4,5 и т.д.). Современных Энею жителей Лация, ссылаясь на Катона, он называет латинами (Sat., III, 5) . Всем же этим народам предшествуют по всей Италии, включая Рим и Лаций, согласно Макробию, какие-то туземцы (indigenae) времени Януса и Сатурна (Sat., I, 6). Из разрозненных данных вырисовывается следующая картина: в незапамятные времена Лаций населяли "туземцы", среди них, или после них, жили сикулы, затем пришли пеласги, потом греки Эвандра и Геркулеса, латины и троянцы.

68

К позднейшей античности (V – VI вв. н. э.) относится опубликованный лишь в 1964 г. В. Шпейером" рукописный текст, содержаший эпитому книги о Трое, принадлежавшей Диктису Критскому, в переводе на латинский язык. Он включает также дополнение под названием «О происхождении троянцев», представляющее собой генеалогию троянских царей, начиная с Дардана. Этот материал может быть использован для сопоставления с ранней античной традицией об альбанских царях.

Рассмотрев сочинения перечисленных авторов, можно сказать, что наиболее подробно традиция о древнейшем населении Рима и примыкающего к нему района Лация представлена у Дионисия Галикарнасского, Плиния Старшего и Макробия. Эти авторы использовали наибольшее количество источников, как латинских, так и греческих, собрали все основные варианты преданий, поэтому и этнических названий у них больше всего. Несколько меньше их у Варрона, Вергилия, Ливия, Страбона, Плутарха и Аврелия Виктора. Однако набор этнонимов в основном совпадает только у Дионисия Галикарнасского и Плиния, что может свидетельствовать как о знакомстве Плиния с трудами Дионисия, так и об общих их первоисточниках.

У рассмотренных нами авторов названы следующие племена и народности: аборигины, латины, греки, троянцы, пеласги, сикулы, лигиилигуры и какие-то неясные примитивные туземцы. В трудах Дионисия, Плиния и Макробия прослеживается важный факт: все они у истоков римской истории непременно называют только латинов, греков и троянцев. У большинства фигурируют аборигины. Сикулы встречаются лишь у Дионисия и у латиноязычных авторов (Варрона, Вергилия, Плиния, Макробия), откуда можно сделать вывод о местном, италийском истоке сообщения о них, сверх сведений, содержащихся у Гелланика с Лесбоса (Dionys., I, 22), а пеласги – у Дионисия, Плиния, Плутарха и Макробия, т. е. у хорошо знакомых с сообщениями греческих писателей, поэтому можно думать о греческих истоках сведений о пеласгах, прежде всего о сочинениях Мирсила и Гелланика (Dionys., I, 23; 28).

В первую очередь требуется уточнить по традиционным данным хронологическую последовательность этнических напластований на территории Рима. Согласно Дионисию Галикарнасскому (I, 9), первыми поселенцами здесь, как и во многих других местах Италии (Dionys., I, 16; 17; 20; 21; 73; Plin., NH, III, 10, 1; Aul. Gell., N. Att., I, 10, 1; Serv. Aen., 1, 9), были сикулы (сикелиоты), которых он называет автохтонами (II, 1). Дионисий (I, 73) воспроизводит рассказ сицилийского историка Антиоха Сиракузского: в отдаленной древности, когда состарился легендарный царь Итал, в Южной Италии стал править Моргет. К нему прибыл беглец из Рима по имени Сикел. Дионисий полагает, что у Антиоха Сиракузского речь шла о каком-то другом древнем Риме, существовавшем еще до Троянской войны. Но сиракузянин мог под Римом подразумевать не определенный, расположенный в далекой местности город, а место, где потом возник и существовал современ-

З6 RhM, 1964, Bd 107, Р. I, S. 76 – 92.

ный ему Рим. Пребывание там и бегство эпонимного героя можно истолковать как указание на обитание там и изгнание оттуда сикелов (сикулов). Аналогичные представления свойственны и Вергилию (Aen., XI, 317), который равнозначно употребляет этнонимы сикулов и сиканов. Его комментатор Сервий, поясняя 795-й стих VII книги, говорит'. «Где теперь находится Рим, там были сиканы». На это же указывает Плиний Старший (NH, III, 9, 4) и Макробий (Sat., I, 7). Об обитании лигуров и сикулов в Септимонтии сказано у Феста (sacrani).

Отметим кстати, что Авл Геллий и Сервий подобно Вергилию не разграничивают сикелов-сикулов и сиканов. Дионисий же их различает, сообщая о переселении сикелов за три поколения до Троянской войны на ближайший остров (т. е. в Сицилию), которым владели сиканы (I, 22). Павсаний (V, 25, 3) тоже говорит о переселении из Италии сикулов и сиканов. Тем интереснее еще раз приведенное Дионисием имя некоего Сикела. Под его предводительством за 80 лет до Троянской войны переместились из Италии в Сицилию под натиском омбриков и пеласгов не сикелы, а лигии (I, 22). Сообщение это заслуживает внимания, поскольку восходит к Филисту Сиракузскому, осведомленному в сицилийских делах. Сикел – эпонимный герой, поэтому связь его с лигиями безусловно указывает на связь с ними и сикелов (сикулов). Это подтверждается также рассказом Дионисия о том, что Геракл, победивший разбойника Kaea, в благодарность за полученные почести одарил правителей на большой территории лигиев (Dionys., I, 40) . Ведь, по легенде, разбойник бесчинствовал именно в Лации и жил в пределах будущего Рима. Лигии, подобно сикелам, тоже занимали многие местности Италии (Dionys., I, 10; 41; 42). У Вергилия (Aen., Х, 185; XI, 701) лигуры (=лигии) и их герой-эпоним фигурируют в качестве ближайших соседей Латина и рутулов. Приведенные данные позволяют говорить если не о тождестве, то о близости сикулов и лигуров в античной традиции, подтвержденной затем и другими источниками '7

В качестве следующего слоя древние писатели называют аборигинов, которые частично истребили и изгнали из всего Лация, в том числе притибрского, сикелов (Dionys., I, 9; 1б). 0 древности заселения ими этих мест свидетельствуют Помпей Tpor, называя их первыми обитателями Италии и считая именно их царем Сатурна (Iust., 43, 1, 3), и Варрон, который приводит одно из объяснений названия Палатин– ского холма по Палатию, что в Реатинской земле, т. е. на родине аборигинов (ll, Ч, 53). Саллюстий, Тит Ливий, Аппиан и Страбон считают их в числе основателей города (Sall., Con. Cat.,б, 1 – 2; Liv., I,2; Арр., porn., I, 1; Strabo, V, 3, 2). К глубочайшей мифической древности относит аборигинов Авл Геллий: его выражения "Faunorum et Aboriginum saecula" (N. Att., V, 21, 7), "ius Faunorum et Aboriginum" (N. Att., XVI, 10, 7) являются символами незапамятных времен и установлений. Среди древнейших поселенцев Лация называет их в ряду с сикулами Плиний Старший (КН, Ш, 9, 4). 0 том, что до Эвандра на

З7 Ser gi G. Da Alba Longa а Rorna. Torino, 1984, р. 5, 6, 23, 28, 129, 155, 157.

70

Палатине жили аборигины, упоминают Юстин (43, 1, 2), Тацит (Ann., XI, 14), Солин (I, 14) и Сервий (Aen., VIII, 51). Об их поселении в Риме до прихода Энея сообщает и Аврелий Виктор (Or., III, 7). Фест называет их древнейшим племенем Италии.

Термин "аборигины" уже в древности имел несколько толкований. Дионисий говорит, что одни считают их автохтонами, по-гречески аборигинов можно было бы назвать родоначальниками и прародителями (yeva~pyug j лролоуо~оо~ – I, 10). Иными словами, толкование это идет от перевода термина. Другие выводят их название от скитальческого образа жизни и связанного с этим по значению глагола "errare" (Dionys., I, 10; Fest., Pomam apellatam; Aur. Vict., Or., IV, 2). Третьи видят происхождение названия "аборигины" в их связи с горами (~pq – Dionys., I, 13; Aur., Vict., Or., IV, 1). Этническая характеристика аборигинов выглядит весьма пестрой. Дионисий Галикарнасский со ссылкой на Катона и Семпрония (I, 13) акцентирует их первоначальную греческую принадлежность, полагая, что они выселились из Пелопоннеса вместе с Энотром, даже уточняя адрес исхода – Аркадия {Dionys., I, 11, 13; 60; 89). Как уже упоминалось, Варрон связывает их с сабинами (11, V, 53). Отзвук связи аборигинов с сабинским городом Котилой слышится в оракуле, цитированном у Макробия (Sat., I, 7). Аврелий Виктор приводит версию об их разноплеменном характере {Or., IV, 1). Перечисляя этимологию слова "аборигины", Дионисий Галикарнасский замечает, что все писатели, которые производя г его от блужданий и образа жизни этого племени, дают повод думать, что аборигины "не отличаются от тех, кого древние называют лелегами" (1, 10) . В качестве же не заслуживающей внимания версии он приводит мнение, будто аборигины – "колонисты лигиев, граничащих с умбрами" (I. 10). Таким образом, лелегов, видимо, путали с лигиями. Во фрагменте, принадлежащем Сауфею и сохраненном Сервием {Aen., I, 6 – Peter, S. 217), древнейшими поселенцами Лация называются каски, т. е. попросту "древние" люди, которых позднее стали именовать аборигинами.

Наиболее же настойчиво звучит в традиции мотив идентификации аборигинов и латинов. То, что со времени правления или смерти царя Латина аборигины стали называться латинами, вытекает из сообщений Дионисия (I, 9, 65), Ливия (I, 2), Страбона (V, 3, 2), Аврелия Виктора (Or., XIV, 1) . У Вергилия в "Энеиде" вообще нет аборигинов, а царь Латин представляет латинов. Фест (oscillantes) донес предание о том, что царь Латин после смерти стал Юпитером Лациарием. В пользу тождества аборигинов и латинов свидетельствует и то, что легендарные цари-родственники охарактеризованы по-разному. Фавн– обычно царь аборигинов, но у Варрона он – латинское божество (11, VII, 36), и Латин правит то над аборигинами, то над латинами.

В свете идентификации аборигинов с латинами интересно толкование Фестом (повторенное Павлом Диаконом) слова "sacrani": "Это те, кто изгнал лигуров и сикулов из Септимонтия". Надо принять во внимание связь "sacrani" с ver sacrum. А ver sacrum, согласно Фесту, практикуют италики. Значит, италики, в том числе латины, изгоняли

71

лигуров, близких, если не идентичных, сикулам. Но поскольку за сикулами-лигурами следовал этнический слой аборигинов, можно думать, что аборигины – это италики, в пределах Лация – именно латины, а не сабины, о присутствии которых говорится отдельно. От аборигинов отличаются другие автохтоны, какие-то «древние люди», совершенно чуждые культуре, современники Януса и Сатурна, с которыми мы встречаемся у Аврелия Виктора (Or., I, 2) и у Макробия (Sat., I, 6). Напомним, что П. Дукати «заселял» царство Сатурна последовательно гримальдийцами, кроманьонцами, а также средиземноморцами лигурами, сикулами". Их соотношение с аборигинами и другими племенами гложно будет определить только при сопоставлении данных традиции с данными других категорий источников.

После аборигинов в интересующем нас ареале оказываются пеласги. Дионисий говорит, что именно аборигины, владевшие тогда сикульскими землями, повинуясь оракулу, выделяют пеласгам землю (I, 19, 20). Вместе с аборигинами пеласги заселяют захваченные сикульские города (I, 20) и основывают новые.

Вслед за аборигинами в ряду древних колонистов Лация стоят пеласги и у Плиния Старшего (NH, III, 9, 4). Для точности следует заметить, что порядок перечисления племен Плинием в хронологической последовательности не выдержан. Но древность пребывания пеласгов в Лации в его сообщениях несомненна. У Макробия (Sat., I, 7) также указано, что в Риме и близ него сикелы и аборигины предшествовали пеласгам.

После пеласгов античная традиция называет греков, принесенных туда разными волнами переселений. Самый богатый материал мы находим у Дионисия Галикарнасского. До Троянской войны из аркад– ского Паллантия прибывает Эвандр и поселяется на холме, названном впоследствии Палатинским (I, 31). Дионисий подчеркивает, что так рассказывают "сами римляне". Кроме того, он говорит, что у Капитолия можно видеть жертвенник Карменте, в одном из вариантов предания (Lyd., mens., I, 9) – матери Эвандра, а у Авентина – Эвандру (I, 32). Аркадяне, сообщает писатель, "второе эллинское племя, пришедшее в Италию после пеласгов, имело общее с аборигинами поселение, основанное в самом укрепленном месте Рима" (I, 33; П, 1; 2). А "немного лет спустя после аркадцев в Италию" прибывает Геракл, подчинивший Иберию, и с ним – пелопоннесцы. Они обосновываются на Капитолийском холме (I, 34; II, 1; 2). Память о Геракле сохранялась потом в Риме в приписываемом ему обряде аргеев (Dionys., I, 41; Varro, 11, V, 45) и в учрежденном в его честь культе, отправление которого сначала находилось в руках Потициев и Пинариев (Dionys., I, 41; Va1. Мах., I, 1, 17; Fest. РоИшп). В рассказе Дионисия есть любопытная деталь. Он пытается рационалистически объяснить задержку Геракла в Италии и популярность его тем, что герой помогал Эвандру с его аркадцами и Фавну с аборигинами в их борьбе против варва-

з~ Ducati Р. Соте nacque Кота. Roma, 1939.

72

ров – лигиев (I, 41; 42). Примечательна и сравнительная точность относительной хронологии; прибытие Эвандра за 60 лет до Троянской войны, вскоре – появление Геракла, через 55 лет после его ухода исполняется 35-й год правления Латина, сына Фавна (I, 44). Все это наталкивает на мысль о прочно укоренившемся в сознании греков и римлян воспоминании о каких-то далеких, уже представлявшихся мифическими, но реальных событиях. Кроме подробного рассказа Дионисия в античной традиции есть много упоминаний еб отдельных событиях и деталях, относящихся к этой истории. Сага об Эвандре содержится у Варрона (11, V, 53). Последовательно «латинизирующий» историю древнейшего Рима Вергилий называет «град Эвандра» (Aen., XI, 184) и аркадцев, участвующих в событиях борьбы Латина с Турном (Aen., XI, 271; 281; 551). Комментируя его, Сервий (Aen., VIII, 51), опираясь на авторитет Варрона, говорит, что Эвандр, «изгнав аборигинов, занял те места, где сейчас находится Рим». Ливий, описывая Луперкалии, признает их аркадское происхождение. Он относит их введение к Эвандру, прибывшему из аркадского Паллантия и поселившемуся на римском холме, получившем имя по его родному городу (I, 5, 1 – 2) . Кроме того, он дает основание говорить о предании, по которому Лаций посетил Одиссей, поскольку называет Октавия Мамилия Тускуланца его потомком (I, 49, 8 – 9). Возможно, это отголосок очень древней, восходящей к Гесиоду версии, «породнившей» Латина с Одиссеем на основе смутных воспоминаний о посещениях ахейскими греками Лация.

Связь Палатина с Эвандром устанавливает и Помпей Tpor (Iust., 43, 1, 6). Он тоже "роднит" Латина с Геркулесом (Iust., 43, 1, 9). Антиримская настроенность Помпея Трога, а также его эрудиция позволяют думать, что истоки его представлений лежат в сочинениях греков. Об одновременном присутствии Эвандра и Геркулеса на 6ерегу Тибра рассказывает Овидий (Fast., VI, 505 – 506; 519 – 524). О том, что Палатин был освящен аркадянином Эвандром, говорит Валерий Максим в той части своего труда, которая посвящена древним установлениям – "De institutis antiquis" (Val. Мах., II, 2, 9). Осуждая устами Фаворина увлечение архаизмом речи, Авл Геллий иронически замечает, что такая речь подобна беседе с матерью Эвандра (N. Att., I, 10, 2). Тот же мотив содержится в "Сатурналиях" Макробия (I, 5). Солин прямо заявляет, что никто не сомневается в том, что Палатин назван по аркадцам, которые первыми создали там город (I, 14) . О введении в Италии культа греческого Пана под именем Инуя сообщает комментатор Вергилия Проб (Georg., I, 16).

Макробий не упоминает Эвандра, но рассказывает о Геркулесе и об оставшихся на Сатурнинском холме (Капитолии) его спутниках (Sat., I, 7), а также о греческом обычае, введенном после пеласгов и Геркулеса, совершать священнодействия с непокрытой головой (Sat., I, 8, 2). Он же говорит, что некоторые возводят отказ от человеческих жертвоприношений к Геркулесу (I, 11). Фест объясняет название римских Argea loca тем, что там были похоронены какие-то знатные мужи из аргивян.

73

Особое мнение имел Страбон. Он сомневается в том, что Рим был аркадской колонией, основанной Эвандром, и что Эвандр установил культ Геракла, сохранившийся до его, Страбона, времени в Риме, считая ответственной за эти версии римскую историографию в лице Луция Целия Антипатра (V, 3, 3).

Естественно, уже ко времени после Троянской войны все античные авторы относят прибытие в Лаций троянцев Энея. Дионисий Галикарнасский относит их появление к 35-му году правления Латина (I, 45). Прослеживая весь путь Энея от гибнущей Трои до Лаврентского берега, писатель мобилизует множество данных, исходящих от многих греческих авторов: Софокла (драма "Лаокоон"), Менекрата Ксантия (I, 48), Кефалона, Гергития, Гегесиппа, писавшего о Паллене, Ариарайта, написавшего "Аркадику", аркадского поэта Агатилла и других, им не названных (I, 49) . Пользуется он и местными преданиями: о забивших около Лаврента источниках он "узнал от местных людей" (zapx ~йм ~урор~ол – I, 55). Ссылается Дионисий как на верное свидетельство и на существующие в его время медные сосуды, будто бы оставленные Энеем в Додоне в дар за полученный ответ оракула (I, 51), и на известные речения Сибиллы, и на пифийских оракулов (I, 49). Наряду с приведенной в "Римской археологии" фантастической генеалогией Энея, в числе прародителей которого были и Атлас, и Зевс (I, 62), там со свойственным Дионисию рационализмом на основе подсчета времени, необходимого троянцам для совершения всех дел и преодоления пути в Италию, доказывается, что Лавиний был основан через год после исхода из Трои (I, 63). Столь же скрупулезно датирует Дионисий и генеалогию альбанских царей и основание Рима (I, 70) . И хотя сам Дионисий, как уже было отмечено, всех, кроме сикулов и лигиев, в конечном счете определяет как греков, их троянская волна все же является у него последней волной переселенцев (I, 1, 4 – 5; 5, 1 – 2). Примерно та же последовательность этнических наслоений у Варрона (11, V, 144; 11, V, 53), а также в "Энеиде" Вергилия, у Помпея Tpora (Iust., 43, 1, 10 – 11), у Тацита (Ann., XI, 14), у Диона Кассия (I, 4, 4). И только у Флора с его небрежным отношением к хронологии (по определению А. И. Немировского) фригийцы с Энеем и греки с Эвандром появляются в Риме через Ромулов азиль (I, 1, 9).

Итак, в традиции четко вырисовывается такая последовательность этнических стратов: сикелы и лигии, аборигины, пеласги, греки Эвандра и Геркулеса, троянцы Энея, а на ранних ступенях истории Италии и Лация – какие-то примитивные автохтоны, современники легендарных Януса и Сатурна.

Насколько же данные традиции подтверждаются материалами других источников, добытыми в последнее двадцатилетие, и какие проблемы этнической истории древнейшего Рима требуют дальнейших исследований? Ответ на эти вопросы связан в первую очередь с прогрессом археологического обследования Италии, в частности тосканолациальной зоны, обнаруживающей черты общности, начиная с эпохи неолита вплоть до начального периода железного века ". В связи

74

с этим отмети

тим принципиально важные наблю цы Лавиозы За б 'о. У р м отти . тверждая новый а

наблюдения исследовательник оценке архео логических культур, она отказала р ый, антипигорианский подх д

о са о нераздель ьности культуры и этноса, ее п е ста

ур, отказалась от привычного тези– показала, что носителями того

а, ее представляющего. Она ями того или иного вида первобытно

ои культуры Рис. 4. Монета 111 в. до и. э. с изоб ажением

иэо р~~ж~~~ двуликого Януса ны – нос корабля

Р были разные племена которые смешивались меж

4У гетерогенность отличала в эпо р

ду собои. Особая к льмин овались волны б~ы~~~м~

в эпоху раннего желез зы Замботти ~~е~~о отсю тура "иррадиировала" и отсюда, как из эпицент а

р , виллановская кульлее динамичным этниче к югу, и на севе о-восто

р – к к Болонье. Наибо-

~ ческим элементом паннего века она считает близк их латинам венетов так

р периода железного В античной традици и они упоминаются Плини

кже достигших Лация. 30 союзных на ов

енеты, как и JIaTHHbI практиковали к ема ию трупоположений в деревя вянных ящиках, то они по

али кремацию. Что же касается вательницы, принадлежат 4. ат пришедшим сюда не

по мнению исследориицам – яподам. Лавиоза За

д есколько позднее иллииз Лация др ие облас и И Н

авиоза Замботти прослеживает п их движения подтверждает б талии. ам п е став

р д ляется, что схема Диаконом, возводящим плем ет соо щение Феста сох а

храненное Павлом Отличительным признаком племя пелигнов к илли ий ам

р "цам (Paul., PaeligIIi).

ком иллирийской мате иаль та ется спиральный орнам 4' ент . По-ви им

д мому, спираль представляет "Ostenber g С. Е. Luni sul Mi none. P

1967 204 – 207 4О Laviosa Zambotti Р. Le origini della civil ' 1. а ч1о з а У. а . е а сиШа й ИНапоча зесопдо lе ш г ' ' '. – п:. 1ч1 а еl чегго. Во1одпа, 1960, р. 73 – 98.

ie i eln der Villanova-Nekro оlоп S. а – n. СМИа del ferro Bologna 1960 , р. 612.

75

собой схематическое изображение змеи или угря. Согласно античной традиции, эпонимный герой иллирийцев, Иллирий, был связан со змеей. В Веронских схолиях к Вергилию (Леп., I, 248) рассказывается, что Иллирий, сын Гармонии и Кадма, был оставлен отцом близ р. Иллирик. Ребенка обвила собой змея, придав ему силу, позволившую Иллирию впоследствии покорить всю область, названную затем его именем. Сын героя Энхелей выступает в образе змеи или считается правителем угрей – энхелейцев (Аро11., III, 5, 48; Paus., IX, 4, 1; Арр., Ill., 2). Угря и змею можно квалифицировать как тотемных животных иллирийцев. Видимо, глухим эхом прибывания иллирийцев в Лации могут служить культ змеи в священной роще, посвященной Юноне Ланувийской, а также появление змея в культе Фавны Боны Деи. Оба культа связаны с представлением о воздействии на производительную силу природы4'. Это указывает на их глубочайшую древность.

Вообще, по наблюдению Лавиозы Замботти, характерные черты виллановы – биконические урны – связаны с предками венетов и ведут свое происхождение из дунайско-балканского ареала 4З. Предки латинов, венетов и иллирийцев, засвидетельствованные в Лации начала эпохи железа, т. е. протолатины и протовенеты, внедрялись в тоска– но-лациальную зону в эпоху развитой бронзы. Там они застали более примитивное и редкое население, жившее в условиях энеолитической культуры. Эти первобытные племена Лавиоза Замботти называет палеоиндоевропейцами балканского происхождения, или тирренами. Де Франчиши, принимая этот тезис, считает тирренов носителями азианического языка 4'. На правобережье Тибра в их ереду, уже значительно разбавленную латинами и венетами, позднее влились более развитые восточные иммигранты, что, согласно Лавиозе Замботти, в конечном счете привело к образованию исторических этрусков.